Как слышно, рейнджер Шрам?

Роберту не нужно было и минуты, чтобы понять, кто является обладателем этого шепелявого мерзкого голоска. Он сглотнул, а обернуться не решился. Ещё чего! Пусть этот растреклятый Лепецек думает, что не достоин он такой чести! Но на самом деле Бобу было попросту страшно. Конечно, сейчас его прикончит уродливое дитя Рахиша, и никто не узнает, зачем, когда, и найдут ли его труп потом вообще. И где его похоронят. И выплатят ли его семье заслуженные десять тысяч кредитов. Хотя, у него же нет семьи. Ну вот, уже галлюцинации… — Опороч-чить ч-чес-стное имя пирата, а потом с-скрытьс-ся неведомо куда? — усмехнулся Лепецек. Теперь-то он почувствовал себя в своей стихии. Толкать устрашающие речи он всегда умел. — Да-да, конеч-чно, именно так ведь и пос-ступают рейнджеры-герои… — Не увлекайтесь, — предупредил ещё один знакомый голос… По телу Недорейджера прошла мощная волна ужаса, едва не свалившая его с ног и раньше времени в могилу. О да, он знал, кому принадлежит этот голос… Диктор. Шарообразная парящая камера… Шоу продолжается… Так они, твари, заодно! Так это Диктор подкупил Лепецека за деньги, чтобы тот его прикончил! Так вот, какого икса этот пиратишко пристал к ним вчера! А ведь они ничего ему не сделали… Так, всё! Больше никаких космических путешествий! Срочно на Землю! На родную голубую планету… Эта чёрная бездна таит одно только зло, одно только зло… И тут уже несчастный паренёк обернулся, едва не упав от ужаса происходящего. Холодный страх сдавил его горло железной рукой. Во все свои хитрые глаза на него глядел пеленг, с коварной и садистской улыбкой. Бр-р… Если смотреть на него в окне переговоров, таки да, можно ещё держать себя в руках, но когда он стоит в паре шагов от него, в такой жуткой близости, и с таким удовольствием протягивает все четыре руки к Робертовой глотке… — Задолжать три тысячи и вовремя не вернуть, Боб! Ну ничего, в космосе все проблемы решаются просто. Бежать! Боб рванул с места настолько быстро, насколько он мог, но, увы, ноги пеленга были сильнее. Да и хвост его вовремя ударил человека в спину, и тот ничком рухнул на стальной пол, чуть не переломав себе все рёбра. Пират приблизился к обезумевшему Роберту и нежно, по-отечески шепнул ему на ухо: — Лягуш-шка ты болотная. Как же прос-сто с-с тобою рас-справитьс-ся… И резким движением все четыре руки подняли с пола Недорейнджера, встряхнули его и прижали к стене. Паренёк взвыл от боли и зажмурился. Бедняжка был так напуган, что уже забыл о том, что можно, в принципе, бандиту поднадавать… Шипя что-то на своём языке и придерживая жертву двумя лапами, Лепецек наносил удары в живот, в грудную клетку, по голове, по ногам и между ними. Весь коридор пронзил душераздирающий крик. Звук ударил в ушные отверстия пеленга, и на долю секунды вдруг его сердце сжалось. Это ещё что? Жалость, что ли? Кровопийца мимолётом взглянул в глаза несчастного. Страх-боль-потерянная-надежда-боль-боль-боль-смерть-смерть-смерть-помогите-кто-нибудь… В голове проскользнула мысль о пощаде, но она тут же затерялась в стае других мыслей, таких, как жажда мести, желание восстановить репутацию, поквитаться, взять реванш, месть, месть и ещё раз месть. Всё кончено. Боб зашёлся диким кашлем. Рот его наполнился горячей кровью, и пришлось её сплюнуть. Всё тело ныло и гудело, а голова просто раскалывалась и взрывалась. — Как так? — с наигранным удивлением спросил Лепецек, явно получая истинное наслаждение от страданий Боба. — Уже сдаёш-шьс-ся? А я ведь тебе ещ-щё глаза не выдавил. Ловкие и тонкие пальцы стремительно поползли сначала по шее, потом по подбородку, по щекам и добрались до глаз. Роберт приготовился распрощаться со зрением. Да за что? За что ему это? Где Шрам? Почему вокруг никого нет? И никто не придёт на помощь? Сначала медленное надавливание, будто оттягивавшее момент… Ох, только бы не резко, только бы не неожиданно, иначе… Внезапно всё стихло, и хватка ослабла. Какие-то странные визги, синий свет, а потом темнота… Что, Боб уже умер? Пожалуйста, пусть это будет так… Роберт в изнеможении сполз по стенке на холодный пол и потерял сознание. Кажется, он умер от болевого шока. — Вот, что бывает, если вовремя не выплатить долг, — якобы расстроенно проговорил Диктор. — Ставьте лайки, подписывайтесь на канал и, смотрите, вовремя гасите счета! *** Полчаса назад Шрам ходил вперёд-назад по кабине пилота и нервно поглядывал на здание правительства, видневшееся сквозь окно. — Где мой новый камрад? Я его искать пойду… — раздражённо пробормотал революционер самому себе и вышел из корабля искать пропавшего друга. Но подумав, что с ним случилось что-то реально страшное, он захватил с собой примитивный бластер, который имелся на корабле каждого рейнджера. Даже у космического бомжа (хотя какие в космосе бомжи, космос — это и есть дом). «Короче, тот тип за нами до сих пор летит. Точнее, не за нами, а в Центр», — вспомнил Красный Боб недавние слова Недорейнджера, и по телу его прошёл холодок. Теперь он был уверен в том, что с другом приключилось несчастье. Только бы он был жив. Где же он может быть? Да где угодно! Далеко от здания правительства Боб уйти не мог. В последний раз Шрам видел его именно там, когда товарищ попросился в туалет. Туда! Срочно туда, не медля ни секунды! — Айснимай! — закричал Шрам фэянину, одиноко стоящему на взлётной площадке. — Тут дело есть! — Да-да? — с готовностью отозвался фэянин, и, увидев крайнюю степень обеспокоенности человека, даже не стал поправлять своё имя. — Вопрос жизни и смерти! Пеленгов любишь? Я тоже нет. Пойдём спасать рейнджера Роберта! Всем известна давнишняя вражда пеленгов и фэян. Даже сейчас, когда более-менее все предрассудки ушли в прошлое, и была создана Коалиция, скрепившая отношения пяти видов разумных существ, и та, и другая раса скрыто презирала друг друга. При слове «пеленг» Ассимай поморщился, и вместе они направились к зданию правительства. Кровь стучала в висках. Шрам уже не шёл, — бежал, нутром будто бы чуя, что будет плохо, если он не поторопится. Судя по уже немного сформировавшемуся характеру Недорейнджера, Боб предпочёл бы сидеть в безопасности на корабле, подальше от страшных существ. И он был бы уже давным давно на их звездолёте, если бы… А о «если бы» думать не хотелось. Слабак, трус и слепошара, — кажется, так революционер характеризовал нового друга. И сейчас он пропал! Исчез! Как сквозь землю провалился! — Входим. Не терять ни секунды, — скомандовал Шрам, пытаясь совладать с беспокойством. А в здании тишина. Лишь сверху что-то шипит да плюётся. Раздался чей-то приглушённый вопль. Внутри Красного Боба что-то оборвалось. — Это Боб, — хрипло произнёс он. — Бежим. К счастью, в здании был лифт (и даже несколько), и человек с фэянином воспользовались им. «Скорее, машина» — умолял Шрам, нервно оглядывая сквозь прозрачную стену пролёты, бесконечные пролёты, и где-то в этом лабиринте находится Боб… Двери открылись. Это был этаж, где и проходила лекция. Вышли. Осмотрелись. Прошли немного ближе к туалету. И их глазам представилось жестокое зрелище. Далее события развивались секундами. Увидев, что Боба припёр к стенке какой-то зелёный больной ублюдок-живодёр (а размышлять над тем, кто это, не было времени), Шрам выстрелил из бластера в четырёхрукую тушу. Синий луч, будто молния, пронзила тело, и пеленг не успел и прошипеть, как внутри него органы сжались, смешались в кашу, поражённые электрическими разрядами. Бандит скривился и замертво рухнул на пол. — А вот и ты, номер один. Я ждал тебя, — усмехнулась… парящая рядом камера? «Диктор-мразь-падла-так-они-заодно-с-этим-потрошителем», — пронеслось в голове революционера. Куда-то скрылся Ассимай. А человек этого и не заметил. Шрам перезарядил бластер, выстрелил в камеру, и та, упав, раскололась пополам. Теперь же всё внимание было сконцентрировано на лежащему неподалёку телу… Только бы Роберт был жив… — Боб! Боб! Роберт! Недорейнджер! — Красный Боб подскочил к бледной как смерть жертве и прощупал пульс. Слабый, редкий, робкий, будто готовый стихнуть навсегда в любую минуту… В теле Боба теплилась жизнь. Но только в каком он находился состоянии? Почему же никто не пришёл на помощь? Почему же все остались равнодушны? Крики были слышны даже на первом этаже! Неужели не было никого в этом чёртовом здании? Неужели всем было просто наплевать? В голове хором возмущались мысли. «Коалиция», — с отвращением подумал Шрам, прислушиваясь к сердцебиению Боба. — «Всё одно: фэяшки, пеленгши, гаальчики, малокерсы — всё одно, всё бездушные твари… Как же, Коалиция… Убиваем клисан, да. А как за друга постоять — так все в кусты. Ассимай — предатель». Но стоило о нём подумать, как тут же фэянин явился. Но не один! Сзади него уверенной походкой шли два крупных малока в полицейской форме и с модернизированными автоматами наперевес, а само шествие замыкали три гаальца, и судя по их белым халатам, врачи. — Я оценил обстановку, — смущённо пробормотал Ассимай, пряча глаза. — Извините, что покинул Вас, но я вызвал полицию и скорую помощь. Всё будет хорошо! Рейнджера Роберта ещё возможно спасти, ведь гаальская медицина — лучшая в мире! «Что-то он явно фанат трёхглазой расы», — мелькнуло в голове Шрама, но в это же время другая мысль затрепетала в сознании: «Я ошибался в фэянине. Надо будет попросить у него прощения… Потом. Хотя нет, не надо, он же не умеет мои мысли читать». «У, паклоник прагреса» — только и смогли хмыкнуть малоки. У них-то всё по-другому было: родился мелкий шпендель слабаком, так со скалы его кинуть, чтоб неповадно рождаться было недоразвитым. Они небрежно толкнули хлипкого гуманоида и прошли к валяющемуся в отключке пеленгу. Нет, тот вовсе не умер, просто пребывал без сознания. Лепецеков организм был достаточно силён, чтобы выдержать пять-шесть выстрелов из бластера. Зелёную тушу пнули пару раз, сказали: «Годен», подняли её и понесли куда-то вниз на лифте. Врачи быстро подоспели к пострадавшему, уложили его на носилки и немедля спустились во второй кабине вниз, где ждал их электрокар скорой помощи. — Всё будет хорошо, — заверил Ассимай Шрама. А тот, сам уже почти себя не ощущающий, лёг на пол. Переживания, стресс, волнение… Вот зачем он ввязался в эту авантюру? Кто ему внушил, что этого клона надо спасти? — Да, всё будет хорошо, — шепнул он и уснул. Растерявшийся фэянин не знал, как отреагировать на отключение рейнджера. И он не смог ничего придумать лучше, чем лечь рядом и поспать вместе с человеком. Всё равно рабочий день уже кончился. «А… Ну тогда спокойной ночи. Сладких снов».