***
Малфой-Менор искрил словно новогодняя ель. Воздух во всей округе был пропитан сильной, но запретной магией. Не то чтобы Поттер был помешан на цвете и разделении магии. Магия есть сила без цвета, всё завит от того, кто и как её использует. Малфой же сегодня решил окрасить её в кроваво-алый цвет. Магия крови капризна и плохо поддаётся контролю, именно из-за этого она находится под контролем министерства. Кровь волшебника — это сила, а магия — мощь, и этот коктейль в неумелых руках может выдать весьма плачевный результат. Малфой же, насколько было известно Поттеру, не являлся мастером ритуалистики и кровной магии, так что самонадеянность хорька могла выйти боком не только ему самому, но и окружающим. Из-за потоков магии защита Малфой-Менора ослабла, и группа смогла пробраться внутрь без особых проблем. Отряд продвигался осторожно, не прибегая к магии. Любой поток посторонней энергии мог войти в резонанс с призванной Малфоем силой. Мать-магия не любит, когда ей мешают или указывают, но потому, как трещат стены Малфой-Менора — старый враг в этот самый момент что-то требовал от магии. Поттер не зря считался одним из сильнейших волшебников современности; он не просто пользовался своей силой, но и мог ощутить другую. И сейчас он кожей чувствовал волнение дикой и первобытной магии, которая раздавит любого, если сочтёт не достойным её призыва. Волны магии вели Поттера вниз, в подземелья, где и находился ритуальный зал рода Малфой. Группа шаг за шагом следовала за своим капитаном, даже весельчак Уизли молча сжимал свою палочку, держа её наготове. Дверь, ведущая в ритуальный зал, была запечатана самой магией. Призыв уже был начат, и для того, чтобы туда войти, магии нужно преподнести точно такой же дар, который сделал и начавший ритуал. Поттер достал нож из чехла, закреплённого на ноге, и полоснул им по ладони. Алые капли с громким стуком падали на белый мраморный пол, а тело Поттера подхватил поток магии — дверь перед ним распахнулась, предлагая пройти дальше. Это означало, что Магия приняла его дар и сочла достойным. Считай, что полдела сделано, осталось найти одного дебила и заставить его прервать ритуал, а если это невозможно, то заставить его изменить требования и откровенно не наглеть при обращении к магии. Это может сработать, что заметно снизит последствия сделанной им глупости. Малфой нашёлся в центре ритуального зала, как и ожидалось. Он еле стоял на ногах, читая старинный котрен на древней латыни. Но вот то, что его силы практически на исходе — было видно с первого взгляда. Капли пота скатывались с вздувшихся вен шеи. Волосы растрепались в разные стороны порывами силовых вихрей. Колени тряслись от напряжения. Малфой с минуты на минуту должен упасть на пол от истощения, а это не есть хорошо. Магия обязательно накажет того, кто решил прыгнуть выше собственной головы. Силёнок у самого книзл наплакал, а всё туда же — в повелителя магии хорь решил поиграть. Слова катрена Гарри были знакомы. Это было обращение к истокам магии о пробуждении утерянных родовых даров: со временем дары пропадали, так как для них не рождались достаточно сильные наследники; они просто выжигали своих носителей изнутри, делая сквибами. Но многие хотели поправить дела рода за счёт утраченных даров, правда, не многим это удавалось, и Малфой явно не войдёт в число тех, у кого это получилось. Колени блондина подкосились именно в тот момент, когда в зале появился огненный силуэт. Языки пламени брались из ниоткуда, складываясь в одно целое. Оно выкачивало силу из Малфоя, проверяя на стойкость, и Драко явно не соответствовал той силе, что призвал. Если судить по пламени, то когда-то Малфои были огневиками, но хорёк точно не осилит принять этот дар, и теперь у Гарри было два варианта развития этой ситуации. Первый — это позволить магии покарать идиота за его поступок. Второй же — спасти его для того, чтобы посадить в Азкабан. Второй вариант нравился Поттеру гораздо больше. Малфой хоть и скотина, но заслуживает жизнь. Чётко вслушавшись в слова Драко, Гарри начал говорить с ним в унисон и шагнул в круг из горящих свечей. Магия приняла его как достойного, в отличие от Малфоя. Блондина одним порывом сбило с ног, и он упал под ноги Поттеру. В это время силуэт начал медленно меняться. Гарри и сам когда-то хотел провести этот ритуал у себя на Гриммо, но всё был к этому не готов. Только Мерлин знает, какой подарок может прилететь от предков, а то так может прилететь, что всю оставшуюся жизнь не открестишься. А тут этот… и Гарри ничего не остаётся, как закончить ритуал за него. Огонь свечей потух, и ему на смену пришла непроглядная тьма и абсолютная тишина. Поттер перешёл на шёпот, но продолжал зачитывать катрен. Его обдало холодом, а в голове прозвучал чей-то голос: «Нашла!» От неожиданности Гарри вздрогнул — для него это значило, что ритуал окончен. Факела на стенах и свечи снова зажглись сами по себе. Малфой лежал, еле дыша, так и не приходя в себя. Магия покинула зал, и остальной отряд смог войти в ритуальный зал. — Гарри, ты что тут устроил? — Рон подошёл ближе и проверил лежащего Малфоя. — У нас чуть сердца не повыпрыгивали от страха в один момент! Нам даже показалась, что Менор не выдержит и сложится как карточный домик. — Я тут не причём, — Поттер вышел из круга. — Не в этот раз. — Хочешь сказать, что это у хорька хватило сил? — У него ни сил, ни ума, — Гарри смотрел на старого школьного врага. — Мне пришлось заканчивать ритуал за него. — А что он пытался провернуть? — Ритуал утерянного родового дара. Как будто был готов его принять. — А ты к этому готов? — Рон посмотрел на друга с волнением. — Если ритуал закончил ты, значит… — Это значит, что у меня может открыться третий глаз или что-то ещё, но это станет ясно позже. А сейчас, берите Малфоя, и возвращаемся в Аврорат, нам, по его милости, ещё кучу бумаг надо оформить.***
На Гриммо Поттер вернулся лишь под утро. Перед отправлением в Аврорат ему пришлось запечатать Малфой-Менор на время, пока его хозяин будет отбывать наказание, а родовое гнездо не должно оставаться без присмотра дурака-наследника. Это забрало у Гарри много сил. После этого ещё были десятки разных бумажек и отчётов. В три часа ночи, поднимаясь по лестнице, ведущей в спальню, он походил скорее на несвежий труп, чем на командира отряда. Кровать так и манила упасть в её объятия, но Гарри упорно этому сопротивлялся и протопал сначала в смежную ванну. Там он провел самый минимум водных процедур, под недовольный бубнеж Критчера о неправильном поведении своего хозяина. Гарри его не слушал, а просто махнул на всё рукой и упал на кровать. Мягкая перина, словно облако, укутала своим теплом, и Поттер погрузился в глубокий, но беспокойный сон. Каждую ночь его преследовали кошмары, и все они были разными, но с участием одного и того же человека. Ему снился Северус Снейп. Профессор зельеварения. Директор Хогвартса. Упивающийся смертью. Шпион ордена Феникса. О его важности Гарри узнал лишь после окончания войны, и это вызвало у бывшего избранного чувство вины и пустые сожаления о том, что ничего уже нельзя изменить или вернуть назад. Временами, в самые разные моменты жизни, в голове Поттера звучал знакомый голос: «Вы — идиот, мистер Поттер», — а ночью все становилось только хуже: бывший профессор то улыбался ему, то ругал, то проклинал. Сны заканчиваются, но они остаются в памяти. Гарри помнил каждую секунду каждого из сновидений. Но в этот раз что-то было не так, как всегда. Поттер снова оказался в визжащей хижине и держал на своих руках умирающего профессора, со всех сторон доносились звуки войны. Слова заклинаний, крики раненых, в нос бил запах крови. Снейп хрипел, хватаясь за разодранное Нагайной горло, а Поттер не знал, что ему делать со всем этим. С каждой алой каплей жизнь покидала тело профессора, пока последний вздох не сорвался с его посиневших губ. Гарри сидел в луже чужой крови и сжимал в руках мёртвое тело некогда так нелюбимого учителя. Поттер спал очень крепко, кошмар настолько втянул его в себя, что Гарри не почувствовал того, что в его спальне резко стало холодно, а на стенах даже выступил иней. Край балдахина распахнулся, отрывая чужому взору спящего молодого человека. Критчер с писком аппаривал из комнаты хозяина и спрятался в самый дальний угол. В этот час и в эту минуту сама Тёмная Госпожа явила свой лик этому миру. Она услышала его зов, звучащий громче остальных. Многие пытались призвать её, но лишь единицы были этого достойны. Этот спящий в своей постели парень, измученный своим кошмарами, заинтересовал её. Он дважды избегал встречи с ней. Ребёнок, отмеченный Фортуной — удача всегда была на его стороне и сопровождала по жизни. Он с рождения не был таким, как все, и постоянно это доказывает. Теперь пришло и её время проверить героя на прочность, но об этом он узнает чуть позже, а сейчас, ей пора уходить. Кошмар начал терять свою силу, и парень возвращается из мира не радужных грёз в реальность. Их встреча состоится, но не здесь и не сейчас. Как говорится: всему свое время.