Life stream

Огромная зала была переполнена голосами, красиво одетые мужчины и женщины прохаживались от одного экспоната к другому, восхищаясь их дизайном или боевыми качествами. Это была ежегодная выставка технического оружия созданного корпорацией Шин-ра с начала ее правления до сегодняшних дней. На особых постаментах стояли в своеобразных позах боевые роботы и машины, а на экстравагантных подставках лежали разные модели пистолетов, автоматов, снайперских винтовок и многое другое. Но этот день должен был стать знаменательным вовсе не из-за встречи самых элитных сливок общества и прессы, и даже не из-за презентации нового, впервые вышедшего за пять лет, оружия, просто сейчас, в любую минуту может зайти в залу президент корпорации Руфус Шин-ра. Долгие годы его считали погибшим вместе с Мидгаром, но он, как и ранее величественный город все-таки выжил и сейчас стремится к прежней вершине. Это первый его официальный выход в свет после длительной болезни, ходит слух, что ему на реабилитацию потребовалось четыре года, но сам президент ничего не говорит по этому поводу. Но, как бы то ни было, его особа привлекала к себе со всех сторон просто чудовищный интерес, каждый из присутствующих так и мечтал встретиться с ним и выказать свое почтение и озабоченность его здоровьем. Со всех сторон, одним сплошным гулом, раздавались отрывки предложений: — … выжил после того, как Алмазное Орудие расстреляло штаб-квартиру его компании…. — … говорят, что он был прикован к инвалидному креслу… — А вы слышали, что он был болен Геостигмой?... — В последние время было создано слишком много новых фирм, ходит слух, что они подставные и через них корпорация Шин-ра уже начала восстановление! — По приказу Руфуса начались поиски новых источников энергии, интересно, удастся ли ему с их помощью поднять подорванную экономику?.... Каждый чувствовал себя обязанным принять участие в этом разговоре и внести свою лепту, таким образом, рождались и переделывались новые сплетни. Люди уже сами не разбирали, где кончается правда и начинается вымысел, что, в принципе, и было нужно Руфусу Шин-ра. Двери зала отворились, и в него зашел высокий, стройный мужчина с длинными светло-пшеничными волосами, зачесанными назад. Его ярко голубые глаза обвели собравшихся гостей, но ни на ком особо не задержались, словно среди них не было никого из знакомых. Слегка задумчивый и отрешенный, не обращая ни на кого внимания, он прошествовал к ближайшему экспонату и начал его рассматривать. В один момент, гул стоящий все это время в помещение, стих, а все взгляды были устремлены в сторону вошедшего, каждый пытался доказать самому себе, действительно ли это президент Шин-ра или нет. Он был одет, как любят говорить, с иголочки: элегантный черный смокинг стоил, по меньшей мере, семдесят тысяч Gil, белая шелковая рубашка и классически черный галстук тоже были не из дешевых. «Дорого одет, дорого выглядит, значит свой», примитивная, но обычно не лишенная смысла логика. Боясь ошибиться, никто не решался сделать к нему первый шаг и поприветствовать, но и не выказать со своей стороны почтения они тоже были не в праве. Первым, кто осмелился подойти к нему поближе, оказалась чарующая женщина с живым, на удивление умным и цепким выражением на красивом лице. — Как Вам выставка? – спросила она мягким грудным голосом, становясь рядом. — Великолепные образцы, Вы не находите? – проговорил мужчина, устремив на нее взгляд холодных глаз. — Действительно, хотя я не сильно разбираюсь в вещах такого рода. Меня зовут Амалия, Амалия Беллоу, — миниатюрная женская ручка с длинными тонкими пальцами потянулась навстречу его узкой ладони. — Яуз Маертсефил к Вашим услугам. — Как официально, — проговорила Амалия, но, увидев, как в немом удивление приподнимается его левая бровь, тут же добавила, — Я пошутила. Маертсефил кивнул и перевел взгляд на особую модель пистолета с острыми лезвиями по обе стороны ствола, и впервые за все время, что она была рядом с ним, в его глазах засияла искра жизни, и как ни странно, она была ярко зеленого цвета. — У Вас красивые руки, очень изящные, такие бывают только у пианистов и стрелков, — Амалия не знала, что на нее нашло. Она просто смотрела на него, когда он с какой-то щемящей тоскою взирал на пистолет, вспомнила об их скрещенных в рукопожатие ладонях и сказала первое, что пришло в голову. Это было непрофессионализмом с ее стороны, и она это знала, в ее работе необдуманные вопросы и фразы могут нести за собой пагубные последствия, — Простите, я лезу не в свое дело, — она пожала плечами, — Хотя это естественно, учитывая мою профессию, я – репортер… — Это многое объясняет, — произнес он таким тоном, что нельзя было определить, говорит он всерьез или шутит. — Вы прибыли сюда, чтобы посетить выставку, или у Вас личные дела к президенту? — Это допрос? — Нет, профессиональный интерес. — Руфус Шин-ра на данный момент интересует меня меньше всего, я любитель огнестрельного оружия, так что мое местонахождение здесь вполне естественно. А теперь, извольте, — на этой, не очень приятной ноте он развернулся в противоположную от нее сторону и подошел к следующему экспонату. Вот так уязвленный репортер — Амалия Беллоу осталась одна, и если бы Яуз Маертсефил в тот момент оглянулся через плечо, он бы увидел, как серые глаза, оставленной ним женщины, загораются бушующим огнем. — От меня намного сложнее избавиться, чем вы думаете, мистер Маертсефил, — в ее голосе звучали веселые нотки, она достала мобильный телефон и нажала быстрый набор. — Алло, Амалия, ну что? Президент уже объявился? — Еще нет, я звоню тебе по другому поводу, Мэрфи. Мне нужно, чтобы ты поискал информацию на одного человека, — она ненадолго умолкла, следя взглядом за тем, как Яуз, придерживая рукой золотистые волосы, наклоняется над одним очень старым пневматическим ружьем, — его зовут Яуз Маертсефил. — Нет проблем, но зачем тебе это? – спросил Мэрфи, записывая продиктованное ему имя. — Я носом чувствую, что за ним кроется, что-то чертовски интересное и сенсационное, так что узнай о нем все, что только можно. — Твое чутье еще никогда не подводило, жди моего звонка, — сказал Мэрфи, уже готовясь повесить трубку, но, что-то вспомнив, передумал, — Не прогляди прибытие президента! — Не прогляжу, — но ответом ей были только телефонные гудки. Не долго думая, Амалия направилась в сторону своего оператора, запись про выставку уже была сделана, оставалось только записать прибытие Руфуса Шин-ра и презентацию нового оружия, поэтому, сейчас он прохаживался от одного робота к другому, делая новые снимки для своего альбома. — О, Амалия ты только посмотри на него! Какая клешня! Ею ничего не стоит перерезать небольшой грузовик пополам, а что говорить уже о человеке! Хочешь, я тебя с ним сфотографирую? – спросил он, с улыбкой на смуглом, наполовину закрытом торчащими в разные стороны, заплетенными в мелкие косички, волосами, лицо. — Давай, — воскликнула она, становясь в причудливой позе рядом с металлическим трехметровым гигантом. …..Неделю назад: — Что ты сказал? Как украли? Кто? – в приливе ярости Руфус Шин-ра прижав к уху трубку сотового, бесконечными шагами мерил комнату. К нему только сейчас смог дозвониться главнокомандующий отряда высланного ним в сопровождение груза, который должен был прибыть из Джунона. По его словам на поезд был совершен вооруженный рейд со стороны преступников, сейф был взломан, а все его содержимое исчезло. Короче говоря, груз был потерян! — Меня не волнует, что какому-то Бобу проломили череп! Мне больше интересно, почему налетчики все еще не пойманы и не сидят по тюрьмам!? Где мой груз! – шипел сквозь крепко стиснутые зубы Руфус, стараясь удержаться и не швырнуть проклятый телефон в ухмыляющегося рыжего Турка! Когда, спустя пять минут, он сидел в своем белоснежно-белом кожаном кресле, а маленький трехмесячный ни-то котенок, ни-то щенок лежал на его коленях, он был почти что спокоен. Dark Nation, что-то заурчав себе под нос, с огромным усердием принялся жевать рукав белого костюма Руфуса, для спасения дорогой и любимой вещи, он положил животное на пол, и позволил ему пойти проиграться с совсем не желающим этого вутайцем. Аккуратно отстранившись от черного комочка шерсти, Цон с невозмутимым видом начал вещать президенту только что присланный по факсу отчет: — По словам солдат за несколько километров от старого туннеля они услышали посторонний шум. К тому моменту, когда преступник пробрался внутрь вагона, они уже были приготовлены к атаке… — Он был один!? – воскликнул Руфус, в приливе гнева стукнув кулаком по подлокотнику кресла. — Со слов солдат — да, — нерушимо спокойным голосом вутаец продолжил читать доклад, — Налетчик был мужчиной среднего роста, возраст и внешность неопределимы, его лицо скрывала маска, цвет волос неизвестен, они были скрыты капюшоном, оружие — меч. — Меч…— пробурчал президент в досаде, он уже ничему не удивлялся. — Есть предположение, что он ранее был солдатом из подразделения SOLDIER, его способности превышали возможности наших людей в несколько раз. Он в одиночку вырубил и обезоружил их, после чего вскрыл сейф и забрал все его содержимое. Но, как бы то ни было, никто из шести солдат не погиб, пришлось госпитализировать только одного, «какого-то Боба», — комментировал Цон, приподнимая глаза в сторону Руфуса, — и то он повредил себе голову, когда падал без сознания, об стенку вагона. Вы желаете, чтобы я отправил на место происшествия кого-то из Турков, или передадите расследование местной полиции? – осведомился он, ожидая указаний. Некоторое время Руфус сверлил испепеляющим взглядом абсолютно спокойного вутайца, но, очередной раз, убедившись, что это никак на него не влияет, перевел его на играющего с Dark Nation Рено. — Синклер, — обратился он к нему. — Да, мистер президент? – спросил тот, подняв на Руфуса лучистые от смеха глаза. — «Эта сволочь еще смеется надо мной! Убил бы, но нельзя. Вот напасти! Когда отец был жив его нельзя было убивать, потому что он бы не позволил, а сейчас, после отцовской смерти, я не могу это сделать, потому что не выгодно и так потеряно больше половины персонала!» — думал про себя раздосадованный блондин, но вслух он сказал совсем другое: — Отправляйся туда вместе с Рудом и все разузнай. — Есть, босс, — протянуло рыжеволосое недоразумение, вставая с места и удаляясь из кабинета. — Замечательно, — буркнул ему вдогонку Руфус, после чего обратился к Цону, — Свяжись с Фридрихом Гамильтоном, я хочу знать, как у преступника оказался ключ от дверей вагона…. Волтэр с блаженным видом потягивал из круглой пиалы травяной чай и смотрел телевизор, восседая на излюбленном кресле в гостиной. Кэти сидела у его ног и складывала, как конструктор, старый, незаряженный пистолет. Этого добра у него было предостаточно, так что у его драгоценной внучки каждый день была новая игрушка. Счастливо улыбнувшись, он сделал еще один глоток, но тут же чуть не захлебнулся, когда возле дверей его дома раздался чудовищный крик и грохот. Вытерев тыльной стороной ладони губы и подбородок, он поставил пиалу на стол, после чего встал и вышел во двор. Кэти тут же отложила в сторону не сложенный до конца пистолет модели Outsider и посеменила за ним хвостиком. Подойдя к двери, Волтэр резко распахнул ее, после чего окаменел на месте. Перед ним предстало воистину незабываемое зрелище: Два мотоцикла одной грудой черного металла лежали на земле, Кададж прыгал на месте, схватившись обеими руками за искалеченную ступню. При этом он скулил и кричал на несчастного Лозза, который пытался его поймать и успокоить. Посмотрев на все это, Волтэру ничего больше не оставалось, как покачать головой и улыбнуться. Спустившись по лестнице, он прямиком отправился к сидящему на мотоцикле с аптечкой в руках Язу. Увидев направляющегося в его сторону старика, парень тут же вскочил с байка и протянул ему для рукопожатия ладонь. Пожимая ему в ответ руку, Волтэр не отрывал глаз от дерущихся братьев: с досады Кададж ударил больной ногой Лозза по бедру, но в итоге только травмировался еще больше, и что самое обидное — брату даже не было больно. — Весело живете, — прокомментировал старик, кивая в их сторону. — Лозз не рассчитал расстояния и наехал на ногу Кададжа, — ответил Язу, пожимая плечами. — Я так и понял, — усмехнувшись Волтэр, после чего крикнул дерущимся, — Эй, вы! Прекращайте заниматься ерундой! Двое серебряноволосых, как водой облитые, тут же остановили драку и в один голос воскликнули: — Привет, Волт! — Привет, привет! А теперь пошли в дом обедать и перевязывать раненых, — проговорил старик, направляясь вместе с Язу к дому, где их уже поджидала сгорающая от любопытства Кэт. Опершись о плечо брата, Кададж поковылял за ними, хоть нога у него и болела, он чувствовал себя чудесно. Лежа сытым на диване с горой подушек под головой и перебинтованной ступней, Кададж пил чай и слушал болтовню Кэт. Язу с Лоззом, тем временем, пытались впихнуть сопротивляющемуся Волтэру часть из задолженной суммы. — Жизнь прекрасна, — продекларировал Кададж, улыбаясь. — А какой она была раньше? – неожиданно спросила его Кэт. — Раньше все было совсем иначе…. — Иначе? – маленькая детская головка наклонилась набок, девочка была явно заинтригована, она ждала ответа. Но какое знакомое движение головы, какой знакомый взгляд, где он его видел?! Кададж повернулся в сторону Язу и скривился: «Мда, как я не догадался?». — Да, она не была такой…. такой человечной. — Значит, тебе было очень грустно? — Да, наверное. — Кэти, подойди ко мне! – подозвал ее Волтэр, ему совсем не хотелось, чтобы Кэти своей безобидной болтовней расстраивала парней. Малышка вскочила с дивана и подбежала к нему, она не понимала, почему дедушка отвлекает ее от такого интересного разговора! Зато это поняли братья и, чтобы она не печалилась, Лозз предложил ей пойти вместе с ним поиграть во двор. От такого предложения было невозможно отказаться, в следующую минуту она сидела на широких плечах самого старшего из братьев и весело смеялась, подпрыгивая при каждом его шаге. — Ну, что, ребята, давайте рассказывайте, а ни то я изнемогаю от любопытства, — протянул Волтэр, как только за его внучкой и высоким парнем закрылась дверь. — Особо нечего рассказывать, помимо того, что Руфус Шин-ра вскоре недосчитается некой суммы денег, — сказал с самодовольной улыбкой на устах Кададж. — Рискованные вы парни, раз додумались красть у самого президента. — Нам его не жалко…. — А солдат, которые охраняли его состояние, тоже нет? — Нет, их незачем жалеть… В глазах Волтэра блеснула печаль, но он ее быстро подавил, не ему судить ребят за жестокость. — …. За пару синяков и шишек не жалеют, — бурчал Кададж, разминая ушибленные пальцы ноги. — Синяков и шишек, — шептал Волтэр, не веря своим ушам, ведь очень не многим удается провести дело без жертв и серьезных травм. — Как я понимаю, вы на этом не остановитесь? — Да, но для начала нам нужно решить один очень щепетильный вопрос, и только ты можешь нам в этом помочь. — В пределах разумного я рад оказать вам любую услугу. — Нам нужны документы: паспорта, свидетельство о рождении и все такое подобное, — проговорил тихим голосом ранее молчащий Язу, который все это время стоял возле стены, облокотившись об нее спиной и выгнутой в колене правой ногой. — Я этим не занимаюсь, — сказал с непритворной досадой Волтэр, после чего добавил: — Но мне знаком один парень, он за вполне умеренную сумму снабдит вас всем необходимым. Если хотите, я могу завтра к нему съездить и обо всем договориться? — Было бы неплохо, а ни то нам уже через три дня уезжать… — Тогда решено, Кададж, ты поедешь со мной?— спросил Волтэр, поворачивая голову, в сторону разлегшегося на диване юноши. — Нет вопросов, я и сам хотел тебе предложить. — Вот и замечательно, — воскликнул Волтэр, потирая ладони, — А теперь, ребята, я бы посоветовал вам хорошенько отдохнуть. Всего прошел месяц с тех пор как вы уехали, а у меня складывается такое впечатление, что все это время вы почти не спали и только кое-как существовали. — Ничего, Волт, вот посмотришь, мы сегодня отдохнем, а завтра будем, как огурчики! – подмигнул ему Кададж, поудобнее располагаясь на подушках и готовясь ко сну. — Надеюсь, — говорил старик уже уснувшему Кададжу. «Уже спит, совсем дитя. Смотришь на тело — оно как у взрослого, а когда заглядываешь в глаза – совсем как у ребенка», — думал Волтэр, осторожно выходя из гостиной. — Может, ты хочешь постелиться и тоже лечь спать? – осведомился он у сидящего на кухне Язу. Парня от ветра клонило, явно ездил на мотоцикле без отдыха несколько ночей кряду. Но в ответ ему было только отрицательное покачивание головой. — Волтэр, расскажи мне, пожалуйста, еще раз про ту встречу с неизвестным, — неожиданно попросил его он. — С удовольствием, — ответил Волтэр, садясь рядом и начиная вещать ему свой рассказ… На улице уже темнело, но Кэти совсем не хотелось идти домой, она с явным наслаждением сидела в кресле мотоцикла и наблюдала за ловкими руками Лозза, который со знанием дела проверял его двигатель на исправность. Она периодически у него спрашивала названия некоторых запчастей и деталей, а он с большим удовольствием давал ей ответы, удивляясь ее любознательности и смекалке. Солнце уже садилось за горизонтом, и его прощальные лучи играли в серебряных прядях Лозза, придавая им нежно розовый оттенок. От такой удивительной метаморфозы восхищенная Кэти, заливаясь звонким смехом и захлопала в ладоши. Растерянный столь неожиданным весельем парень поднял на нее в немом вопросе взгляд. — У тебя запуталось в волосах солнце! – прощебетала она, осторожно прикасаясь к густым локонам. — Ну, что ж, тогда сейчас мы его отпустим, — весело сказал он, тряхнув головой, позволяя маленьким детским ручонкам ерошить ему волосы. Тем временем солнце уже скрылось, и его шевелюра приняла столь типичный для нее серебряный цвет. — Теперь оно свободно?! – раздался над его ухом веселый девичий голосок. — Да, и все благодаря тебе, — протянул Лозз, беря девчушку на руки и неся ее в дом. — А почему у тебя и твоих братьев волосы такого цвета? В них когда-то запуталась луна, а вы забыли выпустить ее назад на небо? — Нет…— проговорил он, замедляя шаг. Как объяснить ребенку, что они не простые люди, у которых не было настоящего детства с игрушками и родителями? Как ей сказать, что семью им заменяли ученые и медики, а дом — лаборатория Шин-ры? Издав печальный вздох, он решил импровизировать: — Если бы она продолжала оставаться в них, то разве ты смогла бы сейчас видеть ее на небе? — Нет, — ей пришлось признать убедительность его доводов, но все же было одно «но», — Тогда почему они такие? — Луна просто захотела оставить нам на память подарок, и им был ее серебристый цвет. — Вы, наверное, ей понравились!? — Все возможно….. За всей этой сценой наблюдал один человек, он сидел на стуле возле окна и мягко улыбался. Язу просыпался с наслаждением, за окном уже вовсю сияло солнце, и витал аромат скорой осени. Приподнявшись на локтях с самодельной постели, он осмотрелся вокруг: Лозз спал на полу, Кэти, как и в первый раз, свернувшись калачиком, лежала рядом; диван, на котором ранее спал Кададж, был пуст, Язу припоминал, что сквозь сон видел, как он вместе с Волтэром рано на рассвете встали, собрались и ушли. С довольным урчанием, потянувшись и размяв затекшую шею, Язу выбрался из-под простыней и вальяжной походкой направился в ванную комнату. Брызги холодной воды сняли остатки сна, и когда он посмотрел в зеркало, перед ним предстало свежее, умиротворенное лицо вполне счастливого своей жизнью человека: «Как странно, я уже давно не чувствовал себя таким отдохнувшим, притом, что спал относительно недолго. Хотя, который сейчас час?». Язу достал из кармана кожаных штанов мобильный телефон и присвистнул от удивления. Было половина первого! — Мда, относительно недолго, — хмыкнув, он подошел к ванной и открыл краны. Пока вода наливалась, Язу разделся до гола и окинул взглядом свое зеркальное отражение. В одежде его тело казалось худым, изящным и очень хрупким, фактически же оно состояло из сплошных мышц и обладало неимоверной силой. Но на Язу это не производило никакого впечатления, зябко поежившись, он забрался в наполненную до половины горячей водой ванную и с неприкрытым наслаждением начал намыливать душистым мылом голову и тело. Выполняя механические движения руками, он думал о всевозможных вещах: «Не могу дождаться того дня, когда Кададж повезет нас на дело. Я смогу увидеть коллекцию самого качественного оружия Шин-ра. И не только, по прошествию стольких лет произойдет презентация новых моделей! С моей стороны пропустить такое мероприятие было бы настоящим преступлением! Кададж всегда говорил, что я фанатик. И, наверное, он прав. Во всем мире есть только две вещи, которые могут заставить трепетать мое сердце, это – оружие и тревога за братьев»…. Тем временем… Тучный мужчина лет пятидесяти усиленно пыхтел и трудился над тремя паспортами и ID – карточками для Кададжа и его братьев. Работа была кропотливой и сложной, на ее выполнение требовалось, по меньшей мере, неделя и это учитывая, что все должно быть сделано в тройном экземпляре, но сейчас ему необходимо уложиться в два дня! Единственная радость была в том, что ему хорошо заплатят, да и Волтэр поручился за парней, так что, вроде бы, все надежно и без подставы. Кададж думал о чем-то похожем, единственное, что ему не нравилось, так это то, что на изготовление всех необходимых документов затрачивается так много времени. Достав мобильный телефон, он набрал номер Язу. Длинные гудки, его средний брат не берет трубку. Что-то проворчав, Кададж посмотрел на Волтэра, старик молча наблюдал за действиями толстяка, не пропуская ни одного его движения или взгляда. Он хотел быть уверенным, что все будет сделано правильно и без халтуры. Посмотрев на дисплей телефона, Кададж решил позвонить Лоззу, что сразу же и сделал. Длинные гудки…. Самый младший из троицы уже готовился взорваться от злости, когда из динамика послышался сонный голос брата: — Алло, Кададж? — Нет, это мать твоя – Дженова, — Кададж не смог удержатся от издевки, но гнетущая тишина по ту сторону телефона заставила его устыдится своего поступка. — Да, это я, — протянул он, спустя минуту, — Где Язу? — Не знаю, я только что проснулся. Который час? — Половина первого. — Мда.… Капитально же меня сморило. — После столь бурной недели это и не удивительно. — Все равно как-то непривычно. Ты где сейчас? – спросил Лозз, осторожно приподнимаясь, чтобы не разбудить Кэт, с кое-как смастеренного ложа. — В одном до чертиков тошном месте, скоро уже буду. Ты не мог бы посмотреть, где носит Язу? — По звуку льющейся воды из ванной комнаты могу сделать предположение, что он там, — буквально прозевал эти слова Лозз, идя по коридору в сторону туалета и ванной. — Ясно, когда он выберется оттуда, пусть мне позвонит. — Нет проблем, устроим, — на этой прекрасной ноте их не продолжительный разговор был закончен. Через час счастливый до немоты Язу, завернутый в синий махровый халат Волтэра, вальяжной походкой шел в сторону кухни. Приятный аромат поджаренного мяса щекотал ноздри и, чтобы побыстрее добраться до его источника, Язу ускорил шаг. На кухне за столом сидела Кэти и со счастливой мордашкой ела отбивные, Лозз пил пиво и явно кого-то поджидал. — А вот и ты, — протянул он при виде Язу. — Доброе утро, — прощебетала Кэти. — Доброе, — Язу подошел к пустому стулу и сел. Тут же, как по волшебству, рука брата поставила напротив него наполненную тарелку, после чего исчезла. — Тебе звонил Кададж, он просил, чтобы ты ему перезвонил, — с этими словами Лозз развернулся к двери и вышел из кухни. — Ты куда? – спросил его Язу. — В душ! – раздался из ванной приглушенный голос. Ни то завтрак, ни то обед прошел чудесно, Кэти расспрашивала Язу о пистолетах и его любимых моделях, а затем рассказывала ему о своих. Ее осведомленность о всякого рода ближнего и дальнобойного оружия удивляла, даже восхищала, в четырехлетнем возрасте она знала об их строении и боевых качествах не многим меньше, чем сам Язу! В будущем девочка обещала стать настоящим мастером оружейного дела! Язу улыбнулся и покачал головой, эта семья не переставала его удивлять. Но не время для сантиментов, пора звонить Кададжу. Юноша повернул голову на ковыряющуюся в тарелке Кэт, девочка явно наелась и теперь не знала чем себя занять. — Кэти, ты не могла бы пойти в гостиную и принести мой плащ? – спросил, он с мягкой улыбкой на губах. — Хорошо, — воскликнула она и вихрем выбежала из кухни. Спустя мгновение Кэти вернулась с кожаным плащом в руках, вещь явно была не легкой для ее хрупкого тельца. — Спасибо, — сказал Язу, забирая у нее тяжелую ношу. — Пожалуйста. Язу достал из кармана сотовый телефон и посмотрел на дисплей: три пропущенных звонка и все от Кададжа. Качая в удивлении головой, он нажал ответный вызов: — Алло, Язу? — Да, ты меня искал? — Я умирал от скуки и хотел перекинуться с тобой парой слов… — Ясно, как продвигается дело? — Да так, послезавтра все будет готово. Сидеть здесь уже незачем, так что мы скоро будем у вас. — И ты хочешь, чтобы я что-то сделал до вашего приезда? – Язу откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. — Правильно мыслишь…. Волтэр сидел за рулем уставший и осунувшийся, сегодня вместе с Кададжем они решили очень важную проблему. Правда, Кададж за всей этой возней с оформлением документов явно заскучал и вымотался, совсем, как ребенок… Он все время звонил ни то Лоззу, ни то Язу и решал с ними какие — то вопросы. Но не Волтэру было в них встревать, поэтому он только тем и занимался, что наблюдал за действиями Толстяка, чтобы, не дай Бог, тот не схалтурил, ведь от этого зависят жизни ребят. Старик устремил взгляд в смотровое зеркало: Кададж лежал на заднем сидении и спал, что, впрочем, и не удивительно, парень с шести утра на ногах без передышки. Ну, ничего, скоро они приедут, и он сможет нормально отдохнуть. Уже подъезжая к дому, Волтэр заметил легкий дымок и странное оживление. Встревоженный, он заглушил двигатель и вышел из машины, перед ним предстало незабываемое зрелище, от которого у него застрял ком в горле: Лозз стоял возле мангала и жарил шашлыки, Язу накрывал на стол, расставляя тарелки и столовые приборы, а Кэти, его любимая маленькая внученька, ставила в вазу огромный букет полевых цветов. Где только она его нарвала? Вытерев пальцем скупую мужскую слезу, Волтэр повернулся к ухмыляющемуся Кададжу. — Твоя работа? – спросил он с улыбкой. — Я только предложил, а братья организовали. — Мало чего хватает, — буркнул старик, после чего добавил: — Пошли, поможем, а ни то не годиться, когда все трудятся в сторонке стоять. С этими словами они направились к уже ждущим их двум серебряноволосым парням и маленькой девчушке со смешными, перехваченными зелеными лентами, хвостиками. — Дедушка! – Кэти со счастливым визгом подбежала к дедушке и бросилась ему на шею. — Здравствуй, красавица! Рассказывай, что ты тут без меня делала? – Волтэр подхватил ее на руки и прижал к груди. — Цветочки собирала! — И где же ты их нашла? — Язу взял меня с собой покататься на мотоцикле, мы возле полянки проезжали, там столько цветов было! – сказала Кэти и широким жестом развела руки в сторону. — А что все это время делал Лозз? — А он шашлыки жарил! — Ясно, а откуда взялось вино с шампанским? — Я с Кэти в магазин заехал там и купили, — отозвался, вытирающий полотенцем руки, Язу. — Вот значит как, — протянул Волтэр, и спросил спустя минуту: — Чем вам помочь? — Да ничем, садитесь к столу, уже все готово, — отозвался Лозз, поднимая с мангала нанизанное на шампура мясо. Вечер обещал быть длинным и как никогда приятным… Рядом с Волтэром и Кэти два дня пролетели, как одно мгновение. Желая хоть чем-то помочь другу, парни устранили неполадки в его уже старом и накренившемся доме и отремонтировали вышедшее из строя оружие. Меняя прогнившие доски и потрескавшуюся черепицу, они словно становились на шаг ближе к людям и их обыденным мирским проблемам. Проведенное вместе время еще больше сблизило их со стариком и его прелестной внучкой. Малышка Кэт, прямо таки, не отходила от них ни на шаг, даже когда они были в жутком настроение, она сидела рядом и играла с любимой куклой и старым пистолетом. Им было достаточно посмотреть в ее переполненные любви и восхищения огромные аквамариновые глаза, и они мгновенно забывали обо всех своих печальных мыслях и воспоминаниях. При ней все, включая Кададжа, становились до неузнаваемости добрыми и ласковыми, готовыми перегрызть глотку каждому, кто мог осмелиться, ее хоть чем-то обидеть. Но, время не стоит на месте, паспорта почти готовы и осталось завершить только одну деталь… — Вы куда-то уезжаете? – спросил Волтэр у сидящей на мотоциклах троицы. — Мы не надолго, приедем как раз к тому времени, как надо будет фотографироваться на паспорта, — ответил Кададж, пряча свою серебристую гриву под капюшоном — Вы должны быть в час у Толстяка и не рискуйте опаздывать. — Не будем, — сказал Лозз, подмигивая Кэти на прощание и заводя мотоцикл. Дом Волтэра был уже далеко, а маленькая девочка в голубом платьице уже не махала им в след. Они ехали в город под названием «Край», в небольшую парикмахерскую, что располагается напротив бара «Седьмое Небо»... Дэлия сидела в мягком кресле и делала себе маникюр. Уже прошло пять дней с тех пор, как у нее в парикмахерской побывал таинственный серебряноволосый юноша. Она бы подумала, что это сон или игра воображения, если бы не пачка банкнот. Десять тысяч Gil, для Руфуса Шин-ра это копейки, а для нее — небольшое состояние. Издав долгий протяжной вздох, девушка развалилась в кресле и закрыла глаза. Наверное, это первое и последнее приключение в ее скучной жизни…. Дверь открылась, зазвенели колокольчики. Клиенты — редкое, но не удивительное явление. Дэлия распахнула глаза и нехотя слезла с кресла, но тут же упала в него назад. Возле двери стоял незнакомец! Рукой, затянутой в перчатку, он перевернул висящую на стеклянной двери табличку так, чтобы с той стороны была видна надпись «Close», после чего задернул занавески. Когда с предосторожностями было покончено, он стянул с головы капюшон и повернулся к ней лицом. Он улыбался. — Здравствуй, Дэлия, вот мы снова и встретились. — Здравствуйте, — пролепетала девушка, пытаясь отойти от пережитого шока. Она и не думала, что когда-нибудь встретит его вновь! Все же не зря отец говорил, что она ворона, вот и накликала. Юноша сделал несколько шагов ей навстречу и огляделся. Его лицо было спокойным, даже умиротворенным, что не шло в сравнение с тем, которое у него было в первый раз. — Что-то случилось? Вам опять нужна моя помощь? – спросила его Дэлия, скрестив на груди руки. — Да, — сказал он, кивая в подтверждение головой. — Какого рода? Кададж подошел к креслу и положил руки на его подлокотник. — Я хочу быть неузнаваемым. Это возможно? — Посмотрим, что можно сделать. Именно такого ответа и ожидал Кададж, довольно улыбнувшись, он сел в кресло, позволяя девичьим рукам прикасаться к его волосам. — Вы хотите, чтобы я снова подготовила для вас парик? — Нет, это не очень надежно, первый слетел с моей головы, когда я ехал на мотоцикле, — Кададж провел рукой по густым прядям, ему нравился их цвет, и менять его совсем не хотелось. Резко вскинув голову, он устремил глаза на лицо девушки и спросил: — Есть еще варианты? — Ну, еще можно сделать наращивание, но это займет не меньше двух часов, — Дэлия подошла к тумбочке и достала из него пластиковый ящик. Когда она поставила его на стол, Кададж увидел, что он разделен на деления и секции, каждые из которых были заполнены прядями волос, которые различались по своей структуре и цвету. — И что ты собираешься с ними делать? – удивился парень. — Видите, на конце каждой пряди есть пружина? С ее помощью я буду прикреплять прядь к вашим волосам, в этом и состоит суть наращивания. — А мой истинный цвет не будет виден? — Нет, он у вас не ярких оттенков, так что должен слиться. — Тогда преступим? — Давайте, вас устраивает черный цвет? Он вам очень идет. — Вполне. Через несколько часов кропотливой роботы Кададж мог полюбоваться ее плодами: черные локоны могучим каскадом ниспадали на его плечи и опускались до ключицы, их оставалось только подровнять и придать нужную форму. Когда Дэлия взялась за расческу и ножницы, к ее безмерному удивлению и ужасу над входной дверью зазвенел колокольчик. — Простите, мы…. – дальнейшие слова так и не слетели с ее уст, в комнату вошел высокий мужчина в кожаном пальто и капюшоном, скрывающим лицо. — Я вовремя? – спросил он мягким, безразличным голосом. — Как раз, — неожиданно ответил сидящий в кресле серебряноволосый, — Раздевайся и садись, когда Дэлия закончат со мной, займешь мое место. — Хорошо, Брат. Дэлия, как в замедленной съемке наблюдала за действиями уже второго незнакомца, такой же плавный и грациозный, как первый, он стянул с головы капюшон и тяжелые пряди, серебряным ручьем заструились по его спине. Не сказав ни слова, он сел на небольшой диван и облокотился на мягкие подушки. Брат…. Как же она ошибалась, думая, что уже повидала все самое прекрасное из сотворенного планетой и потоком жизни. — Ты купил то, что я просил? — Да. — Все прошло гладко? — Без осложнений. — Замечательно. Для того чтобы окончательно закончить начатую работу потребовалось еще полчаса, но это того стоило! — У тебя золотые руки, Дэлия, — Кададж с непритворным удовольствием рассматривал себя в зеркале, воистину в ее хрупких девичьих руках крылся великий талант. — Спасибо, — Дэлия чувствовала, как от сказанных слов начали алеть ее щеки, комплименты всегда приятны, особенно из уст красивых мужчин. — Дэлия, как ты поняла, твоя работа сегодня не ограничится только мною… — Я еще должна помочь вашему брату? — Братьям. — Братьям? – воскликнула она в непритворном испуге. — Да, скоро сюда придет еще один, к тому времени ты уже закончишь с моим среднем братом. — Хорошо, я постараюсь. — Буду очень благодарен, — не успели эти слова осесть в ее рассудке, как перед ней уже сидел не он, а его брат! Боже мой, опять все сначала! Кададж подошел к дивану, на котором ранее сидел Язу и взял в руку полиэтиленовый пакет. Внутри лежали наполненные жидкостью три маленьких контейнера и бутылка со смывкой. На каждом контейнере были напечатаны названия фирмы, даты изготовления и цвета: голубой, черный и серый. Посмотрев на свои пряди, Кададж решил, что под них ему больше всего подойдет темный цвет глаз. Стащив с рук перчатки, он вскрыл один из них, и через секунду на его пальце аккуратно лежала прозрачная линза с черным в центре ободком. Оттянув нижнее веко пальцем, Кададж вставил линзу, и прикрыл глаз, позволяя ей стать на нужное место, те же манипуляции он проделал и со второй. Вот так серебряноволосый клон Сефироса с кислотно-зелеными глазами стал вполне приличным брюнетом с угольно-черным взглядом. Для него перевоплощение было уже позади, оставалось добавить к внешности несколько штрихов, но для Язу и Лозза все только начиналось. Лозз бродил по небольшой улице, всматриваясь в витрины магазинов и лавок. До того момента, как он должен присоединиться к братьям, пройдет немало времени, так что сейчас ему ничего не оставалось, кроме как бесцельно прохаживаться по Краю. Издав протяжной вздох, он прислонился спиной к прохладной стене старого дома. Скука – страшная вещь, особенно для такого деятельного человека, как Лозз. Он, подобно вечному двигателю, не может стоять на месте, отсутствие движения и цели для него страшнее смерти. Оторвавшись от стены, Лозз засунул кисти рук поглубже в карманы и тяжелой походкой направился в сторону бара «Седьмое небо». У него еще было время. На что? Он сам не знал, наверное, подумать: «Нет сомнений, я сейчас опять попаду в Life stream. Язу, наверняка сидит в кресле у этой таинственной Дэлии, где только Кададж ее откопал?». Лозз остановился на средине улицы и запрокинул голову к небу. Редкие прохожие поворачивали в его сторону головы и в недоумение пожимали плечами. Но, хотя Лозз и понимал, что привлекать внимание посторонних с его стороны безответственно, ему было все равно: «Я стремлюсь, что-то понять, достигнуть, но это что-то все время от меня убегает…. Почему мне сейчас так скверно? Неужели я жажду слишком многого? Разве желание знать, где начинаются мои мысли, чувства и заканчиваются Сефироса так плохо? Я всего лишь хочу понять, мои поступки, реакция на некоторые вещи это заложенная учеными программа или проявление моей собственной индивидуальности?! Если да, и я принадлежу только себе и никому более, то могу ли я перешагнуть через ту черту, которую провели передо мною другие?». Но Лозз был не из тех, кто долго поддаются депрессиям, передернув плечами, словно сбрасывая с них тяжелый груз, он продолжил свой путь. Уже в нескольких шагах от парикмахерской его внимание привлек маленький мальчик, стоящий с матерью возле витрины небольшого магазина. Они о чем-то шептались, смеялись, а потом, придя к какому-то решению, зашли внутрь. Лозз не знал, чем это так привлекло его внимание, он видел немало женщин с детьми и даже научился реагировать на них без боли. Через несколько минут, мальчик с матерью вышли снова на улицу, только в детских руках была сжата красивая игрушечная машинка. Дети, игрушки, как все просто и естественно. Поддавшись какому-то безумному порыву, Лозз перешел улочку и зашел в магазин. Внутри было тепло и очень спокойно, совсем как у Волтэра. Стеллажи и полки были переполнены разнообразными детскими книгами и игрушками, настоящий рай для каждого ребенка. — Я могу чем-то вам помочь? – раздался за его спиной мягкий женский голос. Это была продавщица – пожилая седовласая женщина с полным лицом и добрыми глазами. — Не знаю, — протянул Лозз, отстраненно водя глазами по комнате. Ничего интересного, в этом магазине нет ни одной вещи, на которой хотелось бы задержать взгляд. Почти никакой…. Лозз с благоговейным трепетом коснулся кончиками пальцев черно-серого корешка старой книги, она была полной копией той, что ему читал Язу, когда они были детьми. — Сколько стоит эта книга? — Она уже не новая, может, вы хотите посмотреть другие книги, в красивом переплете? — Нет, мне нужна эта… — Пятнадцать Gil. — Держите, — Лозз достал из кармана куртки двадцати Gilовою банкноту и, не дожидаясь пока продавщица отсчитает ему сдачу, вышел из магазина. Язу с непритворным интересом наблюдал за тем, как Дэлия прикрепляла к его волосам новые золотистые пряди. Он никогда не думал, что другая прическа и цвет глаз может настолько видоизменить внешность человека, сейчас, глядя на Кададжа, сложно представить, что этот милый, совсем обыкновенный подросток, клон самого великого и непобедимого SOLDIERa в мире! Язу перевел глаза с брата на зеркало: перед ним сидел изысканный блондин со слегка удивленным выражением лица. Молодая девушка с густыми каштановыми локонами стояла рядом, весь ее облик выказывал полную сосредоточенность, а руки, танцующие в изысканном танце, едва прикасались к его волосам. Полностью поглощенная работой, Дэлия даже и не подозревала, что стала объектом наблюдения со стороны Язу. Точнее, не подозревала до тех пор, пока не встретилась с его отраженным в зеркале взглядом. Издав удивленное «Ой», она попятилась на один шаг и нечаянно дернула его за волосы. — Извини, я не хотела, — прошептала она. — Ничего, продолжай. — Хорошо, — не успели эти слова слететь с ее уст, как уже третий раз за сегодняшний день над дверьми зазвенел колокольчик, это был еще один серебрянноволосый… Зайдя в парикмахерскую, Лозз первым делом огляделся вокруг, ни одна деталь не ускользала от его внимательного взора: Кададжа он узнал сразу, что-что, а до тех пор, пока его младший брат не изменит свою манеру говорить, сидеть, стоять, двигаться…. Будь он в парике, да хоть в балдахине и с чалмой на голове, Лозз его узнает. Но он бы солгал самому себе, если б не признал, что девчонка сработала блестяще, с Кададжем она потрудилась на славу, да и Язу было не узнать, золотые волосы сделали его похожим на Руфуса Шин-ра. — Ты задержался, — промяукал Кададж, облокотившись локтями об небольшой журнальный столик. — По пути сюда заглянул в одно место, — Лозз сделал несколько шагов в сторону заклявшей на месте Дэлии. «Он не похож на этих двоих, в одном его кулаке достаточно силы, чтобы оборвать мою короткую, ничем не примечательную жизнь. Почему он идет ко мне, да еще с таким угрюмым, просто звериным выражением лица?! Я что-то не так сделала? Я ему чем-то не понравилась?». Мысли бушующим вихрем метались в ее голове, она не знала, что можно ожидать от столь сильного физически человека и это безмерно пугало. «Наверное, он среди них главный, и здесь только для того чтобы проверить, как выполняются его указания. Нет, не только, младшенький говорил, что помощь нужна всем его братьям. Я уже почти закончила работу с «блондином», а с короткой шевелюрой самого старшего реально справиться за полтора часа, ни больше. Но, что будет потом? Что если он не захочет оставить меня в живых? Кому нужны лишние свидетели? И самое страшное, чтобы он не решил, его братья подчинятся…. Или, даже если младшенький и заступится, то, что он сможет сделать?»…. Но, спустя минуту Дэлия наблюдала воистину удивительную сцену, которая ввела ее в еще большее замешательство: — Лозз, не пугай ее! – воскликнул строгим голосом Кададж, Дэлия и не представляла, что он может так говорить! В один миг, как по волшебству, Лозз остановился и повернулся в сторону Кададжа. «Он…. Он слушается его!!! Как такое может быть? Неужели я чего-то не понимаю?»…. Девушка в изумлении переводила взгляд с одного брата на другого, пытаясь хоть что-то понять и уложить в своей раскалывавшейся от мыслей голове. — Я и не собирался, — протянул Лозз с обидой в голосе, после чего обратился к Язу: — Держи, – небольшой сверток, завернутый в черную ткань, упал Язу на колени. Но Лозз не стал ждать, пока тот его развернет, он подошел к дивану, на котором восседал Кададж, и плюхнулся рядом. Удивленный Язу вытащил из нескольких слоев ткани старенький, выцветший от времени томик легенд и сказок. — Где ты его достал? – прошептал он, переводя дыхание. — Что это? – спросил заинтригованный Кададж. Он подошел к Язу и заглянул ему через плечо, пытаясь рассмотреть, что так взволновало его братьев. — Старая вещица из детских воспоминаний, — проговорил Язу, растягивая слова. — А почему я ничего об этом не знаю? — Потому что в этом нет ничего особенного. Мы просто читали ее, когда были детьми, — сказал Лозз, потирая большим и указательным пальцами переносицу. — Ее? – Кададж изогнул в немом вопросе бровь. — Ну, не ее, просто такую же… — Та, нет, Лозз, ты как раз ошибаешься, — отозвался ранее молчащий Язу. Его тонкие руки нежно, как ребенка, сжимали книгу, а ловкие пальцы аккуратно перелистывали страницы. — Что ты хочешь этим сказать? — Это та самая книга…. В ней сохранились мои старые пометки. — И как она попала сюда? – спросил в недоумении Кададж. — Когда…. – неожиданно для всех в разговор вмешалась Дэлия. Три пары глаз тотчас устремились в ее сторону, щеки девушки вспыхнули ярким огнем, и она в смущении потупила взгляд. — Дэлия, продолжай, пожалуйста, что ты хотела сказать? – проговорил мягким, но настойчивым голосом Кададж. Она не смела отказать…. — Когда Мидгар был почти полностью разрушен алмазным оружием, очень многие вещи лишились своих хозяев и остались тлеть в наполовину развалянных домах и магазинах. Так что, если вы ранее жили в Мидгаре, вполне возможно, что кто-то нашел вашу книгу и продал ее в ближайший магазин. — Скорее всего, так оно и было, — Язу нежно улыбнулся и погладил книгу по мягкому переплету: — Лозз, что ты собираешься с ней делать? Лозз закинул руки за голову и облокотился о спинку дивана, весь гнев и угрюмость уже давно покинул его благородные черты, сейчас он выглядел скорее усталым, чем удрученным. — Собираюсь подарить одному несносному четырехлетнему ребенку, пора ей учиться читать, а не пистолеты складывать…. — Я и не знал, что ты разбираешься в детях…. — Да есть небольшой опыт, — Лозз улыбнулся и перевел взгляд на надувшегося из-за такого сравнения Кададжа. — Я не ребенок! — Ну, да, конечно…. В без десяти двенадцать изможденная, с онемевшими пальцами рук, Дэлия только и могла, что безвольно сидеть в кресле и любоваться своими творениями: Метаморфозы с первыми двумя братьями были отточенными штрихами набитой руки художника, самый старший же был с ее стороны, ни чем иным, как полной импровизацией. Кто мог подумать, что этому Марсу так подойдут стальные глаза и взъерошенные в разные стороны короткие волосы цвета красного дерева?! Дэлия устало улыбнулась, глядя на этих парней, она испытывала такую гордость за свой кропотливый труд, что хотелось плакать. Все-таки приятно осознавать, что ты гений парикмахерского искусства и визажа. Хотя, Дэлия должна была признать, что на прическу самого старшего из братьев ее вдохновил один странный парень с рубиновыми волосами, стянутыми в конский хвост и симметричными татуировками на обеих скулах, она видела его, когда он заходил в бар «Седьмое небо». Дэлия еще тогда расстроилась, что у нее такие красивые парни почти никогда не бывают, эх, знала бы она в то время о том, что произойдет сегодня…. — Нам пора идти, Брат. Времени уже в притык…. – из грез ее вывел голос Лозза, его, кажется, так зовут? — Я знаю, выходите по очереди, а я расплачусь с Дэлией. Им не нужно было повторять дважды, в следующую минуту блондин и его красноволоссый брат, скрылись, подобно двум теням, за дверью. «Даже не попрощались», это была первая мысль, которая пришла в ее усталую голову. — Я думаю, что вы еще увидитесь…. «Ах, да…. Я совсем о нем забыла…. Постойте, мне показалось, или он действительно говорил о следующей встрече!?». — Спасибо, Дэлия, и до встречи, — младшенький слегка улыбнулся, положил на журнальный столик конверт с деньгами и вышел вслед за братьями. Дэлия с огромным усилием, скорее воли, чем тела, поднялась с любимого кресла и взяла в руку туго набитый конверт. Ей не нужно было пересчитывать купюры, и так понятно, что их ровно в три с половиной раза больше, чем в предыдущем. Но, это не прибавило ей радости, а наоборот, она чувствовала себя еще более разбито и одиноко…. ….Кап, кап…. Легкие, прозрачные слезинки скатились с девичьего лица и упали на сжатый в ее руках конверт. Она плакала тихо, не издавая ни звука, но если бы в тот момент кто-то ее увидел, он бы мог поклясться, что видел, как ее алые губы шептали: — Я буду ждать…. — Удивительно…. Глазам своим не верю, кто это вас так?! – Волтэр только и мог, что с непритворным изумлением рассматривать братьев, он и подумать не мог, что ради дела, Кададж пойдет на такую авантюру. — Одна девчонка, правда, класс!? – спросил его улыбающийся на тридцать два зуба Кададж. — Мда, просто слов нет! – Волтэр почесал седую голову и аккуратно положил на стол обернутые черными кожаными переплетами паспорта. Толстяк потрудился, ничего не скажешь, документы было невозможно отличить от настоящих, к тому же, они еще и по картотеки прошли. Вот только, это что получается, парням теперь нужно все время в гриме ходить? Не долго думая, старик задал им свой вопрос. — Нет, Волт, все обстоит намного проще. Я узнавал, волосы такими еще долго будут, они как наши, вот только иногда профилактику надо делать, но это ничего. С гримом, конечно немного сложнее, он смывается, но эта девушка, ее зовут Дэлия, нам объяснила, как его продержать некоторое время и подправить в случае чего. — А что потом? Ну, проходите вы с ним неделю, а дальше? — Дальше мы собираемся стать ее постоянными клиентами, и ей копейка, и нам польза. — А вы в ней уверены? — Почти, я навел о ней справки у одного из моих информаторов, трус редкостный, но за хорошие деньги достанет любые сведения. — А ты уверен, что он за хорошие деньги не продаст и вас? — К счастью, я знаю кое-что, что он ценит больше денег — свою жизнь. — Хмм… Неотразимый аргумент, — сказал Волтэр, прикрывая ладонью улыбку. — Я того же мнения… — Что с твоими волосами? Почему они красные? – спросила Кэти у Лозза. Ее маленькое личико было таким удивленным и озадаченным, она никак не могла понять, почему его такие красивые, как лунные лучи локоны вдруг поменяли цвет!? — Луна забрала у тебя и твоих братьев свои подарки? — Нет, — Лозз с трудом подавил смешок, его не переставала удивлять невинность и просто чарующая наивность этого ребенка. — Тогда почему? — Это временно, вот посмотри, — Лозз раздвинул у себя на макушке пряди и оголил серебряные корни, — Мой цвет остался при мне, он никуда не делся, я просто его ненадолго спрятал. — И Язу с Даджи тоже? — Да. Кэти сморщила мордашку и проворчала: — Мне раньше больше нравилось. — Ну, прости, солнышко, так надо. Потерпишь нас в таком виде? — Хорошо, если ты просишь…. — Хмм…. — Лозз, ты ничего не забыл? – раздался у него из-за спины мягкий голос Язу. Слегка удивленный, Лозз повернулся лицом к брату и увидел в его руке небольшой черный сверток. — Ах, да! – он прочистил еще осипшее от едва скрываемого смеха горло, и взял протянутый ему предмет. — Кэти, держи, это тебе. — Что это, — спросила девочка, доставая из нескольких слоев ткани подаренную ей книгу. — Это твоя будущая цель. — Цель? А разве это не книга? – Кэти склонила голову набок, с недавних пор она все время так делает, когда чем-то озадачена или просто хочет что-то спросить. — Да, и я хочу, чтобы к моему следующему приезду ты смогла прочитать из нее хотя бы один небольшой рассказ. — Какой? — Не имеет значения, выбор за тобой. — Но я не умею читать! — Вот и будет повод научиться. — ….. Ты…. Ты мне поможешь? – спросила она без энтузиазма в голосе, что было и неудивительным, дети не любят учиться. Лозз издал печальный вздох и медленно покачал в отрицание головой: — Нет, я не смогу, мы завтра уезжаем…. — Так нечестно! – в негодование Кэти топнула ножкой, казалось, что она вот-вот заплачет. — Но у нас ведь есть еще и сегодня, – встрял в разговор, наблюдающий эту сцену Язу. На его губах играла шаловливая улыбка, и было похоже, что от всего происходящего он испытывал истинное наслаждение. — Лозз, пожалуйста, давай начнем сейчас! – от такого неожиданного поворота событий Лозз растерялся и даже не нашел, что сразу ответить. Но Кэти не стала ждать, пока он опомнится, вцепившись мертвой хваткой в его руку, она не переставала канючить: — Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…. — Господи, — Лозз закатил глаза с таким видом, как будто он был на полпути к Потоку жизни, но, Кэти явно не собиралась так просто его туда отпускать…. Издав вздох полной покорности судьбе, Лозз капитулировал. — Хорошо, но только при одном условие, — он хитро улыбнулся и перевел глаза на слегка притихшего от плохого предчувствия Язу. — Лозз, не надо…. – протянул тот, но было уже поздно…. — Из меня плохой учитель, так что Язу должен будет нам помочь. В следующий миг глаза Кэти засияли сине-зеленым огнем, и она переключилась на новую жертву, та сопротивлялась дольше и яростнее, чем первая, но результат ее борьбы был таким же, как и у предыдущей. — Хорошо, Кэти, я согласен…, — протянул спустя полчаса Язу срывающимся голосом, дыхание с хрипом вырывалось из его горла, а на лбу появилась легкая испарина. Он никак не мог ожидать, что будет повержен четырехлетним ребенком…, — Теперь ты отпустишь мою ногу? Кэти сначала приоткрыла один глаз, и только убедившись в полной беззащитности своей жертвы, соизволила открыть второй и посмотреть измученному парню в глаза. Несчастного Язу подозрительно шатало, он едва стоял на ногах, но это и не удивительно, как-никак, ему не каждый день приходиться быть подверженным таким нагрузкам. И кто бы мог подумать, что безрезультатные попытки стряхнуть с себя назойливого ребенка окажутся столь утомительными? — Ну, раз так…. Пошли!! – с этими словами Язу вместе с прицепленным к ноге балластом сделал шаг в сторону входной двери. — Куда? – в панике пропищала Кэти. Язу прикрыл глаза и, словно извиняясь за что-то, развел руками. — Поскольку ты решила стать неотъемлемой частью моего тела, мне теперь придется заново осваивать езду на мотоцикле, размещение веса, как не крути – другое. — Не надо! – с диким визгом, девочка, подобно легкому ветерку, умчалась в противоположную сторону от Язу, и спряталась, по ее мнению — в самом надежном укрытие…. За спиной у Лозза. — Вот так бы раньше, — пробурчал Язу, потирая затекшую ногу. — Брат… — окликнул его с неприкрытой насмешкой в голосе Лозз. — Что? – буркнул тот, глядя на него исподлобья и мечтая стереть с его лица самодовольную ухмылку…. — Ты ничего не забыл? Мы обещали. — Забудешь тут, — выпрямившись, Язу пригладил обеими руками торчащие в разные стороны волосы. Каждое его движение было настолько изысканным и плавным, что у Кэти невольно вырвался переполненный изумления вздох. Ей показалось, что она каким-то чудом попала в мир из ее любимых книг с картинками, где нет ни горестей, не печалей и обитают сказочные создания. Жаль, только, ей никак не удавалось вспомнить, как они назывались…. — Ну, чего застыли? Мы идем учиться или нет? – спросил Язу, берясь за металлическую ручку входной двери. — Идем, — Лозз подхватил Кэти на руки и вслед за братом, вышел во двор. — Вот мы и в Джуноне, — печально вздохнул Язу, рассматривая открывающийся из иллюминатора вид. Хоть планета и начала восстанавливаться, похоже, к огромному портовому городу это не относится, море до сих пор казалось мертвым, а виднеющаяся вдалеке земля продолжала быть пустой и ссохшейся. — Тебе не нравиться этот город? – спросил его развалившийся на койке Кададж. — Нет, я просто его не люблю. — Странно, чем это он так отличился? — Ничем… — Мы здесь, когда были детьми, проходили военную подготовку. Должен сказать, что после этого у нас остались не самые приятные воспоминания …. – приглушенно пробурчал в подушку, пытающийся в отличие от Язу и Кададжа немного поспать, Лозз. — А почему я не знал!? Язу ничего не ответил, а только, скорее для приличия, пожал плечами. Лоззу же было проще, он вообще никак не прореагировал, от спящих это не требуется, или он только сделал вид, что спит? — Ладно, проехали, не хотите объяснять — не надо, — буркнул Кададж, досадливо махнув рукой. Через десять минут Язу отошел от иллюминатора и встал возле дремлющего Лозза, не долго думая, он наклонился над его ухом и прошептал: — Лозз, вставай, хватит придуриваться, мы уже причаливаем. — Счастье неописуемое, — проворчал тот, нехотя подведясь с узкой кровати. — Только Кададжу не жалуйся, он и так на нас злиться, ему лишь дай повод, и он начнет истереть. — Да знаю я, знаю…. Как ни как не первый год вместе. — Я просто предупредил, на всякий случай… — Что это вы там шепчитесь? – раздраженно мяукнул Кададж, с подозрением щуря глаза. — Ничего, — сказал Язу, скрещивая, словно защищаясь, на груди руки. — Ну, конечно…. Ладно, пошли на палубу, — с этими словами он взял свой рюкзак и вышел из каюты, переглянувшись, Лозз и Язу последовали за ним. Матросы, выполняя команды капитана, вихрем шныряли по палубе, и при этом, абсолютно не заботились об ожидающих прибытия пассажирах. Поэтому братьям, чтобы не быть задетыми чем-то из перевозимого груза, приходилось маневрировать в толпе, и увертываясь от болезненных толчков. — Фух…. Прямо как при драке, — выдохнул на одном дыхание Лозз, уклоняясь от тяжелой металлической балки. — Хуже, в драке, если ударят можно дать сдачи, — буркнул Язу, отшатываясь от огромного деревянного ящика. — А если еще и сильно, то можно и убить, — согласился Кададж. — Замяли, а ни-то я сорвусь и еще врежу кому-то, — Лозз злобно скрипнул зубами и потер ушибленное плечо, после такого удара синяк еще не скоро сойдет. — Вот этого не надо, — холодно оборвал его Кададж. Лозз яростно сверкнул глазами, но ничего не ответил, не в его правилах перечить Брату, особенно тогда, когда тот прав. Кададж всегда прав…. Разве нет? — Выбрались!!! – вздохнул Язу с облегчением и неким подобием радости из-за того, что под его ногами была хоть и сухая, но все же твердая почва. — И что теперь? — Надо найти гостиницу. — А потом? — Потом мы окажем честь своим визитом господину президенту…. — Рено, как продвигается расследование? – раздался из динамика спокойный голос Цона. — Паршиво, — рыжеволосый Турк стоял возле наполовину разрушенного туннеля и вместе с Рудом слушали издающиеся из канализации ворчание и стоны разгневанных солдат. Запах там стоял такой, что они вдвоем его за километр чуют, а что уже говорить о тех, кто находиться там внутри? Но Рено не относился к жалостливым личностям, данная ситуация его только забавляла, не более. — Что-то нашли? — Солдаты осматривают канализацию, следы говорят о том, что парень вместе с награбленным скрылся именно в ней… — Желаю услышать твое мнение. Чувственные губы Рено искривились в самодовольной улыбке, обнажая ряд белоснежных зубов, именно этих слов он и ждал…. — Нутром чую, это – подстава. Хотя, должен признать, чисто сделано, даже слишком…. — Я так и думал…. – прошептал вутаец, постукивая металлическим кончиком ручки по гладкой поверхности закрытого ноутбука. Он сидел, закинув ногу на ногу, в черном кожаном кресле и рассматривал свой новый, только отстроенный в классически деловом стиле кабинет: черный лакированный стол был расположен таким образом, чтобы при желание можно было окинуть взглядом все помещение и вид из огромного, в человеческий рост, окна. Цон был ценителем удобства и минимализма, так что помимо стола и кресла, за коим он сейчас восседал, в кабинете было еще два кресла для, как он любил высказываться, «наказуемых» и несколько вместительных книжных шкафов заполненных разного рода документами и другой необходимой для роботы литературой. Работа…. Одно это слово полностью характеризует хладнокровного вутайца, он живет ради работы, ради корпорации, его искренни радовали ее хоть и медленное, но все же непоколебимое возрождение. На протяжении пяти лет он наблюдал за действиями Руфуса Шин-ры и способствовал налаживанию связей с конкурирующими фирмами, лично договаривался о сотрудничестве и поставке нефти с представителями ранее террористической группировки ЛАВИНА, помог президенту возобновить производство оружия и техники. Столько труда и усилий…. Для чего?! Чтобы какое-то самоуверенное отребье украло плод двухлетних трудов? Самолюбие вутайца было задето, что же можно говорить о президенте? Руфус Шин-ра был в ярости, он жаждет крови и Цону ничего не остается, кроме как дать ее ему. Список подозреваемых уже готов, единственное, что теперь нужно, это выслушать личный доклад Синклера о его наблюдениях и исключить негодные варианты. Интуиция еще ни разу не подводила рыжеволосого Турка, впрочем, тоже самое Цон мог сказать и о своей. — …Местная полиция бьет себя в грудь и твердит, что наш воришка действовал один, я же с Рудом пришел к мнению, что для этого у него кишка тонка. Их, как минимум было пятеро… — Чем ты это обосновываешь? — Ничем, просто логика, меньшее количество людей с такой работой не справятся, им физически это не под силу. Даже SOLDIERAM нужна передышка, а здесь и ключ от вагона украли, людей обезвредили, награбили вдоволь, замели следы, да еще и безнаказанно смылись. Что указывает на действия и четко отработанный план профессионально сработавшейся группировки. — И какое же из этого следует заключение? — Пора устроить Дайсу и его ребятам «Варфоломеевскую ночь». — Именно, — проговорил Цон, вычеркивая фирменной шариковой ручкой из списка все имена, кроме одного…. Тем временем в небольшой таверне сидел понуро склонивший голову мужчина с зажатым в ладони наполовину наполненным янтарной жидкостью стаканом. Издав протяжной вздох, он отпил из него глоток, и только после этого, перевел глаза на подошедшего к нему трактирщика. — Дайс, что с тобой? — Ничего, просто плохое предчувствие…. — Амалия! Красивая, элегантно одетая женщина в костюме цвета спелой вишни изящным движением откинула с лица шелковистую прядь и повернулась лицом к восхищенно взирающему на нее парню. В мире, особенно в Джуноне, красивых женщин с ослепительными фигурами и классически прекрасными лицами много, но ни одна из них не обладает и толикой того шарма и изысканности манер, как Амалия Беллоу. Ее серые, словно затуманенные, глаза были настолько огромны и выразительны на бледном лице, что ни один человек не мог заглянуть в них без опаски. Амалия знала, какую власть она имеет над мужчинами благодаря своей внешности, и с неизменным успехом пользовалась ею. И сейчас, она никак не могла понять, почему ее испытанное годами очарование и женственность не возымели действия. Яуз Маертсефил, кто он? Почему рядом с ним она повела себя, как дилетантка, впервые берущая интервью у известной личности? Издав переполненный досады вздох, Амалия окинула испытующим взглядом переминающегося с ноги на ногу Уилла. — Что? — Руфус Шин-ра на подходе! — Наконец-то, я уже хочу покончить с этой работой. — Чего это вдруг? — Уилл…. — Я…. Я лучше пойду и проверю аппаратуру. — Вот и ступай. «И почему это так меня задело?.. Интересно, что он сейчас делает? Нет! Потом, сейчас не до него, приехал президент корпорации Шин-ра и я должна снять о нем репортаж…». Руфус Шин-ра, в элегантном белоснежном костюме, в сопровождении двух Турков прошествовал в зал. Он был изыскан и красив настолько, что большинство присутствующих усомнилось в пережитых им горестях и страданиях. В один миг тысячи рук потянулись ему навстречу, желая соприкоснуться с ним в рукопожатии. Для них он стал своего рода Богом в живом обличии, погибшим и воскресшим для спасения мира и грешников, населяющих его. Но никто из них не заметил, как бледны его щеки, никто не видел, как вздрагивают его скулы от едва сдерживаемой боли. Никто, кроме одиноко стоящего в стороне человека с ярко голубыми глазами, горящими изнутри изумрудным огнем. Руфус с огромным усилием пожимал очередную протянутую ему руку, боль тупым стуком отдавалась в висках и медленно расползалась по всему телу. За эти несколько часов, проведенных в обществе, он уже успел пожалеть о том, что не послушался совета Цона и не перенес презентацию. Хотя уже и прошло немало лет, его тело еще не достаточно окрепло, любые физические и смысловые нагрузки способны вновь вывести его из строя. Но, какими бы ни были доводы вутайца, Руфус не мог поступиться. И это не только дело принципа, это дело чести корпорации! Отступить сейчас – показать всему миру, что Шин-ра не уверена в своих возможностях и силах, а это равно самоубийству. Подавив вырывающийся из легких судорожный вздох, он пожал потянувшуюся к нему не типичную для окружающего контингента узкую, слегка прохладную ладонь. Заинтригованный Руфус попытался сфокусировать на лице стоящего перед ним незнакомца затуманенный от поднявшейся температуры взгляд, но так и не сумел, ибо в следующую минуту кровь в его жилах похолодела, а сердце сжалось в невольных тисках страха... — Рада видеть, что Вы уже пришли в норму, господин президент. Хотя, должна признать, Ваше выздоровление затянулось, — раздался за его спиной мягкий женский голос. — Я всего лишь человек, Амалия, даже у меня есть свой предел возможностей, — ледяным тоном проговорил Руфус, медленно поворачиваясь лицом к ослепительно-прекрасной и чудовищно-опасной женщине. — Не скромничайте, Руфус, у Вас это плохо получается. — У меня просто нет такого опыта, как у тебя, ведь наигранность и ложь это твоя парафия. — Как грубо, — промурлыкала Амалия, рассеяно накручивая вокруг тоненького пальчика темную прядь густых волос. Руфус, сам того не замечая, неотрывно следил за каждым ее жестом и взглядом, ибо, воистину, эта женщина была самой великой интриганкой из всех ему известных. Всегда чарующе распрекрасная, переполненная безумной энергии и страсти, она умела свести с ума и вывести из равновесия даже самых хладнокровных и бессердечных мужчин на свете. Вечно спокойному и непоколебимому вутайцу достаточно увидеть ее краем глаза или случайно услышать в толпе ее голос, чтобы по его телу пробежала нервная дрожь, а лицо исказила судорога, а что можно сказать о таких вспыльчивых личностях, как Рено? Когда Синклер услышал ее комментарий о действиях «явно некомпетентного, не имеющего общих понятий о культуре и дисциплине турка с несуразно рыжими волосами» Руду и Елене пришлось сдерживать его от желания свершить немедленную расправу над «мелкой мстительной сучкой». — Чего ты хочешь, Беллоу, не тяни? — Не будьте дурачком, господин президент, это очевидно. — Интервью? Тебе? – спросил он с недоверием в голосе, — Неужели ты думаешь, что я совсем выжил из ума!? Я был болен, но голову себе не вредил, тебе дай палец, ты откусишь руку! Перефразируешь все сказанное и подпишешься моим именем! Нет уж, спасибо! — Хмм… — Что тебя так рассмешило? – насторожился Руфус, глядя на ее вздрагивающие от смеха плечи. — Ничего, просто я и не знала, что Вы так меня боитесь… — Черти с два! – взбеленился внезапно побагровевшей от ярости президент. — «Как интересно, кто бы мог подумать, что этот самовлюбленный юнец может впасть в такое неконтролируемое состояние из-за слов этой женщины. Неужто я недооценил отведенной ей роли в сегодняшней игре?», — подумал с надменной улыбкой на устах, наблюдающий за ними Маертсефил. «Не нужно уметь читать по губам, чтобы оголить всю тайную суть их разговора, если бессмысленный поток слов, вырывающийся из их уст, можно назвать таковым.…Это слишком тривиально и неинтересно», — Яуз задумчиво склонил голову набок и обвел собравшихся в зале людей. «Какой примитивный здесь собрался сброд, неужели это и есть представители современной интеллигенции? Мда, как же низко пала за последнее десятилетие корпорация, раз она дожила до того, что бывшие дилеры и наркоторговцы заняли место продвинутых политиков и ученых? Деградация – неотвратимый процес для всего человечества, если только….», — голубоглазый блондин встрепенулся, словно пришел в себя после минутного оцепенения и осмотрелся в поиске чего-то утерянного. — Где турки? – прошептал он, переводя глаза с одного из присутствующих на другого, — Они ж не могли оставить его одного? — «…Если только… это не вершина айсберга?..», — мелькнула, как молния среди ясного неба, в его сознание мысль. -Вот значит, как, — тонкая изящная рука потянулась к чувственным губам и слегка сжала их, не позволяя расползтись в насмешливой, все понимающей улыбке, — А ты поумнел, Руфус, но все равно, уже слишком поздно, сейчас ты только и можешь, что наблюдать…. — Рады видеть Вас, господин Цон. Вы как всегда вовремя! Невысокий мужчина средних лет в военной униформе Шин-ра поприведствовал главу департамента Турков на удивление холодно и резко, хотя и скрыл это наигранной учтивостью. Это раздрожало и сердило, а также еще раз свидетельствовало о ускользающей из рук корпорации власти. Не удосужив слишком самоуверенного главу стражи даже взглядом, Цон размерянным шагом направился в глубь длинного, ярко освещенного коридора по направлению к хранилищам. Но столь откровенное игнорирование отнють не смутило солдата, по крайней мере на его лице это никак не отразилось. Он последовал за турком и продолжил свой доклад: — Мы сделали все вточь, как вы и приказывали. Груз находиться под надежной защитой, десятки Soldiers и новейших по оснащению киборгов ведут постоянный надзор. Будьте уверены, ни один налетчик не сможет пробраться в здание незамеченным, а о похищение трех тонного оружия вообще не может быть и речи! Хотя, позвольте мне заметить, я считаю, что такие меры предостороженности – излишни…. — Ваше дело выполнять приказы идущие с вершины, думать же предоставте мне, — холодно обрезал пламенную речь капитана стражи Цон. У него было плохое предчуствие и оно подстегивало молодого вутайца не хуже плети. Пройдя очередную защиту, уже пятнадцатую с начала его пути, он вошел через масивные двери в пункт охраны. Десятки мониторов мягко мерцали в наполовину пустом помищение, ни один ход и выход, ни одна, пусть даже очень маленькая коморка, не остовалась скрытой от внимательных глаз стражей. При виде начальника шесть молодых солдат вскочили со своих мест и поприветствали его по всем правилам военного этикета. — Как видите, господин Цон, все под контролем. Вам незачем волноваться. … — Проведите меня в хранилище, я хочу убедиться в сохранности груза собственными глазами. — Как желаете…. Гулкие шаги Цона и еще нескольких солдат эхом отбивались от бетонных стен коридора, они уже были в двух шагах от хранилища и не наблюдалось никаких следов постороннего вторжения. Но это не вселяло в подозрительный ум Цона ни капли доверия. Он нутром чувстовал, что что-то было упущенно, но что? Оказавшись в шаге от огромных круглых дверей способных выдержать ядерный взрыв, вутаец ввел необходимы пароль и позволил компьютеру расспознать его личность. Спустя мгновение двери поддались и Цон с замершым у самого горла сердцем окинул взглядом абсолютно пустое хранилище и больше десятка мирно спящих солдат. Руфусу не нужно было быть провидцем, чтобы понять что произошло непоправимое. Мертвенно бледный Цон с зажатой в ладоне рацией быстрым шагом вошел в зал и направился в его сторону. Оборвав Амалию на полуслове, президент круто развернулся на каблуках и пошел к нему на встречу. Руки предательски дрожалия, сдерживать хриплое дыхание уже не было больше сил. Окозавшись в шаге друг от друга они остановились, голубые льдины – глаза Руфуса, пронзили непроглядные черные омуты вутайца. Ответ, что он нашел в их глубинах заставил его пошатнуться, но гордость не позволяла опереться на предложенную ему руку. Издав печальный вздох, Цон опустил и достал из лацкана пиджака аккуратно сложенную в двое бумажку. Как ядовитую гадюку, отравляющую ему жизнь, он протянул ее взволнованному президенту. Яростным движением, Руфус выдернул ненавистный клочек и резко развернул. Ее содержимое было малым, всего две строчки, но их было достаточно, чтобы повергнуть его в глубокое оцепенение. Холодным, просто ледяным голосом он обратился к Цону: — Разберись со всем этим, что б через полчаса камня не осталось от этого места, а эти ублюдки пели песни праотцам. — Будет сделно, господин президент. Не говоря ни слова Руфус, провожаемый сотней взглядов, удалился из залы. На площадке его уже ждал вызванный Цоном вертолет и коротко стриженный красноволосый турк с симпатичной блондинкой. Не проронив ни слова, он залез в глубь обшитого черной кожей салона и молчал на протяжении всего пути к недавно отстроенному штабу корпорации Шин-ра. Масивная двойная дверь распахнулась от одного мощного удара и спустя мгновение в приемную влетел облаченный в элегантный смокинг Руфус. Взволнованая секретарша хотела последовать за ним в его кабинет, но дверь захлопнулась перед ее носом. Наигранно медленно, плавным шагом он направился к своему белоснежному креслу и сел за письменный стол. Тишина и идиллия. Человек после сложного робочего дня хочет раслабиться. Какой обман и лицимерие… В следующие мгновение, как сорвавшийся с цепи зверь, он издал переполненный неконтролируемой ярости крик и два стиснутых кулака камнем обрушились на письменный стол взмывая в высь ворох бумаг. Как безумец, он продолжал бить по нему до тех пор пока не оброзовались вмятены, а из разбитых ладоней не потекла кровь. Все насмарку, столько труда, столько усилий…. Какое унижение и это при Беллоу!!! Обессилившись он безвольно уронил голову на стол, а израненные руки судорожно впились в поддатлевое дерево, оставляя под надорванными ногтями тонкий слой лака: «Четыри слова. Всего четыри слова, все, что осталось от нескольких лет продолжительного труда: «С возвращением, господин президент!». Будь же все оно проклято!!!» — шептали его посиневшие губы.