Волшебные цветы

      Жизнь двух парней стала похожа на размеренную и спокойную, но лишь одна вещь отличала жизнь бога от привычной человеку: Локи наотрез отказывался выходить из дома и никак это не обосновывал. Том решил, что маг боится нового мира, поэтому не стал зацикливаться и доставать аса вопросами.       Вечер, когда выпал первый снег, казался особенным.       — Смотри, как красиво, — бог указал пальцем на витрину, за которой вся улица была завалена белыми хлопьями. — Я никогда не видел снег, ну, только на картинках.       На улице было морозно, но Локи полностью открыл окна где только мог, а торговец ему не запретил, ведь все вазы в магазине стояли пустыми. Благодаря магии трикстера, они смогли продать все цветы ещё до следующей поставки.       — Да, прекрасно, — цветочник вдохнул холодный воздух, — но разве в Асгарде не бывает снега?       — Никогда.       И они около получаса просидели в приятной тишине напротив открытых окон, потом Том принёс из комнаты два одеяла, но Локи отказался от своего.       — Я же ётун, забыл?       — Тебе совсем не холодно?       Бог лишь покачал головой.       И первый час он действительно не обращал внимания на холод, а смертный к этому моменту спал, закутавшись в два одеяла.       Через время, неожиданно для себя, маг почувствовал покалывание в кончиках пальцев, поэтому отвлёкся от наблюдения за внешним миром и взглянул на свои руки, отчего тут же дёрнулся в испуге. Его пальцы стали цвета неба, а через секунду руки были синими уже полностью.       — Боже, нет, — испугался ас. — Нет-нет-нет! — маг взглянул на своё отражение в витрине.       — Локи? — смертный потирал глаза. — Ты чего?       Хлопок двери. Томас полностью открыл глаза, но в помещении уже никого не было. Торговец решил, что Локи пошёл спать; он лениво закрыл окна, как вдруг за дверью в спальню послышались нервные шаги и громкое неровное дыхание. Хиддлстон подёргал за ручку, но комната оказалась закрытой.       — Локи, ты там? — наступила резкая тишина. — Ты в порядке хоть? Открой! — цветочник снова стал дёргать ручку, но все попытки оказались тщетны. Через пару минут пустых криков, стуков и нескольких попыток сорвать ручку Томас уселся возле двери, опёршись на неё спиной. — Открой, пожалуйста.       — Нет, — послышался тихий голос из-за двери.       Человек знал, что бог его не видит, но всё равно кивнул.       — Ты в порядке? — Тишина. — Я могу чем-то помочь? — Тишина. — Локи, что я могу сделать? — Тишина.       Всё, что слышал в этой глухой пустоте смертный — это сбитое дыхание. Бог был напуган, так что мидгардец не мог бросить его сейчас.       — Я посижу тут, с тобой, — Томас тихо постучал о дерево несколько раз, чтобы ас знал, где он сидит. — Ты только не волнуйся и спокойно дыши.       Ётун же в этот момент прислонился спиной к тому же месту, где с оборотной стороны сидел человек. Локи не был похож на себя, и это до чёртиков пугало. Он никогда не видел своего ётунского обличия, а все потому, что этот вид — защитная реакция тела Локи на холод, который, к счастью, ему до этого испытывать не приходилось. Вся его кожа стала синего цвета, а по телу разошлись витиеватые рисунки, которые знающим людям могли рассказать многое о его происхождении. Бог усмехнулся, понимая, что в таком виде шрамы на его теле практически незаметны.       Его глаза стали алыми и даже казались немного злыми, но скорее на самого себя и на своё существование. В этот миг трикстер ненавидел себя ещё больше обычного.       Дыхание пришло в норму, за пару минут он свыкся и больше не был напуган, но всё ещё испытывал отвращение к своему внешнему виду.       — Тебе лучше? — человек услышал, что бог стал нормально дышать, поэтому сам чуть-чуть расслабился. — Впустишь меня?       — Нет.       Ас представил ужас в глазах Тома, когда тот увидит его обличие монстра, поэтому сердцебиение снова увеличилось, а с ним и дыхание, начала кружиться голова.       — Хорошо, ничего страшного. Я тут ещё посижу с тобой, ты только дыши, ничего не бойся, — мидгардец отчаянно вспоминал все уроки психологии, на которых он успел побывать, поэтому решил, что нужно разговорить бога, таким образом его расслабив. — Расскажешь о своей маме?       Маг усмехнулся и мысленно похвалил человека за попытку.       — Нет.       — Ладно, ничего, так посидим.       Всего через три минуты тишина начала давить на смертного.       — Ты хоть там кровью не истекаешь?       — Нет.       — У тебя что-то болит?       — Нет.       — Тебя кто-то напугал? — Тишина. Хорошо, торговцу стало чуть понятнее. — Кошмары?       — Да, я бы сказал, что это самый страшный сон, который можно представить.       Цветочник услышал нотки сарказма, поэтому потупил взгляд.       — Почему ты не хочешь меня пускать? Вдвоём не так страшно, ты же знаешь.       В ответ — уже привычная на данный момент тишина, но в этот раз она казалась другой. Непохоже, что Локи просто не хотел отвечать на вопрос, казалось, что бог не мог произнести ни слова.       Вдруг произошёл резкий толчок воздуха, как будто энергия оттолкнула цветочника от двери. Что-то явно случилось. Том прислушался, но не услышал дыхания за дверью, поэтому чуть стукнул по дереву.       — Локи?       Какое-то время никто не отвечал, так что цветочник постучал сильнее.       — Я сейчас открою.       Том обрадовался и встал, берясь за ручку двери. Цветочник толкнул скрипящую дверь, и ему открылась изумительная картина: бог сидел, укутавшись одеялом, и всё ещё неровно дышал, а вокруг него был беспорядок. Книги упали с полок, тумбочка перевернулась, кровать сдвинулась и прижала Локи к стене.       Хиддлстону понадобилось приложить немало усилий, чтобы приподнять диван и отодвинуть его от мага. Только после этого мидгардец заметил, что парень крупно дрожал. Торговец присел на корточки и положил руку ему на плечо.       — Что же тебя так напугало? — Томас чуть погладил выглядывающий из-под покрывала участок кожи.       Маг закатил глаза. Эта нежность ему казалась неуместной, ведь ещё меньше минуты назад он был ужасным монстром, ледяным великаном с кровавыми глазами.       — Убери руку, — это было сказано жёстко и с такой уверенностью, что Том без промедления убрал свою кисть, но сел рядом.       — Локи, как я могу помочь?       — Ты мне ничем не поможешь, — процедил бог сквозь зубы.       — Тебе станет легче, если ты мне всё расскажешь, обещаю, — не сдавался цветочник.       — Нет, — ответил маг, и Тому показалось, что он увидел языки пламени в глазах трикстера, но отступать он всё равно был не намерен.       — Давай же, Локи, — смертный дотронулся тыльной стороной ладони до щеки аса, но его рука ещё не успела согреться, так что черноволосый дёрнулся от внезапного холода, а его энергия с силой оттолкнула мидгардца в другой конец комнаты.       — Ты в порядке? — маг не двинулся с места. — Я не специально.       — Да, всё нормально, — цветочник потирал ушибленное место, а после встал и начал снова подходить к асу.       — Нет, стой там! Не подходи, иначе я могу навредить тебе ещё больше.       — Что за бред? Ты не вредишь мне.       — Скажи это синяку на твоей голове.       — Со всеми бывает, ты не виноват.       — Но я только калечу тебя, а вы, люди, такие хрупкие.       — Это ты мне говоришь? — с беззлобной улыбкой сказал цветочник. — Люди хрупкие? Это же ты каждую ночь…       Том больно прикусил язык, осёкшись, а после поднял взгляд, ожидая реакции бога.       — Я спать хочу, — закатил глаза тот.       Асгардец лёг на кровать и отвернулся к стене, чтобы не видеть лица смертного.

Пожалуйста, пусть он уйдёт, пусть перестанет прожигать меня взглядом. Почему он так хочет разобраться во мне? Почему он не может просто проигнорировать дурацкие приступы? Зачем он лезет ко мне?

      Все эти мысли прервали уже тёплые руки, которыми Том обвил талию Локи.