ХХХ
Лучший друг Юнги, зовет его на самую громкую вечеринку города, которую как никогда не может пропустить омега. Он целует на ночь родителей в щеку, желает им доброй ночи и спокойно поднимается в комнату, ложится в холодную постель и ждет около получаса, когда весь дом наконец заснет. Парень хватает только рюкзак, а в следующее мгновенье умело, ловко и тихо выбирается через свое окно, зная, что рано утром снова окажется в постели. Отец еще долго будет ругать его за долгий сон, так и не зная, что его любимый сын проводит ночи не дома. Юнги никогда не старался показать себя идеальным ребенком, но всегда старался не обижать родителей, которые дали ему абсолютно все. По этой причине омега и никогда не показывал то, что вообще интересуется ночными гулянками, алкоголем и иногда соблазняет красивых альф. Эта та сторона, которую знает лишь он сам, которую его близкие люди никогда не должны узнать. Мин боится увидеть в их глазах разочарование, которое никогда не сможет выносить. Оно точно отпечатается в сознание парня, грязным пятном залепит ему всё лицо и каждый раз будет напоминать о раковом поступке, сломившего веру его семьи. Мин стоит у большого идеально чистого зеркала, знает, как папа Тэхена любит чистоту, и любуется собой. Его старания не прошли даром от слова совсем. Красиво подведенные глаза выразительно смотрят на него в отражении, если опустить глаза немного ниже, то можно увидеть выглядывающие острые ключицы, продолжив путь в глаза бросятся тонкие ноги в идеально обтягивающих кожаных штанах. Блондин подмигивает себе в зеркале и театрально вздыхает, видя Кима на заднем плане. — Ты готов, детка? — плотоядная улыбка украшает его лицо. — Как никогда раньше, — подмигивают ему другой омега и тянет за руку вниз.ХХХ
Запах дешевых сигарет, алкоголя и разнообразных ярких и не очень запахов, витает на самой большой вечеринке города. Юнги режет нос от всего этого, но он надевает самую сногшибательную улыбку и плавно двигается по помещению. Везде кучка народу, все толпятся у бара и на танцполе, кричат что-то непонятно и просто бешено двигаются под любимые треки. Его лучший друг еще на входе упорхнул к своему невъебенчески классному парню, и ему придется ждать их минимум час, когда эти голубки наворкуются где-то в закрытом помещении. На самом деле ему даже не обидно, потому что он понимает, что они видятся не так часто как хотелось бы, а потом, Мину и одному неплохо. В его планах было выпить, а чуть позже подцепить какого-нибудь альфу, чтобы забыть все, и свои ощущения, потому что от чего сердце сильно ноет. Омега слышит свой любимый трек тогда, когда садится за барную стойку и пропускает один бокал крепкого коктейля. Он чуть качает ногой в такт и скучающе осматривает часть присутствующих, не находит ничего интересно, пока не цепляется взглядом за один столик. Недалеко от него сидит вроде бы как пара, омега что-то капризно доказывает альфе, на что тот холодно смиряет его взглядом. Юнги облизывает мужчину взглядом, закусывает губу, когда видит крепкую шею и сильные руки, с витиеватыми венками, которые так бы идеально смотрелись на его… Кто-то громко кашляет сбоку и вырывает блондина из мыслей и приходится досадно вздохнуть. С таким альфой он бы точно провел неплохую жаркую ночь, но ему не позволяет то, что у этого красавчика омега, и то, что пришлось бы самому подкатить, что обычно Мин не делает. Когда он неожиданно видит на себе глаза омуты, в которых бы с головой окунулся, то холодно смиряет его взглядом и демонстративно поворачивается в другую сторону, так и не замечая свое сильно бьющееся сердце. Блондин пропускает еще один коктейль и уже немного пьяно улыбается, встает со стула и чуть размяв кости, идет в самую глубь танцпола. Танцевать омега никогда не любил, но сейчас толпа по-особенному втягивает его в свой ритм, и тело самого умело начинает двигаться под музыку. Юнги ведет ладонью по своей груди, плавно двигает своими бедрами, чуть встряхивает взмокшую челку и пошло облизывает пересохшие губы. Его тело качает вместо с остальными людьми, и он не совсем понимает, что на него кто-то долго и изучающе смотрит. Именно за тем самым столиком сидит Чонгук и уже не слушает капризы сидящего напротив омеги, его взгляд приковывает совсем другой, такой запретный и наверняка сладкий блондинчик. Альфа ведет взглядом по красивому телу, впивается взглядом в бедра, мажет глазами выше, смотрит на шею и представляет как провел бы клыками по этой тонкой коже, как бы упивался вкусом сахара на языке, любовался бы красными полосами и на сто процентов точно повторил бы всё это ещё много раз. Таким омегой грех разбрасываться, его бы на цепь посадить и никому не показывать, только самому обхаживать и лелеять. Это безумное желание присвоить ни стереть ни убрать, это где-то на подсознательном уровне, на коже уже красивыми узорами выведено и спасения нет. Такие как он на каждом углу не валяются, такие как он в специальном месте выращиваются специальными удобрениями подкармливаются, потом чтобы идеальным партнерам достаться, но Чонгук понимает, что для такого сокровища идеального альфы не будет, не родился ещё такой, даже себя на эту роль не ставит, понимает, что и сам недостоин даже взгляда из-под пушистых ресниц. Чон шипит на рыпающего и уже бесящего парня перед собой, допивает свой виски и молча поднявшись, тоже идёт в глубь танцпола. Ему бы просто хотя бы рядом постоять, хотя бы надышаться, но план проваливается так и не начавшись, стоит увидеть Юнги со спины, как тот маняще крутит своей аппетитной задницей, раззадоривая нутро альфы. Гук кусает внутреннюю сторону щеки до крови и уговаривает себя уйти и это отлично получается, пока ему в грудь резко не впечатывается такое безумно желанное тело. Мин охает от резкого столкновения, хочет было извиниться, но к нему резко плотнее прижимаются и обхватывают талию руками. Блондин уже хотел было возразить, но резкое тепло окутало его сразу же, стоило ощутить большие ладони на тазовых косточках. Парень продолжает танцевать под любимую музыку, трется о незнакомого альфу позади и иногда ведет ладонями по чужим ладоням. Нет, он не шлюха и не такой доступной, но от этого тела позади огонь вспыхивает, внутренности все сжигает, ближе заставляет быть, чтобы от боли не умереть. Чонгук утробно рычит на розовое ушко, слегка кусает его и лижет мочку. Руки спускаются вниз, ложатся на красивые бедра и крепко сжимают их. Альфа утыкается носом в сладко пахнущую шею и надышаться не может. Он несильно распознает запахи, но запах сочной клубники замечает сразу. Клубника забивается в нос, горло, заставляет дышать только им и грозится перекрыть воздух, если мужчина вздумает отстраниться и это сносит голову ещё сильнее. Брюнет понимает, что у него откровенно твердое возбуждение, которое наверняка уже заметили впереди, и это оказывается большой проблемой. Гук понимает, что не сдержится, понимает, что пятнать это тело собой он не имеет права, поэтому ещё раз мазнув губами за ухом, отпускает омегу и как можно быстрее сливается с толпой. Юнги ощущает пустоту позади себя неожиданно быстро и с неким удивлением оборачивается назад, не замечая того, к кому так незабвенно прижимался секундами ранее. На губах разочарованный выход, а между бровей недовольная складка. Его просто так бросили, и он думает, то ли ошиблись, то ли передумали, где от последнего как-то неприятно и горестно. Настроения на дальнейшее веселье больше нет, в теле легкой раздражение и окружение, которое резко начинает давить на и так хрупкие плечи. Юнги выходит на улицу, минует людный двор и выйдя за калитку, облокачивается спиной о каменную изгородь. Тонкие пальцы ловко достают сигарету и губы блаженно охватывают тонкий фильтр, омега только подносит зажженную зажигалку, как видит мигание фар через дорогу. На той стороне около красивого чёрного сверкающего брабуса стоит какой-то мужчина. Юнги даже на таком расстоянии ощущает мощь и власть и понимает, что это альфа. Его запах дорогого виски с горьким шоколадом тонким шлейфом долетает до него, забивает нос и терзает глотку. Мин даже вытаскивает сигарету, чтобы сделать большой вдох, потому что воздуха вблизи с такими просто не хватает. Дышать с ним/им просто невыносимо, будто свинца в раскаленное горло вливают. Юнги ощущает зуд в груди, скребет незаметно для себя где-то слева и пытается ноющие чувство успокоить. Кажется, будто это самая раковая ошибка в его жизни, что он еще пожалеет, если манящий взгляд на него поднимет.