***
Чанёль первым делом залез в душ, как только очутился в своей комнате и спустил там своё семя. Он чертыхался и готов был полезть на стену от возбуждения, которое не ослабевало, и, несмотря на то, что он кончил, стояк по-прежнему болезненно пульсировал и давал о себе знать. Даже не вытираясь, альфа вышел из душа, наматывая круги по комнате, раздумывая, что делать. Ехать к Тао было слишком поздно, да и в таком состоянии он не сможет нормально добраться. Тогда Чанёль понял, что придётся справляться самому. Он выхватил из тумбочки коробку с бумажными салфетками, расстелил постель и лёг в кровать, уже через секунду вовсю орудуя рукой. Второй оргазм не заставил себя долго ждать, но эрекция не спадала, поэтому Пак принялся ещё быстрее двигать рукой. Такой темп выматывал. Ладони уставали, поэтому альфа поочерёдно их менял, а в момент, когда наслаждение нарастало, но не находило выхода, он с силой сжимал свободной рукой простыни и снова менял руку. Чанёль даже не сразу понял, когда половой орган и спину начало жечь. По началу он свёл это к внутреннему напряжению и возбуждению, но уже через несколько минут понял, что дело вовсе не в этом. Альфа вскочил с кровати и до конца откинул одеяло, но ничего толком не увидел. Тогда он намочил руку в ванной и, вернувшись обратно, провёл ей по простыни, отчётливо замечая на ладони красный порошок. Альфа принюхался и тут же чихнул. — Красный перец, не иначе, — чертыхнулся альфа. Зуд с каждой минутой всё нарастал, и у Пака просто не осталось выбора, как залезть снова под душ, на этот раз холодный, и, вытянув руку и голову из-под струи воды, чтобы не намочить мобильный, позвонить единственному человеку, который сейчас точно должен был ему помочь.***
Кай, уже не сдерживая себя хохотал так, что заболели мышцы живота и лица. Он не ожидал звонка своего друга, и когда тот всё же позвонил, первой мыслью Чонина было, что его друг всё же одержал победу и звонит, чтобы похвалиться этим. Но всё оказалось намного серьезнее и смешнее одновременно. Чанёль попросил его приехать к нему немедленно и перед этим купить в круглосуточной аптеке какое-нибудь средство, помогающее при сильном кожном зуде. Он не стал уточнять, что именно произошло, но сейчас, когда вода в душе только-только стихла, Пак выплеснул весь свой гнев. — Не могу поверить! Ты чуть было не поимел монаха?! Нет, Чанёль! Нет! — и снова бурный взрыв смеха. Чонин уже вовсю держался за живот. — Перестань смеяться! — Чан вышел из ванной, надев на себя домашние шорты. Он чесал ладони, совершенно не стесняясь, чесал у себя в паху, а потом, кинув охлаждающий гель Каю, который он ему привёз часом раньше, сказал: — Помажь мне спину, а то я там не достаю. — Горе-любовничек, — снова усмехнулся друг, — давай, ложись на кровать. Чанёль недоверчиво и даже со злостью покосился на своё спальное место, пододвинул пуфик поближе к Каю, уселся на него. — Наверно, я теперь прикажу каждый раз перед сном застилать себе новое постельное бельё. М-м, — парень застонал, почувствовав гель у себя на спине, который тут же охлаждал зудящую кожу. — Нет, я собственноручно буду её заправлять! — Глядишь, Бэкхён доведёт тебя до такого состояния, что ты и готовить будешь сам себе. Чанёль на миг замер, а потом его осенило. — Блять! Это… это тоже его рук дело! Кай закрыл тюбик с мазью крышкой и поинтересовался: — Ты о чём? — Он напоил меня какой-то хренью! Я ещё подумал, что это странно — романтический настрой, шампанское… Я думал, сдохну, пока сливал в душе. Раз десять пришлось кончить, пока не полегчало, это точно. Я, конечно, не принижаю своих способностей в постели, но это слишком много… Кай поднялся с кресла, глядя снизу вверх на своего друга, сидящего на пуфе с краснющей спиной. Его снова пробрало, и он не удержался от смеха. — Это вполне в духе Бэкхёна. Знаешь, смотря на его характер и то, как он тебя достаёт, издевается, но по сути просто не дает себя в обиду, я всё больше прихожу к выводу, что Бэк — именно тот, кто тебе нужен. И нужен не просто как временное развлечение. Он такой самоотверженный. Отдает себя без остатка тому, что считает важным. Ты только поразмышляй, с какой точностью и продуманностью он подошёл к мести тебе?! А если представить, что между вами любовь? Чанёль, понимаешь, с какой преданностью он будет отдаваться чувствам? Чанёль задумался, уставился на свои ноги, переваривая слова Кая. Наверняка, он был прав, а если бы ещё узнал, что Бэкхён является его истинным, вообще бы не отвязался от Пака своими нравоучениями. Он не мог! Не мог его признать своим. Это не воспримут его родители, общество… да все! Они слишком разные. А влечение такое сильное лишь из-за генетики и истинности, не более. И к тому же, Пак по-прежнему был так зол на него! Смех снова раздался по комнате. Пак выбрался из своих раздумий. — Ты и монах! Умора! Я даже представляю, как ты там полуголый метался по комнате, а Бэк тебя фотографировал. — Очень смешно, — пробурчал Чанёль и встал с кровати, снова призадумавшись, спросил: — Но как он узнал о пари? Об этом знали только ты и я! — Чанёль со злостью кинул свою футболку на пол. — И правда, как он узнал? — Кай перестал смеяться и тоже задумался. — Не делай глупое лицо, Чонин! Это ты ему рассказал? Или, быть может, проболтался Кёнсу, а тот намекнул об этом Бэкки? — Совсем сдурел?! Я не обмолвился даже словом, хотя, знаешь, по-видимому, должен был. — Ну и что ты сделаешь с деньгами? — Пак принялся метаться по комнате. — Выкуплю фотографии! — снова засмеялся Кай. — И размещу в каком-нибудь порно журнале! — Что-о?! — казалось, Чанёль взорвётся от злости. — Да пошутил я, пошутил, — друг решил не проверять нервы Пака на прочность и сменил тему: — Что ты будешь делать дальше? Чанёль горько усмехнулся и совершенно осознанно ответил: — Я его уничтожу! Размажу по стенке! Он у меня ещё попляшет! Кай, я его ненавижу! Боже, разве омеги могут так раздражать?! Нет, бесить! Кай видел, как его друг снова набирает обороты и доводит свою злость до предела. — Как бы ты это ни отрицал, Чанёль, но мы с тобой друзья не первый год. Я уже знаю тебя и твои повадки. Он тебе нравится. Признай это! Нравится очень сильно, иначе ты бы уже давно плюнул на Бэкхёна и переключился бы на другого омегу. Тебя даже Тао так не волнует, как Бэкхён. Глаза Чанёля загорелись диким огнём, и он выпалил: — А пойдём в клуб?! Я тебе докажу обратное. Там столько милых, соблазнительных омежек, что я быстро подцеплю кого-нибудь, и ты удостоверишься: я не зациклен на Бэкхёне. — Ты уверен? — Кай покосился на спину друга. — Твой зуд по-прежнему не прошёл. — Ничего страшного, пока доедем, всё будет в норме! — Чанёль подошёл к гардеробу, выискивая там подходящую одежду, тут же напяливая джинсы и свободную рубашку. — Ну ладно, — усмехнулся Чонин. Ему не очень хотелось тащиться в клуб, но ради друга решил пойти на такие жертвы.***
— Кёнсу, ты что, уже спишь? — возмутился мальчишка, входя в комнату для прислуги. Кровать Лэя пустовала, а его друг уже вальяжно развалился на своей, обнимая подушку. Тот недовольно пробурчал и приподнял голову. — Что такое, Бэк? — Нам нужно отметить мою победу! — торжественно воскликнул Бэкхён и, присев на кровать друга, потряс того за плечи, пытаясь вытащить его из сонного состояния. — Что ты там опять надумал? — пробурчал Су, зарываясь поглубже в подушку. — Пойдём в клуб! Мне просто срочно надо проветрить голову и не думать больше об этом придурке. Кёнсу всё же привстал в кровати, сонно потирая глаза, нехотя откидывая одеяло в сторону. — Ладно, но знай: мне жутко не хочется, и делаю я это только ради нашей дружбы. Бэкхён открыл шкаф, достал свою, по сути, единственную одежду для клуба. — Я пойду в своей обычной, Бэк. Это тебе нужно поразвлечься, а я просто посижу за барной стойкой. — Как знаешь, — пожал плечами Бэк, натягивая свои узкие джинсы. Следом за одеждой в ход пошла косметика, и, одобрив своё отражение, Бэкхён и Кёнсу выдвинулись на выход.***
Чонин уже был и не рад, что поехал с Чанёлем в клуб. Его друг почти не отрывался от барной стойки и лишь пил спиртное. Благо, это были не крепкие напитки, поэтому Чонин не беспокоился, что Пак надерётся до такой степени, что Каю придется тащить его домой на своей спине. Он просто не поднимет такую шпалу, даже несмотря на то, что сам был высокого роста. Чанёль был так увлечён своим бокалом, что не заметил двух омег, вошедших в зал. Зато Чонин сразу приметил своего омегу. — Кёнсу, — альфа встрепенулся и с довольной улыбкой пошёл навстречу двум парням. Чанёль проследил взглядом за другом, и, в отличие, от Кая, заметил первым Бэкхёна. — Чёртов мальчишка, — пробурчал Пак, буквально прожигая в омеге дыру, отвернулся обратно к своему стакану с пивом. Кёнсу не испытывал такого радушия при виде Кая, как сам альфа. Он ухватил его за руку и сразу же потащил к выходу, на ходу крикнув Бэкхёну, что присоединится к нему через несколько минут. От альфы не ускользнуло хмурое настроение Су, но он покорно шёл за ним, пока тот упрямо вёл его к выходу. Оказавшись на свежем воздухе, Кёнсу отпустил руку Чонина и, угрюмо скрестив руки на груди, уставился на альфу. — Как ты мог! — воскликнул тот, поджимая от злости губы, метая молнии во взгляде. — Как я мог что? — нахмурился Кай, не понимая, на что намекал Дио, и когда он успел впасть в немилость своего омеги. — Ты знаешь, о чём я! — Понятия не имею, — усмехнулся Кай, приходя в ещё большую расстерянность. — Ты спорил с Чанёлем на моего друга! — Оу… — Чонин опустил глаза, чувствуя свою вину. — Я не могу в это поверить! Ты… я тебя не прощу за это! — Су даже топнул ногой по асфальту, не зная, как ещё выказать альфе всё своё негодование. — Успокойся, Дио. Мы действительно поспорили с Чанёлем. Но инициатором спора был не я. Мало того, я склонялся к той версии, в которой Бэкхен никогда не уступил бы Чанёлю. И только после этого узнал, что он твой друг. Всё время, что длился спор, я всячески отговаривал Чанёля от своей задумки, но он слишком упрямый и не хотел меня слушать. Кёнсу недоверчиво посмотрел на своего альфу, все ещё не до конца принимая его слова как истину. — Ты серьёзно? — Ага. Я тебе ещё ни разу не соврал. И, знаешь, в этой борьбе между Чанёлем и Бэкхёном, наверно, я полностью на стороне твоего друга. Чанёль слишком зазнался, что даже не хочет принимать своих истинных чувств. Желаю, чтобы Бэк окрутил его так, что Чан будет вынужден пересмотреть свои ценности. Ему это будет на пользу. Кёнсу сделал несколько шагов навстречу к Каю и обнял его. — Спасибо тебе, Чонин. Спасибо, что ты такой. Пожалуйста, никогда не меняйся, — омега уткнулся в рубашку Кая, чувствуя тепло его тела и любимый, желанный запах. Чонин улыбнулся, целуя того в макушку. — Я постараюсь, Дио. Главное — верь мне. Кёнсу с облегчением вздохнул и поднял голову вверх, встретился с тёплым взглядом альфы. — Ну что? Пойдём обратно в клуб? А то, боюсь, эти двое поубивают друг друга. Кёнсу положительно кивнул, и парни пошли ко входу.***
Бэкхён заметил Чанёля и испытал сразу несколько чувств. Он восхищался тем, каким же всё-таки альфа был красивым. Даже когда встретил его впервые в этом самом клубе, первым чувством было именно это. Но, несмотря на восхищение, Бэк жутко разозлился на Пака. Тот, как ни в чём не бывало, не испытывая угрызения совести, преспокойно пил возле барной стойки. Но ведь Бэкхён пришёл сюда не для того, чтобы снова разъяснять отношения с ним, которых, по сути, и не было никогда. Омега пришёл веселиться, а посему двинулся сразу на танцпол, откинув все мысли прочь. Мальчишка вовсю развлекался, танцевал и даже позволил незнакомому альфе станцевать с ним медленный танец. Бэкхён улыбался, соблазнительно двигался, вовсю флиртовал. Как бы не хотелось Паку не замечать Бэка, тот притягивал его взгляд. Чанёль не признавался самому себе, но он ревновал. Дико ревновал, ведь, как ни как, это был его омега, к которому сейчас прикасался другой альфа. Устав немного от танцев, Бэкхён подошёл к барной стойке и заказал себе безалкогольный коктейль. Бармен, улыбнувшись красивому омеге, тут же исполнил просьбу и с явным намёком оповестил, что напиток в счёт заведения. Бэкхён даже не смутился. Он мило улыбнулся и поблагодарил бармена. — Я смотрю, ты тут у нас местная знаменитость, — со злостью ухмыльнулся Чанёль, даже не повернув голову в сторону Бэка, но мальчишка знал, кто именно к нему обращается. — А тебе-то какое дело? — Бэк тоже улыбнулся, но не со злостью. Его уж вовсю веселило настроение Пака. Да! Он добился, чего хотел. Проучил нерадивого альфу. — В принципе, никакого. Просто думаю, что мне, наверно, даже повезло. Хорошо, что у нас ничего не получилось. Ты так открыто предлагаешь себя всем, кто с тобой мил, что, боюсь, подцепил бы какую-нибудь заразу, переспав с тобой. Омега мог бы и обидеться на его слова, но не стал. — Во-первых, я девственник, соответственно, совершенно чист. Во-вторых, могу заниматься сексом, с кем захочу. Хоть с двумя альфами сразу! Мальчишка выпалил эти слова и внутренне передёрнулся, только представив эту картину. Он, конечно, был взбалмошным и любил найти себе приключения на зад. Но именно такие приключения его зад явно не желал. Но разве это стоило знать Чанёлю? Бэкхён допил свой коктейль, шумно втянув через трубочку в себя остатки сладкого напитка, отставил бокал в сторону, на барную стойку. — Что-то тут стало слишком тяжело дышать, — Бэкхён скривился и покосился на альфу. Чанёль встал со своего стула, почти нависая над Бэком, тому пришлось задрать к верху голову. Прятать взгляд в пол? Вот ещё! Он больше не покажет Паку своего смущения или огорчения! — Знаешь, что? — с напором сказал Пак. — Я не выношу тебя! И не хочу тебя видеть! Бэкхён усмехнулся и парировал: — Это я тебя не выношу! Поэтому уйду я! — Нет. Первым уйду я! — Нет, я! — Нет, я! Парни препирались, пока между их лицами практически не осталось расстояния. Их словно примагнитило друг к другу. Ну разве Чанёль мог не воспользоваться этой ситуацией? Он стал целовать Бэкхёна, при этом выплескивая всю свою злость в этот поцелуй. У омеги даже слегка саднило губы от такого напора. И как бы ни кружил голову запах Чана, Бэкхён сам отстранился и, пренебрежительно вытерев губы тыльной стороной ладони, чётко выговаривая каждое слово, омега сказал: — А. ТЕПЕРЬ. УХОЖУ. Я! — Бэкхён, покачивая бёдрами, пошёл к выходу, оставляя за собой Пака и Кёнсу с Чонином, которые наблюдали за их поцелуем, раскрыв рты, появившись в нужный момент в зале. Машина была только у Кая, который за сегодняшний вечер не притронулся к спиртному и мог развести всех по домам. — Кёнсу, давай отвезём этих двоих в особняк, иначе они нарвутся на неприятности. — Отличная идея, — подтвердил Дио и вышел следом за Бэкхёном, а Кай подошёл к другу, похлопал того по плечу. — Чанёль, давай я тебя подброшу в особняк. Всё равно я еду к тебе, чтобы отвезти Кёнсу. Альфа, не ответив, просто покорно пошёл следом за другом и уселся на заднее сидение, предполагая, что Су сядет впереди. Так и произошло. Только вот Пак не ожидал того, что Бэкхён поедет вместе с ними. Хотя этого стоило ожидать, но его неуёмная голова, заполненная мыслями о вкусном мятном поцелуе с омегой, совсем не сопоставила эти два факта. Бэкхён открыл дверцу и на секунду замешкался. Там уже сидел Чанёль. Но разве Бэкхён будет показывать своё замешательство? Он сам себе поклялся не делать этого. Усевшись рядом, Бэкхён демонстративно отвернулся, смотря в окно. Так же сделал и Пак. Машина тронулась с места, Чонин и Кёнсу переглянулись, заговорщически улыбнувшись друг другу. Парни ехали молча, пока Чанёль не прервал тишину. Он говорил шёпотом, надеясь, что его услышит только Бэк. — Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу! — процедил альфа сквозь зубы. — Прям читаешь мои мысли, Чанёль. Буквально сорвал с языка те же слова, что я хотел сказать тебе, — усмехнулся омега, продолжая смотреть в окно. — Я это так не оставлю. — Да? И что же ты сделаешь? Заключишь новое пари? — Завтра утром увидишь, — злился альфа и решил не озвучивать свой план омеге. Пускай это будет для него неприятным сюрпризом.***
Когда они припарковались возле чёрного входа, Кёнсу оглянулся назад, сказал: — Бэкхён, дойдёшь один? Я… я решил сегодня остаться у Кая. Су немного смущался, поглядывая на Чонина, который довольно улыбался. — Как хочешь, Кёнсу, — Бэкхён погрустнел и вышел из автомобиля. Следом за ним вышел и Чанёль. Парни зашли в особняк с разницей в несколько минут. Чанёль не злоупотреблял сигаретами, но сегодня ему просто было необходимо выкурить, чтобы успокоиться немного.***
Утром Кёнпё собирался обратно в монастырь, сложив в свою небольшую сумку личные вещи, и, прежде чем покинуть особняк, решил ещё раз заглянуть к Сонхи и поблагодарить того за гостеприимство. Он поднялся на второй этаж и постучал в нужную дверь. Получив разрешение, парень зашёл и уважительно поклонился старику, который уже позавтракал и просто сидел в своём кресле, рассматривая медальон. — Здравствуйте, господин Сонхи. Хочу выразить вам своё почтение и поблагодарить за то, что пригласили погостить в свой особняк. — Мне было крайне приятно вновь пообщаться с вами. Можете приезжать ко мне и Бэкхёну в гости в любое время. Монах заметил медальон с изображением святого Патрика. — Какой красивый медальон, господин. — Да? Мне тоже он очень нравится. Я поклоняюсь святому Патрику. — Серьёзно? Весьма похвально, ведь в наше время мало кто уделяет внимание такому важному аспекту в жизни, как духовное образование и поклонение религиозным доктринам и правилам. — С этим медальоном связано многое, — старик вздохнул и посмотрел на медальон с благоговением и какой-то даже ностальгией. — Ещё у меня был маленький кулон с изображением этого святого. Но я отдал его прислуге, который здесь работал. Я сам повесил кулон ему на шею. Как сейчас это помню. Бедный мальчик забеременел… Это было много много лет назад. — А почему вы так расстроены этим? Или мне показалось? — поинтересовался Кёнпё. — Донгон очень страдал и однажды ночью сбежал. Больше я его никогда не видел. — А когда это произошло? — Кёнпё не хотел казаться невоспитанным и выспрашивать личные моменты, но что-то в этой истории его настораживало и волновало. — Примерно девятнадцать лет назад, — ответил Сонхи. Кёнпё совсем разволновался. Он не хотел показывать этого старику, но многие факты смущали монаха и, чтобы разъяснить ситуацию, ему просто необходимо было срочно переговорить с отцом-настоятелем. Ещё раз поблагодарив Сонхи за всё, монах удалился из комнаты в сопровождении Бэкхёна. Мальчишка проводил Кёнпё до такси и, перед тем как сесть в него, тот развернулся к омеге: — Слушай, Бэкхён, а ты всё ещё носишь свой кулон? — Конечно, — кивнул Бэк, вытаскивая его из-под рубашки, что висел на шее. — Ну-ка, дай я на него хорошенечко погляжу. — Да что-то с тобой, Кёнпё? — удивился Бэк, наблюдая, как монах внимательно рассматривает маленький медальон. — Ничего, — улыбнулся монах и, обняв мальчишку, распрощался с ним с чётким осознанием того, что, возможно, узнал истину рождения Бэкхёна.***
Чанёль, как раз позавтракав, решил подняться в комнату к своему дедушке, чтобы привести свой план мести в исполнение. Дед всегда был рад своему внуку и тут же принял его у себя. Поинтересовавшись самочувствием Сонхи и немного рассказав о делах фирмы, Чанёль приступил к главному. — Дедушка, — начал Пак издалека, — я бы хотел поговорить с тобой о твоей прислуге. — О Бэкхёне? — удивился Сонхи. — Да. Дедушка, ты утончённый омега, знающий этикет и правила приличия. Ты, можно сказать, элита богачей. Но этот… этот омега, Бэкхён… он настоящая помойка! Заметил, как он разговаривает? А манеры? Нет, это катастрофа, просто катастрофа! Старик усмехнулся и спросил: — А зачем ты мне всё это говоришь? — Потому что ты мой дедушка! — Чанёль присел на рядом стоящий пуфик. — Потому что я люблю тебя и хочу лучшего для тебя. Ты достоин лучшего! — Ну… — старик призадумался и утвердительно кивнул, — пожалуй, в этом ты прав. В дверь постучали. Бэкхён, как только проводил Кёнпё из особняка, сразу же решил подняться в комнату дедушки, ведь он всегда его чем-то занимал в это время суток. — Войдите, — громко отозвался дед. Бэкхён, по своему обычаю, распахнул широко дверь, чуть не задев при этом длинные ноги Пака. Благо, он среагировал и вовремя отодвинул их в сторону. — Это я. Есть какие-нибудь поручения? — Бэкхён зашёл с яркой улыбкой, которая вмиг погасла, как только он заметил Чанёля в комнате. — Мой внук, — Сонхи посмотрел на Пака и снова перевёл взгляд на мальчишку, — открыл мне глаза на некоторые вещи, которые я не видел, или не хотел замечать. Но теперь я принял решение. Бэкхёну очень не нравилось, как начался разговор, в животе неприятно сжалось от волнения. — И какое решение вы приняли? — уже тише пробормотал омега, грустно смотря на своего работодателя. Старик выпрямился в кресле и с важным видом продолжил: — Чанель прав: ты почти дикарь. У тебя отвратительные манеры, ты не умеешь говорить. Так что придётся… Бэкхён прервал старика, хотя знал, что так делать не нужно, но ничего с собой поделать не мог. Замечая краем глаза довольно ухмыляющееся лицо Чана, Бэк предположил: — Вы решили меня уволить, да? — Нет, — отрицательно покачал головой старик, — этого я не сказал. Будем тебя учить: Чанёль и я! — Что? — Что? — воскликнули одновременно альфа и омега, пребывая в немалом шоке, переглядываясь. Они смотрели друг на друга, как на катастрофу, которая должна была свалиться им на голову. — Да! — старик был непреклонен и совершенно серьёзен, — Ты, Чанёль, будешь учить Бэкхёна хорошим манерам. Ты же рафинированный парень, и тебе это вполне под силу. Ты хорошо говоришь и знаешь все премудрости и тонкости этикета. Где найти лучшего учителя?! Чанёль потёр ладонями своё лицо, не в силах поверить, что всё это происходит на самом деле. А Бэк лишь переминался с ноги на ногу и не знал, что ответить Сонхи. Утречко выдалось у обоих не таким, какое они ожидали.