Сборник эстрадных миниатюр

Вэй Усянь шутила примерно всегда, пусть и попадала из-за своей болтовни в неприятности. Лань Ванцзи шуток не понимал, пока ему не исполнилось лет примерно тридцать. Если бы Цзян Чэн видел их разговор в Илине, то разбил бы себе лицо от стыда за двух дебилов, но его, увы, там не было. — Что за ребенок? — спросил Лань Ванцзи, указав взглядом на мальчика на руках у Вэй Усянь, несколько минут назад устроившего сцену, в которой вечно серьезный Нефрит из Гусу Лань предпочел бы не участвовать никогда, но он вообще редко получал то, чего действительно хотел. — Родила, — широко улыбнулась Вэй Усянь. — Похож? — Хм, — неопределенно ответил Лань Ванцзи, хотя внутри изошел тленом от краха всех надежд. — Не знал, что дева Вэй вышла замуж, поздравляю. В его «поздравляю» прозвучало столько радости, что впору было произносить на похоронах. Вэй Усянь моргнула и склонила голову на бок, не прекращая перебирать волосы все еще всхлипывавшего у нее на руках мальчика. — Так я не замужем. Лань Ванцзи очень красноречиво посмотрел на ребенка, а потом снова поднял взгляд на Вэй Усянь с немым вопросом в глазах. Он частенько называл ее бесстыдницей за вопиюще отвратительные манеры, но не думал, что она опустится до… Вдруг Вэй Усянь широко раскрыла глаза, сделала крохотный шаг вперед, положила руку ему на плечо и проникновенно сказала: — Лань Чжань, неужели ты забыл все, что между нами было в той пещере? Лань Ванцзи захлестнуло паникой, он почувствовал, что задыхается, и вместо того, чтобы многозначительно молчать, он, заикаясь, заговорил со скоростью триста слов в минуту: — Ч-ч-что? Я н-н-не помню, в лекарственных травах ч-ч-что-то было?! Я-я-я впал в беспамятство и тебя об-б-бесчестил?! — Он судорожно начал считать на пальцах даты сожжения Пристани Лотоса, а потом и операций Аннигиляции Солнца, в ходе которых они встречались. — К-к-когда ты успела? И ничего не сказала?! П-п-почему Цзян Ваньинь не переломал мне ноги? Я бы женился, если бы знал! Вэй Усянь засмеялась, пофыркивая, как лисица, и махнула рукой. — Да успокойся Лань Чжань, я пошутила. Лань Ванцзи облегченно выдохнул, а когда Вэй Усянь предложила угостить его обедом — даже забыл отказаться. Ребенок, А-Юань, как звала его Вэй Усянь, был на Вэней очень похож, и теперь Лань Ванцзи пришлось сгонять с лица выражение жалости и сочувствия. Бедная, бедная Вэй Усянь, ее, наверное, еще на принудительном «обучении» под пяткой Вэнь Чао кто-то принудил к разврату, а ей даже не с кем было поделиться, и теперь приходилось жить с воспоминаниями о своем позоре. Может, и сам Вэнь Чао, если вспомнить, какой страшной смертью он умер. А теперь Вэй Усянь мало того, что растила дитя от мерзкого насильника, так еще и защищала остатки клана Вэней, не принимавших участие в военных действиях. Это сколько должно быть в человеке доброты и сострадания, чтобы после всех несчастий спасать жизни и дарить любовь? — Если ты когда-нибудь захочешь стать честной женщиной — только скажи, — от всего сердца предложил Лань Ванцзи. Вэй Усянь подумала, что он опять завел волынку про темное заклинательство, и легкомысленно ответила: — Спасибо, мне и так хорошо! *** — Дорогой брат, где ты взял этого мальчика? — с мягкой улыбкой спросил Лань Сичэнь, успокаивая дядю, который не на шутку взъярился, когда любимый племянник, еще не залечив раны от дисциплинарного кнута, куда-то смылся, а вернулся с истощенным, нервным ребенком. Лань Ванцзи решил, что лучшей стратегией в этой ситуации будет умалчивание, потому что не говорить неправду старшим было одним из трех с половиной тысяч правил. — Вэй Ин сняла с меня ленту. — Несколько раз, потому что была взбалмошной и бестактной. — Это ее сын. — Про себя он ничего не сказал. — Я буду о нем заботиться. У Лань Сичэня было обостренное чувство трагического, и он, только вообразив себе катастрофическую любовную историю Вэй Усянь и своего брата, едва не прослезился. Лань Цижэнь в то же время, тоже многое вообразив, готов был рвать на себе волосы. — Ты совершил поклоны с Вэй Усянь и ничего не сказал!.. Лань Ванцзи молчал. — Возлег с ней!.. Лань Ванцзи молчал. — И вы сделали ребенка! Лань Ванцзи молчал. — Почему ты не притащил ее в Гусу?! — Она не захотела, — сказал Лань Ванцзи, и это была чистая правда. Так Лань Юань поселился в Облачных Глубинах и стал звать Светлейшего Лань Ванцзи папой. *** Не Минцзюэ сказал бы, что его названные братья занимаются позорными сплетнями, которые, кстати, были запрещены в Облачных Глубинах, но Лань Сичэнь искренне считал, что сплетничать и обсуждать ситуацию в клане — это совершенно разные вещи. Лань Цижэнь сказал бы то же самое, но он был занят переписыванием одного интересного трактата и беззастенчиво грел уши. — Дорогой брат, — сказал Цзинь Гуанъяо, осторожно улыбаясь Лань Сичэню поверх пиалы с чаем. — Я надеюсь, что мне показалось, но… Твой племянник так похож на близкого родственника Вэней. — А, ты тоже заметил, — двинул бровями Лань Сичэнь, краем глаза поглядывая из окна на тренировку юных адептов клана. — Сычжуй ведь сын Вэй Усянь, — медленно проговорил Цзинь Гуанъяо. — Я подозреваю, — понизил голос Лань Сичэнь, и он ни в коем случае не сплетничал, о, нет, — что когда наследников кланов призвали в Безночный Город, кто-то принудил Вэй Усянь, а брат совершил с ней поклоны, чтобы спасти ее от позора. Лань Цижэнь прекратил делать вид, что занят каллиграфией, и придвинулся к ним, трагически качая головой. — Так вот почему она с ним в Гусу ехать отказалась! — Это так грустно. Светлейший Лань Ванцзи, должно быть, так страдает. — О, да, я-то думал, что у него хотя бы ребенок от любимой женщины остался, а Сычжуй даже не его. Лань Ванцзи, услышав эти теории, как обычно, не стал ничего комментировать. *** В лесу у горы Дафань Лань Ванцзи, выгуливавший юных адептов, среди которых был и Сычжуй, наткнулся на странную компанию: наследник Цзинь, его тетя Цинь Су и какой-то размалеванный под висельника молодой человек о чем-то разговаривали, пока пойманные в духовные сети заклинатели разбегались кто куда. — Что вы вообще забыли так далеко от Ланьлина, тетушка, разве это прилично? — недоумевал Цзинь Лин. — Все прилично, я в духовном поиске, со мной путешествует брат мужа… — пожала плечами Цинь Су. — К тому же, я люблю мужчин! — вставил «висельник». — Ага, особенно дядю Гуанъяо, — ядовито скривил губы Цзинь Лин. — Говори тише, племянник, инцест — дело семейное, — протянула Цинь Су, и — Лань Ванцзи очень хорошо знал эти интонации, пусть они были сказаны совершенно другим голосом, пусть он и не слышал их целых тринадцать лет. Лань Ванцзи мог бы подумать, что принимает желаемое за действительное, но за поясом у Цинь Су сверкнуло отполированное до блеска дерево флейты, на которой жена Цзинь Гуанъяо никогда не умела играть. *** Лань Ванцзи сразу же узнал Вэй Усянь в новом теле, что было удручающе, но при этом не сдал ее Цзян Чэну, настойчиво пригласил ее в Облачные Глубины — даже вместе с ее спутником, внебрачным сыном Цзинь Гуаншаня, обрезанным рукавом, который помогал Цинь Су проводить ритуал Пожертвования. — Без обид, Лань Чжань, я не хочу встречаться с твоим дядей, — сказала Вэй Усянь в ответ на предложение. — Тебя никто не тронет, — уронил Лань Ванцзи. — И все же… — Один из адептов Гусу, которых ты видела сегодня — А-Юань. Я нашел его после осады Луаньцзан, он живет в Облачных Глубинах. Мелкие Ланята по приказу Лань Ванцзи улетели вперед на мечах, оставив их у горы Дафань — у Цинь Су меча никогда не было, а у Мо Сюаньюя его отобрали, когда со скандалом выперли из ордена. Так что если Вэй Усянь хотела увидеть воспитанника, то должна была действительно притащиться в нежно ненавидимую ей обитель аскетизма. — Вот хитрый ты жук, — сощурившись, сказала она, и если бы ее в этот момент увидел хоть кто-то, знакомый с Цинь Су, то спектаклю тут же пришел бы конец. Впрочем, не так уж все и плохо. Лань Чжань узнал ее и явно хотел помочь, А-Юань был жив, а еще у нее были хорошие шансы поквитаться с Цзинь Гуанъяо, который, судя по оставленным Цинь Су материалам, был в том числе замешан во многих фиаско с участием ведьмы Илина. *** — …чего. Да вы все тут сплетники хуже базарных баб. — В Облачных Глубинах запрещено… — Я не замужем за Лань Чжанем! — Но ты сказал!.. — Я не говорил, я молчал. Вы все сами. — А парня зовут Вэнь Юань, он — сирота войны, я его усыновила! — …в смысле Вэнь? — И ты туда же, Лань Чжань? Я же тебе тогда сразу сказала, что я пошутила! — Я думал, что ты пошутила только про то, что он от меня. — … — … — … — А когда ты предлагал сделать меня честной женщиной, ты не про темное заклинательство говорил? — Хм. …когда Цзинь Гуанъяо был разоблачен и похоронен в одном гробу с останками Не Минцзюэ, а Вэй Усянь в теле его бывшей жены вышла замуж за Лань Ванцзи, Цзинь Лин и Лань Сычжуй еще очень долго мучили друг друга дискуссиями, могут ли они «обрезать рукава» и начать встречаться, или это будет очередной инцест в семействе Цзинь.