Корысть — заразная болезнь, Она страшней других пороков. Её подпитывают лесть И зависть, ждущая под боком. Корысть из тьмы выводит страсть С нелепой жаждою наживы. И, осмелев, имеет власть Над нервом совестливой жизни. Корысть с предательством на ты, Предать — не грех, была б доходность. Глаза не ест зудящий стыд, Не треплет робкая нервозность. Корыстолюб имеет знак, Знак барыша немалой доли. Его не трудно распознать И излечить, была бы воля. (Георгий Скрипкин)
₰₰₰
Неловкость, пожалуй, то самое чувство, которое способно быстро вывести из равновесия. Дерек ощутил это на себе сегодня утром, когда Акира проснулась и, будто не замечая его, начала переодеваться и кидать в сторону юнца вещи, словно в пустой угол. Кьюстон не ушёл после их, мягко говоря, никудышного разговора, а остался спать у двери, охраняя сон непоседы из-за непомерного чувства вины, но получил в ответ лишь презрение. Эрабэк не проронила ни слова за сегодня, однако ковыляла за брюнетом, зная, что выхода у неё особо и нет. Девочке хотелось поскорее получить драгоценность сестры обратно. — Эй, вы, — охрипший голос окликнул ребят, и они одновременно обернулись. — Сам Дерек решил прийти… Очень опрометчиво и нагло с твоей стороны. Голубоглазый усмехнулся, увидев одну из пешек Шредера и встал перед Аки, видя, как из-за переулка выходят подростки. Рыжеволосая вскинула бровь и недовольно шагнула в сторону, не намереваясь стоять за спиной надоедливого брюнета. Юноша громко цокнул и закатил глаза. — Как можно быть такой невыносимой! Через некоторое количество времени в переулке умолк звук голосов и бесчисленных ударов. Кьюстон в одиночку перебил ребятню, оставив Киру без развлечений. Она сейчас была очень слаба, и мальчик не хотел ей вредить ещё больше, позволив участвовать в драке. Зеленоглазая сидела у стены и пинала маленький камушек, ожидая дальнейших событий. Девочка недовольно морщила носик и без конца потирала больное плечо, стараясь не смотреть на голубоглазого, который от чего-то пялился на неё с дурацкой улыбкой на бледном лице. Эрабэк со стороны выглядела очень мило, учитывая тот факт, что парню действительно нравилось, когда малышка дулась и упрямилась… Её рыжие волнистые локоны прикрывали часть лица, а бледные губы выглядели сухими, что было весьма ожидаемо, ведь девчушка даже не пила с утра. Кира привыкла к недоеданию, поэтому не ныла и не просила еды — такая жизнь стала привычной для всех пленников вампирского города. — Оу, как обычно хорош. Другого и не ожидал от тебя, Дер, — с насмешкой кинул Рейден — старый приятель Кьюстона и, по совместительству, помощник Шредера. — Рей, давно не виделись! Мне так хотелось поговорить с твоим боссом, а тут такое. Я даже испугался, — с наигранной вежливостью выпалил брюнет, недобро сверкая голубыми глазами. — М-м, если ты сам пришёл, значит, дело важное. Что ж, бери свою маленькую спутницу и пошли, знаешь же, что сейчас придёт вампирский патруль, — Рейден закончил любезности и перешёл к делу. Аки спокойно поднялась и отряхнула штанишки, а затем прогнулась в спине, пытаясь снять напряжение и засеменила к Кьюстону. Подросток схватил непоседу и поднял на руки, на что получил бурю негодования и череду довольно неслабых ударов…Убежище Лживых псов.
Что может быть лучше свежего хлеба с маслом на завтрак, когда последние три дня ты питался лишь чёрствыми сухарями? Для Акиры и этого было достаточно. Она около двух часов сидела на скромном диванчике в углу и выслушивала то ругань, то смех, с придыханием ожидая, когда бандиты наконец-то отдадут кулончик. Дерек активно жестикулировал руками и со стороны, по своеобразному мнению Эрабэк, походил на индюка. Зеленоглазая успела познакомиться с девушкой Кенты — Урсуной Лэй, которая походила на безобидного ангелочка, обладая в придачу милым личиком. Её густые каштановые волосы были уложены в корзиночку, а светло-серые глаза выглядели печальными. Девушка тяжело вздыхала и теребила кольцо на указательном пальце, периодически поглядывая на Дерека. Акира, схомячив третий по счёту бутерброд, недовольно посмотрела на шатенку, ведь начала догадываться о её весьма очевидных чувствах к голубоглазому засранцу. — Урсуночка, отдай девочке медальон… Это её покойной сестры, — с неким раздражением сказал парнишка со шрамом на лице. Лэй незамедлительно залезла в карман и протянула украшение рыжеволосой пигалице. Кира дрогнула и с неимоверной осторожностью взяла драгоценность, чувствуя приятную дрожь по всему телу. Долгожданная мечта наконец исполнилась, и Киру переполняло ни с чем не сравнимое счастье. Зелёные глаза засветились, а руки тряслись; на лице появилась невинная улыбка. Кьюстон довольно наблюдал за её реакцией со стороны, чувствуя немыслимое облегчение. «Я сейчас просто задохнусь от радости! Столько воспоминаний, связано с этой вещью… Никогда не забуду, как впервые увидела её на барахолке. Старушка отдала кулончик даром, не попросив и гроша взамен, а когда я пришла отдать деньги, то доброй женщины уже не было на этом свете…» — Ты серьёзно тащишь меня в гиену огненную, Дер? Чёрт возьми, я согласен! Забудем о разногласиях на время и свалим отсюда поскорее, — воодушевлённо лепетал желтоглазый, пожимая руку своему так называемому «товарищу». Девочка, приглушив в себе положительный импульс, уставилась на ледышку с широко распахнутыми глазами. Кьюстон так долго вынашивал этот план и всё тщательно обговаривал лишь с узким кругом лиц, а теперь так просто исповедуется перед врагом? Подозрительно и однозначно не похоже на до раздражения смышлёного паренька с манией величия. Брюнет перекинулся парой фраз с новым сообщником и перевёл свой взор на едкую девчонку, которая непроизвольно вцепилась в подвеску. Их взгляды пересеклись. Кира облизнула сухие губы и вздёрнула голову, показывая тем самым своё недовольство и непонимание происходящего. Осмыслить такой поступок подростка было весьма непросто. Непрогибаемая логика смертной вопила о подвохе. — Мы, пожалуй, пойдём… Пока, Урсуна, — от заботливого тона Кьюстона у девушки затряслись колени и покраснели щёки. Наблюдая за этим зрелищем со стороны, Эрабэк приоткрыла рот и поёжилась. «Так мило, что аж блевать захотелось», — единственное, что пронеслось в голове у непоседы. Через несколько минут Аки и Дерек вышли наружу, и юноша тут же растрепал свои волосы, а затем небрежно зачесал из назад. Рыжеволосая, прибывая в лёгком потрясении, споткнулась о собственные ноги и чудом избежала падения. — Маленькое чудище, — по-доброму выразился Дер, сдерживая смех. — Я провожу тебя до дома. — Нет-нет, я запомнила дорогу. Не нужно больше нянчится со мной. Сама доберусь… Знаешь, а ты тот ещё засранец: манипулируешь людьми ради собственной выгоды, пряча истинные облик за маской дружелюбия. Ты ужасный человек, — на удивление легко кинула Акира, заворачивая за угол. Она чувствовала, как её спину прожигают колким взглядом, но не обернулась. Зеленоглазой не хотелось смотреть в эти леденящие душу глаза. Сегодня она поняла, что образ спасителя в его лице выглядит чертовски убедительно для остальных, но только не для неё. Для ребёнка он — закрытая книга, которую даже читать не хочется… Девочка практически добралась до дома, мечтая поскорее забыться и крепко поспать — у Эрабэк безумно болела голова, а во рту чувствовался железный привкус, хоть крови и не было. Но Аки в последнее время не очень везло, поэтому, когда рыжеволосая увидела Луи около входной двери её дома, она тут же цокнула и закатила глаза. — Господи, забери меня на тот свет, пожалуйста, — драматичность так и витала в воздухе, и юноша оценил это, широко улыбнувшись в ответ на детские капризы. — Привет. Я пришёл по приказу Ферида Батори, так что не злись. Тебе придётся пойти со мной. — Даже дня не прошло… Чёртов кровосос, — зеленоглазая устало опустила взгляд, борясь с неистовым желанием заснуть непробудным сном.₰₰₰
Шагая по витой лестнице, Кира постоянно ворчала и старалась не упасть. «Что за фигня?!» — мелькало в голове смертной, каждый раз, когда она ощущала прилив неведанной ей ранее тяжести к затылку. Луи отвлекла служанка, моля о помощи, и он просто позволил малышке самостоятельно добраться до шикарных покоев хозяина особняка. Эрабэк в очередной раз осматривалась по сторонам, не в состоянии избавиться от ощущения, что гуляет по музею. Девочка не понимала тягу вампира к роскоши, ведь считала это глупой манией величия. У бессмертных нет чувств, однако Фериду важен его внешний вид и изящная обстановка места, где он проживает очередное столетие. Преодолев обилие адских ступенек, малышка с лёгкой одышкой направилась вглубь коридора. Девочка почти подошла к покоям аристократа, но резко остановилась, услышав странный звук, напоминающий смех. Слегка нагнувшись, Аки заглянула сквозь щелку — Ферид не удосужился закрыть дверь. Её изумрудные глаза удивлённо забегали вверх вниз, наблюдая за двумя вампирами… — Господин, мне обязательно уходить сегодня? — сладкий голос вампирши был таким юным и невинным, а хорошенько приглядевшись, Кира рассмотрела в блондинке подростка. Девушке было лет шестнадцать, не больше, и она совершенно точно лежала на огромной кровати в чём мать родила. Батори лукаво улыбнулся, выставляя на показ острую пару белоснежных клыков и перевернул красавицу на спину, нагло раздвигая той ноги. Эрабэк покраснела, словно спелый помидор, увидев обнажённого вампира, который с диким рвением начал вбиваться в хрупкое податливое тело, вырывая стоны из аристократки. Сердце смертной замерло, а рот непроизвольно открылся. Девочка оцепенела и боялась пошевелиться. Она должна была сбежать, но детское любопытство взяло вверх над разумом. Кира впервые в жизни видела, как кто-то занимается сексом… По-хорошему, ей бы вообще не стоило этого видеть, но такова воля случая… А может, это Ферид постарался? — Ах, прости, но я жду кое-кого… Маленького непослушного ягнёнка, который так невинно хлопает глазками, стоя за дверью, — мужчина остановился и резко повернул голову в сторону Эрабэк, злорадно сверкая бездушными глазами с хищным оскалом на бледном лице. Смертная резко отпрыгнула от двери, громко падая на спину. Её пульс зашкаливал, а лицо горело от стыда. Девочка быстро поднялась и ринулась на первый этаж, только бы не слышать громкий хохот монстра, разжигающий в ребёнке нешуточную злость. Прошло около часа, прежде чем седовласый соизволил снизойти до смущённой девочки. Эрабэк всё это время ждала внизу, пытаясь вычеркнуть из памяти этот нелепый инцидент. Она не видела, как вампирша покинула аристократа, да и смотреть на подстилку Батори лишний раз тоже не особо хотелось. Девочка стояла в центре комнаты, неловко переминаясь с ноги на ногу. Ферид наблюдал за своей жертвой с неистовым интересом и удовольствием. Он прекрасно понимал, что малышка вне себя от растерянности и неловкости, но это больше всего забавляло его тёмную натуру. Акира всегда так холодна с бессмертным и прямолинейна, но в данный момент обнажена душой и очень зла. — Понравилось подглядывать? Какая порочная девочка, — на удивление спокойно произнёс кровосос, приближаясь к обиженному ребёнку. — Хах, да кому вообще это может понравиться?! — взорвалась Акира, не выдержав таких едких слов в свой адрес. — Смотреть, как вы… Вы развлекаетесь с этой особой, было моим худшим решением за всю жизнь! Отвратительно! Грязно! Порочно! Я же ребёнок, в конце концов, — орала смертная прямо в лицо надменному аристократу. — Она приходит ко мне, чтобы поразвлечься раз в неделю, а иногда каждый день… Я нахожу это довольно забавным: трахать развратницу, особенно на глазах у… — Заткнись! А-а-а-а, я не хочу больше слушать, — Эрабэк закрыла уши ладонями и зажмурила глаза. Батори ухмыльнулся, отмечая про себя, что слишком откровенен с ребёнком. Для него это очередная игра, но в этой партии изначально что-то пошло не так. Слишком уж много казусов и непредсказуемости, а такое определённо затягивало монстра в пучину азарта и дикого желания одержать вверх, хорошенько насладившись результатом душевных мук рыжеволосой. — Ахах, поражаюсь твоей смелости и наглости, — играючи произнёс алоглазый, облизывая собственные губы. — Вы! Знаете… ужасный… я… Батори насторожился, и сумасшедшая улыбка сползла с красивого лица. Он видел перед собой хрупкое существо, которое вот-вот рухнет на пол. В зелёных глазах помутнело, а окружающий мир в мгновение превратился в туман. Голова трещала, а виски сдавливали невидимые клещи; из носа хлынула кровь, пачкая дрожащие тёплые руки и изношенную одежду. Щелчок, и смертная потеряла сознание, так и не увидев перед собой удивлённое выражение лица ненавистного убийцы.