damn colorblinded.

— Александр. слова жгут горло и царапают ротовую полость. она надеется, что оно звучит твердо, без дрожи. внутри у нее всхлипывает маленькая девочка, готовая ринуться к нему на руки. Анжелика не должна. не может. не свою слабину, не его, не перед ним. — Анжелика, — слова звучат неуверенно, казалось, хотят распаться, лишь она откроет рот. но с немой надеждой. — Александр, ты чертов дальтоник. Иначе как обьяснить, что ты перепутал голубой и красный, — слова звучат громко и рассыпаются на миллионы осколков по комнате. черт. ее голос дрогнул, и только не сейчас, господи. Александр ничего не слышит, кажется, ни обвинений, ни слова в его адрес. что-то о Марии, уголки губ поднимаются, соотнося их двух. — запомни, пожалуйста, все это. и запомни, что твоя жена — лучшая из всех. Александр, она все еще твоя жена. стук каблуков, мимолетный запах дорогого парфюма. тишина. тишина, и так же тихо в голове Александра, потому что кричащая, срывающая голос надежда на то, что эта особенная любовь жила. та, что пахла чем-то сладким, искрила во взгляде, в воздушно-грустной улыбке, когда он целовал Элайзу, когда мимо пробегал Филип. та, что не давала спать из-за одной запятой, из-за одного лишнего взгляда. Александр помнит. смутно, правда, но помнит тот самый день. он не особо помнит, как он открыл дверь девушке в откровенном красном. он не помнит самого секса, не помнит ее приглушенных стонов в подушку. он помнит лишь то, как она лежала на кровати, раскинув ноги, на его чертовой кровати, и как волнистые волосы раскидались по одеялу и прилипли на лоб. черт. он просто, пока в голове бушевал ураган, на секунду представил Анжелику. в розовом платье, с красными оборками. он просто представил, как прядка налипает на смуглый лоб, и миллисекунды отделили его от непоправимого. черт. он ни о чем другом не думал. он просто представлял, как сжимает бедра Анжелики. как припадает к губам Анжелики. как вдыхает сладкий дорогой парфюм А н ж е л и к и. потому что. когда Анжелика находит свой парфюм в тумбе в комнате Александра, она опускает плечи и напрягает горло, судорожно выдыхая. — ты чертов дальтоник, Александр. когда он видит на месте Марии Скайлер, он понимает, что будет скандал, что от него отвернутся все, он никогда не станет президентом, Джефферсон и его банда будут издеваться над ним, случится н е п о п р а в и м о е. но цвета смешиваются, и получается приятный, нежный малиновый. но Скайлер так далеко, и Рейнолдс нашлась прямо здесь, на его кровати. но ему чертовски это нужно. просто, может, так будет легче. просто, может, он найдет в ней Анжелику.