***
Элиас вышел из душа, готовый ко сну. На его кровати уже давно лежала Тисэ, устало прикрыв глаза. Она надела мужскую пижаму по привычке, не имея более никаких задних мыслей на сегодняшнюю ночь. Её тело ещё гудело от усталости. Сегодня был трудный день. Даже слишком для Слей Бегги. Чародей тихо подошёл к успевшей задремать Тисэ. Она казалась настолько беззащитно-слабой, что в груди мужчины возникло некоторое волнение. Подвластный ему, он прилёг рядом и пристально начал всматриваться в её расслабленное лицо. Что-то такое было в ней, от чего нутро Шипа сжималось. В последнее время она, как и он, плохо спала. Но если для него сон был не настолько важен, то у Тисэ под глазами возникли пока ещё блеклые синяки. Чуть подвинув руку, чародей погладил её пальцы. — Тисэ… Жена чародея сонно продрала глаза и с прищуром посмотрела на него. Неожиданно для девушки, он пристально вглядывался в неё каким-то звериным взглядом. Дремота слетела, как будто и не было, а она напряглась. Будто не замечая этой напряжённости, Шип понемногу стал продвигаться к ней, постепенно оказываясь нависшим сверху. Его пасть нависла прямо над её лицом, из чуть приоткрытого рта вылетало горячее дыхание. Неконцентрированный взгляд чародея ясно давал почувствовать, что сейчас не сам Элиас контролирует тело. Тисэ сглотнула, когда язык чародея прошёлся по её щеке. «Пробует», — прошла в голове Хатори шальная мысль. Подобно зверю, он облизал свои клыки и наклонился ближе, приступая к своему позднему ужину. Тисэ уперла ладони ему в грудь, как бы протестуя против его приближению. Элиас замер. Череп медленно наклонился к собственной груди, смотря на протестующие упирающиеся руки. Сменив положение, он взял одну из её ладоней своей освободившейся рукой и придвинул к собственному лицу. Тисэ ощутила гладкую кость черепа под своими чувствительными конечностями. Чародей приложил её руку к своей морде и потёрся о кожу. Нечеловеческий язык нежно лизнул тонкие кончики пальцев. Тисэ могла трижды назвать себя ненормальной из-за того, насколько милой ей показалась эта картина. Слей Бегги осторожно высвободила свою руку и уже сама погладила его. Глаза чародея будто прикрылись, выдавая испытываемое им удовольствие. Но Элиас вдруг отстранился. — Тебе надо отдохнуть, — каким-то отстранённым голосом сказал он, укладываясь на своё место. Хатори удивлённо посмотрела на него. В какой-то миг в ней даже проснулась обида, но она успела её подавить. Согласно улыбнувшись, чародейка придвинулась к нему и, прижавшись к его груди, приготовилась заснуть. Элиас нежно приобнял её со спины, привычно пропуская некоторые длинные пряди через пальцы. Его голова так удобно устроилась у неё на макушке.***
Она спокойно лежала в кольце его рук, утыкаясь носом в пижамную рубашку. Прошло какое-то время, за которое Элиас успел уже расслабиться и задремать, когда Тисэ резко приподнялась на кровати, целуя кожу на его шее. Чародей сразу открыл глаза, пробуждённый теплом и пробежавшей по телу дрожью. В этот раз она не собиралась ждать, пока Эйнсворт придёт в себя. Забравшись руками под его верхнюю пижаму, она погладила ладонями его напрягшийся живот, пробегая пальчиками по косым мышцам. Тисэ схватила ткань рубашки и попыталась её стянуть. Чародей перехватил её руки и придавил их к постели, неосознанно нависая сверху. Его взбудораженные глаза выдавали его с головой, но он ещё сдерживался. И Тисэ нестерпимо захотелось сломать эту преграду. — Спать? — иронично спросила она, не скрывая насмешки в голосе. Эйнсворт был готов зарычать, но сдержался. Наклонив голову, он лизнул её губы, на что Тисэ призывно приоткрыла свой рот. Глаза Элиаса потемнели. Он целовал её, как во время их урока, только в этот раз девушка и не думала отстраняться. Его шею обвивали женские руки, призывая продолжать. Поглаживая её спину, Шип переместился на грудь. Нащупав соски сквозь ткань, он сжал их, вызывая у девушки стон. Элиас понемногу терял рассудок, всё резче и резче лаская Тисэ. А та отвечала ему тем же.***
— Тисэ? Элиас замер перед её широко распахнутыми ногами. Голая девушка подрагивала на кровати, отчаянно цепляясь пальцами за простынь. Низ живота горел нестерпимо, и Тисэ уже не обращала внимание ни на что, чтобы ни делал чародей. Услышав своё имя, жена устало посмотрела на своего мужа. Такой же голый и нетерпеливый, как она. Такой же прекрасный, как и тогда, в душе. И всё такой же нерешительный в любви, как и всегда. Устав от всей этой долгой задержки, Хатори привстала с кровати и сама потёрлась об него. Более Элиас не медлил. Вопреки крови и слабой боли, они ни о чём не жалели.***
Откинувшись на подушку, Тисэ придвинулась к Элиасу, и, как час тому назад, уткнулась носом в его влажную грудь. Чародей приобнял её со спины, ощущая приятную гладкую кожу и плавные изгибы. Пальцы привычно пропустили между собой огненные пряди. — Спокойной ночи, Тисэ. «И тебе, Элиас, — подумала девушка, засыпая. — И тебе…»