Не все то золото...

Гурд еще никогда не чувствовал себя так паршиво, и дело было не только в том, что последние несколько дней все обитатели королевского дворца, а с ним вместе и всего города, были подавлены и опечалены зловещей и загадочной болезнью ее величества. Гурд толком не знал, что произошло, ему было известно то же, что и остальным: королева уже который день без сознания, и все доктора только руками разводят. Вроде бы Анидаг ничем и не больна, но она… не приходит в себя уже который день. — Кажется, — все лекари, которые осматривали ее величество, сошлись в одном — что с королевой вроде бы все хорошо, она просто спит. — Тогда почему она не просыпается? — спрашивали у врачей его величество и господин Нушрок. В ответ же врачи опять-таки все, как один, пожимали плечами и разводили руками. — Это какой-то совершенно невероятный случай, — отвечали они. — Скорее всего, нам теперь остается только ждать. Ее величество обязательно должна прийти в себя. Однако же, время шло, а Анидаг не становилось и ни лучше, ни хуже, и в себя она не приходила. Кроме того, сон, в который она вдруг так неожиданно погрузилась, был, судя по всему, неприятным и страшным. Вне всяких сомнений, она видела какие-то неведомые остальным кошмары, потому что время от времени королева судорожно металась, стонала и плакала, затихая на время, но потом все повторялось снова. — Нужно что-то делать! — в отчаянии восклицал его величество. — Она же может умереть, если мы ничего не предпримем и опустим руки! Нушрок ничего не отвечал зятю, лишь хмуро смотрел на него, после чего молча садился подле дочери, крепко сжимал ее руку и что-то вполголоса говорил ей так, словно она могла его услышать. Странно, но именно в эти минуты те кошмары, которые, казалось, мучили Анидаг, отступали, и она начинала дышать ровно и спокойно. — Доченька моя, — тихо говорил Нушрок, ласково гладя Анидаг по голове, — открой глаза, проснись же, милая! — Она слышит вас, я просто уверен, — третьего дня решил успокоить его Гурд. Он зашел навестить свою кузину, и застал Нушрока сидящим у изголовья. — Вот увидите, — пожал ему руку Гурд, — она скоро поправится. — Сколько дней уже прошло, — тяжело вздохнул Нушрок, — но она все еще без сознания. — Господин Нотирт, я слышал, распорядился доставить в столицу заморских лекарей из Княжества горных вершин. Он говорит, они там весьма сведущи и мудры и наверняка помогут нашей королеве. — Я надеюсь, что они действительно ей помогут, — снова вздохнул Нушрок, — в противном случае… — Не надо! — перебил его Гурд. — Не произносите этих слов, иначе недолго накликать беду. Так всегда матушка говорит, — улыбнулся он. Нушрок не ответил, лишь кивнул и отвернулся. — Хорошо бы еще дознаться, — пробормотал он, — что с нею, и кто повинен в том, что произошло. Гурда слегка озадачивало, что господин Нушрок и его величество никогда не приходили навестить Анидаг вместе. В последнее время эти двое старались избегать друг друга, будто им не хотелось находиться вместе в одной комнате. — Вы поругались с господином Нушроком? — не выдержав, спросил один раз у Нотирта Гурд. — С чего ты взял? — слишком преувеличенно изумился Нотирт. — Вы даже не разговариваете друг с другом, — ответил Гурд, — и об этом уже открыто говорят! — Кто? — Да практически все во дворце, — как нечто само собой разумеющееся, пояснил Гурд. О некой размолвке между первым министром и его величеством действительно не судачил по углам только ленивый. Кое-кто даже и не стеснялся уже в открытую говорить о том, что королева слегла, узнав о шашнях мужа с Азор, устроила ему скандал, припомнив ко всему прочему приснопамятную госпожу Акшок (хотя тут, стоит заметить, мнения сплетников расходились: одни утверждали, что Акшок была чуть ли не официальной фавориткой короля, а вторые считали, что у короля с первой статс-дамой ничего не было, кроме невинного флирта). Вторая группа сплетников и сплетниц уверяла всех, что королева, конечно, уличила мужа в измене, устроила ему сцену ревности, но и король в долгу не остался и поднял на жену руку. — Он ударил ее, — с видом знатока заявила госпожа Акрон, самая главная из придворных кумушек. Именно от нее и шли самые невероятные слухи. — Королева упала и сильно ударилась головой. Поэтому она теперь и не встает! — Подумать только! — вздохнули остальные дамы, с интересом внимавшие ей. — Ведь была такая любовь, его величество надышаться не мог на супругу! — Все проходит, — фыркнула госпожа Акрон, — ведь ничего вечного в этом мире нет. — Но может быть, это просто слухи? — робко предположила одна из дам. — А почему же, по-вашему, господин Нушрок так рассердился на короля и перестал с ним разговаривать? — с видом триумфатора взглянула на товарок госпожа Акрон. — Он видел все собственными глазами и страшно рассердился на нашего короля. — И его величество до сих пор жив? — скептически хмыкнула госпожа Ацирук, которая терпеть не могла госпожу Акрон, и потому всегда и во всем шла ей наперекор. — А что ему сделается-то? Ведь это же королева заболела, а не он. — Только то, что господин первый министр, если бы увидел, как кто-то бьет его дочь, сразу же покончил бы с этим несчастным, от того мокрого места не осталось бы! — Он не посмел бы поднять руку на своего короля! — Какая чушь! — рассмеялась госпожа Ацирук. — Вы, милейшая, не смыслите ровным счетом ничего. — Зато вы, как я погляжу, — съехидничала Акрон, — во всем разбираетесь. — Да уж ясно: не вам чета! Такие споры велись между дамами с утра до вечера, и заканчивались, как правило, одинаково: дамы ругались буквально не на жизнь, а на смерть, обещая больше не смотреть друг на друга, но хватало их ровно на несколько часов, в крайнем случае — до следующего дня. И вот словно всего этого кошмара было недостаточно, Гурд поругался со своей любимой Аглови. Конечно, у нее был свой резон сердиться на него, но все же… Гурду казалось, что возлюбленная повела себя неверно. Разве можно быть такой черствой и нечуткой? Гурд прекрасно помнил, что, как выразился Нушрок, проявил слишком большую неосторожность, когда пообещал Аглови должность первой статс-дамы. Он бы, конечно, поговорил с Анидаг, и, кто знает, вполне возможно, она согласилась бы видеть Аглови при дворе. Но увы, с ее величеством случилось несчастье, и, само собой, Гурд и думать позабыл о своем обещании. Он даже на свидание с Аглови не пошел, послал возлюбленной письмо с извинениями, и несколько дней никуда не выходил из дворца, навещал свою кузину, беседовал с королем и господином Нушроком о том, что же произошло, и как быть дальше. Кроме того, он каждый день заходил проведать Орбод и своих племянников, — словом, дел у него было по горло. Когда же ему удалось выкроить несколько часов и потихоньку улизнуть, он сразу же поехал в свой «дом свиданий», тем более, ему стало известно об отъезде Алиса из города. Аглови приняла Гурда как нельзя более холодно, она даже не улыбнулась ему, лишь сухо кивнула и жестом пригласила сесть. — Любовь моя! — Гурд проигнорировал ее приглашение. Вместо этого он обнял любовницу и принялся исступленно целовать ее. — Как же я соскучился, Аглови, ты себе не представляешь! Пойдем, — не в силах больше сдерживаться, он начал судорожно задирать ее платье, — пойдем же в спальню, иначе я… не выдержу! Возьму тебя прямо здесь, посреди гостиной! — Не надо, Гурд! — Аглови вдруг резко оттолкнула его, поспешно вырвалась из его объятий и торопливо одернула платье. — Перестань! — Что с тобой? — обиженно взглянул на нее Гурд. — Я не хочу, — капризно надула губы Аглови. — Сегодня, милый мой, увы, ничего не будет. — Но почему?! — Потому что я хочу поговорить с тобой о деле. — Я весь внимание, моя королева! — Гурд уселся на диван, закинул ногу на ногу и похлопал по мягкой подушке, что лежала рядом с ним. — Иди сюда, любимая! — Ты помнишь, — не обратив внимания на его игривый тон, протянула Аглови, — что обещал мне место при дворе. — Конечно, — кивнул он, — я помню, Аглови. — И почему же я до сих пор не первая статс-дама? — прищурилась она. — Ну, ты же знаешь, дорогая, что случилось с ее величеством. Она. тяжело заболела, и у меня попросту не было времени, чтобы поговорить с ней. Тебе придется набраться терпения. — Вот оно что, — покачала головой Аглови, — все ясно. Что ж, миленький мой, я тебе одно скажу: ничего у нас с тобой не будет, ясно? До тех пор, пока я не получу эту должность. — Аглови, — опешил Гурд, — ты сошла с ума? Моя сестра, если ты не слышала, больна, ее муж и отец вне себя от горя, врачи с ног сбились, стараясь помочь ей, да и все придворные места себе не находят. — Какое мне до этого дело? — подбоченилась Аглови. — Мне все равно, останется ли королева жива или умрет, мне нужно лишь одно: чтобы ты исполнил свое обещание! Ты дал мне слово! — Аглови, — Гурд потрясенно уставился на нее, словно увидел впервые, — как ты можешь быть такой жестокой? — Уж какая есть, — пожала она плечами. — Так когда я получу должность? — Когда научишься уважать людей! — вспылил Гурд. Не говоря больше ни слова, он быстро поднялся на ноги и покинул дом Аглови. Он вернулся во дворец и весь день думал только об одном: неужели он жестоко ошибся, и его любимая оказалась обычной хищницей, которой нужна лишь придворная должность? Да нет, скорее всего, Аглови просто была не в духе, возможно, она поругалась с мужем, или служанка надерзила ей, вот и сорвалась на Гурде. А может быть, она права, ведь жизнь, как бы там ни было, продолжается, и Аглови хочется определенности, бедняжку ведь наверняка тяготит положение любовницы. Она ведь замужем, и ей плохо оттого, что она вынуждена обманывать мужа. «Бедная моя Аглови! — подумал Гурд. — Все-таки нужно улучить момент и поговорить с королем. Сделаю приятное моей милой пташке, и она простит меня!» Гурд заглянул к его величеству, однако же, тот был слишком занят, обсуждал какие-то неотложные дела со своими советниками. Во всяком случае, так Гурду сказал начальник караула, а к самому Нотирту его не пустили. Господина Нушрока тоже у себя не оказалось, Гурду сказали, что он у ее величества, поскольку как раз приехал врач, о котором все отзывались как о самом настоящем чародее. Решив не мешать и навестить сестру чуть позже, Гурд направился к матери, и страшно обрадовался, застав у нее тетушку Аксал. Он давно уже не встречался с ней, честно говоря, ему было стыдно, он боялся, что ей станет все известно о них с Аглови, и она обо всем расскажет брату. — Сынок! — обрадовалась Орбод. — Ты как раз вовремя, как видишь, у меня гости. — Я рад приветствовать вас, дорогая тетушка Аксал! — улыбнулся Гурд. — Здравствуй, милый! — тетушка Аксал раскрыла ему объятия. — Как ты? — Вы, наверное, и сами знаете, дорогая тетушка Аксал, — вздохнул Гурд. — Да, — кивнула головой тетушка Аксал, — как все это грустно! Мне все не дает покоя эта странная болезнь нашей королевы, — повернулась тетушка Аксал к Орбод, явно продолжая разговор, который был прерван появлением Гурда. — Видно, плохо дело, — развела руками Орбод. — Ни один ведь лекарь не смог ей помочь. Думаю я, — она замолчала на некоторое время и снова тяжело вздохнула, — недолго ей уже осталось. — Всегда надо надеяться на лучшее, — тихо проговорила Аксал. — Вдруг этот новый врач поможет? — отозвался Гурд. Орбод лишь молча покачала головой и украдкой смахнула слезу: — Да ведь уже не одна дюжина врачей побывали у ее величества, и — ничего! — Неужели это правда, что госпожа Анидаг поссорилась с мужем? — спросила вдруг Аксал. — Так говорят, — отозвалась Орбод, а Гурд лишь молча кивнул. — Ходят слухи, что его величество, — понизил голос Гурд, — что его величество… словом, он одарил своим вниманием нескольких придворных дам. — Бедняжка Анидаг! — всплеснула руками Орбод. — Несчастная девочка! Гурд улыбнулся: конечно, мать ведь помнила королеву маленькой девочкой, она же в те далекие годы служила ее матери. — Странно, — тетушка Аксал прошлась взад-вперед по комнате и вновь вернулась к столу, — вы говорите, что она будто спит? — И ей непрерывно снится что-то страшное, — тихо прибавил Гурд. — Еще более странно! — воскликнула тетушка Аксал. — Ты о чем? — не поняла Орбод. — Ну, понимаешь, — протянула тетушка Аксал, — мне кажется очень странным этот ее сон. — Да он всем нам кажется странным! — хором воскликнули Гурд и Орбод. — Верно, — согласилась Аксал, — но… тут дело вот в чем: мой брат много лет проработал в зеркальной мастерской, и среди зеркальщиков всегда ходило множество легенд. — Точно! — уверенно кивнул Гурд, мгновенно вспомнив рассказ Нушрока о первой королеве Зеркального королевства и о волшебном зеркале. — Далекие предки Нотирта, спасаясь от врагов, ушли сквозь зеркало, и их стали называть Хранители зеркал. Нечто подобное рассказал нам один раз господин Нушрок. — Верно, Гурд, — улыбнулась Аксал, — конечно же, он тоже знал об этом. Поэтому меня и удивляет, что господин Нушрок не догадался. Врачи, понятное дело, ищут недуг, поразивший тело или душу, кроме того, они молоды, поэтому, возможно, никогда и не слышали ни о чем подобном. Но господин Нушрок ведь умный человек, и он много лет владел зеркальными мастерскими… — О чем он мог догадаться? — недоуменно переводя взгляд с Гурда на Аксал, спросила Орбод. — О зеркале, которое имеет свою волю, — грустно усмехнулась тетушка Аксал. Гурд, вздрогнув и широко распахнув глаза, потрясенно уставился на Аксал: — Вы хотите сказать, что ее величество заболела… из-за зеркала?! — Зеркальщики рассказывали много историй о силе тех предметов, которые они делали. И разумеется, речь далеко не о кривых зеркалах, о них-то все ясно. А вот в старину умели делать вещи гораздо более удивительные, а иногда и… страшные. Если мастер хотел, он мог изготовить какое угодно зеркало, даже такое, которое было способно, скажем, забрать себе всю силу своего владельца, внушить ему кошмары. Или того хуже — подменить владельца его отражением. — Как это? — испуганно вскинула на Аксал глаза Орбод. — Ну, — замялась Аксал, — я и сама плохо понимаю, но суть в том, что твое отражение может стать живым. Это будет точно такой же человек, как ты, с твоими привычками, твоей внешностью. — Как Оля и Яло, — подсказал Гурд. — Вот, значит, как, — улыбнулась Аксал. — А я думала, что они просто сестрички… Ну, в общем, да. Но иногда отражение может и навредить своему хозяину, занять его место. Впрочем, это, кажется, не наш случай. А вот зеркало, которое способно забрать себе все силы хозяина и погубить его — это уже ближе к истине. И то, что происходит с ее величеством, только подтверждает мою догадку. Гурд моментально вскочил на ноги, опрокинув стул, на котором только что сидел. — Мы немедленно должны рассказать все королю и господину Нушроку! — воскликнул он.