Набережная

      На следующий день я с самого утра прибежал домой к деду за продолжением рассказа из его жизни. Он с недовольством открыл мне дверь, выйдя лишь в халате и в мохровых тапочках. Старик упал в свое кресло и закинул ноги на стол. " Так вот… После этой встречи я сидел дома на протяжении нескольких дней. Но, понимая, что моё поведение является глупым, все же я пошел на набережную. Рита сидела на краю набережной и что-то записывала. Я тихо подошел к ней сзади и накрыла её глаза ладонями. Она робко вздрогнула и начала трогать мои руки, потом грудь, потом плечи, потом лицо… Рита узнала, что это был я. Она обернулась и сразу же начала расспрашивать, где я был все это время. Пришлось рассказать ей всю правду: причиной моего отсутствия на набережной стала обыкновенная ревность… В ответ на это Рита плеснула в меня водой из бутылки и вдобавок назвала меня дураком. Её пухлые губы надулись от недовольства, а ладони сжались в маленький аккуратный кулак. Потом она отвела от меня взгляд и я перевела его на небо.       В этот день она была особенно красива. Медный отлив на волосах особенно ярко играл на солнце, аккуратный нос с небольшой горбинкой посередине был немного вздернут, влажные губы с приятным персиковым оттенком были слегка разомкнуты… На ней было шифоновое платье в пол, подол которого намок из-за колышущихся волн. Наверное, именно в этот день я в неё окончательно влюбился.       Я предложил ей сходить на пляж и она согласилась. Мы сидели на горячем песке и разговаривали о чем-то неважном. В какой-то момент мне просто захотелось взять её на руки и понести к воде. Она вырвалась и пыталась меня оттолкнуть, но все её старания были напрасны. Ритино платье моментально намокло и начало облегать её тело, она подняла подол, выжала его, скрутила в жгут и завязала в узел. Она побежала ко мне, пытаясь столкнуть в воду и, между прочим, у неё получилось.       Оба мы стояли в воде по грудь, Рита улыбалась мне, слегка наклонив голову набок и пожимая плечами. Я подплыл к ней еще ближе и крепко сжал её ладони в своих, подтянул Риту к себе и наши носы соприкоснулись друг с другом, губы её были совсем рядом. Она робко пошатнулась назад. Мне долго не хотелось её отпускать, время тянулось медленно, мир вокруг замер, и даже, казалось, что волны вовсе сошли на нет. Вокруг не было никого, хотелось думать, что лишь мы одни в этом хрупком мире. Я чувствовал запах, исходящий от её шеи, который не могу по-прежнему забыть: легкое, необыкновенное сочетание разнообразных масел создавало манящий, головокружительный аромат. Как же мне её безумно хотелось поцеловать… Спустя время мы медленно побрели в город.       Рита часто опускала свой взгляд на землю, я видел лишь то, как её губы расходились в широкую улыбку, оголяя белые зубы и образовывая обаятельные ямочки на щеках. Влажные, и без того вьющиеся волосы, завились еще сильнее в маленькие кудри. Я напросился проводить её до дома.       Тишина с каждой минутой угнетала меня всё больше и больше. Ритина улыбка пропала, а лицо её сделалось серьёзным, угрюмым, и я всё никак не мог понять того, о чем она сейчас думает, я прервал её мысли, резко развернув её к себе и сказав о том, что она мне нравится. В тот момент она сильно замешкалась, постояннл отводила свой взгляд вбок и нервно прикусывала нижнюю губу: — Разве ты не понимаешь, что мы вовсе друг друга не знаем? — Понимаю, а что нам мешает друг друга узнать немного лучше?       Мы начали наш разговор с совершенно примитивных вопросов, которые обычно люди задают, когда только-только начинают свое знакомство. И внезапно она сказала: — Знаешь, совершенно не похоже на то, что тебе всего 16 лет, даже по внешности ты выглядишь как молодой обаятельный мужчина, но за то время, что я провела с тобой, совершенно понятно, что ты еще мальчишка. И мне приятно думать о том, что я тебе нравлюсь, но в моей судьбе уже есть тот мужчина, с которым мне хорошо и уютно…       В этот момент она остановилась и указала в сторону дома: — Я живу здесь, надеюсь увидеться с тобой еще раз. Ciao, il mio amico preferito! — Сiao, Rita…       Заходя в дом, она обернулась и кокетливо мне улыбнулась, опустив вниз ресницы. Зачем она так сделала тогда, я так и не пойму…»       Дед разлегся на кресле, откашлялся и грозным, слегка охрипшим басом выкрикнул: — А теперь домой иди, родители наверняка уже волнуются…