***
Все изменилось за две недели до начала выпускных тестов в Академии. Как сообщил Рэй Акайо, она тоже обязана будет пройти экзаменацию, чтобы получить звание генина, и девушка была только рада этому — вот где точно не придется ждать подвоха, так это в Академии. В своих знаниях Узумаки не сомневалась, все же к подготовке она подошла ответственно, но волнение все равно присутствовало. Сыграло роль весьма параноидальное «А вдруг…», и далее придумывались самые разнообразные варианты исхода событий. Рэй, может быть, и понимала, что большая часть из них — не что иное, как глупость, но все же мысли о плохо написанных тестах, заваленной практике и прочих провалах навязчиво лезли в голову. Тут еще и Хокаге недавно в свой кабинет вызывал. Девушка тогда и вовсе перепугалась, что ей поставят иные условия сдачи или вообще откажутся допускать ее к экзаменам, но нет, пронесло. Хирузен просто решил поговорить с Рэй о таких понятиях, как ниндзя, преданность родине, честь и так далее. Не ведая, чего от нее ожидают, Узумаки старалась отвечать, как истинный патриот Конохи, но насколько у нее вышло убедительно, знал лишь Третий. Хотя потом узнал и Гото Акайо — Хирузен вызвал его к себе вскоре после визита Рэй.***
Очередную тренировку Рэй завершало неожиданное задание от Акайо: сразиться с его клоном. Да, как при первой их встрече. Сэнсэй аргументировал это тем, что такое сражение будет хорошим показателем разницы между навыками Рэй в начале и в конце обучения. «Разницы, как же, — мысленно фыркнула Узумаки. — Меня толком и не научили ничему». Но смысл был спорить? Проще было лишь показать Акайо все, чем научил ее именно он, выезжая скорее на смекалке, нежели на своих умениях, ибо реальные ее способности Рэй показывать еще опасалась. Однако у Гото были свои планы на этот бой, поэтому в момент, когда девочка отвлеклась на отражение одной из атак, мужчина поменялся местами со своим клоном, а после вступил с ней в рукопашную. Несколько ударов были особенно сильными, поэтому от боли Рэй было особо некогда рассматривать, кто с ней дерется. Узумаки вообще в этот момент было порядком оглушена ударом по голове, а потому несколько секунд не могла адекватно воспринимать информацию. Девушка попыталась встать на ноги, но пошатнулась и упала; затылок мгновенно прострелило болью. — И как ты с такими навыками собралась выпускаться из Академии? — Гото фыркнул. — От простых ударов не можешь увернуться. «Сам меня так обучил, — мысленно заворчала Рэй. — Причем намеренно!» — Ладно, на сегодня закончили. Все равно ты сейчас не в состоянии что-либо еще делать. — Хорошо. Сопровождаемая странным взглядом Гото, Рэй все-таки встала и, шатаясь, побрела домой. Причем брела она долго. Несколько раз чуть не упала, пару раз столкнулась с прохожими. В квартиру Узумаки не заходила — заваливалась. К этому моменту ее тело ломило так, будто его прокрутили через мясорубку; бесновалась чакра, озноб сменялся жаром, а рассудок помутился, и мысли уже не были связаны между собой. Понимая, что ее стремительно покидают силы, Рэй легла в кровать и мгновенно отключилась. Несколько часов Узумаки находилась в полуобморочном, полусонном состоянии. У девушки поднялся жар, а во сне единственное, что она видела, — сгорающую печать. Впрочем, это даже сном назвать нельзя было, просто организм ослаб настолько, что несколько часов не мог нормально функционировать. Пришла в себя Рэй от жуткой боли в области затылка и шеи. Что-то буквально прожигало кожу, и девушка кое-как побрела в ванную, чтобы понять, что именно. Повернувшись к зеркалу, она увидела воспаленную кожу и кусок печати на шее, причем точно такую, как во сне. Медленно соображая, Рэй не сразу определила вид печати, но потом до нее дошло, что она ментальная, вот только неправильная какая-то. Далее логическая цепочка обрывалась; силы Узумаки вновь были на исходе. Единственное, о чем еще она могла думать: нужно найти помощь. На ватных ногах, одной лишь волей удерживая себя в сознании, Рэй вышла на лестничную клетку и протянула руку к звонку в соседнюю квартиру. Когда Наруто открыл дверь, первое, что он увидел — лежащая без сознания Рэй.***
Прибывшие через двадцать минут ирьенины застали девочку в критическом состоянии, а на вопрос Наруто «что с ней?», ответили коротко, словно вынося Узумаки приговор: «Она умирает». Рэй в срочном порядке госпитализировали, а метавшийся до этого момента Наруто все же решил сначала сообщить обо всем тому, кто обязательно может в случае чего. Мальчик побежал к Ируке. В школе учителя уже не было, и Наруто пришлось приложить достаточно усилий, чтобы выведать у других сэнсэев информацию, где живет Умино. Молясь, чтобы он был дома, Узумаки рванул по нужному адресу. Сдавай он сейчас нормативы, скорее всего превзошел бы даже Саске — настолько был перепуган. Ирука же очень удивился, услышав, как кто-то стал настойчиво тарабанит в дверь, а когда услышал скомканный рассказ Наруто, и вовсе оказался в шоке. — Значит, сейчас Рэй в больнице? — уточнил Умино. — Да, и она на грани… — Узумаки замолчал, не в силах закончить фразу. Его учитель вдруг заметил, как в глазах мальчика заблестели слезы. Что чувствовал Ирука? В первую очередь шок. Сам факт того, что ни с того ни с сего девочка стала умирать, его поразил. К тому же, он волновался за Рэй. В конце концов, она была его ученицей, пусть и недолгое время, и мужчина не мог оставаться спокойным в такой ситуации. — Хорошо, идем.***
Ирьенины боролись за жизнь Рэй дольше двенадцати часов. Выяснить причину резкого ухудшения состояния девочки удалось почти сразу: дело было в печати на затылке Узумаки. Об этом сразу доложили Гото Акайо, как наставнику Рэй, однако два факта — фуин был явно вредоносный, а сэнсэй девочки — мастер фуиндзюцу — насторожили медиков, а потому было принято решение доложить о происшествии еще и Хокаге. Ответ от последнего пришел мгновенно: информацию по лечению Узумаки сохранить в секрете, а Гото позвать для консультации по печати. Приказ есть приказ, и когда угрозы смерти для Рэй уже не было, ирьенины его выполнили. Акайо прибыл в больницу быстро и выглядел встревоженным. Впрочем, мужчина только старался так выглядеть, на самом же деле все заметили, что Гото был в ярости. Что ж, истолковали все это тоже по-своему, предполагая, что из себя его вывело покушение (никто не сомневался, что это именно оно) на его ученицу. После осмотра Гото вынес предположение, что у девочки стоит барьер, блокирующий ментальные печати, но имеющий вот такие вот побочные свойства. Между прочим, когда ирьенины взялись это выяснять, все подтвердилось. На организм Рэй поставили блок от ментальных воздействий, но неполный. Вероятнее всего, закончить его просто не успели, а потому защита действует не как непроницаемый барьер, а скорее как катализатор, благодаря которому организм в силах противостоять посторонним вмешательствам. Все это время Наруто провел в больнице, сверля взглядом дверь в операционную, либо же отмеряя шагами коридор. Поначалу с ним сидел Ирука, но после полуночи мужчина ушел домой, советуя Узумаки поступить так же. Однако мальчик просидел без сна до шести утра, ожидая новостей. Ему казалось, что, засни он хоть на минуту, Рэй умрет. Поэтому Наруто упорно ждал, когда ему скажут хоть что-нибудь. Сказали. В семь утра к нему наконец подошел ирьенин и сообщил, что смерть девочке больше не грозит. — К ней можно? — с надеждой спросил Узумаки. — Нет. У Рэй началась сильная лихорадка. Мы переведем ее в отдельную палату, где за ней постоянно будут следить врачи. — И… Как долго это продлится? — Наруто еле подбирал слова — Пока что неизвестно. — Ясно… Мальчик все равно был встревожен, но поделать ничего не мог. Вскоре за Наруто пришел Ирука и увел его в Академию. Умино не мог оставить мальчика одного и хотел хоть как-то отвлечь его, а потому уговорил его пойти на учебу.***
А Рэй в это время переносила невероятную боль. Печать, которую незаконченная защита нейтрализовала неполностью, все же оказывала влияние на разум, вызывая галлюцинации. Жуткие, леденящие душу галлюцинации. Рэй казалось, будто ее пытали самыми изощренными способами; девушка не раз переживала свою смерть, но даже тогда все продолжалось. Узумаки надрывно кричала, но вне помещения никто ничего не слышал из-за установленного звукопоглощающего барьера. Однако вскоре крики сменились хрипением, ибо у девушки сорвался голос. — Нужно что-то сделать. Вы же видите, что с ней творится, — сказала медсестра, залечивая связки Рэй. — Мы бессильны здесь. Малую дозу успокоительного вскоре выжжет температура, а больше вкалывать опасно — ее организм и так ослаблен. Менталистов тоже звать нельзя, есть риск, что тогда защита на разуме Узумаки слетит окончательно. Кто знает, что тогда мы получим, — ответил тогда врач. — И что делать? — Контролировать ее состояние и минимизировать ущерб здоровью. Остальные были вынуждены согласиться и запастись терпением. Ситуация была сложная, и гарантий, что Рэй переживет лихорадку без последствий не было. Придется приложить много усилий, чтобы сохранить девочке здоровье.