Осколками в кожу

POV Джастин За окном постепенно занимался рассвет. Сквозь серые шторы проглядывали первые дневные лучи, бледные, болезненные. Я сидел в тени, устроившись в кресле, вальяжно закинув ногу на ногу, и ждал, когда моя гостья проснётся. Войдя в комнату и застав её спящей, такой беззащитной, я вспомнил, как когда-то она засыпала у меня на руках, так же свернувшись калачиком. Не удержался и прошёлся подушечками пальцев по её лицу, от виска до подбородка. И именно из-за этих воспоминаний, наполненных такой теплотой, что щемило сердце, мне захотелось задушить девушку. Ненависть мгновенно вспыхнула во мне, и я убрал руку, боясь, что не совладаю с собой и раньше времени причиню ей боль. Она должна выглядеть здоровой и быть в порядке… пока что. И сейчас я терпеливо дожидался, когда Эндрия выйдет из своего временного убежища — мира снов, и я смогу вновь заточить её в подвал, услышать её жалобные стоны, мольбу. Никогда бы не подумал, что смогу так возненавидеть кого-либо, особенно её. Девушка зашевелилась и медленно села на кровати. Волосы сплошным занавесом скрыли её лицо. Одеяло соскользнуло с её плеч, и я увидел, что на Эндрии моя рубашка. «Да она издевается!» — мысленно прорычал я и впился руками в подлокотники так, что побелели костяшки. Всё это казалось для меня слишком. Слишком похожим, привычным, родным. Меня раздирало от желания либо убить её прямо сейчас, либо впиться в её губы, прижать к себе и никогда не отпускать. Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Джастин, — заметила меня Эндрия. Девушка провела по волосам руками, убирая их назад. Её глаза блестели, глядя на меня, и я не понимал, почему. Разве она не должна тосковать по Габриелю? Или она и его за нос водит? Прищурившись, пристально наблюдаю за девушкой. Заметив мой настрой по отношению к ней, Эндрия заметно поникла. Глаза её выражали полнейшее недоумение, даже упрёк. — Снова в подвал? — усмехается она, скорее утверждая, нежели спрашивая. Я киваю и направляюсь к ней. Схватив чуть выше локтя, сдёргиваю девушку с кровати. Найдя равновесие, Эндрия выпрямилась и посмотрела мне прямо в глаза. — Эй, а полегче? — она дёргает руку. — Ох, где же моё гостеприимство?! — смеюсь я. Эндрия фыркает и закатывает глаза. — Вот каким ты стал, Джастин? — девушка склоняет голову на бок и с интересом смотрит на меня. — А что? Не устраивает? Лучше наивный мальчишка, которого можно обводить вокруг пальца? — О чём ты говоришь? — устало вздыхает она. — Почему ты вообще так себя ведёшь? — Это, интересно, как? — облизав губы, ухмыляюсь я. — Как полный ублюдок! — выплёвывает она и морщится. — Мне противно от того, каким ты стал. И всё ради чего? Неужели, ради компании Габриеля? Этого тебе надо? — слово осенило девушку. В её взгляде явно читаются презрение и высокомерие, как будто она лучше меня, выше. — Да, — без эмоций отвечаю я, словно это самая очевидная вещь на свете. Из-за этого надменного взгляда захотелось сделать ей больно. — А ты думала, всё это ради тебя? — приблизив к ней своё лицо, насмехаюсь я. И я победно выпрямляюсь. У меня получилось, я задел её. Эндрия замолкает, отводит взгляд, пару раз раскрывает своё прелестный ротик, видимо, желая что-то сказать, и тут же закрывает. Она в растерянности. Что-то в её голове складывается, вырисовывая определённую картину. Тут, вскинув на меня полный презрения взгляд, девушка выкрикивает, едва сдерживая слёзы: — Ну, ты и мразь, Джастин! От её оскорблений сильнее сжимаю девушке руку, она дёргается, пытаясь вырваться. — Какой же ты урод! Только этого вам всем от меня и надо! Ненавижу! — Эндрия пытается ударить меня по груди, но я перехватываю её ладонь и завожу её руку девушке за спину, тем самым близко притягивая к себе. — Доиграешься, принцесса, — прошипел я. Вижу, что старое прозвище больно задело девушку. Она приутихла и прекратила брыкаться. Удобнее перехватив Эндрию за руку, я потащил её по направлению к подвалу. Увидев знакомую металлическую дверь, девушка вновь предприняла попытку вырваться, так что мне пришлось буквально запихивать её внутрь. Всё это время она кричала, проклиная меня. Как только дверь захлопнулась, я неосознанно потянулся к галстуку и поправил его. Я не мог находиться с ней в одном доме, словно её присутствие отравляло сам воздух. А после недавней сцены я чувствовал потребность выплеснуть скопившуюся энергию. И я направился в спортзал. Я всегда уделял особое внимание спорту ещё с подростковых лет, но после того, что случилось, это стало моим наркотиком. Только так я мог обретать способность мыслить здраво, притуплять чувство ненависти, да и просто находиться в гармонии с собой. Во время тренировок я не замечал ничего вокруг, даже пристального, пожирающего взгляда девушек, которое всё время старались находиться где-то поблизости. Пока я занимался спортом, всё это уходило на задний план. Мышцы приятно ныли. Я расслабленно откинулся на холодную, жёсткую стену и прикрыл глаза. В который раз думаю, что всё должно было быть иначе. Я не должен гоняться за этим, всё, чем я занимаюсь — не моё. Но прошлое, не так-то просто его отпустить. Это оно подгоняет меня, не даёт жить дальше. Не отпускает. Мне необходимо отвлечься. Лениво открываю глаза и прохожусь взглядом по девушкам, которые тут же смущаются и подают знаки своим телом. Шлю всё к чёрту и выбираю первую же попавшуюся. Мы запираемся в какой-то кладовке. Я начинаю целовать её шею, ключицы, яростно, пытаясь выкинуть из головы девушку, что сейчас в моём подвале. Но, когда я поднимаю голову и смотрю на незнакомку перед собой, с ужасом узнаю в ней Эндрию. Мотаю головой и с новой силой принимаюсь терзать кожу девушки, пробираюсь руками под спортивный лифчик. Нет, это не то, чего я сейчас хочу. От своей беспомощности, я вымещаю злость на незнакомой девушке. Разворачиваю её спиной к себе и грубо вхожу. Я не получаю никакого удовольствия. Закончив, отшатываюсь от обмякшего тела. Впервые мне противно от самого себя, противно от занятия сексом. Я возвращаюсь домой, ещё раздражённей, чем уезжал. Вижу, что прислуга не решается ко мне подойти, но им что-то нужно мне сказать. Сжав губы, киваю. Замешкавшись, женщина всё же подходит ко мне и как-то обеспокоенно проговаривает: — Та девушка, что в подвале, она всё время кричит и стучит…. Может, у неё что болит? — при этом женщина косится в сторону подвала, а под конец сочувствующе покачала головой. — Не волнуйся. Я пойду и всё узнаю, — отвечаю я. От этой девчонки одни только проблемы? Неужели нельзя просто смирно посидеть, пока тебя не выпустят? Зачем шуметь и волновать всех? Открыв дверь, обнаруживаю Эндрию сидящей на кровати, свесив одну ногу. Услышав скрип, она поднимает на меня свои обозлённые глаза, но молчит. — Ну, и что ты делаешь? — устало спрашиваю я. — Ничего, — бурчит она. — Зачем шумишь? Я словно с ребёнком разговариваю. — Предлагаешь мне просто сидеть и ждать непонятно чего? — вскидывает она бровь. — Почему же непонятно чего? Когда твой ненаглядный Габриель заберёт тебя, — пожимаю плечами. — Соскучилась, наверняка, по нему? Эндрия дергает подбородком. Я скольжу взглядом по её внешнему виду. Моя рубашка безумно ей идёт, придавая ей сексуальности. Пара верхних пуговиц оторваны, видимо, я не рассчитал силы и слишком сильно дернул её тогда, из-за чего мне представился обзор на изящные женские ключицы. Скольжу взглядом до линии декольте, но, увы, она скрыта от меня. — Скажи, он лучше меня? — я направлюсь к девушке и нависаю над ней. — В каком смысле? — не желая, чтобы на неё смотрели сверху вниз, Эндрия встаёт с кровати. — В сексе? — мои губы расплываются в ехидной улыбке. — Стонешь под ним так же, как и подо мной стонала? Представляла хоть раз меня? М-м? Эндрия залепила мне звонкую пощёчину. Почему-то меня это только рассмешило. Взглянув насмешливо на девушку, я улыбнулся. — Ничего, принцесса, скоро ты вернёшься в свой замок, — и я направился к двери. — И будь добра, не шуми больше, иначе Габриель получит свою ненаглядную в несколько… хм…неблагоприятном виде, — и я, тихо посмеиваясь, оставил Эндрию. И всё-таки девушку необходимо было проучить за её дерзость. Если до этого ей регулярно приносили еду, то теперь я приказал и крошки не проносить своей пленнице, пока я сам не отдам соответствующего распоряжения. Нехватка сил должна её утихомирить и сделать более покладистой. POV Эндрия Я сидела на кровати, свесив ноги, и размышляла над тем, что только что произошло. Изнутри колотила злость, распространяясь от сердца, она протекала вместе с кровью во всем остальным участкам тела, доходя до самых кончиков пальцев. В голове не укладывалось, что Джастин мог просто использовать меня! Судорожно бегая глазами по полу, я прокручивала в памяти наш разговор, точнее спор. Хмурилась, пыталась найти подвох, но… Но всё указывало на то, что я всего лишь разменная монета. В голове всплыл момент, когда Джастин заговорил про Габриеля, и я болезненно поморщилась, впившись ногтями в кожу ладоней. Если бы он только знал, что, находясь под этим уродом, я мечтала только по потере сознания. Вспыхнув с новой яростью, я направилась к двери и пару раз сильно ударила по ней. Но никто не появился, ни единого откила не услышала я на свой протест. Возведя глаза к потолку, я горько посмеялась и опустилась на пол, прислонившись к двери. Я надеялась, что, когда принесут еду, смогу расспросить о чём-то прислугу, может, они помогут мне понять, что происходит с человеком, которого я так сильно любила, и который приносит сейчас мне такую боль. Но время шло, а ко мне никто не заглядывал. Недоумённо сведя брови, я поднялась и пару раз постучала по двери. В животе уже начинало неприятно посасывать. — Эй! Есть там кто? — кричала я, колотя по двери. Металл заскрежетал, и тонкая щёлочка связала мой оторванный мир с внешним, огромным. Передо мной появилось лицо, красивое, по-мальчишечьи наивное. Наверное, этот парнишка недавно работает Джастина. — Не шумите, — он хочет, чтобы голос звучал сурово, отрезано, но глаза выдают смущение при виде меня. Конечно, я ж в одной рубашке. — А почему… — мне неловко спрашивать об этом, — никто не приходит с… едой, — наконец выдаю я. — Мистер Бибер приказал вас не кормить, — отвечает парнишка, и в его взгляде я читаю сочувствие. — Что? Он решил меня голодом уморить? — не верю я. — Простите, — вырывается у паренька, и, спохватившись, он тут же закрывает дверь. Я разворачиваюсь к кровати, и просто задыхаюсь от возмущения и негодования. Хочется и плакать, и смеяться. Наверное, я окончательно сойду с ума, когда выйду отсюда. Я легла на кровать и свернулась калачиком. Хочет, чтобы я от голода сдохла? Ну, и пожалуйста. Не самое страшное, что может со мной приключиться.