Room of Requirement

      Студенты шумят, пускают салюты в воздух и не дают проходу спешащему Джину. Ему бы сейчас сидеть со своим факультетом, поддерживать Чонгука, его лучшего друга, в сложной для него ситуации, но Джин — чёртов эгоист, и если его кто упрекнёт в этом — он не станет отрицать.       Несколько магов что-то кричат старосте вслед, и парень этого даже не слышит. Не воспринимает никаких звуков вокруг. Потому что у Джина в ушах до сих пор свист стоит от бладжера. Того самого, что запустил в него Намджун с гадкой ухмылочкой. И Джину сейчас хочется со всей дурости по этому довольному лицу ударить, так, чтобы больше не смел вести себя, как последний слизень.       Джин поворачивает в узкий коридор, замечая, что людей становится всё меньше и меньше. Теперь ему легче увидеть макушку убежавшего от него Намджуна. Тот бросил и команду, и друзей, и даже всех профессиональных игроков, и судей, как только заметил взгляд Джина в толпе. «Испугался настолько, что решил спрятаться», — думает гриффиндорец про себя.       Джин прибавляет шагу и ловит когтевранца в тот момент, когда он сворачивает к учительской. И то ли Намджун идиот, что выбрал вариант сбежать от толпы, то ли Джину повезло, что все учителя ещё не вернулись. Но вокруг и вправду никого, поэтому гриффиндорец замахивается кулаком, как только брат поворачивается к нему лицом. Удар приходится ровно по скуле, и Джин бы ещё раз ударил, но Намджун его руку перехватывает и толкает со всей силы. Парень еле на ногах остаётся, но не падает. Встаёт ровно, смотрит на брата и скалится от кипящей внутри злости. — Ты охерел? — громко произносит Джун, потирая щёку. — Какого тролля ты творишь? Вообще из ума выжил? — Это ты выжил, раз считаешь, что можешь запулить в меня бладжер. Если тебе есть что сказать, то вперёд, говори. Хватит уже вести себя как ревнивая девка.       Намджун морщится и тут же усмехается словам Джина. Он уже хочет отвернуться от него, но гриффиндорец хватает его за мантию, толкая к стенке. — Да отвали ты от меня, — срывается Джун. — Отвалю, как только ты перестанешь обижаться, или что ты там делаешь. Не в кого было бладжер запустить? Да ты даже не загонщик! — почти что кричит Джин.       Он никогда так не злился и не вёл себя. У него по крови чистая лава кипит, оттого-то всё вокруг ему красным видится. — Всё блять в порядке, идиот. Это была просто игра. В тебя раньше бладжера не запускали? — говорит Намджун. Он отталкивает парня от себя, делает шаг в сторону и смотрит на него с вызовом. — Такое происходит постоянно, не надумывай себе что-либо и отъебись от меня. — И всё? А на остальное что скажешь? Ты либо игнорируешь меня, либо подкалываешь при всех. На собрании старост постоянно перебиваешь, а в другое время даже не смотришь в мою сторону. Что, нашёл жопу поинтересней? Ну так вали к ней навсегда, какого гоблина ты меня задеваешь?       Намджун теряется буквально на секунду, и Джину хватает этого времени, чтобы понять, что он прав. Гриффиндорец саркастично усмехается и продолжает говорить, не давая парню собраться с мыслями. — Ты сам всё закончил, Джун. Обиделся из-за того, что я подшутил над Юнги. Я сто раз извинялся перед тобой после этого, даже Чонгук уже на меня зла не держит. И ты бы мог наконец-таки закрыть глаза на прошлое. Тэхёну ты всё что угодно готов простить. Любые выходки, а я урод какой-то, что ли? — Джин повышает тон голоса, внутри себя рвётся на части, подходя к самому любимому и ненавистному ближе на полшага. Между ними расстояние всего ничего, а кажется, что Намджун уже в лёгкие забрался и разошёлся по крови, оседая в гриффиндорце навечно. — Разберись в себе, — добавляет он чуть тише, — если ты даёшь мне шанс — так скажи это по-человечески. Хватит с меня этой странной игры. А если будешь продолжать, то объясни хоть правила. Я устал.       Джин отворачивается от юноши и уходит быстрым шагом прочь. Не хочет больше ничего слушать из-за страха. Ещё чуть-чуть и сыпаться в своих же руках начнёт, а если Намджун ещё больше огня прибавит, скажет, что он ему не нужен, то так вообще растворится в воздухе.       Он доходит до общежития факультета в странном настроении. Ничего не видит и не слышит, сколько бы усилий не прилагал. Вокруг шум, но Джин словно в каком-то вакууме. До него доходит, что кто-то пару раз ударяет по плечу, даря при этом утешительный приз в виде печального взгляда. Но волшебник не понимает, кто это был. Несколько ребят его останавливают и что-то долго говорят, и Джин в ответ лишь кидает самую фальшивую из всех улыбку, что у него имеется. — Ты чего так загнался? — голос Чонгука проникает в него слабым лучом света, и Джин откликается на него, вылезая из своей темноты. — Игра была дерьмо, — смысл слов доходит чуть позже, чем нужно, и Джин тут же спешит объясниться. — Я это из-за Намджуна. Хер пойми его.       Чонгук тихо смеётся, тянется к своему рюкзаку и достаёт оттуда бутылку с какой-то жидкостью. Джин признаёт в ней медовуху, смотрит на друга с удивлением, пока тот откупоривает бутыль. — Откуда такие запасы? — спрашивает Ким, сразу оживляясь. — Ребята скинулись и накупили всякого разного. Думали, что если выиграем — будем праздновать. Ну, а раз мы проиграли, то значит — просто пьянствовать.       Джин усмехается словам друга, забирает из рук бутыль и отпивает прямо из горлышка. Вокруг ребят постепенно расходятся остальные маги, и парень замечает, что в руках некоторых из них такие же напитки. Ким вздыхает, садится удобнее на диван, уставляясь на огонь в камине. Уже теплеет, а значит, скоро его совсем не будут разжигать. От этого у парня на душе отчего-то холоднее становится, мороз постепенно душу окутывает, и Джину кажется, он теперь не просто воздух выдыхает, а пар настоящий.       Парни сидят вместе до самой поздней ночи, несмотря на утренние дела. Они не разговаривают, не подкалывают друг друга, но молча сопереживают. Джин думает, что с Чонгуком так всегда у них происходит, и парень этому бесконечно благодарен. Ближе к двум ночи он утаскивает его в их комнату, скидывая внезапно разговорившегося Чона на его кровать, и сам устраивается на свою, тихо посмеиваясь с пьяного парня. — Ты просто подойди и засоси его, — еле-еле произносит Чонгук, запинаясь на каждой букве, — покажи, что ты мужик, а не тряпка. — Просто заткнись и спи, Гук, — шипит ему Джин, ощущая, что если друг так продолжит — он всю ночь будет смеяться с подобных пьяных советов. — Ну серьёзно, — не унимается пьяный, — я вот завтра пойду и поцелую. Прям при всех. А лучше сейчас пойду это и сделаю.       Джин поворачивается лицом к кровати друга, замечая, как тот копошится в одеялах, и смеётся над ним. — Если ты не успокоишься, то я тебя тресну, — произносит он, замечая, как Чонгук, запутанный, пытается улечься поудобней. Он что-то бормочет себе под нос, ещё несколько раз предпринимает попытки выбраться из плена одеял и затихает. Джин не успевает и слова добавить, как слышит тихое сопение с кровати рядом. Он ухмыляется и также закрывает глаза.       Несмотря на отличный алкоголь, сон у Джина выходит слишком неспокойным. Такое состояние и сном трудно назвать, и Ким этому совсем не рад. Он несколько раз за ночь поднимается, набирая воды в стакан, лениво бредёт до уборной, а почти под утро его будит голос Чона. Джин поначалу не понимает, что происходит, и только прислушавшись, догадывается, что парню снится сон. Настолько яркий, что он не может сдержать своих чувств даже. Кима на смех разрывает, но он себя сдерживает, чтобы не упустить и звука. Ведь к остальным планам на утро Джин добавляет издёвки над другом.       Чонгук просыпается намного позже Джина, еле себя с кровати поднимает, вспоминая, что с выпивкой не рассчитал. Он пить никогда особо не умел, да и не любил. И хоть пытаться он не бросает, всё же, думает Чонгук, лучше контролировать выпитое. — Чимин, — тихо произносит Джин, растягивая имя слизеринца. Чонгук смотрит на парня, как на идиота, потирая при этом сонные глаза, — Чимин, быстрее, — добавляет гриффиндорец с таким придыханием, что Чону даже стыдно становится.       Он поднимается с кровати, ощущая утренний стояк и сильное головокружение. — Чимин, скажи что-нибудь, прошу, — продолжает Джин, краснея при этом, как помидор. — Тебя гремучая ива отхлестала или ты по жизни отбитый? — говорит Чон. — Можешь не отвечать, я знаю ответ. — Ну, Чимин, шепни мне на ухо что-нибудь, — Джин говорит томным голосом, смотрит на друга, не отводя взгляда, и усаживается к нему на кровать. — Если ты это не прекратишь — я тебе в жопу метлу засуну и отправлю в одно из колец. Джин, у меня башка раскалывается. Отвали. — Да ты что, — с мерзотненькой улыбкой тянет староста, — не помнишь, что ночью было? Свои слова уже позабыл?       Чонгук хмурится, смотрит с непониманием, пытаясь при этом копаться в своей голове. Выходит медленно и с не охотой, но взгляд Джина заставляет его поторопиться. Чон не помнит, что вечером было, ни то чтобы ночью, когда он спал. Стояк не добавляет парню сил что-либо обдумывать, забирая всю концентрацию на себя, и Чонгук громко вздыхает, закатывая глаза. — Ты сегодня всю ночь имя Чимина стонал, — выдаёт Джин, и гриффиндорец тут же включается в разговор. — Просил его тебя оттрахать как следует. — Да ты гонишь, — раздражённо говорит парень, отталкивая сидящего рядом друга. И хоть в памяти до сих пор пусто, Чонгук отчего-то сомневается, что староста всё придумал. Он встаёт с кровати, стараясь натянуть штаны так, чтобы Джин ничего не заметил, берёт первую попавшуюся футболку с кучи одежды и натягивает на себя. — Ох, Чимин, — не унимается гриффиндорец, — в этой кладовке так тесно…       Чонгук тормозит около самой двери, не успев убежать из их комнаты. Слова ударяют в самое неожиданное место, и он вспоминает пару мгновений из своего сна. Джин точно не врёт и, самое главное, всё прекрасно слышал. — Ты был пьян, и тебе всё это почудилось, — произносит Чонгук, обернувшись на волшебника и смотря на него с осторожностью. — Хватит хернёй страдать. — Правильно, — громко произносит Ким, пока юноша спешит к двери, — хватит хернёй страдать. Иди и засоси его, Чонгук, покажи, что ты мужик, а не тряпка. — Смотри, куда тебе нужно сходить, — говорит Чонгук и показывает ему средний палец.       И пока он позорно сбегает, Джин не может перестать смеяться. Он готов ещё хоть вечность шутить над парнем. И пусть он прекрасно понимает, что Чонгук не виноват в своих снах, это ситуацию менее смешной не делает. Да и тем более, что на уме — оттого член и встаёт, думает Джин.       Гриффиндорец друга не ждёт, подозревая, что тот теперь намерен его избегать, поэтому идёт на утреннее собрание старост. Парень слегка опаздывает, но идёт медленно, спокойно, словно встречу откладывает, представляя недовольное лицо Намджуна. Пусть тот на него толком и не смотрит, взгляд его Джин всё равно чувствует. И будь он даже за метровой стеной — смог бы ощутить раздражение Джуна. Ким сам не понимает, как это происходит, но уверен в своих силах на сто процентов.       Макгонагалл что-то объясняет трём парням, когда гриффиндорец входит в комнату. Она одним движением руки подзывает его присоединиться побыстрее и повышает тон, чтобы парень уловил суть беседы.  — Следующая игра будет между Когтевран и Слизерин, поэтому, прошу вас всех, проследите за своими факультетами, — произносит волшебница. — Я говорила об этом ранее, но повторю для опоздавшего. После вчерашней игры было несколько драк между студентами. Некоторые из магов использовали запрещённые в школе заклинания. Плюс, после девяти шуметь запрещается, но я всю ночь слышала грохот от салюта. — Это всё моя вина, — произносит Намджун, чуть склонив голову, — это были мои студенты, и я не смог им особо помешать. Беру всю ответственность на себя.       Джин смотрит на своего брата, замечая, что на его лице красуется синяк. Гриффиндорец точно доволен своей работой и даже чуть улыбается, надеясь, что Джуну сейчас хоть чуть-чуть больно. — Я бы отняла у вас баллы, Намджун, но у меня нет доказательств. К тому же, мне очень льстит, что вы не пытаетесь скинуть вину на чужой факультет, — губы Макгонагалл трогает лёгкая улыбка, и она переводит взгляд на Джина. — Что же касается Гриффиндора, — говорит она и глубоко вздыхает. — Что ж, Гриффиндор никогда не был самым смирным факультетом, но в любом случае, правила есть правила. — Но, директор, все студенты были в комнате после отбоя. Если мы и шумели, то внутри помещения. — А что вы скажете по поводу вашего коллеги? — говорит женщина. — Ким Намджун. Посмотрите на его щеку. Это работа кого-то из ваших студентов. Вы, Намджун, точно не запомнили, кто это был? — Нет, совсем, я только помню галстук, — отвечает Намджун. Он переводит взгляд на Джина, который постепенно начинает вникать, что происходит. — Ох, ещё кое-что, у него был страшный нос, как у тролля. И волосы, словно гнездо сов.       Джин неосознанно проводит по волосам, стараясь их пригладить, пока сам внутри закипает. Ведь именно он сделал удар, так чего Джун просто не сказал об этом. Он снова устраивает представление, и парень готов его за это придушить. — Джин, я снимаю десять баллов с вашего факультета, — произносит женщина. — Ты сам слышал. Намджун не станет обманывать о нападении.       Гриффиндорец проглатывает все свои возражения, недовольство и любые оскорбления, хоть от этого меньше их не становится. Намджун выглядит слишком спокойным и совершенно не обращающим внимание на то, как Джина на части злость раздирает. Он даже не слушает остальных разговоров, не разбирает, сняли ли с них ещё очки или добавили. Джин пропускает всё мимо ушей, снова слыша свист от бладжера.       И, как только директриса просит всех уйти, Сокджин тут же поднимается, подумывая, как бы ему поймать своего брата. Намджун поступил подло, укусил, словно змея какая-то, и это Джина бесит. Он издевается над ним самым неприятным для парня образом — скрытно и не по правилам. Или же Джин всё ещё их не понял.       Парень почти что ловит когтевранца за руку, но тот ускользает, громко зовя Вонхо для разговора. Джин смотрит парням вслед, сжимает кулаки и пытается утихомирить пробуждающуюся ревность. Он ведь тоже себе позволял флиртовать и общаться с другими. Несколько раз бегал на свидания с девушками, одновременно встречаясь с братом. Но то были девушки, а тут парень, смотрящий на Намджуна с какой-то особой трепетностью. И наблюдать, как Намджун отвечает с искренней улыбкой, — неприятно, больно и обидно. — Сокджин, — возвращает голос Чимина гриффиндорца на землю. Парень даже замыкается на пару секунд, обдумывая, кажется ли ему это. Пак Чимин и вправду подошёл к нему и стоит напротив, смотря как-то странно. Ему точно неприятно быть рядом, оттого он держится от Джина в нескольких шагах, но так, чтобы его было слышно, — ты же увидишь Чона сегодня? Передай ему, что я занят на этой неделе, — произносит парень и, заметив смешанные чувства у волшебника, поясняет: — У нас с ним тренировки общие, но у меня игра через шесть дней, я не успею.       Джин от слов парня не сдерживает смешок и буквально воздухом давится. — Да я в курсе, — еле произносит он, — Чонгук мне сегодня всю ночь рассказывал о том, как ты его тренируешь, и как они ему нравятся.       Гриффиндорец продолжает смеяться, автоматически воспроизводя в голове ночные, интимные сцены с Чонгуком, пока Чимин непонимающе на него глядит. — В любом случае, пожалуйста, передай Чонгуку, я не смогу с ним видеться на этой неделе часто, — произносит слизеринец сдержанным тоном. — Я чуть позже с ним ещё поговорю, но сегодня я занят.       Он не дожидается согласия и уходит, даже не смотря на парня. Ему точно с трудом дался весь разговор. Чимин выглядел словно на иголках, и Джин даже представить себе не может, что было бы, скажи он чуть больше о ночных мечтаниях друга. В голову прокрадывается мысль о том, что между парнями и вправду что-то может быть, и Джин старается отогнать внезапные идеи. Хоть Чон уже умалчивал о своих отношениях с Юнги — теперь-то он должен всё сказать. И раз Джин вряд ли забудет стоны и вздохи друга — он намеревается ими доставать и шантажировать Чонгука.       Джин заходит в зал Хогвартса в самом ужасном настроении. Он понять не может, что ему стоит делать с Намджуном. Ему его и прибить, и задушить хочется, а с другой стороны, сделать это всё с такой нежностью, чтобы самому умереть следом. И знал бы Джин, как выйти из немилости у парня, он бы все усилия приложил, но волшебнику остаётся только гадать и мучиться.       Из мыслей Джина выводит голос Чонгука, объявляющий, что скоро они снова начнут тренировки. Ким немного приходит в себя, вспоминая о ночном признании Чонгука, и пытается удержаться за эту мысль. Она теперь уже не так его веселит, но в голову юноше приходит сходить в Хогсмид. Там он сможет найти волшебных устройств, чтобы записать голос Чонгука. Таким образом он точно не отвертится от Сокджина. — Знаешь, Чон, — произносит Ким, громко обращаюсь к магу, — я сегодня Чимина видел. — Только попробуй, — шипит гриффиндорец, смотря на юношу с неподдельной тревогой, — я точно пущу тебя в стратосферу на своей метле. — Ты о чём? — безобидным голоском мямлит Джин. — Я всего лишь хотел сказать, что Чимин тренировки отменил с тобой. У него скоро игра, и он будет занят. Чего ты завёлся? — добавляет парень, улыбаясь во все тридцать два. — Так сильно разочарован тем, что не сможешь побыть наедине с Чимином?       Чонгук щурит глаза, готовится броситься на друга буквально, и Джин смеётся из-за этого. Мысли о Намджуне уходят на второй план наконец-таки, и он спокойно выдыхает. — Я собираюсь пойти в Хогсмид сегодня после обеда. Никто не хочет присоединиться?       Чонгук отрицательно мотает головой, и Джин тут же расстраивается. Было бы не плохо, окажись друг рядом. Пусть не для издёвок, но ради хорошего настроения их обоих. Джин хоть и понимает, что Чон всё ещё раздосадован проигрышем, но также понимает, что не идёт он с другом из-за ситуации ночью. Ким подумывает в свободное время расспросить парня, уже представляя, как тот его снова пошлёт куда подальше.       После обеда Джин собирается с несколькими игроками по квиддичу около выхода в школу. Погода стоит довольно тёплая для весны, и парень ощущает, как она постепенно топит льды в нём и разгоняет тучи. Солнце и свежий ветер всегда будили в Сокджине приятные ощущения, и он наслаждается этим.       Хорошего настроения добавляют идущие рядом друзья. Находиться с гриффиндорцами всегда весело и приятно, оттого староста расслабляется и постепенно успокаивается. Он на время забывает все проблемы и отдаётся беседам ни о чём. И пусть ребята всё ещё раздосадованы проигрышем Когтеврану — вера в лучшее к ним возвращается. Розэ обещает, что будет тренироваться усердней, а один из загонщиков утверждает, что ни один бладжер не коснётся команды Гриффиндора.       Преисполненные мечтами и надеждами, маги посещают «Три метлы», заходят в несколько магазинов, где Джин приобретает небольшой кристалл. Продавец обещает, что он с помощью него сможет подслушивать чужие голоса, а также их записывать. К кристаллу прилагается пергамент с заклинаниями, которые Джин тут же прячет в карманах мантии. Парень уже представляет, как будет издеваться над другом в скором времени, если сможет записать его голос ночью. Джин смеётся, совершенно не обращая внимания на окружающих магов, которых, к удивлению самого парня, не особо волнует, что делает староста. Розэ что-то шепчет подруге на ухо и смеётся, а двое других волшебников пытаются высмотреть кого-то из толпы. — Вы чего? — интересуется Джин, отступая от полки с различными кристаллами. Он пытается рассмотреть, куда именно указывали друзья до этого, и стекленеет. — А я и не думала, что Намджун встречается с Вонхо, — произносит Розэ, с осторожностью поглядывая на Джина. — Заменил одного Хосока другим, — подчёркивает неприятную правду загонщик Гриффиндора, и Джин кидает на него взгляд с неприкрытой злостью. Маг тихо извиняется, говоря, что шутка плохая, пока Ким снова уставляется на парочку.       Джун и Вонхо и вправду выглядят довольно близкими. И Сокджин хотел бы думать, что друзьями, но слишком уж влюблённо Вонхо смотрит на его брата. Они не держатся за руки, не обнимают друг друга, но одна только улыбка Намджуна у Джина вызывает ужасную ревность. Только ему он дарил её, только для него он выглядел таким искренним, и оттого на душе кошки скребутся.       Староста хочет всё бросить, подойти к парням, но себя сдерживает. Он старается успокоить себя, отвлечься на разговоры с Розэ, но выходит крайне паршиво. В его воображении до сих пор Намджун улыбается кому-то другому, и от этого все внутренности переворачивает. Всё это время Джин и не думал, что будет так неприятно видеть брата с кем-то другим. Разговоры с друзьями особо больше не отвлекают, и вся прогулка уже не кажется такой весёлой. Парень больше не может сосредоточиться ни на чём, кроме своих мыслей и пробуждающейся ревности.       Джин возвращается с гриффиндорцами в школу, как только начинает темнеть. Ребята спешат на ужин, продолжая обсуждать их последнюю игру и предстоящие, пока староста выискивает среди толпы студентов Намджуна. Парень сидит за своим столом рядом с Тэхёном, что-то снова тому пытается объяснить, пока брат, кажется, занят совсем другими делами и мыслями. За весь ужин Сокджин ни разу глаз не смог оторвать от парня, отчего Чонгук не смог его не задеть. — Ты его взглядом заколдовать пытаешься? — произносит Чон с усмешкой. — Какой решительный ход. — Я хотя бы его имя по ночам не выстанываю, — отвечает с некой резкостью в голосе Джин, отчего все вокруг тихонечко начинают смеяться. И пусть гриффиндорцы понятия не имеют, о ком идёт речь, скорее всего полагая, что Джин упомянул Юнги — Чонгук точно понял, куда клонит друг. — Надо меньше пить, чтобы всякая ерунда по ночам не мерещилась. Я, конечно, благодарен тому, как ты следишь за моим сном, но лучше прекрати — такое сталкерство меня пугает.       Чон что-то ещё говорит старосте, но тот его почти не слушает. Он замечает, как Намджун поднимается со своего места и идёт прочь из зала. Джин кидает короткое «поговорим позже» Чонгуку и выходит из-за стола. Он здоровается с только что пришедшими гриффиндорцами, обходит компанию младшекурсников, прибавляя шаг, и почти что уже бежит за Джуном.       Гриффиндорец не уверен, что говорить будет, точно не знает, стоит ли ему ещё раз к брату подходить. Но ему покоя не даёт улыбка Кима, подаренная кому-то другому. Джин уверен, он уснуть не сможет из-за этого ещё скоро.       К удивлению парня, как только он в коридоре оказывается, то Намджуна видит сразу. Тот стоит около огромного витражного окна и пристально смотрит на выход. Заметив Сокджина, он усмехается и кивком за собой зовёт, и гриффиндорец идёт следом, не задумываясь ни о чём. — И зачем ты устроил представление сегодня утром? — спрашивает Джин достаточно громко, чтобы брат услышал. Намджун на вопрос молчит, продолжая идти по пустынным коридорам, словно гриффиндорца рядом и нет. — Я с тобой говорю, Джун, — чуть громче произносит он, хватая парня за плечо, — что вообще происходит? — Ты хотел поговорить, ну вот мы и поговорим, — отвечает он, делая шаг в сторону. — Ты думал, что я спущу ситуацию и закрою глаза на то, что ты меня ударил? Нет уж. — Это ребячество какое-то, — произносит Джин с усмешкой. — Ребячество — это когда ты следишь за мной со своими друзьями, — перебивает его Намджун. — Чего ты увязался сегодня в Хогсмид со мной? Делать совсем нечего?       Джин стоит в ступоре несколько секунд и раздаётся громким смехом. Он остановиться не может, пока Нам смотрит на него и ожидает хоть каких-либо объяснений. — Слишком много чести для твоей персоны, — произносит гриффиндорец, успокоившись. — Мне нужно было в Хогсмид, вот и всё. Тебя это никак не касалось. Так что можешь не переживать — я не следил за тобой и за твоим новым парнем. — Он мне не парень — мы просто хорошие друзья. Так что не нужно своей ревности здесь. И перестань на меня так пялиться, даже поесть нормально не могу. — Ох и ах, бедняжка. Не можешь кушать, когда на тебя смотрят, — канючит Джин, передразнивая парня. — А когда-то ты просил смотреть на тебя, глаза в глаза, пока ты кончаешь. И что изменилось?       Джин запинается на полуслове, замечая нескольких студентов, идущих к ним. Они не обращают никого внимания на парней, словно те для них не существуют, и Джин продолжает, говоря уже чуть тише. — Вот что изменилось, а, Намджун? Ты в обиде из-за малыша Юнги? Да я же извинился… — Ты всерьёз думаешь, что извинился? Когда? Ты извинился перед всеми, кроме него, — произносит когтевранец, перебивая парня. — Меня бесит, как ты строишь из себя самого храброго человека на свете, но при этом даже не смог снизойти до извинений перед Юнги, — Намджун подбирается ближе, смотря глаза в глаза. — Да и Джин, раз уж я заговорил о храбрости. А что насчёт нас? Не надоело делать вид, что между нами нет ничего серьёзного? Ты постоянно пристаёшь к девушкам, флиртуешь с ними, а я как будто так, создан ради того, чтобы вы с Чонгуком шутили. Тебе самому не надоело это притворство?       Джин столбенеет от такого признания, удивляясь словам парня. Маг и подумать не мог, что Намджуна волнует подобное. — Но девушки это просто девушки. С ними у меня не было ничего серьёзного. Я не пытаюсь прикрыть ими наши отношения, не скрываю ничего от других. Да и в этом смысла нет — только ленивый нас не обсуждает, — говорит он в замешательстве, — а Чонгук… Это же просто шутки и дурачество, — добавляет Джин. Маг смотрит на брата, пытается найти в его взгляде хоть немного спокойствия и прощения. — И ты из-за этого всё время на меня обижался и строил недотрогу? Почему нельзя было просто объяснить мне всё это. Я бы выслушал и всё объяснил. — Мне что, каждый раз тебе придётся объяснять, в чём ты проёбываешься? — всё ещё с некой обидой произносит Намджун. — Да, — спокойно говорит Джин, — забыл, что ли? Это ты у нас с Когтеврана, а не я. Из нас двоих именно ты отвечаешь за ум, так что было бы неплохо, скажи ты мне всё сразу.       Джин делает осторожный шаг навстречу, боится спугнуть тонкое ощущение перемирия. Намджун его не отталкивает, не пытается остановить, и сам парня к себе за мантию притягивает. От лёгкого касания губ он голову теряет от своего брата, не может оторваться и не хочет. Руки Сокджина, тянущие к себе, не убирает и наслаждается парнем.       Они не обращают внимание на тихое улюлюканье прошедших мимо студентов, на смешки и обсуждение. Намджуну крышу сносит от того, как он скучал по своему брату, и теперь он наслаждается им сполна. Только громкий кашель и замечание остановившегося преподавателя выводит его на поверхность. Намджун тут же извиняется, а Сокджин отходит на положенные пару метров от парня. Но как только учитель исчезает из поля зрения — делает несколько решительных шагов обратно, натыкаясь внезапно на руку Намджуна. — Нам не стоит, — говорит Ким, и Сокджин смотрит на старшего с непониманием, — не здесь и не сейчас, — поясняет он. — Тогда, как на счёт комнаты? — Хорошо, но при условии, — озадачивает Джун мага. — Ты должен извиниться перед Юнги. Подойти лично, сказать ему, как тебе стыдно.       Джин закатывает глаза, треплет волосы и смотрит на парня с мольбой в глазах. — И что, мне сейчас к нему идти? А если его нет в общем зале? Меня вряд ли к ним в общежитие пустят, я там «персона нон грата». — Значит, в комнате мы встретимся, когда ты выполнишь это условие, а пока можешь молча страдать, не флиртуя при этом с девушками, — подкалывает парень. — А можно взять у тебя взаймы? — задаёт внезапный вопрос парень. — Ты мне дашь сейчас, а извинюсь я перед Юнги, как смогу.       Джин лыбится, как дурак, и Намджуну от этого выражения лица смешно становится. Он старается оставаться серьёзным и невозмутимым, придерживаться спокойствия, но смешок всё же вылетает с его уст, и он перестаёт сдерживаться. — Я подумаю, — говорит Джун сквозь смех. — Скажи же, от моего очарования не оторваться? — произносит Джин, и брат его несильно толкает.       Маги стоят в коридоре ещё пару минут. Смотрят друг на друга и почти не говорят. Наслаждаются каждой секундой рядом. Им даже не нужно прикосновений и слов, чтобы почувствовать небывалую окрылённость.       Намджун покидает брата нехотя, решая хоть как-то его помучить ещё. Дать понять, что так просто он не сдастся в руки парню. Джун оказывается в своей комнате, чувствуя всё ещё необъяснимое возбуждение, и сразу удивляется сидящему за столом Тэхёну. Парень что-то переписывает из книги, пересматривает несколько учебников и откладывает их в стопку на полу. У них даже места нет, чтобы нормально ходить из-за библиотечных книг, что волшебник принёс, несмотря на все запреты. Для Тэхёна это крайне странно, и брат отодвигает всю эйфорию на задний план. Намджун пробирается к своей кровати, стаскивает с себя мантию и продолжает наблюдать за братом, который в свою очередь даже не смотрит на старшего. — У нас разве экзамены на носу? — интересуется Джун, поднимая с пола учебник по травам. — Или ты решил помочь кому-то с занятиями? — Нет, — коротко кидает Тэ и снова откладывает ещё один учебник. — Я всё ещё ищу убийцу. — Этим занимаются мракоборцы, — произносит на полном серьёзе Джун, забирая у юноши новую книгу из рук. — Займись чем-нибудь другим, и это не просьба.       Тэхён вздыхает, картинно закатывая глаза, и откидывается на стул. Он несколько секунд смотрит на брата, ожидая, что тот вернёт ему книгу, но Намджун не сдаётся. — Хорошо, — с обидой говорит он. — Тогда, может, шахматы? — С чего это вдруг? — А у тебя есть планы? Или ты просто боишься проиграть? — подначивает младший. — Я могу поддаться пару раз, будет даже весело. — Нет, дело не в этом. Я тебя не видел в нашей комнате почти месяц, как ты начал встречаться с Юнги. — Мы не встречаемся, и он явно дал это понять, — вставляет маг. — Ах, и в этом вся проблема. Поэтому последнюю неделю ты ночуешь тут, достаёшь меня, захламляешь нашу комнату и воруешь книги из библиотеки. — Какой длинный список проступков, — сухо комментирует Тэхён. — И это я ещё не все назвал, — произносит Джун. Он пододвигает к себе стул, садится ближе к брату, задевая и роняя при этом его учебники. Тэхён на это ничуть не реагирует, только глаза отводит от старшего, всматриваясь в выведенные чернилами буквы. — Всё это глупости, я видел, как Юнги себя ведёт с тобой. У него точно есть к тебе чувства, просто ему нужно время. Дай ему осознать это. — Советы от старшего брата, — говорит с ухмылкой Ким-младший, — то, что нужно. Вот только ты ошибаешься. Не думаю, что я Юнги вообще интересен. Скорее, я просто замена Чонгука для него. И нужен я ему, пока он не найдёт новую грелку для себя. — Во-первых, — со вздохом произносит Джун, — ты сам предложил ему фиктивные отношения. Если ты хочешь, чтобы это переросло во что-то серьёзное — поговори с ним. Вы столько времени вместе проводите, что лично для меня странно, как вы ещё не стали «реальной» парой. Одни ваши ночёвки вместе чего стоят. — Ничего они не стоят — мы просто спим на одной кровати. — Ох, а ты, конечно же, хотел не просто спать, — сделал вывод Ким-старший. — Но в таком случае тебе и вправду стоит с ним поговорить. Если ваши отношения до сих пор фикция, то нет смысла ходить каждую ночь и спать вместе. Вас всё равно никто не видит. Я-то думал, что у вас секс или хотя бы петтинг. — Смысл вообще в этих отношениях, если всем уже наплевать? — выпалил зло Тэхён. — Он мне не даёт, хотя мы друг другу не раз уже дрочили, так что стесняться нечего. Отношения он не признаёт, но при этом не отменяет того, что между нами есть. Я, если честно, даже не знаю, что между нами, — разводит руками маг и кривит губы. — Мне это уже надоело.       Тэхён встаёт с места, тут же спотыкается о книги и матерится. Маг выглядит недовольным и злым, и Намджун лишь молча смотрит на него. Он подходит к своей кровати, откидывается на неё и глубоко вздыхает, руками закрывая лицо. — А ты не думал, — тихо произносит старший, — что он просто боится повторения всего того, что у него было с Чонгуком? Что ты его бросишь, что его фотографии снова разойдутся по школе. Времени ведь не так много прошло… — Так почему он не скажет просто, а? — Мы сейчас о Юнги говорим или о ком? — спрашивает с улыбкой Джун. — В нём гордости — захлебнуться можно. Да он в жизни не признает, что переживает из-за этого. И ты тоже молодец, почему не поговоришь с ним? Я всё понимаю — секс, все дела, но чем тебе мастурбация не нравится? Отличная разрядка.       Тэхён что-то шипит под нос, всё ещё не показывая лица, и Намджуну приходится пересесть к нему на кровать. — Это ещё раз показывает, что он мне не доверяет, — говорит Тэ чуть громче, — и не хочет, чтобы я был у него первый. — В смысле? — В смысле с Чонгуком он был сверху. И я имею в виду, не то, что он скакал на нём в позе наездницы. — Юнги — топ? — с удивлением в голосе говорит Джун. — Вот это новости. Даже если бы я не видел той фотографии, всё равно верится не очень, — добавляет он. — Но тогда это лишь подтверждает мои мысли: Юнги всё ещё боится и переживает из-за прошедшего. Сам посуди, первый его опыт снизу окончился таким фатальным провалом. Даже я бы вряд ли легко с этим справился.       Тэхён убирает ладони с лица и смотрит на брата с замешательством. В его глазах проносятся сотни мыслей, которые даже Ким-старший уловить не может и не хочет. Лезть к брату в голову — точно не самая лучшая затея. — Если не удаётся с ним поговорить, то тогда придумай иной способ как-то разрешить ситуацию, — продолжает Намджун. — Только без насилия и всяких там зелий с заклинаниями, я тебя умоляю, — предупреждает он и встаёт с кровати. — И раз уж сегодня ты собираешься провести время в общежитии, то я отправлюсь в Выручай-комнату. — Что, сосаться на людях с Джином уже не так интересно? — говорит с язвительной усмешкой парень. Он чуть больше улыбается, видя на лице брата непонимание, смешанное с лёгким волнением. — Мне уже донесли на тебя, — добавляет Тэ. — Как тебе не стыдно-то? Какой ты мне пример подаёшь? Целуешься с братом у всех на виду, даже учителей не стесняешься. — Ну, я бы тебе предложил пососаться на глазах Макгонагалл, но ты не в моём вкусе, да и неохота мне отвечать за сердечный приступ у нашего директора, — отвечает Намджун и наконец-таки слышит искренний смех от брата.       Тот корчит рожу, что-то шипит себе под нос, пока Намджун в него подушку кидает. Между братьями происходит небольшое сражение, в котором Ким-старший закручивает Тэхёна в одеяло, пока второй возмущается и смеётся. Парень выглядит намного веселее и живее, чем до этого, и Намджуну чуть легче становится. Его отпускает волнение за младшего, и он теперь меньше беспокоится, что тот натворит лишних проблем.       Ближе к полуночи Намджун, убедившись, что Тэхён уснул, поднимается с кровати и выходит из их комнаты. Он проходит по небольшому коридору и останавливается около доспехов рыцаря. Дотронувшись до пожелтевшего кирпича за ним, Джун проникает в узкий проход и спешит по тайному ходу. Он знает все эти коридоры лучше, чем любой в школе, кроме, возможно, Тэхёна. Магу хватает пары минут, чтобы пробраться из своего общежития к Гриффиндору, и он оказывается в их гостиной. Отряхнувшись от паутины и пыли, парень осматривает уютное помещение, отмечая, что тут и вправду приятно находиться, особенно, если сидеть зимой с книгой около камина. Намджун улыбается мысли, что, если бы он попал именно на этот факультет, то так бы и делал. Заставлял бы Джина сидеть с ним и заниматься.       Выйдя из своих размышлений, маг проходит к мужскому общежитию и бредёт до нужной комнаты. Он почти уже позабыл, куда нужно идти, и радуется, когда открывает дверь в комнату Джина. Подтверждением является сам парень, гогочущий и прикрывающий свой рот. Джин в мгновение пугается брата и глубоко вздыхает, жестом показывая, чтобы парень был тише. Намджун проходит в комнату и тут же останавливается, слыша знакомый голос.       Парень совершенно позабыл, что в комнате, кроме его брата, есть ещё и Чонгук. И теперь он рад, что тот спит, но Намджуна удивляет кое-что другое. Гриффиндорцу точно снится что-то пошлое, отчего Джин чуть ли по швам не расходится, сдерживая смех. — И не стыдно тебе за таким следить? — скептически произнёс когтевранец. — Ну, — шёпотом откликнулся Джин, — он меня подкалывает, вот и моё время пришло. Запишу сейчас, как он тут стонет на Чимина, и моя душенька будет спокойна.       Намджун переводит озадаченный взгляд с Чонгука на Джина и пытается понять, шутит ли маг. Тот лишь отмахивается, читая что-то с небольшого пергамента и ставя серый кристалл на прикроватную тумбочку Чонгука. — Знаешь, — произносит Намджун с лёгкой улыбкой, — если ты сейчас не бросишь это дело и не пойдёшь со мной, то никакого «взаймы» ты не получишь. — Но ведь это всё ради науки, — канючит Джин и тут же замолкает, замечая, как Чонгук переворачивается на другой бок. — Нет, — всё с той же лёгкой улыбкой произносит когтевранец, — ты просто хочешь поиздеваться над чувствами друга. Не знаю, что там у Чонгука с Чимином и есть ли у них что-то, но, кажется, сегодня мой день наставлять братьев на путь истинный. И да, в твоём случае сегодня истинный путь — это оказаться на моём члене. Так что жду тебя в вашей гостиной ровно три минуты, а затем ухожу и можешь больше не просить у меня «займа».       Джин что-то шипит в ответ, пока когтеврарнец выходит из комнаты с довольным видом. Он даже до гостиной не успевает добраться, как слышит тихое «подожди» и видит спешащего к нему брата. Тот точно раздосадован тем, что ему не удастся поиздеваться над Чонгуком, но упускать свой шанс он точно не желает. — Отправимся в наше место или прямо тут? — интересуется Сокджин, получая в ответ скептический взгляд брата. — Мы уже сегодня попались, а ты хочешь потрахаться в гостиной своего факультета? Нет, мы пойдём в Выручай-комнату, — Джун подходит к потайному проходу, останавливается около него, чувствуя, как рука брата сжимает его зад. Джин жмётся к нему, обнимает одной рукой, и парень глаза закатывает от удовольствия.       Горячее дыхание и лёгкий поцелуй заставляет Кима откинуть всю логику, и он оборачивается к нему лицом. У мага в глазах огонь, а в нём черти настоящие танцуют. — Ну, или мы можем остаться тут, но тихо, — перечит он своим же словам. — Мы в любом случае гореть в аду за наши игры будем, так что уж мелочиться.       Джин усмехается словам брата, сильнее его к себе прижимает и целует. Снова так сильно и страстно, словно в последний раз. Будто бы делает это впервые.