Я не позволю тебе меня потерять

      Утро. Проснулась я от того, что кто-то гладил меня по руке. Точнее от плеча до кисти. И не трудно было догадаться, кто этот «кто-то». — Доброе утро, Илюш... — я повернулась в его сторону и улыбнулась. Любила я, когда он первым просыпается и начинает таким образом выводить меня из царства Морфея. — Доброе... — он убрал с моего лица прядь волос и своими губами коснулся моих.       От его поцелуев я мгновенно растаяла и превратилась в кисель. Уж слишком они были нежными и ласковыми. В них чувствовалась вся та любовь, которую он испытывал ко мне. Может поэтому эти поцелуи и были такими особенными? — Ну, мы так и будем лежать в обнимку и тихо целоваться, или же пойдём займёмся делом? — чуть отстранившись спросила я. — А Вам, между прочим, Илья Анатольевич, ещё к Гиппократу нужно зайти! — Евгения Павловна, а Вам уже не терпиться сплавить меня куда-нибудь подальше? — Илья засмеялся. — Вчера Вы были совсем другого мнения!       С этими словами он начал меня щекотать. Не скажу, что я боюсь щекотки, но всё-таки это меня веселит. — Ну Илюш, ну правда, нам уже пора вставать! — я посмотрела на часы. — А то сейчас приведут какого-нибудь пациента с переломом, а травматолог лежит тут на диване да ещё и с хирургом развлекается! Не хорошо как-то получается! — А что я могу поделать, если это мой любимый хирург? — Илья посмотрел на меня влюблёнными глазами. В них читалась вся та нежность, которую он испытывал по отношению ко мне. — Ладно, ты права, надо собираться на работу. — Вот то-то же!       С этими словами я встала с дивана. Илья тем временем уже успел переодеться. Теперь он выглядел как настоящий врач. Врач, которого я сумела полюбить. Врач, который успокаивал меня и вытирал слёзы на моём лице. Врач, который первым начал целовать меня. От всех этих воспоминаний я не смогла сдержать улыбку. — Жень, ты чего такая счастливая? — Илья взял меня за руку. — Да так, кое-что тут вспомнила... — я улыбнулась ещё шире. Мне уже хотелось ему сказать как сильно я его люблю, но тут я опять взглянула на часы. Они показывали, что рабочий день начался. — Ладно, если что, я буду в ординаторской. Мне надо разобрать кое-какие бумаги. А ты, пожалуйста, сходи к Гиппократу! — Как скажете, Госпожа Королева! — Илья засмеялся и перед тем, как я закрыла за собой дверь, он притянул меня к себе и нежно поцеловал. От его поцелуя у меня опять начали бегать мурашки по коже.       В ординаторской была только Оля. По всей видимости Слава ещё не пришёл. Оно и немудренно. Мамин есть Мамин. — Жень, ты как? — взволнованно спросила меня подруга. — Как ты себя чувствуешь? Если ты хочешь поплакать, то давай. Не сдерживай себя — от этого будет только хуже.       Господи, и за что мне такая награда? Любимый человек, настоящая и преданная подруга, необычайная работа... Разве это не счастье? Дураки те, кто говорят, что радость — это деньги. Нет. Деньги — это всего лишь какие-то никчёмные бумажки, которые могут закончиться в любой момент. В конце концов деревья у нас на планете не вечные... А тут счастье у тебя под боком. — Олюшка, а с чего это мне вдруг плакать? — я засмеялась. — Между прочим, заведующего приёмным отделением я к Шульману отправила с повинной! — Женька, да ты что! — Оля улыбнулась. — Я так и знала, что Илья от тебя никуда не уедет! Слишком он уж любит тебя! — Да прям уж так и слишком... — сделала я вид, что не поверила. Хотя в глубине души я не сомневалась в Олиных словах. Любит. Сильно любит. И эта любовь взаимная. А это самое главное. — Слушай, Жень, не составишь мне компанию? — Шмелёва головой указала на кружку с кофе и печенье. — А то в одиночестве как-то пить не хочется. К тому же, такой повод есть!       Я засмеялась, а Оля разлила кипяток с кофе по чашкам. Мы начали с ней есть печенье и болтать. Она мне рассказывала про их с Антоном жизнь, а я была рада её послушать. Всё-таки счастье подруги как-никак. И похоже, это счастье было счастье у нас общим. Потому что заключалось оно в любви.