"Be My Sex Coach, Victor!"

Глава 4. Не самая глубокая глотка. — Хочу сказать, я впечатлен. Честно говоря, я думал, что это такой предлог, чтобы залезть к тебе в штаны. — Я тоже так думал. — Виктор откинулся на спинку скамьи, на которой сидел вместе с Крисом, глядя на зеленое поле перед ними. — Он продолжает меня удивлять. — Что собираешься делать? Что же он собирался делать… в его календаре в телефоне уже был назначен день нового урока для Юри (/^w ^\). Смайлик был, конечно, слишком, и он это понимал. Но трудно было отключить иррациональную свою часть, которая бесстыдно будоражилась мыслью о том, чтобы снова увидеть Юри. Несмотря на здравый смысл, он не мог удержаться от продолжения в их последнюю встречу, и отправил Юри кучу фото. Маккачин посреди кучи мусора, который она разворошила, прежде чем Виктор убрал с нее большую его часть. Ее морда с черными разводами кофе, жующая банановую кожуру прямо с пола. Юри ответил поцелуйчиками, а потом прислал Виктору фотографию кофейной чашки с латте с нарисованной на пенке собачьей мордочкой. Текст, что прилагался к фото: почти так же мило, как Макка. Виктор не виноват, что не смог остановить расползающуюся улыбку и подскочивший пульс. — Я собираюсь обучать его. — Дорогуша, это плохая идея. Виктор в ответ только нахмурился на Криса. Он не считал это плохой идеей. Плохой идеей было бы позволить кому-то, вроде Юри, продолжать считать секс чем-то, что всегда заканчивается плохо. У Виктора был свой собственный негативный опыт, но он был более чем уравновешен опытом положительным. Тем не менее, увидев Юри в слезах, вопящим о том, что все, как всегда, неправильно, как всегда, больно, Виктор почувствовал себя ужасно. Было бы плохой идеей позволить Юри ускользнуть, не показав ему, насколько хорошим может быть секс. Должен быть. — Я не позволю себе стать еще одной страшилкой, что портит его секс-опыт. Он такой милый, Крис, никто этого не заслуживает. Маккачин припрыгала по траве, с теннисным мячиком в зубах. Крис махнул ей, забрал у нее мячик и снова бросил. Она снова бросилась за ним. — Ты говоришь, что он милый, но я вижу кого-то, кто использует тебя ради секса, — заявил Крис. — Не ты ли хотел отношений, в которых тебя бы не использовали ради секса? — Другой случай, — запротестовал Виктор, пытаясь отрицать собственную логику, по которой Крис был прав. Регистрация на сайте знакомств была лишь ради того, чтобы завести постоянные отношения в автономном режиме. Настоящий романтик в нем желал глупых свиданий, наполненных ненавязчивыми фразами и естественным комфортом. Такого человека, который не будет возражать подержаться за руки на публике, который будет трепать за ушами Маккачин с той же любовью, что и он сам. Кого-то, кто искренне смеялся бы, кто терпел бы кривые попытки Виктора шутить. Кого-то, для кого он мог бы приготовить завтрак, кто заставлял бы его сердце биться быстрее одной только улыбкой. Каким-то образом мир сыграл с ним злую шутку, подсунув ему Юри. Юри, который был несказанно рад свиданию в лавке керамики и оказался именно тем, кто взял Виктора за руку. Того, кто добровольно вызвался, не думая ни мгновения, отмывать собаку, и кто был лишь счастлив это сделать. Того, кто улыбался, словно лучик солнца, и смеялся, точно звезда, сгорающая в атмосфере Виктора. И того, кто сохранил большую часть их сообщений в сети и сказал, что не готов к отношениям. — Так каков твой план? — Спросил Крис, когда Маккачин снова подскочила, тяжело дыша. — Ты собираешься завоевать его сердце? Виктор пожал плечами, вынимая мячик изо рта пуделя и зажимая его между колен, о которые она терлась, ласкаясь и урча. Она игнорировала его захват и пыталась выбить из него мяч. Плана у него не было. Тренировать Юри в сексе, как тот и просил, и надеяться, что Юри раскроется еще немного. Чуть больше, чем в одном направлении. Причина, по которой он принял это предложение, заключалась в том, что он ожидал прямо противоположного. Он думал, что, возможно, нелепая химия их первого свидания была случайной, и что он не будет так взволнован случайным сексом. Он ожидал, что Юри объявится и будет вести себя с Виктором, как любой другой человек, узнавший о его профессии. Это было бы замечательно. Было бы лучше так, потому что тогда Виктору было бы легко сказать прости, но я не думаю, что это сработает. Он мог бы покончить со всем этим без каких-либо чувств или сомнений. Вместо этого он стал быстрее, чем раньше, ощущать сердечное томление. Сейчас его основным планом было помочь Юри. Нежному, восхитительному Юри, который так заботился о том, чтобы угодить своим партнерам, что, по-видимому, никогда не задумывался о том, испытывает ли он то же удовольствие, которое пытается доставить. Виктор хотел компенсировать каждый неудачный опыт Юри, хотел утопить его в любви, которой тот заслуживал. — Не поступай так с собой. — Голос Криса прозвучал издалека несмотря на то, что он был рядом. — Посмотри на себя. Фигурист неделю игнорировал тебя, вернулся и попросил секса, даже не встречаясь с тобой. А потом бросил тебе в лицо эту идею с тренерством. Разве этого фигурального красного флага мало или мне начать махать реальным? — Я кончил, — тихо прервал его Виктор, отправив Маккачин снова за теннисным мячиком. Крис закинул руку на спинку скамейки и повернулся к Виктору. — Прости? Ты сказал, что он не… — Технически он тут ни при чем, — пояснил Виктор, понимая, что опустил некоторые из более тонких деталей своего вечера с Юри. Он был занят рассуждениями о том, насколько были невнимательными бывшие Юри, что оставили у него о сексе такие впечатления. — После того, как я его остановил, он все равно продолжил о меня тереться и… я кончил. Крис выгнул бровь и откинулся, забавляясь. — Ты кончил только от того, что его задница терлась о твой член? Черт, что за магия у этого парня? — Магия фигурного катания, — отозвался Виктор с легкой улыбкой. Он старался не быть слишком поверхностным, но задница Юри была тем, что Виктор мечтал использовать вместо подушки. — Не ту профессию я выбрал, — усмехнулся Крис, смягчаясь. — Я предупреждаю тебя, хоть этот виртуоз фигурного катания и захомутал тебя, ты ему это позволил. — Все в порядке, — отмахнулся Виктор. — Мне это на пользу. Помогая кому-то, у кого есть проблемы с сексом, у меня есть шанс вернуться к истокам. — Не так это и хорошо. Ты сильно разобьешься, когда он скажет «спасибо» и свалит с каким-нибудь фигуристом. — По крайней мере, он научится хорошо заниматься сексом, пусть и с этим фигуристом, — пробормотал Виктор, забирая мяч у Маккачин, когда она вернулась, чтобы принести ему его. Крис закатил глаза настолько явно и сильно, насколько только мог. — Это самая глупая идея, которая у тебя когда-либо была. Виктор бросил теннисный мячик как можно дальше для Маккачин. — Я знаю. ≪ Привет, меня задержали в танц-классе. Я немного опоздаю, хорошо? ≫ Без проблем! ≫ Ты еще и танцуешь? (*ﾟOﾟ*) Что за танцы? ≪ Да, это часть моих тренировок. В основном, балет. Иногда хип-хоп, когда занимаюсь с Пхичитом. Немного того, немного этого. ≫ Вау, невероятно! \(^ ♡ ^)/ ≪ Хорошо, у меня серьезный вопрос. ≫ (*ﾟﾛﾟ) Да? ≪ Откуда ты берешь эти смайлики так быстро? ≫ У меня специальное приложение на клавиатуре (´･♡･`) ≫ Оно переключает между английским, французским и русским, и смайликами ≪ Ты говоришь по-французски? ≫ Oui, mon chéri1 (^ 3 ^)ﾉ⌒♡*: ･。( Да, мой дорогой – Прим. Переводчика ) ≪ Впечатляет. Я выхожу из студии, буду у тебя минут через 20. ≫ Не могу дождаться（＾＿－） ≪ ♡⌒ヽ(^ ε ^) — Расслабься, Юри. Расслабься. Виктору легко говорить. Не он был тем, у кого между ног была порнозвезда, размазывая смазку по пальцам. Юри уже чуть не упал, пытаясь высвободиться перед Виктором из своих треников, после того, как ему было сказано отправляться в душ. На этот раз одному. Что прискорбно. Было более чем неловко устраиваться на кровати Виктора без жаркой прелюдии. Виктор отволок Маккачин в гостиную и быстро закрыл за собой дверь. Вне порыва, с разведенными ногами, он чувствовал, что скорее выполняет задание, чем делает что-то естественное.Кончики пальцев Виктора танцевали по его бедру, скользкие от смазки, заигрывали вокруг его входа. Юри неосознанно сжимался, нервно вздрагивая, и услышал вздох. Он ожидал разочарования. Вместо этого Виктор улыбнулся и распластался рядом с ним на кровати. Его правая рука все еще оставалась у Юри между ног, но кончики пальцев заигрывали с основанием слегка твердеющего члена Юри. — Привет, — поприветствовал его Виктор, голубые глаза следили сквозь серебристые ресницы, и Юри рассмеялся. — Мм, привет. — Попытался подхватить Юри. — Ты в порядке? Челка Виктора упала ему на лицо, легкая улыбка, что была на его лице, и та непринужденность, с которой он говорил, заставили Юри по-иному вздрогнуть. Виктор был так несправедливо красив. Он был будто с обложки журнала, или с подиума, распластавшись рядом с Юри. И в этом тоже было что-то приятное. Например, бедра Виктора были довольно хороши. Особенно, когда он закидывал ногу на Юри так, что внутренняя часть его берда оказывалась вдоль внешней части бедра Юри. В них была сила, которая была не такой, как сила мышц пика середины сезона, как у Юри, но все равно настолько восхитительная, что Юри наслаждался их видом, пока тот готовил ужин. Бедра Виктора прижимались к бедрам Юри, без намека на простыни между ними, и он не мог не чувствовать каждую частичку Виктора. Юри, возможно, думал об этой части Виктора или о парочке частей с момента их последней встречи. Возможно, даже обо всем Викторе целиком. С разных ракурсов. Например, когда он поцеловал Юри так, что это напоминало сцену из фильма. Как под прикосновениями его рук Юри ощущал себя так же комфортно, как в пледе дождливым утром. О том, насколько Юри был потрясен, возвращаясь к милым размышлениям о Викторе в течение всего дня. Например, о том, что у него самый красивый член, который Юри когда-либо видел, и это при том, что Юри никогда не считал чужие члены такими уж привлекательными. Юри размышлял о Викторе пугающе часто. Мысли появлялись еще до того, как он успевал сообразить. Он даже не мог перейти к своим обычным занятиям в зале, не задумавшись о том, как Виктору удается держать свой пресс подобным стиральной доске. Юри задавался вопросом, есть ли у Виктора режим регулярных тренировок или диета. Конечно, зал точно был, судя по рельефным мышцам. Возможно, если Юри увеличит количество своих занятий с Виктором, он мог бы избавиться от части своих скручиваний, заменив их растяжкой, так что мог бы выгнуться и украсть несколько поцелуев, пока Виктор вбивается в него. Это, безусловно, разнообразило его интервью, когда журналисты задали ему вопрос о его тренировочном графике. — Юри, если тебе это не нравится, нам не стоит этого делать. — Слова Виктора ворвались в его размышления. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным. — Обязанным тебе? — Переспросил Юри, возвращаясь сознанием в спальню. — Я тот, кто попросил тебя обо всем этом. — Секс — не обязанность, — отозвался Виктор. — Ты имеешь право сказать «нет» в любой момент, ясно? До, в начале, в середине, даже в самом конце. Если ты не ощущаешь комфорта или тебе не хорошо, у тебя есть полное право остановиться. Это твое тело. Ты никому ничего не должен, ни в коем случае. Юри медленно кивнул. Он знал все это. Осознавал. Иногда было трудно напомнить себе об этом. — Хорошо, тогда… ты хочешь сделать это? Улыбка Виктора захватывала дух. — Я хотел бы быть твоим тренером в этом. Но только, если ты этого хочешь. — Я… я хочу, — сознался Юри, расслабляясь от того, как пальцы Виктора перекатывались по его бедрам. Он придвинулся к Виктору, не задумываясь. — Я просто нервничаю. — Он не знал, что будет делать, если все пойдет не так. Виктор хотел показать ему, как правильно подготовиться, и Юри был не новичком в этом, но сейчас гадкое ощущение страха расползалось дыркой у него в желудке. Что, если будет не хорошо, даже, когда этим займется Виктор? Что, если дискомфорт никогда не исчезнет, несмотря на то, что Виктор рядом? Юри не хотел снова закончить все разочарованием, со стыдом уходя из квартиры Виктора, не дав насладиться процессом ни одному из них. — Нервничать нормально, — сказал Виктор, подняв вторую руку, чтобы убрать несколько прядей волос за ухо Юри. — Это нормально. Ты нервничаешь, когда катаешься? — Иногда, — признался Юри, подставляя лицо к прикосновению Виктора. Это было обнадеживающе. — И что ты делаешь? — Пытаюсь сосредоточиться на тех аспектах своей программы, в которых, я точно уверен, что хорош, — на автомате отозвался Юри, обнаружив, что смотрит прямо в синеву глаз Виктора. Это было чарующе, как Виктор вслед за его словами слегка угукнул, показывая, что слушает, улыбка стала шире, когда он заметил, что Юри стал расслабляться. — И дышу. — И в чем же ты уверен? — Переспросил Виктор. Юри замер. Виктор задавал верные вопросы. Кроме того, Юри оставлял их без ответа. Его восприятие собственных способностей в постели все еще было почти нулевым. Он даже не был уверен, как ему удалось заинтересовать Виктора, и еще меньше, почему Виктор добровольно согласился проводить с ним время, утверждая, что он этого хочет сам. Он не считал, что умеет хорошо флиртовать. Конечно, он был ничтожным, когда доходило до дела. Единственное, что он действительно мог приписать себе, так это жар поцелуя на их первом свидании. Юри не собирался настолько в него погружаться. Но поцелуй Виктора был таким горячим в ноябрьском холоде. Сладость сакэ, перекатывающаяся на его языке, заставила Юри захотеть поглотить эти довольные вздохи, срывающиеся с его губ, захотеть уговорить его на большее. Откинувшись, Юри поймал взгляд Виктора на долю секунды прежде, чем он встретился с губами Виктора. Тут ждал его сюрприз, мягкий и мимолетный, тающий в сплетении пальцев Виктора в его волосах. Юри всосал пухлую нижнюю губу в рот, прежде чем встретиться с языком Виктора, сомкнув их губы и тяжело дыша, когда поцелуй распался. И вот рот Виктора вернулся, тверже, требовательнее, и Юри жадно отвечал, сгорая в запале. Он гнался за поцелуем, ощущая собственное имя, слетавшее с его губ, и тихо удивляясь. — Юри… Он загорелся. Юри потянулся вниз и взял Виктора за руку, снова направляя его между своих ног. Он позволил ему ввести один палец, предоставив Виктору больше свободы и прошептав «пожалуйста» в их поцелуй. — Ты в этом уверен? — Виктор сомневался, не отрываясь, но замерев, пока Юри не кивнул. — Хорошо, но говори со мной. Скажи мне, если будет больно или не понравится. Пальцы Виктора снова трепетали вокруг его входа, размазывая смазку. Юри согнулся в талии, подаваясь всем телом к Виктору. Его пальцы вцепились Виктору в плечо, опираясь. — Юри, дыши, — напомнил Виктор, и Юри выдохнул воздух, который задерживал. Виктор надавил. Юри засмеялся. — Что? — Мизинец для начала? — Это не было неприятным, нерешительное введение самого маленького пальца. Привычное ощущение легкого давления, но не дискомфорта. — Не знаю, сколько ты сможешь принять в самом начале, потому хочу быть осторожным после прошлого раза, — пояснил Виктор. — Ты хочешь сказать, что не против большего? — Да. — Юри снова кивнул и почувствовал, как мизинец заменили. — Немного больше. Все движения Виктора были осторожными, медленными. Через минуту он переключился с мизинца на средний палец, уставившись на лицо Юри, наблюдая за реакцией. Когда он снова вошел, глаза Юри закрылись. — Слишком? — Я-я в порядке, — мгновенно отозвался Юри, а потом поправил. — Нет, подожди секунду… Виктор послушался, ждал, пока Юри пробормотал, что он в порядке и готов продолжить. — Не торопись, ясно? Особенно, если это твой первый раз с новым партнером. Как только определишься с количеством и поймаешь нужный ритм, все равно не стоит спешить. В прошлый раз я должен был помнить об этом. Ты отвлекся… — Пока говорил, Виктор медленно входил и выходил из Юри, каждый раз дожидаясь кивков, которые сказали бы ему, что Юри чувствует себя хорошо. Юри еще больше погружался в голос Виктора. Низкий, с акцентом. Юри нравилось, как тянутся гласные на его языке, как остро звучат согласные. Он сосредоточился на словах, утопая в них, забывая о неприятном моменте входа каждый раз, как Виктор углублялся в него. — Немного углубляй пальцы каждый раз. Если становится неприятно, вынь их и подожди, пока какой-либо дискомфорт уйдет. Затем попробуй еще раз, если партнер готов продолжить. С каждым разом будет все легче. Юри отвечал одобрением на каждое движение, привыкая к ним, как и говорил Виктор. — Ты можешь воспользоваться круговым движением, чтобы растянуть входное кольцо, вот так. — Виктор сопровождал слова делом, заставляя Юри почувствовать себя более растянутым, пока он не свыкся с этим ощущением. — И когда партнер готов, ты можешь добавить еще. Ты готов, Юри? — Да, я в порядке, — подтвердил Юри, глядя вниз, когда Виктор убирал руку. Еще больше смазки на его пальцах, и он прошелся по кругу у все еще плотного кольца на входе. Юри хотел продолжить. — Пожалуйста… — Пожалуйста, что? — Виктор улыбнулся, и Юри покраснел. — Ты обещал, помнишь? — Пожалуйста, продолжай, — исправился Юри, вознагражденный двумя пальцами Виктора, проталкивающимися внутрь. Он был более растянут, чем раньше, но колкое ощущение все же было, и Юри выдохнул, подавляя возможные проблемы. Он доверял Виктору позаботиться о себе, еще раз расслабившись. Виктор продолжил двигаться медленно и равномерно, рассказывая Юри, забрасывая его советами и наставлениями, пока Юри не был готов к третьему пальцу. Он вскрикнул Виктору в плечо, когда они погрузились достаточно глубоко, сжавшись, и Виктор немедленно остановился. — Больно? — Немного… Виктор убрал пальцы, и боль притупилась. — Легче прочувствовать самому, где лежат твои границы. Хочешь попробовать? — Сам? — Уточнил Юри, глаза его распахнулись. — Да. Ты когда-нибудь пробовал делать это сам? Юри покачал головой. Поскольку его опыт с партнерами не был хорошим, стремление к само исследованию у него никогда не возникало. Не сказать, что он не думал об этом, но страх чего-то неприятного побеждал. Он не хотел пропускать тренировки, объясняя, что неудачно пытался трахнуть самого себя пальцами. Взгляд, что мелькнул на лице Виктора, сложно было прочесть. — Хочешь попробовать сейчас? — Да. — Отозвался Юри, сглатывая начавшую подниматься нервозность. Он чувствовал себя комфортно от прикосновений Виктора, под его чутким руководством. Любой намек на дискомфорт или боль быстро исчезали благодаря осторожности, которую проявлял Виктор, заставляя его желать большего. Мечтать о большем. "Хочу еще немного." — Ты продолжишь мне помогать? — Конечно, все, что захочешь. Рука Юри немного дрогнула, когда Виктор вылил на нее щедро смазку. Виктор показал ему, как согреть ее между пальцев, поощряя Юри. — Ты снова можешь начать с одного, убедиться, что не сделаешь себе больно. Воспользовавшись предложением, Юри осторожно скользнул в себя пальцем. Он вошел без особого сопротивления. Юри не мог описать это ощущение. Наличие чего-либо внутри всегда ощущалось поначалу странным, инородным, но это было иначе. — Юри? — Виктор заговорил прямо у него над ухом, снова привлекая к себе его внимание. — А, я в порядке, — успокоил он, слегка улыбнувшись, желая стереть беспокойство с лица Виктора. — Это просто… странно. — Ты можешь остановиться. — Нет, не сейчас, — отозвался Юри и протолкнул еще один палец. Вспоминая слова Виктора, он сделал движение, будто ножницами, растягивая до тех пор, пока не почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы добавить третий. Когда он протолкнулся глубже, его тело сопротивлялось, и он отступил, дожидаясь ощущения комфорта, чтобы успокоиться, прежде чем попытаться снова. — Я не привык к этому ощущению… приятного. — Хорошо себя чувствуешь? Юри откинул голову назад, чтобы заглянуть Виктору в лицо. На щеках русского угадывался слабый румянец. Его собственный полыхнул при осознании того, что Виктор внимательно за ним наблюдает, глядя, как Юри изучает себя. Пошевелившись, он передвинулся к бедру Виктора, касаясь его полутвердого члена. Юри закусил нижнюю губу и глубже вдвинул в себя пальцы. — Это… аххх… лучшее, что я когда-либо делал. Что-то мелькнуло в глазах Виктора, и он, оттолкнувшись от матраса, склонился над Юри. — Тогда позволь мне помочь тебе. Юри ахнул, когда один из пальцев Виктора вошел в него на ряду с двумя его пальцами, тыльная сторона ладони Юри оказалась в его ладони. Виктор позволил Юри направлять его движения, двигаясь с ним сообща, пока ощущение не начало переходить во что-то, сродни удовольствию. — Ммм, Виктор… — Как дела? Он готов был расплакаться. Вместо этого он спрятал лицо в районе ключицы Виктора, наслаждаясь, потому что это было хорошо. Потому что Виктор обещал ему, что он будет неторопливым и осторожным, чтобы показать ему, как это должно быть, чтобы он ощущал себя хорошо. Юри был переполнен неверием. Едва коснувшись поцелуем ключицы Виктора, Юри позволил себе издать тихий стон. — Я… это хорошо. — Он закрыл глаза, подавшись на Виктора, когда они вновь пошли внутрь Юри, немного быстрее. — Очень? Кивнув, Юри подался на руки, желая ощутить больше. Приподняв ресницы, он взглянул на себя. Его грудь была бледной, почти выцветшей, поскольку вся краска сместилась к его бедрам. Его член плотно прижимался к его животу, с бисеринками смазки на конце. Юри высвободил стон при виде своих пальцев и пальцев Виктора, что исчезали внутри него. — Тогда, если ты немного согнешь пальцы, то… Дыхание Юри сбилось от внезапного импульса, что пронзил его. Он полностью замер, пальцы вжались в плечо Виктора. Потом Виктор снова коснулся того места, и Юри выгнулся, его стоны переросли во всхлипы. — Ах, с-стоп, стой! Виктор немедленно остановился. — Прости, слишком сильно? Юри ощутил дрожь, покалывание на кончиках нервов, дрожь в пальцах ног. — Ч-что… что это было?.. Мгновение, что пронеслось между его вопросом и ответом Виктора, было слишком тихим. Пальцы Виктора коснулись подбородка Юри, разворачивая его лицом вверх, чтобы увидеть расширившиеся глаза и приоткрытые влажные губы. — Ты… ты не знал об этом? Само осознание захлестнуло Юри. Он заставил себя встретиться взглядом с Виктором, взглядом, точно глубины океана, покусывая губу, прежде, чем попытался ответить. — Я… Я знаю, но… — Это у тебя впервые? — Закончил за него Виктор. Его пальцы выскользнули из Юри и легли вокруг его запястья, заставляя Юри вынуть и его пальцы. Юри не протестовал, несмотря на ясное ощущение выхода, которое на этот раз не было облегчением. — Мне так кажется… Глаза Виктора загорелись с новой силой, его рот стал тонкой линией прежде, чем он наклонился и прижался губами ко лбу Юри. Тот же тяжелый вздох, которым закончился их последний урок, пошевелил челку Юри. — Могу я попробовать еще раз? Юри позволил своим ногам разойтись в приглашении, прошептав тихое «да», чтобы убедиться, что его верно поняли. На этот раз Виктор ввел два пальца, немного быстрее и грубее, чем раньше, но Юри в ответ сжался, обхватив их вокруг. Это было прекрасно, больше чем хорошо, это было великолепно. Юри вцепился рукой в плечо Виктора, как можно плотнее, прижимаясь, пока Виктор наполнял его так, что Юри застонал сильнее. Виктору потребовалось всего мгновение, чтобы снова нащупать простату, и в этот момент искры полыхнули по всему телу Юри. Обжигающий жар пробегал волнами вдоль его позвоночника, уходя покалыванием в затылок и шею. Вторая рука и мышцы на бедрах свело спазмом, пальцы ног сжались, когда ощущение прошлось вниз по телу. Каждый витиеватый удар посылал волны удовольствия, разливающиеся по нему, и Юри мог слышать собственные короткие, тяжелые вздохи на грани удушья. Он выкрикнул имя Виктора, насаживаясь на пальцы Виктора, выдохнув жаром в кожу Виктора. Еще одно точное нажатие заставило его извиваться. Слова лились бесконтрольно, смесь Виктор и аххх, хорошо, это так хорошо, потому что так оно и было. Это угнетало и было слишком мало, заставляя его умолять о большем, ловить каждую искру, наполнявшую его, пока вторая рука Виктора не обернулась вокруг его члена. Юри повернул голову к простыням, крича, когда кончал. Его сперма забрызгала оба их живота, плотными, широкими струями, покрывая руку Виктора. Он стряхнул его, стоявшего настолько сильно, как никогда, пока тот не обмяк рядом с Виктором. Сильные руки обхватили его за талию и подтянули ближе, и Юри был счастлив отдаться им. Его сердце билось в груди, разум мгновенно онемел, как и все его вздрагивающее тело. — Юри? — Его имя было произнесено нежно, пронизанное заботой, и Юри хотелось завернуться в этот звук. — Это было… так хорошо, — сумел выговорить он, погрузившись в мягкие объятия Виктора, слушая его замедляющееся сердцебиение. Так вот как это должно было быть? Сокрушительно. Точно вознестись на Небеса и растаять в блаженстве плывущих облаков. Смешок Виктора отдался теплом над его головой. — Я рад. Вспомнив их договор, Юри переместился, одна его нога осталась между ног Виктора. Он поднял колено, сдвинув его, чтобы оказаться ближе, и тут почувствовал твердость члена Виктора на своем бедре. Его осенило. Удивленный внезапностью движений, Виктор моргнул на него, но Юри его остановил прежде, чем он смог спросить. — Ты… тебе все еще хочется. Я хочу… Я хочу позаботиться о тебе. Виктор улыбнулся в ответ. — Не переживай, мы тут ради тебя. Юри не хотел, чтобы ему это спускали. — Нет. Ты говорил, что секс должен быть приятным для обоих партнеров. Я хочу, чтобы ты тоже почувствовал себя хорошо. Ответом были легкий смешок и кивок. Виктор перевернулся на спину, чтобы видеть Юри. — Очко в твою пользу. Я рад, что ты обратил внимание. — Он развел бедра, вытянув длинные ноги к Юри. — Как ты хочешь сделать мне приятно? Юри покраснел, легкая дрожь недавнего оргазма прошла сквозь его тело. Член Виктора был твердым, высоко и гордо прижимаясь к его животу. Капля смазки блестела на потемневшем кончике, вызывая в Юри желание попробовать его. — Я хочу отсосать у тебя. Казалось, не этого ответа ждал Виктор, потому что его голубые глаза стали шире от этих слов. Его рот дернулся в улыбке, и он подался вперед, обхватывая пальцами основание собственного члена. Юри не мог глаз отвести, наблюдая, как он томно гладит себя явно на публику, абсолютно подкупая Юри. — Тогда иди и попробуй. Юри умудрился поскользнуться на простыни, пока устраивался между ног Виктора, его руки легли ему на бедра, только, чтобы не упасть в последний момент. — Юри… — Хммм? — Он взглянул на веселую ухмылку. — Что? — Я польщен. — Маленький фольгированный пакетик замаячил перед его лицом. — Презерватив. Задавив собственное смущение, Юри сел на пятки и осторожно открыл его, всерьез ощущая бдящий взгляд Виктора. — Я… Я знаю, как его надевать, — пробормотал он, вынимая латекс из упаковки. — Я никогда не утверждал обратного, — отозвался Виктор, сидя в изголовье кровати и подкладывая подушку под спину. — Я просто… очень нервничал в первый раз, — пояснил Юри, зажимая кончик, прежде, чем раскатать презерватив на Викторе плавным движением. Расправил по кругу. Он все проверил. Дважды. — Ты был так горяч, и многое пошло не так. Но… — Но? — Ты до сих пор не рассказал мне, почему остановил меня в машине. — Остальное, чем Юри оправдывал провал, было неудачным временем и плохим углом. — О. — Выдох у Виктора вышел со стоном в конце, потому что Юри опустился вниз, облизнув кончик. Латекс оказался фруктовым и слегка сладковатым. Юри всегда считал, что ароматизированные презервативы неприятные, липкие. Вместо этого он теперь делал все возможное, чтобы не думать об эрегированном члене Виктора, как о леденце. Синтетический вкус клубники прокатывался по его языку, когда он пролизал полоску вдоль всей его длины. — Угол был неудобным… Я не хотел сделать тебе больно. — Не потому, что я облажался? — Пробормотал Юри, обхватывая пальцами основание члена Виктора. Он усеивал его поцелуями, плечи напряглись в ожидании реакции. — Это не было хорошо, — признался Виктор через мгновение. Юри спрятал свой румянец за талией Виктора. Не хорошо. Он слыхал и похуже. Его выступление на «Чемпионате Четырех Континентов» в прошлом сезоне было неудачным, но он все еще продолжал гордиться своей короткой программой. Причин отступать не было. Так что он не забивал себе голову плохими отзывами. Как сказал Пхичит: «Практика ведет к совершенству, независимо от того, прыгаешь ты на льду или на члене». — У меня было недостаточно практики, — признался Юри, темные ресницы порхнули, когда он встретился взглядом с Виктором. — Научишь меня, как надо? У Виктора вырвалось проклятье, и он закусил губу, кивнув. Поднявшись повыше на кровати, он подтянул колени, чтобы Юри мог удобнее расположиться между ними. Юри понял намек, когда Виктор запустил пальцы в его волосы, и снова взялся за него, пройдясь вдоль до самого основания члена Виктора. Впервые с тех пор, как они начали, казалось, у Виктора не было слов. Его взгляд был томным, колени вздрагивали по обе стороны от Юри. Пройдясь рукой вверх к шее Юри и вдоль его челюсти, Виктор скользнул большим пальцем ко рту Юри и погрузил его внутрь, осторожно повернув Юри. — Возьмешь меня? Юри задумался, не стоило ли ему посмотреть еще видео с Виктором. Изучить технику. Посмотреть, как над членом работает профи, и скопировать его. В браузере на его компьютере уже была персональная вкладка с именем Виктора, но он не открывал ее после возвращения из Китая. Он обернул губы вокруг головки, пройдясь по ней языком. Довольный вздох Виктора заставил его двигаться. Юри скользнул дальше, вслушиваясь, как Виктор бормочет ему инструкции "сильнее, Юри, и ты можешь сосать немного интенсивнее и посмотри на меня, когда делаешь это и воспользуйся языком, когда берешь его — ммм, да, именно так." Пальцы Виктора все больше зарывались в его волосы, разминая кожу головы. Юри обнаружил, что отслеживает моменты, когда они зарывались, тянули за пряди, отслеживал стоны, что смешивались со словами Виктора, когда он что-то делал правильно. Юри прислушивался к каждому замечанию, распираемый гордостью, когда заставлял раскрываться губы Виктора. Его руки лежали на бедрах Виктора, пока тот держал его голову. Член Виктора был твердым на его языке и чуть слишком большим, чтобы взять его целиком. Он поднялся, обхватив губами кончик, пустив его вдоль языка, и снова почувствовал, как Виктор потянул его за волосы, сделав бедрами легкий толчок. Юри улыбнулся этому и подхватил движение, втягивая щеки, и добился красивого длинного стона… Дверь спальной распахнулась. Юри дернулся, взвизгнув. Большая коричневая масса бросилась через комнату, запрыгивая на кровать. Виктор вскочил и прокричал что-то, чего Юри не разобрал, потому что Маккачин бросилась на него и начала валять по кровати. — Макка! — За звонким выкриком Виктора последовал визг и скулеж собаки. Скользнув на пол, Юри наблюдал, как Виктор пытается согнать своего пуделя подушкой, сталкивая ее с кровати. Она явно имела свое представление о происходящем, потому что вцепилась в угол подушки зубами, затевая игру в перетягивание каната. — Маккачин, нет! О, Боже мой, брысь! Юри рассмеялся от раздражения, с которым Виктор перехватил собаку поперек и сбросил с кровати, пытаясь вытолкать Маккачин из комнаты. Он выставил ее за дверь, собираясь отругать, но она ворвалась обратно, направившись прямо к Юри. — Макка, — вскричал Виктор, оставив дверь открытой. Юри присел на корточки, потрепав ее за ушами и пряча лицо, чтобы она не дотянулась его облизать. Ее хвост бешено колотился из стороны в сторону. — Я думаю, она нас не одобряет, — отшутился Юри. Виктор тяжело вздохнул. — Пришло время ее ужина. Она скоро начнет скулить. Верно, Макка? Она радостно залаяла, заставляя Юри снова рассмеяться. — Тогда нам стоит покормить ее. Верно, Макка? Снова радостный лай. Юри сиял. Это был лучший трюк, который он когда-либо видел у собак. — Отлично. Тебе невозможно сказать «нет». Давай, пора ужинать. — Виктор свистнул, и Макка бросилась из спальни. Бросив вскользь взгляд на Юри, Виктор последовал за собакой. Юри направился за ними. В своей безупречной кухне Виктор готовил ужин для пуделя. Чашку сухого корма он смешал с измельченной курицей, которую достал из холодильника. Юри с любопытством наблюдал, прислонившись к обеденному столу. Если он считал, что Виктор, купающий собаку — это горячо, то Виктор, готовящий для собаки, был уже на совершенно новом уровне. Не потому, что он был полностью голым… лишь от части потому, что он был совершенно голым. Юри не возражал бы, если бы его личный обнаженный повар Виктор приготовил бы ему поесть. Так или приготовить самого Виктора. Его задница была достаточно хороша, чтобы вызывать аппетит. — Хочешь что-нибудь? — Спросил Виктор, поразив Юри своим вопросом. Юри хотелось ответить "твою задницу". Он не был уверен. Не сейчас. Пусть сначала собака уснет. Или нет. Это было проблемой. — Я о том, если ты хочешь взять в рот что-то еще после всего, — ухмыльнулся Виктор. Юри был горд собой за то, что не подавился. — Угмм, конечно. Я не ел после тренировки. Маккачин заскулила, перебирая лапами у ног Виктора. Он шикнул на нее, доставая из холодильника еще один пластиковый контейнер. Юри наклонился и нахмурил брови, когда увидел ярко-оранжевое содержимое контейнера. Виктор положил ложку в миску Маккачин. — Тыква. Это полезно для ее желудка, — пояснил он, ставя миску перед ней. Она тут же принялась за еду. Виктор смотрел, как она набила полный рот, а потом взглянул на Юри. Они оба знали, что ситуацию уже не спасти. — Итак… как ты стал фигуристом? — Я начинал с балета. Моя учительница рекомендовала мне через пару лет попробовать коньки. Моя подруга каталась к тому времени, и она подумала, что мне будет веселее, если я буду тренироваться с кем-то, кого знаю. Поэтому я попробовал, — ответил Юри, присаживаясь за стол. Он задавался вопросом, если Виктор так спокойно разгуливал голым, пройдясь через кухню к холодильнику, убирая остатки ужина Маккачин, то он частенько гуляет голым по дому. Нагота была не чужда для Юри, который вырос в онсэне своих родителей, но это разные вещи, быть голым на источниках и быть голым в чужой кухне. Ну, быть прерванным голодной собакой посреди урока минета тоже доставляло. — Оказалось, что у меня хорошо получается. Мне нравилось выигрывать, поэтому я продолжил. — Тебе это очень нравится? — Спросил Виктор, хмурясь, кривя губы, пока обыскивал несколько шкафчиков и так ничего и не придумал. — Да, очень, — отозвался Юри, забавляясь, когда Виктор положил руки на талию. — Что случилось? — У меня ничего нет, чтобы тебе предложить, — проговорил он, поворачиваясь к Юри. В какой-то момент Виктор стянул презерватив, и Юри покраснел безмерно, быстро опустив взгляд в пол. Даже в мягком состоянии Виктор был… порнозвездой. И какой бы милашкой не была Маккачин, Юри предпочел бы закончить с ним. Тогда он смог бы с уверенностью сказать, что отсосал порнозвезде и припечатать этим своего бывшего. Образно, конечно. Он того не стоил. — Не знаю, придерживаешься ли ты диеты, но как насчет того, чтобы заказать пиццу? — Размышлял Виктор. Возможно, желудок Юри заурчал. Отсмеявшись, Виктор сказал Юри подождать и схватился за телефон. Неподалеку Маккачин вылизывала свою миску дочиста. — Не знаю, специально ты вмешалась или у тебя еще какой-то дьявольский план, но не могу сказать с точностью, сработало оно или нет, — заявил ей Юри. Она не ответила. — Юююри. — Позвал Виктор из прихожей, войдя в следующий момент. Все еще голый. Юри не возражал. Виктор прикрывал микрофон мобильника. — Говорят, что Гавайская — это нечто. Что скажешь? Юри наморщил нос. Виктор сверкнул ослепительной улыбкой и закончил свой заказ пепперони. Он положил трубку и подхватил пустую миску Маккачин, погладив ее по голове. — Когда следующее соревнование? — На следующей неделе. В Москве, — отозвался Юри, потерев щеки. — Если у меня все получится, то я поеду в Барселону на финал Гран-При. — Звучит внушительно, — Виктор поставил миску Маккачин в раковину. — Так и есть. Одно из самых крупных соревнований… — Юри беспокойно прикусил зубами нижнюю губу. Его программа была хорошо отработана за последние несколько дней. Селестино говорил что-то о прокате, что он откатал в Китае. Тем не менее, он постоянно ощущал давление, нервничал, думая, что от него ожидают чего-то невероятного. — Как ты… как ты попал в порно? Если я могу об этом спросить? В улыбке Виктора было что-то обнадеживающее. В том, как его губы изогнулись по углам и разошлись над идеально белыми зубами. Насколько она будоражила сердце, когда становилась по-настоящему широкой. Всякий раз, когда Юри видел смайлики Виктора, он вспоминал его улыбку и чувствовал, как учащается пульс в ответ. — Да, все в порядке, — отозвался Виктор, занимая место в углу стола, поближе к Юри. Он облокотился о поверхность, положив подбородок на ладонь. — Я приехал сюда студентом. Изучал психологию, но я никогда не был тем, кто ладил с учебниками и лекциями. В итоге я делал исследование о том, как порно меняет личную жизнь актеров, но я хотел лучше понять эту индустрию. Я всегда учился лучше, погружаясь, так сказать, — Виктор подмигнул, чтобы убедиться, что Юри понимает его. — Кто-то предложил мне попробовать самому, я так и сделал. И, как ты сказал, оказалось, что у меня хорошо получается. Так что я просто продолжил. Это было веселее, чем писать дипломную работу. Юри старался скрыть удивление на своем лице. Как бы то ни было, он был не из тех парней. — Тебе все еще нравится? Виктор пожал плечами. — Каждый может получать удовольствие от работы. Но это ведь просто работа, понимаешь? Я хотел бы начать встречаться, потому что устал от секса на работе. Однако, оказывается, сложно найти кого-то, кто принял бы мою работу. Не буду лгать. До сих пор люди, с которыми я пытался встречаться, либо были угнетены этим фактом, либо просто мечтали со мной потрахаться. Глаза Юри расширились, словно от удара. Каким он был идиотом. По его собственному определению, он встретил идеального парня, что сидел сейчас перед ним, но оказалось, что Юри был полной противоположностью того, кого искал Виктор. Осуждать его работу и использовать Виктора ради секса. — Прости, я не понимал. Извинения были пресечены. — Я не говорю о тебе. Ты действительно невероятен. — Юри не мог заставить себя перестать восхищаться улыбкой Виктора. — Ты напоминаешь мне о том, как я оказался в таком положении. Не переживай, Юри. Я наслаждаюсь всем этим больше, чем рассчитывал. Я надеюсь, что и ты тоже. Чувство вины укоренилось. Юри сделал все возможное, чтобы оттолкнуть его. Виктор, несомненно, заслуживал большего, чем Юри. Это оставляло ему два варианта. Извиниться и дать возможность Виктору найти кого-то, кто мог бы оказаться для него более подходящим партнером. Или же удовлетвориться тем, что как бы долго они не были вместе, Юри сделает все возможное, чтобы секс для Виктора не был обузой. Отбросить переживания в сторону и погрузиться во все это настолько же сильно, насколько он был увлечен льдом. Если бы он смог получить золото на турнире, он смог бы стать лучшим и в постели с Виктором. Юри оживил разговор, задав Виктору несколько более простых вопросов. В какой части России он бывал, как давно у него Маккачин. В ответ Виктор расспрашивал об учебе, куда он ездил на соревнования, о любимом месте за границей. Юри был на самой середине рассказа Виктору о победе на Кубке Китая, когда раздался звонок в дверь. Маккачин гавкнула. Виктор встал. Юри чуть не упал со стула. — Не открывай! — Приказал Юри, когда Виктор направился к двери. Рука Виктора уже была на дверной ручке. — Почему нет? — Ты же голый! — Сказал Юри, его взгляд отчаянно заметался по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы прикрыть нижнюю часть тела Виктора от ничего не подозревающего доставщика пиццы. — Я думал, это классика: «О, мистер доставщик пиццы, у меня нет денег. Могу ли я как-то иначе расплатиться?» — Он поводил задницей, заставив Юри расхохотаться. Схватив одну с дивана, Юри бросил ему подушку. Виктор отбил ее на пол. — Что будешь делать, если он не пошлет тебя? — Напирал Юри. — Это будет еще одно ужасное видео с гей-порно? — Давай узнаем! Юри завизжал, когда Виктор отпирал замок, и бросился в спальню. Он схватил первое, что под руку попалось, и это оказались лежавшие на полу штаны, и поспешил обратно, бросив их Виктор. — Это твои! — Рассмеялся Виктор, когда поймал их. — Просто надень! — Юри, тебе не надо просить меня дважды залезть к тебе в штаны. Я только счастлив… — Это уже второй раз! Залезай в них и открывай дверь! Посмеиваясь, Виктор натянул тренировочные и открыл дверь, едва дав Юри достаточно времени, чтобы нырнуть за диван, не засветившись голой задницей. Он вынужден был смеяться в подушку, слушая, как Виктор знойно мурлычет «о, привет» кому-то за дверью. Юри немного подавился тканью, когда Виктор громко похвалил служащего, кокетливо прокомментировав его форму, на что тот отозвался робким «спасибо». Дверь захлопнулась. Юри выпрыгнул из-за дивана, чтобы лицезреть ухмылку веселого Виктора. — Что, ты не пригласил его на секс втроем? — Он не в моем вкусе, — легко отозвался Виктор, подхватив на кухне две тарелки и поставив коробку с пиццей перед Юри. Он чуть отодвинул Юри, чтобы освободить дорогу, усевшись рядом с ним. коробка встала на журнальный столик, крышка распахнулась. — А какой твой тип? — Юри взял себе кусок, положив подушку на колени, чтобы не обжечь пиццей что-нибудь важное. — Симпатичные голые японские фигуристы, — отозвался Виктор, получив легкий пинок. — Кроме того, секс втроем — это продвинутый уровень обучения. Ты должен до него дорасти. Игра с едой идет намного раньше этого. Юри чуть не подавился полным ртом, закашлявшись, чтобы не задохнуться. — Я не думаю, что пицца подходит для подобной игры. — Конечно, подходит. Пепперони прямо на твоих сосках. — Виктор подхватил круглый кусок колбасы, будто собирался продемонстрировать, что имеет в виду. — Сделаешь это, и я ухожу, — предупредил Юри, чувствуя выступивший пот. Виктор высунул язык и положил на него пепперони. — В таком-то виде? — Глаза Виктора скользнули сверху вниз по телу Юри. — Ты вызовешь, по крайней мере, несколько сердечных приступов. — По крайней мере, они умрут счастливыми, — отозвался Юри, уверенный в том, что его словесные перепалки с Виктором ему отлично удаются. Стоило увидеть, как расширяются зрачки Виктора, как появляются голубые сияющие искры в его глазах, как от веселья подергиваются губы. — Юри, как вышло, что у тебя ни разу не было нормальных отношений? — Спросил Виктор, с выражением крайнего изумления в голосе. — Мне трудно в это поверить. — Я не говорил, что все было плохо, — отозвался Юри, стряхивая крошки с рук, доев первый кусок. — Мой первый парень и я… мы встречались около шести месяцев, прежде чем попробовали что-то. Это был первый раз для нас обоих. Еще в средней школе. Трудно было выбрать подходящее время или место, и жили мы в маленьком городке. Юри мог вспомнить тот летний туманный день. Он пришел домой к своему парню после тренировки в выходной, под предлогом учебы. — Его родители были в отъезде весь день, так что мы решили, что попробуем. Я не думаю, что мы действительно понимали, что мы делаем. — Никаких презервативов, лосьон для рук в качестве смазки, куча попыток. — Я слышал, что первый раз всегда больно. Несколько недель спустя мы попытались снова, и тоже все было не здорово. Виктор тихонько слушал, повернувшись к Юри, который изо всех сил старался объяснить. — После этого нам с ним было неловко. Поэтому мы расстались. — Юри не мог сказать, сожалеет ли он об этом. В то время они заканчивали среднюю школу и пытались справиться с давлением в связи с этим. Для Юри это проходило еще сложнее, потому что обсуждалась возможность его отъезда из Японии и продолжения обучения в Америке. Парень не был во главе списка приоритетов. Его второй парень появился у него в результате первой вечеринки в колледже. Там он узнал о гордой американской традиции красных пластиковых стаканчиков и игре под названием «семь минут на небесах». Семь минут превратились в четырнадцать, и Юри заполучил новый номер в свой телефон. Каким-то образом он начал встречаться с соседом того парня. Достаточно хорош собой, теннисист, понимающий строгий график Юри и никогда не давивший на него. Вот только в том и была проблема. А Юри хотел секса, пробовать все то, о чем судачили в коридорах универа, а не просто приятеля. Он стоически выносил все, в постели и вне, и конфликт жизни реальной и сексуальной, наконец, заставил Юри позвонить и расстаться с ним. Вроде как. — Это не твоя вина, Юри, — сочувственно проговорил Виктор. — Так бывает. У людей не всегда есть химия, и не всем нравится одно и то же. Юри это знал. Он не чувствовал себя виноватым из-за принятого решения. Он слишком долго терпел неприятный, неосторожный, скучный секс. Он провел большую часть своих отношений, переживая, что он не все делает правильно, недостаточно привлекателен, недостаточно завораживающий, чтобы быть геем. Наконец, Пхичит отправил смс о разрыве тому парню, избавив тем самым Юри от проблемы и одновременно заставив паниковать. Потом были последние отношения Юри. Тот, кого Пхичит называл придурком. Юри должен был отказаться от него еще после первого неудачного свидания. Но парень был таким привлекательным, и Юри, вероятно, был заинтригован сплетнями, что он хорош в постели. Он хотел испытать это на себе, обескураженный своими предыдущими парнями и парой грязных, неуместных ночных попыток. — Ему не нравилось, что я катаюсь на коньках, а не провожу время с ним. Из воспоминаний всплыло слово собственник. Юри отменил свидание, чтобы остаться на одном из танцевальных занятий с Пхичитом, что привело к драке. В следующий раз, когда они встретились, он был грубым, в результате чего, все закончилось неудачной попыткой секса и расставанием, за которое Юри отказывался извиняться. Когда Юри закончил рассказ, лицо Виктора напоминало камень. — Это… Юри, тебе никогда не стоит мириться с такими придурками. — Он был вне себя, будто сдерживаясь, чтобы не сказать что-то еще. — Пхичит тоже так считает, — подтвердил Юри, потирая колени руками. — Все в порядке, все кончено. Я не собираюсь возвращаться к нему. — Хорошо, — категорично заявил Виктор и встал, собирая тарелки. Он отнес их вместе с коробкой на кухню. Отлично. Юри испортил весь настрой. Подтащил к обрыву и подтолкнул их обоих к краю без парашюта своими слезливыми историями. Юри присоединился к Виктору на кухне, помогая ему мыть посуду, взявшись споласкивать тарелки и ставить их на сушку. Когда Виктор выключил воду, Юри чуть толкнул его бедром, желая привлечь внимание Виктора. Только он не рассчитал с движением, увлекшись, так что Виктор оступился. Юри подхватил его, спасая от падения, и оказался ближе, чем собирался. Доля дюйма между ними, одна рука Юри держит Виктора за запястье, вторая за плечо. Он опустил взгляд вниз, пряча его на его груди. Если бы Виктор собирался позировать художникам, Юри подписался бы на каждое занятие. Потом выкупил бы и другие места. И точно забыл бы дома все принадлежности. Он заметил, что Виктор уставился на него. — Что? Виктор провел по нижней губе Юри пальцем. — Может быть, у тебя не было нормальных парней, чтобы хоть один из них удосужился сказать тебе, насколько ты великолепен? Поцеловать Виктора было плохим решением. Юри все равно это сделал. Никакого протеста. Вместо этого руки Виктора обхватили его пониже талии, кончики пальцев легли на копчик, посылая покалывающие импульсы вдоль позвоночника. Юри решил, что ему очень нравится, когда его руки касаются волос Виктора. Тонкое серебро, проходившее сквозь пальцы, точно шелк. Рот Виктора шевельнулся и прижался к его собственному. Тепло перешло в жар, и Юри застонал, когда зубы Виктора играли на его губе. Большие ладони сжимали его задницу, разминая так, что Юри сильнее откинулся. Он взвизгнул, когда Виктор подхватил его, поднимая, чтобы усадить на столешницу. Разум Юри взвился, и его сердце зашлось, разгоняя кровь, посылая ее вперед. Более высокое положение означало, что он мог склониться к лицу Виктора, потянуть его за волосы, привлекая, погружаясь в поцелуй. Язык Виктора слился с его собственным, и Юри поклялся бы, что рука Виктора вновь легла на его член, превратив его частичную эрекцию в полновесную всего несколькими движениями. Виктор отстранился, его рот блуждал по груди и животу Юри, сделав паузу, давая нескольким легким отметинам померкнуть. Юри хотел, чтобы они были глубже, сильнее, размышляя, каково это, кататься на коньках с темными синяками, оставленными Виктором, под костюмом. Зубы погрузились в чувствительное место на бедре, и Юри ахнул, цепляясь за плечи Виктора. — Подожди, я хочу… я хочу продолжить с того, на чем мы остановились. Я хочу, чтобы ты кончил. Улыбка сердечком снова украсила лицо Виктора. — Подожди, — сказал он, не давая Юри возможности сбежать. Обняв Виктора за шею и обхватив его крепко ногами за талию, Юри испустил смешок, когда Виктор поднял его. Отнеся в спальню, уложив Юри на кровать, Виктор, наконец, отступил настолько, чтобы закрыть дверь. На этот раз накрепко. Он запер ее на всякий случай. — Иди сюда, — позвал Виктор Юри, присоединяясь к нему на кровати и стягивая штаны. — Становись надо мной и развернись. Мы можем помочь друг другу. В тот момент, когда Виктор бросил в руку Юри презерватив и отрыл второй, предложение было одобрено. — О-окей. Виктор поставил его в правильную позу, на четвереньки над собой, так что пах Юри оказался перед лицом Виктора. Юри почувствовал, как презерватив окутал его член, и поспешил повторить. Действительно невероятно, но на этот раз Виктор быстро вырос в ответ на его прикосновения. Юри погладил оба колена Виктора, что стояли по обе стороны от него и завис ртом над членом Виктора. Руки Виктора ласкали задницу Юри, чуть уводя его вниз, чтобы посасывать кончик члена Юри. Юри не терял времени в ответ, учитывая все, что Виктор ему рассказал ранее. Он обхватил пальцами основание, работая над тем, что не помещалось ему в рот. То, как Виктор сосал его член, заставило Юри начать стонать через несколько минут. Он пару раз отрывался, нашептывая Юри слова одобрения, прижимаясь поцелуями к его бедрам и покусывая его ягодицы. Юри хныкал от всего этого, пропуская член Виктора по языку, прежде чем опустился на него всего переполненным слюной ртом. Его стоны вибрировали вокруг Виктора, когда он взял его настолько глубоко, насколько только мог, прежде чем он оказался у него в горле. — Юри, черт, ах… это… Похвала на выдохе заставила Юри хотеть большего, повторяя движение. Бедра Виктора дернулись. Каждый вздох Виктора отражался гулом вокруг члена Юри, заставляя его желать иного — увидеть лицо Виктора. Он хотел посмотреть, насколько тот стал красивее с румянцем на щеках, распахнутыми губами, судорожно выдыхающими «Юри». Пальцы Виктора вонзились в его бедра, оставляя синяки, и он пролился в презерватив. В свою очередь Юри вскрикнул, когда Виктор заглотил его, заставляя отодвинуться, чтобы застонать в бедро Виктора, когда он кончал. Как только Юри отдышался, Виктор шлепнул его по ягодице, призывая повернуться. Осторожно Юри перемахнул ногу над Виктором и отбросил использованный презерватив. Виктор сделал то же самое, но когда Юри повернулся к нему лицом, Виктор распахнул объятия. Юри колебался. — Юри, — позвал Виктор, настолько милый, закидывая ногу на нижнюю часть спины Юри. — Еще один урок. Не сбегай так быстро. От этого твой партнер чувствует, что им просто воспользовались. Ты ведь можешь остаться на минутку. Возможно, он был счастливее, чем должен был. Юри опустился в объятия Виктора, положив голову на широкое плечо. Он улыбнулся, когда почувствовал, как Виктор играет волосами у него на затылке. — Хорошая работа. Намного лучше. Не идеально, но я не могу найти никаких недочетов или ошибок, — поддразнил его Виктор. У Юри появился соблазн выяснить, боится ли Виктор щекотки. Вместо этого он закрыл глаза, все его тело пело в блаженстве второго оргазма и уютно устроилось в тепле тела Виктора. — Может, мне нужен тренер получше. — Да как ты смеешь? Чтобы я так быстро тебя отпустил? — Виктор отлично играл в скандал. Юри пришлось спрятать смех у него на плече. — Нет… ты действительно, по-настоящему хорош. — Все еще наслаждаясь послевкусием, проговорил он. Насколько же хорошо заставил его себя почувствовать Виктор. Все это сделало его легким и воздушным, точно после удачного проката. Как будто взлетел в центр пьедестала, склонив голову под золото. — Ты тоже… чувствуешь, что чему-то научился? — Дыхание Виктора терялось у него на макушке, пошевелив волосы. — Ммм, — согласился Юри. — Ты лучший тренер. — Тогда ты самый фантастический ученик. С этим комплиментом Юри задремал. Ровный пульс бился о ладонь Юри. Ему нужно было пошевелиться. Убрать руку с груди Виктора. От его сердца. Разомкнуть ноги, что лежали вокруг Виктора. Перестать удивляться утреннему солнцу, сияющему на его коже. Восторгаться изгибом носа, высокими скулами. Юри не хотел шевелиться, несмотря на то, что знал, что должен. У него чуть позже утром были занятия, во второй половине дня тренировка. Ему нужно было найти телефон, написать Пхичиту, сказать, что он в порядке. Он просто заснул с порнозвездой. С Виктором. Юри мог сосчитать каждую серебристую прядь, рассмотреть легкий намек на улыбку в уголках глаз. Его волосы отражали солнце, струившееся через окно, почти белыми бликами. Бледно-розовые губы приоткрылись, демонстрируя кончики жемчужных зубов, и Юри возжелал. Захотел этого утра. Хотел, чтобы это чувство, что возникло у него от пробуждения рядом с Виктором, не было случайным. Он вытянул ноги, кожа скользнула по чистым хлопковым простыням. Ничто в его теле не болело и не протестовало, не доставляло беспокойства. Только лишь соблазн обернуть себя руками Виктора, прижаться к его груди и пробормотать смазано губами ему в губы «доброе утро». Он сопротивлялся соблазну. Ресницы Виктора поднялись, и Юри ощутил, что тонет в синеве, что открылась ему. На рассвете они обменялись застенчивыми улыбками, и Виктор протянул руку, ероша челку Юри. — Могу я приготовить тебе завтрак?