Не учишься? — забудь про деньги на гулянки. Неуд? — ни шагу из дома. Не хочешь поступать на кафедру бизнеса? — вали из дома, навсегда забыв про принадлежность к роду Ким.
О да, Ким Юнхён по-особенному строг (читать - жесток) со старшим сыном. Ненавидеть собственного ребёнка дико. Он понимает, но менять ничего не собирается. Непослушный близнец заслужил такое отношение к себе. Да и родителю лучше знать, как обращаться с непутевыми детьми. Однако, не менее одаренную Цзыюй никто не принуждал поступать в тот же университет, что и умные "братья". Выбор собственным, и хорошенько оговорённым с матерью. К творчеству изнеженная душа не лежала, а познание управлением в сфере бизнеса - манила. Может, это всё отцовские гены? Девушка не знала, но была уверена, как только отучится, уедет в другую страну и заведёт своё собственное дело, больше не завися финансово от родителей. После этого никто не посмеет унизить её, обозвав содержанкой. Точнее, она наконец-то заткнёт тявкающего Тэхёна, и возможно, назло ему, докажет, что она не слабая, какой тот постоянно выставляет её. — Цзыюй? Ты в порядке? — успокаивающий голос подруги оторвал от нервного поглядывания на вход в аудиторию, в ожидании прихода близнецов, по непонятной причине задержавшихся, что свойственно порой лишь Тэхёну, но точно не пунктуальному Дэхёну. — Мина, случайно твой парень сегодня не устраивает вечеринку? — обернувшись к сидящей сбоку любимой студентке профессора по искусству, полюбопытствовала первокурсница, крутя в руке забавную ручку с пластмассовым щенком на колпаке. Минари, издав миленький смешок в поднесённый ко рту ладошку, улыбаясь, напомнила: — Цзю, у Чимина день рождение. — Я не..., — хотелось уверенно заявить, что помнит, просто из головы вылетело, но врать близкой подруге бессмысленно, — ладно, признаю, я забыла, прости. — За что? — Мина сегодня была ещё более улыбчивой, чем обычно. — Я сама буквально вчера вспомнила, когда он между беспрерывных поцелуев заявил, что не против получить в виде подарочка меня, в образе дерзкого полицейского, пристёгивающего его наручниками к изголовью кровати за хулиганское поведе- — О боже, Минари, пожалуйста, освободи меня от подробностей вашей интимной жизни, — смущённая Цзы прикрыла ладошками уши, лишь бы не слышать загоняющие в краску откровения. — Да ладно тебе, монашка. Я же не жалуюсь, когда ты в очередной раз ноешь о доставучих поклонниках? Так и ты терпи. Учесть лучшей подруги - выслушивать все её рассказы. — Даже поспорить не могу. Подруги беззаботно засмеялись, и дальше обсуждая парней, когда в аудиторию зашёл нахмуренный Тэхён, в компании близких друзьей - Чимина и Чонгука. Те, о чём-то тихо переговорив между собой, присели на разные места в двух рядах. Спустя пару минут явился и Дэхён, расположившись возле махающего ему в знак приветствия Намджуна. Тем временем, старший близнец проигнорировал пристальный взгляд Цзыюй, копошась в мобильном, переписываясь с кем-то. Видеть сводного брата в таком состоянии дело обыденное, но не частое. Чаще, тот посещал лекции с пофигистическим настроем, даже не утруждаясь сделать вид, будто ему интересно. Тот беспечно вёл похабные разговоры с такими же нагловатыми друзьями, и бросал двусмысленные взгляды на увлеченную занятиями "сестру". После лекций, Тэхён ловко ловил Цзыюй, направляющуюся на следующую пару, и зажимая в излюбленном, безлюдном углу, по-разному допытывал. Сегодня, к примеру, злобно пригрозил, что если снова узнает от друзей, что она кокетливо флиртует (на деле, просто перекинулась парой фраз об интересной темой лекции) с сокурсником, то поместит её откровенные фотографии (сделанные в тайне) на стенде возле входа в универ. А напуганная Цзыюй верила. Он эгоист. Псих. Жуткий собственник. Сказал? Значит сделает, и не подумает дважды. Уже проходили. Бывало. — Тебе недостаточно меня в постели, ненасытная догги? Девушка больно прикусывает кончик языка, лишь бы не ответить грубостью в ответ, которая наверняка "разбудит" его жестокую сторону. Опять-таки, проходили, знаем, на что он способен в пылу. — Я свободная девушка, — Цзы раздражённо откинула его руки с плеча, грубо прижимающие к стенке. — Не состою ни с кем в отношениях. В чём проблема? Почему мне нельзя флиртовать с парнями? — Оу, даже так? — Ким опасно оскалился, вновь надвигаясь на сестру, зажимая ту обратно к холодной поверхности. — Ты не имеешь право ревновать, — девушка с вызовом отвечала на его помрачневший взгляд. — Ревновать? — злая усмешка. — Ты рехнулась, сестрёнка? Очнись, — грубо сжатая длинными пальцами хрупкая челюсть, от чего девушка болезненно нахмурилась, не прерывая обиженного взгляда, — я тебя трахаю, даже не позволяя в ответ тебе ебать мои мозги. — До чего же ты омерзительный ублюдок, — с трудом, через боль и стиснутые зубы процедила Цзыюй, сдерживая желание заплакать. — Ненавижу. В ответ безразличное хмыканье, и ехидное: — Скажи что-нибудь новое. — Отпусти, — неудачная попытка высвободиться, последующая за собой ослабшую хватку, но не полную свободу. — И снова старая пластинка, — закатив глаза, Ким переместил руки той на талию, прижимая к себе через упрямое противостояние. — Отпущу, когда посчитаю нужным, а сейчас, — Тэ сильнее прижал к груди сопротивляющуюся Цзыюй, вырвав из её уст недовольное шипение, — навостри свои маленькие ушки, и вникай внимательно. В девять вечера мы выезжаем из дома. Дэ тоже поедет. А вернётся домой уже без нас. Мы с тобой поедем в загородную виллу Чонов, и продолжим веселье уже там. — Что ты запланировал, Тэхён? — попытка высвободиться отошла на второй план, уступив место отчаянному желанию залезть в голову нахального брата и вычислить все его грязные задумки на её счет, дабы избежать их, обезопасив себя. — Об этом узнаешь там, куколка, потерпи немножко, — рука близнеца нагло прошлась по пояснице, медленно спускаясь вниз. — Я не поеду, — твёрдо и непреклонно, однако, весьма глупо, ведь он и не спрашивал, а ставил перед фактом. Всегда. — Права выбора тебе никто не давал. — Я расскажу отцу. Произнесёно вроде уверенно, но так безнадёжно, ведь... — А посмеешь ли? — издевательским тоном, заранее знающим очевидный ответ - нет. Нет, конечно же не посмеет. Ведь глава семейства в ответ лишь пожмёт плечами, заявив, что проблемы с Тэхёном касаются лишь её. Вмешиваться не станет. Не такой человек. А жене не расскажет, дабы не волновать. Цзыюй также не осмелится проболтаться матери о грязной тайне, живущей с ней на протяжении двух лет. Ведь ещё в первый месяц проживания под одной крышей, та стала невольной свидетельницей разговора мамы с супругом. Тогда, Мей уверенно ему заявила, что если её дочь не приживётся с сыновьями Юнхёна, она не раздумывая уйдёт от него. После первой стычки с Тэхёном, Цзыюй стало страшно: а вдруг мама узнает, и разведётся с любимым человеком, наплевав на собственное счастье ради её блага? Нет, она не могла позволить такому случиться. После гибели отца, мать Цзы хоть и не показывала дочери душевную боль от трагедии, тщательно скрывая её за маской смирения, девушка всё же чувствовала её, испытывая не меньше боли из-за состояния любимого родителя. Поэтому, спустя долгое время, узнав о новом романе матери, та искренне за неё радовалась. По этой же причине, шестнадцатилетняя девушка не рассказала единственному родному человеку о произошедшем за месяц до её семнадцатилетия. Да и ей было жутко стыдно, ведь она пошла на его поводу. Слабо сопротивлялась. Целовала в ответ от наивной любви, которую в прах растоптали на следующий же день после первого поцелуя.flashback
Красивая школьница в идеально сидящей форме, и маленьким рюкзаком за спиной, радостно улыбаясь, шагала по длинному, школьному коридору, направляясь в свой класс. Звонок на первый урок прозвенел минуты три назад, но влюбленная, шестнадцатилетняя девчонка витала в облаках, мысленно возвращаясь во вчерашний вечер, в свою в тёмную комнату, где зажатая у стены, и тяжело дыша, податливо отвечала на жаркие поцелуи в губы. Он тоже её любит. Ведь сам же поцеловал, не так ли? Правда, потом сказал нечто грубое, но какая разница, когда он спустя полгода проявил к ней пылкое отношение. Значит, она ему не безразлична? Не ненавистна, как тот ранее заявлял? Цзыюй наивно верила в искреннюю перемену у любимого близнеца. Может, он наконец-то понял, что она к нему не испытывает неприязни? Он ей нравится, даже когда беспричинно грубит в ответ. Он почувствовал её тепло? Смягчился? Вновь проиграв в голове те сладостные моменты из вчерашней ночи, девушка завернула за угол, невольно застыв на месте, слыша неподалёку девичьи стоны, и до боли знакомый, низкий голос любимого "брата". — Тшш, детка, заткнись, пока грёбаные училки не объявились, выгоняя нас к чёртовой матери, и убивая напрочь моё желание хорошенько тебя проучить. Цзыюй на ватных ногах прошла вперёд, осторожно заглядывая в сторону, откуда доносились их голоса. Девушка не верила своим глазам. Тэхён, что вчера так искренне прикасался к ней, сегодня с тем же рвением зажимается с другой девчонкой из параллельного класса. В груди стало невыносимо больно, а глаза предательски защемило. «Дура, это вовсе не любовь. Как ты только могла купиться на такой дешёвый, грязный трюк?» Вера в ответные чувства умерла в тот же день, как и надежда на их счастливую историю любви, о которой она по наивности грезила.end flashback
— Дэхён, почему ты не хочешь познакомить меня со своей сестрой? Мы уже два месяца учимся на одном курсе, а так и не перемолвились словечком. Просторная столовая университета сегодня по неизвестной многим причинам полупустовала, поэтому не возникало вопроса в поисках свободного места. И, заметив в центре зала своих друзей, Дэ с лучшим другом направились к ним, держа в руках поднос с едой. — Зачем тебе знакомиться с ней, Намджун-хён? — Дэхён действительно не видел смысла знакомить свою сводную сестру с друзьями. У каждого из них свой круг общения, который всё равно пересекается, ведь некоторые их друзья состоят в отношениях между собой. — Как зачем? — Джун аж удивлённо приподнял брови, осторожно обходя чужой стол. — Чеён каждый день мне мозг выносит, жалуясь, что если не подружится с высокой первокурсницей, не познает секрет как стать такой же высокой. — А при чём тут ты? — и опять-таки, иметь подружку оказывается очень проблематично. Младший близнец никогда ни с кем не состоял в отношениях и никого не любил, поэтому не понимал те трепетные отношения своих друзей. Ему все эти глупые обиды, заканчивающиеся "трогательным" примирением вообще были непонятны. — Если я смогу найти с ней общий язык, значит и она сможет. — Тебе не кажется, что ваша логика нелепая? Из уст Джуна вырвался обреченный вздох, от сложности донесения другу общей сути отношений между возлюбленными. — Да я и не отрицаю. Но ты же знаешь, ради своей любимой малышки я согласен на всё. — Любовь - желанная ловушка для любителей мучатся, — Дэ хмыкнул от своего высказывания, чувствуя полную уверенность в предположениях. — Да брось, Дэхён-а! — Намджун в шутку толкнул локтем того в бок, чуть ли не роняя поднос по***
Частный клуб, с противоречивым названием «Black Flamingo», принадлежащий старшему сыну влиятельного мафиози, сегодня полностью был арендован Ким Тэхёном. Широко известный в кругу богатеев, «рожденных с золотой ложкой во рту», проблемный близнец вёл тесную дружбу с опасными типами, не обращая внимание на частный отцовский укор. И благодаря давней дружбе, владелец клуба позволил без единой затраты использовать популярное помещение в центре столицы для развлечения в честь двадцатилетия Пак Чимина, близкого друга Кима. Среди приглашенных числилось лишь самая достойная молодежь: богатые, и такие же безнравственные детки, коих оказалось не меньше пятидесяти трёх человек из широкого кругозора старшего близнеца и его друга. Обстановка клуба располагала к расслаблению. Оформленный в самом современном стиле, с преимущество лиловым цветом. Неоновые света вокруг, яркие надписи, привлекательные и манящие диванчики, созывающие посидеть после энергичного выброса адреналина на большом танцполе. И на одном из таких широких диванов вальяжно расселся Тэхён, в излюбленном углу зала, что находился на первом этаже, однако открывал полный вид на танцующих посетителей в центре зала, привлекающих в данный момент всё его внимание. Недовольно отложив бокал со спиртным напитком, уже порядком опьянённый, усталый Ким, с не скрытой ненавистью наблюдал за однокурсником Кан Донхэ, нагло тянущим грязные лапы к его зажатой, сногсшибательной игрушке, находящейся в данный момент там. Его кукла его не послушала. Впрочем, не впервой. Он же чётко, ещё утром, в машине, потребовал: «надень чёрное платье». А что она? Напялила на себя белоснежное, короткое платье с сексуальным, глубоким разрезом по бокам, раззадоривая взбешенного "брата". Цзыюй стоило послушаться Тэхёна, и надеть тёмный наряд, открывающий вид на стройные ножки, но при это не сидящий так облегающе, подчёркивая каждый сантиметр идеального тела, маня и призывая к себе всяких озабоченных извращенцев, как сейчас, например. Пьяный Ким протяжно вздохнул, жмуря глаза, от яркого света софитов, на долю секунды попавшего на него. Лёгкий, нервный смешок вырвался из уст раздраженного блондина. Да уж, и вновь праздник не обойдётся без мордобоя, а ведь он собирался сегодня спокойно отпраздновать день рождение друга, не устраивая шумных потасовок. Наверное, просто стоило изначально вычеркнуть хитрого ублюдка из списка приглашённых, дабы сейчас не лицезреть столь бесящию картину. Если бы Чимин не настаивал на его присутствие, Тэхён бровью не повёл бы, вышвыривая того ещё у самого входа в клуб. Но, не стал расстраивать именинника, идя против его просьбы. Всё же, не мешало изначально побороть лень, и лично присутствовать при смене одежды непослушной девчонки, что посмела выйти из дома раньше него с Дэхёном, проигнорировав настояния вместе поехать в клуб. Ведь теперь, эта наряжая кукла вызывающе маячит перед его глазами в образе нежного ангела, с распущенными, длинными волосами каштанового цвета, струящихся по утонченной спине, так и дразня жестоких демонов Тэхёна вырваться из стальной клетки, медленно окутывая её своей чернотой. — Ну, крошка, не ломайся. Я наслышан о твоих способностях в постели лично от Тэ, — пьяный однокурсник Цзыюй, которого та старалась при каждой возможности обходить стороной, сегодня весь воодушевился, увидев её одну в центре зала. Не теряя и секунды, придурковатый парень приблизился к сокурснице, и нагло обхватив сзади за тонкую талию, где голая кожа так притягательно манила, требовательно прижал к себе, томно шепча той на ушко заманчивое, по его мнению, предложение. А сказанное ими слова о Тэхёне - наглая ложь. Каким бы старший близнец не являлся мерзавцем по отношению к сводной сестре, о своих похождениях с ней тот рассказывал только Чимину с Гуком. И то, без откровенных подробностей, а просто коротко и ясно: она давно стонет подо мной. Обычное, глупое хвастовство, присущее Киму, ведь мимолётная зависть в глазах друзей в те моменты - забавляла. Ставить на всё присвоенное ярлык "моё", стало для него обязательным пунктом. И без разницы, говорил ли тот о дорогостоящей, купленной вещи, или о желанном человеке. "Моё" - не имело конкретного рода и пола. — Ещё одно прикосновение ко мне, и я лишу тебя детородного органа, — Цзыюй с силой попыталась убрать противные руки с талии, но тот ещё крепче прижался к ней, вызывая у красавицы нарастающее омерзение от чужой близости. Она позволяла лишь Тэхёну прикасаться к себе так распущенно, и даже если сводный братец считал себя полноправным контролёром интимных моментов, он самонадеянно заблуждался. Цзыюй не теряла бдительность, и сопротивление существовала при каждой их словесной или телесной борьбе. Девушка ещё при первой, разбитой вдребезги надежде, дала себе слово, что пока Тэхён не станет относиться к ней с должным, человеческим отношением, она продолжит сопротивляться в ответ на все его настойчивые прикосновения. Однако, несмотря на это, она его любит, всё же наивно позволяя играть с собой в жестокие игры. Но чужие особи мужского пола не смеют и пальцем её дотрагиваться, что многим известно. — О да, детка, давай, — мерзавец нахально запустил пальцы в глубокие разрезы по бокам, гладя нежную девичью кожу, чем вызывал у той тошнотворный позыв. — Я прям завожусь от твоих сладких угроз, произнесённых пухлыми губками. — Донхэ, — низкий, глубокий голос в угрожающем тоне, мурашками прошёлся по смугловатой коже Цзыюй, разливаясь странным теплом по телу. Всё. Конец тошнотворного домогательства. — А? — нахал беззаботно развернул голову на зов, даже не собираясь отрываться от сопротивляющейся его мерзкой близости девушки. Неожиданно получив резкий удар по нагловатой роже, её обладатель, вынужденно отлипнув от Цзыюй, издал звук, подобный щенячьему скулёжу, и упал на колени, жалко держась за ноющую челюсть. — Блядь, глупый Дин-Дон, я разве не предупреждал, не подходить к моей сестре? — разозлёно процедил Тэхён, являясь худшим явление, после пьяного, и уж тем более, когда тот находился в состояние «два в одном». — Предупреждал или нет? — близнец убивающим взглядом смотрел сверху вниз на жалкого, скулящего придурка, развалившегося на полу. — Отвечай, сука! — не услышав ожидаемого ответа, Ким, грубо схватив за шкирку фирменной рубашки ненавистного парня, требовал его словесного подтверждение, а тот всё стонал от боли, когда получил по лицу очередной удар за молчание, становясь посмешищем для любопытной публики, переставший танцевать, дабы понаблюдать за их разборкой. Цзыюй хоть и ненавидела драки и жестокие потасовки, регулярно устраиваемые старшим близнецом, сейчас же чувствовала искреннюю благодарность за его вмешательство. Своими силами ей с трудом пришлось бы избавиться от пьяного мерзавца, да и Минари, что до его появления составляя весёлую компанию на танцполе, живо отлучилась к парню-имениннику, что надувшись, смотрел на неё с балкона второго этажа, выпивая уже пятую рюмку крепкого алкоголя. Все близкие друзья шумной компашки собрались именно там, сидя на широком, угловатом диване, в уютных объятиях своих половинок. И только Дэхён, с ярлыком одиночки, тихо сидел в обществе парочек, попивая безалкогольный коктейль, иногда же поглядывая с балкона на брата, любящего после опьянения посидеть на излюбленном месте, подзывая к себе их сестру, дабы после издевательств, уснуть на её плече, зная, что она не уйдёт, оставив его одного в таком состоянии. Однако, сейчас, его проблемный братец стал инициатором очередных разборок. И не ясно: то ли по пьяне, то ли из-за Цзыюй. А может, по обе причины. Тем временем, Донхэ, боязливо подняв полный страха взгляд на схватившего его за шкирку Кима, нервно сглотнув, трусливо произнёс, запинаясь: — П-предупреждал. Злить Тэхёна, находящегося под воздействием алкоголя - подобно самоубийству, о чём прекрасно знал ничтожное создание прогнившего мира. А жить-то ему ещё хотелось, поэтому приходилось, страху вопреки, отвечать на вопросы, когда следовало просто изначально не лезть на рожон, притрагиваясь к сестре одного из опасных парней их университета. — Так какого хрена ты смеешь перечить мне, урод? — озлобленно прошипел разъяренный Ким тому в лицо, грубо сжимая мягкую ткань рубашки. От одного воспоминания о его грязных руках на талии его игрушки - вскипала кровь. — Прости, Т-тэхён-а, — Кан уже испуганно плакал, горько жалея об необдуманном поступке. — Убирайся, и не попадайся мне больше на глаза! — злобно процедил блондин, отбрасывая того обратно на пол, как половую тряпку. — В следующий раз, я не раздумывая разломаю на мелкие кусочки твои жалкие кости, сукин сын. Донхэ, униженно промычав в ответ благодарность за сохранность, тут же трусливо поджав хвост, убежал прочь из клуба, унося ноги подальше, и спасая себе жизнь. Не остывший Ким, разозлено уставился потемневшими зрачками голубоватых глаз на причину дикой злобы, что взволнованно кусая нижнюю губу нежно розового оттенка, убрала спавшую на лицо прядь волос, не прерывая зрительного контакта со "спасителем". От её испытующего взгляда у Тэхёна внутри бушевал ураган эмоций, требующий сиюсекундного выхода наружу по жгучей необходимости. Хотелось нещадно наорать на неё, упрекнуть в непослушании, вызвавшем череду проблем. И в тоже время, одурманенный её прекрасным, беззащитным видом, где-то глубоко в холоднокровном сердце, кольнуло столь непривычное желание немедленно набросить на хрупкие плечи свой пиджак; крепко прижать к себе, и целовать каждый сантиметр хорошо изученного тела, напоминая, кому оно принадлежит, но... вместо этого, он лишь грубо буркнул: — Идём. — Куда? — Цзыюй с подозрением опустила взгляд на его руку, так привычно схватившую за тонкое запястье, не задумываясь о той боли, что она причиняла её обладательнице. — Время дезинфекции, — короткий ответ, холодный взгляд, и резкое притяжение, настаивающее за последованием "хозяина". — Не надо, — возможно, глупо сейчас вести себя таким образом, упрямясь, и не желая двигаться с места, зля и без того немилосердного "брата". — Закрой рот, — одно ловкое движение, и она уже стоит к нему впритык, взволновано глядя в тёмные глаза, в которых бушует опасный огонь, не раз обжегший своим жгучим пламенем строптивую "игрушку". — Я тебя не спрашивал, непослушная догги, — дыхание распирает от взбудораживающей близости, а от взгляда «ещё одно слово, и тебе запомниться этот день не только ранней разборкой» тут же замолкает, послушно следуя за ним куда требуется. Да хоть прямо в пламенные объятия дьявола. С ним она везде будет в опасности, и одновременно под крепкой защитой. Дилемма, однако.***
— Чья эта комната? — вместо логического вопроса «зачем мы явились в эту комнату?» (на деле являющейся частной и потайной частью владельца клуба, куда он водил своих "подружек", и о которой знали лишь близнецы), взволнованная Цзыюй выдала первый возникший вопрос, пришедший на затуманенный разум от завораживающей красоты помещения. — Ну что за глупый вопрос? — раздраженный Ким, закрыв за собой дверь, внимательно наблюдал за сестрой, прошедшей в центр комнаты, и с искренним увлечением любуясь серебряными узорами на тёмных обоих. Она, кажется, понятия не имела какой эффект наводит на Тэхёна, не способного оторваться от утонченной фигуры, и струящихся волос, которые хотелось пропустить через пальцы, наслаждаясь их мягкостью. — Какая нафиг разница чья, когда сегодня всё в этом клубе моё? — И что мы здесь будем делать? — наивно поинтересовалась повернувшаяся к брату Цзыюй, уже предполагая ответ. Пару секунд протяжного молчания, и беззаботное «отдыхать» в ответ. — Что? — девушка попятилась назад, когда Ким внезапно зашагал к ней. — Оглохла? — и снова запястье в его самовольной власти. — Тэхён, чего тебе надо? — совсем тихо, совсем неуверенно, и так устало. — Догги, перестань меня раздражать, — вроде спокоен, но взгляд оживленный, словно внутри него созревает опасный план, неизвестный его жертве. Потянув за собой запачканного им же ангела, Тэхён усадил взволнованную девушку на мягкую софу, следом садясь рядышком. Затем, так привычно растянув ноги вдоль софы, нахальный близнец уложил голову на колени сестры, и удобнее устраиваясь, завёл одну руку той за спину, а другой же обнял с противоположной стороны, утыкаясь носом в плоский живот, под приятной тканью белого платья. — Давай, ты просто посидишь спокойно, пока я немножко вздремну, — Цзыюй, затаив дыхание, смотрела на столь привлекательное, и умиротворенное лицо, так беззаботно покоившееся на её коленке. И как этот дьявол во плоти мог дурачить её своим невинным видом? Столько раз она обманывалась? Столько раз обжигалась? Но до сих пор попадалась в умелую ловушку, заготовленную заранее. — Кажись, те крепкие виски, смешанные с какой-то непонятной хернёй со вкусом вишни, ударили в голову. Башка так сильно болит, — застонав, словно маленький ребёнок, ударившись об дверной косяк, Тэ поднял щенячий взгляд на "игрушку", желая вызвать у той жалость по непонятной причине, которую ту зачёл за побочный эффект проклятого алкоголя, превращающего его то в дикого зверя, бездумно уничтожающего всё на своём пути, то в беззащитного, нуждающегося в ласке, малыша, заластившего к единственной особи женского рода, которую он ненавидел за сильную тягу к себе, однако подпускал к себе довольно близко, порой обнажая истинные чувства. — Я передохну, а потом мы уедем на родительскую виллу Гука. Там народу поменьше будет, да соберутся лишь избранные, а не всякий взброд мусора. Поведав о своём скором плане, Ким устало прикрыл веки, прижимаясь к Цзыюй, и желая немного отдохнуть в её присутствии, однако, та вновь не стала слушаться старшего, идя наперекор его, казалось бы, спокойной просьбе. — Я хочу домой. Тихий голос, нарушивший мимолётную тишину в звукоизолирующей комнате, заставил Тэхёна раздраженно распахнуть глаза, и болезненно сжав руки на чужой талии, злобно буркнуть, глядя на неё: — Много чего хочешь. — Пожалуйста, — Цзыюй осторожно прикоснулась к его пепельной чёлке, заметно отросшей за месяц, и аккуратно убрав с лица, глядела в холодные глаза с печальной просьбой во взгляде, совсем не ожидая, что её мягкие действия вызовут обратную реакцию. Она ненамеренно стала причиной вспышки агрессии. Резко приняв сидячее положение, Ким, грубо схватив ахнувшую от удивления сестру за волосы за затылке, мгновенно притянул к себе, угрожающе прошептав в самые губы: — Заткнись, пока я ещё не передумал трогать тебя, милосердно закрывая глаза на дерзкую непокорность, сестрёнка. Цзыюй испуганно приоткрыла рот, с опаской пробегаясь взглядом по столь близкому, нахмуренному лицу с идеальными чертами, но столь ледяными глазами. — Тэ? Напряженный момент плавно растворился в воздухе от внезапного появления младшего близнеца, открывшего дверь в тот самый момент, когда Ким собирался плюнуть на гнев, и жадно впиться в соблазнающе, приоткрытые губки. — О, мой младший братик пожаловал! — грубовато оттолкнув от себя сестру, Тэхён вальяжно откинулся на спинку дивана, и скрестив руки на груди, по-пьяни начал ехидничать: — Ты чего здесь, Дэхён-и? А кто вместо тебя зажигает на танцполе? Надеюсь, не твой зануда Намджун? — Брось, хён, не неси бред, — близнец Кима закатил глаза, входя в комнату, и закрывая за собой. — Ты ведь пьян? — уточнял, но не утверждал, хотя знал - брат всегда пьёт до такой степени, чтобы полностью забыться. Непонятно почему. Душевными переживаниями тот не делился с младшим, возможно, по причине нежелания огорчать, либо беспокоить единственного, близкого человека. — Твой хён трезв как стёклышко! — кривая улыбка и усталый взгляд наглядно кричали об обратном. — Значит пьян, — младший Ким оперся спиной об закрытую дверь, внимательно глядя на довольного братца. — Я еду домой. Мне ещё нужно подготовиться к завтрашней паре. — Как хочешь, малой, — Тэ устало потёр виски, на мгновение жмуря глаза. Всё же голова действительно нещадно побаливала. — Водитель специально тебя дожидается уже который час, бедолага. — А ты не хочешь поехать со мной? Глупый вопрос, однако. — Не-а, — старший близнец слегка склонил голову в сторону притихшей сестры, странно ухмыляясь. — Наше веселье ещё впереди, малыш Дэ. Ехидно хмыкнув, Ким с интересом наблюдал за замолчавшим братом. По виду было видно, тот хочет о чём-то спросить, но раздумывает. Нехорошо. Он обычно прямолинейный. Значит вопрос касается... — А она, — Дэхён кивнул в сторону удивленной сестры. — Может, ей лучше вернуться домой? Уже первый час ночи, Тэ. Её мать будет расспрашивать меня где она пропадает в такое время. — Дэхён, — голос Тэхёна стал холодным, а взгляд слишком серьёзный для того, кто находится под воздействием алкоголя. — Она, — он грубо прижал вздрогнувшую Цзыюй к себе за плечи, властно заявляя: — моя забота. Не заморачивайся даже. Младший пару секунд не отрывал от брата пристального взгляда, пытаясь понять, что в нём сейчас говорит: чувство собственника или... глупая ревность? — Ладно. Ты уж не пей больше, хорошо? Возникшее ранее напряжение мгновенно рассеялось от одного вопроса, заданного столь заботливым тоном, и с искренней тревогой за проблемного брата, отчётливо напоминая помрачневшему Тэхёну, кто сейчас перед ним стоит. Дэхён. Его брат. Единственный человек, ради которого он готов на всё. И никто не смеет становиться причиной их ссоры. Даже она. Тем более она. — Слушаюсь, мой малыш, — Ким старший улыбнулся брату привычной, широкой улыбкой, получая в ответ шутливое: — Идиот. — И я тебя люблю, бро! — крикнул Тэ в закрывшуюся за братом дверь, улыбаясь как дурачок. В комнате вновь воцарилась тишина. Ким снова расслабленно откинулся на спинку дивана, сложив руки на груди, и нечитаемым взглядом смотрел на сидящую сбоку Цзыюй, которая нервно оттянув вниз край платья, задравшегося от частых подёргиваний, взволнованно взглянула на него. Тэхён даже в пьяном состоянии выглядел превосходно. Одевающийся лишь в фирменную одежду, преимущественного с оттенками чёрного, тот постоянно выглядел как сошедший модель с обложки, с голубоватыми глазами и пепельными волосами. Сегодня он особенно будоражил сердце влюблённой Цзыюй. Чёрные брюки в сочетании с атласной рубашки такого же цвета, и поверх тёмный, замшевый пиджак с красивыми золотистыми узорами на рукавах притягивали взгляд девушки. И даже если она отчаянно отбрасывала из мыслей его сексуальный образ, то пепельные волосы, аккуратно уложенные и пирсинги на ушах заставляли вновь с упоением любоваться им, завороженно затаив дыхание. Однако, как бы она не завораживалась его привлекательностью, ехать на какую-то там виллу с ним в одиночку - не собиралась. Велика возможность всю ночь провести в чужой постели, потому что «тебя мало, хочу ещё». — Я поеду с Дэхёном. Голос, на удивление, не дрогнул, но рука всё же сильнее сжалась на ткани от его опасно меняющего взгляда. От расслабленности и следа не осталось. — Слушай сюда, догги! — хватка на сей раз за шею, с явным намёком придушить в следующую секунду, отчего слабые руки рефлекторно схватилась за его, сильные, пытаясь отцепить от себя. — Когда и с кем ты уедешь, решаю лишь я! Ты поняла меня, дура?! — У-успокойся! — хватка стала твёрже, оставляя за собой покрасневшие следы, девичья рука ещё более ослабла, а дышать стало сложнее. — М-мне больно! — Отвечай! — взгляд ослеплён яростной пеленой, не желающей замечать явную гримасу боли в лице покрасневшей сестры. — Б-больно, Тэхён! — ещё одна отчаянная попытка избавиться от причины перекрытия кислорода, закончившаяся жалкими слезами из глаз, медленно стекающихся по раскрасневшимся щекам, беззвучно ударяясь об чужую руку. Хватка ослабла, постепенно позволяя задышать, жадно глотая воздух. Девичьи глаза застило горькие слёзы, а горло жгло от долгой боли. «Столько можно? За что он так жесток со мной? Ненавижу...» — И чего ты плачешь, кукла? — Ким равнодушно наблюдал, как его игрушка отчаянно глотала воздух, медленно подняв на него ненавистный взгляд влажных глаз. — Думаешь, твои драгоценные слёзы тронут меня, м? — он наслаждался ненавистью в её карих глазах. Правильно. Она ненавидит его, а он - её. Так и надо. Всё остальное - ошибка. Просто временная похоть, которой он сразу же положит конец, когда наиграется с податливой куклой. — Наивная глупышка, до сих пор веришь, что сможешь меня смягчить? — издевательская ухмылка, добивающая итак сломленную девушку. — Нет, — тихо, охрипшим голосом. — Не верю, — слёзы всё ещё текут, помогая хозяйке не сойти с ума от накопившейся в душе боли из-за любимого человека, специально медленно и с наслаждением уничтожающего её. — У тебя вместо сердца кусок льда, больной ублюдок. Довольная улыбка расцветает на