Семья - это святое

Элайджу разбудил громкий крик, и он вихрем вскочил с постели, озираясь по сторонам, не сразу заметив забившуюся в угол Хелен, на щеке которой красовался заживающий шрам от солнечного ожога. — Больно, — выдохнула она, надувая губки, и вампир, закатив глаза, шагнул к окну, переворачивая загнутую полоску жалюзи, через которую пробивался яркий свет. В комнате вновь воцарился полумрак, и Первородный поспешил к сидящей на полу, возлюбленной, поднимая ее на руки и возвращая в постель. — Я такая глупая, — хмыкнула Хелен, устраиваясь на груди у Элайджи, — совсем забыла о том, что вампиры не переносят солнца. — Это верно, ангелочек, — усмехнулся Майклсон, ласково касаясь нежной щеки, на которой уже не осталось и следа ожога. — Как же мне теперь выходить на улицу? — свела брови бывшая ведьма. — Идея о том, чтобы ты совсем этого не делала, более чем соблазнительна, — с улыбкой отозвался вампир, на что Хелен шутливо ударила его кулачком по груди. — Полегче, ангелочек, — сжал ее пальцы Элайджа, не позволяя нанести второй удар, — думаю, что я смогу тебе помочь… С этими словами, он перевернулся на бок, прижимая девушку к постели, и запечатлев на ее надутых губках легкий поцелуй, поднялся к кровати, направляясь к старинному секретеру. Отодвинув тяжелый ящик, он несколько минут рассматривал его содержимое, прежде чем достать небольшой бархатный мешочек, истершийся со временем. — Что это? — сузила голубые глаза Хелен, видя находку в руках вампира, когда тот вернулся в постель. — Одно их старых колец Ребекки, нашей сестры, — не сразу отозвался вампир, — оно защитит тебя от дневного света. На ладони Элайджи появился замысловатый старинный перстень, усыпанный сапфирами, по виду которого можно было понять, что носила его первая обладательница еще во времена Средневековья. — Думаю, Кристина сможет сделать и что-то менее броское, а пока… — Мне нравится это кольцо, — тихо проговорила Хелен, любуясь переливами камней, — оно очень красивое. — Правда? — вскинул бровь Элайджа, не замечавший прежде у возлюбленной любви к драгоценностями. — Да, — кивнула та, — и нравится, что оно такое старое. И что это твой подарок. Щеки девушки зарделись, и вампир хотел было надеть кольцо на один из ее тонких пальцев, но вдруг замер, и его пристальный взгляд застыл на лице Хелен, которая недоуменно нахмурилась. — Что такое? Надеюсь, оно не проклято? — Нет, ангелочек, — тихо отозвался Элайджа, — с кольцом все в порядке. Вот только, коль уж это мой подарок, мне хотелось бы, чтобы ты носила его на безыменном пальце. Первородный посмотрел прямо в широко распахнутые голубые глаза ошеломленной его словами девушки, и потянулся к ее ладони. — Ты… я…- с губ Хелен срывались бессвязные слова, прежде чем она смогла взять себя в руки, — что это значит, Элайджа? — Думаю, ты знаешь, — мягко отозвался тот, сжимая дрожащую девичью ладонь, — ты ведь не против, ангелочек? — Ты что, делаешь мне предложение? — выдохнула девушка, неверяще качая головой. — А на что это еще похоже? — улыбнулся Первородный, наблюдая за ошарашенной Хелен, которая никак не могла поверить в происходящее, — ты подарила мне возможность быть с тобой вечность, став вампиром, думаю, мне теперь следует узаконить свои права на тебя, моя маленькая новообращенная. Элайджа провел кончиками пальцев по покрасневшей щеке возлюбленной, коснулся розовых губок, и не сколько секунд они просто смотрели друг на друга, будто не находя слов. Глубокие темные глаза впились в широко распахнутые голубые, и Первородный сильнее стиснул девичью ладонь, притягивая Хелен к себе. — Ты ответишь мне? — требовательно проговорил он, прерывая тишину. — Мне нужно подумать, — невинно улыбнулась бывшая ведьма, наконец, придя в себя и решив немного подразнить Элайджу, который явно не ожидал от нее подобного. — Подумать? — недовольно свел брови он. — Именно, — кивнула Хелен, кусая губки, чтобы не рассмеяться, глядя на озадаченного возлюбленного, который, впрочем, очень быстро разгадал ее игру. — Я ведь могу и внушить, ангелочек, — хрипло выдохнул он, притягивая ее к себе, — теперь ты в полной моей власти. — Как тебе не стыдно, — покачала головой Хелен, не сводя с возлюбленного сияющего от счастья взгляда, — сначала ты запер меня в спальне, не пустив на битву ведьм, извил вчера ремнем до синяков, а теперь еще и хочешь насильно подчинить себе. И где же твое хваленое благородство, Элайджа Майклсон? — Мне пришлось забыть о нем, имея дело с одно совершенно непослушной, своенравной и упрямой ведьмой, которая понимает лишь язык силы или… Глаза Первородного вспыхнули страстью, и голос стал гораздо ниже, когда он продолжил: — Или же ты просто любишь, когда я тебя наказываю? Признайся, ангелочек… Лицо девушки стало совсем алым, и она невольно опустила взгляд, не желая признавать правоту Элайджи. — Не смущайся, Хелен, — с дьявольской улыбкой продолжил вампир, любуясь смущенной возлюбленной, — мне нравится то, что ты такая… — Распутная? — сорвалось с розовых губок, когда девушка медленно подняла на любимого прищуренные глаза. — Страстная, — поправил Элайджа, склоняясь к пылающему лицу, — пылкая. Упрямая, немного капризная, но добрая, нежная, чистая. И моя. Слова Первородного утонули в горячем поцелуе, в который он вовлек ничуть не сопротивляющуюся Хелен. Их языки сплелись в вечном, как сама жизнь, танце, и мужские ладони заскользили по точеному женскому телу, еще больше разжигая огонь желания. Только хриплый, сбившийся голос вампира, который на миг оторвался от нежных губок, прервал их ласки, которые с каждым мигом становились все откровеннее. — Ты так и не ответила, Хелен. — Ты так и не спросил, — выдохнула та, — пока только… — Ты станешь моей женой? Голубые глаза вспыхнули огнем, и девушка ответила. — Да. Проходящий в этот миг мимо спальни брата Клаус, невольно услышав предложение Элайджи и короткий ответ Хелен, хмыкнул и до самой гостиной, где его ждала Кристина, с его лица не сходила улыбка. — Я тебя уже полчаса жду! — капризно протянула ведьма, не сводя со спускающегося гибрида недовольного взгляда, — и с чего это тебе так весело? — Твоя сестра все же смогла охомутать моего брата, — отозвался Клаус, тихо посмеиваясь, — забавно, правда? — Очень, — процедила в ответ Кристина, не разделяя веселье гибрида, — хоть кто-то в вашей семье способен на благородный поступок. Сказав это, ведьма отвернулась от возлюбленного и от его удивленного взгляда не укрылись ее обиженно надутые губы. — Что такое, любовь моя? — ласково проговорил Клаус, подходя к Крис, — ты разве не рада за сестру или… И гибрид замолчал, замирая с протянутой рукой. Потому что понял причину поведения своей ведьмы. — Свадьбы — это скучно, — наконец смог проговорить он, качая головой. — Скажешь это нашему малышу, — резко поднявшись с дивана ответила ему Кристина, зло щуря глаза, — впрочем, не зная, увидишь ли ты его. Возможно, найдется кто-то другой, кто не разделяет твоего мнения по поводу брака. — Что это ты имеешь в виду? — нахмурился Клаус, не сводя взгляда с поджимающей губы ведьмы. — Ничего, — бросила та, и, развернувшись, скрылась в темном коридоре, оставляя ошарашенного гибрида в одиночестве.