В твоих глазах отражаются планеты

Привыкнуть к новому дому — сложно. Страх все еще присутствовал в сердце маленького альфы. А если сделает что-то не так? Его могут вернуть назад, в приют… Грустные мысли разбавлял Сиэль, что все чаще провоцировал в глазах Себастьяна появление Солнца. И выдал, однажды, фразу со смыслом: «Я Небо, ты Солнце. Мы идеальные братики!». Помимо всего прочего, близился сентябрь. Чуть меньше месяца оставалось. Репетиторов у мальчика было два: тот, кто отвечал за школьные начальные предметы, и учитель французского. Этот язык был обязательным в частной школе. Знания, что давали детям в приюте, на деле оказались скудными. Себастьян понял насколько сильно отстал от школьной программы, уже после первого занятия. Однако, ему ничего не помешало приложить усилия, и за месяц с половиной добиться успехов. Две недели прошло — он делал успехи. Все свободное время Себастьян проводил за учебниками, домашнее задание выполнял с особым рвением, и не раз просил репетиторов дать больше. Младший Фантомхайв тоже занимался с учителями. Только те, как раз-таки, давали начальные знания. Задания на развитие логики и мышления, моторики рук и другого развития. За проведенное время в новой семье, Себастьян понял, что значил рассказ отца-альфы о том, что Сиэль тот еще шкодник. Маленький ангел мог превратиться в демоненка и довести нудных учителей до белой горячки. Не сладкий характер испытывали на себе и нянечки. Уж их родители сменили не одну. Но последняя, стоило отдать ей должное, продержалась куда дольше остальных. Видно, конечно, было, что раздражение достигало апогея и она готова была, если не дать затрещины, то наорать точно, все равно сдерживалась. Так же у Сиэля появилась привычка прятаться от учителей в комнате Себастьяна и крепко обнимать того, рассматривая чарующие глаза. Маленький омега восхищался ими и часто задавал вопросы из разряда почемучек. В силу того, что альфа и сам оставался ребенком, который многого не понимал, даже если это касалось его природы, на какие-то вопросы ответить не мог. И все же старался. Он привязался к новой семье, чувствовал себя возле родителей именно ребенком. И только рядом с Сиэлем ощущал потребность защищать, помогать, учить. Жизнь стала похожа на сказку. Но один случай разрушил грезы. В тот день Себастьян, как обычно после завтрака, в кругу семьи, отправился в свою комнату, готовиться к приходу мистера Роуча, репетитора по начальным предметам в школе. Тот обещал расспросить о недавно выученной теме и мальчик решил еще раз все повторить. И так сильно поспешил, что случайно задел вазу, стоящую в коридоре. Как в замедленной съемке, ваза пошатнулась и упала прямо на пол, разбившись на крупные осколки. В глазах маленького альфы отразился ужас. Он и не заметил, как на шум кто-то побежал в его сторону. Пугающая и в тоже время завораживающая Вселенная появилась на весь глаз. Себастьян прижал руки ко рту, только бы не сорваться крик, и упал на колени перед разбитой вазой. «Это конец… теперь меня отправят в приют! Они разозлятся на меня. Я не хочу… не хочу!..» — паника подступала, не давая возможности нормально дышать. Дрожащими руками, он потянулся к осколкам, не понимая, что пытался этим сделать, ведь это не пазл, он не соберется, если просто соединять осколки, и не замечал, как режется. На пальцах и ладонях выступала кровь. — Себастьян! Первым прибежал Винсент. Заметив сына в такой ситуации, он подбежал к нему. — С тобой все нормально, планетка? — с беспокойством спросил и стал отбирать осколки. — Как же ты так неосоторожно. Пойдем, — и поднял на руки, — нужно обработать руки. Оказавшись в руках мужчины, его словно прорвало. И, пожалуй, впервые за долгое время он просто разревелся. Стало страшно и он с силой вцепился в рубашку Винсента. — Что случилось? — на ходу спросил Рэй. Заметив ревущего ребенка, он напрягся. — Ничего. Всего лишь вазу разбил случайно, — Винсент успокаивающе погладил того по голове. — Скажешь горничным, чтобы убрали здесь? Еще Сиэль побежит и поранится. Перед тем, как уйти, омега нежно потрепал плачущего мальчика по голове и с успокаивающей лаской, что-то шепнув тому на ушко, после поцеловал в висок. Эти странные нежности больше провоцировали. Мальчик уже просто не понимал, что происходит. Что они делают? Почему не злятся, а напротив, пытаются помочь и переживают? Почему все не так, как он представлял? Или сейчас они специально так делают, чтобы после сказать, что сегодня же они соберут его вещи и поедут обратно в приют?.. Винсент донес его до ванной, усаживая на маленький стульчик трюмо. — Ты так из-за вазы испугался? — тепло улыбнулся Винсент, доставая аптечку. Всхлипы и тихие скуления прекратились, но слезы все еще текли. Нос был полон соплей и Себастьян постоянно швыркал. Вытирая мокрые глаза рукавом новенькой рубашки, он начал говорить, с заиканием: — Я… н-не хочу… не отправляйте м-меня… в приют… Я больше… не буду!.. Я буду осторожн-нее… — Зачем нам отправлять тебя в приют? — искренне удивился Винсент. Кто же знал, что у ребенка могут быть такие мысли в голове. Накрутил себя до невозможного. Наверняка теперь боится лишнего шага ступить или сделать что-то не так. А случившийся инцидент с вазой… — Потому что… — растирая глаза из-за непрекращающихся слез, маленький альфа сжался, — так всегда д-делали… я слышал в приюте, к-когда возвращали детей и… из-за их поведения… — Планетка, — голос мужчины наполнился нежностью. — Мы не собираемся тебя возвращать в приют, потому что ты уже стал членом нашей семьи. А ваза, — осторожно вытер слезы, в которых отражались целые звезды вселенной, — это всего лишь стекло, которое можно купить. — Значит вы, — с широко раскрытыми глазами стал смотреть на родителя, как на воплощение Божества, — не отдадите меня?.. — Нет. Ты наш сын. Такой же, как и Сиэль. Слезы приняли другую форму. Теперь не от страха, а от облегчения. За время, что он жил с мрачными мыслями о возвращении в приют, он не увидел главного — что уже принят в семью. И что теплое отношение к нему не изменится, если он случайно что-то сделает не так. Дети не могут быть идеальными. Винсент видел, что ребенок успокаивается, поэтому стал обрабатывать ранки на руках. Так же нежно, как и в первый раз. А Себастьян терпел. Стойко. Теперь он видел перед собой отца, который искренне о нем заботится. — Вот и все, — произнес Винсент, когда закончил обрабатывать. — Еще немного поболит, но до свадьбы заживет. — Спасибо, папа… — тихо поблагодарил Себастьян и впервые назвал мужчину так, как и полагается сыну. До сего момента он стеснялся. — Иди отдыхай, сынок, — Винсент ответил тем же, чтобы ребенок понял — они семья. — И не переживай насчет случайной разбитой вещи. Это вещь. Но и не злоупотребляй, — наигранно строго подмигнул. Быстро закивав, мальчик поднялся и вышел из ванной. Лишь после ушедшей истерики он смог почувствовать, в полной мере, боль от порезов. И невозможное щипание. Но он стойко терпел, идя обратно, теперь уже обычным шагом, к себе в комнату. — Братик! — Сиэль налетел на него. — Папа сказал, что ты руки порезал! Заклеенные пластырем руки говорили лучше слов. Когда его чуть не сшибли с ног, Себастьян очень осторожно приобнял правой рукой младшенького. Тот уткнулся носом в грудь. — Да, так получилось. Я слишком сильно спешил и случайно разбил вазу. — Тебе больно? — с искренней заботой спросил маленький омега. — Больно, — не стал врать альфа. — Но я терплю. — Ты умница! — Угу. Братишка, если ты не против, я хотел бы пойти в комнату и повторить материал, по которому меня сегодня будет спрашивать мистер Роуч. Осталось совсем немного времени. — Поиграем сегодня после занятий? — Сиэль закивал, понимая, что у братика сейчас много-много дел, но не спросить о своём не мог. — Да, конечно. Я сам к тебе загляну, — пообещал Себастьян, а после мягко отстранился. — До встречи. С веселым настроем, Сиэль побежал в сторону своей комнаты. Там его тоже скоро будут ждать учителя.

***

После отданного приказа убрать осколки вазы, Рэй не находил себе места. Его очень сильно беспокоило состояние Себастьяна. До этого они никогда не видели мальчика в таком ужасном состоянии, чтобы он плакал навзрыд. А после Сиэль выбежал, обрушивая вопросами, состоящих из почемучек. И после озвученной правды, мужчина отправил его обратно в комнату, пока в коридоре не уберут осколки. С супругом он встретился уже в кабинете. — Как там Себастьян? — Разнервничался, что после случившегося мы отдадим его в приют, поскольку многих детей, после их провинности, отдавали. — Что с этим проклятым приютом не так? — нахмурился Рэй, подойдя ближе к супругу, что сидел к нему спиной. — Отвратительные условия проживания, жестокое обращение с детьми и, не удивлюсь, если постоянные наказания в случае какой-то провинности. Ужасно. А в случае с Себастьяном акты насилия и постоянные запугивания. Проклятье! Дайте мне кто-нибудь увидеть эту директрису и от нее мокрого места не останется. — Успокойся, — ухмыльнулся Винсент, а в голове давно созрела мысль, которую он поспешил озвучить: — Я уже отослал несколько нужных писем. Смена персонала будет гарантирована. — И чтоб была нужная дисциплина, с хорошим образованием детей. Те крупинки, что им даются — недостаточно. С возрастом нужно расширить свой кругозор, давать больше школьных знаний, а не останавливаться на азах. — Хочешь, можешь подключиться. Все в твоих лапках. Взяться за это дело — с превеликим удовольствием. Рэй не откажет себе в возможности контролировать процесс нового обустройства и новых правил в стенах приюта. Сразу после исключения ненужного персонала, что жестоко или с безразличием, что тоже неправильно, обращаются с детьми. От того многие и растут озлобленными. Другая же часть чувствует себя, словно в тюрьме. Погладив своего альфу по щеке, Рэй наклонился и чмокнул того в губы. — Я согласен. — Позвонишь Мику, он введет тебя в курс дела, — альфа усадил любимого к себе на колени. — Но не забывай, что нашим детям нужна твоя забота. — Как и твоя, — в отметку бросил Рэй, а его руки, скорее уже на автомате, стали гладить, иной раз чуть сильнее надавливая на плечи. Стоило отметить, что курсы массажиста по большему случаю помогали Винсенту не мучиться от остеохондроза. — Я примерный отец, — засмеялся Винсент. — И останусь им. От прикосновений он начинал потихоньку балдеть. Руки омеги всегда творили необъяснимые вещи. И с массажем, и в постели. — О, значит я нет, да? — опасно прищурился Рэй, чуть сильнее надавив на плечи, а после развернулся на коленях супруга, лицом к нему, для большего удобства. Таким образом альфа не поднимется, если не поднимет его на руки. — А ты самый лучший папа, — предпринял попытку подлизаться. — Неужели? — Спроси наших мальчиков. Они подтвердят! — Обязательно спрошу, — перестав щуриться, тем самым заставляя супруга стараться угодить во всем, он закончил делать массаж на плечах и перешел на шею. Прикосновения стали чуть нежнее. — С работой я тебя не отвлекаю? Могу уйти. — Я как раз сделал перерыв, — отрицательно покачал головой Винсент. Не хотел он отпускать своего омежку. В последние дни они так редко проводят время в обществе друг друга. Это надо исправлять. — Это хорошо, — ласково улыбнулся Рэй, обхватив лицо мужчины. — Но было бы лучше, возьми ты заслуженный отпуск. Полтора года прошло с последнего раза. Теперь у нас появился еще один ребенок. Мы могли бы съездить куда-нибудь, отдохнуть. — Хм, и то верно. Пока еще лето, можно съездить на море, как считаешь? Или в санаторий. — В санаторий, более подходящий вариант. Себастьяну все еще требуется немного подтянуть учебу, а так же соблюдать диету. Я рад, что он начинает понемногу набирать вес и исчезает страшная бледность, но беспокоюсь, что если уедем на море, собьем ему весь режим. — Можно забронировать домик с кухней, — как вариант предложил Винсент, хотя он был готов рвануть куда угодно. — А в санатории предоставлены медицинские услуги. Отдохнем и душой, и телом. — Признайся, что ты сам тоже хочешь побалдеть от спа-процедур, — засмеялся альфа. — Да, хочу, — слишком просто признался омега. — Хочу полную процедуру. Я выберусь заново рожденным. А еще массаж всего тела. М-м, красота. — Тогда надо посмотреть, чтобы за детьми проследили. Чтобы была игровая комната и аниматоры. — Все будет, — пообещал Рэй, осторожно стукнувшись о лоб супруга своим. — Ты только выбей для себя пару дней. Остальное предоставь мне. — Забронируй, а там я выбью, — пообещал Винсент. — И нужно по-скорому сделать Себастьяну паспорт для вылета. — У тебя ведь не будут с этим проблемы? — скорее задал риторический вопрос. Уж в силах Винсента, с его связями, он не сомневался. Тот мог сделать многое. Как во благо, так и во зло тому, кто перешел дорогу. — Конечно, любовь моя. Обрадуем детей, когда все сделаем. — Чудно. Я рад, что мы снова пришли с тобой к компромиссу, — с добродушной улыбкой мужчина-омега хлопнул в ладоши, слегка отстранившись. — Что бы ты хотел сделать сейчас? — Поскольку в доме преподаватели, предлагаю гостиницу? Винсенту жутко захотелось провести время со своей половинкой. А тот на пару секунд выпал из реальности. Планировал-то он по обыкновенному, а супругу секс подавай! С другой стороны, понять желания можно, они почти неделю не могли насладиться столь приятным времяпрепровождением. Работа, работа и еще раз работа. Дети не отнимали так много времени, как она. — Хм, — губы расплылись в предвкушающей улыбке, — и где ты хочешь на этот раз? Стол? Софа? Или рояль? — Везде и по очереди. В постели Фантомхайв всегда был ненасытен. Мог вымотать так, что Рэй не спал до утра. Один из множества пунктов, по которым омега выбирал себе в пару Винсента, ведь предложений было очень много. Полюбил одного из опаснейших людей в Англии. Бизнес не строится на одних лишь хороших связях и деловой хватке. А Винсент Фантомхайв никогда не был святым человеком. Это дома он примерный семьянин, в окружении любящих людей. С партнерами же он довольно жесток. Одна его улыбка бросала в дрожь. А враги... ни один ещё, выступающий в открытую, не остался в живых. Винсент избавлялся от противников простым, действенным и жестоким способом. Руки его окрашены кровью. Этого он не отрицал никогда. — Что ж, — удовлетворенно протянул Рэй, специально поерзав на бедрах альфы. — Пойдем испытывать мебель на прочность.