Live is Like in the Movies

Багровый шелк смялся по двумя телами. В квартире было достаточно тихо, не учитывая частые еле слышные женские стоны. За окном уже начало светать, люди в своих квартирах начали просыпаться, а кто-то ещё даже не ложился спать. Его язык вновь исследовал каждый сантиметр бархатного тела брюнетки. Он оставлял мокрую дорожку от ключицы и до самого пупка, отчего девушка покрывалась мурашками, а внизу живота начинало приятно тянуть. Адриан продолжал ее возбуждать, касаясь разных частей ее тела то руками, то губами. И при всем не отрывал взгляд от ее блаженного лица. Маринетт либо расплывалась в озабоченной улыбке, либо хмурилась и закрывала глаза в нетерпении. Периодически она так же смотрела в его глаза, получая не только физическое удовольствие, но и эстетическое. Агрест был прекрасен. Она смотрела на его мужественные и необычайно красивые черты лица, которые сильнее разжигали внутри нее огонь. Дюпен-Чен могла бы накинуться на него прямо сейчас, но в то же время ей нравилось, как он ублажает ее. Нежные поцелуи блондина из раза в раз будто вводили ее в транс, заманивали в туманный лес. «Точно, туманный лес!» — пробежалось в ее голове, когда она в очередной раз смотрела на его глаза. Они действительно были затуманены диким желанием. — Ты сегодня такая тихая, принцесса, — он поднялся ближе к ее лицу. Теперь их глаза находились на одном уровне. И такая близость их лиц заставляла брюнетку задыхаться. Она не знала что ответить и лишь виновато смотрела на него. — Но это даже заводит. Как игра! — расхохотался он низким голосом, который выдавал его желания с потрохами. — Я заставлю тебя сегодня сорвать голос. — Посмотрим, — выдавила из последних сил Маринетт, а затем увлекла Адриана в новый страстный поцелуй. Их языки сплетались в диком танце огня. Руки Агреста уже более настойчиво скользнули вниз, пробираясь в лоно. Раздался первый громкий стон, как только он начал ласкать ее там. Она стонала ему в губы, и он не только слышал эту прекрасную мелодию, но и чувствовал вибрации. Сдерживаться было все тяжелее, но он поставил цель для себя и ни за что не отступит. Трусики синевласки стали уже совсем мокрые, а ее тело требовало, буквально кричали о том, чтобы почувствовать его внутри себя. Агрест легко проник внутрь двумя пальцами благодаря выделяемой ею смазке. Она выгнулась, и между их телами совсем не осталось места. Они чувствовали друг друга каждой клеточкой, и это определено нравилось двоим. Адриан оторвался от ее губ, чтобы по-лучше расслышать ее соблазняющий голос. И каждый раз, когда она кричала громче и громче, он широко улыбался. Все было будто в кино. И ей даже немного нравилось представлять, как их сейчас снимает не одна камера, а она в кадре со знаменитым актером. Маринетт нравился раскалённый воздух в комнате. Было очень душно, но отрываться от Адриана ради окна она не была готова. Нравилась сметая постель, нравились его руки и дыхание. Если бы она могла вернуть хоть каплю сознания, то услышала бы звук включенного телевизора, шум ночного города. И, возможно, услышала бы стук в дверь, который прервал интимный момент. Адриан слега отстранился от нее, навострив уши как кот. Его сознание хоть тонуло в красках похоти, но он смог расслышать стук. — Черт! — он так громко и злобно выругался, что по Маринетт пробежал табун мурашек. В это же время блондин окончательно сполз с девушки, накинул красные спортивные штаны с черными резинками и, приведя волосы в нормальный вид, отправился к двери. Брюнетка не слышала, что происходило в коридоре, ибо парень закрыл дверь в комнату. Она встала и накинула на себя свой халат. Собрав высокий хвост, голубоглазая вышла из комнаты вслед за возлюбленным. Стоило ей подойти ближе, как она услышала ещё один мужской голос, который вызвал у нее боль в груди, заставившую Маринетт на секунду съежиться. Дюпен-Чен до последнего надеялась, что ей только показалось. Дабы удостовериться в этом, она неуверенно пошла к выходу, где стоял и Агрест. Но, к несчастью, ей не показалось. На пороге квартиры актера стоял рыжеволосый парень. Она разглядела его расфокусированный взгляд — он был пьян. Натаниэль стоял, опершись о стену. На нем была все та же одежда, что и пару часов назад, только вся смятая и местами испачканная. Нат жестикулировал, еле поднимая руку, чтобы придать словами больше уверенности. Но получалось плохо. — Что происходит? — строго спросила Маринетт, подойдя к Адриану. Парни обернулись на синевласку. Рыжеволосый удивлённо уставился на парочку. Вряд ли он ожидал увидеть ее тут, на пороге квартиры его друга. Он осматривал ее с ног до головы более хищным взглядом, нежели на вечеринке. Конечно, сейчас на ней был лишь шелковый халат, еле прикрывающий ее прекрасный зад. — Я и сам ещё не понял, — шепотом усмехнулся зеленоглазый, а потом снова посмотрел на Натаниэля. Маринетт заметила изменения в его взгляде. На приеме Адриан весело и как-то даже беззаботно смотрел на своего друга, но сейчас – озадаченно или недоверчиво. — Маринетт, какая встреча! — воскликнул нежданный гость, потянувшись к девушки с объятиями. Но та быстро отскочила назад так, что Натаниэль ещё бы чуть-чуть и навернулся вперёд носом. — Я так и не понял, чего ты хотел, — привлек на себя внимание Адриан. Он сложил руки на груди и оскалился ещё больше на парня, помешавшего его прекрасной ночи. — Ах! Точно. Я могу у тебя переночевать? — дружелюбный тон рыжеволосого был приправлен хитростью, что не ускользнуло от блондина. Агрест посмотрел на рядом стоящую девушку, по лицу которой сразу было видно, что она не довольна таким поворотом событий. Это и не удивило зеленоглазого, ведь он в мельчайших подробностях помнил рассказ, совсем недавно вылетевший из уст Маринетт. Он уловил эмоции, которые она сейчас испытывала, об этом показывали практически все части ее тела. Можно сказать, она была взвинченна из-за его появления. Бушующая ранее страсть резко и быстро перешла в агрессию. Теперь ее кулаки были сжаты так, что костяшки белели, глаза прищурились и смотрели с отвращением. Она переминалась с ноги на ногу от шалящих нервов. Будь ее воля, она бы точно вмазала этому рыжику по морде. Весь ее вид говорил о неприязни к этому человеку, и скрывать она это не собиралась. И только сейчас он узнал, насколько трудной для Маринетт была тема, касающаяся Натаниэля. Адриан почесал затылок, не зная, что ответить. Он понимал, что брюнетке будет не приятно, однако другу отказать тоже тяжело. Он снова бросил взор на девушку, безмолвно задав вопрос: можно ли ему остаться? В ответ синевласка лишь покачала головой и скрылась за дверью спальни. Всю ответственность она благополучно свалила на светловолосую головушку. — Ну, — начал свою пьяную речь Натаниэль, — мне все равно, я вхожу! — такая наглость показалась Адриану неприятной. Но, с другой стороны, ему не пришлось делать тяжёлый и ответственный выбор, чему он был, точно, рад. Рыжеволосый прошел на кухню и уселся на диван, где ещё совсем недавно сидел хозяин квартиры и ждал Маринетт, чтобы провести с ней сказочную ночь, которая все же оборвалась. Агрест сел рядом и протянул другу стакан воды, от которого гость не отказался. — Ты где так напиться успел? — спросил блондин, откидываясь на спинку. — Мы поехали с девочками в клуб, там и напился. — как-то пафосно ответил Нат. — Ты не меняешься! — закатил глаза Адриан, услышав очередной выпендрёж со стороны Куртцберга. Он действительно часто хвастал своими похождениями перед Адрианом, да и не только перед ним. Даже в школе он болтал направо и налево, как отымел очередную красавицу школы. И история с Маринетт Дюпен-Чен не осталась в стороне. Натаниэль высмеивал ее перед своими друзьями, говоря, какая она плоская и неопытная. «На что эта дурочка надеялась?» — когда-то смеялся он. — Чувак, это же офигенно! — заржал голубоглазый. — Одна ласкает меня своим ротиком, а другая стонет подо мной. — он закрыл глаза и вспомнил события недавней ночи. — Угу, — безэмоционально ответил Адриан и встал, чтобы заварить себе и Маринетт кофе. Вспомнив про девушку, он отправился в свою комнату, где находилась она. Он аккуратно открыл дверь, заведомо собираясь утешать ее. Но каково было его удивление, когда брюнетка спокойно сидела на кровати, листая ленту в социальных сетях. Он подошёл ближе и завалился рядом с ней. Маринетт убрала телефон и глянула на своего парня. — И почему именно он ворвался посреди нашего секса? — усмехнулась она. Адриан подхватил ее смешок, осознав всю абсурдность ситуации. — Прости, я не смог отказать другу в ночлеге. Да и он ворвался раньше, чем я ему что-то сказал. — виновато улыбнулся Агрест, протягивая руку к щеке голубоглазой. Она прижалась к ней посильнее. — Я понимаю, — она нежно поцеловала блондина в губы, когда тот потянул ее в объятия. Через пару минут раздался писк чайника, вновь отвлекая пару от ласк и нежности. — Будешь кофе? — Адриан поднялся с кровати и пригласил Дюпен-Чен за собой в кухню. Ее походка была уверенной, но внутри все бушевало. Ей было немного некомфортно находится с ним в одной комнате. Эта абсурдность ситуации буквально выбила ее из колеи. Маринетт села за стол и даже не смотрела в сторону рыжеволосого парня, который, наоборот, рассматривал ее с головы до ног. Почувствовав его взгляд, она поёрзала на стуле и обратилась к Адриану, чтобы нарушить пугающую тишину: — Добавь ванильный топпинг, — парень кивнул головой и полез в верхних ящик бардового кухонного гарнитура. Через пару минут две ароматные кружки стояли на столе, за которым друг напротив друга сидели Маринетт и Адриан. Они смотрели друг другу в глаза, но ни слова не осмеливались произнести. Не было бы тут Натаниэля, скорее всего, между ними вёлся бы оживленный диалог после бурного секса. — Ребят, вы что такие кислые? — встал с дивана Куртцберг и, пошатываясь, поплелся к столу. — Такая ночь! Хочется продолжать веселье! Может куда-нибудь поедем? — он облокотился на стол, смотря то на блондина, то на брюнетку в ожидании положительного ответа. — Если так хотелось веселья, не надо было приезжать. — отрезала синевласка, разрушив все надежды гостя и показывая тоном, что здесь ему не рады. — Я вообще приехал к Адриану, и даже не ожидал увидеть тебя здесь. — продолжил Натаниэль. — Так надеялся, что приеду к нему, заберу его из этого тухлого дома, и мы поедем цеплять каких-нибудь красоток в клубе. — Агрест, услышав изначальные намерения друга, поперхнулся. Он быстро перевел шокированный взгляд с любимой на друга, не веря своим ушам. — Нат, ты ведь знаешь, что мне это уже давно не интересно! — грубо ответил блондин, после чего услышал еле заметный облегченный выдох Мари. — Тем более ты видел, что на приеме я был с Маринетт. Где были твои мозги? — Неужели малыш Адриан выбрал только одну? — как-то даже по-детски заговорил рыжик. — Я думал, ты попользуешься ей и бросишь. И она, как очередная девчонка, сбежит от тебя часа в три ночи. А она все ещё тут. Дюпен-Чен разозлилась. Его слова очень ее задели, ввзвали в ней волну агрессии. Если бы Адриан не держал ее за руку, то скорее всего она бы уже дала ему подщёчину или вылила на него горячий кофе. В ее мозгах просто не укладывалось, как он мог такое про нее сказать. И Маринетт все пыталась понять, он серьезно о ней так думает или сказал от злости. Но его высказывания задели не только девушку, но и Агреста младшего. Ему хотелось ударить друга не меньше, чем брюнетке. Они оба сидели, озлобленно покосившись на парня. Адриан даже почувствовал, как дернулась рука голубоглазой, поэтому сжал ее сильнее. Тем самым успокаивая не только ее, но и себя. Да, он не отрицает, когда-то было все именно так, как сказал Натаниэль, но это было в прошлом. Сейчас перед ним была лишь одна цель — узнать Маринетт Дюпен-Чен полностью. Он хотел узнать не только ее тело, но и душу. Она играла с ним на равных, и они часто дразнили друг друга, что заводило Агреста. И упустить эту девушку он просто не мог. — Знаешь что, Нат? — холодным тоном ответил блондин, смотря на друга презирающий взглядом. — Ты пьян! Иди спать! Он не спрашивал его, а просто приказал, чтобы тот не наговорил чего лишнего. После чего встал из-за стола, убрал кружки в раковину, взял брюнетку за руку и направился в комнату. Ему было тяжело сдерживаться, чтобы не навалять хорошенько Куртцбергу, поэтому он, как можно скорее, скрылся в другой комнате. Как только они зашли, Маринетт закрыла дверь на замок, а затем перевела взгляд на Адриана. Он сел на пол, облокотившись спиной на кровать. Его глаза были закрыты, а руки в замке. Он глубоко дышал, чтобы успокоить себя. В груди у девушки что-то кольнуло, а сердце пропустило удар. Ей было очень приятно то, как вёл себя блондин, как он ее защищал. Она села рядом и крепко обняла парня, на что тот расхохотался. — Если бы тебя не было здесь, я бы его ударил за такие слова, честно, — ещё громче залился он смехом, и синевласка подхватила его волну. — Никогда бы не подумал, что он такой! Но после этого, мы точно начнем меньше общаться. — Спасибо, — тихо прошептала Дюпен-Чен ему на ухо. В ответ он лишь усадил ее между своих ног, обнял ещё крепче и зарылся носом в ее волосах. Она чувствовала его дыхание на своей шеи и ключице. Мужские руки скользнули под халатик, лаская нежную кожу брюнетки. Нет, дело сейчас было не в желании того, что они так и не закончили, а том, что им просто хотелось наслаждаться тишиной в объятиях друг друга, и даже сидя на полу. Атмосфера была не страстная и романтическая, а какая-то родная, уютная и немного семейная. Они спасали друг друга руками от всех проблем реального мира. Погружали кольцом из рук в свой мир, наполненный ванильной любовью, которую показывают часто в кино, как через портал. «Я словно в кино, — мелькнуло в ее голове, — интересно, на это повлияло то, что он актер?» Она немного усмехнулась своим мыслям, после чего потянула Агреста за собой на кровать, чтобы уже наконец лечь спать. Он перебирал ее волосы, обнимая со спины, от чего она быстро погрузилась в сон. А Адриан впервые понял, как прекрасно спать с кем-то в одной постели, именно просто спать, изредка переплетая ноги или руки. •••••••••••••••••• Маринетт проснулась в восьмом часу утра от дикой жажды. Горло пересохло, из-за чего начался лёгкий кашель. Она выбралась из-под тяжёлый руки блондина и направилась на кухню. Каждый шаг ей давался тяжело, ведь она абсолютно не хотела идти в комнату, где сейчас находился Натаниэль. Ей показалось более простым вариантом дойти до своей квартиры и попить воды там, а не пройти ещё пару сантиметров, чтобы оказаться у крана с водой в квартире Адриана. Поразмыслив, девушка всё-таки поняла, что ходить из квартиры в квартиру — очень шумно, поэтому, собрав всю волю в кулак, отправилась на кухню. Каково было ее удивление, когда она увидела Натаниэля мирно сидящего на стуле и попивающего чай. Он что-то искал в телефоне, поэтому не сразу увидел брюнетку. Но та заранее напряглась. — Не спится? — спросил Нат, смотря на нее. — Встала попить, — лапидарно ответила Маринетт. — Прости за то, что ранее наговорил, я был немного не в себе. — достав чашку, она чуть ее не выронила, удивившись словам гостя. Уж такого она не ожидала услышать от него. Дюпен-Чен налила воды и села за стол, ещё несколько минут думая над ответом. — Мне все равно, — с холодом кинула она, смотря в его аквамариновые глаза. — Вчера меня разозлила одна девушка, которая мне нравится, поэтому я сорвался на вас, ну на тебе. — он говорил так завуалированно, но Мари прекрасно знала этот тон, знала, что он говорит про нее. — И чем же она тебя разозлила? — ее вопросы больше были похожи на одностороннюю игру, ведь она прекрасно знала правду. — Была с другим. — он отвернулся к окну, где виднелось уже довольно яркое небо. — Хочешь сказать, она тебе изменила? — продолжала Маринетт. — Нет, просто... — Так в чем проблема? — он уже и сам начал догадываться, что она знает, что он говорит о ней. Но все равно продолжал в третьем лице. А нахальный тон девушки так и не уходил. — Просто я опоздал, — с грустью ответил он, растрепав свои волосы. — Однажды я совершил ошибку, а последствия произошли только через года. Долгие года, — Натаниэль вырисовывал известные только ему узоры на черном столе. Его взгляд был поникшим и задумчивым. Ещё какое-то время он молчал, подбирая слова. — Все мы совершаем ошибки. Моей самой большой ошибкой были чувства к одному человеку. — прервала размышления Куртцберга голубоглазая. — Разве можно считать чувства ошибкой? — усмехнулся он, окончательно убедившись в том, что они говорят об одном. — Поверь мне, — убедительно ответила она, — можно! — Прости, Мари, — еле слышно произнес он, посмотрев в ее бездонные очи, напоминающие сейчас ледяные сталактиты. — За что? — саркастически рассмеялась девушка. Она встала из-за стола, не желая продолжать разговор, и поставила кружку в раковину. После чего развернулась лицом к парню. — Ты действительно опоздал! Даже с извинениями. Только она хотела развернуться и пойти в кровать, как Натаниэль резко вскочил и прижал ее с двух сторон руками к кухонному гарнитуру. Маринетт ужаснулась и попыталась отодвинуть его руки, но он был физически сильнее ее. Ещё несколько секунд она толкала его в грудь руками, чтобы выбраться, но он продолжал безмятежно стоять. — Отпусти меня! — возмущённо приказала Дюпен-Чен. — Отпусти! — Успокойся, Мари, — он придавил ее телом так, что между ними не осталось воздуха, а лица находились в десяти сантиметрах друг от друга, что девушку явно не устраивало. Она попыталась снова отодвинуть его, но уже не могла пошевелиться. — Я сейчас Адриана позову! — пригрозила она, на что Нат лишь посмеялся. И только она хотела заорать, как он закрыл ее рот рукой. — Тихо! Послушай, — начал Натаниэль. — Я был идиотом, Мари! Я хочу, чтобы ты снова полюбила меня так, как раньше. Когда я увидел тебя на приёме, я был готов бросить все, только бы убежать с тобой куда-нибудь. Прошу, будь со мной. Я знаю, тебе понадобиться какое-то время, чтобы полюбить меня вновь. Но я буду ждать, главное, чтобы мы были вместе! — он немного ослабил давление своим телом, но руку со рта так и не убрал. Она смотрела на него с яростью и слезами на глазах. В ее душе одновременно бушевали и страх, и ненависть. Свободную руку Куртцберг положил ей на талию, а затем повел ниже, остановившись на бедрах. Девушка начала извиваться, чтобы показать, что ей неприятны такие прикосновения, но он не обратил на это должного внимания, продолжив свою речь: — Этот чертов Агрест – полный придурок! Забей на него. Он все равно рано или поздно тебя бросит. — говоря о друге, рыжеволосый начал повышать голос. — Он не стоит тебя! Он убрал руку с ее рта, чтобы услышать ответ. К тому времени Маринетт стоялa смирно, смотря на него с гордой яростью. И как только она смогла пошевелить лицевыми мышцами, сразу плюнула ему в лицо. — А ты меня стоишь, придурок!? — надменно и нахально ответила синевласка. Натаниэль опешил, но через мгновение, опомнившись, с силой схватил Дюпен-Чен за запястья, от чего та взвыла. Натаниэля взбесило не только ее самоуверенные и грубые ответы, но и то, что все идёт не по его плану. Он был возмущен тем, что она предпочитает ему какого-то Агреста. — Дура! Ты ничего не понимаешь! — сорвался на нее голубоглазый. — Ты клюнула на его деньги, на то, что он известный актер, да? Я тоже известный! Да я дам тебе гораздо больше, чем он. Впервые Маринетт назвали продажной. Хотя, конечно, Натаниэль не знает о том, что она сама зарабатывает не меньше Агреста и вообще живёт в соседней квартире. Его незнание и такие заявления рассмешили девушку до истерики. Она смеялась довольно громко, что шокировало Натаниэля ещё больше. — Да не нужны мне ни твои, ни его деньги! — не меняя тон ответила она. — И это ты, как раз, ничего не понимаешь. Где-то внутри ее души проснулась маленькая девочка, которую когда-то обидел один нахальный пацан. Столько лет прошло, а он снова и снова затаптывает ее. Нос защипало в преддверии слез. Может быть, она бы и расплакалась, но гордость не позволила. Она посадила маленькую Маринетт в стеклянный куб, чтобы она смотрела, как нынешняя Маринетт не ударит в грязь лицом. Какое-то время он ещё злобно смотрел в ее глаза, не переставая сжимать ее руки. Страх внутри нее только рос. Она даже представить не могла, что с ней может сделать Натаниэль. Его всегда раздражало все, что идёт не так, как он хочет. Ему не нравилось, когда с ним так обращались. Куртцберг определенно считал сегодня королем всей планеты. И иногда даже не боялся применять грубую силу для достижения своих целей. Так было и в школе. Взять к примеру то, как он получил место в крутом музыкальном клубе, где были ограниченные места. Он запугал одного парнишу до смерти, и тот естественно отдал свой билет. И так было не раз. Когда молчание затянулось, Натаниэль просто отпустил брюнетку, которая сразу свалилась на пол. На ее запястьях пылали красные следы рук рыжеволосого. Ей было больно, но сейчас она не проронила ни звука. Сам парень же просто стоял и смотрел на нее сверху вниз. И можно было увидеть на его лице самодовольную ухмылку. Маринетт глубоко вздохнула, после чего встала. Она ещё потирала руки, смотря ему в глаза. Ее взгляд испепелял его, сжигал заживо на костре ненависти, ярости и злости. Казалось, что ни одна ядерная бомба не сравниться с ее взглядом, который будто пылал ядовитым огнем. Натаниэль ещё и сам не знал, с кем связался. По нему прошел табун мурашек от ее взгляда, но он это не показал. Ему даже было немного больно от того, что так все обернулось, ведь ненависть — это не то, что он хотел увидеть. — Ну беги, жалуйся своему дружку, — иронично расхохотался он. Внутри голубоглазой все уже кипело, и она просто взорвалась. Он довел ее до точки невозврата. Она замахнулась и совсем силы ударила Ната кулаком по лицу. — Выметайся отсюда! — ее голос был довольно низким и очень властным. Парень отшатнулся назад, получив по лицу, за которое сразу схватился. Всю правую сторону его лица прожигала ее ненависть. Ему прилетело так, что его даже на несколько секунд оглушило. Отходя от шока, он все же расслышал ее, но слушаться не спешил. — Идиотка! Ты даже не знаешь во что ввязываешься! — прошептал Натаниэль. Он резко схватил ее за волосы, чуть не выдерая их, и положил головой на стол, слегка ударив. Синевласка зашипела от боли и начала бить его руками. — Ещё увидимся! — угрожающе фыркнул Нат и скрылся за дверью квартиру, хорошенько ею хлопнув, от чего проснулся блондин. Мари бы удивилась, как он не проснулся раньше от их тихих, но все же криков, если бы у нее были силы. Она снова скатилась на пол, а по щекам все же потекли горькие слезы. Следы на руках ещё не прошли и продолжали болеть, как и лицо, которым она ударилась об стол. Она попыталась закрыть рот руками, чтобы ее всхлипы были менее слышны, а блондин от этого не проснулся. Но было слишком поздно, ибо Адриан быстрым шагом направлялся на кухню. В его голове была полная каша. Он начал просыпаться от криков своей девушки, но хлопок двери разбудил его окончательно. Вскочив, он быстро натянул все те же красные штаны и отправился в сторону шума. По дороге до его ушей донеслись всхлипы, что напугало его. Он вошёл в кухню и кинулся к сидящей на полу Маринетт. В глаза сразу бросились ее запястья и покраснение на лице. Агрест, все ещё не понимая, что произошло, притянул девушку к себе и крепко обнял, чтобы она успокоилась. Он аккуратно и нежно гладил ее по голове, а она в это время, впившись пальцами в его спину, рыдала у него на плече. Маленькая девочка по имени Маринетт сняла свою маску «Гордая и сильная», и страх охватил ее полностью. Она перекручивала каждую секунду их странного разговора с Натаниэлем у себя в голове. Снова. Снова. И снова. Но в мыслях, которые никак не могли отойти от шока и прийти в порядок, метаясь из стороны в сторону, не укладывалось все произошедшее. Тело охватила лёгкая дрожь, что почувствовал Адриан. Он прижал её ещё сильнее к себе, говоря ей на ухо о том, что все хорошо и что он рядом. Примерно минут через десять Дюпен-Чен всё-таки успокоилась. Ее отпустила дрожь, а мысли встали на место. Она отодвинулась слегка от Адриана, вытирая слезы. Он же обеспокоенно осматривал ее и ждал, когда она будет готова рассказать, что случилось. Блондин немного отвлекся от брюнетки, чтобы проверить обстановку в квартире, высматривая то, обо что девушка могла пораниться. И только сейчас он заметил отсутствие друга. В голове начало немного появлятся представление о произошедшем. Зеленоглазый был уже уверен в том, что между Маринетт и Натаниэлем что-то произошло. И это «что-то» серьезное и масштабное. — Расскажи мне, что произошло! — потребовал Адриан, не выпуская девушку из кольца рук. Она ещё пару минут собиралась с мыслями. А после, захлебываясь новым потоком слез, рассказала все Агресту. Его лицо менялось с каждым новым предложением. Сначала его охватили шок и недовольство, которое в итоге перешли в ненависть. Внутри у него вновь просыпалась ярость, сейчас он очень хотел врезать рыжеволосому, хотя Маринетт и сама неплохо постаралась. Блондин продолжал успокаивать девушку ласковыми словами, пока та практически не уснула у него на руках. Он поднял ее и понес назад в комнату. Он хотел, чтобы она отдохнула после такого, но сам спать не собирался. В его голове все крутились мысли о том, как получит этот придурок, попадись он Адриану на глаза. Но где-то в душе его что-то сильно тревожило. И он знал, что их любви придется пройти не мало испытаний.