Не все то золото...

Черные глаза Нушрока смотрели на него строго и серьезно; старый друг и соратник явно был озадачен тем, что Ргит только что сказал ему, и желал услышать подробности. Но вся беда в том, что он попросту не мог рассказать Нушроку всей правды! Разве может он поведать своему лучшему другу самую сокровенную тайну, да тот же его в порошок сотрет на месте, если, конечно, прежде не рассмеется ему в лицо. Хуже всего того, что он выдал себя, точно сопливый мальчишка, а его величество, как на грех, все видел и слышал! Но если подумать, то Нотирт сам во всем виноват, разве простительно ему вести себя столь бесцеремонно, и открыто флиртовать с придворными дамами, как он делал это на последнем балу в честь дня рождения наследного принца?! Это же просто-напросто верх наглости! Хотя, возможно, он преувеличивает, ему попросту почудилось то, чего и не было, однако же ее величество тоже заметила это, она открыто выказала свое недовольство, заявив, что ее первая статс-дама, госпожа Акшок, ведет себя, мягко говоря, слишком вольно. Его величество же недовольно поморщился и что-то шепнул на ухо своей жене, она же в ответ вспыхнула и отвернулась. Именно в тот момент Ргит почувствовал, как у него сжалось сердце от жалости и нежности, охватившей вдруг его. Оставалось лишь удивляться, что Нушрок ничего не заметил в тот день, раз сейчас для него это новость. Впрочем, кажется, его в тот момент в бальном зале не было, он уезжал куда-то по делам и приехал позже. С того дня Ргит изо всех сил старался не смотреть на ее величество при встрече, поскольку боялся выдать себя. А уж если бы о его чувствах узнали в свете, то и тут и говорить не приходится, что могло бы произойти! Во-первых, это неминуемо вызвало бы скандал, а потом все посчитали бы, что он просто смешон! В конце концов, он же гораздо старше Анидаг, она — дочь его друга и она могла бы быть его дочерью. Ргит помнил ее малышкой, которую мать держала на руках, а она при этом смеялась и тянула ручки к его блестящим на солнце эполетам… Он помнил юную и необычайно красивую девушку, которая стояла у алтаря под руку со своим мужем. И вот сейчас перед ним молодая женщина, нежная, удивительно желанная, умная и необыкновенно красивая; чем больше он смотрел на нее, чем чаще встречался с ней, тем больше понимал, насколько она ему дорога. Более того, иногда он думал, что теперь, наконец, понял рыцарей прошлых веков, которые совершали на поле брани подвиги во имя своих прекрасных дам. Ргит решил, что его чувства касаются лишь его одного, и дал себе зарок никогда, ни единым словом не выдать себя, чтобы никто, и прежде всего сама Анидаг, не смог бы ни о чем догадаться. К счастью, вскоре дела службы потребовали от него уехать в расположение частей, расположенных на северных границах, и он довольно долго отсутствовал в столице. За это время, как Ргит узнал и понял из писем близких, у венценосной четы наладились отношения, старые разногласия были забыты, они вновь были счастливы, у них родилась дочь, и Ргит почувствовал, что он счастлив этим. Ей хорошо, думал он, все в порядке, значит, больше нечего и желать. В столицу он вернулся, будучи твердо уверенным в том, что былое наваждение рассеялось, и больше он не станет вести себя подобно влюбленному школяру. Однако же, стоило ему вновь взглянуть на ее величество, увидеть ее необыкновенную улыбку, все вернулось на круги своя. Тем не менее, ценой неимоверных усилий, он все же сумел взять себя в руки, дабы не вызывать подозрений, и надо сказать, ему это удалось. Но вскоре все пошло кувырком, хуже того — Ргит сам же все испортил буквально через несколько дней после своего возвращения. Он отправился к королю с докладом по поводу ситуации на северных границах, да так и застыл, пораженный у дверей кабинета. Неизвестно, почему поблизости не было ни слуг, ни охраны, возможно, Нотирт или Анидаг сами отпустили их, поскольку им нужно было серьезно поговорить наедине. Ргит собирался тихо уйти и вернуться позднее, но волей-неволей он услышал все, о чем говорили король и королева, и именно поэтому не смог уйти. — Дорогая, поверьте, у вас нет никаких оснований подозревать меня в чем бы то ни было, — раздраженно говорил король. — Разумеется! — голос ее величества звучал резко, судя по всему, она была взвинчена. — Эта нахалка просто оступилась, а вами двигало исключительно желание защитить и поддержать бедняжку. Именно поэтому вы столь сильно прижали ее к груди! — Анидаг, — рассмеялся Нотирт и тут же продолжил, отбросив официальный и холодный тон, — ради бога, твоя ревность просто смешна! Ты же знаешь, для меня никого нет, кроме тебя, моя мышка. — Прекрати, Нотирт! — в голосе Анидаг зазвенели слезы. — Я же сама видела тебя с ней, опять! Мало тебе было мерзавки Акшок?! Я все знаю! Знаю, что она была у тебя той ночью, после бала. И до этого ты несколько раз приглашал ее к себе, не отпирайся! — Ну я же тебе сколько раз твердил, дорогая, с Акшок у меня ничего не было, и быть не могло, все это глупые сплетни. Почему ты веришь им, а не моему слову, Анидаг? Да, я говорил с госпожой Акшок тогда на балу, был любезен, но таковы правила приличия. Больше того, потом я пошел у тебя на поводу, и отправил бедную женщину в ссылку. — Тебе вдруг стало ее жалко, да, Нотирт? И эту невыносимую Азор, судя по всему, тоже! — Анидаг, ради бога, прошу тебя! Я устал от твоих попреков, ты постоянно меня в чем-то подозреваешь, я не могу так больше. — Ах, вот как, значит, я тебе надоела?! Может быть, ты меня теперь хочешь отправить в ссылку, дабы самому было свободнее?! — Хватит, Анидаг, довольно! — прикрикнул на жену Нотирт. — Да, мне до смерти надоела твоя ревность и эти твои вечные истерики. Чего ты хочешь? Чтобы я неотлучно сидел, пристегнутый к твоей юбке? А разве я не делаю именно это, разве не иду всю жизнь на поводу у тебя и твоего отца? — Не надо впутывать сюда моего отца, — отчеканила Анидаг, — сейчас речь идет только о твоем неподобающем поведении. — Мне надоел этот бессмысленный спор, Анидаг, — вздохнул Нотирт. — Когда у тебя улучшится настроение, позови меня! Послышались шаги, видимо, Нотирт собрался выйти из кабинета, и Ргит поспешил удалиться, ему не хотелось, чтобы их величества узнали о том, что он слышал их разговор. На другой день Ргит прогуливался по саду, погода была замечательная, поэтому практически весь двор наслаждался теплым летним днем. Размышляя про себя о том, что, пожалуй, следует съездить в имение навестить брата и племянниц, Ргит шел по садовым дорожкам, как вдруг замер, точно громом пораженный. Нотирт стоял на берегу пруда и обнимал за талию юную Азор, дочь церемониймейстера. Он что-то прошептал ей на ухо, она рассмеялась, а после вдруг приподнялась на цыпочки и прикоснулась губами к щеке Нотирта. — Я своими руками придушу эту дрянь! — раздался позади него дрожащий от гнева голос. Ргит обернулся и увидел быстро уходящую по садовой дорожке Анидаг в сопровождении нескольких придворных дам. Тем же вечером Ргит собирался навестить первого министра. Помимо всего прочего он хотел рассказать Нушроку обо всем, что происходит между Нотиртом и Анидаг. Возможно, Нушрок сможет помочь своей дочери, как-нибудь утешит ее, а заодно побеседует с зятем. Ргита охватило бешенство: как этот негодяй смеет так себя вести?! Разве бедная женщина заслуживает такого обращения? Подумать только, этот наглец целовался с другой у нее на глазах! Неожиданно Ргит передумал и вместо того, чтобы пойти к Нушроку отправился прямиком в покои королевы. Она приняла его, правда, не в силах была скрыть свое изумление, поскольку было уже довольно поздно, и королева уже отпустила своих дам, подле нее осталась лишь камеристка Асырк. — Я думала, вы отправитесь к мужу, господин Ргит, — улыбнулась Анидаг, протягивая ему руку. — Признаюсь честно, ваше величество, — Ргит поцеловал ее руку и почтительно поклонился, — с его величеством мы уже обсудили все дела. Ваш батюшка, кажется, занят, у него какой-то важный разговор, вот я и… подумал, что следует навестить вас. — Вы правильно сделали, господин Ргит, — коротко вздохнув, проговорила Анидаг, — мне очень приятно, что вы не забыли обо мне. — Я никогда не смогу забыть вас, ваше величество! — подняв взгляд, Ргит взглянул в ее огромные черные глаза и почувствовал, как бешено заколотилось сердце, так что перехватило дыхание. — Вы… поверьте, просто быть рядом с вами, смотреть на вас — это наивысшее счастье, которого я мог бы желать. — Что с вами? — удивленно приподняла брови Анидаг. — Ничего, ваше величество, — выдохнул Ргит и снова поцеловал ей руку, а затем прижался щекой к ее ладони. — Я просто хочу, чтобы вы знали, — он снова посмотрел ей в глаза, — я — ваш самый надежный друг. Вы всегда сможете довериться мне, я… помогу вам. Что бы ни случилось, я… В эту минуту громко хлопнула дверь, а в коридоре послышались чьи-то торопливые шаги. А на следующее утро его величество вызвал Ргита к себе и объявил ему, что коль скоро армия Зеркального королевства одержала так много побед, границы надежно укреплены, и со всех сторон ему доносят о том, что все это — исключительно заслуга господина маршала. — Бесспорно, мы благодарны вам, господин Ргит. Именно поэтому нам бы хотелось сделать вам приятное, подумать о вашем благополучии. Вам следует отдохнуть, господин Ргит. Ведь годы идут, вам нужно поправить свое здоровье. Думаю, ваше родовое имение как нельзя лучше подходит для этого. Отправляйтесь завтра же, и оставайтесь там до дальнейших распоряжений. — Ваше величество, — начал было Ргит, но Нотирт отвернулся, давая понять, что аудиенция окончена. Что еще оставалось делать? Только собрать вещи и велеть закладывать экипаж. Немного подумав, Ргит все же решил серьезно поговорить с Нушроком, поскольку невозможно оставить все, как есть. Ведь вне всяких сомнений, Нотирт слышал все, что он говорил Анидаг, и понял, что он неравнодушен к ней. Старый болван, все испортил! Теперь отношения между Нотиртом и его женой разладятся еще больше. — Это все? — спросил Нушрок, когда Ргит закончил рассказ и, глубоко вздохнув напоследок, замолчал. — Да, — кивнул Ргит. Разумеется, он не рассказал Нушроку, какие чувства на самом деле испытывает по отношению к его дочери (это же впору со стыда сгореть), обмолвился лишь о том, что хотел только подбодрить молодую королеву, утешить ее, сказать, что она напрасно изводит себя ревностью. — Ты сказал, что всегда готов прийти на помощь моей дочери, а этот болван решил, будто между вами что-то есть? А сам тем временем, прости за выражение, беззастенчиво лапает эту бесстыдницу, дочку церемониймейстера? Глаза Нушрока гневно сверкнули, стоило Ргиту кивнуть в ответ. — И из-за своей глупой ревности он попросту выгнал тебя вон, — продолжил Нушрок. — Это уже переходит всякие границы. Идем! — поднялся он. — Куда? — не понял Ргит. — К моему зятю, конечно же. Разумеется, даже и речи быть не может, чтобы ты куда-то уехал. О какой отставке, не говоря уж ссылке, можно вообще говорить? Ты — один из тех, без кого не было бы сейчас нашего королевства, а его величество не занял бы трон! Неплохо бы напомнить ему об этом. Пошли! Нушрок поспешно вышел из своих покоев и направился к зятю, Ргит, пожав плечами, пошел следом. У дверей в покои его величества толпилось несколько бледных и перепуганных до смерти придворных дам. — Что здесь стряслось? — хором воскликнули Нушрок и Ргит, подходя ближе. — Ваша светлость, господин маршал, — пролепетала одна из дам, и в ту же секунду двери распахнулись и в коридор вышел столь же бледный и озабоченный Нотирт, а за ним — встревоженная Асырк. — Я как раз собирался послать за вами, господин Нушрок, — не глядя на Ргита, произнес его величество. — Да что случилось? — быстро спросил Нушрок. — Госпоже очень плохо, — всхлипнула Асырк. — Она… вдруг потеряла сознание и до сих пор не пришла в себя. — Я уже послал за лекарем, — голос Нотирта дрогнул. — Чего же мы стоим?! — воскликнул Нушрок. — Немедленно к ней! Резко развернувшись и взметнув полы своего черного плаща, он бросился вперед по коридору, туда, где были расположены комнаты Анидаг. Нотирт, Ргит и остальные придворные заспешили следом.