Чай, кофе, меня?

От автора: Мне не очень даются монологи, поэтому я заменила рассказ флешбеком. Грубо говоря, воспоминанием, которое для точного понимания ситуации следует отфильтровать до того, что Мадара мог рассказать Хинате. Но я решила, что читателю будет интересней увидеть всю картину, несмотря на то, что весь фик идёт от лица Хинаты. Смысл его слов дошёл до Хинаты не сразу, но всё же она заторможено кивнула. Хотя у неё, наверняка, и так на лице всё было написано. Мама. Учиха Мадара знает её маму, знает ту, вокруг которой, как вокруг солнца, вертелась жизнь их семьи. Но... - Прежде, чем ты засыплешь меня вопросами, скажи только, почему её фамилия Нисикава? – спросил Мадара, опередив девушку на пару мгновений, и пояснил. – Когда я её знал, она уже была замужем. - Не знаю... Ей вода нравилась...* Не захотела? – пролепетала Хьюга, у которой мысли разбегались в разные стороны. Мадара устало потёр переносицу и уселся рядом с ней, облокотившись о стену и прикрыв глаза. Выглядел он озадачено, однако его нервная система была покрепче и поистрёпанней, поэтому в руки он себя взял быстро. - Только не думай там себе всякой чуши, - сказал он, не открывая глаз. – Нисикава-сенсей учила меня английскому, когда я заканчивал старшую школу. Вы, кстати, са-а-авсем не похожи. - А мне все говорят, что наоборот. Мужчина пожал плечами. Хината ждала, не смея спросить. Даже если в силу какого-то невероятного совпадения мама была сенсеем Мадары, то наличие кипы документации это не объясняло. Так бы они и сидели, если бы Учиха не взял из её расслабленной ладони последнюю бумагу. Хьюга встрепенулась, проследила, как мужчина, разгладив смятый документ, убрал его к остальным, а потом, поражаясь собственной сегодняшней наглости, мёртвой хваткой вцепилась ему в локоть, словно клещами. - Рассказывай, - потребовала она, хотя голос дребезжал, как у старухи, просящей себе на завтрак кислых слив. - О, ты действительно хочешь знать? - Ну... да. - Точно хочешь? - Да. - Нет, ты не уверено говоришь – не хочешь. - Хочу! - Точно? А то вдруг... - Да, давай, рассказывай уже!!! – прокричала Хината и спустя мгновение спохватилась, что это мог слышать весь этаж. Зато Мадара, похоже, именно этого и добивался. - То-то же. - Да что ты... - Так рассказывать? Хьюга чуть было не отмахнулась от него, но, вглядевшись, поняла, что на этот раз он серьёзно. Поэтому опять кивнула. - Ну, тогда слушай... Flashback - Зря ты так... – немного неуверенно произнёс Изуна. Мадара пожал плечами. Может, и вправду зря он так нахамил, по крупному. Но кто ж знал, что терпеливая Нисикава-сенсей окажется такой болезненно чувствительной! И хоть бы наказание влепила, так нет же – посмотрела укоризненно и тяжело вздохнула. А вообще было просто много деталей, которые обещали сделать этот день дерьмовым, вот Учиха и сорвался. И, честно говоря, теперь жалел об этом. - Ладно, я пойду... – сказал брат и по-быстрому смылся, прокричав вдогонку. - Если ты опять прогуляешь курсы, то отец тебя убьёт! - Да знаю я! – отмахнулся Мадара, всё ещё рассеянно рассматривая рабочий стол преподавателя. Его внимание привлекла пачка листов. Это были сегодняшние тесты, и, обычно, Нисикава-сенсей забирала их на проверку домой. Впрочем, Изуна уже сообщил, как видел, что уходила она очень расстроенной. Могла и забыть. Забыть... Смачно выругавшись, Мадара сунул стопку в сумку, надеясь, что в учительской никого не будет, и ему удастся без проблем подсмотреть нужный адрес. К счастью, топать оказалось недалеко. И хорошо – отец сказал быть дома к четырём. У него была какая-то мегаважная новость. Уже на подходе Мадара понял, что что-то не так. Клубы серого дыма были явно лишними. Ускорив шаг, а затем сорвавшись на бег, Учиха преодолел последний поворот и... - Во чёрт... Дом горел ярко, словно перед тем, как поджечь, его облили бензином. От огня в небо поднималась серая завеса. А перед ним стояла девочка лет тринадцати, и на коротких гладких тёмных волосах играли огненные блики. Школьная сумка выпала у неё из рук, а замерший взгляд смотрел в пространство. Будто кукла. Что-то в этой девочке было знакомое... - Мама... Нээ- чан... – произнесла она на грани слышимости. Кажется, её семья всё ещё была внутри. Учиха вгляделся в огонь. Судя по всему, пожар начался не так давно, каких-то пятнадцать минут назад. Те, кто был внутри, вполне ещё могли выжить. И пройти было можно… «И что я тут делаю?» - отстранённо подумал Мадара и сбросил школьную сумку. Внутри всё оказалось не так плачевно, как казалось снаружи, хотя глаза сразу же стал заливать пот. Но дом был старой застройки, в нём ещё оставались деревянные балки, которые могли обвалиться с минуты на минуту. Внезапно ему послышался чей-то отчаянный вопль, доносящийся со второго этажа. Учиха помчался туда, бездумно перемахивая через полыхающие дорожки на полу. Двери, двери, двери... - Помогите! О, сюда. - Нисикава-сенсей! - Мадара-кун! Скверно. Очень скверно. Потолочная балка всё же надломилась и упала, придавив женщине ногу. Такую не сдвинуть. Хотя, можно было и попробовать. Грохот за спиной возвестил о том, что обвалилась ещё одна балка. - Мадара-кун... – слабо произнесла Нисикава-сенсей. Огонь уже подбирался к её ногам. – Уходи... возьми... Парень хотел было прорычать, что никуда не уйдет, несмотря на то, что становилось всё жарче, а балка не сдвинулась и на миллиметр. Но тут его взгляд упал на то место, куда указывала ему учитель. Там без сознания лежал ребёнок, на вид ей было максимум лет десять-одинадцать. На виске у неё была кровь, но, кажется, она была всё ещё жива. Воображение вдруг отчётливо подкинуло картинку: мать отталкивает свою дочь из-под балки, а девочка падает, ударяется обо что-то головой и теряет сознание. - Вынеси её... пожалуйста... В глаза Нисикавы-сенсей читалось отчаяние вперемешку со слабой надеждой. Хотя, какая там Нисикава-сенсей... Дома её наверняка называли по имени, Котоне, а дети мамой... «Чёрт», - думал Мадара, срывая с себя пиджак и заворачивая в него ребёнка, чтобы хоть как-то отгородить её от огня. «Чёрт», - думал он, когда, оставив за спиной умирать живого человека, вырвался в коридор в маленькой девочкой на руках и увидел, что пламя захватило всё, а воздух наполнился едким дымом. Учиха закашлялся, пригнулся так низко, насколько мог с балластом, и побежал, вслепую ища выход. Без толку. Куда не сунешь – завеса огня преграждала путь. Паники не было. Было только сухое безэмоциональное понимание, что у него гораздо больше шансов сдохнуть, чем вырваться из этого Ада. Поэтому узкое окно показалось ему проходом в Рай, в существование которого он никогда не верил. Пока пробегал к маячившему впереди спасению сквозь огонь, прижимая к себе девочку, Учиха не замечал ничего вокруг. Ни как огонь лизнул его одежду, ни как она загорелась, ни жара, ничего... Только спасительный свет. Прыжок. Последняя попытка достать его плавит подошвы кед. Короткий полёт со второго этажа и грузное приземление. Дочь Нисикавы-сенсей, чьего предсмертного крика он, к счастью, не слышал, была в относительно порядке. И тут Мадару накрыла боль. Хотелось заорать, завыть, но вместо этого он лишь хватал ртом воздух и видел остатки лопнувших пузырей на коже, но не осознавал, что это ожог на его руке. И не только на руке. Потом его куда-то тащили, вокруг были какие-то голоса, кто-то говорил странные вещи, вроде: «Срезайте одежду!», сердцебиение гулко отзывалось в висках – бум-бум, бум-бум, бум-бум... В какой-то момент он очнулся на пару минут. Его куда-то везли, яркие лампы слепили глаза. Чуть повернув голову, Учиха мельком увидел ту самую девочку. Теперь она сидела на скамье, так же безвольно, как и стояла перед горящим зданием. Взгляд у неё был пустым, но почему-то она показалась Мадаре красивой. Правда, красота была не живой, как у куклы, но какой-то космической. После этого Учиха вновь провалился в забытье... The end of Flashback *Нисикава – западная река (прим. перевод: запад + река), фамилия Хьюга не имеет никакого особого значения.