***
Альберт привез Сиэля, Клода и Барда примерно через час. За это время Танака выдал Себастьяну нужную порцию лекарств и приятный бонус в виде теплого молока, но не с медом, а с малиновым вареньем. Встречать гостей больной вышел лично, несмотря на слабость и небольшую тошноту. Взъерошенный, бледный, с красным заложенным носом, закутанный в халат. — Привет всем, — тихо прохрипел, прильнув плечом к косяку. — О Господи, что за паршивый видок? — ужаснулся Бард, не зная, обнять или держаться подальше, только бы не заразиться. — А что, я должен цвести и благоухать во время болезни? — Бесполезно, — произнес Клод, решив сделать проще — протянуть руку для пожатия. — Тебе надо лечь! — с укором произнес Сиэль. — Да, папочка, — с легкой издевкой отозвался Себастьян, вновь вставая ровно, без опоры о стену, — уже бегу. — Он прав, — встал на сторону омеги Клод. — Тебе надо вернуться в кровать. — Поддерживаю, — поднял руку Бард, — возвращайся. — Да понял я, — повиновался больной, шаркая тапочками по паркету. Ноги совсем не хотели подниматься выше. — Тебе помочь? — решил сыграть в доброго друга Клод. Но в какой-то степени тому и правда нужно помочь в передвижении. — Чего помочь? — повернув голову в сторону говорящего, Себастьян в удивлении приподнял бровь. Когда дошло, что его хотят едва ли не на себе понести, категорически отказался. В конце концов, он не настолько зачах, чтобы его кто-то нес на себе. Вот еще. Самостоятельно доковылял до спальни и осторожно лег в свою постель, укутываясь пледом. — Сиэль рассказал, что ты попал под дождь. — Есть такое. — А чего на улице делал, когда видел, что скоро польет? — не промолчал Бард, садясь за рабочий стол. Кресло было шикарным, грех не покачаться. — Вот не поверишь — отдыхал, — с сарказмом ответил больной, устраивая подушку поудобнее, чтобы можно было полулежать-полусидеть. — А потом, — пожал плечами, — думал, что успею добежать. — Ага, ключевое слово «думал». — Да иди ты. — В любом случае, — Клод вытащил из рюкзака тетради, — тебе нужны будут конспекты. Сиэль попросил одолжить их тебе со списком заданий. — М, спасибо. Положи на стол, я позже посмотрю. Клод кивнул, выполняя это маленькое поручение. Вскоре к ним присоединился уже переодевшийся Сиэль. — А гостям ничего предложить не хотите? — полюбопытствовал Бард, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. — Чай, например? — Танака скоро принесет, — ответил Сиэль. Уже успел посуетится с гостеприимством. — Ух, вот все ты успеваешь! — не мог не восхититься блондин. — И за своей учебой следить, и за учебой этого оболтуса больного, за ним ухаживать. Будь ты чуть постарше, я бы приударил за тобой. — Что уж говорить, — Клод ухмыльнулся, поправляя очки, — я буду солидарен с этим недоразумением. — Кхм… — тихо прокашлялся омега, смущенный словами двух альф, — просто папа такой же. — Только попробуйте соблазнить мою очаровашку, — шуточно пригрозил Себастьян, — ищите себе других омег. — А что, сам на него глаз положишь? — ухмыльнулся Клод, намекнув, что они не кровные братья. — Уж лучше я, — тихо прохрипел Себастьян. Ощутил он себя довольно неловко после своего же ответа. Ведь в открытую заявил, что не примет ни одного альфу, в будущем, когда Сиэль подрастет. «И когда успели взыграть подобные собственнические чувства? Никогда ж не наблюдал за собой таких наклонностей…» — Может, сыграем во что-то, — решил отвезти тему смущенный омега. — И во что мы можем сыграть, имея в компании больного? — не без интереса спросил Бард. Всеми конечностями был «за», да только зачахший друг смущал. — Есть карты, — предложил Сиэль самое оптимальное, что только можно в их ситуации, чтобы братик не отнимал голову от подушки. — В города, — и свой вариант вынес Себастьян, пожалуй, самый идиотский. И объяснил причину. — В процессе даже двигаться не нужно будет. А я хочу тупо лежать пластом. — Тогда просто слова, — предложил альтернативу Клод. — Так можно поиграть подольше. — Давайте так, — солгасно кивнул Бард. — Я начну первый. За мной Клод, после Себастьян и завершает Сиэль, передавая эстафету вновь мне. Итак, авакадо… И так все потихоньку стали называть слова. Никто не хотел уступать. С приходом Танаки, что подал чай со сладостями для гостей и своих маленьких мальчиков, игра пошла ещё насыщеннее. Сиэль, за это время, оказался ближе к брату, а друзья уже с ногами устроились на постели. Места было достаточно, что не могло не радовать.***
Ближе к семи вечера Клоду и Барду пришлось уйти, поскольку им еще предстояло выполнение домашнего задания. Да и больному покой нужен, а то ведь и передвигаться уже начал, и лекарства, половина из того, что нужно было — еще не принял. Если бы не наставления Сиэля, забыл бы и вовсе обо всех. И дело не в халтуре. К своему здоровью Себастьян относился так небрежно из-за прошлого. Живя в приюте, в периоды сильной болезни, он мог очень долго валяться в постели. И ничего больше жаропонижающего и обезболивающего с чаем ему не давали. Сейчас же все иначе. О нем заботятся, заставляют принимать лекарства, от которых позже точно станет лучше.***
В девятом часу к больному заглянуло и вовсе все семейство. Стало немного неловко от повышенного внимания и теплого взгляда, с легким беспокойством, которым одаривали его родители. — Как ты себя чувствуешь? — спросил первый Рэй, садясь по правую сторону, на край постели, потрогав лоб, все еще горячий, и прикоснувшись к нему губами. — Чуть лучше, — прохрипел Себастьян, немного смущенный, и прикрыл глаза. — С голосом просто беда. — Завтра приедет доктор. Сегодня у Грелля был другой вызов, к более маленькому ребенку, — пояснил Винсент, присев с другой стороны от сына. — От вас прям гипер-заботой тянет… А ведь за то время, что он, Себастьян, живет с новой семьей, впервые настолько сильно заболел. — Потому что ты наш сын. — И нам важно, чтобы ты оставался здоровым и счастливым, — подхватил слова Рэй, слегка похлопав по сложенным вместе рукам подростка. — Кушать не хочешь? — У меня горло, — виновато прохрипел, а после добавил, — да и аппетита особо нет. Чая было… — так и не договорив, он разразился сильным кашлем, тут же отворачиваясь, только бы не распространять бациллы, и согнувшись пополам. — Принесу ему чай, — Винсент поднялся с кровати, заодно подавая градусник, чтобы Себастьян, на всякий случай, измерил его температуру. — Я на завтра взял выходной, побуду с ним немного. — Хорошо, — кивнул Рэй, так и не обернувшись, и осторожно гладил все еще кашляющего сына по спине. Надо же было так серьёзно простудиться… Порой сложно осознать, что тебя так сильно любят. Но действия говорят иначе. Даже отец решил взять выходной, чтобы можно было за ним, Себастьяном, последить.***
— Ты уверен насчет своего решения? — спросил Рэй перед сном, стоило проверить, спят ли дети, и вернуться в спальню. — Может, все-таки мне взять выходной? Сам ведь говорил, что дела обстоят не важно. Могут вырвать в любой момент. — Нет, — Винсент улыбнулся. — Я взял работу домой. Не страшно, если один день посижу с сыном. Да и проблема все та же, кто-то стал копать. Мои ребята быстро разберутся. Тихо повздыхав, омега закончил с переодеванием, а после забрался в постель, утроившись не рядом с супругом, а на его бедрах, в тот же миг удостоившись заинтересованного внимания. — Вот с одной стороны радуюсь, что хоть немного отдохнешь, а с другой переживаю, как бы что в твое отсутствие плохого не случилось. — Ты больше себя накручиваешь, — Винсент оставил два нежных поцелуя на руках любимого, которые успел перехватить. — Не переживай из-за такого пустяка. Да и за один день ничего не случится. Я в отпуск уезжал и в худший период, а потом ничего — с новыми силами. — Как насчет массажа шеи? — предложил Рэй, стоило успокоиться после ответа мужчины. И пока его руки не отпустили, решил скрестить пальцы замком. — С удовольствием расслаблюсь, — подмигнул Винсент, переворачиваясь на живот. Массажное масло, в таких случаях, всегда стояло на туалетном столике. Оно же хорошо помогало и в более интимных ситуациях. Забрав бутылочку, Рэй довольно быстро вернулся в постель. Немного вылил на руки и стал хорошенько растирать. — Останься ты в сидячем положении, мне было бы проще начать с шеи, но раз ты развалился на постели, начну я, пожалуй, со спины. — Как пожелаешь, — отозвался Винсент, прикрывая глаза. Главное, в процессе, не начать рычать от удовольствия. Один ребенок все еще не спал и мало ли, вдруг захочет о чем-то спросить, придя к ним. Хотя, что Сиэль, что Себастьян — не врывались к ним в спальню. Не считая супер-экстренных ситуаций. — Только не засни в процессе, потому что обнимать тебя, перемазанного в масле, я потом не собираюсь. Мне нужен чистенький муж. — Тогда не используй масло, — ухмыльнулся альфа. По правде, ему самому не всегда нравилось оставаться с маслом. — Слишком поздно, я уже намазал руки, — и для подтверждения вытянул их, чтобы Винсент видел. — К тому же, без масла будет не тот эффект. Но, так и быть, если ты все же заснешь, я оботру тебя влажным полотенцем. Это заменит нам душ. — В следующий раз я обмажу тебя маслом и трахну. Тогда и посмотришь разницу ощущений. Масло, порой, слишком сильно скользит, — усмешка не сходила с лица, но интонация была очень спокойной, будто показывая, что альфа может воплотить это в жизнь. Ответом на только что услышанную речь стал смачный шлепок по заду. И не важно, что на альфе все еще оставались штаны. — Да, милый, и наказание тоже можно, — фыркнул Винсент. Зря омега только старается. Не возьмешь шлепком. — Вот же пошляк, — шумно выдохнув на лезшую прядь, Рэй, в конечном итоге, осторожно, чтобы не запачкать волосы в масле, подцепил прядку противную, мизинчиком, и заправил за ухо. — Расслабляйся уже и получай удовольствие. Оно же тебе еще и на пользу пойдет, шея не будет отекать. Это было последнее слово мужчины, после чего он принялся за массаж, растирая масло на лопатках и плечах. Да и Винсент не отвечал. Все-таки ему хотелось получить удовольствие. А то мало ли, от своего языка он еще заденет Рэя и тот временно будет дуться. Пятнадцатиминутное удовольствие. На большее омегу не хватало, слишком сильно он прикладывал стараний и руки уставали. Но эффект стоил того. Как только массаж закончился, он наклонился вперед и поцеловал супруга в затылок, шепнув: — Ты спишь? — Дремлю… — разомлел тот от представленных манипуляций. Его омежка просто чудесен. Столько всего умеет. А уж про доставление удовольствия — отдельный пункт беседы. — Вставать не будешь? — задал второй вопрос, в этот раз прямо на ушко, и поцеловал. — Полежу немного, пока нега пройдет, — ответил со слабой улыбкой. — Тогда я тебя оботру. На том и решил Рэй, не принимая отказов. В ванной комнате он намочил в горячей воде полотенце, хорошенько отжал и вернулся обратно. Теплое, оно лишь сильнее расслабляло и убаюкивало, нежели принеси омега холодное, начиная растирать по коже. А движения мягкие, осторожные. Винсент готов был заурчать от удовольствия. — М-м… — Что, мой хороший? — ласково заговорил, словно с ребенком, Рэй и свободной рукой погладил по слегка спутанным волосам. — Совсем скоро заснешь. Мне тебя и раздеть до конца? — Не обращайся со мной, как с маленьким ребенком. — Почему? Иной раз о тебе стоит заботиться сильнее, чем о детях, — подавив смешок, омега закончил, как раз таки, с обтиранием и поднялся на ноги. — Это еще почему?! — возмутился Винсент. И вовсе он не похож на ребенка. — Потому что в такие моменты, как сейчас, ты становишься просто беспомощным. Это, на самом деле, очень мило со стороны смотрится. И уже давно пора понять, что я люблю о тебе заботиться. И тебя самого люблю. Так что не возмущайся как малыш, которому запретили съесть шоколадку, и ложись обратно. Чмокнув коротко в губы, Рэй захватил мокрое полотенце и скрылся за дверью ванной. — А от шоколадки я бы сейчас не отказался. Порой в Винсенте и правда проявлялись такие черты. Он даже в кейсе носил с собой небольшие батончики. И это опять передалось Сиэлю. Тот тоже к такому приучился. Пожелания его оказались высказанные впустую. Услышать его Рэй все равно не смог, слишком тихо сказано. Вернулся он в спальню уже без ничего и на ходу погасил свет. А альфа, что удивительно, решил отправиться в царство Морфея. Да, месяц у него выдался достаточно напряженный. Ни единого выходного. Он заслужил небольшой отдых. И для полного комфорта получил всю заботу от супруга. Тот, как и говорил ранее, помог от штанов избавиться, и одеялом заботливо укрыл, и уже на периферии сознания Винсент получил поцелуй в щеку, услышав тихое: — Сладких снов, любимый.***
Винсент и правда остался на следующий день дома. Поскольку работать с утра не очень хотелось, он решил провести время со старшим сыном, который проснулся по привычке рано, чтобы выпить лекарство. И уж точно ожидал появления отца. Вот только не в самую рань. На часах ведь и девяти не было. А их омежки уже как полчаса назад собрались и ушли на работу-учебу. — Привет, — поприветствовал его Себастьян, как только выпил невкусную, но приятно пахнущую бурду. — Доброе утро, — Винсент присел рядом. — Как ты себя чувствуешь? — прохладная ладонь коснулась все еще горячего лба. — Температура, как мне кажется, уже спала до тридцати семи, горло все еще болит, да и кашель не прекращается. Ну и… хриплю, ты это слышишь. В целом, чуть лучше, чем вчера, — закончил описание своего состояния парень, решив подушку положить под спину, чтобы была возможность сидеть. — Подождем приезда доктора, он посмотрит тебя и пропишет лекарство получше. Мы не даем тебе сильное, чтобы лишний раз не травить организм. — В прошлом меня практически ни чем не лечили, — приподнял уголки губ в подобии улыбки, складывая руки поверх одеяла. — Так что… — Забудь о том. У тебя уже столько лет новая семья, а ты никак все не забудешь? — слабо улыбнулся старший альфа. — Я бы и рад, отец, но оно не забывается. И не думаю, что когда-нибудь смогу забыть свое прошлое. Как-то оно, да напоминает о себе. Но ты не переживай, оно не приносит грусть или страдание. — Это уже радует. Что-нибудь хочешь? — Думаю, — изменился в лице Себастьян, вдруг вспомнив о вчерашнем. О том моменте, когда расстался со Стенли, — хотел бы попросить совета. — Какой? — заинтересовался тут же мужчина. — Как удержать при себе омегу? По инерции, Винсент чуть не ляпнул про батарею и наручники. — То есть? — Оказывается, я мало уделял внимание, — особенно выделил прошедшее время, недовольно поджимая губы, — мало встреч, мало прогулок, мало романтики, все, черт побери, мало! — не сдержался в грубой форме выражения, тут же прикусив себе язык, только бы не ляпнуть еще чего лишнего. — Не поверишь, — Винсент забрался на кровать с ногами. — Я Рэя на свидания почти не водил. Именно романтические. Да, пару раз были, но не дальше прогулки и похода в кафе. Это и сходило за свидания. А ссор было много, не пересчитать просто. И мы раз пять расходились. А я еще был с горячей кровью, — делился выборочными воспоминаниями старший альфа. — Раз вы так часто расходились, — поджав одну руку к груди, Себастьян не без интереса взглянул на отца, желая услышать о его прошлом больше, — то как тебе удавалось его возвращать? И как вы смогли остаться вместе? — Мой характер. Я баран. Влюбленный баран. И со времен учебы грезил о Рэе. — Значит, ты был слишком настойчив? — Не поверишь, я даже сталкером был. Потом стал встречаться с иными омегами. Думал отвлечься. Но нет. Я хотел себе в пары именно Рэя. Мы поженились уже после полного окончания учебы. — Стенли, — заговорил уже о своем Себастьян, как только выслушал родителя, — он первый, кто меня зацепил, к кому я испытывал симпатию, привязанность. А вчера он позвонил, чтобы обвинить во всех смертных грехах и бросить. Несмотря на то, что я перевелся в другую школу, я не перестал с ним встречаться и уделял ему время, по мере возможности. Отдавал не больше и не меньше, чем другим. Так нет же, этого оказалось мало. — Нравится, — заметил Винсент, — еще не любовь. Вот когда ты потеряешь от омеги голову и будешь готов разорвать в клочья любого, кто на него посягнул, в плане заинтересованности, вот тогда можно волноваться. Я Рэя ревновал очень сильно. Доходило до не слишком приятных моментов. И говорить сыну, что некоторых Винсент банально прижимал к стенке, «мягко» прося отвалить от омеги, не стал. И это случалось в периоды разлада! То есть, несмотря на свои принципы, найти другого, перебеситься и успокоиться, начать жизнь с чистого листа, он каждый раз не переставал думать о своей любви. И каждый раз, видя его с другим, отгонял подобным образом. Эгоистично было с его стороны. Себе шанс, Рэю — ничего. Но несмотря на это — он не жалел. Ни разу. Что сделано, то к лучшему. Совет взрослого Себастьян принял к сведению и решил позже, в одиночестве, все обмозговать. — Спасибо, отец. — Не переживай, — Винсент тепло улыбнулся. — Найдешь себе омегу, которого полюбишь так же ненормально, как и я. — На что похоже это чувство? — Когда я Рэя увидел, — вновь отдался воспоминаниям, — мне показалось, что у меня земля уходит из-под ног. Мой внутренний зверь в какой-то момент просто сорвался и стал бегать по клетке, словно завидев интересную сытную добычу. Я прислушался. Когда выпустил, тот не потерял своей заинтересованности. Было чувство, что хочется, как дракон, обвиться вокруг башни и закрыть принцессу собой от внешнего мира, чтобы охранять свое сокровище. — Вау, — не сдержался парень, а после присвистнул, — вот это я называю — шарахнуло. А сколько вам было? — Мне было семнадцать, когда я влюбился в Рэя. — Что ж, тогда у меня и правда еще все впереди, — немного успокоился младший альфа. И все бы ничего, но кашель решил о себе напомнить, заставляя его вновь отворачиваться и терпеть приступ. — Тише, — стал поглаживать по сгорбившейся спине. — Давай принесу тебе теплого молока с медом? — Без, — страшно прохрипел Себастьян, все ещё до конца не откашлявшись. А как только приступ прекратился, сказал более внятно и до конца: — Просто теплое молоко. Не хочу мед. И пойдем вместе. Мне так же не хочется и дальше валяться в постели. — Давай, — согласился Винсент. Нет ничего такого, чтобы больной расхаживался. Ведь давно доказано, чем больше лежишь, тем больше болеешь. Вот если бы сильная слабость одолевала, тошнило или кружилась голова, тогда другой разговор. Себастьян же вполне был дееспособен. И его не шатало, как вчера, ноги не казались ватными, а голова чугунной. Но Винсент был рядом, чтобы в любой момент подстраховать. А он рассказывал об омегах, с которым повелось встречаться в свою молодость. Все были разные. Но перед Рэем они все равно меркли. Не цепляли. И сын проникался к обоим родителям новой симпатией и уважением. Их история оказалась удивительной, с множествами испытаний. Не так-то просто им пришлось в молодости. А если бы Себастьян знал всей правды… Конечно же, Винсент утаивал главную деталь, что однажды послужила сильной причиной их разрыва. Его темная сторона жизни. — Так что не все в любви так гладко, — подвёл итог, сидя за столом на кухне. — Когда ты поймешь, что это действительно твой омега, тогда все будет замечательно. Тогда ты можешь переживать из-за разрыва. — У меня ещё вопрос есть, — не унимался Себастьян. Любопытство все росло и вовсе не хотелось его гасить. С отцом он давно не мог так душевно поговорить. — Какой? — А ты с девочками встречался? — А? — переспросил тихо, не ожидая подобного вопроса, но, тем не менее, ответил просто. — С двумя. Потом понял, что девочки не по мне. Омеги все же посильнее характером мне попадались. — Меня вот тоже как-то девочки не привлекают, — немного неловко пожал плечами парень. — Даже не знаю, нормально ли это. Ведь нормально же? — Да. У каждого свои предпочтения в выборе партнера на будущее. Не очень горячее, но и не прохладное, молоко оказалось в самый раз для больного горла. На кухне сегодня было удивительно пусто, их личный повар ещё не приехал, поэтому альфы были предоставлены сами себе. Винсент взял в свои руки полную заботу о старшем сыне. — Не хочешь сыграть в видеоигры? — усмехнулся Винсент, решив еще немного попить кофе. — В парные? — С удовольствием! — Вот и отлично. Я не дам тебе поблажки. — Пожалей больного, — слабо улыбнулся парень. В своей победе он был уверен ровно на половину. И дело не столько в хорошем противнике, но и в самой болезни. Если в ответственный момент он вновь закашляет — все, пиши пропало. — Я не буду играть во всю силу, но и не буду поддаваться, — пошел на уступку Винсент. — И на том спасибо. — Обращайся, — весело подмигнул. Все, что было связано с играми — напрямую касалось Сиэля. Его бывшая детская площадка превратилась в комнату для геймеров. Бывало, что вся семья собиралась, чтобы поиграть, Рэя и того утягивали за собой, а ведь он был не любителем всех этих ужасов, стрелялок и ходилок. Интеллектуальные привлекали его куда больше. Вот и сейчас Винсент с Себастьяном забурились туда. До прихода Грелля у них было время. Почему бы не воспользоваться им? Решили начать с гонок, устроившись в игровых креслах. Винсент подключил вместо джойстиков специальные рули. Так удобнее. Игра затянула больше, чем на час. Победа перескакивала с одного на другого. Гонки сами по себе интересные, но когда соперник сидит напротив и у него столько же преимущества — азарт захватывает. Увидел бы кто Винсента Фантомхайва за таким детским занятием, не поверил бы. Известный бизнесмен, который славится своим жестоким нравом и жесткими требованиями, сидел и играл с сыном в игры, смеясь и веселясь, как ребенок. — Моя победа! — вскинул кулак Себастьян, придя на финальной гонке первым. И уже плевать стало, что после финиша не нажал на тормоза и машина его врезалась в столб. — Умница. Далеко пойдешь. Удачное время выбрал доктор для прихода. Стоило им закончить игру и раздался дверной звонок. У ворот его пропустила охрана, поэтому альфы знали, кто явился. — Мне возвращаться в спальню? — спросил Себастьян, поднимаясь следом за родителем. — Иди, а то еще наругает меня доктор, — ухмыльнулся. Первое мнение о себе доктор Сатклифф оставляет… специфическое. И никто в здравом уме, посмотрев на этого омегу, не мог сказать, что тот является доктором. Только если накинут белый халат, а на шее висит стетофонендоскоп. — Винсент! — радостно крикнул Грелль. И не успел мужчина открыть рот, чтобы поздороваться, как оказался стиснут в объятьях. — Прекрасный мой, дорогой друг, я скучал. — Да, — Винсент улыбнулся, обнимашками приветствуя друга семьи. — Подлечи моего сына. Совсем свалился. — Показывай эту очаровашку, — с полным энтузиазмом омега отстранился, готовый буквально лететь. Уж сколько слышал о старшем сыне Винсента, а все возможности не было лично познакомиться. — Идем, — позвал за собой Винсент, направляясь в сторону комнаты Себастьяна. Увиденное стоило всех ожиданий. Мутация глаз привлекала к себе особое внимание, однако на первом месте состояние здоровья. Не будь ребенок больным, Грелль обязательно бы потискал эту красоту. Невероятно привлекательный, даже в период болезни. Не стоит даже говорить, каким он может оказаться, будучи здоровым. — Здравствуй, Себастьян. — Добрый день, — тихо поздоровался парень, лежа поверх одеяла и руки свои устроив на животе. — Мне остаться? Или выгонишь? — Винсент оперся о косяк двери. — Оставайся, заодно передашь Рэю все указания, — омега принялся доставать стандартные инструменты для осмотра. — А мне не доверяешь? — Я вообще удивлен, застав тебя тут. — Вот такой я непредсказуемый. А сейчас ты займешься моим сыном? — Не отвлекал бы, давно бы уже осмотрел, — красноволосый омега собрал волосы в хвост, чтобы не мешались. — Снимать майку? — тут же спросил Себастьян, как только заметил стетоскоп в руках доктора. — Приподними, — тепло улыбнулся омега. Прелесть, а не ребенок. Своего тела Себастьян более не стеснялся. Время шло, он перестал быть забитым и исхудавшим замухрышкой, у которого кожа да кости. К четырнадцати годам он набрал массу, появились мышцы и даже два кубика на прессе. — Какая температура была утром? — Грелль слушал сердцебиение, которое его полностью удовлетворило. — Тридцать семь и три. — Уже не плохо. Покажи горлышко. Ласкательные немного резали слух, но говорить что-либо против парень не стал, неуместно это, и выполнил наказ, открывая рот и слегка закидывая голову. — Это простая простуда. А высокая температура лишь показатель того, что организм борется. Покашляй немного, — попросил доктор напоследок. От вида кашля будет зависеть, какую микстуру прописать. Не стоило второй раз повторять, спровоцировать новый приступ оказалось довольно-таки просто, ведь от беспокойства больного горла так и тянуло лишний раз прокашляться. Себастьян и скривился, переживая этот неприятнейший процесс. — Понятно, — Грелль кивнул сам себе. — Я напишу твоему отцу рецепт, какие лекарства купить, и дам название хорошей травяной микстуры. Кашля к вечеру почти не будет. — С-спасибо, — просипел подросток, пока не в состоянии говорить нормально, и отвернулся, переживая, что распространит бациллы. Это довольно просто, когда кашель влажный. — И желательно пить горячий чай, а после под одеяло, — дал старый добрый совет. Все-таки иногда некоторые вещи действительно можно вылечить проще. На том они и попрощались. Правда, красноволосый странный доктор не удержался от желания слегка потеребонькать за щеку. Удивление, отразившееся в глазах Себастьяна, планетой Меркурий, не скрылось от глаз взрослых. А Грелль и вовсе в восторг пришел, увидев воочию переключение эмоций, а значит и планет в глазах ребенка. Оставшись с Винсентом наедине, он не удержался: — Прелесть! Какая же прелесть, Боже мой! Винсент, твой сын — очарование! Плохо, конечно, что заболел, но мы его быстро на ноги поставим, будет вновь здоровым и веселым. — Твои там как? — усмехнулся Винсент, помогая надеть пальто. — Уильям все еще ворчит на твои ночные смены? — Нет, уже перестал, — хихикнул тот, самостоятельно поправляя воротник, а после рукава, — упокоился, как только я завел разговор об отпуске. Эрик в этом году в школу пойдет, так что все хорошо. — Передавай им привет. Надо нам как-нибудь выбраться всем вместе на природу. — Заранее бы обмозговать дело, — задумчиво помычав, Грелль приложил указательный пальчик к губам, одну руку обхватив под локоть. — Думаю, нам нужно поговорить сначала со своими семьями, а после, если придем к согласию, искать время и место. И что-то мне подсказывает, что с последним возникнет куда больше проблем. — Но не все же нам работать? Согласен? — ухмыльнулся альфа. Вот единственный человек, который мог вкалывать сутками, как и Винсент. Их половинки как-то с работой управлялись за дневное время. — Да главное, чтобы в удовольствие и без вреда для здоровья, — подмигнул задорно красноволосый, а после крепко обнял. — Рад был тебя вновь увидеть, прекрасный мой! Передавай супругу привет. — Конечно. До встречи, — кивнул Винсент, коротко обняв в ответ, а после, проводив Грелля, отправился к Танаке, который и съездит за лекарством.