***
Листы с детально разработанными эскизами небрежно разбросаны по рабочему столу, создавая маленький хаус посреди идеального порядка. Причина тому - вернувшаяся к себе раздражённая Цзыюй, в пылу бросившая их туда. И теперь, стоя возле стола, оперевшись на него руками, обиженно закусывает нижнюю губу, пытаясь поскорее утихомирить вспыхнувшие эмоции. Почему она расстроена? Разве не в курсе какой Тэхён? Разве не знает о существовании его невесты? Знает. Даже слишком хорошо. Так откуда же эта острая реакция? Ведь ничего удивительного не произошло. Но, он... обнимал её! Так нежно, как никогда её... В груди снова сжимается глупый орган, заставляя сильнее впиться зубами в мягкие губы, стараясь заглушить неконтролируемую боль, и не дай Бог заплакать! Нет уж! Плакать из-за него? Да никогда больше! Очередную попытку опомниться обрывает нежданно нагрянувший гость. Дизайнер испуганно вздрагивает на месте, резко разворачиваясь к выходу, когда дверь в её кабинет громко отворяется, впустив за порог нежеланного человека, и с раздражающим звуком захлопывается. Ну прям чёртово чувство дежавю какое-то! Чжоу в сию же секунду гордо выпрямляется, и развернувшись обратно к столу, с напускной занятостью собирает разбросанные по столу бумаги в одну стопку, одновременно всем видом игнорируя раздражающую личность за спиной. Впрочем, похоже игнор на него не действует, потому что Ким, кажется, даже не замечает столь явный намёк лишить её непрошенного присутствия. — Зачем ты заходила? «О, так значит сразу к делу?... Хотя, а чего я ещё от него ожидала?» — Цзыюй сосредоточено кладёт собранные эскизы перед собой, особо не торопясь, и повернувшись, смотрит на Тэхёна безразличным взглядом. — Какой цвет вы больше предпочитаете, директор: пурпурный или изумрудный? Тэхён от формального обращения явно не в восторге, о чём кричит его нахмуренный взгляд. Но Чжоу абсолютно плевать хотела на чужое недовольство. Они на работе. И пусть даже не надеется перейти эту грань! — А ты? Цзыюй недоверчиво сгибает аккуратную бровь, пытаясь уловить подвох в вопросе, между тем отмечая о продолжительности наглого "тыкания" в её адрес. Как же это выводит из себя! Но она стойко держится, мысленно напоминая себе: мы на работе, так веди себя соответственно. — Изумрудный, — ответ звучит не столь твёрдо, как хотелось дизайнеру, но благо, маска равнодушия крепко держится на прекрасном лица. Ким странно ухмыляется от полученной информации, и почему-то медленно подходит к Чжоу, заставляя дизайнера настороженно отшагнуть назад, бедром вжимаясь на край стола. — А вот и ответ на твой вопрос, Цзы, — Тэхён становится непозволительно близко, и расставив руки на столе по обе стороны от бёдер Цзыюй, чуть наклоняется вперёд, лукаво глядя в недоверчивые глаза. Чжоу находится в ловушке его рук, но ощущается это словно она попалась в плен его хитрых глаз. — Значит, оставим выбранный мною цвет, — от его волнительной близости нежный голос предательски переходит на неуверенный шёпот, а руки крепко сжимают кромку стола, буквально заставляя себя смело смотреть в опасные глаза. От былого раздражения не осталось и следа. Только трепет. Ох, Чжоу уверена, он поступает так специально. Играет на её чувствах, как обычно. Подлый манипулятор! — Всё не так, как могло показаться, Цзыюй, — на Чжоу, против воли, действует внезапно смягчённый тембр низкого голоса Тэхёна и нежный взгляд, глядящий словно в эпицентр дрожащего сердца. Вновь попадаться в его игры совсем не хочется, но разум снова повержено отступает, уступая место влюблённому сердцу. Она, как и прежде, ему проигрывает. — Я всего лишь утешал расстроенную невесту. Стоп-стоп. Что? Цзыюй словно внезапно окатывают ледяной водой. Посреди улицы. В лютый мороз, когда как она полностью обнажена. Что он несёт? Утешал невесту? Всего лишь? Для него это просто утешал? Так почему же он её так всего лишь не утешал, когда она сильнее всего нуждалась в его поддержке?... А, наверно потому, что являлась незначительным человеком в его жизни? Ну да, куда уж ей до уважительного статуса невесты. За кого он её держит? Цзыюй вскипает внутри, посылая к чёрту формальности. — Ты сейчас так оправдываешься передо мной? С чего вдруг? Она ведь твоя невеста. А кем для тебя являюсь я, м? — наконец-то в голосе преобладает стальная твёрдость, как и хотелось, а глазам вновь возвращается пронзающий холод, отчего Ким теряется, выпуская Чжоу из плена рук, отшагнув назад. Дышать Цзы теперь становится значительно легче, хоть внутри всё горит от нарастающей злобы. — Ты злишься на меня? — кажется Ким искренне не ожидал подобную реакцию после его, как ему казалось, доходчивого разъяснения той неловкой ситуации. — Говорю же, ты- — Ответь на мой вопрос! — громкое требование затыкает Тэхёна, растерянно уставившегося на разозлённую Цзыюй. Так странно видеть её столь эмоциональной. Хотя, разве не он чаще всего заставляет её терять самообладание? При чём, это работает в обе стороны. Демонов Тэхёна тоже пробуждает исключительно лишь Цзыюй. — Да послушай же- — Просто ответь: кто я тебе, Тэхён? Чёрт бы его побрал! Они снова проходят через эти сводящие с ума недосказанности! С н о в а ! Почему он ни разу за время их знакомства не ответил ей на столь простой вопрос как следует? Почему ни разу не дал понять свою, хоть малейшую, ценность в его жизни? П о ч е м у ? — Ты, — нахмуренный Тэхён нервно сглатывает, растеряно глядя в глаза полные скрытой веры, и в голове внезапно мелькает давнее воспоминание, где она однажды назвала его никем для неё, и окончательно разбивает надежды жестокими словами, — всего лишь маловажная часть моего прошлого, Цзыюй. На мгновение в глазах Чжоу отражается слишком обнаженная боль, которую, он уверен, она никогда бы ему добровольна не раскрыла, но, в следующую же секунду в них нарастает пугающая пустота, а нежные губы еле дрогнув, растягиваются в безнадёжной улыбке. — А ты себе не изменяешь. Всё такой же, трус, — глядя в её разочарованные глаза, Кима самого от себя воротит, и хочется вырвать свой поганый язык, который постоянно говорит ей совсем не то, что на сердце. — Уж какой есть. — Ким сжимает губы, лишь бы не взболтнуть лишнего, но сегодня он сам себе противоречит, и произносит то, о чём жалеет в следующую же секунду: — В следующий раз не врывайся в мой кабинет как в свой собственный, имей достоинство, и помни об моём статусе. Моя невеста может всё неправильно понять, а я не хочу ставить под сомнения наши отношения. Тэхён не хочет чувствовать себя ещё более омерзительным, поэтому стремительно покидает чужой кабинет, даже не удостоив напоследок Цзыюй хоть мимолётным взглядом. Нет. Он не хочет видеть её боль. Или разочарование. Он и так уничтожил тот маленький шанс на прощение, возможно которое Цзыюй оставила ему. Лично уничтожил хрупкий мост, который с трудом построил. Сам. Лично. Трус.***
В обеденное время в заведениях быстрого питания куда оживлённее обычного, отчего Дэхёну никак не удаётся полностью сосредоточиться на осмысление важной информации. В голове слишком шумно. А ему стоит хорошенько поразмыслить над кое-чем интересным. Он сегодня узнал ценнейшее сведение от делового помощника. Выяснилось, что мерзавцем, заказавшим покушение на его жизнь оказался тот самый господин Хо, чьи угрозы Дэхён не воспринимал всерьёз. Забавно, даже находясь за железной решёткой, тот сумел нанять людей для грязной работы. Но, просчитался. Прокурор Ким оказался куда более живучим. Правильно говорил Намджун-хён - никогда не недооценивай врага. Даже самого жалкого. — Дэхён-щи, не против, если я ненадолго составлю вам компанию? — Ким, до этого озадаченно ушедший в раздумья, удивлёно поднимает голову на стоящую возле его столика коллегу. Молодая, миловидная девушка, младше его на год, но при этом известная своими выдающимися достижения среди прокуроров, мягко улыбаясь, ждёт ответа Дэхёна, держа в руках свежекупленные холодные напитки. — Совсем нет, Минджу-щи, присаживайтесь, — застигнутый врасплох Ким неловко указывает рукой на место напротив, и приняв менее расслабленную позу, следит за коллегой. Та ставит перед ним кофейный напиток, тотчас слыша вежливую благодарность от Кима, затем грациозно присаживается на диван. Точно леди. Сразу видно, девушка из состоятельной семьи. Стыдно признаться, но Ким младший не сразу вспомнил её имя, хотя давно заприметил для себя особу, внешностью немного напоминающую Цзыюй. Но, тем не менее, несмотря на некую схожесть, она и близко не стоит к его Цзы. Ей нет равных. Дэхён, опустив голову, грустно приподнимает уголок губ, осознавая, что только что в уме непроизвольно назвал её своей, хотя она никогда ему не принадлежала. Ни душой, ни тем более телом. Испорченное ещё утром настроение окончательно падает ниже плинтуса, когда в голове всплывает их сухой разговор. Словно абсолютно чужие друг другу люди. Цзыюй наверно теперь его ненавидит, как никогда не ненавидела Тэхёна. И эта мысль зарождает в Дэхёне нечто мрачное. Пальцы медленно сжимаются, царапая короткими ногтями мягкую обивку дивана кафешки неподалёку от здания суда, где у него через полчаса намечено заседание. — У вас болезненный вид, вам плохо? — неспешно подняв голову, помрачневший Дэхён отмечает про себя, что девушка реально выглядит обеспокоено, чуть подавшись корпусом вперёд, и внимательно вглядываясь в бледное лицо напротив. Сейчас она действительно смахивает на мягкосердечную Цзыюй. Дэ внезапно странно ухмыляется, как ему совсем не свойственно, и чуть склонив голову набок, смотрит на девушку слишком пронзительно потемневшими глазами, чем заметно её смущает. — Минджу-щи, как думаете, я хороший человек? — спонтанно задаётся Дэхён, не убирая ухмылку, и почему-то наслаждается замешательством на красивом лице. Сейчас ему кажется, перед ним сидит не коллега по работе, а девушка, чьё внимание и любовь он всегда проигрывал брату. Брату, который отвратительно к ней относился, но она всегда выбирала его. Каждый. Грёбаный. Раз! Но юная прокурорша не теряется, уверенно высказывая своё мнение: — Да, ведь вы боретесь с преступниками, защищаете права беззащитных людей, помогаете восторжествовать справедливости- — Какая же вы наивная, — Ким раздражённо хмыкает от услышанного, глядя на смущённую девушку с неким презрением. Ещё одна влюблённая в него дурачка, видящая лишь красивую оболочку. Ничего нового. Вот почему никто и рядом не стоит с Цзыюй. Она видела его насквозь, хотя они никогда не были особо близки. Она просто понимала его. Лишь она. — Вы заблуждаетесь, — Дэхён неожиданно приподнимается с дивана, и уместив руки на стол, наклоняется через него к удивлёно застывшей девушке: — поэтому дам вам совет, как более опытный сонбэ, — и внезапно склонившись к ней, таинственно шепчет в самое ухо взволнованной девушки: — не все с виду хорошие люди таковыми являются в действительности, — и тут же отстраняется, как ни в чём не бывало. На лице абсолютное равнодушие, глаза безразличные, а губы еле приподняты в натянутой улыбке: — и ещё раз благодарю за угощение, Минджу-щи, — голос же устрашающе холоден. На Дэхёна словно лишь сейчас обрушилась жестокая реальность: он испортил отношение с Цзыюй. Зря тогда поддавшись моменту ляпнул про поцелуй! Он ведь не Тэхён, ему она не даст второго шанса. Нет, он ведь всего лишь Дэхён, а не любимый Тэхён. И снова руки сжимаются в кулаки. Как же ему сейчас невыносимо хреново.***
К чёрту! Ну вот просто к чёрту! Твёрдо повторяет себе Цзыюй, вливая в себя очередную рюмку крепкого соджу. Точнее, громко ноет вслух сидящей рядом такой же пьяной Сане. Та понимающе ей кивает, ободряюще гладя по спине расстроенную подругу под присмотром (в очередной раз закатившего глаза) Чонгука, усевшегося напротив выпивающих подруг, сам же довольствуясь обычной водой. А что? Как тут расслабиться в обществе двух пьянчуг? Кто-то же должен сохранять разум трезвым. Он вообще был против, когда час назад Сане позвонила Цзыюй, позвав подругу в клуб чтобы расслабиться. Почему был против? Ну, во-первых, они с Саной только решили вместе сходить в душ, а потом посмотрев пару серий её любимых сопливых дорам (Гук просто пошёл ей на уступки), лечь спать. Точнее, лечь, но точно не спать. Но, неожиданный звонок на мобильный, и вот он тут со своей невестой, пьющей как ни в себя из-за мрачной Чжоу. Чудненько! Чону прям "в радость" слышать в адрес своего друга весьма пикантные эпитеты из уст пьяной Цзыюй. Особенно мило, как вторит ей Сана, и накрывает двоичным матом. Вообще прелесть. — Я оторву бошку Тэхёну, обломщик хренов. Как будто у меня других дел с Саной нет, кроме как разбираться в их постоянных ссорах, — зло цедит Гук, залпом выпив стакан воды, и вздохнув, вскидывает голову, обречёно глядя в высокий потолок со светящимися ультрафиолетовыми лампами. Эти клубные***
Сколько раз Тэхён, ещё со школьных времён, когда они ежедневно цапались словно дикие кошки (чаще по его инициативе), клялся себе, что в следующий раз проигнорирует Цзыюй? 100? 500? 1000? А сколько раз обещал не попадать в плен её горящих глаз и никогда, абсолютно никогда(!) не переводить взгляд на её соблазнительные губы? Ведь то обозначало полное повержение. Ох, точно больше тысячи. Раз так, тогда какого чёрта он, дьявольски злой, испепеляет раздражённым взглядом пьяную Цзыюй, оперевшуюся на крепкое предплечье Чонгука (который другой рукой за талию прижимает к себе улыбающуюся Сану), и при этом невнятно лепечущую что-то заплетающимся языком? Ким понятия не имеет, от чего ещё пуще злится. — Убе-*ик*-рите этого гав-*ик*-нюка с глаз моих да-*ик*-лой! Тэхён хмурится, но никак не высказывается на оскорбление. «Ладно, её агрессия сполна обоснована. Утром на работе я и в правду повёл себя как говнюк.» — Да не стой ты истуканом, помоги мне, блять! У меня сейчас рука отвалится их обеих держать! — раздраженно орёт Чон, удобнее обхватывая хихикающую Сану, еле держащуюся на ногах на высоких каблуках. — А ещё хвастался накачанными мускулами в фитнес центре, слабак, — подобно ему ворчит Ким, подходя ближе к (чуть ли не кипящему от злобы) другу. Они стоят на оживлённой улице, возле выхода из ночного заведения, где мимо них проходят такие же нетрезвые тусовщики, глядящие на них так, словно сами сейчас трезвые в стёклышко. Киму так и охота закатить глаза от осуждающих взглядов. А ещё в придачу средний палец показать. — Я бы посмотрел на тебя, язвитель, если б на тебе висли две дрыгающиеся пьянчуги, которых приходиться буквально тащить, потому что им, блять, лень передвигать своими двоими! Тэхён на очередное ворчание всё же закатывает глаза, и аккуратно высвободив руку Цзы, тут же подхватывает её на руки, и не обращая внимание на мгновенно возмущённый лепет девушки поставить её на землю, надменно смотрит на Гука, мол смотри как я могу, а ты жалуйся и дальше, нытик. — Выпёндрижник, — ребячески кидает в спину Кима недовольный Чон, когда он уже направляется на руках с Цзю к припаркованному невдалеке автомобилю, и самодовольно хмыкает, пока вдруг Чжоу не начинает больно лупасить его кулаками по груди, не стесняясь громко выражаться далеко не лицеприятными словами. — Ого, какой у вас, оказывается, грязный ротик, мисс Цзыюй, — издевается Ким, с лёгкостью перекидывая девушку на одно плечо, и крепко придерживая за ягодицы, облачённые в короткую джинсовую юбку, достаёт из переднего кармана брюк ключи от машины. — Хотите я вам продезинфицирую его особенным способом? — Да по-*ик*-шёл ты! Тэхён задорно смеётся, открывая заднюю дверцу иномарки, и аккуратно усаживает сопротивляющиеся Цзыюй на кожаное сиденье в салоне. Да уж, в пьяном состоянии эта бестия совсем неконтролируемая, зато такая забавная. — Мерза-*ик*-вец! Не ла-*ик*-пай меня! — Да кто тут ещё кого лапает? — театрально оскорбившись возмущается Ким, захлопывая дверь авто, и быстро обойдя его сзади, садится за водительское место, незаметно поглядывая через зеркало заднего вида на обиженно надувшуюся Цзы, что скрестив руки на груди, мило дует губы, глядя на знакомого с умиляющей злобой. — Не хмурься ты так, а то морщины раньше времени появятся на красивом личике, — всё забавляется Тэхён, довольствуясь щекотливым положением Цзыюй, и шустро достав из бардачка не вскрытую прозрачную бутылку, поворачивается к ней, протягивая воду. — У тебя икота не прекращается, выпей, это поможет. На удивление Кима, та без лишних споров забирает бутылку, и немного замявшись, поспешно откручивает крышку, после поднося к губам горлышко. Выпивая жидкость большими глотками, не отрывает от Тэхёна сердитых глаз. А Ким инстинктивно с жадностью прослеживает за столь возбуждающим процессом. Казалось бы, Цзы всего лишь пьёт воду, но, Боже, как она при этом выглядит! Распущенные волосы сексуально растрепались, нежные щёки покраснели, выразительные глаза горят обжигающим огнём, а губы... пухлые, красивые губы соблазнительно блестят от влаги. И самое добивающее - это одинокая капелька воды, плавно катящаяся с уголка губ по подбородку, так и маня к себе прикоснуться. А ещё лучше - слизать. Медленно, прочувствовая мягкость её кожи кончиком горячего языка. Тэхён тяжело сглатывает, еле заставив себя отвести жадный взгляд. Блять, он сейчас был готов незамедлительно перебраться на заднее сидение, и просто послав всё к чёрту, в одно мгновение раздеть Цзыюй прямо в автомобиле, а после... После... Ох, нет-нет-нет! Остановись воображение! Немедленно! Сейчас не время твоей грязной похоти! Ким резко разворачивается обратно, и застегнув ремень безопасности, заводит авто. Кончики пальцев словно горят от необузданного желания. Надо срочно отвлечься, или он сорвётся! Но как назло, Цзы спустя пару минут угнетающего молчания, словно ощущая как накалилась атмосфера, решает его добить. Только лишь словами, к счастью. — И как только я спала с таким мерзавцем как ты? Тэхён давится слюной, пару раз хрипло прокашливаясь. Со стороны наверняка выглядит комично. Уж тем более за рулём дорогущего авто. «О нет, не надо, Цзыюй. Только не сейчас!» — Ты как неугомонный кролик, вечно кидался на меня, стоило нам оказаться наедине. «Что-то я не припомню, чтобы ты раньше жаловалась, когда я доставлял тебе удовольствие своими прикосновениями.» Тэхён громко фыркает, плавно тормозя на светофоре, светящимся красным, и скептически изогнув бровь, оборачивается к нетрезвой Цзыюй, которую кажется ничего не смущает. Или у них сейчас сеанс интимных откровений? Если так, он не против повспоминать некоторые горячие моменты из прошлого. А ещё лучше, освежить им память. Хоть прямо сейчас. — Постоянно беспощадно игрался со мной, и моими чувствами, а потом спокойно шёл ублажать других девушек, даже не скрывая от меня. Хотя, да, я ведь была всего лишь твоей маловажной игрушкой, — в голосе вновь отчётливо скользит нескрытая боль, и Ким неизбежно вглядывается в её горящие глаза, в глубине которых таится невыносимая тоска и сдерживает порыв плюнуть на гордость, да вывернуть перед ней всю свою прогнившую душу наизнанку. Пусть смотрит на это уродство своими беспорочными глазами и отвращёно морщится, ужасаясь. Пусть видит всё как оно есть, ничего не упуская. И слышит его отчаянный крик, из самого утроба, что когда он трахал их, в голове, перед глазами и в сердце всегда. Была. Лишь. Она! Высохшие губы только решительно приоткрываются... но, нет... видимо не судьба. Резкий звук сигнала развеивает болезненный момент. Ким мелко вздрагивает, растерянно глядя на Цзы, что смотрит на него всё также. Как же хочется сменить всю её боль на нескончаемое счастье. Но кажется Тэхёну не по силам совершить столь простой поступок. А ведь он может... — Ненавижу тебя... Так тихо, одними губами, но действенно. В самую глубину чёрствого сердца. Прямо в цель. На мгновение в глазах Тэхёна видно боль, но он тут же резко разворачивается. Сильнее сжимает руль двумя руками, до побелевших костяшек, и злобно давит на педаль газа. Ему всегда было невыносимо слышать из её уст это жестокое слово адресованное ему. Но он притворялся будто ему плевать. Догадывалась ли она об этом? «Прости». Мысленно. Вслух не хватает духу. Он всегда был таким трусом?***
Во дворе жилого комплекса горят высокие фонари, равномерно освещая полупустую улицу и припаркованный автомобиль с заглушенным мотором. На приборной панели машины светится циферблат, показывающий ровно без двадцати минут час ночи. Тэхён, накрепко ушедший в раздумья, упустил момент, когда Цзыюй заснула, и теперь тоскливо любуется ею. Она мило сопит на заднем сиденье его авто, забравшись ногами на кожаную обивку, и обнимает голые колени руками, прижав к груди, а щека прижата к надколеннику. Вид спящей Цзыюй так умиляет Тэхёна, что тот даже дышит осторожно, боясь её разбудить. Она сейчас такая беззащитная, хрупкая. И если пробудить её ото сна, она само собой уйдёт. Возможно ещё рассердится, что он позволил заснуть и посмел наблюдать за ней, словно извращенец. Цзы не мешкаясь оставит Тэхёна. Да, весьма заслуженно, но... Ким принимает исходное положение, и устало трёт переносицу, сжимая глаза. Да что с ним не так? Всё, буквально всё в нём кричит о желание всецело обладать лишь Цзыюй, так какого чёрта он сопротивляется? Почему причиняет ей боль? К чему вообще бессмысленные метания? Он ведь знает чего хочет, и как смягчить её сердце, надо лишь- «А кто сказал, что ты ей нужен?» Внезапно заговоривший внутренний голос вносит своё, сиюминутно сея в неуверенном сердце мучительные сомнения. «Теперь она уж точно выберет паиньку Дэхёна. На кой чёрт ты ей сдался? Жестокий грубиян, что и слова хорошего не скажет, а только и умеет ранить. Когда в последний раз она улыбалась из-за тебя? И не вспомнить даже. А плакала? А вот это куда проще. И не заблуждайся, она никогда искренне тебя не любила. Разве можно тебя такого полюбить? Холодный, расчётливый, вспыльчивый. Даже родная мать не сожалея оставила, а брат, единственный близкий человек, терпеть не может. А отец? Он никого в жизни так не ненавидит, как тебя. Заметь, свою плоть и кровь! Так... кому ты нужен, Тэхён?» Тэхён злобно трёт руками лицо, не контролируя внезапно учащённое дыхание. Грёбаные терапии грёбаных психологов, которые вдоволь поковырялись у него в мозгу и вынули на поверхность глубоко зарытые, ещё в детстве, страхи! Раньше он не позволял себе даже думать подобным образом! Отсекал на корню все негативные воспоминания. А что сейчас? Превратился в психа-параноика! И всё началось четыре года назад, после её отъезда... Глаза болезненно жжёт, и Ким сильнее их сжимает. Нет, пожалуйста, не надо! Голова словно раскалывается. Дышать становится всё тяжелее. Ну почему паническая атака накрыла его именно сейчас?! Ким немощно зарывается длинными пальцами в волосы на затылке, грубо сжимая корни, и сильно прижимается лбом к рулю, моля все силы дать ему сил успокоиться. Раньше во время таких атак он с трудом брал себя в руки. Запирался в комнате или кабинете, и еле справлялся с паникой. Прятался ото всех и страдал в одиночестве. Никто не видел его жалкие мучения. Никто не видел его жалкую слабость. Никто не мог воспользоваться его слабостью против него самого. Тэхён никому не доверяет. Никому не верит. Вокруг него собрались одни лицемеры. Он ведь действительно никому не нужный. Н и к о м у — Тэ? Нежный голос полный беспокойства раздаётся словно откуда-то издалека. Тэхён всё так же громко дышит через рот, с трудом ловя кислород, и не различает где реальность, а где вымысел. В глазах темнеет. Ещё немного, и он окончательно вырубится. — Тэ, что с тобой? Кажется его мягко трясут за плечо. Странно, но ему приятно это осторожное прикосновение. — Боже, да ты весь дрожишь! Ким медленно разлепляет глаза со слипшимися от слёз ресницами, когда его крепко сжатые пальцы осторожно расцепляют с волос, и тянут ослабленное тело в свои уютные объятия. Глаза замутнены, а разум ещё затуманен. Ким не знает сколько времени прошло, но рваное дыхание постепенно становится равномерным от нежных поглаживаний по дрожащей спине. Так умиротворенно. Так по-родному. — Всё хорошо, я с тобой, Тэ, — тёплое дыхание щекочет ухо, и Ким, чуть отстранившись, поднимает вновь слезящиеся глаза на Цзыюй, трепетно прижимающую его к груди, и смотрящую так нежно, что сердце больно колет. Когда она успела проснуться и перелезть на переднее сиденье? Ким виновато сжимает губы. Точно. Скорее всего он стал причиной её пробуждения. — Цзю, — голос Тэхёна слабый и охрипший, а взгляд точно как у загнанного в угол зверька. — Спасибо. Цзыюй мягко улыбается в ответ. Улыбается ему, не прекращая успокаивающие поглаживания, и Тэхёну хочется заплакать. Разрыдаться в голос как ребёнку. Почему она так добра к нему? За что? Он не заслуживает доброго отношения, она ведь знает! Так почему? «Может... она всё ещё любит меня? Такого как я?... Любит ли?». — Пойдём домой. Домой. Почему это звучит так тепло? Тэхён слабо кивает, неохотно высвобождаясь из заботливых объятий, чувствуя себя значительно лучше. И кажется Цзы немного протрезвела пока спала. До квартиры Чжоу они добираются в странном молчании. Тэхён начинает ощущать нарастающую неловкость после обнажения своего немощного состояния перед Цзыюй, а та чувствует неловкость из-за пьяного бреда, что несла в машине. А когда он проводит её до самой спальни, всё-таки настояв помочь добраться, Чжоу смущённо краснеет, позволяя усадить себя на край большой кровати. И в тусклом свете комнаты, молчаливо наблюдает за действиями нервничающего Тэхёна. Это невообразимо удивительное зрелище! Неловкий и растерянный Тэхён нечто несочетаемое, но столь милое одновременно. Это всё потому, что она увидела слабую сторону властного Тэхёна? Он смущён? Цзы невольно улыбается, когда Ким невнятно бубнит нечто похожее на «я пойду, а то поздно, и тебе стоит отдохнуть, завтра же на работу». И непонятно почему она поддаётся внезапному порыву, и тянет руку к Тэхёну, собирающемуся уйти, и настойчиво хватает за запястье, останавливая. — Останься... со мной. Замеревший на месте Ким не верит в услышанное, посему смотрит так неверяще. Ему точно показалось. Цзыюй никогда бы не стала просить его о подобном. Тем более после утреннего инцидента. Но Чжоу робко продолжает: — Не оставляй меня, Тэ. Печальный взгляд Цзыюй расстраивает Тэхёна. Что с ней? Ей плохо? Может из-за алкоголя? Она хочет чтобы он помог ей? Иначе зачем ей его обществе? Он ведь постоянно портит ей настроение. — Тебе плохо, Цзю? Может отвезти тебя в больницу? Обеспокоенно спрашивает Ким, свободной рукой проверяя температуру Цзы на лбу, но та в ответ слегка качает головой, и накрывая второй рукой его тёплую ладонь, грустно глядя прямо в глаза, шепчет: — Нет, просто останься, пожалуйста. Тэхён недоумевает. Странно всё это... Цзыюй раньше никогда не просила его остаться наедине. Тем более, в ночное время суток. Обычно он сам к ней настырно лип, и даже отказ принимал за согласие, потому что сам того желал, а сейчас... — Цзю, ты ещё пьяна, и не понимаешь чего просишь- — Я так скучала по тебе. Ну всё. Она наконец-то призналась ему в потаённом. Пусть Тэхён принимает её слова за откровение в пьяном бреду. Пусть. Сейчас ей плевать на ущемлённую гордость. Плевать, что ещё утром они поссорились из-за его невесты, и он снова причинил ей боль своими жестокими словами. Просто плевать. Она столько лет по нему скучала. Столько лет мечтала вновь хоть разочек прикоснуться к его медовой коже. Почувствовать жар настырных губ на своих. Ощутить приятную дрожь от прикосновения его крепких рук. Он просто ей необходим, и она уверена, она ему тоже. Растерянный Ким с минуту ничего не произносит, лишь с грустью глядя в глаза полные любви и надежды. Словно сцена в её кабинете повторяется, и у него есть шанс всё исправить. Но ему сейчас так хреново. Осознание своей мерзости бьёт прямо под дых. Каким нужно было быть мерзавцем, чтобы намеренно обижать этого ангела? Как он мог раньше так пофигистично пользоваться её чувствами? Она ведь была единственной, кто искренне его любила, пусть порой от жгучей обиды притворялась ненавидящей. Но тем не менее, единственная, кто не смотря на обиды, заботилась о нём и беспокоилась. Единственная... Что-то окончательно пробуждается в Киме, и цепи, до этого сдерживающие его, с раскатистым звуком падают на холодную землю. — Я сейчас поступлю как самый настоящий подонок, но воспользуюсь твоим нетрезвым состоянием, — шепчет Тэхён низким баритоном, не отрывая от Цзыюй потемневших глаз полного вожделения. — Мне уже ниже пасть некуда, ты ведь знаешь. Чжоу странно улыбается от признания Кима, мысленно делая для себя выводы, и тянет его на себя за схваченную руку, попутно падая спиной на постель, утащив за собой. Тэхён успевает вовремя упереться свободной рукой об матрас возле головы улыбающейся Цзыюй, и не навалиться на неё всем весом. Честно говоря, он неподдельно удивлён её раскрепощенным поведением. Его Цзыюй была образцом застенчивой девушки, которая даже после их бурных ночей на утро стеснялась своей наготы. И Тэхёна это заводило не на шутку. А сейчас... Это всё алкоголь в крови? Завтра она ведь пожалеет? Или с возрастом она и впрямь изменилась? Тэхён ещё не уверен, но одно знает точно. Он сам - далеко не джентльмен, останавливаться не станет. Да, пользоваться её пьяным состоянием гнусно, но чёрт возьми, он до боли хочет её! Особенно когда она сама проявляет инициативу, и отпустив его запястье, начинает медленно расстёгивать пуговицы на его чёрной рубашке, как бы невзначай приподнимая бёдра, соприкасаясь с его пульсирующим пахом, при этом не отводя невинно-горящих глаз с его, вожделенных. — Я правда собирался быть с тобой нежным, ведь мы давно не занимались сексом, но если ты так и продолжишь меня откровенно провоцировать, Цзыюй, я за себя совсем не ручаюсь, — Ким говорит с придыханием, облизывая сухие губы, и гулко сглатывает, когда Цзы хитро улыбаясь, ведёт кончиками холодных пальцев вниз по его оголенному торсу, слегка царапая ногтями, и дойдя до бляшки ремня, дразняще дёргает его. — Блять, признайся, ты задумала всё это чтобы отомстить мне, верно? — ответом следует внезапное действие от Чжоу. Та толкает его за плечи, и вынудив перевернуться на спину, седлает сверху его бёдра, победоносно глядя сверху вниз. Ким в шоке. Взволнованное сердце стучит как бешеное, когда он смотрит на Цзыюй с такого ракурса. Соблазнительно прикушенные губы, горящие глаза, и длинные растрёпанные волосы, спадающие на голый участок его тела. Цзы лукаво улыбается, полностью снимая с него рубашку, и кидает на пол, оставляя Кима в одних брюках. А затем внезапно приподнимается на коленях, и снимает с себя блузку и короткую юбку, открывая Тэхёну полный обзор на упругую грудь, облаченную в кружевной бюстгальтер и нижнее бельё в комплект. Тэхён вымученно стонет от столь возбуждающего вида, желая незамедлительно прикоснуться к сексуальному телу Цзы, и чуть ли не ноет в голос, когда Чжоу резко подаётся вперёд и крепко схватив его запястья, заводит ему за голову, властно прижимая к постели, не позволяя к себе прикоснуться. — Я тебе не разрешала себя трогать, — шёпотом, и так игриво, соприкасаясь грудью с его, пылающей. Блять! Тэхён всё же стонет в голос, потому что Цзы вдобавок ещё специально дразняще трётся промежностью об его заметно выпуклый пах. — Бля-я-я-ть, ты издеваешься, я так и знал! Цзы мило смеётся от низкого голоса нетерпеливого Тэхёна, который звучит сейчас так очаровательно, сам того не подозревая будя её бабочек в животе, и наклонившись к его лицу, невесома целует в уголок губ, от чего тот замирает. Чжоу чуть отстраняется, и их горящие взгляды пересекаются. В них столько недосказанности и страсти, что внизу всё скручивается в жаркий узел. Ким нетерпеливо облизывается, и Цзы невольно прослеживает за движением юркого языка, и приподнимает глаза лишь когда слышит неуверенно заданный вполголоса вопрос: — Ты ведь меня не ненавидишь, да, Догги? Тэхён наконец-то задаёт мучающий его вопрос. И в голосе столько надежды. Цзы чувствует его неуверенность, и мягко тянет губы. Какой же он дурачок! Разве позволила бы она произойти такому, если ненавидела? Да никогда в жизни! Опустив его запястья, Чжоу ласково обхватывает ладонями почему-то пылающее лицо Тэхёна, нежно поглаживая скулы подушечками большого пальца. — За все эти годы знакомства с тобой я осознала лишь одно: мне непосильно тебя ненавидеть, дурачок. Ким улыбается. Так искренне и счастливо, что Чжоу непременно умилилась бы, не сиди сейчас на его паху в одних тонких трусиках, ощущая нарастающее возбуждение. — Ну тогда, сегодня ночью мы опробуем метод кнута и пряника. Растерянная Цзы не успевает уточнить о чём это он, когда её внезапно мягко скидывают на постель спиной, и теперь уже она оказывается в его плену... А последующие часы их удовольствия сопровождаются громкими стонами, заполняющие всю квартиру. До самого рассвета. Хорошо, что им соседствует лишь один постоялец на жилплощади. Но как жаль, что это Ким Дэхён.***
Красивая, узорчатая коробочка стоит прямо в углу туалетного столика, привлекая внимание недавно проснувшегося Тэхёна. Тот, долго любовался сладко спящей в его объятиях Цзыюй, иногда позволяя себя мягко поцеловать её в макушку, щёку и губы. Нет, не чтобы разбудить. Просто держать себя в руках, когда в объятиях спит нежный ангел - для Тэхёна нереально. И даже сейчас, не насытившись одними поцелуями, он решает немного отвлечься, и позволить Цзы выспаться. Они ведь заснули ближе к рассвету. И не только потому, что Тэхён не мог от неё оторваться. Цзы, на удивление, сама не хотела его отпускать. Улыбнувшись приятным воспоминаниям, Ким осторожно вытаскивает руку из под шеи мило сопящей Цзы, и аккуратно убирая её руку со своей груди, перекладывает на её живот. Ким ещё пару секунд мнётся, не желая отцепляться от Цзыюй, но взгляд так и возвращается к интересной коробке, и тот сдаётся. Бесшумно ступая по линолеуму, Ким поднимает с пола брюки, и наспех надевает. Он не знает чем именно его заинтересовала эта вещица, но желание узнать что в ней - нарастает с каждым шагом. Тэхён осторожно берёт её и перекладывает на середину стола, поближе к себе. С виду обычная красивая коробка средних размеров, но Цзы не поставила бы нечто незначительное на видное место. Ким чуть мнётся, но все же открывает её. И он не ошибся в предположениях. Эта коробка не просто хранитель безделушек. Это сундук сокровищ. Сокровищ, состоящих из их общих воспоминаний. Тэхён улыбается словно мальчишка, а сердце приятно щемит. Она до сих это хранит? Нет, точнее, она всё это время хранила это? Тэхён бережно достаёт из коробки пачку полароидных фотографий, и не может перестать улыбаться. Эти фото сделаны на их первом свидании. После недели с той самой ночи, когда Цзы праздновала семнадцатилетие, а он пожелал её себе. Он тогда был с ней на удивление мягок, словно они реально были влюблённой парой. Пригласил на свидание, как подобает, и даже вёл себя соответствующе. Цзыюй тогда была так счастлива! Он помнит... Где только они не гуляли. И Цзы фотографировала их на подаренный им же аппарат, и смеялась, когда он корчил глупые рожицы на её просьбу посмотреть в камеру. А их поцелуи... Ближе к вечеру, они пошли гулять на реку Хан, где после недолгой прогулки, спрятались за массивным деревом, подальше от лишних глаз, и сходили с ума от прикосновений друг друга. Тогда он заснял один из их чувственных поцелуев, а потом сразу запечатлел их покрасневшие, и столь счастливые лица, с горящими глазами. Да, тогда они были на седьмом небе. Пусть и ненадолго. По его вине. Тэхён с грустью откладывает фотографии на стол, пошарив рукой на дне коробки, и натыкается на какую-то цепочку. Ким с любопытством достаёт находку, и смотрит на неё неверяще. Цепочка с подвеской. Его подарок с именной подвеской «Догги»! Так она не выкинула его? Но почему? Тэхён сжимает в руке тонкую цепочку, растеряно глядя на своё недоуменное отражение в зеркале. «Цзыюй всё это время продолжала любить меня?» И ответ кажется таким нереальным, сродни абсурду, на что Ким даже отворачивается обратно к постели, и... застывает. Цзыюй смотрит прямо на него, полусидя на постели, прикрывая верхнюю часть тела белоснежным одеялом. Доброе утро?