Вся наша жизнь — конфликт с миром. Весь наш конфликт с миром — внутри нас. Внутри нас — целая вселенная.
Оскар фон Бладрейвен
Я считаю, дети, что этими словами можно открыть новый виток нашей истории. К сожалению, достаточно… Точных записей мой дорогой друг не оставил, помимо некоторых его записок, оставленных тут и там, по этому попытаюсь оформить их в единую канву, для удобства. Также с этого момента начинаются повести иных «героев»…***
Всё происходящее чувствовалось изначально в каком-то вязком киселе. Воздух был такой густой, что если провести рукой, то можно было оставить за собой след в пространстве. Монотонный гул стоял в ушах. Запах практически не ощущался. Лишь излишняя сила притяжения, которая давила на мозги. Панический осмотр маленькой, еле освещённой, жестяной светло-зелёной коробки, в которой они пребывали, был сделан сквозь стёкла неизвестного средства защиты. С ним были ещё три человека, одетые и вооружены так же, как и он: зелёный плотный комбинезон для работы с токсичным окружением, ранее упомянутый как ЦП-7*, пистолет-пулемёт D&N MP-5** в руках каждого, который поблескивал застывшим светом на вороненом металле. Впереди проливались незаметно многочисленные этажи, будто в водопаде из ручья: прозрачном и, в то же время, не различимом из-за колебания стекающей воды. Ощущения внутреннего самочувствия были притуплены, а осязание вовсе отсутствовало, словно всё тело — набитый ватой костюм. Глаза начали непрерывно моргать из-за паники, а дыхание перехватывалось невидимыми из вне существами, сдавливая сильнее горло. — Ты в поряде, фраэр? Ничо там не случилось? — Один из «зелёных» в лифте, что стоял по правую руку от него, решил поинтересоваться самочувствием его, обратив на себя внимание, ударив легонько в плечо. Его костюм ничем иным не отличался от остальных, словно они все клоны друг друга и оригинал не видно. — Ты же помнишь? Заходим, забираем бумаги и выходим. — А нам точно не надо никого убивать? — Спросила мягким, немного подавленным голосом, девушка позади него. Даже сквозь бубнёж плотно прилегающей маски можно было расслышать в её сообщении некую печаль с тоской. — Да не переживай, сестрёнка! — Раскрыл себя последний неизвестный, а если быть точнее, то неизвестная. Бодрый тон отдавал сильным эхом и помехами, мешая анализировать сказанное, — Огр сюда навёл твоих друзей и они облаву устроили. Вся шумиха в основном наверху и какая же! Нам надо всего лишь, как сказал Иэясу: зайти — забрать нужное — выйти. Там же планы здания казино, которое наш дорогой друг хочет ограбить и ещё много чего полезного и на чём можно купить выпивки! — Декларировала дама, пытаясь успокоить свою расстроившуюся подругу, — Саё уже запустила газ по вентиляции и сейчас там как раз «тихий час» нам на руку. — Хе-хе, химичил всю ночь его! — Возгордился создатель химической смеси, на основе наркотиков и найденных остатков из запасов реагентов. — Вырубает любого, только вдохни!***
Лифт внезапно застопорился, заскрежетал своим заржавевшими механизмами, потом резко опустился немного вниз и решётка его отворилась спустя несколько мгновений, давая волю взору на окружающий коридор, который заполонён зеленоватой дымкой, через которую было трудно что-то разглядеть дальше собственной руки. Сам проход длинный, как кишка, с еле различимым светом на потолках и обшарпанных стенах. На полу лежал красивый красный ковёр, на котором разместились прикорнувшие охранники. Лучше, чем кафельной плитке. — Так-с, я пойду прямо. Серью и Леоне огляните остальные комнаты, а Иэясу сторожи путь отступления. План, как с Ривером, помнишь, друг? — Внезапно вырвалось из голосовых связок, если таковые имелись в этом големе. Он явно не хотел этого, даже не подразумевал, но сказанное его вполне устраивало. — Я тя понял! — Откликнулся химик, пропадая из виду в тьму кабины лифта. Ответом же остальных послужил кивок от остальных и разбрелись они по дверям. Аккуратной, мягкой походкой, «командир» осторожно обходил спящего за спящим, держа перед собой, снятое с предохранителя, северное вооружение и оглядывая всё здесь, сквозь его мушку. Ноги еле-еле несли его. Вперёд к хорошо оформленной, стальной бункерной двери.***
— Стой, где стоишь, урод! — Вдруг послышалось из-за системы защиты, перед которой он оказался, казалось бы, после вечности блуждания. Тяжёлая поступь была донельзя отчетливо, будто кувалдой по голове била, всё приближаясь. Створка бункерной двери открылась и сквозь герметичное стекло можно было увидеть, как лысый громила, одетый с иголочки и с пеной у рта, держал при себе маленькую хрупкую черноволосую девушку с лилией в волосах, а во второй держал нож, больше похожий на меч размерами, — Я знаю, кто вас послал! Я вам не дамся так! Слышишь меня?! Я зарежу эту суку, если вы не покинете мой офис! — Мы можем договориться. — Снова не по своей воли говорил, или говорили за него. — Мы просто берём… — Ни черта вы не возьмёте отсюда, псы поганые! Уроды, твари! — Кричал он под ухо пленённой, что она аж зажмурилась не замечая, что творится у него за спиной. Один из вторженцев аккуратно спустился с вентиляционного люка прямо позади его со штыком в руках, а он продолжал выплёвывать свои угрозы. Это выглядело неимоверно глупо, но это работало — Уходите или ей не поздоровится! Прочь! Вошедшая сняла противогаз и откинула его в сторону, чтобы отвлечь угрожающего расправой. Тот быстро повернул голову в сторону исходящего звука, но не успел заметить рыжеволосую яростную бестию, стремящуюся к нему. — УМРИ, ЗЛО! — Помещение было пронизано кличем, а клинок был воткнут прямо в спину громиле. Тот издал нечто похожее на хрип и принялся валиться на пол. Заложница быстро нырнула из ослабевшей хватки и упала наземь, перецепившись c пустого места, созерцая тот ужас, творимый её спасительницей. Раз за разом, лезвие её рвало на куски незадачливого мафиози, освобождая кровавые фонтанчики наружу. На лице нападавшей стоял страх и вместе с тем какое-то наслаждение за этим процессом. Что-то первородное, как и сам грех, она продолжала «препарировать» его, не до конца осознавая происходящее, будто ребёнок впервые пошёл на двух ногах. — Саё! — Крикнул под ухо знакомый голос и начал стрелять в дверь, чтобы разломать внутренний механизм. Тот поддался и дверь упала, но звука не было, помимо глухого стука. Лишь плач. Нет, не той, которая упала и стала дожидаться подбегавшего парня, а та заливалась горем, которая продолжала всаживать в спину этот заострённый кусок металла. Где-то в районе сердца, давая кровоподтекам растекаться реками по пиджаку, создавая неясные узоры. Чавкающий звук был отлично слышен и выделялся на общем антураже, как и всхлипы её и сказанные ею слова, что, будто, выжженным клеймом остались в сознании. — Нет! Нет! Нет! Я не хотела! Но по-другому было нельзя! Я же лишила человека жизни… — Вторила она, продолжая методично и отрешенно терзать труп, изредка поглядывая заплаканными глазами на того, за кем мы следим. — Ты всё сделала правильно, Серью. — Попытался приободрить тот. Он опустил оружие, наклонился к ней, аккуратно отводя руки её от ножа, и приобнял девушку. Её голова прилегла на плечо парня, а хватка ослабела. — Почему на душе так легко стало после этого… Это из-за того, что я спасла кого-то или же… — Хотела она найти оправданию этому, ища в потёмках что-то наподобие утешительных спасательных кругов, чтобы не окунуться в омут отчаянного безумия. — Ты всё сделала правильно, не переживай. Заберём документы и пойдём уже… — Да? — Подняла она свою голову. На челе до сих были заметны некоторые ссадины, но они были не столь релевантны, по-сравнению с теми прекрасными медными глазами, полными слёз от совершённого, которого уже не повернёшь вспять. Её руки крепко сжали окровавленный клинок и быстро он вонзился в левый глаз предложившему это всё парню. Боли не было. Был голос, который вещал куда-то вдаль — Тогда почему я не избавилась от тебя тогда?! Почему ты избавился от меня тогда?! Отвечай! Тацуми! Тацуми…— Проснись. Тебе необходимо это. Тебя ждёт Она. Твоя судьба! Твоя гвоздика! Твой демон и твой дракон!
***
Девяносто третий день лета. 14:25 Западные королевства. 23 Километра до столицы Западных Королевств. 1023 год.
— Herr Тацуми Ла Аранеа, проснитесь. Я прошу вас, проснитесь. — Настойчиво попросил приятный женский голос. — Мы подъезжаем. — А, что? Что случилось? И кто ты? — Немного отрешённо отреагировал генерал третьей объединённой армии, пытаясь протереть заспанные глаза руками, гоня прочь жуткие сны. Напротив него расположилась приятная на вид дама, с золотистыми волосами и холодными, как две монеты, светлыми очами, которая была одета в строгий официальный костюм. Разве что со слегка укороченной юбкой и чуть более прозрачными чулками, нежели положено. Судя по всему были теперь они в карете. Снаружи цокот копыт коней был медленным и мелодичным, а тянувшийся пейзаж был затянут серым туманом, из-за чего было трудно разобрать местность, если не считать покорёженные и выгнутые неестественно деревья и стойкая вонь стоячей воды. По-ходу они действительно близко к Лондиниуму: городу на костях, что был построен много столетий на болотах, которые засыпали остатками многих неизвестных солдат и аборигенов, чтобы осушить местность. Первое сооружение этого проклятого града из оставшегося «материала» — был дворец, из-за чего это и все его обитатели приобрели говорящее звание «Born in bone. Born of bone.» и заимело дурную славу, как и сами правители Западных королевств. — Я — приставленный премьер-министром гид и переводчик для вас. — Изъяснилась неизвестная, доставая из-за приталенного пиджачка тонкую папку с документами и очки вместе с ними, становясь будто сразу серьёзней. — Мы должны прибыть через четыре часа во дворец, с учётом всех проверок и трясок со всеми этими, скажем так… — На этом моменте она прикусила нижнюю губу, пытаясь подобрать подходящее понятие для странных ритуалов приветствия «Пути Возмездия». — «Обычаями», скажем так. Сама же Знающая — притязательная особа к изыскателем её благосклонности в политических взаимодействиях. И всё же, всё заверяет Королева своею рукою и словом, храни её душу Император, но все вопросы решаются через Знающую напрямую. Она держит в стальных рукавицах всех в парламенте… — Рассказала она, показывая тусклую фотокарточку невероятно красивой телом девушки в дорогом и длинном атласном платье, но при этом с уродливой стальной маской на лице с неизвестной эмоцией. Потом она сменила её, на размытое изображение неприятной старой карги, которая показалась Тацуми знакомой. — Это — Челси фон Локи. Глава разведки «Лисий Хвост» или же «Fuchsschwanz», которая сейчас работает в качестве дипломата. Странная и могущественная особа, которая концентрирует в своих руках силу поразительных убийц, которые умело перевоплощаются и внедряются для операции так, что не узнать потом своих и чужих… — Пыталась она объяснить ситуацию, пока собеседник её скучающие смотрел у окна, заткнув правую руку за шинель, пытаясь думать о чём-то другом или ища что-то в дивных силуэтах, которые рисовало параноидальное сознание. После компании на Юго-Западе, которую они с Эсдес провели, неудивительно везде искать преследовавшую тебя угрозу. Ещё она сдержала обещание насчёт обучения его премудростями с управлением армией, собой и боем, но это история для другого дня. — Да-да… — Безучастно и невежливо, будто создав иллюзию того, что он слушает её, Тацуми всё также продолжает глядеть в окно, пока незнакомка протягивает неизвестно откуда взятый револьвер. — Вот. Возьмите. — Попросила девушка, держа его за восьмиствольный револьвер*** с красиво выгравированным «D&N» и передавая его тонкой рукояткой к генералу. — Вам пригодиться, учитывая количество агентов в том дворце… — Агась. Таки ты права насчёт них. Особенно не слишком осторожных… — Что?! — Послышался щелчок, а потом глухой натужный писк. Было удивилась она от внезапного звука, как вдруг её живот внезапно болезненно скрутило так, что она судорожно потянулась к нему и прочувствовала… Кровь. Тёплая, густая красная жидкость медленно проникает внутрь ткани одежды, напитывая её и тут же остужаясь, давая неприятную прохладу. На её глазах наворачиваются от слёзы той агонии: словно внутри насыпали в тебя камней и туго затянули канатом всё это дело, подпалив при этом. Она проглядела тот момент, как Тацуми Ла Аранеа уже выхватил свой верный бесшумный пистолет из кобуры под его формой. Её испуганный взгляд требовал ответа и причин столь беспрецедентному поступку. И совершивший его начал отвечать на немые вопросы. — Ну, во-первых, револьвер в твоих руках — чисто северный, только снятый с конвейера. Это уже глупо было предлагать мне, учитывая наши с ними отношения… — Прояснил немного ситуацию он, предварительно выбив оружие из её рук ловким движением и выкинув его в окно каретной двери. Хоть оно и было пустое, судя по весу, и служило, скорее, знаком доверия между ними, но нельзя не учитывать возможность, что она и им сможет убить его. — Это… Это ничего не доказывает! — Протестовала она, пока Тацуми заткнул её ещё одним выстрелом в тот же район, где был и первый, чтобы превентивно предупредить меры самозащиты с её стороны. Вторая рука пыталась заткнуть получавшееся пулевое отверстие, прижимая сильнее и только давая крови выход наружу. Был лишь небольшой стон от неё, хотя обычный человек уже бы корчился от шока. — Во-вторых та фотография, которая ты мне показала и утверждала, что это Челси — принадлежит вообще другому человек. Я так думаю, ибо видел твою непосредственную начальницу вживую безо всяких прикрас… — Блефовал он, но где-то в глубине своей интуиции знал, что был прав. По этому и решил ей довериться. Всё равно исход был предначертан с первой фразы. — С чего вы думаете так?! С чего вы думаете, что я врала вам?! Может, я сама не знаю, как она выглядит! Потому что она постоянно меняет свои личности! — Перебила она, пытаясь далее оправдываться, хотя понимая, что это бесполезно, ибо полученные раны достаточно трудно будет вылечить на скорую руку и она умрёт от кровопотери прежде, чем доберуться до квалифицированной помощи. — И то правда. — Согласился с тезисом Тацуми, на миг став немного беззаботным и вертя туда-сюда дулом, вырисовывая им знак «бесконечности», — Только вот я всех людей Онэста отправил вообще по другому маршруту, чтобы они не мешались перед моими глазами… — Я… Я просто проследовала за вами, так как посчитала нужным предупредить вас! А вы вот так меня пытаетесь сейчас убить не за что! Да вы знаете кто вы после этого?! — Пыталась пойти в контратаку она, выставив себя жертвой ситуации, яро выставляя себя защитницей и путеводительницей жестокого и параноидального генерала. — И самая важная деталь! — Заинтриговал Тацуми, направляя верный пистолет с интегрированным глушителем на прекрасное чело дамы, с которого сходили холодные капельки пота от страха и мучений. На его лице застыла кривая ухмылка, так знакомая некоторым людям, которых он обманул или вывел на чистую воду, — В Империи только последний идиот обратиться к другому имперцу с почтенным «Herr», который с северного значит «Господин» как ты это сделала, выдав себя. Это с самого начала обрекло тебя на провал. Извини, но ты проиграла игру в предателя. — Ты… Ошибаешься! Постой, я не договорила! У меня есть дочь, поща… — Хотела произнести она что-то оправдывающее, но её прервал отчётливый выстрел, который украсил дубовые стены кареты немного розовато-серым цветом. Самую малость, ибо мощность пули не позволяла вышибить мозги полностью. Тацуми Ла Аранеа слегка выдохнул. Если бы он курил, как Надженда, то обязательно достал бы сигарету и зажигалку. Или флягу с коньяком, как Ривер. Или рекрата бы пару таблеток, как в старые-добрые времена. До всех этих интриг и заговоров, которых он так ждал. Да и сейчас ждёт, только с немного меньшим энтузиазмом. Его слегка пробрало от бездыханного тела перед ним. Да, не в первой ему решать судьбы людей, но убивать у него ещё не вошло в привычку, как у некоторых. Для него это была малозначительная, но всё же неприятная процедура. Как укол. — Челси, останови повозку! Дай мне избавиться от трупа и вытереть ботинки. Им красный не идёт ну совсем… — Попросил он следящего за всем этим «драматургом», заранее зная: кто инсценировал этот весь спектакль, чтобы ещё раз проверить противника. А ещё и оперативника. Не в первой уже за этот месяц она с ним так играет. Прощупывает почву и изучает его, чтобы потом дёргать его за ниточки, как марионетку. Поэтому, он мог сказать точно, что она рядом с ним. Прямо за спиной его, управляет лошадьми, подумалось ему, на что и сделал ставку. А если окажется не правдой, то ничего с этим. Не обиделся бы. — Сейчас остановлю, мистер Гриф. Что-то ещё? — Отозвался грубый мужской голос, хлестая вожжами коней, чтобы остановить их. — Может чаю?***
Девяносто третий день лета. 10:14 Tempel des ursprünglichen Drachen. Горы Die Herbst. Линия фронта. 1023 год.
Вытесанный в скале храм, посвященный старым богам был… Впечатляющим, мягко говоря. Огромный, почти в двадцать метров высотой, готический собор находился в небольшом перешейке в одной из возвышенностей, а путь к нему был устелен десятью тысячами ступеней. Ледяной буран пытался уничтожить своими острыми и хрупкими, как стекло, снежинками величественное здание, но тщетно. Утопленные в природный камень барельефы в неисчислимых аркадах, освещаемых не тлеющими светочами, рассказывали нам свою легенду о сотворении человека разумного: как «Первородные драконы», скульпторы мира и архитекторы судеб, спустились с небесных просторов и одарили подземных одичавших тварей, зовущиеся «демонами», мудростью или же «человечностью», как принято сейчас её называть… О воле и силе воли, о милосердии и прощении, о благородстве с честью они поведали им в течении сорока лет, водя по миру и отстраивая попутно города и церкви что были домами для этих небожителей! Правда, не все приняли это учение, иначе мы бы жили в совсем другом мире… Погрязшие в жадности и зависти оставшиеся под землёй демоны, подговорили к совершению первого греха тех, кто был ближе всего к своим небожителям. Летающих пророков спустили под землю терновыми сетями и приколотили их передние лапы к кресту, а крылья окунули в кипящую смолу и перья, оставив гнить в муках тринадцать веков. Из-за своей оплошности, потомки драконов и демонов, должны мириться или бороться с обоими частями своих душ, находясь на острие добра и зла, слабости и силы. Осознав всю свою вину, они бежали на восток, чтобы найти спасения от скорби падающих пепельных облаков и бушующих яростью стихий, окутавших их дома от могучего гогота подлых демонов под твердью и поднявших их желчь на верх… Так гласит легенда. Но некоторые в них не верят. Они хотят видеть мир трезво, через калейдоскоп фактов и доводов, или же просто им не нужны всякие древние истории, ибо им это не требуется. Их интересует мир, который находится прямо перед ними и который строиться вместе с ними, а не тот, который упал в руинах. Взятое сооружение было использовано в качестве штаба, госпиталя, а также опочивальни высшей ставки командования. Эсдес находилась в комнате «Drachenfrau» этого храма — высшего сана в иерархии этой языческой религий, по северному ответвлению. Аскетичная комнатушка, где единственным проблеском света была горящая свеча, отличалась от остальных лишь большим записным столом и библиотечной полкой. На первом удачно расположилась карта предстоящего поля боя и некоторые донесения по приграничным конфликтам, что на протяжении длительного отрезка времени терзали её ум. В висках уже стучало от полученной информации. Вдруг, в могучую деревянную дверь трижды настойчиво постучали. — Входи, Ривер. — Ответила Эсдес, зная до мелочей такт своей верной правой руки, попутно надевая фуражку и застёгивая все пуговицы на её фирменной куртке. В комнату зашёл высокий немолодых лет офицер, который держал при себе новую скопу бумаг. На его лице промелькнула секундная усталость, но он оставался всё также по-солдатский непоколебим, державшимся по струнке смирно, как того требовал устав. — Разрешите доложить? — Отчеканил чётко каждое слово он, отдав честь и державшийся в полутени прохода. — Разрешаю. И без особых формальностей. — Ответила несколько утомлённым голосом она, отвлёкшийся от десятичасового монотонного чтения и анализу больших блоков информации. Тацуми научил её подобной необходимой рутине с усидчивостью так, как не научили её в академии за четыре года обучения (хоть и отличалась высокими оценками почти по всем предметам. Помимо, разве что, истории искусств и международной дипломатии). — Я принёс вам доклад Экспедиционного корпуса и он несколько… Удручающий. — Высказался он, отдавая пару страниц рукописного текста и некоторых зарисовок своей начальнице. — Там говориться, что та речная долина, в которой окопались силы Первого легиона Марии фон Кейнхёрст, есть единственная дорога к северным землям. Остальные проходы были или уничтожены ими же, либо являются труднопроходимы для такого войска, как у нас. — Хорошо. А что насчёт океана? Что с адмиралом Йоргенсом? — Спросила Эсдес, ведь она давно не получала сведения с флота Империи, который был занят зачисткой Южного Архипелага от Революционной армии. Хотя последняя и обещала на время приостановить свою деятельность, то, как Надженда (которая успела втереться в доверие РА после сыгранного, как по нотам, «предательства». Даже удалось избавить её войско от нелояльных Империи, а остаток отдать Тацуми, но об этом потом) доложила, что они лишь «выжидают» удобного момента после войны. — Тогда, если что, мы можем сдержать врага здесь, а они пускай высадятся прямо к ним. Всё же, морпехи смогут отвлечь внимания на себя и оборвать линии логистики противниками, чтобы мы прорвались к ним без особых трудностей и сумели перегруппироваться с ними. — Эх, как раз в этом-то и основная проблема… — Неудобно начал предшественник ранее упомянутой Надженды, который оказался под несправедливым «трибуналом чёрных волков», но спасённым сей голубоволосой дамой, чтобы стать её верной десницей. И эту роль он выполняет великолепно и с рвением, с его опытом и умениями. Прямо сейчас Ривер пытается охарактеризовать то, что он уже на протяжении двух месяцев подробно и отовсюду изучает. Эдакая прелюдия огромного исследования (почти поэма), которое уже на подходе. — Северная военная машина — мощная и технологичная, но жутко неповоротливая. Сейчас она начинает разворачивать свои огромные силы, подобно огру с дубиной, но очень медленно из-за географического фактора и некоторых других малозначительных причин. Адмирал же доложил, что флот СССП сейчас очень медленно, но верно берёт курс на нас и они не смогут пробиться через них. Более того, он просит, чтобы мы побыстрее начали военные действия на земле врага, ибо они долго не смогут выдержать предстоящего натиска и мы окажемся в большом таком «котле». — Ясно… — Протянула Эсдес, потупив взгляд немного, укладывая полученные факты в свою мозаику. Устрашающую, то ли для врага, то ли для союзников, мозаику. Потом снова вернулась к внимательному рассмотрению Ривера. — Что там по нашим и их силам? Что разведка доложила о противниках ещё? — Люциус из Даргхорна, один из немногих выживших из того похода, рассказал о некой «каскадной» системе фортификационных сооружений, в несколько уровней почти по всей высоте Die Winter. У врага есть «неустановленные дальнобойные орудия», а также большое количество пехотных полков, что усложняет наше наступление в разы. Разделяющая нас равнина — есть идеально плоское вечно замёрзшее озеро, где мы как на ладони. Так что взять наскоком и заморозить вашими способностями не получиться — нас сметут с лица земли быстрее. — Без излишних преуменьшений объяснил Ривер, немного нелепо пошевелив усами после этого, так как пыль древних книг, что стряхнула Эсдес с них ради досуга чтением, видимо не особо пришлось по душе ему и его аллергии. — Что же до наших сил, то под вашим распоряжением есть: пять пехотных стрелковых дивизий, две дивизии лёгкой и одна тяжёлой кавалерии, пять батарей безоткатной артиллерии, а также отряд чистильщиков и отряд Экспедиционного корпуса. Лагерь развёрнут полностью, а воины и готовы к атаке и обороне одинаково хорошо, хотя имеются и некоторые… Трудности… — Возмездие — наше спасение! Эта рука, что держит клинок и ладонь, удерживающая награду! — Вдруг, прямо как по заказу, источник проблем приглушённо заявил о себе. Сквозь массивные толстые стены было слыхано это предложение, которое отчётливым клеймом оставались в сознании каждого разумного существа. Эсдес внимательно посмотрела на Ривера, который неловко съёжился от подобного пристального взора. — Что это было?***
Высокие каскадные своды удерживались на могучих лепных колоннах, создавая красивейшие стрельчатые арки. На этих же «атлантах архитектурного искусства» разместились горящие игривым пламенем факелы. Жуткая игра теней, создаваемая ими, на подобном потолке добавлялась ещё и известной фреской «Дракон Севера: Уроборос», что пожирает самого себя за хвост от горя принесённого людьми. Вытянутый интерьер в форме нефа сопровождался многочисленными рядами деревянных лавок, на которых разместились имперские солдаты, склонив голову и держа левую руку с верным штык-ножом, а правую около сердца под тёмный свет витражей… — Вселенная — вечный поток энергии и эмоций! Плывите в этом течении, отдайтесь ему! Нельзя оставлять виновных — безнаказанными, а вознаграждение оставлять без заслужившего его! Если есть дорогие тебе слова, то говори и не держи их! Если есть кулак, так ударь им того, кто заставил его сжать! Мы сами вершим свою судьбу! Так давайте же не томить её в ожидании! Воздайте ей же нашу с вами мольбу, братья и сёстры! И идём за теми, кто идёт к нам с клинком! — Внимали солдаты невысокого юношу лет пятнадцати-шестнадцати, с алыми, как кровь, грязными волосами, зачёсанными назад. Одет он был в простую миссионерскую монашескую рясу «Пути Возмездия», багрово-серую с туго затянутым кушаком. Проповедовал он чертовски уверенно, самозабвенно до нельзя, активно жестикулируя в такт высказанным эмоциям, взывая к низменным чувствам у толпы его слушателей, а его проникновенный голос разносился во все уголки храма с божественным эхом, заставляя невольно подчиняться. В малиновых глазах горел праведный огонь веры, против которого нет управы. На цепи у него висел тяжелейший, сделанный из кожи и оббитый сталью, трактат «De vindicta» или же писание «О Возмездии», который тот помнил наизусть и пересказывал его. Лучи, лившиеся на него с готической розы только придавали ему ангельской наружности, не заставляя усомниться в его речах, а по-изуверски прекрасные, ритуальные мечи ещё и прибавляли к этому ещё и некий трепет… Пришедшая Эсдес фон Партас посмотрела на это дело с некой долею… Восхищения и вместе с тем злобы. Не с завистью к ораторскому умению парня и не с ненавистью к идеям, что он нёс. А просто из-за того, что она только сейчас узнала, что Ривер разрешил ему, пришедшему служителю культа, нести службу среди последователей этой религии в её войске. — Отведи его ко мне на переговоры. — Приказала Эсдес чётким командирским голосом, ожидая приятную беседу с разными версиями концовок. — А этих солдат распредели к первому пехотному. Я уже знаю, что делать с ними…***
— Ах, генерал, сколько я наслышан был от последователей, друзей и учеников со всех краёв этого прекрасного мира про вашу неземную красоту! И они не на толику не соврали мне, как я могу лицезреть! Про то, что вы словно разящая длань и быстра, как лань, в свершении правосудия над глупцами, что посмели воспротивиться вашей воле! В вашем лике, я вижу само воплощения моего Пути… Богиня! Не иначе… — Поэтично проговорил юноша с лёгкой улыбкой на устах, ибо действительно ему было отрадно видеть её. Правда местом встречи были выбраны местные катакомбы, что несколько смутили его. Особенно когда тот разглядел, для чего они были нужны здесь. Тут организовали всё это священнослужители прошлого культа для своих процессий допроса: пустые резервуары для большого количества воды; огромные котлы с неубранной золой под ними; гигантские «Железные девы»; огромные колёса с ремнями на них, приводимый в действие рычагом. Также разный мелкий инструментарий, валявшийся тут и там, как например плети или лежащая рядом «груша страданий». Парень посмотрел на эти дела, слегка вздрогнув от небольшого сомнения, но, собравшись за секунду, продолжил. — Звать меня Натокира, о милостивая дама! Я носитель истины Знающей по всему белому свету для ходящих во тьме неведения и провожу молебен по святым местам… — Хватит нести чушь, иначе окажешься вот здесь… У меня как раз не было давно тех с кем я могла «поиграть»… — Прервала его Эсдес с хитрой ухмылкой, указав на пыточный стул усеянный ржавыми шипами, аккуратно поглаживая сей давно забытый раритет. — Или ты думаешь я поверю в то, что некий священнослужитель случайно нашёл это место, случайно именно в такое идеальное время и случайно знает про меня? Так что выкладывай — зачем ты здесь? — Во-первых я по-приглашению одного нашего знакомого, который для вас решил остаться в тайне. И я не лгал вам. Ни в едином слове. Просто не договорил. — Промолвил он таким тоном, будто бы сам дьявол говорил за него. Его приветливая, хоть и потрёпанная, внешность вмиг стала коварным оскалом, хотя, внешне, осталась такой же. Это на подсознательном уровне действует, когда чуешь даже на таком уровне исходящую от людей угрозу. — Я просто из более закрытой для простой общественности структуры нашей церкви, целью которой служит выискивание средь нашей паствы неких опасных личностей, угрожающих благоразумию окружающих своими отравляющими гнусными идеями… — То есть вы — инквизитор? — Предположила Эсдес, хотя, скорее это звучало как утверждение. До неё много доходили слухов о этих тайных «проводников» и многие из них, казались вымыслом и преувеличением, нежели правдой. Например, многие из них обладали паранормальными способностями, как, например, невероятный дар убеждения или же поразительная незаметность. Но всё это ради одной идеи — изничтожение культов, сект, а также неугодных правительству людей… — Вашей проницательности могут позавидовать многие политики, ничего не могу добавить. — Лукаво льстил Натокира, думая таким образом, можно смягчить ход переговоров. Против Эсдес это не работало. Натокира затянул рукава, обнажая испещренными шрамами предплечья, которые, если присмотреться, были вырезанными на коже именами. Некоторым было несколько лет, а некоторые были нанесены только недавно. — Совершенно верно. Я из Королевской Инквизиции и сюда меня направил мой священный долг очистить эти проклятые земли от грязных еретиков!Вот список некоторых «неосвобождённых» имён, которые могла различить Эсдес с её точки зрения. Во всех смыслах. Во-первых, не вся рука была видна, а во-вторых все они были написаны на разных, порою даже, мёртвых и забытых языках. Доротея Аресская Оскар фон Бладрейвен Челси фон Локи Нейл Аресский Юнона III Кроваворождённая Тибальт Беглец Офелия Майя «Демоны Ракшасы» Анкарайт Космина "Кролик"
— Интересно… И чем же вам не угодили все они? — Решила узнать Эсдес, всё также не оставляя в одиночестве «трон провинившегося», как любили его называть полицейские, ибо всё ещё она ему не до конца доверяла. Мало кто бы доверял такой личности, как Инквизитор. И делала она абсолютно верно, поверьте мне. — И, я думала, Западные Королевства держаться пока политики нейтралитета? Вы всё-таки за Империю? — Извините меня за грубость в сомнении в вас и ваших познаний… Но вы путаете церковь и государство. Многие мои знакомые, и, даже, мои коллеги тоже совершают подобную оплошность, часто совмещая эти понятия и становясь «сторожевыми псами покоя Королевы», но я не желаю подобной участи для себя… — С некой досадой пояснил Натокира, немного поникнув и скрыв свои руки обратно за одеянием. — Я же просто желаю смерти этим еретикам. Поэтому готов сотрудничать за помощь в моём праведном деле. — И что же вы можете предложить мне? — Хотел бы предложить руку да сердце, но могу лишь помощь в том, что я умею лучше всего — уничтожать затаившихся в углах чумных крыс!