«Завтрашний снег» или необыкновенная история по второму сюжету.

Когда этот мир был совсем ещё невелик для одной особы, возникло на свет дитя — девочка, чей голос при родах никто не услышал. Эта характеристика показывала её будущий спокойный характер, острый ум и доброжелательные действия. Однако наперекор желаниям счастливой матери, девочка оказалась нежеланной со стороны отца. У него были основания подозревать свою супругу в измене, но точный ответ в свое оправдание женщина не могла дать. Её тоже терзали сомнения, боль и корызнь... Однажды, по пьяне, она согрешила с представителем иной нации; также являлся из знатной семьи мужчина, был добр, чужд, однако новость о её замужестве воспринял во штыки и поспешил забыть в трактире, отправившись перед этим на следующий день в свой угол деятельности. Оставил он женщину со своими чувствами [стоит подметить, что это был с его стороны соблазн, и сейчас она винит себя во всех смертных грехах; нет речи о любви] и не решается рассказать обо всём мужу. День за днём, и проходит целая неделя, насыщенная для женщины множеством, начиная с тошноты и заканчивая слухами о её беременности. Что бы было, будь её муж бесплоден? Ах, эти нынешние притчи... куда без них в старомодные времена? В общих чертах, дама мыслила о своей беременности и сочла необходимым поздравить своего супруга с будущим пополнением в семье. Помимо будущего ребёнка имеются два мальчугана лет пяти и трёх, что делает семью действительно большой. Для знатной семьи это хороший показатель, но каковым он будет, если родившийся ребенок не будет похож на предполагаемого отца? Ответ, к слову, очевиден: отправят в ныне называемый «детдом», а хуже — вовсе убьют. Дни сменялись неделями, а недели — месяцами, и в один прекрасный момент будущая третично мать почувствовала момент истины: рождение ребенка! И мы плавно переходим к нашему началу... Ребёнок, к великому сожалению, не был похож на супруга матери. Оба имели карий оттенок глаз и белый [именно белый] и тёмный, похожий на уголь, оттенки волос. Лицо девушки было крохотным, а нос был точно в мать: крошечный со вздёрнутым кончиком. Также разрез глаз был не похож ни на одного из представителей как и цвет кожи: девочка бледная, словно вампир, а мать слегка смуглая и супруг её не был таким «тусклым». — Стало быть, — мужчина средних лет ждал момент подтверждения в течение длительного времени, чтобы наконец выставить перед супругой факты, — ты лгала мне на протяжении периода пребывания в утробе этого... сущест... — Не смей! — отрезала женщина, осмелившись перебить супруга, отчего и получила порцию гневных взглядов от него и членов семьи [кроме пацанов]. — Ребёнок от тебя. Ты и секунды не даёшь мне всё объяснить и дать чёткий аргумент отсутствия моей вины перед тобой, — женщина перевела резко взгляд на шкаф. — Будь добр, взгляни на фотографии моей бабушки и припомни свою. Разве не она, твоя бабушка, имела абсолютно такой же оттенок кожи? А разрез глаз не походит на мою? Ты жалок, — и длительное молчание с обеих сторон. Свидетели тоже были напуганы такими фактами, заявлениями и точностью. Мужчина перевёл взгляд на супругу, явно собираясь ей что-то сказать в свое оправдание; он сглупил, был унижен собственной точкой зрения и будь у девочки сознание, она запомнила сие сцену. * * * * — Па-а-ап! — девочка шести лет бежала босиком по холодному полу, создавая этим гулкое эхо её действий по всему коридору. Необычайно было тихо, но стоит упомянуть лицо проказницы или же имя её, она как дьявол свалится на голову и создаст шумиху. Такое потрясающее время, детство, имеет свои плюсы и минусы. Отец знатной дамы располагался в своем кабинете и был занят делами. В основном, он был правой рукой самого правителя страной, но стоят ли внимания такие мелочи? — Асуна, — а вот и имя девушки, — с какой стати ты обрела неуважение к старшим и, главное, к своей матери? Я говорил много раз о том, что отвлекать меня не стоит, а мать велела обуться. Никто из нас не будет сидеть над тобой, если тебе станет плохо. Будь добра, покинь эту комнату и не суйся сюда. — в грубой форме выдал он ответ дочери и начал тереть свои виски, разминая разум этим самым. — Но... маме плохо... Оказалось, у первой и старшей женщины в семье была серьезная болезнь, которую она скрывала от своих детей и мужа. Реакция у всех была бы одинаковой, но Асуна, глупая девочка, поверила бы в ложь старшего брата и начала прыгать вокруг матери. Муж был бы в гневе, ведь в очередной раз она его подводит, но в глубине души он осознавал, что при потере станет всем худо. В особенности Асуне. Мать — причина, по которой мужчина не причинил моральный вред своей дочери. Он подозревал и подозревает в измене несмотря на беседу в момент родов. Он неисправим. Спустя время скончалась мать и супруга, солнце этого дома и главным попечитель добра, — Микото Юки. Траур был повсюду, начиная, естественно, с особняка. Детям было уже больше шести явно: старшему, Казуко, двенадцать; среднему, Кирито, десять, а Асуне было всего лишь семь. Каждый утратил частичку себя, и с этого момента началась новая глава для каждого; новая история бытия.