Лорд Азкабана или Мальчик-который-вырос-в-тюрьме.

— Здравствуйте, лорд Малфой, — я склонил голову, как подобает наследнику древнего рода по отношению к лорду. Весь этот фарс никогда мне не нравился, но здесь присутствовал весь состав преподавателей, так что… — Добрый день, Сэвиор. Я получил вызов от Драко, он сказал, что у тебя произошёл конфликт с мистером Уизли и мистером Поттером. Это правда? — Да, сэр, — я старался не улыбнуться, все же это надменное лицо и напыщенная речь были не сравнимы с обычным состоянием Люциуса. — Какова причина? — Они оскорбили моих друзей, Луну и меня самого. — И что же ты предпринял? — У нас произошёл небольшой бой… — Дуэль? — Нет, дуэлью я бы это не назвал. Не те обстоятельства, да и людей больше… — Кто ещё? — кажется мне не стоило заикаться о других грифах, но… так им и надо. Будут знать, как связываться с моими друзьями и их родителями, хотя возможно если чувство самосохранения у них отсутствует, придется ещё разочек припугнуть. — Симус Финниган и Дин Томас. С ними я ранее не сталкивался и уж тем более конкретно им ничего не сделал, но они сокурсники Уизли и Поттера, видимо решили помочь… — Мистер Малфой, произошло недоразумение! Детишки просто поссорились и… — Боюсь, что-то, что я увидел своими глазами и услышал от Сэвиора мало походит на невинную детскую ссору, директор. — Не обращайте внимание, в таком возрасте дети иногда преувеличивают и приукрашивают действительное. К тому же… — К тому же, директор, можно взять и просмотреть мои воспоминания или воспользоваться легилеменцией, — я этого так не оставлю и если он сейчас скажет, что… — Нельзя, на разум детей до совершеннолетия запрещено воздействовать каким-либо образом, мой мальчик. — Я не ваш мальчик, сэр. И это не касается омута памяти, так что ничего противозаконного в своем предложении я не вижу, — тут я к своему удивлению почувствовал дикую слабость, которой ранее никогда не было, будто кто-то разом выкачали все силы. Неужели я настолько выложился и теперь ощущаю весь спектр неприятных последствий? Да нет, невозможно. Я и раньше силы не жалел, но такое… Я прислонился к стволу дерева, пытаясь сохранить невозмутимый вид, но видимо это получалось у меня не очень хорошо, так как Луна обеспокоенно подошла ко мне и прошептала: — Сэвиор, тебе не хорошо? Ты сильно побледнел. — Всё в полном порядке, Луна, не волнуйся. Со мной все нормально, — и как назло именно после моих слов ноги окончательно отказали, а в глазах потемнело. Последним что я увидел прежде, чем потерять сознание, были испуганные лица друзей и удовлетворенная ухмылка Дамблдора. Вот же старый маразматик! В чувство меня привели голоса, разговаривающие на повышенных тонах. Я чуть приоткрыл глаза, а после и приподнялся на локте. Посреди больничного крыла самозабвенно ругались Северус, Люциус, Флитвик и как не странно Макгоногал. Ругающиеся меня даже не заметили, оно и к лучшему, лучше пусть считают что я также как и валяющиеся на соседних койках Поттер и Уизли без сознания. Разговор как раз шел о них. — Я не позволю, Северус! Мои ученики пострадали, а ты снимаешь баллы! — ааа, так значит меня в расчет уже не берут? Ну хорошо. — Минерва, они сами виноваты! Надо было сначала подумать, прежде чем оскорблять кого-то из окружения Лестрейнджа! Хотя о чем это я? Мы же говорим о Гриффиндорцах, у которых вместо мозгов есть только синдром идиота вкупе с безрассудством! — Ну они-то не знали, что сын будет копией своего отца. Рабастан был точно таким же! Вспыльчивым и…и…плохим! — как красноречиво, — как и все в их роду! — о, как же вы крупно ошибаетесь профессор. — Вы ошибаетесь, Макгоногал. Я был лично знаком с братьями Лестрейндж и Сэвиор ни на кого из них не похож! — ну естественно, Люциус, меня как бы воспитывали немного другие люди… — Господа, между прочим мистер Лестрейндж ученик моего факультета и по уставу Хогвартса в такого рода дискуссии я тоже должен участвовать! Так вот… Северус прав, Минерва, мистер Уизли и мистер Поттер должны были сначала подумать, а потом уже делать, а мистер Лестрейндж лишь защищал свою честь и честь своих друзей при этом кстати использовав как беспалочковую так и невербальную магию против четверых противников. А также я, как знающий толк в такого рода действиях Мастер, с уверенностью могу заявить, что мистер Томас с мистером Финниганом нарушили правила боя без видимой на то причины вступив в схватку с уже бьющимися противниками, тем самым усложнив работу мистеру Лестрейнджу. За это Гриффиндор лишается пятидесяти баллов, а Сэвиору я присуждаю пятьдесят баллов за прекрасно использованную технику седьмого курса! — я счастливо улыбнулся и решил раскрыть себя громко произнеся: — Благодарю за столь лестную характеристику моих способностей, профессор Флитвик, — я сел на кровати и провел рукой по спутанным волосам. Тут откуда ни возьмись появилась мадам Помфри и запричитала, что я еще не до конца восстановился и мне нужно лежать. Но проведя диагностику она с немалым удивлением признала, что и физическое и магическое состояния у меня в норме и завтра утром она с хоть и не очень чистой совестью, но отпустит мня на занятия. — Мистер Лестрейндж, я так понимаю вы все слышали? — ну даже если бы и не слышал, профессор Макгоногал, я не… — и вы осознаете, что ваше поведение я безнаказанным не оставлю? — Что?! — воскликнули мы все. — Минерва, ты себя слышишь? Вы более часа спорите на эту тему и уже двадцать раз выяснили, что виноваты только твои ученики, а наказывать ты собралась Сэвиора?! — даже мадам Помфри не поняла нашу дорогую Маккошку. — Он напал на моих учеников! Так что отработка с мистером Филчем пойдёт ему на пользу! — и она быстро ушла, пока никто не сказал и слова. — И что это было? — кажется я один не уловил смысл во всей её речи. Северус скрестил руки на груди. — Это была Минерва. Это была Минерва-чтоб-ее-миссис-Норисс-покусала-Макгоногал. — Мда… Ну что же, простите мистер Лестрейндж, но освободить вас от отработки назначенной другим профессором я не могу… — Ничего страшного, профессор Флитвик. Может профессор Макгонагалл и права, и отработка действительно поможет мне… например понять всю несправедливость пристрастия. — Как это ни прискорбно, но вы правы мистер Лестрейндж. И после всего здесь произошедшего, ещё мне приписывают чрезмерную лояльность к слизеринцам. — Но, профессор Снейп, ведь Макгонагалл в какой-то степени и права…ведь я напал на её учеников, а у представителей кошачьих как известно очень развито чувство защиты себе подобных… — я, мадам Помфри и профессор Флитвик рассмеялись. Люциус с Северусом тоже позволили себе улыбки. — Вы весьма наблюдательный молодой человек, мистер Лестрейндж. — Приходится, мадам, воспитание другим быть не позволяет. — Я заметила, вы очень часто на это ссылаетесь. С чем это связано, если не секрет? — Я не знаю. Меня с детства убеждали, что воспитание зависит от человека воспитавшего, а я слишком сильно люблю свою семью… Возможно поэтому… Продолжить я не успел, да и не хотел, ко мне на колени заползла Шармиэль с моей палочкой в зубах. Молча положив её мне на колени она обвилась вокруг моей шеи и проворчав что-то в адрес «глупых, шумных людишек не способных на мысленный процесс» задремала, видимо сильно устала… — Вы полны загадок, мистер Лестрейндж. В следующий раз предупреждайте о непредвиденных обстоятельствах в виде змей. Я ведь правильно понял, он ваш фамильяр? — Она. Вы совершенно правы, профессор, — следующие две минуты прошли в молчаливой битве взглядов. — Так, всё, на сегодня хватит! Мистеру Лестрейнджу надо отдыхать. Давайте, у вас тоже дел много. Идите, идите! — мадам Помфри чуть ли не в спины их подтолкнула. А когда мы остались одни, она положила на тумбочку чёрную ленту, сказав при этом: — Одна девушка просила это передать, ведь к вам я её не пустила. А и ещё: она поймала Трикси. Думаю вы сами знаете что делать с этой информацией, — медведьма скрылась за дверью своего кабинета и не увидела моей счастливой улыбки.