Легенда о Холдоре

Капли звонко ударялись о камни. В полнейшей тишине этот звук, казавшийся в обычных условиях тихим и незначительным, буквально оглушал и сбивал ход мыслей. Карина помнила абсолютно все. Ее охватила такая ярость в тот момент, когда землевладелец ударил, что стало плевать на все вокруг. Она помнила, как бежала по коридорам, спасаясь от огня, сжигающего все, до чего доберется: картины, ковры, дорогой паркет… Воздух, казалось, выкачали из помещения: все заволакивал едкий дым, проникая в легкие и мешая дышать. Глаза слезились, не давая видеть окружающую обстановку. Она едва увернулась от горящей балки, слетевший откуда-то сверху и чудом не задевшей ее. Очертания выхода, внезапно вырисовывавшиеся на горизонте, вдохнули в нее надежду и заставили одним рывком преодолеть все оставшееся расстояние. Карина помнила, как облегченно вздохнула, буквально глотая воздух, когда порыв свежего ветра ударил в лицо. Она тогда еще отметила то, как красиво было ночное небо и как четко прослеживалась структура галактики. А потом она увидела то, что у нее под ногами. Сотни людей упали на колени, периодически вознося руки к небу и шепча молитвы, но стоило появиться ей, как абсолютно все замерли, кто-то с недоумением на лице, а кто-то - с настоящим ужасом. Карина не могла точно сказать, как выглядела она, стоящая на фоне пылающего дома, но видимо это было очень эффектно. Обернувшись, она в последний раз тогда увидела охваченное огнем здание, и поняла, что, видимо, для всех остальных ее спасение выглядело так, будто она прошла сквозь огонь невредимой. Как оказалось, ее теория подтвердилась, потому что уже через пару секунд кто-то в толпе восхищенно вскрикнул "Дочь Огня!", указывая рукой на девушку. По толпе прошелся шепот, выражающий смесь ужаса и удивления. Карина решила, что привлекла слишком много внимания, и поспешила спуститься вниз с холма, на котором стоял дом: ей не стоит больше так открыто выступать против системы, иначе все жертвы Эйлриса для ее спасения будут напрасны. Удивлению Карины не было предела, когда ближайшие к ней люди из толпы упали на землю при ее приближении, скрещивая руки в странном жесте. "Вы переродились",- зашептал один; "Пророчество исполняется",- уже громче воскликнул другой, и после этого уже вся толпа шептала , в большинстве своем, два одинаковых слова: "Дочь Огня". Было невозможно переубедить их: толпа была уверена в том, что она прошла сквозь огонь, а любые слова девушки воспринимались как очередное доказательство ее божественного происхождения. Карина сама того не замечая хмыкнула. В какую же приятную ситуацию она угодила! Теперь в окрестных деревнях поговаривают о том, что на востоке появилась жрица Роксаны с невероятными способностями. Впрочем, слухи довольно сильно отличаются от настоящей ситуации, но нельзя закрывать глаза на то, что все сходны в одном: говорится о девушке, прошедшей сквозь огонь, а потом все сразу же добавляют несколько слов о каком-то "сбывающемся пророчестве". А пророчества - тема для Карины отдельная… Убрав кинжал за пояс, она осторожно вышла из пещерки. Пора узнать, за кого ее приняли. * * * Эйлрис никогда не любил пыль и жару. Жару в особенности. Может, жизнь решила подшутить над ним, отправив в Регр-Кост, находящийся практически в пустыне? Крепость была ужасно маленькой и разительно отличалась от тех, что ему приходилось видеть. Что сказать: это точно не многометровые стены Холдора с многоуровневой защитой и даже не башня Роксаны. Это просто небольшая крепость на сто человек максимум, слепленная, кажется, из всего, что попалось под руку. Плюсом ко всему, находящаяся в такой дикой глуши, что только Непокорные здесь и шатаются. Очевидно, у жизни отличное чувство юмора. Эйл стоял на стене, задумчиво глядя в даль. Виды не были живописны: только потрескавшаяся желтая земля с редкими вкраплениями бледной травы, серое небо и холмы где-то на горизонте. Военный совет только что прошел, и он направился в самое тихое место в крепости, чтобы подумать, что делать дальше. Ситуация была не самая лучшая. Непокорные, живущие тысячелетиями, всегда были народом воинственным, жестоким и малообразованным. Оно и было понятно: жизнь в дали от цивилизации вряд ли хорошо влияла на их культурное развитие, не говоря уже о науке. Хотя нельзя забывать, что они не были лишены культурной самобытности: у Непокорных даже были свои обряды; к тому же, не все были "дикарями". К примеру, Радрегар Ужасный был дружен с Никонами и воевал вместе с отцом Эйлриса пару раз. И теперь этот самый Радрегар, сильно постаревший, сделал невозможное: собрал кланы Непокорных воедино. От одной мысли о пяти тысячах всадников брови Эйлриса непроизвольно съезжались вместе, а шрам на руке, казалось, снова начинал предупредительно ныть. Но если бы это были обычные всадники! Пять тысяч Непокорных - это все равно, что стотысячная армия обычных людей. Имея в распоряжении тысячелетия, они упорно практикуются во всех видах борьбы и в конце концов овладевают всеми видами оружия. Их луки слеплены из всех попавших под руку материалов, но даже с таким оружием они способны попасть в глаз белке, скача на лошади, с расстояния десяти метров. Что уж говорить о навыках в ближнем бою? Физическая сила у них огромна: они закалены в боях с низшими существами. Мечей у них практически нет, но даже без них они с легкостью сомнут все армии гарнизонов, находящихся на границах. Однако у каждого есть свое слабое место, и, кажется, Эйлрис его знал. Весь его план омрачала только бумажка, которую он задумчиво покручивал в руке уже пару минут - приказ об отправлении отряда из двадцати человек за границы Энтарии. И очевидно, что король назначил руководителем самоубийственной миссии его. * * * Корнефор и его учитель остановились прямо перед отвесной скалой. Никаких путей вперед видно не было: только голые камни и руины некого древнего города были разбросаны вокруг. Магия, казалось, отражалась от каждого миллиметра поверхности в этом месте, давя на любого к ней чувствительного всей своей мощью. Именно эту мощь и ощущал сейчас Корнефор, прилагая все усилия, чтобы немедленно не повернуть назад. Учитель же его был чрезвычайно взволнован и проводил дрожащими руками по камням туда-сюда, будто пытаясь что-то найти. Наконец, тонкие пальцы его наткнулись на небольшое углубление в скале, куда он незамедлительно вставил найденный им артефакт. Норг ожидал, что сейчас откроется проход в стене, открывающий путь к древней библиотеке, однако ничего не случилось. Переведя взгляд на уителя, он встретился с сморщеным старческим лицом, делающим его обладателя обманчиво-слабым, и понял, что должен что-то сделать. - Нужна твоя кровь,- пояснил жрец, протягивая кривой кинжал. - Именно моя?- скептически изогнул бровь юноша, принимая оружие. Учитель его медлил с ответом, и тяжелые карие глаза буравили младшего Норга изучающим взглядом. - Да,- ответил он наконец,- именно твоя. Корнефор отрешенно провел кинжалом по ладони и безучастно смотрел на то, как падают на землю багровые капли. Учитель молча собрал густую жидкость в углубление на артефакте и снова вонзил его в выступ. На этот раз что-то произошло. Щелкнул механизм, и массивный осколок камня, затрещав, отодвинулся в сторону, являя взору темный проход, вырубленный прямо в скале. Едва стоило перешагнуть порог, как нечто темное и до ужаса липкое окутало сознание Корнефора. Запах гнили резко ударил в нос, заставляя сморщиться. Тьма окружала это место, проникала в каждый его уголок и была здесь полноправной хозяйкой: вот, что понял Норг, идя по пустынному коридору. Каждый его шаг отражался от стен звонким эхом. Жрец тем временем зажег факел, проходя вперед Корнефора, но даже это не могло помочь разглядеть все вокруг. Наконец, они вышли в огромную залу, потолка которой даже не было видно, и замерли. Зал был полон древней мебели многовековой давности, которая, вопреки ожиданиям, сохранила свой изначальный вид: ни трещинки, ни даже пылинки нельзя было разглядеть на идеально гладкой поверхности дерева. Причудливые фигуры змей, вившихся вокруг ножек, только доказывали то, что время над этим местом, казалось, не властно. Однако Корнефора не интересовала мебель. И он, и его учитель, пришли сюда далеко не за тем, чтобы любоваться с исторически ценными экспонатами: гораздо более интересными для них были полки с книгами, стоявшие рядами по всему залу. Здесь были и свитки, и толстые книги, и рукописные дневники. Многое выглядело потрёпанным, но в основном абсолютно все вещи выглядели чистыми, нетронутыми рукой времени. На одном из читальных столов были небрежно разбросаны бумаги и раскрыта на сто четвертой странице книга, в которой описывался некий темный ритуал. Перо лежало неподалеку, рядом с открытой золотой чернильницей. Казалось, его обладатель только недавно отошел на пару минут и вот-вот вернется, продолжив работу. Это впечатление, конечно же, было обманчивым: в этих местах не ступала нога ни человека, ни зверя, уже порядка ста лет. Удивительно впечатление, которое оказывало место на незваных гостей, восхищало и пугало одновременно, однако времени у Корнефора и его учителя было в обрез: необходимо было изучить всю информацию из возможных. Краем глаза Корнефор отметил, в каком состоянии восторга находится жрец: глаза его открыты от удивления, а руки нервно трясутся. - Почему именно моя кровь?- снова спросил Корнефор и мысленно отметил, что его собственный голос, буквально разрезавший тишину вокруг, был ужасно неприятен слуху. Весь настрой учителя мигом испарился, и он смерил юношу долгим взглядом. - Мне нужна была кровь мага,- коротко пояснил он, надеясь ограничится этим объяснением. - Это ложь.- Спокойно возразил Корнефор.- Вы никогда не брезговали использовать собственную кровь, тем более, что ее действие было бы куда более сильным. Так что Вам нужна была именно моя кровь. Почему? Лицо старика сморщилось еще сильнее, и нельзя было не заметить недовольства, проступившего на его лице. - Живо за работу!- бросил он, направляясь к соседней полке и бормоча себе под нос: "Это место полно призраков, призраков прошлого. Нет! Нельзя идти на свет…". Все существо Корнефора насторожилось, глядя на необычное поведение жреца и явную недоговорку касательно него самого. Однако времени действительно было мало: аура этого места буквально отравляла всю его сущность, а древние знания нельзя было оставить нераскрытыми. * * * Карина пробралась через шумящую толпу и встала в тени, в самом углу помещения, чтобы ее не было видно. Капюшон надежно скрывал ее лицо и позволял избежать лишнего внимания. Она чего-то ждала? Да. Удобного случая. И он ей, как ни странно, практически сразу же и попался. За одним из дальних столиков сидела смеющаяся компания из шести человек, рассказывающей друг другу, видимо, байки. Они выглядели абсолютно беззаботными и совершенно не ожидали, что за ними следят. Карина ждала долго, но ее терпение было вознаграждено: один из людей начал нужный ей рассказ. - А говорят, что в наших местах появилась свободная жрица Роксаны.- Начал он низким голосом, заговорщески наклонясь и понизив голос почти до шепота. - Да ну?- вытаращил один глаза, и, испуганно оглянувшись, тоже склонился над столом. - Да, да,- продолжил первый,- слышал же, что дом одного из здешних рабовладельцев сгорел? - Ну и?- протянул третий, однако нельзя было не заметить перемены в его лице. - Так говорят, та девушка вышла из огня! Прямо из сердца пылающего дома! Говорят, она появилась в ночи, и падающая звезда расчертила небо наl ее головой, а волосы развивались позади языками пламени. Так она освободила всех, кто был под его властью и скрылась неизвестном направлении. Мужчины даже не заметили, как фигура в плаще появилась рядом с ними. - Не против, если я присоединюсь?- услышали они женский голос и тут же обернулись. Дождавшись молчаливого кивка всех собравшихся, Карина села на свободный стул и, облокотившись на стол, сказала: - Так уж вышло, что я слышала часть вашего разговора. И кажется мне, что это всего лишь байка: человек из огня выйти ну никак не смог бы. - Само собой, что обычный человек так не смог бы,- подтвердил первый,- однако всем же известно про пророчество о Дочери Огня. Карина не без удивления отметила, как изменились лица всех присутствующих, нахмурились брови и взгляд устремился куда-то далеко. - Тем более,- продолжил говорящий,- говорят, на севере собирают войска для восстания, а на юге Корнефор Норг захватил уже половину парламента под свое влияние. Знаете, друзья, что это значит? А значит это, что близится последняя схватка между Никоном и Деймоном. Не верю, что старик Лианэ перебил всю семейку, хоть убейте! Зуб даю, наследник Никона собирает войска по всей стране, чтобы отомстить за смерть близких. А едва он займет трон, как Деймоны выпустят когти и снова начнется война. И вот уж тогда то и станет понятно, что предсказание последней битвы было верным. Зеленый дракон и красный лев снова скрестят клинки в битве, как и говорилось ранее. "Зеленый дракон",- мысленно повторила Карина, пытаясь всколыхнуть в памяти нужный эпизод. Очевидно, речь шла о доме Деймонов, символом которого был Дракон зеленого цвета. Но вот что именно напомнила ей эта фраза? Будто бы что-то призрачное, часть какого-то сна, но вот какого - понять она не могла как ни пыталась. - Я все еще не понимаю, при чем здесь Дочь Огня и как она связана с пророчеством.- заметила Карина, наклонив голову набок. - А ты не местная, не так ли?- поинтересовался с кривой улыбой рассказчик и, не дожидаясь ответа, пустился в пояснения.- Было также предсказано, что появится некая Дочь Огня, "сошедшая с верхнего мира". Кто знает их, что они имели ввиду? Единогласно решили, что имелось ввиду то, что она сойдет с дома богов в облике обычного человека. Она станет освобождать наших братьев от рабства, карая жестоких и заставляя их умирать в страданиях. Она будет отлично владеть клинком и поведет часть армии в бой, защищая страну от вторжения Деймонов. Говорили еще, будто она будет иметь самые чудные магические способности: что сможет воскрешать мертвых, вызывать огонь и вернет к жизни усопших драконов. Карина нахмурилась, задумываясь над сказанным. Девушка, о которой идет речь, действительно была бы удивительно полезна в битве. Странно, что именно ее приняли за предсказанную спасительницу: она ведь просто хотела спасти свою жизнь и отомстить за жестокость другому! - А ты путешествуешь?- спросил ее внезапно один из сидящих. Карина кивнула. - А куда направляешься?- продолжил расспрос говорящий и девушка незамедлительно напряглась. На этот раз она неопределенно пожала плечами. - Куда получится и как получится. Слова девушки заставили человека задуматься на некоторое время. После непродолжительного молчания он сказал: - А не хочешь отправится к южной границе в составе одной транспортной колонны? Карина задумалась. Бесспорно, ей бы было нужно переехать в другое место, а чем южнее - тем лучше, ближе к границе Сакрумии. Но в составе целой группы?.. - В этих лесах много разбойников,- снова начал говорящий,- передвигаться одним - самоубийство. - Что ж,- вздохнула Карина, мысленно уже смирившись,- я согласна. * * * Жаркие лучи палящего солнца проникали сквозь одежду. Воды, как бы много ее ни было, постоянно не хватало, а глаза заливали крупные градины пота. Казалось, воздух был настолько нагрет, что даже дышать им было вредно для всего организма: он будто высушивал легкие и выкачивал жизненные силы. Ноги то и дело подкашивались от постоянно ходьбы и каждый раз увязали в раскаленном песке. Пустыни на востоке, в которых жили непокорные, - действительно ужасное место, выжить в котором не представляется возможным в одиночку. Эйлрис постепенно начал понимать, что именно сделало Непокорных такими великолепными воинами: если они способны с ранних лет выживать в такой враждебной всему живому среде, то, вероятно, битвы и охота для них - обычное занятие с самого раннего возраста. Их отряд из двадцати человек остановился у подножья одного из холмов. Два возвышения находились рядом, а между ними, как мост, застрял камень, висящий там уже не одну сотню лет. Именно здесь, в относительной безопасности от южного солнца, они и решили устроить привал. Конечно же, Эйлрис, как главнокомандующий, не имел права расслабляться: любая встреча с Непокорными была бы для них верной смертью, а потому нельзя было ни на минуту закрывать глаза. С облегчением он заметил фигуру разведчика, съехавшего с холма прямо к его подножью. Однако едва Эйл увидел его лицо, его охватило пока что еще смутное, но все же абсолютно точно плохое предчувствие. Бросив короткий взгляд на товарищей по оружию, боец коротко кивнул на вершину холма, и Эйлрис последовал за ним без вопросов. С каждой секундой ему становилось тревожнее и тревожнее от одной мысли о том, что мог такого увидеть разведчик с вершины. Наконец, поднявшись, он лег на траву рядом со спутником и посмотрел в ту сторону, на которую он указывал. В пару километров от них были расположены шатры из кривых палок и накинутой на них кожи. Между ведрами с чистой водой пробежала стайка аномально больших собак, а к одному из бревен, стоящих на ножках, как ограждение, было привязано около двадцати лошадей. Кое-где можно было заметить фигуры Непокорных, неспешно передвигавшихся от одного края переносного поселения к другому. Эйлрис сжал губы и нахмурился: такого поворота событий он не ожидал уж точно. Лагерь Радрегара должен был находиться на пятьдесят километров восточнее по словам разведчиков! Однако же, нельзя было забывать и о плюсах этой ситуации. Конечно, ничего хорошего из этой ситуации не выйдет, если их убьют этой же ночью или учуют охотничьи собаки, но, по итогу, именно Радрегар и был их изначально целью. Разведка правильно доложила, что Непокорные движутся к границе небольшими группами, и весьма точно указала местоположение их предводителя. Каков был приказ группе Эйлриса? Убить. Потому отряд и был таким маленьким: их не должны были заметить, но при неудачной попытке убийства у них должен был быть шанс пробиться к Радрегару и выполнить миссию. Основная часть сил должна была занять войска севернее и южнее, чтобы избежать быстрого объединения. Эйлрис все еще не до конца понимал смысл деления армии на такие крохотные части, но именно оно и сыграло им на руку. А он точно знал, что будет делать по заходу солнца. * * * Корнефор в задумчивости перебирал пожелтевшие страницы книги, ища нужную ему информацию. Оказалось, храм Матери держится на той же самой запретной магии Арахны, которую они сейчас и изучают, а найти его можно, если скрестить все линии связи артефактов, рассыпанных по миру, воедино. Оставалось только понять, между какими артефактами проводить линии: темных объектов более тысячи на карте. Норг взглянул на учителя краем глаза и тут же повернулся к нему: глаза жреца, вместо привычного темно-карего цвета, стали излучить ядовито-зеленый блеск, служивший чем-то вроде фонаря в этом непроглядно темном месте. Было понятно, что его мастер заглядывает в будущее с помощью одного из темных ритуалов, чтобы понять, что его ждет впереди. Вот только к чему это? - Учитель, что Вы видите?- спросил Корнефор, наклоняясь вперед. Он был уверен, что его слышат, и оказался прав. Лицо старика преобразилось в мгновенье, и глаза его выражали то ужас, то испуг, то благоговение. Он уставился куда-то далеко, за пределы зала и нашептывал нечто неразборчивое себе под нос. - Я… Я вижу… Связку ключей. Красный цветок. И… Кривой кинжал. Я вижу падение, серьезное падение! Это бездна. Я…- он кряхтел, во рту его было сухо, и теперь он действительно представлялся Корнефору немощным,- Я вижу огонь… Крылатый огонь! И вижу, как он пожирает все, возносясь к небу. Языки пламени касаются небосвода! Я вижу… Серые камни, скребущие облака… Я вижу… слабый не затушенный огонек, что обернулся диким пламенем. Я вижу сотни звезд, улетающих с земли на небо. Глаза жреца потемнели и приняли свой обычный вид. Теперь он выглядел еще более испуганным, хотя по его бессвязному потоку слов Корнефор мало что понял. - Ты разбудишь древних!- воскликнул он, глядя в глаза Норгу.- Но… Но я? Взгляд жреца теперь напоминал бешеный. Корнефор физически чувствовал, как закипает тьма внутри той дряхлой оболочки, что он перед собой видел, и как все темное, что еще осталось в этом помещении, струями стекается к своему повелителю. А он, стоя лицом к Корнефору, упивался тем, как могущественно было это место, как оно его питает и пополняет силы. - Ты… Лжец и обманщик!- внезапно завыл его учитель, поднимаясь на ноги и указывая пальцем на Корнефора. На лице его была написана дикая животная ярость, которую вряд ли можно было с чем-то сравнить.- Ты разрушишь все то, что я построил, чего так долго добивался! Ты попытаешься вывернуть мир, чуть ли не пройдя по головам богов! Но я не позволю… Речь его была сбивчивой, злой, а взгляд абсолютно ошалелым. Казалось, тьма медленно сводила его с ума каждый раз, когда он пытался использовать ее возможности. Физический сосуд, вместилище всего темного, слишком быстро разрушался под ее губительным воздействием, причиняя хозяину невыносимую боль, однако тьма, как и полгалось, окутывала разум темной пеленой, скрывая истинные причины страданий. Как же слеп был этот жрец, потративший всю свою жизнь ее служению! Корнефор почувствовал, как тьма вокруг снова начала собираться в одной точке: человеке, стоящем напротив него, но не предпринял ни единой попытки защитится. Секунда, и его учитель упал на колени, корчась в невыносимых страданиях. Глаза его были выпучены, и он, казалось, забыл как дышать: тугой узел тьмы скрутил его шею и тело, ломая кости и оставляя на месте соприкосновения с кожей ужасные ожоги. Даже сил кричать у старика не было. Корнефор с абсолютным безразличием сократил расстояние между ними в пару шагов и наклонился над телом, все еще делавшим попытки освободиться. - Ты допустил непростительную ошибку, скрепив амулет с моей кровью. Старость затуманила рассудок, да?- протянул Корнефор, даже не удивляясь той жестокой безразличности, которая наполнила его в этот момент. Видимо, тьма вокруг действовала опьяняюще: сам воздух кричал о страданиях тысяч жертв, замученных здесь когда-то темными магами.- Поднимать руку на хозяина этого места - ужасный грех и непозволительная ошибка. Корнефор попытался проникнуть в разум бывшего учителя, стараясь найти те воспоминания, которые показали бы, что он увидел из будущего, но тот, разгадав его намерения, наглухо захлопнул дверь в свое сознание. Норг лишь пожал плечами: защита, спасшая его, все равно вот-вот добьет жреца. - Щ-щ-щенок!- захрипел через силу старик, и глаза его, переполненные яростью, налились кровью,- Отпрыск д… Видимо, за этим должно было пойти какое-то ругательство, однако его не последовало: человек затих, издав последний вздох, и темные нити, опутывавшие его тело, медленно сползли на пол, уползая в темноту подобно змеям. Оставаться здесь Корнефор более не хотел: теперь он точно знал, как найти храм Матери, а большего в этих книгах ему и не надо было. Перешагнув через тело, он вышел в коридор и, преодолев длинный путь, открыл потайную дверь, с наслаждением выходя на солнце и понимая, что тьма, обволакивавшая все вокруг, более на него не давит. Теперь ему только нужно понять точное расположение храма Матери и найти компаньона, который прикрывал бы его во время путешествия. * * * Карина ехала на Ли по лесной дороге в составе небольшой колонны проезжающих. Вокруг шло с десяток вооруженных воинов-наемников: сопровождать людей в этих местах стало чем-то вроде бизнеса, причем довольно прибыльного. Никто не интересовался тем, кто ты и почему ты пытаешься пробиться в южные регионы; тебя никогда бы даже не спросили и не упрекнули, если бы увидели запрещенный к транспортировке товар. Беззаконие, царившее на Востоке испокон веков, здесь проявлялось практически везде. Тем временем еще один дом рабовладельца сгорел. Конечно, Карина была ни при чем: она находилась в совершенно другом месте, а о происшествии узнала из газет. Однако и на этот раз виновницей произошедшего делают некую брюнетку, которая, по слухам, наслала огонь на дом жестокого управляющего. В общем и целом, новый пожар снова приписывали ей, отличие было лишь в том, что она на этот раз была невиновна. Внезапно кусты справа зашуршали, и прежде чем Карина успела что-либо сообразить, из чащи выскочил человек, выпуская стрелу в ближайшего воина. Девушка едва успела вытащить кинжал, как уже услышала, что и с другой стороны колонны произошло то же самое. Их окружили со всех сторон в считанные секунды. Карина поняла, что медлить нельзя. Вокруг поднялась ужасная паника: женщины кричали, дети плакали. Кто-то пытался сбежать в лес, но тут же получал ножом в спину; кто-то пытался откупиться, крича нападающим, что у них есть деньги, но так же падали под ударами клинка. Девушка погнала лошадь вперед, убивая на ходу одного из нападавших. Над головой просвистела стрела, которая чудом ее не задела, но она, не сбавляя хода, неслась дальше. Ли, испуганная поднявшейся суматохой, рвалась вперед будто обезумевшая. Карина не смогла ничего сделать, когда Ли оступилась, и слетела с лошади, кубарем катясь по пыльной дороге. Воздух выбило из легких. Она скорчилась от боли, пытаясь вздохнуть, и как только живительный воздух наполнил легкие, позволила себе распластаться на земле, раскинув руки в разные стороны. Голова ужасно гудела, а окружающее пространство слилось в одно разноцветное пятно. Ребра и ноги, а точнее все тело в целом, ужасно болели, и Карина не была уверена, не сломала ли она себе ничего. Время вокруг будто бы начало течь медленнее. Ей показалось, будто ее накрыли звуконепроницаемым куполом: крики, звуки борьбы и чей-то плач доносились до нее как будто сквозь стекло и были едва слышны. Сама не зная как, но глядя на расплывчатое белое пятнышко, Ли, она поняла, что лошадь ранили, и уже через секунду поняла кто: мужчина с окровавленным клинком надвигался на нее с подозрительной неспешностью. Карина кашлянула с тяжелой болью и чуть ли не заскулила от ужасного ощущения. Она прекрасно понимала, что более к ней не придёт на помощь крестьянка с арбалетом, и это, вероятно, последние секунды ее жизни. Лицо нападающего внезапно оказалось в фокусе. Алекса Великая! - Я знаю тебя!- воскликнула она что было сил, выбрасывая руку вперед в попытке остановить человека. Однако это было лишним: по всей видимости, юноша не собирался ее убивать. Карина вздохнула, закрывая глаза. Она все еще помнила тот день. Тогда они с Эйлрисом сидели в каком-то заведении, а он сказал, что за ними следят. Карина помнила, как петляли они между домов и встретились наконец с головорезами из Черной Розы. Эйлрис победил противников, оставляя только одного в живых по просьбе Карины: самого молодого из нападающих, раненого в ногу. И теперь как бы странно это ни было, именно этот человек стоит над ней с выбором: убить ее или сохранить жизнь. Однако юноша не нуждался в напоминании: по лицу его было видно, что он прекрасно помнил тот день. Карина не помнила, какие приказания он отдал подчиненным: она уже была не в силах цепляться за остатки сознания. * * * Пробираясь среди шатров с кинжалом наготове, Эйлрис ощущал себя как никогда уязвимым: ему то и дело приходилось прятаться за ближайшие строения, чтобы не столкнуться с проходящими мимо Непокорными. Рык собак, находящихся практически везде в поселении, только усиливал это чувство. Дойдя до нужного шатра, он рывком отодвинул занавеску и ворвался внутрь. Дом Радрегара был пуст и безлюден, исключая девушку с длинными черными волосами, оказавшуюся прямо перед Эйлом. Она сидела ровно, прямо перед зеркалом, и, видимо, готовилась ко сну, расчесывая локоны. Рыцаря она заметила слишком поздно: девушка не успела вскрикнуть, а рот мгновенно зажали рукой. Эйлрис огляделся. То, что он затеял, было ужасно опасным: любой ребенок знает о воинственном характере Непокорных, а о том, что бывает с нарушителями границы, и подавно. Но вот он здесь, руководитель самоубийственной операции, оставивший своих воинов дождаться его сигнала на холме. По факту, он осознавал риск, но все равно добровольно шел в лапы смерти, надеясь на то, что достаточно ловок, чтобы от них увернуться. Сердце забилось в сто раз быстрее, когда вход в шатер раскрылся и в нем показалась фигура Радрегара Ужасного. Теперь происхождение прозвища стало более понятным: мускулы не оставили бы противнику никакого шанса на выживание, а шрамы, покрывавшие все тело, делали его вид еще более впечатляющим. Он был чрезвычайно высокого роста, что также было огромным преимуществом в сражениях. Единственное, что было непонятно, так это назначение столь длинных волос, заплетенных в косу, которая чуть ли не касалась пола. Увидев Эйлриса и девушку, схваченную им, Радрегар взревел и взялся за ближайшее оружие, которое мог найти, угрожающе наступая на рыцаря. — Гар ша ворката,- произнес Эйл со всем возможным спокойствием и, удостоверившись, что Радрегар остановился, отпустил девушку, которая немедленно побежала в сторону отца. Да, Эйлрис был почти уверен, что это именно его дочь: разница в возрасте была слишком велика. — Ты знаешь наш язык?- Недоверчиво пробасил Радрегар, закрывая дочь собой. Его голос был необычайно грубым.- Откуда?- затем он, однако, разозлился,- все вы, королевские шавки, можете только бить в спину! — Я разве причинил ей вред?- возразил Эйлрис, кивая на зажавшуюся в угол девушку,- Я пришел на встречу, а ее крики не дали бы мне такой возможности. И к "королевским шавкам" я не отношусь, к слову. Глаза Радрегара сощурились, будто бы он увидел нечто знакомое, однако в ту же секунду лицо его приобрело разгневанное выражение. — Ты пробрался ко мне в дом с целью убить, а теперь еще и это?! Твоя голова будет болтаться на копье, уж поверь!- с этими словами он двинулся на Эйлриса, который, однако, был готов к такому повороту событий. — "Мой меч отныне и до конца времен принадлежит Редомару Никону, и застынет кровь моя, если клятва не будет исполнена."- четко проговорил Эйлрис, доставая кинжал и бросая его озадаченному Непокорному, замеревшему на месте, едва он услышал начало фразы. Поймав оружие в воздухе, он покрутил его в руках и немало удивился, увидев золотого льва на его рукояти. Подняв глаза, он встретился с небесно-серыми глазами Эйла и теперь, кажется, начинал понимать суть происходящего. — Ты его младший сын?- теперь голос выражал некую грусть или даже сочувствие. Ответа великану и не было надо: он был в состоянии сложить два и два.- Ну и чего ты хочешь? — Я не в праве чего-то требовать, я лишь пришел поговорить. Непокорные жили в степях при Никонах. А не в бесплодных пустынях как сейчас. Ты собрал все кланы воедино для того, чтобы обеспечить выживание своему народу. Для этого вам нужно отвоевать часть владений Энтарии. Но Лианэ не оставит вас в покое: армии будут прибывать и прибывать, пока абсолютно все, кто был в твоей армии, не погибнут в войнах. Ты должен понимать, что эта война - смерть в перспективе. — Пусть так,- с раздражением пробасил Радрегар,- но это наш выбор и наша война. Я предпочту умереть в бою, чем в сухой пустыне от жажды и голода. — Но есть другой выход,- возразил Эйлрис,- если вы встанете на мою сторону, Лианэ будут свергнуты, а вы получите часть хороших территорий, где сможете жить с условием о взаимном ненападении. Прямо сейчас вы можете повернуть на север и встретится с основными силами восстания, которые ждут команды для начала войны. Вы сразитесь с Лианэ, а после этого гарантированно получите территории, пригодные для проживания, вместо того, чтобы вести бесплодную войну с огромными потерями. Невозможно было прочитать эмоции на лице Радрегара в тот момент. Он молчал, переводя взгляд с Эйлриса на кинжал и обратно. — Мы зовем себя Непокорными не просто так,- коротко сказал он. * * * В глубине души Эйлрис понимал причины своей неудачи, которые, конечно же, заключались не только в импульсивном характере Непокорных. Юноша осознавал, что он -- не более, чем наследник практически погибшего дома, не обладающий никакой властью и имеющий лишь призрачный шанс занять престол Энтарии. По факту все, что у него было -- это лишь имя и пара тысяч верных прежнему правителю людей. Хотел ли он трона действительно? Вряд ли. Пожалуй, ему просто хотелось спокойной жизни, более ничего. Однако, увы, его происхождение отсекало любую надежду на то, что его мечта хоть когда-нибудь осуществится: весь север страны жаждал увидеть Никона на троне, а он, единожды показавшись лордам, уже не мог ничего исправить. Конечно, северные лорды не были глупцами: они рассчитывали, что юноша, выросший вдали от дворца, будет иметь совсем небольшое представление о способах управления государством, а они, как верные советники, получат практически абсолютную власть в стране. В совокупности с благородным именем бывшего правителя, Эйл должен был стать идеальным кандидатом на замену Лианэ. Однако потакать всем желаниям лордов в планы Эйлриса совсем не входило. Из размышлений его вырвала подходящая к нему женщина. Эйлину хватило и пяти секунд, чтобы понять, что она из клана Непокорных. Быстро бросив сложенную бумагу ему в руки, она скрылась за ближайшей скалой с ловкостью кошки. Вздохнув, Эйлрис развернул лист и пробежал глазами по строкам. "Ты сын своего отца. Это отразилось как и в твоей безграничной наглости,"— Эйл мог бы поспорить с этим замечанием,—"так и в твоей редкой смелости. Никоны всегда были людьми удивительными. И что еще более важно, они никогда не заставляли усомниться в их словах. Мне безразлично, кто займет трон на этот раз, но если ты готов обеспечить выживание моему народу, то сообщи генералам энтарийской армии о моей смерти от твоей руки и отдай необходимые распоряжения своим людям. Мы идем на север". * * * Карина сняла ожерелье. Поднеся его к кучке сухих веток, она повернула центральное кольцо. Раздался щелчок. Всего мгновенье спустя ветки вспыхнули так сильно, будто бы их предварительно полили какой-нибудь горючей субстанцией. Свет озарил пещерные стены. Девушка устало вздохнула. Запрокинула голову, вдыхая свежий ночной воздух, а затем, поежившись от холода, потянула обе руки к костру. Что сказать, приближение зимы было заметно даже на севере Сакрумии. Карина устало вернула взгляд на ночное небо. Порой, судьба действительно складывается удивительно. Кто бы мог подумать, что человек, жизнь которого она спасла где-то в крохотной Энтарийской деревушке, встретится ей на границе с Сакрумией и благородно вернет долг? Даже ей самой это показалось через чур удивительным совпадением. За последние недели с ней произошло бесконечно много. В начале ее лечила семья, лояльная Розе. Затем, едва Карина встала на ноги, ей пришлось охотится и выживать, зарабатывая на жизнь: никто не желал держать ее дома дольше необходимого срока. Хотя лечившую ее семью можно было понять: кем она была, чтобы тратить на нее свои ресурсы? Таким образом Карина познакомилась с суровыми нравами Энтарийского юга. Жизнь на окраинах страны была совсем не похожа на то, что происходило в центре. Регулярные стычки в деревнях, бои, междоусобицы, поджоги, воровство… Она обходила деревни и мелкие поселения стороной, предпочитая скрываться в лесах. Раз в несколько дней Карина появлялась на местных рынках. Желая остаться неузнанной, она надевала черный плащ с надежно скрывающим лицо капюшоном. Его она купила на некоторые вырученные деньги. Местным жителям она обычно продавала травы с магическими целебными свойствами. Иногда, основываясь на уроках, выученных во время путешествия с Эйлом, она делала свои собственные мази и лекарственные средства, которые покупались с огромной скоростью. В какой-то момент у девушки появилось достаточно времени, чтобы изучить свой амулет. Странное чувство, возникшее в тот момент, когда она нашла вторую его часть, до сих пор не покидало Карину, заставляя чувствовать ее, что что-то изменилось. И чувства не подвели ее. Как оказалось, при повороте центрального кольца из украшения вылетает искра, способная поджечь практически все что угодно. Этим свойством она начала часто пользоваться, показывая "магические" поджоги абсолютно мокрых веток. Украшение, конечно, она скрывала и всегда держала при себе. Очень скоро мирные жители встречали ее в деревнях, называя Дочерью Огня. Слухи о новой жрице Роксаны распространялись с огромной скоростью. Порой Карину даже удивляло то, насколько ее заслуги были преувеличены местными жителями. Стоило ей сварить несложный отвар, вылечивший одного мальчика, и о ней пошла слава как о целительнице, способной на чудеса. Интересно то, что училась варить отвары она всего неделю, когда Эйл поправлялся у Эйриша. Когда она приносила подстреленную дичь в голодающие семьи, о ней говорили как о помогающей бедным. Наконец, стоило ей раз поучаствовать и сыграть ключевую роль в небольшом восстании против землевладельца, как все победы правосудия стали объяснять ее причастием. Таким странным, не понятным для себя образом, Карина в короткие сроки стала местной героиней. Пересечь границу с Сакрумией и обосноваться во владениях Норгов ее вынудили внезапно появившиеся на юге королевские отряды. Она не была уверена, что было их целью, но твердо решила сбежать из страны на время. В конце концов, она —беглянка, обладавшая мощным артефактом и приговоренная королем к смерти. Таким образом, Карина в короткие сроки оказалась в самом северном районе Сакрумии. Девушка вздрогнула и открыла глаза. Откуда-то сзади, из глубины пещерки, послышались странные звуки. Это напрягало. Положив одну руку на кинжал, девушка встала и двинулась к источнику звука. За время, проведенное в лесу, у нее было достаточно возможностей попрактиковать приемы Эйлриса и даже придумать свои собственные. Пожалуй сейчас она даже могла бы с гордостью сказать, что в короткие сроки разработала свой собственный уникальный стиль владения клинком. К тому же теперь у нее были прекрасные рефлексы. Внезапно кто-то схватил ее за правую руку. Это было настолько неожиданно, что все, что она успела — это резко повернуться и выхватить кинжал левой рукой. Оружие было направленно на нападающего. Ни лицо мужчины, ни каких-либо подробностей разглядеть было не возможно: во тьме она едва различала его силуэт. Рефлекторно Карина взмахнула кинжалом, пытаясь порезать руку противника. Тот, однако же, ушел от атаки, выпустив руку девушки из захвата. Карина поспешила воспользоваться этой возможностью и, ударив противника куда-то в лицо (она не была уверена, куда), рванулась к выходу из пещеры. Костер был в нескольких метрах от нее, когда противник настиг ее снова. Едва почувствовав крепкую хватку на руке, Карина нырнула вниз, проворачивая сложный трюк. Секунда — и ее кинжал уже у горла нападающего, как и нож противника у ее шеи. Теперь свет костра помог разглядеть нападающего. Серые глаза, светло-коричневые волосы… — Карина?!