Room of Requirement

      Чимин перечитывает строчку в своём блокноте ещё один раз, глубоко вздыхает, так и не поняв смысла написанного. Он убирает свои записи и раскладывает различные травы и флакончики с зельями, пытаясь всеми силами занять себя хоть чем-то и отвлечь, пока не пришёл Чонгук. Он ждёт его вот уже почти целый час и постепенно начинает беспокоиться. Парня могли остановить мракоборцы или же Чонгук просто позабыл об их встрече. И уж лучше второе, думает Чимин, нежели первый вариант. Ведь тогда гриффиндорцу придётся не сладко.       Последняя неделя кажется настоящим сумасшествием, и парень до ужаса устал от давления со стороны мракоборцев на него и друзей. Несмотря на то, что у волшебника есть алиби на несколько убийств, подтверждённое врачами и семьёй Пака, волшебники не отставали. Они следили за каждым движением юноши, с кем он общается, как проводит свободное время. Ощущение незримого присутствия следователей ужасно напрягало и не давало сосредоточиться ни на чём. Только находясь в Выручай-комнате или собственном общежитие, Чимин испытывал некое спокойствие, но и в этих случаях оно омрачалось тем, что он переживает из-за друзей.       Больше всего мракоборцы давили на Чонгука, Джина и Юнги, и если второй никак парня не интересовал, то двое других были важны ему. Как оказалось, Юнги присутствовал во время смерти Хосока, и это значило, что он соврал следствию, не рассказал важной детали. Чимин понятия об этом не имел, но давить из-за этого на него не стал. Пак не расспрашивал мага, представляя, что испытывал Юнги, оказавшись рядом с умирающим человеком и видя смерть своими глазами. Мракоборцы же, напротив, расспрашивали слизеринца по несколько часов, пытались узнать детали, возможно, людей, которых парень видел за последний час. После таких допросов Юнги выглядел измотанным и погруженным в самого себя, отчего у Чимина стыла кровь в жилах.       Дверь тихо скрипит, и в проходе появляется запыхавшийся Чонгук. Он облокачивается о стену, глубоко дышит, пытаясь объясниться из-за своего опоздания. — Мракоборцы, — шипит он, — они пришли к нам в общежитие. Опрашивали всех, кто и что видел, и не уходили целый час. Я даже с места встать не мог без их пристального внимания. — Неудивительно, — произносит Чимин, — они недавно так же сидели и у нас. Но благо я никуда не спешил, и мы проторчали в своей комнате с Юнги целый день, — парень наблюдает, как гриффиндорец проходит в комнату, усаживается на пол и осматривает травы. — Нам нужно будет собраться завтра всем вместе здесь, — объясняет Пак. — Я знаю, что не все мы ладим, но по-другому никак. — Согласен. Я постараюсь вытащить Джина, но ничего не обещаю. Он против этой идеи, так как не доверяет своему брату да и тебе.       Чимин тихо усмехается, думая о том, что и он не доверяет Сокджину даже на маленькую крупицу, но поделать ничего не может. Им предстоит довольно долгое содружество, если они хотят победить в этой тихой войне и спасти самих себя от мракоборцев.       Волшебники приступают к занятиям, стараясь обсуждать совершенно отдалённые от проблем темы. Чонгук без умолку болтает о квиддиче, из-за чего несколько раз добавляет лишних ингредиентов и получает недовольный взгляд Чимина за это. Он в предвкушении начала отборочного сезона, не может толком сосредоточиться ни на чём другом, и слизеринец его полностью понимает. Волшебник сам не может дождаться момента, когда его рука перестанет болеть, и он снова сможет летать.       Прошла только неделя, но Чимин всё же ждал хоть какого-то прогресса. Несмотря на то, что он принимал все лекарства, рука так и побаливала иногда, заставляя парня просыпаться по ночам. А из-за лёгкой дрожи волшебник никак не может вернуть ловкость. И всё же Чимин не сдаётся и, слушая рассказы друга, лишь ещё раз убеждается в том, что не перестанет стараться. — Сегодня всё не так плохо, — констатирует слизеринец, смотря на зелье. Он почти не помогал парню в этот раз, лишь слегка направляя его, и результат его радует. — Высший бы балл ты не получил, но и комнату не взорвал.       Чонгук смущённо улыбается и встаёт со своего места, поднимая кипящий котёл в воздух волшебной палочкой. Он направляется к раковине, наливает в зелье раствор, полностью убирающий все действия зелья и превращая его в обычную воду. — Чимин, — произносит Чон, обращая внимание парня на себя, — а что это за котёл? Ты что-то готовил без меня?       Слизеринец не сразу понимает, о чём речь, но, заметив, как волшебник осматривает посуду, тут же срывается с места, подбегая к Чонгуку и хватая того за руки. — Не трогай, — шипит он, — ты что, технику безопасности не слушал? — говорит Чимин, не сводя глаз с парня. — Это, мандрагора тебя подери, опасно. Если на стенках котла осталось какое-то зелье, то ты мог пострадать. — Я не знал, — испуганно отвечает Чонгук. Он не знает, как реагировать на Чимина, и ему немного стыдно за то, что он снова сглупил. — И вообще, что ты такого готовил, что это может быть опасно?       Чимин сжимает руку парня и отводит взгляд. Он явно что-то скрывает, и Чонгук начинает переживать из-за этого. — Я пытался сделать сыворотку правды, — отвечает он. — Мы не доверяем друг другу, и я уверен, останься мы тут в одной комнате, то перегрызёмся все. Поэтому я решил сделать сыворотку, чтобы каждый мог сказать, что он не убийца. Да, это не сделало бы нас всех лучшими друзьями, но, по крайней мере, я бы хоть немного стал мягче по отношению к тому же Тэхёну или Джину. Ты и сам понимаешь это, — добавляет слизеринец. — Но у меня ничего не вышло. Сыворотку правды очень сложно делать и долго. Я попытался увеличить скорость распада трав и чуть не взорвал комнату. Еле успел долить раствора, чтобы остановить процесс, но котёл точно теперь не пригоден к использованию. — Ого, — задумчиво произносит Чонгук. Он слегка удивлён такому решению, но в глубине души находит его разумным.       Гриффиндорец смотрит на парня, ощущая чужую ладонь в его руке. Он не хочет отдёргивать её и лишний раз двигаться, лишь бы только сохранить этот момент, растянуть его. — И чёрт, Чонгук, будь аккуратен, прошу тебя, — тихо шепчет Чимин, — что бы я делал, если бы коснулся этого, а? — Ну, не знаю, как ты, но я бы точно не смог носить тебе шоколад и цветы в Азкабан, — шутит Чонгук, и Чимин на это усмехается.       Он отводит взгляд, заметив, насколько милая у гриффиндорца улыбка, и как красиво отражаются искры от пламени свечей в его глазах. Чимин помогает волшебнику поставить котёл в раковину, выливает вместе с ним воду, но его рука соскальзывает с чугунной посуды, и часть раствора проливается на пол. — Чёрт, — шипит слизеринец, пытаясь дотянуться до своей палочки, но поскальзывается на мокром полу, чуть ли не падая на гриффиндорца.       Чон Чонгук успевает его подхватить, смеясь во весь голос из-за неуклюжести старшего, пока тот выглядит ужасно смущённым. — Ничего смешного, — произносит он, смотря на Чонгука, пока тот всё ещё не убирает своих рук.       Чимин поднимает на него глаза, подумывая, что парень, кажется, ещё вырос, и дотянуться ему до него было бы неудобно. Эта мысль появляется сама по себе и никуда уходить не хочет. Пока сам Чонгук медленно нагибается к нему, не отводя глаз. Чимин сам не понимает, что делает, не совсем осознаёт. Все чувства и мысли смазаны, и только розоватые губы напротив остаются в сознании волшебника. Он ощущает, как руки притягивают его ближе, и решается на этот шаг сам. Чимин целует первым, касаясь совсем не мягко и нежно. Он испытывает и изучает мягкие губы, поддаваясь их соблазну.       В комнате становится на несколько градусов жарче, отчего дышать теперь лишь сложнее. Чонгук делает шаг в сторону, утягивает парня за собой, и тот снова поскальзывается, но руки гриффиндорца удерживают его. Чимин не понимает, что делает: он поддаётся всем движениям парня, позволяет ему углубить поцелуй, касаясь языка и проводя своим по его губам. Слизеринец целует совсем неумело, по-юношески невинно, и Чонгука это подкупает. Он садится на диван, утягивая парня за собой, и тот оказывается на его коленях, совсем не смущаясь своего положения. Чон ждал этого момента так долго, представлял его миллионы раз и теперь не может принять до конца, что в его руках самый желанный человек в мире.       Чимин не совсем осознаёт происходящее, он не отдаляется, когда гриффиндорец переходит от губ к шее парня. Он словно в тумане, будто оказался в другом измерении и теперь зависает где-то в космосе. Каждый вздох обжигает лёгкие, любое касание заставляет кожу гореть под пальцами Чонгука, но даже это не останавливает юношу. Чимин не может думать, понимать и существовать, кажется, пока рядом с ним Чон. Это настоящее сумасшествие, какое-то наваждение или заклятье — Чимин не знает. Он отдаёт всего себя во власть новым ощущениям и чувствам, пытаясь насытиться ими. Слизеринец никогда не испытывал близости, и ему хочется больше и больше. Он забирается пальцами под рубашку гриффиндорца, ведёт руками по разгорячённой коже и упругим мышцам. Этого мало. Желания заставляют ногтями слегка царапать, вздыхать громче, прося тем самым больше.       Осознание происходящего смешивается с реальностью, и Чонгук снижает напор, целует нежнее, понимая, к чему всё это может привести. Он на самом деле ужасно хочет Чимина, но боится надавить и сделать что-то не так. Чимин, кажется, это чувствует на подсознании и отдаляется, смотрит смазано и размыто. Волшебник пытается сфокусировать свой взгляд на парне напротив и успокоить бьющееся с ужасающей скоростью сердце. Даже во время квиддича Чимин не испытывал такого, ни одна тренировка и даже чемпионат не стоят рядом по ощущениям. И это опьяняет, даёт волю запретным мыслям и желаниям. — Наверное, нам стоит остановиться, — произносит, скорее, даже спрашивает Чонгук, снова целуя нежно слизеринца. Чимин отвечает сбивчиво «да», чуть прикусывая при этом губы парня. Он отрывается от него совсем нехотя, понимая, что сидел на ногах у Чонгука и откровенно ёрзал всё это время. Парень в один момент поднимается, старается не смотреть на расстёгнутую им рубашку гриффиндорца и его пунцовые щёки. Чимин уверен, он сейчас выглядит таким же красным и поэтому отворачивается, поправляя брюки и мантию. — Я, наверное, пойду, — заплетаясь в словах, говорит слизеринец, — у меня ещё срочные дела есть, да и вообще… — Да, — доносится где-то позади, — у меня тоже дела. Но ты иди первым, а я пока уберу всё здесь. — Нет, лучше ты иди первым, а я останусь и уберусь. Не хватало того, чтобы ты снова попытался дотронуться до котла или ещё что-нибудь случилось, — отвечает Чимин. Он совсем не смотрит на Чонгука, собирая свои вещи в сумку и ища глазами палочку. — Но тебе же срочно нужно идти… — И тебе тоже.       Чимин оборачивается на гриффиндорца, оценивая свои шансы пробыть с ним ещё недолго в одной комнате, занимаясь общим делом, и при этом не сгореть со стыда и смущения. Шансов совершенно нет, и Пак, заметив краем глаза свою палочку, подходит к ней. — Да, я лучше пойду, — заключает он.       Чонгук в ответ что-то мямлит, и слизеринец буквально выбегает из комнаты. Он проносится по лестнице вниз, стараясь не думать о том, что произошло, но мысли не дают покоя. Парень не сразу понимает, что забыл наложить на себя чары невидимости, и пошёл самым прямым путём, когда его замечают несколько мракоборцев. Они тут же направляются к парню, подзывая его и останавливая. — Сейчас уже девять вечера, — произносит один из них серьёзным тоном, — почему Вы ходите по школе?       Чимин застывает, словно статуя, пытаясь подобрать какой-либо ответ. Мысли всё ещё путаются, да и сам парень словно в тумане. — Отстань от него, Генри, — произносит девушка, толкая напарника в бок, — ты что, не видишь?       Мракоборец смотрит на девушку и переводит свой взор на запыхавшегося юношу. Он спускается взглядом с покрасневшего лица до шеи и чуть усмехается. — Боже, ну и дети здесь, — говорит он, пока девушка продолжает смеяться.       Чимин не сразу понимает, в чём, собственно, дело, но воспоминания о поцелуе дают хорошую подпитку для осознания. Он тут же поправляет свой воротник рубашки и мантию, пряча красные следы, под тихие смешки мракоборцев. — Мы тебя проводим до твоего факультета, но учти, что нарушать правила нельзя. Ты, вроде, староста, — говорит девушка, кивком указывая на значок, — а такой пример подаёшь своим младшекурсникам. — Извините, — отвечает Чимин, постепенно приводя в порядок себя и мысли, — я просто засиделся в библиотеке. — Надеюсь, твоя библиотека сама до факультета дойдёт без проблем? — с усмешкой говорит Генри.       Чимин снова теряется, но мракоборцы и не ждут ответа. Они отворачиваются от парня, шутя между собой и идя в сторону общежития Слизерина. Волшебники провожают его вплоть до самой двери и берут слово, что парень так больше засиживаться не станет, на что Чимин соглашается, лишь бы быстрее спрятаться от магов.       Ему стыдно не за то, что его поймали во время комендантского часа. Парень испытывает ужасное смущение за алые засосы на шее. Он выглядел так беспомощно и глупо перед мракоборцами. Они, скорее всего, запомнят парня, а потом узнают, кто он на самом деле. Только представив реакцию отца, что его сына видели гуляющим с красной шеей ночью, Чимин уже хочет провалиться под землю, просто исчезнуть, навсегда позабыв о таком провале.       Чимин прямиком идёт в душ, снимает одежду и пытается смыть все мысли, ощущения и чувства. Его просто раздирает на части от воспоминаний. Касания кажутся до сих пор такими реальными, словно Чонгук ещё рядом, а его губы всё так же целуют шею. От этого не сбежать и не спрятаться. Не помогает даже холодный душ. Мысли продолжают давить и просить включать на повтор снова и снова всю ситуацию.       Юноша выбирается из душа, переодевается в наколдованную им одежду и идёт к себе в комнату, подумывая о том, что уснуть у него точно сегодня не получится. Зайдя вовнутрь, он удивляется тому, что Юнги никуда не ушёл в этот вечер. Это радует и одновременно пугает парня. Чимину нравится проводить с ним время, но не сейчас, когда волшебнику хочется побыть наедине, разобраться в самом себе. Он коротко приветствует Мина и забирается под одеяло, стараясь на мага толком не смотреть. — Ну, как ваши занятия? — тут же интересуется Юнги. — Чонгук поддаётся хоть какому-то обучению? Потому что со мной у него ничего не вышло.       Мин тихо посмеивается, пока в сознание Чимина последняя фраза проигрывается сотни раз. «У него ничего не вышло с Юнги, но выйдет ли со мной?» — вторит мозг, и слизеринец тихо стонет от разрываемых чувств. — Ты чего?       Чимин коротко вздыхает и усаживается на постель, смотря на Юнги. Мин встречался с Чонгуком, и слизеринец не совсем уверен, поймёт ли он его, не осудит и не обидится. Он оценивает ситуацию, думает, стоит ли ему всё рассказать, и сдаётся. — Я сейчас кое-что скажу, а ты не будешь надо мной издеваться или ругаться, пока я всё не объясню, ясно? — Чимин дожидается короткого «да» от друга и продолжает: — Кажется, мне нравится Чонгук.       Юнги удивлённо вскидывает бровь, при этом выглядя совершенно спокойным. Он ни капли не поражён услышанным и смотрит совершенно обычно, словно Чимин рассказал об очередном будничном дне. — Черт, Юнги, мне нравится Чонгук, ты слышал хоть, что я сказал? — Слышал, — всё так же спокойно говорит Мин, — но я давно заметил, как вы друг на друга смотрите, так что ты меня не удивил.       Чимин охает, пытается возразить, хоть что-то сказать в ответ, но Юнги лишь на это смеётся. — Но ведь ты с ним встречался, да и вообще он с Гриффиндора… — Всё хорошо, Чим, не стоит париться насчёт нас. Да и мы не встречались, поэтому мне не на что обижаться или психовать, — говорит маг. — У вас на самом деле есть много чего общего, даже несмотря на то, что он с Гриффиндора.       Он смотрит совсем недолго на смущённого друга, улыбаясь ему, и замечает краснеющие следы на шее. — Люмос, — громко произносит Юнги, направляя палочку на потолок и пуская туда несколько световых лучей. Он сразу же переводит взгляд на Чимина и громко охает. — Пак Чимин, маленькая ты змея, вы что, переспали?       Староста шипит на друга, пока тот пересаживается со своей кровати на постель Чимина. — Нет, за кого ты меня принимаешь. — Да ты что? У тебя вся шея в засосах, — не отстаёт Юнги. — Мы просто немного целовались, — отвечает Чимин и тут же закатывает глаза, когда Мин пихает того в бок. — Ладно, не немного.       Юнги продолжает испытывать глазами друга, всем видом говоря, что ему нужны подробности, и Чимин сдаётся. — Ничего такого не было, — рассказывает парень. Он ужасно смущается, пропускает детали, от мыслей о которых у него мурашки по коже. — Просто я поскользнулся, и потом оно как-то само закрутилось. Я даже не сразу понял, когда поцеловался с ним. Всё было словно в тумане, и я вообще себя не контролировал. Просто поддался чувствам. И теперь вот не уверен, что правильно сделал, — произносит парень сбивчиво. — Вдруг я не нравлюсь ему, да и вообще, что мне теперь со всем этим делать? — Ну, если бы ты ему не нравился, не думаю, что он бы стал тебя целовать. — Может, тогда стоит с ним поговорить? Наверное, стоит разъяснить, что произошло, — тихо шепчет Чимин. — Хотя я и сам толком не знаю, что это было. — Тебе лучше самому сейчас разобраться в своих чувствах, — заключает Юнги. — Я думаю, ты нравишься Чону, но зачем вообще спешить? Реши, что тебе нужно и чего ты хочешь, а потом уже говори с ним.       Чимин усмехается на слова Юнги и благодарит его. Он внутренне радуется, что рассказал ему всё. Друг как всегда смог поддержать его и направить, а главное — не осудить. Пак болтает со слизеринцем почти всю ночь и ложится спать только к четырём утра. Несмотря на всю усталость и сонливость, Чимин не может уснуть, мучая себя размышлениями. Парень стал общаться с Чонгуком не так давно, и поэтому даже не представляет, что у гриффиндорца может быть в голове. Пак не хочет судить по его отношениям с Юнги, но Чон точно не хотел серьёзных отношений. «А что хочу я сам?» — проскакивает в голове, и Чимин думает, что не знает. Он снова пытается уснуть, гоня все мысли прочь и думая, что, по крайней мере, в одном он уверен. Чон Чонгук ему нравится, и это он изменить не может.       Утро даётся юноше довольно тяжко. Чимин пропускает завтрак и опаздывает на занятие. Весь урок он ничего не слышит, засыпая на ходу, а заодно снова переваривая весь случай с Чонгуком. Он ужасно рад, что у него не так много общих уроков с гриффиндорцем, поэтому он может спокойно выдохнуть до самого обеда, не сталкиваясь с ним.       Волшебник бредёт в общую гостиную очень медленно, совершенно не желая появляться там. Он всё ещё не представляет, что скажет Чонгуку, если столкнётся с ним. Юнги был прав, и ему для начала нужно понять, чего он сам хочет. У Чимина же на этот счёт совсем идей нет. Он только сейчас смог принять тот факт, что Чонгук ему нравится, а о другом он даже подумать не может. Всё слишком сложно и запутано. Более того, его чувства сейчас совсем ни к месту. Из-за всей ситуации ему стоит думать о другом: об учёбе, экзаменах, проблеме с рукой и убийце, но никак не об отношениях с человеком, которого он толком не знает.       Чимин останавливается около самого входа, стараясь осмотреть весь зал, не привлекая к себе внимания. Он уже хочет пройти за свой стол, когда кто-то кладёт ему руку на плечо. Рядом с парнем оказывается улыбающийся Намджун, и Чимин кивает ему в знак приветствия. — После ужина встретимся в библиотеке, в отделе тайн, — заговорщически произносит он. — Я достал специальные издания для нашего общего предмета, — продолжает говорить Намджун тайнами, — так что к семи нужно будет собраться. Тэхёну я уже рассказал обо всём, Джину тоже, так что поговори с Юнги.       Намджун тут же прощается, чуть кивнув в сторону компании мракоборцев. Чимин понимающе закрывает глаза и прибавляет шаг, тут же спеша к столу Слизерина. Он садится рядом с Юнги и передаёт ему сообщение, на что слизеринец хмурится. — Значит, в Выручай-комнате? — тихо говорит Мин. — Думаешь, нас не поймают? Это довольно опасно. За мной толком не следят, за тобой, вроде, тоже. Но вот за Тэхёном и Чонгуком… — Поэтому лучше это сделать во время ужина. Мы с тобой и Тэ пойдём к нам в общежитие и оттуда сразу двинем в библиотеку. Насчёт остальных я не знаю, но они тоже придут к семи. Тем более, мы пропадём буквально на час, так что всё будет хорошо.       Юнги неуверенно соглашается, всё ещё переживая, что мракоборцы найдут их убежище. Ему нечего скрывать, но Выручай-комната очень важна ему, и он не представляет, как можно будет обойтись без неё. Если следователи найдут это место, то, скорее всего, закроют к ней проход. И это ни капельки не радует юношу.       Чимин кушает довольно быстро, даже словом не перекидывается, а затем убегает на занятия. Мин не успевает его даже расспросить, виделся ли он с Чонгуком или нет. Но, судя по поведению парня, Юнги делает выводы. Он ожидал, что друг теперь будет избегать гриффиндорца, вот только всё же в душе надеется, что это не обернётся для этих двоих катастрофой.        Как только Юнги видит Тэхёна, то тут же машет ему, привлекая внимание. Тэхён как обычно весел и спокоен, словно за ним никто не наблюдает и это его ничуть не напрягает. Мин передаёт ему сообщение Чимина, стараясь говорить загадками, на что маг с неохотой принимает решение прийти. Ким с самого начала не был в восторге работать с кем-то и искать убийцу. А в последние дни он и вовсе не желал слушать ничего об этом. — Я же уже говорил, что не буду с кем-то в команде, — снова ворчит Тэхён, — мне не нужна помощь. — Это опасно, — отвечает Юнги. Он оглядывается вокруг, замечая, как мракоборцы не особо следят за ними двумя. — А что если убийце не понравится, что ты лезешь в его дела? Ведь если мы будем работать вместе, то у нас больше шансов его поймать, да и защитить друг друга. — У меня нет особого желания защищать Джина, — говорит себе под нос Тэхён, — или того же Чонгука. Они вдвоём будут нам только мешать, если так подумать. Вот ты представляешь, как именно сможет нам помочь Чон? У него же в котелке пустота.       Тэхён кулаком бьёт по деревянному столу, и Мин на это лишь усмехается. Спорить с парнем просто невозможно, и Юнги старается урезонить его. Он кладёт свою ладонь на руку Тэхёна, смотрит в его глаза и мягко улыбается. — Раз следствие считает их замешанными в этом, то нам лучше держаться вместе, чтобы разобраться со всем. Вдруг кто-то просто спихивает на нас всю вину? — Не думаю, — произносит спокойным тоном Тэхён. — Следователь мне рассказал, что Джина видел один из студентов этими зимними каникулами, так что он был тут, но соврал всем. У него нет алиби, а что он тут делал, я и не знаю. Так что я не могу отвечать за него на сто процентов, особенно после его гнусных поступков по отношению к тебе.       Юнги с удивлением смотрит на Тэхёна, пытаясь осознать, что только что узнал. — То есть, у Джина нет совсем алиби? — Вроде того, — заключает Тэ, — поэтому, как думаешь, насколько я хочу его к себе в команду?       Юнги чуть усмехается, внутренне соглашаясь с Кимом. Он пальцами проводит по его коже, прикрывая глаза. — Но раз ты так хочешь, — тихо произносит Тэхён, — я приду на вашу супер встречу подозреваемых. Соберёмся все вместе, пожарим зефир, обсудим, кого убить следующим.       Волшебники расходятся на занятия, с нетерпением ожидая вечера. Они планировали эту встречу целую неделю, договаривались, как и где лучше собраться. Из-за постоянного наблюдения ребята порою думали, что ничего не выйдет. Мракоборцы словно чувствовали, что те что-то замышляют. И пусть их план не нарушал каких-либо правил, они не могли не переживать. Если всех подозреваемых найдут в одном месте, так ещё и довольно секретном, им точно может не поздоровиться.       Время до ужина пробегает совсем быстро для каждого мага. Волшебники ужасно нервничают, несмотря на то, что не собираются заниматься чем-то плохим. Чонгук постоянно озирается вокруг, считает, сколько мракоборцев в комнате, и кто из них следит за парнем, когда замечает Чимина. Тот идёт быстрым шагом к своему столу, кидает взгляд на парня, но тут же отворачивается, стараясь не задерживаться на нём. Чонгук ничуть не удивлён такому поведению, но всё же ему обидно. Он не ожидал каких-либо фанфар или внезапного предложения руки и сердца, но думал, что Чимин хотя бы подойдёт поговорить с ним. Обсудить поцелуй и всё, что было между ними.       С того самого момента Чон себе места найти не может, успокоиться хоть и пытается, но ничего не выходит. Он давно уже принял свои чувства к парню и теперь до ужаса боится, что спугнёт его своими действиями. Чонгук думает поговорить с Джином и всё тому рассказать, но всё же не решается. Он замечает друга среди других гриффиндорцев, думая о том, что за последние несколько недель парень сильно отдалился. Сокджин стал менее общительным, не делился ничем практически, хоть они и живут в одной комнате. И так как ситуация с мячом на матче до сих пор не отпустила Чонгука, то он лишний раз к другу не обращается.       Чонгук заканчивает свой ужин довольно быстро, замечая, что остальные маги, кроме него и Джина, уже зал покинули. Юноша замечает, что время уже перевалило за семь, и наконец-таки решается отправиться в комнату. Он кивает Джину, напоминая ему о встрече в библиотеке, на что тот обещает прийти, правда чуть попозже, как только разделается с клубничным десертом. Чон на это улыбается, внутренне радуясь, что парень всё-таки на встрече появится, несмотря на всю враждебность к её участникам.       Гриффиндорец выходит из помещения, идёт в сторону библиотеки, стараясь прислушаться, следует ли кто за ним. Как только он убеждается, что остаётся один в коридоре, то резко сворачивает к ближайшему потайному ходу, что может найти. Парень спешит по узким тропам и неудобным подъёмам, оказываясь на верхнем этаже. Он ждёт несколько минут, чтобы убедиться в отсутствии рядом мракоборцев, и только после выступает из укрытия, быстро подбегая к нужному месту.       Дверь появляется почти сразу, и он заходит в неё, тут же удивляясь, что Джин уже здесь. — Ну ты и медленный, — говорит друг, смотря на парня. — Я думал, что приду последним. — Могли бы раньше появиться, — комментирует опоздание гриффиндорцев Тэхён. — Уже половина восьмого.       Чонгук ничего ему в ответ не говорит, лишь хмыкает, недовольно отводя взгляд от парня. Он осматривает комнату, замечая Чимина, стоящего рядом с Намджуном, и остальных ребят, рассевшихся по разным углам. Джин сидит отдельно и дальше ото всех, и Чонгук подсаживается ближе к нему. Парень гонит прочь мысли о том, как ещё вчера он целовался на этом самом месте с Чимином, и переводит взгляд на Намджуна, стараясь отвлечься. Тот ожидает, пока все отвлекутся от своих дел, смотря внимательно. Ким достаёт из мантии флакончики со светлой водой и ставит их перед ребятами. — Ровно шесть, на каждого из нас? — произносит Тэхён. — Это же не сыворотка правды?       В комнате внезапно повисает неловкая тишина, и Чонгук переводит свой взгляд на Чимина. Тот говорил, что у него не вышло её сделать, и теперь Чон пытается понять, когда он успел. — Она самая, — произносит Намджун. — Только сегодня похитил зелье из профессорских запасов. — Не ожидал от тебя, — удивлённо говорит Тэ.       Ребята неотрывно смотрят на парня, постепенно понимая, к чему он клонит. — Я думал, когда ты сегодня утром говорил о сыворотке, то просто шутил, Джун. Ты хочешь, чтобы мы её выпили? Зачем? — удивлённо произносит Джин. — Чтобы докопаться до правды, мой недалёкий брат, я так полагаю. — А я смотрю, ты совсем не против, Тэхён, — скалится Джин. — Я-то думал, ты у нас этой идее не будешь рад. — В отличие от тебя, мне скрывать нечего. — Перестаньте, — прерывает братьев Джун. — Мы все здесь собрались по одному делу, чтобы разобраться в смертях, а не вешать друг на друга ярлыки. Тем более, раз каждый утверждает, что ему нечего скрывать, и он не убийца, то в чём проблема? — А что если убийца среди нас, и таким образом мы его найдём? Что, сразу сдадим его мракоборцам? — интересуется Юнги. — Нет, — отвечает Чимин. — Узнаем для начала всё, ведь у этих убийств есть причины, а уже дальше будем решать. — Ты же понимаешь, как бредово это звучит? — отвечает ему Тэхён. — А что предлагаешь ты? — Сдать мракоборцам, — произносит буднично когтевранец. — А что, если это твой брат? — задаёт вопрос Чонгук. — Ты хотя бы об этом подумал?       Тэхён тихо цыкает в ответ, не найдя, что ответить. Он осматривает Чонгука недовольным взглядом, на что тот лишь кидает ему в ответ довольную улыбку. Чимин был прав, говоря о том, что все они перегрызутся, думает Чон и старается подавить в себе недовольство. Он переводит свой взгляд снова на флакончики и вздыхает. — А кто будет задавать вопросы? И что вообще вы хотите спрашивать? — интересуется он. — Являешься ли ты убийцей, причастен ли ты к совершенным преступлениям, и есть ли что тебе скрывать, — произносит Чимин. — Эти вопросы предельно ясны и их сложно будет избежать, не солгав.       Чонгук кивает в ответ, но всё ещё не решается встать и подойти к столу. Он боится, что Чимин спросит его о чувствах, и тут парень не сможет соврать. Это слишком личное, и юноша пока не готов открыться.       В комнате снова наступает молчание, пока каждый обдумывает, что именно он скрывает ото всех. Никто из присутствующих не желает быть добровольцем, и Чимин уже хочет вызваться первым, когда тишину нарушает голос: — Я не против, — внезапно произносит Юнги. — Я могу быть первым, раз никто не решается.       Он встаёт со своего места, выбираясь из объятий Тэхёна, и подходит к столу. — Тогда я задам вопросы, — говорит с улыбкой Чимин.       Юнги соглашается и залпом выпивает сыворотку, садясь на стул перед Чимином. Слизеринец медлит, не решаясь заговорить, но всё же собирается с силами. — Являешься ли ты убийцей, Юнги? — Нет, — чётко отвечает парень. Атмосфера становится легче, и даже Чимин чувствует, как непонятное напряжение спало с него. — Связан ли ты с убийствами в школе? — Нет, не связан. — Есть ли тебе, что скрывать от меня или кого-то из нас? — спрашивает Чимин, и Юнги замирает. Он пытается что-то сказать, вот только никак не может. Как рыба, он хватает ртом воздух, пока Чимин хмурится. — Ты скрываешь что-то?       Атмосфера совершенно напряжённая, и даже воздуха словно меньше стало. Юнги почти не дышит, не может сосредоточиться и сказать что-то. Он пытается придумать, как избежать вопроса, но не выходит. — Да, — выдыхает Юнги, — я видел смерть Хосока, — Мин точно не хочет говорить, пытается сдержаться, надеется, что Чимин попросит его промолчать, но слизеринец тянет, ждёт, когда тот всё ему поведает. — Я не убивал его, но был тогда, когда он перестал дышать. Хоупу стало внезапно плохо, и вокруг никого не было, чтобы помочь. Я не смог ему помочь, даже не знал, что делать, — Юнги тяжело дышит, и Чимин уже хочет всё это прекратить, когда Мин внезапно произносит: — А ещё я скрывал от тебя, Чимин. Я всё это время знал о твоих чувствах, Чимин, я знал и молчал, прости. И я не приехал к тебе, — внезапно произносит парень, — хоть и мог. Я не хотел видеть то, как относятся в твоей семье к тебе. Мне было больно, прости, что я такой поганый друг, прости…       Юнги вскакивает со стула, тут же отходя на несколько шагов и закрывая ладонями рот. Он явно не ожидал, что признается в последнем, и теперь не может понять, как это у него вырвалось. В комнате снова наступает душащая тишина. Чимин не знает, что ему сказать, ответить на это, пока Юнги чуть ли не трясёт из-за случившегося. — Такого уговора не было, — произносит, хмурясь, Тэхён. — Это уже слишком личное и никого не касается.       Когтевранец подходит к испуганному Юнги и обнимает его, смотря на всех злобным взглядом. — Но как нам верить друг другу, если нам есть, что скрывать? — тут же произносит Намджун. — Я повторюсь, я не хочу с вами что-либо расследовать и справлюсь сам. Мне совершенно не нравится идея, что ты, Джун, или ты, Чимин, будете копаться у меня в мыслях. Это уже слишком. — Это слишком, потому что ты боишься за себя, — вклинивается Сокджин.       Тэхён выглядит так, словно сейчас нападёт на своего брата. Его разделяет лишь обнимающий парня Юнги и готовящийся в любой момент выхватить свою палочку Намджун. — У всех есть тайны, и не все хотят их говорить, — произносит Чонгук. — Я понимаю Тэхёна и полностью согласен с ним. Почему я должен делиться ими перед всеми?       Взгляд гриффиндорца на несколько мгновений касается Чимина, и маг прячет свои глаза. Чимин пытается отвернуться, смотреть на кого угодно, только не на Чона. Он прекрасно понимает, чего тот боится, и теперь сам переживает за то, что ему придётся признаваться. Слизеринец взглядывает на Юнги, пытаясь представить, каково ему сейчас. Раз парень сказал именно это, значит, его больше всего волновал факт, что Мин знал о чувствах Чимина. Староста хочет заговорить с другом, попытаться его успокоить, но делать это при всех кажется ужасной идеей. — Но как нам тогда друг другу доверять? — повышает свой тон Намджун, обращаясь ко всем. — Да, возможно, это и личные вещи, но только так мы узнаем обо всём. Ведь это дело времени, когда мракоборцы достанут разрешение на использования сыворотки на нас. И, уж поверьте, они зададут тонну вопросов. Представьте, если позже следствие предоставит подобные факты вам в лицо, как вы будете себя чувствовать, что узнали это от посторонних людей? Они настроят нас друг против друга, а если мы сейчас обо всём расскажем, то будем только сильнее. — Звучит как очень херовая мотивация, — шипит Джин. Он встаёт со своего места и идёт к выходу, заставляя Тэхёна громко засмеяться. — А ты снова бежишь, да? Теперь мои подозрения лишь только увеличились, Сок-а, — юноша довольно улыбается, продолжая: — Ты больше всех нас подходишь на роль убийцы, уверен, мракоборцы считают также.       Все переводят свой взгляд с Джина на Тэ и обратно, пока гриффиндорец застывает на месте. Он тяжело вздыхает, оборачивается и подходит к брату. — Мне нечего скрывать, так что я без проблем приму эту сыворотку, — шипит он. — Только после тебя, Тэхён. — Сделаешь это после меня, — спокойным тоном произносит Джун. Он садится на стул, выпивает всё из бутылька и смотрит на Тэ. — Я хочу, чтобы вопросы задал ты. — Хорошо, — произносит младший, подходя к брату. — Это ты убил студентов в школе? — Нет, — мгновенно отвечает парень. — Ты знаешь, кто это сделал или мог сделать? — Понятия не имею. — Имеешь ли ты хоть какое-то отношение к убийствам? — Нет, — всё так же спокойно произносит Намджун. — А что на счёт тайн? Есть что-то, что ты скрываешь? — Только тот факт, что я знал о том, что Джин этой зимой был тут. Сам я остался дома, но мог всё равно рассказать об этом следствию или вам, но скрыл этот факт в конце концов. Я побоялся, что вы решите, что Джин убийца.       Волшебники внимательно слушают признание, стараясь не издавать какого-либо шума. — Что-нибудь ещё? — интересуется Тэхён.       Напряжение растёт в геометрической прогрессии, и теперь каждый ощущает на себе ужасное давление, даже не приняв сыворотки. — Ещё иногда мне хочется переехать от тебя в другую комнату. Из-за тебя такой беспорядок, Тэхён. Ну серьёзно… — Ну, — задумчиво произносит юноша, — это я уже знал, так что всё. Следующий.       Намджун освобождает место для брата, касаясь его плеча рукой. Джин смотрит на Тэ с недоверием, но всё же садится на стул. Он берёт в руки сосуд с сывороткой, но перед тем как выпить, произносит: — Пусть меня допрашивает Намджун. Я не хочу, чтобы Тэ лез ко мне в голову.       Когтевранец усмехается, отходит от парня, возвращаясь к Юнги, пока Намджун садится перед братом. — Являешься ли ты убийцей, Джин?       Юноша медлит, словно собирается соврать, а сыворотка не даёт ему это сделать, но всё же произносит чётко и громко: — Нет. — В таком случае, ты причастен к убийствам? Может, ты знаешь, кто является убийцей или что-то видел? — Нет, я ничего не видел. Но думаю, убийца среди нас. — Значит, — внезапно произносит Тэхён. — Ты считаешь, что я могу быть убийцей? — Конечно, ты у меня первый в списке, — шипит Джин, чуть наклоняясь вперёд. — Ты странно себя ведёшь, говоришь и точно что-то скрываешь. Я жду не дождусь, когда ты выпьешь сыворотку и обо всём расскажешь. — А что расскажешь ты, а? Что ты делал здесь зимой и зачем проник? — продолжает Тэхён. — Это… — Джин осекается, хочет что-то сказать, но не может. Он громко кашляет, но сыворотка вынуждает его продолжить. — Я хотел проследить за тобой. И… — гриффиндорец снова закашливается, пальцами сжимает мантию, не желая продолжать. — Говори, — громко произносит Тэхён, подойдя к парню, на что Намджун отодвигает его. — Не лезь, Тэ, мы же договаривались. — Он должен сказать, — не отстаёт юноша. — Я хотел снова подшутить над Юнги, — произносит Джин и тут же глубоко вздыхает. Душащее ощущение пропадает, и он откидывается на спинку сиденья. — А правду, оказывается, говорить не легко и просто. — Что ты имеешь в виду? — доносится тихий голос Юнги. Парень встаёт со своего места и подходит к компании. Никто не смеет его останавливать или что-то говорить магу. — Что ещё ты хотел мне сделать, Джин? Почему ты продолжаешь это делать? Почему я, Джин? — взрывается юноша. — Я никогда ничего не делал, я был маленьким ребёнком, не понимающим, что не так, почему я должен перестать общаться. Я не виноват в том, что у вашей семьи появились проблемы, в этом нет моей вины. Так почему ты меня так ненавидишь, что я тебе сделал? — Ты меня бросил, — вскрикивает Джин. Он вскакивает со своего места, из-за чего его стул падает на пол. — Мы были друзьями, вместе мечтали, занимались глупостями, но ты так легко отвернулся от меня, в то время как с Тэхёном ты продолжил общаться. Я знаю, что вы переписывались с ним письмами, тогда как на мои ты не отвечал. Я был зол, ужасно зол, что считал тебя другом. И меня до сих пор бесит, с каким высокомерием ты ходишь по школе, выставляешь себя выше всех только из-за крови. Мин Юнги, не забывай никогда, твоя кровь в прошлом убивала людей, и этим не стоит гордиться. — Я не обязан отвечать за поступки других людей. Я — это я, ты — это ты. И я ответил на письма Тэхёна только несколько раз. Я попросил его больше мне не писать, потому что мне приходило по дюжине писем за неделю от него, — произносит юноша. Он смотрит красными глазами на гриффиндорца и пытается сдержаться всеми силами. Его душит горькое ощущение в горле, но он всё же продолжает: — Когда я оказался в школе, я думал, что мы будем друзьями. Здесь не было ни отца, ни моей матери. Я хотел снова попытаться общаться с тобой, но ты отвернулся от меня. — Ложь. — Я не лгу, я всё ещё под сывороткой. Ты сам прекрасно знаешь, она будет действовать не менее часа, — отвечает Юнги.       Парни смотрят друг на друга, осознавая каждое слово, что они сказали, каждое признание, что сделали. Юнги не может дышать ровно, чувствуя, как внутри него всё полыхает и горит. Он делает шаг назад, опускает глаза, понимая, что больше у него нет сил противостоять Джину, пытаться ему что-то сказать. Он вытащил всё из себя и теперь совершенно пуст. Маг ощущает, как его снова обнимает Тэхён, и он тут же утыкается лицом в его грудь, обнимая в ответ. — На этом, думаю, всё. Джин, ты свободен, — произносит Намджун, тяжело вздыхая. — У нас остались трое. Кто следующий?       Никто не отвечает, и когтевранец взглядывает на Чимина. Слизеринец тяжело вздыхает и поднимает упавший стул с пола. Он делает всё это медленно, дрожащей рукой выпивает сыворотку, боясь представить, что может рассказать под её действиями. У него перед глазами всё ещё стоит образ разбитого Юнги, и ему не хочется продолжать всё это. Чимин в сотый раз жалеет, что решил использовать сыворотку, подумывая о том, что всё это кажется отвратительной идеей теперь, совершенно не скрепляющей магов. — Я не убийца, — тут же произносит он, не дав Намджуну задать вопрос. — Я не знаю, кто убийца, так как считал, что это либо Джин, либо Тэхён. И если это не первый, то, возможно, второй, но доказательств у меня толком нет. И, если честно, то я не хочу, чтобы они у меня появились. — Почему? — тут же отзывается удивлённый Тэхён. — Не подумай, что я беспокоюсь за тебя, — с горькой улыбкой произносит юноша. — Мне совершенно на тебя плевать, но не на Юнги. Я не хочу, чтобы он страдал. Хватит с него. — Тогда что ты скрываешь? — тихо спрашивает Намджун. — Твой самый большой секрет, который касается нас.       Время замирает, и Чимин опускается на самое дно своих чёрных вод. На ум тут же приходит Чонгук, но желания рассказать об этом не появляется. Также ему не хочется говорить об отце или семье. Нужное и самое постыдное воспоминание возникает в одну секунду, и парень тут же сжимает руки в кулаки. «Только не это», — просит он. Умоляет сознание отыскать что-то другое, жмурится и тяжело дышит, пока сыворотка перекрывает ему воздух. Чимин бы с удовольствием задохнулся, лишь бы только не говорить то, что пришло на ум, но зелье оказывается сильнее. — Отношения Чонгука и Юнги были вызваны мною, я этого не хотел, но я добавлял приворотное зелье в еду Юнги, — произносит Чимин и тут же глубоко вздыхает. Кажется, что за место воздуха теперь раскалённая, обжигающая лава. Она уничтожает все внутренности парня, и Паку кажется, что он сейчас умрёт из-за боли, перекрывающей все другие ощущения. — Я себя ненавижу. Но я так его любил, я ненавижу себя, но я не мог без него жить. Я не помню, как решился на это, но подлил ему зелья, в самый последний момент решив разбавить его. Оно вышло совсем слабым, и я даже подумал, что оно не подействовало, пока не узнал, что ты, Юнги, начал встречаться с Чонгуком.       В комнате снова наступает давящая тишина, и теперь даже Намджун не знает, что сказать. Он смотрит на Чимина, пытаясь собраться с мыслями и продолжить. — Если это всё, то закончим, — произносит когтевранец. — Больше у меня вопросов к тебе нет.       Чимин не спешит вставать со стула, никак не решаясь посмотреть на Юнги. Парень и слова не сказал, звука не издал после признания друга. Староста поднимается на ноги, стараясь не встречаться взглядом с Чонгуком. Ему перед ним тоже стыдно и парень даже представить себе не может, что тот может думать о нём сейчас. Он взглядывает на Юнги, замечая в его глазах удивительное спокойствие. Мин тут же отворачивается от него, снова утыкаясь в грудь Тэхёна, и Чимин это воспринимает как знак. — Остались двое, — говорит Джун. — Кто пойдёт первым? — Я отказываюсь, — тут же произносит Чонгук. Волшебники смотрят на него, и парень спешит пояснить: — Я не хочу этого делать, уж простите, но мои тайны мне важнее. Если хотите узнать убийца ли я, хорошо. Спрашивайте, но не больше. Никаких тайн я говорить не собираюсь. Вы сами видите, чем это кончается. — Так нечестно, — тянет Тэхён, — мы все выложили что-то, так что и тебе придётся. — Ты ничего не выложил, — передразнивает голос Тэхёна Чонгук. — Так что не тебе меня осуждать. — Да пожалуйста, — отвечает ему когтевранец. Он отходит от Юнги и берёт в руки сосуд. — Только у меня одно желание — хочу, чтобы Юнги проводил опрос. Это касается его, так что пусть он и спрашивает. — Ты серьёзно? — тихо шипит Мин. — И ты тоже? Почему все тайны здесь касаются меня? Вы издеваетесь? — повышает тон маг. — Всё, что есть в моей жизни, касается тебя, — с улыбкой отвечает ему Тэхён и выпивает сыворотку. — Так что начинай, я знаю, ты хочешь меня о многом спросить.       Юнги медлит, вспоминая, какие вообще вопросы они должны были задавать. Кажется, волшебники совсем позабыли, что изначально всё это было ради поимки убийцы. Он чуть усмехается своим мыслям и уже готовит себя к тому, что может услышать очередную уничтожающую его тайну. — Ты убийца?       Слова звучат так отдалённо, что парню кажется, будто бы это вовсе и не его голос. Юнги не сводит взгляда с Тэхёна, как и все остальные в комнате, ожидая правды. Напряжение такое сильное, что его можно почувствовать на своей коже. Оно забивается в лёгкие, не даёт нормально существовать и давит с такой силой, что кости ломаются. — Нет, — спокойно отвечает юноша. — Я не убийца, никогда им не был, хотя жалею, что это не я. По-крайней мере, убийца защищает тебя, Юнги, лучше, чем я.       Намджун тихо вздыхает, закрывая глаза и стараясь не выдать, как он рад услышанному. Он явно ожидал услышать нечто подобное, поэтому ничуть не удивлён подобному признанию. Старший брат садится на стул рядом с Юнги, присоединяясь к допросу. — Ты как-то связан или… — Нет, — перебивает Намджуна Тэхён. — Я не знаю, кто убийца. Я ищу его уже полгода, и меня злит, что есть кто-то умнее меня. Я просто не могу с этим знанием нормально спать. Это бесит. — Почему я ни капельки не удивлён? — говорит Намджун и тут же смеётся во весь голос. — Потому что ты знаешь меня слишком хорошо, — отвечает ему когтевранец.       Братья недолго друг другу улыбаются, пока Тэхён не переводит взгляд на Юнги. Он смотрит на него совершенно спокойно, словно уже знает, что последует дальше, и ничуть не боится этого. — Может, не стоит, — произносит Мин, — я и так знаю достаточно. Я верю тебе, Тэ.       Тэхён усмехается словам юноши и смотрит на него мягко. — В таком случае я сам тебе всё расскажу, — произносит он, вынуждая Мина напрячься. —Я люблю тебя, Мин Юнги, — говорит Тэхён. — Я любил тебя несколько лет, если не с самой встречи. Я тебя люблю, до нехватки кислорода люблю. И да, я готов убивать за тебя, потому что ты — самое важное, что у меня есть.       Признание застаёт врасплох, и Юнги не может прийти в себя сразу. — А ещё я за тобой долго следил. Знал твой каждый шаг, поэтому был уверен, что ты не убийца. И я также знал, что у тебя отношения с Чонгуком. А ещё, что ты тренировался рано утром, чтобы не выглядеть идиотом на поле. У меня есть расписание всех твоих занятий, начиная с самого первого года, — признаётся юноша. — Так мне было легче за тобой наблюдать. Я даже попытался сдать многие экзамены быстрее, чем мои сверстники, чтобы оказаться с тобой на некоторых предметах. Ночами я читал учебники, узнавал больше, лишь для тебя. Потому что я тобою болен, Юнги.       Мин смотрит на парня, понимая, что ожидал чего угодно, но только не этого. Он слегка улыбается, давит в себе желание наброситься на парня и заткнуть его. Он в замешательстве и не совсем знает, как на всё это реагировать, желая провалиться сквозь землю. — Так, — тихо произносит Джун, — вот теперь я себя ощущаю здесь лишним. Раз мы с тобой закончили, и ты не убийца, и тебе нечего больше скрывать… — Вообще-то есть, — громко произносит Тэхён. — Я создал у тебя под кроватью огромное пространство и скидывал туда около двух лет мусор. — Блять, Тэхён, — ноет Намджун, закатывая глаза. — Я также хотел сдать вас с Джином родителям. Ваша связь для меня странная, если что. И я хочу, чтобы вы это знали, — произносит парень, смотря на братьев. — А как-то раз я использовал заклинание на Чонгуке, когда он играл против Слизерина. Он тогда не смог забить мяч и чуть не упал с метлы. Лучше бы упал, потому что потом он всё равно забил. Ещё я купил Хосоку метлу, специально, чтобы позлить тебя, Чимин, — добавляет юноша. — И вообще, из всех вас, именно тебя я считал убийцей. Ты больше всего подходил, и жаль, что это не ты, — произносит он. — Так, Мэрлинова борода, заткнись, — вмешивается Джин. — Лучше просто замолчи. Как можно заткнуть его, Намджун?       Ким-старший смотрит на созданное им безумие и сотню раз жалеет, что дал брату сыворотку. Он насильно поднимает того со стула, отталкивает в сторону Юнги, а сам садится рядом. — Я тебя ненавижу, Тэхён, за что мне такое наказание? Мусор, два года, ты издеваешься? — Ну, а что? — произносит с удивлением Тэхён. — Я как-то раз слышал, как туда провалился эльф. Пришлось его доставать и дать взятку, чтобы он никому не сказал.       Намджун снова закатывает глаза, отворачиваясь от брата и переводя взгляд на Чонгука, давая понять, что теперь его очередь. Гриффиндорец нехотя встаёт со своего места и пересаживается на стул, выглядящий больше как пыточное устройство, нежели часть мебели. Он выпивает зелье, ставит бутылёк на стол и поворачивается к Джуну. — Спрашивай ты, — произносит он. — Ты убийца? — Нет, я не убийца, не знаю, кто он, понятия не имею. Я думал, что это Тэхён, — произносит парень и, заметив взгляд когтевранца, добавляет: — Брось, тут все так думали. Но я удивлён, я вообще не понимаю, что происходит. Я даже начал думать, что это на самом деле Хосок. Он не умер и мстит всем нам таким образом. — Не может быть, — отвечает ему Намджун. — Его тело бы пропало, да и вообще появится слишком много несостыковок. Хотя идея не так плоха. Ведь это может быть кто-то другой. — Больше нет никого, я уже обдумывал эту теорию, — произносит Чимин. — И я тоже не вижу в этом смысла.       Волшебники замолкают, снова погружаясь в полную тишину. Каждому из них есть что обдумать, и они не спешат делиться этим с окружающими. — Значит, — говорит Намджун. — Среди нас нет убийцы? И мы можем начать подозревать всю школу? Как на счёт учителей? — Нет мотива, — отвечает Чимин. — И у многих из них алиби.       Все замолкают, пытаясь понять, что делать дальше. — Ну, раз уж на этом всё, то я пойду, — произносит Сокджин. — Было очень весело, хотя не думаю, что стал хоть к кому-то из вас ближе, — добавляет он и поднимается с места.       За ним поднимается Чонгук, идя за парнем следом. — Нет, вообще-то не всё, — останавливает их Тэхён. — У меня ещё один вопрос, ты, Чонгук, на него не ответил. Что ты скрываешь от нас? Какова твоя тайна, Чон Чонгук?