В темноте

— Чего ты хочешь, Кларк? — Я… Я не могу себе этого позволить… Глаза Брюса потемнели от злости. — Чего ты хочешь? — Медленно повторил он.  — Н-ничего, — Кларк закрыл меню дрожащими пальцами. — Ничего. — Это ложь. — Слова Брюса были резкими и бессердечными.  — Я не голоден, — нервно сказал Кларк.  — Это не то, — прорычал Брюс, — о чем я спрашивал. Они сидели в глубине престижного ресторана, который явно держал свои двери открытыми только для влиятельного своенравного принца Готэма. Вокруг них другие столы были вытерты и половина из них были с перевернутыми стульями. На кухне оставшиеся сотрудники тихо препирались из-за нелепой взятки, которую Брюс, ранее, сунул в ладонь менеджеру. — Брюс Я… Я не понимаю, — в отчаянии сказал Кларк. — Я думал… когда ты пригласил меня сюда я подумал…  — Что, Кларк? — прошипел Брюс, произнося его имя как-то издевательски. — Что ты думал? Ложная надежда, вспыхнувшая в голове после позднего ночного приглашения, потухла, как пламя на ветру. Кларк сглотнул и поправил очки на носу. — А что я должен был подумать? — коротко спросил он. Он не знал, что сделал не так; он не знал, почему Брюс так разозлился, или, почему Брюс сказал ему прийти в ресторан посреди ночи. Он не знал, как разрядить обстановку и что скрывалось за язвительным тоном и мрачной враждебностью в глазах Брюса. Единственное, что он знал, это то, что Брюс не останется надолго. Кларк заметил небольшой лаз, ведущий в бэтпещеру, спрятанную под зданием, когда летел вниз, и догадался, куда Уэйн уйдет после этой встречи. — Совсем ничего, — буркнул Брюс и раздраженно махнул рукой официанту, который пытался выглядеть занятым, стоя в дальнем углу зала. Он подскочил к ним и схватил меню, а Брюс легкомысленно заказал бутылку вина и два блюда, название которых Кларк даже не мог произнести. Мужчина чуть ли не поклонился, отходя от их столика. Брюс не сводил глаз с Кларка. Леденящий душу, осуждающий и жестокий.  — Ты так и не ответил на мой вопрос.  — Я не знаю…  — Чего ты хочешь? — повторил Брюс.  — Брюс, пожалуйста, — Кларк положил руки ладонями вверх на стол. — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. — Правду, — ответил Брюс. Кларку казалось, что он хватается за соломинку. На лице Брюса отразилось раздражение, неоспоримый гнев и, возможно, даже осуждение. Ничто из этого не помогало подобрать слова, которые заставили бы это, чем бы оно ни было, исчезнуть.  — Я… — Кларк провел пальцами по волосам. — Какую правду? — Будь ты проклят, Кларк!  — Пожалуйста. Брюс отвел взгляд и оглянулся. — Чего, — начал он медленно, словно едва сдерживается, чтобы не закричать, — ты хочешь? — Это несправедливо, Брюс, — сказал ему Кларк. — Что ты имеешь в виду?  — От меня.  — Ч-что? — Кларк почувствовал, как краска схлынула от его лица.  — Чего ты хочешь от меня?  — Ничего, — пробормотал Кларк. — Ничего я… — Ты уже говорил это раньше, — припомнил ему Брюс. — Это ложь. Официант вернулся, словно почувствовав напряжение за столом, нервным движением подал выбранную бутылку и наполнил два бокала светлым алкоголем. Закончив, он оставил бутылку на столе и убежал. Кларк пожалел, что не может пойти с ним. Брюс взял свой бокал, покрутил его и поставил обратно, нетронутый. Он не сводил глаз с Кларка.  — Я… — Кларк сглотнул. Брюс знал. Он знал. — Я не хотел причинить тебе боль, — сказал он с безнадежностью.  — Что ты хотел сделать? — Глаза Брюса вспыхнули. — Ничего, — честно ответил Кларк. — Я просто… — Он знал. Кларк не мог понять, как именно, но каким-то образом Брюс знал, что Кент любит его. Наверняка. Что еще могло заставить Брюса так отреагировать? — Я и не собирался… просить о чем угодно. — Значит, ты признаешь это. — Боль промелькнула на лице Брюса, выскользнула из-под маски невозмутимости и снова скрылась. — Брюс? — Кларк ошеломленно уставился на него.  — Ты признаешь это?! — прошипел Уэйн. -Я…- Кларк облизнул губы. — Да. Брюс посмотрел на свое вино, снова взял его и на этот раз сделал большой глоток. Вытер уголок рта рукавом костюма, что был сшит из ткани с баснословным ценником.  — Итак, — холодно произнес он. — Каков был план? — Никакого плана, — заверил Кларк. — Не пытайся сказать мне, что ты действовал инстинктивно, — выплюнул Брюс. — Если бы все было так просто, ты бы уже укусил меня. — Он обвиняюще ткнул в него пальцем. — Ты пытался подсадить меня на гормоны, а потом постепенно менял правила. — Ты устанавливаешь правила, Брюс. — Кларк посмотрел на свои руки. — Ты всегда устанавливал правила.  — Мало-помалу ты поставишь меня на колени. — Нет, я… Я бы никогда! — Кларк чуть побледнел. — Дело не в этом, Брюс! Этого никогда не было…  — Омег нужно контролировать, защищать, держать в безопасности в аккуратной маленькой клетке. — Что? — Кларк моргнул. — Я… ты же знаешь, что это не так.…  — Все, что я знаю, это то, что ты сказал об этом всему гребаному миру.  — О чем ты говоришь? — Кларк уставился на него, чувствуя, как решимость ускользает. — Не прикидывайся дурачком, — огрызнулся Брюс. — Ты уже это сделал.… — Я никогда не причиню тебе вреда, — слова вырывались из него, как вода, вырывающаяся через трещины плотины. — Ты мне небезразличен, Брюс. Брюс напрягся. — Нет, — прохрипел он. — Нет, это ложь. Если бы тебе было не все равно, ты бы этого не сделал. Кларк сосредоточился на другом мужчине, серьезность признания в чувствах временно затерялась в тайной цели их пребывания здесь.  — Сделал что? — Спросил он. — Что… Брюс, что за чертовщина?  — Ты знаешь, в чем дело. — Брюс сердито посмотрел на него.  — Нет, — уверил его Кларк. — Не знаю! Я… я думал… … Я был… Я забочусь о тебе и это все…  — Ты нет.  — Я знаю, Брюс. Я делаю. Я бы никогда не причинил тебе боль, и это даже не имеет значения, потому что ты сидишь напротив меня, ведя себя так, будто я убил кого-то и я…  — Твоя статья. — Моя статья? — Кларк нахмурился. — Что… — Понимание озарило его. — О нет. Нет, нет, нет. Ты не понимаешь. Я говорил не о тебе.  — Пошел ты. — Я не лгу, — сказал Кларк, в умоляющем жесте складывая ладоши. — Это был не ты. Клянусь. — Почему я должен тебе верить? — выплюнул Брюс. — Ты спрашивал меня о гнездовании. Ты сказал, что это для статьи. — Я солгал, — сказал Кларк. — Это было не для статьи. В Чикаго случился пожар. — Я слышал. — Он произошел, потому что одна женщина гнездилась. Я беспокоился о тебе… я был… В глазах Брюса промелькнуло совсем другое выражение. — У тебя есть еще один омега, — с горечью заключил он. — Нет! — Кларк запустил руку в волосы. — Боже, Брюс, я… это был огонь. Это сильно меня надломило. И я был на грани. Мне нужна была статья. Всего одна. Поэтому я написал о том, как обезопасить этот период. — Ты написал, что омегам нужны альфы. — Я… я не хотел, чтобы это прозвучало… у меня было всего пятьсот слов и… — Напиши другую статью! — Я не могу! Я… — Кларк сжал руки в кулаки. — Я не ожидаю, что ты поймешь это, но я был на грани увольнения, — наконец резко возразил он. — Что? — гнев в глазах Брюса, казалось, чуть угас, когда он моргнул в шоке. Кларк почувствовал горькое удовлетворение в этот момент, он смог вызвать такой взгляд у, обычно, все критично анализирующего Бэтмена. Момент затянулся до появления официанта, что вернулся с двумя огромными блюдами и нервно поставил их на стол перед ними. Фарфоровые тарелки были огромными, а крошечные порции искусно поданы. Когда он отошел, Брюс посмотрел вниз, нахмурился и снова поднял глаза. — Почему ты мне не сказал? — Да, — Кларк скрестил руки на груди. — Как будто я собираюсь рассказывать своему гребанному приятелю обо всем, что он умудряется испортить в моей жизни, когда он говорит мне бросить все и провести с ним четыре дня запертым в пещере один на один с ним. Брюс ничего не сказал, и Кларк почувствовал, как его охватывает волна гнева, словно перешедшая к нему от Брюса. — Ты мне никогда ничего не рассказываешь, Брюс, — продолжил он. — Какого черта я должен рассказывать тебе о том, что происходит в моей жизни? — Кларк схватил вилку, грубо отрезал кусочек непонятной еды и сунул в рот. Проглотил, не чувствуя вкуса. — Ты часто мне что-то рассказывал, — пробормотал Брюс. — Как будто ты слушал, — Кларк фыркнул. — Черт возьми, ты бы предпочел просто читать мои статьи, чем уделять мне хоть малейшее внимание. — Я всегда читал твои статьи, — возразил Брюс с низким рычанием. — И я уделяю тебе больше внимания, чем кому бы то ни было. — Стальные глаза сосредоточились на нем, мрачные от таких обвинений. — Черт побери, Кларк, если моя течка тебе мешала, почему ты мне не сказал? Кларк нахмурился, глядя на еду. — Если бы у тебя были неприятности, как я мог бы… — Нет, — прорычал Кларк. — Нет. Я могу быть твоей игрушкой-альфой, но со своей работой я справится в состоянии. — Моей альфа-игрушкой? — недоверчиво переспросил Брюс. — Ты думаешь, что ты моя… После того, что ты написал об омегах? — Я же сказал, что это не ты! — Кларк посмотрел на Брюса. — Ты сказал, что альфы должны контролировать омег, — прошипел Брюс. — Я сказал, что омеги не должны гнездиться в одиночестве, — резко поправил его Кент. — Я прекрасно устроился один, — пророкотал Брюс. — Да! Потому что статья была не о тебе! — Я не особенный, — продолжил настаивать Брюс и тоже агрессивно стал разделять еду на кусочки с помощью ножа и вилки. Разделял он очень агрессивно, но не притронулся, ни к кусочку. — Я такой же, как и все остальные омеги. — Не особеннее моей задницы. Брюс свирепо посмотрел на него. — Ладно, — Кларк бросил вилку. — Мне очень жаль. Я написал статью о том, что альфы и омеги существуют друг для друга, и мне очень жаль. Я должен был догадаться, что ты в своем плаще все перекрутишь. Я должен был догадаться, что ты прочитаешь в этой статье то, чего там нет. Я должен был догадаться, что ты набросишься на меня со своей ненавистью к альфам. Брюсу, казалось, пришло озарение, и он моргнул, глядя на месиво в своей тарелке, как будто удивляясь, что это он сделал. — Прости, что я не умею читать мысли, — безразлично продолжил Кларк, — я знаю, что у тебя была дерьмовая цепочка событий касающихся альф, но, знаешь что, не все мы, — альфы — существуем, чтобы пытаться сблизиться с тобой. Не все мы пытаемся превратить тебя в своего секс-раба с гормональной зависимостью. — Он с отвращением фыркнул. — Словно это может тебя изменить. Ты больше альфа, чем любой альфа, которого я когда-либо встречал! У тебя могло быть миллиард кровных уз, и ты, вероятно, все еще… — Нет, — покачал головой Брюс. — Я не альфа. — Ты знаешь, что я имею в виду, — проворчал Кларк. — Да, — отрезал Брюс. — Я понял. Но это не так. Я омега, омега высокого уровня. И с Джейсоном, который ведет себя так, кем он и является, и теперь ты… — Что? — рявкнул Кларк. — Что, черт возьми, я натворил? — Это! — Брюс ткнул в его сторону пальцем. — Ты никогда не будешь рычать рядом с другой омегой. Но ты не считаешь меня омегой. Для тебя я альфа. Или, по крайней мере, омега, который силен. Я так блять упорно боролся, чтобы люди видели меня таким, и они все еще… но с тобой все иначе. Ты уважал меня без вопросов, а потом написал эту статью и я… Кларк посмотрел на Брюса, не понимая, к чему ведут эти слова — к очередному обвинению или извинениям. Это было ни тем, ни другим. Брюс пожевал нижнюю губу с явной неохотой, прежде чем поднять взгляд и без особых усилий пригвоздить Кларка своим пристальным бледным взглядом. Несмотря на свой гнев, несмотря на то, во что превратился этот разговор, Кларк почувствовал себя охваченным этим взглядом. Несмотря на причиненную боль словами другого человека, он был беспомощен под этим пристальным вниманием, как и всегда: жертва, очарованная простой смертоносной красотой медленно приближающегося хищника. — Ты единственный человек, которого я знаю, который относится ко мне неизменно после того, как узнал мою касту, — сказал Брюс тихо, медленно, будто глубоко осознавая, как сильно он взял на себя внимание Кларка. — Ты единственный, кто остался со мной. Ты сильный, такой безопасный, и я мог бы… я доверяю тебе, Кларк. Я доверяю тебе, я опираюсь на тебя, я люблю тебя и я делаю все это, даже не задумываясь. Кларк почувствовал, как его мир уходит у него из-под ног. Он чувствовал себя опустошенным, выпотрошенным все же, когда он смотрел на мужчину, сидящего напротив, эта пустота начинала исцеляться и превращаться в яростную трепещущую надежду. — Брюс? — Мне было больно, когда ты написал эту статью, — продолжил Брюс. — Ты единственный безопасный альфа, который у меня когда-либо был… ты единственный альфа, который у меня когда-либо был… — он выругался и его взгляд упал на небольшие пузырьки, поднимающиеся со дна бокала. — А теперь ты говоришь мне, что у тебя неприятности на работе из-за моей ебучей биологии. — Эй, нет, — выдохнул Кларк, забыв о своем гневе. — Это не так… я отвлекся. — От меня? — Глаза Брюса снова сверкнули. — Да. — Я тоже отвлекся, — строго сказал он. — Но я слегка пристрастился к тебе, и поэтому было сложно собрать достаточно решимости, чтобы подчиниться. — Подчиниться? — недоверчиво переспросил Кларк. — Брюс, ты не можешь говорить серьезно. — Чтобы оптимизировать работу других наших личностей, было бы лучше, если бы… — Заткнись. — Сказал Кларк. По какой-то странной случайности судьбы Брюс подчинился. — Ты сказал, что любишь меня, — прохрипел Кларк, мгновенно испугавшись. Вспышка какой-то эмоции промелькнула на лице Брюса слишком быстро, чтобы ее можно было распознать, прежде чем она исчезла. — Да, сказал. — Почему? — спросил Кларк. Брови Брюса опустились. — Угадай, — прорычал он. Кларк сорвал очки с лица и потер лоб. — Блять, Брюс, — вскрикнул он. — Черт возьми, я… не играй со мной здесь в эти игры. Когда он снова поднял взгляд, Брюс изучал его — изучал — с тем же темным требовательным восхищением, к которому Кларк уже привык. Его сердце опасно дрогнуло в груди от безжалостного осознания; прекрасное блистательное внимание Величайшего в Мире Детектива. Несмотря на то, что он был открыт и полон надежд, у Кларка не было ни малейшего шанса что-либо утаить от этого человека. Он видел, как Брюс разворачивает его, как клубок шерсти, обнажая его ужасно скрытую тайну глядя просто на черты лица. Понимание расцвело на лице Брюса, как солнце над горизонтом. — Ты любишь меня, — медленно сказал Брюс. — Я… — Ты знаешь. — Это был не вопрос. — Да… — Кларк вздрогнул. Брюс мгновенно вскочил и направился к выходу, ощупывая пальцами что-то в карманах, и он столкнулся с ураганом ранее незнакомых эмоций. — Брюс! — Я не могу… — прошептал Брюс, когда Кларк бросился за ним. — Я не могу… этого. Я не могу… — Нет, — Кларк схватил его за руку. — Я ни о чем не прошу, Брюс. Пожалуйста… не уходи отсюда. — Я… Появился официант с наспех начерченным чеком, и взамен ему протянули охапку незакрепленных банкнот. Расплатившись, Брюс обошел жилистого мужчину и направился к выходу. Кларк выругался и начал рыться в собственных карманах. — Он, гм, заплатил за вас, — сообщил ему бледнолицый официант. — Черт возьми, нет, — прорычал Кларк. — Я… Брюс исчез за дверью. — Я сейчас вернусь, — пообещал Кларк и бросился вслед за другим мужчиной движением, которое, как он надеялся, выглядело просто человеческим бегом, а не сверхскоростью. Когда он вышел на улицу, Брюс был уже на полпути низ по улице. Вокруг никого не было, так что Кларк отбросил осторожность и полетел за ним в размытом движении. — Брюс, мне очень жаль, но, пожалуйста, просто поговори со мной. Ты не можешь просто уйти… — Могу, Кларк, — сказал Брюс с сердитым взглядом. — Вернись на землю. Кларк послушно встал на тротуар, но не отставал. — Ты только что сказал, что любишь меня, — произнес Кент. — Что ты имел в виду? — То же самое, что и ты, когда говорил мне тоже самое, — отрезал Брюс. — Пожалуйста, — взмолился Кларк. — Обещаю, я не буду тебя ни о чем просить, но если ты… Брюс остановился, так что Кларк резко развернулся назад и встал рядом с ним. — Это ты всегда был рядом, — тихо сказал Брюс, хмуро глядя вниз на тротуар. — Ты всегда был рядом. Ты всегда был рядом, когда мне было нужно, и уходил, когда я тебе говорил. Ты… это всегда был ты, Кларк… я люблю тебя… Я люблю тебя так сильно, что иногда мне больно… но я не могу… я не знаю, что мне делать с этой информацией. Потому что я не могу просто… просто сдаться. — Я тебя никогда не попрошу. Брюс напрягся, а затем вздохнул. — Я знаю… и это меня пугает. Потому что… ты всегда даешь мне больше, чем я мог бы вернуть. Ты всегда… я люблю тебя, Кларк, но… Боже… но это больно и… весь этот беспорядок… — Я никогда не смогу попросить тебя дать мне что-нибудь, — сказал Кларк. — Ты уже так много отдал, Брюс. Все. Я знаю. Я больше не прошу тебя ничего мне отдавать. Ты мне ничего не должен. — Я ничего тебе не дал, — прошептал Брюс. — Ты дал мне достаточно, — пообещал Кларк. Он думал, это разрушит землю. Он думал, что, если он признается в своих истинных чувствах, его оттолкнут, сочтут неподходящим и исключат из жизни Брюса с такой же уверенностью, как отрубленную конечность. Он ошибся. Кларк протянул руку вперед и мягко повернул лицо Брюса к себе, погладил гордую форму его челюсти и соединил их губы в теплом поцелуе. Не было вторжения языка, не было грубого смешивания гормонов, но была голодная, почти отчаянная открытость. Брюс поцеловал его с оттенком исследования, нервного любопытства, которое медленно переросло в простую сильную связь, такую же гордую прекрасную, как и сам мужчина. Это был поцелуй, каким целовались люди любого пола или касты, а не только альфа и омега. Недискриминационный признак единения. Когда Брюс отодвинулся, Кларк наклонился вперед, чтобы продлить это мгновение как можно дольше, пока их губы, наконец, не разомкнулись. — Я пришел сюда, ненавидя тебя, — прошептал Брюс. — А теперь? — спросил Кларк. — Я в ужасе, — заверил его Брюс, тихо зарычав. Кларк почувствовал, как его губы предательски дрогнули в улыбке. — Я тоже, — уверил Кларк. Брюс нахмурился, как будто что-то только что пришло ему в голову, расцвело у него в животе уродливым черным осознанием. — Но почему я? — Потому что ты гениален, — честно ответил Кларк дрожащим голосом. Брюс ничего не ответил. — И сильный, — продолжил Кларк. — Сильнее… чем кто-либо из моих знакомых. Сильнее меня. — Ты хоть представляешь, как я смешон рядом с тобой? — Брюс фыркнул. Кларк моргнул. — Я сломленный человечишка в костюме летучей мыши, омега, а ты… — Не надо, — сказал Кларк и поймал себя на том, что обнимает Брюса, прикасается к нему и прижимается так близко, что их сердца подскакивали вверх. — Я только что признался, что люблю тебя, а ты говоришь мне эту чушь про уровень силы, — произнес он неуверенно. — Словно это имеет значения. Как будто ты не спасал меня сто раз. — Двести семнадцать. — По сравнению с чем? — Кларк почувствовал, как его губы растягиваются в улыбке. — Двести одиннадцать. — Двенадцать, — припомнил Кент. — Если ты имеешь в виду инцидент на сталелитейном заводе, то я бы ушел оттуда и без твоей помощи. — Да? — Кларк приподнял бровь. — И как же? — Я Бэтмен, — ответил Брюс и развернулся к потайному ходу в секретный арсенал, расположенный между трубопроводом и тротуаром.