***
Понедельник — день тяжелый. И Эмилия успела убедиться в этом на личном опыте. С самого утра девушка пыталась увильнуть от разговора с матерью. И дома ей даже удавалось это сделать. Вот только в машине деваться было некуда. Когда автомобиль останавливается возле тротуара, Эми, совершенно не желающая выслушивать маму, собирается как можно быстрее покинуть салон, но обнаруживает, что дверца оказывается заперта. Она разворачивается к матери и видит, как та, видимо, собираясь с мыслями, сильно сжимает руль ладонями. — Эмилия, послушай, — начинает Эвина. Достучаться до взрослой дочери оказалось сложнее, чем она думала. Девочка своей упрямостью и тяге к справедливости очень сильно напоминала не только старшую Рейес, но и человека, имя которого она зареклась вспоминать. Все выходные женщина разбиралась в своих чувствах и пыталась найти причину такого поведения. Это была вовсе не ненависть к Тони, и уж точно не любовь. Рейес боялась только того, что дочь, узнав об истинной причине отсутствия отца все эти долгие пятнадцать лет, будет испытывать злобу и отвращение по отношению к родной матери. Эвина могла потерять ее. — Иногда лучше не знать правду. Понимаешь, малышка? Эмилия, даже не вникнув в слова мамы, отрицательно качает головой. Она даже понимать этого не хочет. Почему женщина никак не осознает, что для нее незнание правды равносильно лжи, реакция организма на которую однозначна — боль. И как тут не желать знать истину? — Эми… — Рейес вздыхает и снова отворачивается к окну. — Ты можешь обижаться и злиться, это твое право, но ты ведь понимаешь, что я хочу только лучшего для тебя? И в это «лучшее» общение со Старком… — его имя ей пришлось практически силой выдавить из себя. — Не входит. Я просто пытаюсь защитить тебя, милая. Хорошо? — Конечно, мамуль, — как можно спокойней отвечает девушка, стараясь сделать вид, что она потеряла к этому интерес. Его она действительно потеряла, но не к мужчине, а к разговору. У Эвины совсем нет желания снова ругаться с дочерью, поэтому она благоразумно игнорирует ее недовольное бурчание после. — И не забывай следить за своим внешним видом, — говорит женщина напоследок и снимает блокировку с двери. Как только раздается долгожданный щелчок, Эмилия буквально выпрыгивает из машины так быстро, как только может, и дожидается момента, пока автомобиль матери скроется за поворотом. Будто бы камень с души! Если бы Рейес сказали, что когда-нибудь она будет радоваться приходу в школу, то девушка скорей всего ударила бы этого человека, потому что нечего глупости говорить. Но сейчас это место оказалось единственной свободой, которую ей доводилось иметь в своем возрасте. На лестнице около входа в здание Эмилия обнаруживает свою подругу, уткнувшуюся в свой телефон и не замечавшую ничего вокруг. Изначально ей показалось, что девушка рассматривает фотографии или листает ленту в социальной сети, но та в излюбленной манере всего лишь поправляла свою челку. Конечно! Спохватившись, Рейес достает из кармашка рюкзака небольшое зеркальце и проверяет себя на наличие изменений. Вчера вечером ее волосы снова потемнели, и отчего-то не больно хотелось удивлять своих одноклассников рыжими кудряшками, например. — Алисия! — зовет ее девушка, которой чудом удалось перекричать весь шум и гогот на школьном дворе. Махнув рукой, Эми приближается к ней, пока та быстренько собирает свои вещи с лестничной ступеньки. — Так вот ты где! — восклицает Роуз, обнаружив искомую ранее тетрадку под своей пятой точкой. Собственно, ради нее и был вывернут ее рюкзак десятью минутами ранее. — Ну и заставила ты меня поволноваться, дорогуша, — обращается Алисия уже к Эмилии, после чего подхватывает ту под руку, поправляет перекрутившуюся лямку рюкзака на плече и мечтательно добавляет: — Ах, ну и еще кое-кого… — О чем это ты? — непонимающе вопрошает мутантша, но Роуз лишь хитро улыбается ей в ответ и тащит вперед по коридору, продолжая напевать под нос мотив какой-то песенки. На обеденном перерыве Эмилия остается одна. Алисия, выхватив ее после урока из толпы учеников, идущих в столовую, сообщила, что не может составить ей компанию и сказала, что сейчас пойдет домой из-за кое-каких возникших проблем. Рейес лишь понимающе кивнула, а затем, попросив ее позвонить, если той нужна будет помощь, направилась туда, куда собиралась изначально. В душе она надеялась наконец-то встретить там Питера, которого они искали с Роуз две перемены и который, по всей видимости, совсем не искал пропавшую подругу. Мутантша надеялась, что у него были на то веские причины, потому что именно сегодня ей ужасно хотелось кому-то высказаться. Алисия не была нужным человеком, поэтому оставался лишь Паркер. — Пит!.. — лишь завидев знакомую макушку, сидящую к ней спиной за одним из столиков, спешит окликнуть его девушка, но вовремя останавливается, медленно опуская заранее поднятую руку для того, чтобы приветственно помахать и обозначить свое местоположение. Так что же ее остановило? Сидящая с ним рядом сразу не понравившаяся ей юная леди, имя которой было Лиз. Эмилия даже слегка поморщилась, стоило имени вспыхнуть в сознании, и отвела взгляд. Настроение, которое и так было не очень хорошее, опустилось до отметки «лучше бы этот день закончился побыстрее или никогда вообще не начинался». Вот значит, как он за нее волнуется, да? И что тогда означал его приход к ней в дни наказания? Эмилия достает телефон и уже хочет написать Алисии, чтобы та помогла ей уйти с уроков, в чем та была мастером, но вовремя останавливается, вспоминая, что Роуз сейчас совсем не до Рейес с ее глупыми проблемками в виде странного чувства, пронзившего грудную клетку. Эми, правда, списывает это на дружескую ревность, а потом сразу же корит себя за это. Ведь точно, у него есть и другие люди, которых он называет своими друзьями, не все же время ему надо проводить в размышлениях, что же там происходит в жизни Эмилии Рейес. Той самой девушки, которая чувствует ложь в своих собственных словах, что она сейчас мысленно произнесла. Но тогда каковы же ее настоящие чувства? — Эмилия? — слышит она голос Питера и видит, что рядом с ним уже нет никакой Аллен, а сам он встает, направляясь к ней. Мгновения девушке хватает на то, чтобы сорваться с места и выбежать в коридор, на ходу размышляя, как же можно скрыться. Решение находится сразу, поэтому Эми, слыша, как парень бежит за ней, резко сворачивает вправо и забегает в женский туалет. Секунды форы, что она получила из-за расстояния между ней и Питером в столовой, она использует на то, чтобы встать у зеркала и применить свою способность, предварительно закинув рюкзак за входную дверь. Боже, и до чего докатилась! Хорошо хоть, ума хватило проверить, нет ли никого, кто может это увидеть. Одна кабинка была, правда, занята, но Рейес решила рискнуть. — Эмилия! — распахивая дверь, зовет ее Паркер и тут же натыкается взглядом на слегка полненькую девочку его возраста с рыжими волосами и веснушками по всему лицу. Она смотрит удивленно, будто не понимая, что происходит. Питеру требуется несколько секунд, чтобы догадаться, куда он зашел, а затем, бросив извинения, выйти и закрыть за собой дверь. Рыжеволосая же громко выдыхает, стоит тому скрыться в коридоре, а затем залетает в одну из кабинок, усаживаясь на крышку унитаза. Громкий стук собственного сердца в ушах, вызванный адреналином, будто отключает ее из реальности на пару секунд. Ее истинный облик возвращается к ней, пока она приходит в себя и собирается с мыслями, думая о том, что же такое произошло там, в столовой, и почему ей было так неприятно смотреть на таких мило разговаривающих друг с другом Паркера и Аллен. Лишь звук звонка на урок выводит ее из некого транса, длящегося почти всю перемену. Однако Эмилия не спешит на урок, а, схватив рюкзак, тихонько выглядывает в коридор, проверяя, ушел ли Питер. Убедившись, что его нет, она медленно семенит на занятие.***
— Питер, перестань! — девушка изо всех сил пытается вырваться из крепкой хватки казалось хилого юноши. Говорила мама, что нельзя судить людей по внешнему виду! Эмилия еще никогда не чувствовала себя такой слабой, ведь она, сколько себя помнила, всегда давала отпор. Однако сейчас все ее сопротивление было сломлено. В уголках глаз собирались слезы, готовые в любой момент покатиться по ее щекам вниз. Ученики в коридоре с удивлением смотрели на развернувшуюся перед ними сцену из фильмов, пока Рейес безуспешно пыталась освободить хотя бы одну руку, чтобы оттолкнуть Паркера, лишь крепче в ответ сжимавшего ее запястья одной своей ладонью. Вся злость на Питера давно прошла и уступила место обиде за то, что тот так нагло пользовался ее страшным секретом, который случайно узнал. Пальцы его свободной руки проходятся по стройной талии, поднимаются чуть выше и на мгновенье замирают. — Пожалуйста, не надо, — дрожащим голосом просит девушка, а после заливается громким смехом из-за легкого движения кончиков его пальцев по ее ребрам. Будь проклят тот час, когда Питер узнал о ее боязни щекотки! Вот уже шесть страшных минут он мучил ослабевшую от практически непрерывного смеха Эмилию, требуя от нее прощения. А главное, за что? Ведь Питер не сделал ничего плохого, и Рейес понимала это. Но обвинить ей в своей ревности, которую она упрямо не хотела признавать, было некого. — Ты все еще обижаешься? — с улыбкой спрашивает парень, великодушно решивший дать подруге небольшой перерыв. Ответом ему послужило отрицательное покачивание головой и вымученная улыбка на усталом выражении лица. Питер значительно ослабляет хватку, но руку с ее талии не убирает, чтобы в любой момент снова продолжить эту пытку. Вот только с этим Эмилия не соглашается и, из последних сил дернувшись в сторону, таки вырывается из захвата. Поудобней перехватив рюкзак, мутантша срывается с места и бежит к открытому главному входу, за коим ее ждет только свобода, в том числе и от Питера, рванувшим следом за ней. Однако она вынуждена остановиться, стоит ей только оказаться на улице, из-за знакомого черного автомобиля, припаркованного перед самым тротуаром. За выходные ее желание узнать, что же связывает Старка и ее маму стало только сильнее, но женщина строго-настрого запретила с ним общаться и не хотела слышать никаких оправданий. Поэтому сегодня, стоило ей получить телефон, девушка первым делом написала Энтони с просьбой приехать к ней в школу после уроков. Только после отправки сообщения она заметила несколько пропущенных вызовов от него за выходные, на время которых мама забирала ее гаджет. Повезло еще, что Рейес догадалась записать его номер в телефонную книгу не под настоящим именем, иначе ее наказание продлилось бы дольше двух дней. Тонированное стекло, в подтверждение ее догадки, опускается вниз на десяток сантиметров, являя ее взору Старка. Тот кивает головой в сторону салона, приглашая ее таким образом сесть к нему. — Питер, подожди меня здесь. Я быстро, — торопливо просит Эмилия, даже не повернувшись к юноше, и спешит к автомобилю. Она не может объяснить свою радость из-за того, что видит его. Вопрос в том, почему один из самых влиятельных, богатых и занятых людей в Америке приезжает по ее зову. Но это она узнает позже. — Ты заставила меня поволноваться в эти выходные, — перебивает Энтони ее речь, начавшуюся с «мистер Старк». Ему не нравилось то, что Эмилия называла его так. У нее единственной было право звать его иначе. Да, Питер ему был как сын, которого он, в случае чего, конечно бы забрал под свое крыло, но тот никогда и ни за что не назвал бы его «папой», верно? — Что Вас связывает с моей мамой? — этот вопрос застигает Тони врасплох. Он не был готов к тому, чтобы рассказать дочери правду, и даже не догадывался, что она может знать о его связи с Эвиной. Ведь она даже не спрашивает, знаком ли он с ней, девочка знает это. Старк не может отвести взор от ее лица, ведь это было бы слишком очевидно, и любые его слова звучали бы как оправдание. Благодаря этому, мужчина, наконец, замечает сходство между ними: ее глаза в точности как у него, исключая, пожалуй, толику жалости и мольбу во взгляде. Энтони никогда не смотрел так, но может еще успеет. — Почему ты думаешь, что… — Пожалуйста, мистер Старк! Не врите мне, прошу Вас, — в отчаянии почти умоляет Эмилия и случайно хватается за мужскую ладонь, чем делает впоследствии только хуже для себя. Ей нельзя дотрагиваться до людей, которые собираются соврать. Обычная ложь на словах приносит ей дискомфорт, если она более значительна — часть ее тела простреливает болезненное ощущение, либо чересчур сильно ломит. Единожды был случай, когда по своей глупости она установила с обманывающим ее человеком контакт, и поплатилась за это. Этим человеком была ее прабабушка, которая по просьбе Эвины сказала маленькой внучке, что ее папа умер. И несмотря на пережитый ужас, Эми точно знала с тех пор, что отец живет где-то в этом огромном мире и у нее есть очень слабый, но шанс найти его. — Прости, Эмилия, — его извинения ничуть не помогают. И хотя Рейес уже морально подготовлена к вранью, но отчего-то не спешит отпускать его руку, все еще храня надежду. — Я не знаю твою маму, — добивает ее Старк. Его пульс, отбивающий свой ритм в ее голове, остается таким же стабильным и равномерным. И на мгновенье Эмилия чувствует растерянность. Потому что либо Тони слишком хорошо врет, либо он сказал правду. Ответ находится сразу, когда появляется сильная резь в животе, от которой на глаза наворачиваются слезы. Контакт с обманывающим человеком отражается в виде физической боли, не проходящей порой довольно долгое время. Девушка сгибается пополам, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания, но в тот же момент ее виски сдавливает с такой силой, что на несколько секунд ее выбивает из реальности и темнеет в глазах. Все, на что у нее хватает сил, это отпустить руку мужчины. И это действие приносит только больше мучений. Почему все люди, ставшие для нее важными, предают ее чувства?! Чем она заслужила страдать от их лжи? — Эмилия, ты в порядке? — слышит она сквозь гул в ушах обеспокоенный голос Тони. Даже он, просивший доверять ему, в итоге «воткнул нож в спину». Рейес не знает, сколько времени проходит до того момента, как боль начинает утихать, и у нее получается открыть глаза. Первыми она видит влажные следы от ее слез на форменной юбке, затем стройные ноги в темных колготках и пыльные ботинки на чистом полу салона автомобиля. Поясница затекла от неудобного положения, но отчего-то не хочется его менять. Наверное, из-за того, что яркий уличный свет резанет по раздраженным и привыкшим к темноте глазам. Да, скорей всего. Уж точно не ради осторожных ласковых поглаживаний, дарящих чувство умиротворенности, по спине. Чувство гордости убеждает, что нужно удалиться и больше никогда не общаться с этим человеком, как того и требовала ее мама, однако Эмилия всем сердцем хочет остаться со Старком в машине, ощущать заботливые прикосновения и больше не отпускать его руки, даже если снова придется испытать боль из-за его вранья. — Я чувствую, чт… — приходится прокашляться по причине сорвавшегося голоса — Что Вы солгали мне, мистер Старк, — у нее не хватает сил посмотреть в его сторону, поэтому Эмилия отворачивается к окну с опущенной головой и открывает дверцу машины, чем привлекает внимание заждавшегося Питера и водителя, стоявшего рядом с ним. — Пожалуйста, дайте знать, когда будете готовы сказать правду, — Эмилия тянет время, прежде чем вылезти из салона автомобиля, ведь, возможно, в последний раз чувствует его ладонь на своей спине. Это кажется таким правильным и вызывает в ее голове слишком много противоречий. Закрыв дверцу, девушка окидывает взором Питера с ног до головы и глубоко вздыхает, медленно двигаясь прочь от автомобиля. Паркер готов поспорить, что в ее глазах он видит печаль просто вселенского масштаба, когда она проходит мимо. — Все окей? — решает спросить он, на что Эмилия несмело кивает головой, а Питер, посмотрев в сторону, где все еще стоит машина мистера Старка, тут же разворачивается и догоняет подругу, хватая ее за руку. — Не хочешь… — он сталкивается взглядом с непонимающей его Рейес, а затем добавляет: — Прогуляться? Ответом ему служит еще один несмелый кивок.***
За разговорами в парке они проводят около часа. Казалось, что все проблемы Эмилии отходили на второй план, когда рядом с ней находился этот улыбчивый и слегка неловкий парнишка. Питер умудрился даже в темном полумраке, который изредка развеивался слабым светом фонарей, найти дерево, с которого он героически снял кошку, а потом провел на ветке полдня в ожидании спасения, потому что сам слезть был не в состоянии. Паркер рассказывал одну историю за другой, забивая голову Рейес ненужными мыслями и не позволяя ей думать о чем-то плохом, что крайне тревожило ее. И девушка была благодарна ему за это. Правда, теперь она думала, что Питер долгую часть своей жизни провел в этом парке из-за своего одиночества. — Я очень люблю здесь бывать, когда хочется побыть одному, — закончив очередной рассказ, вдруг произносит Питер, останавливаясь и побуждая затормозить и свою спутницу. — Здесь мало кто бывает, в большинстве своем, все обычно гуляют в центральном парке. — Мне нравится здесь, — кивает Эмилия. — Так тихо. С минуты они стоят в полной тишине, никем не нарушаемой. Питер успевает полностью погрузиться в свои мысли, из-за чего пугается тихого движения: Рейес сделала нерешительный шаг в его сторону. — На меня столько всего свалилось, — шепчет она. И если бы не обостренные чувства, то Паучок точно бы не услышал ее слов. — Спасибо тебе за то, что рядом. Всего лишь на мгновенье перед глазами возникает разыгравшаяся сцена в столовой, где Лиз сидит непозволительно близко к Питеру, но самое главное — заставляет его радостно улыбаться. Он находится «рядом» не только по отношению к ней, заставляя девушку отчего-то злиться, видимо от бессилия. Рейес всеми силами старается не думать об этом. — Теперь все будет хорошо, ведь ты со мной. Эмилия доверчиво жмется к нему и несмело цепляется пальцами за белую футболку, безнадежно сминая ее. Юноша не сразу решается предпринять хоть какие-то действия. Как эта наивная дурочка может вот так просто верить человеку, которого знает около двух недель? Питер, конечно, не даст ей повода усомниться в себе и не предаст ее доверие, но кроме него будут еще и другие, которые способны причинить ей боль. И Паркеру хочется оберегать ее от этого, оградить от обмана и суровой реальности. Он желает защитить Эми. Едва парень касается ее талии, как где-то вдалеке раздается взрыв, распугавший всех птиц в округе. Он смотрит на рассеивающееся голубое сияние на небе и хочет уже сорваться с места, дабы разузнать об опасности, как вовремя вспоминает, что он — не Человек-паук. Просто Питер Паркер. Что он может без костюма? Кого он спасет, если сам себе не в состоянии помочь порой? — Идем. Мы должны посмотреть, что там случилось, — тянет его за руку Эмилия, разрешая спор между его желанием и здравым смыслом.