Маленькая особенность

      Уже который вечер подряд Чарльз сидит за столом, лаская взглядом строгий рисунок шахматной доски, пока его оппонент размышляет над новым ходом. Это далеко не первый вечер, всегда перетекающий в ночь, полную тихих разговоров, разбавляемых только коротким стуком резных фигур. Несмотря на уже прилично ощущаемый недосып и на то, что все остальные обитатели поместья давно спят, изменять этой традиции не желает ни Чарльз, ни Эрик.       Каждое утро профессор Чарльз Ксавье думает о том, что играть можно и без виски, а просыпаться — без сухости во рту и пока еще легкой головной боли, но наблюдать за тем, как пьет Эрик — отдельное удовольствие: тонкие, идеально сочетающиеся с правильными чертами лица губы сжимают край бокала настолько играючи изящно… И больше всего в такие моменты Чарльз любит, когда Эрик улыбается или хотя бы хмыкает с высокомерной снисходительностью. Каждая шутка и каламбур, возможно выставляющие телепата недалеким, стоят того, как чуть вздрагивают эти влажные от виски губы, как коротко, но ярко вспыхивает в глазах Эрика эта веселость, это расположение к собеседнику. Эрик выглядит очаровательно пьяным в такие моменты, и порой Чарльзу жаль, что это только обманчивое впечатление — на самом деле Эрик просто не может позволить себе такую слабость, он всегда держит себя в руках.       — Жду не дождусь новой тренировки с Шоном, — знаменуя окончание недолгой паузы в их разговоре, подал голос Леншерр. В одно мгновение после своего хода он избавился от излишне сосредоточенного выражения лица, вновь улыбаясь одними глазами и плавно поднимая подбородок, — Возможность толкнуть подростка с крыши, оказывается, неплохо снимает стресс.       Чарльз прыснул, неодобрительно качая головой, но не смог сдержать улыбки. Не поднимая взгляда от доски, он глубоко вздохнул, но передумал напоминать Эрику о том, что недопустимо вот так поступать с учениками, а именно ими Ксавье и считал юных мутантов.       — А ведь сначала ты совершенно не горел желанием лично присутствовать и помогать им. Я знал, что ты не пожалеешь, — убирая слона из-под удара, отозвался Чарльз и следом потянулся к застывшей руке Эрика. Телепат лишь слегка задел теплую кожу там, где кончался рукав плотной черной водолазки, намереваясь забрать у мужчины пустой бокал. Длинные пальцы вздрогнули.       — Черт, — в тот же миг одернув руку, нахмурился Леншерр, уставившись на осколки и уже куда тише выругавшись себе под нос на немецком. Чарльз предпочел скрыть свою растерянность и ободряюще улыбнуться, уверяя друга, что все в порядке и они всегда найдут, из чего выпить.       Эрик хмуро кивнул и предложил продолжить партию в следующий раз.

***

      Из-за произошедшего Эрик чувствовал себя странно виноватым — прерванная партия оставляла какой-то неприятный осадок, пусть и была в сущности не более, чем мелочью. Леншерр корил себя за эту нервозность, за этот идиотский рефлекс. Будь то прикосновение в половину не таким неожиданным, он бы едва подал вид, что что-то случилось, теперь же действительно сложно представить, о чем мог подумать Чарльз.       Телепат и сам не был уверен, как ему нужно реагировать. Потратив добрые полчаса перед сном на размышления, он решил, что лучшим вариантом с его стороны будет все же промолчать на этот счет и не подавать вида, едва ли это маленькое недоразумение может оказаться чем-то серьезным, чтобы совать туда нос. Да, это будет лучшим вариантом для Эрика. Но любопытство самого Чарльза уже собралось в неспокойную и навязчивую мысль, что сам он упорно отрицал, не допуская возможности лезть в чужое сознание только ради того, чтобы это самое любопытство успокоить. «Но вот действовать без вмешательства телепатии совершенно нормально, если делать это аккуратно», — за секунду до погружения в сон подумал Чарльз.