Ты - моя работа, ничего личного

Ксюха отправила водителя с ценным грузом в гостиницу, а сама села за руль своей верной импрезы и рванула следом. Если Элджею вздумается, наигравшись, отпустить её, по крайней мере, она будет на колёсах, чтобы нормально вернуться домой по темнякам. Это во-первых. А во-вторых, ей просто необходимо было побыть одной. После «происшествия» в гримерке Элджей практически не смотрел в её сторону, но она чувствовала напряжение между ними. Её взгляд, как на магните, притягивался к нему, и она с тревогой понимала, что начинает им любоваться. Движения рук, мимика, походка, задница, УЛЫБКА, блин… В такой последовательности — именно последовательность и пугала! Малодушно Ксюха списывала всё на наркотические эффекты. От нервов и порошка она сама себе напоминала пожёванного кошаком воробья — глаза на выкате, руки и коленки потряхивает, но при этом кристальная ясность мысли на счёт того, куда съебаться, чтобы совсем не слопали… Они стояли на рецепции, когда Ксюха вошла в двери гостиницы. Молодая девчонка за стойкой администрации уже узнала Элджея, несмотря на черные очки и капюшон, и, видать по всему, пускала восторженные слюни из всех отверстий. Но, может быть, она просто была настоящим профессионалом, таким, как Ксюха… Парни пошли к лифтам, а она уселась в кресло в лобби, чтобы хоть немного отдохнуть. Схватила журнал, которыми был усыпан столик перед ней, и начала хаотично листать его, возясь в кресле, потому что никак не могла найти удобное положение. Реклама, статья про секс, реклама, афиша, статья про косметику — глянцевые картинки мелькали у Ксюхи перед глазами. Она была бы рада закрыть глаза, но это было равносильно подъему на Эверест, она была бы счастлива заказать выпивку, но… была за рулём. Своей суетнёй она к тому же начала привлекать внимание окружающих, к ней уже шла одна из девчонок-администраторов, которой Ксюха в полной паранойе изобразила улыбку. — Ксения? — обратилась к ней девушка. — На счет машины? Я переставлю, если что. Дело в том, что я не гость, но я сопровождаю… — затараторила Ксюха, не дав той продолжить. — Никаких проблем, не беспокойтесь за это, напишите мне потом номер машины, я охраннику передам, он вас выпустит, — махнула администраторша рукой. — Вас просят подняться в номер 302, — любезно сказала она, немного насмешливо разглядывая Ксюху. Та нахмурилась и тут же поняла весь масштаб охрененного наглежа. Её? Подняться? БЛЯТЬ, в номер? Да за кого он её принимает?! Она резко поднялась, журнал грохнулся с ее коленок прямо на пол, Ксюха даже не заметила этого. Она отодвинула в сторону девчонку и рванула в открывшийся лифт, уже придумывая, что наговорит Элджею, когда, блять, «поднимется в номер»!.. Но перед дверью с аккуратными цифрами 302 — «нехорошая», блин, «квартира», шевельнулись в ней отголоски классического образования — её буря улеглась, а натиск сдулся. Ксюха поднимала кулачок, чтобы постучать, и снова опускала его в нерешительности. Набрав наконец воздуха в грудь, она несколько раз отчетливо ударила. Никакого ответа! Это, блять, была уже наглость просто вселенской величины. Позвать её, а потом не открыть! Она ещё раз постучала, и ещё. Громче. Двумя кулаками. Ногой и… дверь поддалась. Ксюха осторожно приоткрыла её и вошла. Работал телевизор, какой-то музыкальный канал. По всему номеру — это оказался сьют приличного размера — были разбросаны мужские шмотки. Ксюха тут же начала деловито поднимать их. Джоггеры с пачкой сигарет в кармане, футба, пахнущая парфюмом и немного пОтом, свитшот. Трусы и носки она взяла двумя пальчиками, заранее другой рукой зажав носик, но всё-таки она это сделала. Вот и возмущайся теперь, что тебя приглашают в нумера, бесхребетница. От двусмысленности ситуации по телу поползли мурашки. На полу стояли чемоданы, крышка одного была открыта. Одежда валялась вокруг него так, словно в чемодан попал реактивный снаряд — он прямо-таки ломился от тряпок, просто мультибрендовый бутик в миниатюре. Ксюха подошла к окну — из гостиной открывался вид на реку, свинцово-серую и покрытую холодной рябью январского ветра, за её изгибом возвышался готический собор. «Романтика», — подумала Ксюха и вошла в спальню. Стали отчетливо слышны звуки льющейся воды и пение Элджея в душе. «Клаааасс!», — кивнула сама себе Ксюха. Вдруг, как в фильме ужасов, дверь ванной начала медленно открываться. Девушка заметалась, как застигнутый врасплох вуайерист, и бросилась вон из спальни. В одно мгновение она схватила пульт от телевизора, села на диван, элегантно закинула ногу на ногу, и ткнула первую попавшуюся кнопку. Потом словно между прочим кинула взгляд на него и снова невидяще уставилась в экран. Однако успела заметить, что Элджей был почти голый, только на бёдрах было завязано полотенце, на коже ещё блестели капельки воды, и, если бы не татуировки, он, чистенький и распаренный, был бы похож на молочного поросёнка. «О май гадбл, — подумалось Ксюхе, — какая банальщина». — Интересно? — смеясь, поинтересовался он. Только тут Ксюха увидела, что смотрит какой-то мультик. «Однажды на луне родился необычный малыш,» — заговорщицким голосом поведал телик. Она в раздражении на саму себя отбросила пульт и вскочила, ситуация снова была готова выйти из-под её контроля. — Ты бы не мог накинуть что-нибудь? — попросила она, оглядывая его с ног до головы, молодую гладкую кожу, мышцы, круглые, но не перекаченные, кубики пресса, грудь… арррррр… — Зачем? — всё еще со смехом спросил Элджей. — По-видимому, ты тоже относишься к той категории мужиков, которые считают, что женщине не может, не должно понравиться голое тело первого встречного… — вздохнула Ксюха. — Хотя бы потому, что ты смущаешь меня. — Ты ж вроде меня терпеть не можешь, — посерьёзнел он. — Я никогда такого не говорила, я просто считаю, что иногда ты гонишь хасл, — Ксюха пожала плечами, подошла к чемодану и достала первый попавшийся предмет одежды. — Позволишь мне сегодня быть твоим стилистом? — Ты не перестанешь выёбываться уже, а? Тогда, мож, ты мне и трусы подберёшь, Хромченко, блять? Она вытащила из груды белья что-то с броским леттерингом по поясу. — А штаны? Ксюха протянула ему треники с бесчисленными логотипами ТН: — Вот, посвободней, вдруг твой малыш снова перевозбудится, будет простор для роста. — Снова? — с презрением посмотрел на неё Элджей. — Ну да, как в гримерке, — уточнила она и отвернулась, давая ему возможность одеться. Он тут же отомстил ей, швырнув в спину полотенце. Правда, не сильно. — Не хочешь, кста, глянуть на малыша? — спросил он. Стараясь не думать о том, как же ей на самом деле хочется сейчас обернуться и запечатлеть картину… ммм… целиком, Ксюха поинтересовалась: — Так зачем ты меня звал? Чтобы поиздеваться? — А я тебя не звал, — ответил Элджей. — Тебя Серёга звал. Она резко обернулась: — Чивооо?! Не транди, мне рецепшен сказала, номер 302. — Мож, ты просто услышала то, что хотела, — ухмыльнулся парень, уже полностью одетый. Она, было, рванулась уже к выходу, но Элджей схватил ее за руку. — Лан, не кипишуй, заместитель, Чероки ща сюда принесёт для поправки здоровья… смешную сижку, — примирительно сказал он. — Я не собираюсь участвовать в вашей наркотической оргии, тем более в гостинице ноу-смокинг, — Ксюха кивнула на знак «Курение запрещено» на внутренней стороне входной двери. — Я ж говорил, ты полный фейк, — Элджей покачал головой. — Я с тобой целовался, со мной не спорь, ты ж на вкус как аскорбинка голимая! А***тамины до добра не доведут. А курнуть можно в ванной. Поверь мне, я тыщу раз так делал в отелях с самыми жесткачными правилами. Ксюха озадаченно уставилась на парня: — Я только одного не понимаю, зачем тебе это надо? — Чё «это»? — Курить со мной, звать в номер? Неужели просто не хочется отдохнуть перед канцем? Или это какой-то изощренный способ мести, постановки меня на место в самом низу пищевой цепи? За то, что я позволила себе усомниться в твоем таланте? — Ты преувеличиваешь размеры моего самолюбия и твоей значимости. Звал тебя Чероки. У него феншуй, помнишь? Канц завтра, ещё вагон времени. А ты — часть проги по отдыху, — сказал Элджей. Ксюхе объяснение показалось леймовым, но тут в номер вошёл диджей, и она не смогла углубиться в обсуждение этой темы, их снова разнесло в противоположные друг от друга стороны невидимым электрическим разрядом. — Ксения? — разлюбезно обратился он к ней, только что ручку не поднес для поцелуя. — Как хорошо, что ты заглянула. А вот Игорёк не одобряет, остался без пригласа.