Darkness in your eyes

" В одном из домов города Тэгу нашли зверски убитую женщину лет 45-50. Убийство произошло в районе 5:00 вечера. Полиция умалчивает детали убийства. С соседей взяли расписку о неразглашении. Если что-то станет известно мы будем вас информировать. К другим новостям… "

Из рук выскользнул небольшой серебристый поднос с заказом одного из клиентов, десятки глаз устремились на худощавое тело со вскриками неожиданности, тихо играющая, медленная музыка, которая раньше создавала домашний уют заведению, стала лишь режущими слух звуками. Кажется, парень перестал дышать, а его ноги задрожали. Он узнал тот самый дом, в котором прожил почти всю жизнь, а фотография его матери не допускала никаких мыслей об ошибке. Сделав несколько немых шагов назад, юноша за секунду сбросил фартук и выбежал с маленького ресторана, впуская холодный воздух в тёплое помещение. Удивленные люди, тихая музыка, звук проезжающих машин за окном и мирно лежащий на полу фартук с бейджиком, на котором чёрными буквами было написано имя — Мин Юнги * * * Сигаретный дым с легкостью проникал в тело юноши, сидящего у дерева в большом, но одиноком парке. Так забавно, этот парк был довольно старым, но сумел оставить при себе былые краски. Старые, когда-то белые лавочки дарили умиротворение. Они не выглядели отвратительными, нет, они удивительно эстетично смотрелись вместе со всем вокруг, что возникало желание сделать фото на память и иногда, дождливыми вечерами, пролистывая галерею, дарить себе кусочки уюта, хороших воспоминаний и летнего тепла. Деревья выглядели величественно, а к стареньким качелям хотелось прийти с кем-то особенным и поговорить о чем-то, что не касается политики, религии и остальных насущных проблем. О чем-то, от чего на душе станет легче, захочется петь, улыбаться и радоваться жизни, но каждый раз когда у нас возникает чувство, будто черная полоса закончилась, будто вот оно, счастье и нет больше причин терзать себя тяжелыми, как сигаретный дым, мыслями, жизнь рисует зыбучие пески боли и страданий посреди ровной, мирной дороги. Знакомо, не так ли? Потушив и выбросив сигарету, парень закрыл глаза, прокручивая жгучие воспоминания четырехлетней давности, даря себе всё новые и новые порции отборной боли, разрывая почти зажившие раны. Воспоминания настолько четкие и яркие, будто прошли не года, а пару недель. Он помнит как услышал те самые новости, как за несколько минут добрался до родного дома, как мимо него проходили десятки людей, любопытно разглядывая всё вокруг, пытаясь догадаться, что произошло, как из дома вывозили закрытое от посторонних глаз тело, а за ним полуживую девушку с огромным количеством порезов на теле. После этого всё было как в тумане, а после он пришёл в себя тогда когда был уже на половине пути к дому человека, который знал, что это рано или поздно произойдет, но не пытался каким-либо образом предотвратить данное — его отец. Ворвавшись в дом, повалив мужчину лет пятидесяти, молодой человек начал выплёскивать всю свою злость и обиду на виновника произошедшего ужаса в его и так далеко не беззаботной и радужной жизни. Рука ужасно ныла, но Юнги не собирался останавливаться. Его слёзы капали на когда-то белую рубашку мужчины, теряясь в каплях крови. Парень начал замедляться только тогда, когда почувствовал хруст костей носа. Почти всё лицо взрослого мужчины было в крови, но он даже не пытался остановить юношу. Он лишь смеялся, выплевывая очередную порцию крови на пол. Этот смех сводил с ума Юнги и он пытался всеми силами заставить мерзавца замолчать. Откинувшись спиной к стене от отца, его взгляд безмолвно застыл на стене. Казалось бы, его лицо не выражало никаких эмоций, можно было подумать, что он ничего не чувствовал, но не прекращающие катиться слёзы явно говорили об обратном. Окровавленный мужчина медленно подполз к стене напротив парня и снова засмеялся, медленно вытирая кровь с тонких губ. — Глупый, глупый мальчишка. Я уверен, что ты поступил бы так же в подобной ситуации. Глупый, очень глупый мальчишка. — сиплым голосом проговорил отец, смотря сыну в глаза, пытаясь ухватиться за любую его эмоцию. — Замолчи. Я тебя ненавидел ещё со временем начальной школы, когда ты приходил домой, избивал меня, мою сестру и заставлял нашу мать смотреть на это всё. Что ты знаешь обо мне? Ты ничтожен. — выплюнул Юнги и шатаясь подошёл к столу на котором стояла бутылка с каким-то алкоголем. Сделав пару глотков парень скривившись поставил с громким звуком бутылку на стол, трясущимися руками. — Ты ещё слишком молод, чтобы меня чему-то учить, мальчишка. Тебе всего лишь двадцать два, что ты можешь знать о жизни? Да и мать, скорее всего плакалась вам и говорила, какой ваш отец козёл и как она вас, ненаглядных любит. — повысив тон, сказал старший, внимательно наблюдая за действиями юноши. — Да как ты смеешь? — бросив бутылку в стену, немного левее от мужчины, прокричал он. — Она никогда ничего нам не говорила. Она натягивала улыбку и пыталась хоть как-то успокоить нас и сделать этот чёртов дом хоть немного похожим на него. Каждую ночь, проходя мимо её комнаты я слышал как она плакала, как она молилась за нас с сестрой и даже за тебя, ничтожество, хотя ты этого более чем не был достоин. Она любила тебя даже когда ты бил её, когда выгонял нас из дома, когда ты напивался и уничтожал всю мебель, которая попадалась тебе на пути и помнишь, что ты сделал? Помнишь? Ты задолжал кучу денег и вместо того, чтобы самому ответить за свои ошибки, ты разрешил им сделать с ней всё, что они пожелают. Ты это забыл, чёртов ублюдок? — срывая голос кричал парень, держась за стол и со всех сил пытаясь не воткнуть те, лежащие на полу осколки в него. Мужчина молча наблюдал за юношей, криво улыбаясь. — Надеюсь, ты в скором времени сгниёшь сдесь в собственном дерьме! — хрипло сказал парень, стягивая со стола скатерть с бутылками дорогого алкоголя, которые тут же разбиваются в дребезги, и направился на ватных ногах к выходу. — Сразу после тебя, сынок. — полетело молодому человеку в спину, но тот уже этого не услышал или сделал вид. Докурив шестую сигарету, парень поднялся на ноги и пошёл в направлении к месту, которое забирало все плохие воспоминания и дарило приятную пустоту в душе — обрыв на берегу моря, к которому они часто приходили с сестрой, когда отец в очередной раз напивался. — Когда-нибудь, может через месяц, может через год или два, я найду тебя и клянусь, я уничтожу всех, кто был тебе дорог, а пока спи спокойно. — сказал парень в пустоту и лишь холодный ветер давал ему понять, что он жив и здоров в отличии от всех, кого он когда-то любил. Лишь это не давало ему задаться и и прыгнуть с моста, на котором он стоит, всматриваясь в почти чёрные, манящие волны. 🖋🖋🖋 Противный звон будильника вытянул юношу из глубин сна. Кое-как выключив его, парень потирая глаза сел на кровать. Снова в школу, снова терпеть издевательства, снова молчать, ведь нельзя подставлять отца и показывать себя с плохой стороны. Нужно сидеть тихо и терпеть насмешки людей, которые когда-то были друзьями. Спустившись на кухню после водных процедур и сложного выбора одежды, парень сел за обеденный стол. — Чимин, дорогой, ты сегодня выглядишь очень уставшим. Ты снова не спал? — спросила мать, ставя перед ним небольшую тарелку с едой, которая сегодня почему-то пахла хуже обычного. — Да нет, всё хорошо, мам. Правда. — выдохнул юноша, теребя столовые приборы. — Как скажешь. Будешь сок? — открывая холодильник спросила женщина. — Нет, спасибо. — пробормотал Чимин, давясь едой. — Ты сегодня какой-то странный. — тихо сказала мать, садясь за большой, стеклянный стол. — Спасибо, было очень вкусно. — сказал парень так и не доев. — И правда странный. — ещё тише пробормотала мать, смотря вслед сыну. Надев кроссовки, Чимин вышел из дома, схватив ключи со стола. Сегодня его отец уезжает на конференцию и мать видимо собирается с ним, так что ключи ему точно пригодятся. Посмотрев на время он понял, что если не ускориться — он опоздает, а это будет не очень хорошо, так как он прилежный ученик, да и лишние насмешки слушать не хочется. Пробежав пару минут, он остановился, чтобы ответить на звонок, который был абсолютно не вовремя. Взглянув на экран, он увидел неизвестный номер, но так как времени совсем не было он решил не отвечать. Быстро застегнув карман он ускорился. Если повезёт, то он успеет до звонка. Забежав за угол, Чимин врезается в кого-то и почти падает на землю, но этот кто-то не даёт ему упасть. Открыв глаза он встретился с такими же карими, и такими же удивленными. Парень сделал шаг назад, сделав, извиняясь, поклон и подняв рюкзак он продолжил бежать в учебное заведение, проклиная всё на своём пути. Юнги же остался стоять в недоумении, смотря вслед удаляющейся фигуре. Картинки с его ночного кошмара всплыли перед его глазами. Прокручивая каждый фрагмент, что остался в его памяти, он отыскал этого мальчишку. — Это он… — пробормотал парень, всё также стоя на месте не двигаясь. Что-то произойдёт. Что-то нехорошее. Что-то, что Юнги должен предотвратить и тогда он станет на шаг ближе к разгадке своей тайны и сладкой мести. Забежав в класс, Чимин понял, что он опоздал, так как 20 пар удивлённых глаз уставились на него. — Пак Чимин, ты опоздал. Это на тебя не похоже. Что-то случилось? — спросил обеспокоенно учитель. — Нет, всё хорошо, учитель, я просто проспал. — пробормотал парень и по классу прокатилась волна смешков. Как бы он хотел это остановить и жить спокойно, не опасаясь выходок людей, которые беспричинно унижали его каждый день, но у него нет ни возможности ни смелости для данного поступка, по этому он молча прошёл к своему месту и отклеивая очередной листик с написанными на нём унижениями сел и начал доставать всё необходимое. День пролетел удивительно быстро и спокойно. Никто на него не обращал внимания, поэтому он спокойно мог сидеть за своей последней партой и рисовать. Это было то, чем он себя успокаивал в дни, когда происходило что-то необычное как сегодня. Этот парень показался до боли знакомым Чимину, но вспомнить его он никак не мог. Когда он пришёл в себя после того, как будто в трансе, закрывшись от остального мира мастерски выводил карандашом изящные линии на белоснежной бумаге, он увидел, как с альбома на него смотрел парень, в которого он влетел утром. Его щёки моментально покраснели и за секунду он захлопнул альбом, смотря на свои, испачканные разными цветами руки. Он мог нарисовать что угодно и кого угодно, изображая увиденное в мельчайших деталях. Это его дар. Мать парня не раз пыталась предложить ему рисовать картины на заказ, но за каждым предложением следовал отказ. Это умение было для него чем-то неимоверно личным и он не хотел делиться этим ни с одной живой душой. Снова открыв альбом он очень долго всматривался в эти особенные глаза. — Кто же ты? — пробормотал Чимин, но идеально нарисованное лицо безмолвно продолжало смотреть на него с идеально ровного альбомного листа. 🖋🖋🖋 Друзей у Юнги не было и все свои переживания и шрамы он должен был хранить в себе и разбираться со своим адом сам. Знаете, в одиночестве и постоянной боли есть определённо плюс, который разглядеть не всем под силу. Когда ты справляешься с этим всем хаосом в одиночку, то ты стаёшь гораздо сильнее чем был раньше. Это позволяет тебе достигнуть совершенства в самоконтроле. Ты в буквальном смысле управляешь всеми клетками своего тела. Ты можешь остановить боль без любых таблеток ведь достаточно лишь захотеть, ты можешь приказать себе не испытывать страх или грусть и даже можешь полюбить кого-то когда тебе это необходимо. Но следом за этим идёт и отсутствие 90% чувств. У тебя исчезает достаточно важное чувство — чувство сострадания. Ты ничего не чувствуешь, когда видишь, слёзы твоих родных и близких, их боль, смерть и тебе приходится играть роль, делать вид что тебе жаль, что тебе так же больно как и им, но на самом деле ты не чувствуешь ничего кроме пустоты. Ему нравилась эта сладкая пустота ведь она забирала почти всю боль и давала дышать полной грудью. У парня были отношения, но они заканчивались тем, что Юнги терял к ним какой-либо интерес. Он не хотел снова влюбляться ведь так не интересно и не замечая того, юноша стал дарить боль всем кто хоть немного с ним сближался. Он любил играть, а игрушками были чужие сердца. Придя к клиенту на выбранное пару дней назад место встречи, Юнги вежливо пожимает женщине руку и садится за аккуратный деревянный столик в дорогом ресторане. Заведение идеально подходило для тех у кого денег было слишком много, ведь мебель, еда, одежда обслуживающего персонала говорила, что простому рабочему здесь не заказать даже стакан воды. Выбранный столик был в самом конце зала, возле окна. Достав фотографию и остальные документы, женщина протянула их парню. На фотографии был солидный мужчина лет пятидесяти, в дорогом костюме и густыми, на удивление, волосами. Просмотрев всё документы с краткой информацией о мужчине, Юнги спрятал бумаги в рюкзак и пристально посмотрел на женщину лет сорока пяти. — И так, сколько вы хотите за это дело? — задала вопрос женщина, ставя маленькую, белоснежную чашку с ароматным кофе на блюдце. — Цены остались прежними, миссис… — Кан. Миссис Кан Ын Бёль. — ответила женщина, всматриваясь ему в глаза и пытаясь понять, как такой молодой парень так хорошо справляется со своей работой. — Я свяжусь с вами как только найду подходящего человека для вашего дела. — натягивая улыбку, парень просит у официанта чек, но тот говорит, что за всё уже заплатили. — Это я назначила место и время. Вам не нужно платить за себя. Буду ждать звонка. — сказала женщина, улыбаясь самой фальшивой улыбкой, которую Мин когда-либо видел. — Не стоило этого делать. У меня достаточно денег, чтобы купить ваш бизнес с вами в комплекте. — выпалил юноша, бросая на стол идеально ровные купюры. — Буду ждать вашего звонка. — повторила женщина, провожая парня взглядом и делая ещё один глоток кофе. Холодный ветер играл с чернильными прядями волос на голове Юнги, от чего он еле заметно дрожит, идя по улице весеннего Сеула. Мин никогда не испытывал жалости к тем, которых убивали его люди. Он принимал заказы и подбирал подходящего человека для идеального убийства. Эту работу парень выполнял настолько хорошо, что конкурентов в стране у него не стало за два года идеального выполнения своей части договора. Ему двадцать пять, но он повидал в жизни столько, о чём большинство людей не догадывается. У него было достаточно заказов, но никто из заказчиков не читает то, самое важное, что всегда написано мелким шрифтом. Спустя полгода после получения желаемого, они умирают, ведь они не заслужили счастливой, долгой жизни, полученной ценой чужой. Кто-то умирает от самоубийства, кто-то от аварии, кто-то от пули, но все без исключения. Таковы правила его игры. Такова его цена. Жизнь за жизнь, разве не справедливо? У него были дела, которые он не мог доверить никому из своих работников. Он убивал идеально и этим можно было бы восхищаться, но это случалось крайне редко, а точнее, он выполнял заказы лично только семь раз. Когда ему было двадцать три, его жизнь пошла по наклонной. Парню нужны были деньги, чтобы отдать долги. Он делал грязную работу за небольшие деньги и как только его «работодатель» увидел его потенциал, предложил ему то, что никогда никому не предлагал — он хотел научить его тонкостям их работы, которые мужчина хранил в себе годами. Этот мужчина был уже в годах, тяжело болел, но видя что Мин впитывает все детали и тонкости, которым его учили, как губка, он будто набирался сил. Ким Джин Хо — так звали его «учителя», не то чтобы любил убивать самих людей, он считал правильным убивать монстров в их лицах. Он считал, что так мир станет немного лучше для всех. Юнги же было приятно это делать. Он таким образом освобождал свою душу от гнева, который с каждым днём давил на него всё больнее и больнее. Одним из заказов Юнги стал молодой парень, который после смерти своего отца унаследовал все акции его компании. Самое комичное в этой ситуации то, что заказ поступил от брата его же отца, который видимо и стал причиной смерти мужчины. Жадность толкает людей на ужасные поступки, не так ли? В тот день Юнги не убил парня. Он казался ему слишком ценным для этого, поэтому юноша взял его под своё крыло. С каждым днем тот парень ставал всё лучше и лучше в деле, которое ему доверил Мин. Его зовут Чон Чонгук. Парень очень молод, но схватывает всё на лету, поэтому создается такое впечатление, будто нет такого дела в котором юноша бы не преуспел. Он за короткое время стал гордостью Юнги и он начал доверять ему одни из самых сложных убийств. Если посмотреть на команду отборных убийц, то можно увидеть то, что это были те люди, которые были наказаны жизнью незаслуженно. Все были достаточно молоды и каждый из них выполнял убийства определенного типа и статуса людей. Это решение принимал Юнги, по этому никто не стал с ним спорить. Все они уважали его и были в какой-то степени благодарны, что Мин не мог не замечать. Эти парни стали его братьями и потерять хоть кого-то из них чувствовалось будто тебя лишают частички твоего сердца. Год назад, во время выполнения заказа, один из его братьев умер. Выполняя такую опасную работу, он мог или сгнить в тюрьме или умереть от пули заметившего его охранника тех мужчин или женщин, у которых было врагов больше чем денег, но нет. Это была смерть от приступа астмы и парень имел неосторожность не взять с собой лекарство, думая, что как обычно ничего особенного не случится. Как иронично. Юнги долго ходил с таким видом, будто он смертельно болен и жить ему осталось максимум несколько недель, но Гук был тем, кто заставил его улыбаться немножко чаще. Мина в нём завораживало это удивительное сочетание невинных глаз и того, чем он зарабатывает себе на жизнь. Он считал свою душу пропащей, неспособной радоваться хоть чему-то, но Гук уничтожал его тёмную, безжизненную стену кирпичик за кирпичиком, строя из этого всего желание жить. Они стали друг другу больше чем «работодатель и подчиненный». Они стали настоящими братьями не по крови, а по духу, но Мин никогда не делился воспоминаниями о тех событиях, которые заставили его ступить на кривую дорожку, да и Чонгук не настаивал на том, чтобы старший рассказывал, ведь видеть в его глазах боль было пыткой больнее любых физических издевательств. У Гука было не такое ужасное детство, как у его хёна, но тоже были неприятные моменты. Его отец не считал, что парень имеет право стать тем, кем он захочет. Каждый день он напоминал тому, что он без него ничего не может, что он «ноль без палочки», ничтожное существо из-за которого у него одни проблемы. Отец заставлял его вникать в дела бизнеса, бил его за непослушание, от чего у него на память остались огромные, множественные шрамы на спине и один большой шрам на животе, которы он получил от тех, кого мужчина развёл развёл на большие деньги. Они хотели проучить того, заставив страдать невинное дитя. Когда он проснулся в больнице, Чон старший посмотрел в его глаза холодным взглядом и кинул сухое «Я рад, что ты впорядке». Гуку было не так больно физически как душевно. Он хотел однажды увидеть в глазах отца гордость за него, но так и не успел получить желаемое. Прокручивая все эти воспоминания у себя в голове, стоя перед зеркалом в туалете, Чонгук стаскивает свою чёрную футболку, рассматривая один за одним свои шрамы. У мальчика были времена, когда ничего не помогало устранить ноющее чувство в душе и он брался за лезвие. Он делал неглубокие порезы на боках, так как на руках это слишком заметно. Неглубокие не потому, что он боялся, а потому, что ближе к поверхности кожи самое большое количество нервных окончаний, но этого было недостаточно. Однажды он чуть не подсел на наркотики, пока его Юнги вовремя не вытянул с этого дерьма, чему тот очень благодарен. Вдруг, окончательно вырывая парня с его раздумий, что-то за его спиной с громким звоном разбивается и резко поворачиваясь младший встречается глазами с незнакомым парнем, глаза которого бегали по всему телу Чонгука, а на полу были рассыпаны осколки полупустой, стеклянной бутылки от воды, которая выпала с рук юноши в просторной, серой футболке, которая немного сползла с одного плеча, открывая вид на завораживающие ключицы. Разрывая их долгий зрительный контакт в туалетную комнату входит Ким Сокджин — самый старший в их «команде». — Что вы здесь натворили? Я же просто попросил сходить за водой, а ты ушёл на полчаса. Ты что, в соседний город за ней ходил? У нас разгребли из-за надвигающегося апокалипсиса, новости о котором появляются каждый год, только слова переделывают? — раздраженным голосом проговорил старший, вопросительно смотря на незнакомого Чонгуку парня, забирая бутылку воды у Гука, закидывает две таблетки в рот и делает несколько больших глотков, после чего вручает младшему бутылку обратно, похлопав по плечу. — Хён, может объяснишь кто это? — подняв брови, смотря на Джина сказал Чонгук. — Представься сам. У меня нет сил для этого дерьма. — сказал раздраженно парень, глядя на юношу с шоколадными волосами, кивая в сторону Гука. — Я…я брат Сокджина хёна, меня зовут Ким Тэхён. — поклонившись представился тот, выжидающе смотря на парня, волосы которого были на несколько тонов темнее, но идеально ему подходили. — Чон Чонгук. — кивнув головой, не прекращая изучать парня глазами пробормотал младший. — Вот и чудно, детки знакомы. Ко мне в ближайшие несколько часов не вваливаться, только если вы не знаете удивительное средство от жуткого похмелья, которое снимет все симптомы за секунду. — кинул старший, захлопывая дверь, но тут же возвращается с фразой «и приберитесь здесь заодно» и кряхтя, снова закрывая дверь с меньшим шумом. — Я сам уберу, я виноват. — проговорил Тэхён, собирая осколки. — Ты так только порежешься. Я сейчас принесу веник. — натягивая футболку, сказал Гук, выходя с туалета и вернувшись через мгновение. — Спасибо. — пробормотал парень, аккуратно забирая с рук темноволосого веник с совком. Собрав и выбросив всё, те расходятся по комнатам, а Чонгук остается в недоумении и думает, что поселить в их общежитии постороннего было не самой хорошей идеей Джина. С усилием разодрав глаза, Гук понимает, что он проспал все свои будильники и в дверь стучит разъяренный Джин, крича ругательства, парочку из которых он в жизни не слышал и то, что Гук сейчас проспит собрание. Сев на кровать, потирая руками лицо, и опираясь на кровать руками, встаёт и еле поднимая ноги идёт в ванную, надеясь, что после холодного душа он немного придёт в себя. Душ не оказал ожидаемой помощи и разочарованный, заспанный Чонгук пошёл на звуки выясняющих отношения людей, попутно застёгивая штаны. Как оказалось, двое взрослых мужчин поссорились из-за ноутбука, который кто-то не вернул вовремя. И смешно и грустно. – Так как все в сборе, я предлагаю начать наше собрание. – достаточно громко сказал Джин, занимая своё привычное место у окна. – Так зачем ты нас всех позвал, Джин хён? – усаживаясь на удобное кресло, сказал один из парней. – Я хотел бы представить вам своего брата, который прибыл вчера вечером и Чонгук с ним уже успел познакомиться. Его зовут Тэхён, ему 22 года и он будет жить с нами столько, сколько ему необходимо. Поверьте, он хороший помощник в нашем деле, – проговорил Сокджин, делая глоток воды с бутылки, стоящей рядом с ним, на столе. – Тебе не кажется, что это немножко ужасно хреновая идея, впутывать в наши дела посторонних, даже если это родственник? – возразил Чонгук и Тэхён мгновенно почувствовал себя лишним в этом доме, мысленно соглашаясь со словами младшего. – Не кажется. Поверь, Гукки, он быстро учится, – ухмыляясь сказал старший, прожигая в Гуке дыру своим взглядом. – Как скажешь, хён, но я в любом случае считаю и буду считать это хреновой идеей, – кинул Чонгук, вставая с кресла. – Если это всё, то я пойду, – устало выдохнул Гук, вставая с нагретого места и всем открылся вид на его мышцы, играющие под почти прозрачной футболкой. Зайдя в комнату, Чонгук решил одеться и пройтись по городу, так как погода это позволяла. Захватив ключи, телефон и кошелёк, парень спустился на первый этаж, где наткнулся на Юнги, который рассматривал что-то, попивая вино с бутылки. Пройдя на кухню, Гук захватил один бокал и поставил перед старшим. Тот поднял на него глаза и кивнув в знак благодарности, дал ему бутылку. Налив спиртное в небольшой бокал и поставив бутылку на стол, юноша подал его Юнги. – Хён, что с тобой? – спросил младший, заглядывая в глаза парню. – Ничего особенного. Я читал дело нового клиента. – потирая переносицу пробормотал тот. – Сколько ты не спал? Только честно. – задал вопрос Чонгук, внимательно наблюдая за жидкостью, которая плескалась в бокале у старшего. – Я не помню, кажется дня три. – ответил хён, продолжая рассматривать бумаги. – Пообещай мне, своему любимому младшенькому, что к моему приходу ты будешь мирно спать в своей кровати. – усмехнулся Гук, вставая с удобного кресла. – Просто иди куда шёл, любимый младшенький. – буркнул Юнги. – Ты неисправим, хён. – кинул младший, закрывая за собой дверь дома. На улице уже было довольно темно, но это не останавливало парня. Кто не любит прогулки по ночному городу, особенно когда на улице достаточно тепло, а прохладный ветер обволакивает каждый сантиметр кожи, успокаивая тысячи летающих мыслей и приятно охлаждает горячую кожу. Бездумно бродя по узким улицам ночного города, парень решил, что зайти в бар будет лучшим решением. Увидев на горизонте вывеску, играющую яркими огнями тот невольно поплелся к заведению. Запах цитрусовых и крепкого алкоголя ударил в нос Чонгуку, но тот быстро привык к этому и уже заказывал у бармена выпивку. Кто-то бездвижно лежал за своим столиком, кто-то шумно и весело проводил время, а кто-то – Чонгук. Допив третий бокал тот решил облегчиться и спросив направление, потащил ноги к туалету. Открыв дверь, тот не сразу, но заметил человека, которого не следовало бы встречать если ты не ищешь лишних травм и гроба на твой вкус и цвет. Это был один из их клиентов, которого Гук обманул на хорошие деньги. Несколько раз ему удавалось улизнуть от ответственности, но крепкий алкоголь не позволял сегодня ему эту роскошь. Стараясь быть незамеченным, парень проскользнул в старую, грязную кабинку и закрыл её, надеясь, что его не заметили. Мочевой пузырь говорил, что тот долго не продержится, а липкое чувство опасности перекрывало это, не давая думать ни о чем кроме спасения собственной шкуры. Чонгук не был человеком, которого легко запугать, но зная на что способен этот человек, тот понял, что его смерть в сегодняшнем плане "набухаться" не упоминается. С горем пополам, через минут пять, сделав то, зачем пришёл в туалет, Чонгук решил рискнуть и выглянуть, чтобы проверить территорию. Все кто был в туалете это мужик, который спокойно спал в углу и парень, который посмотрел на Гука как на полного идиота. Конспирация и пьянство, как оказалось, вещи не особо совместимые, поэтому, сделав вид будто не выглядывал из кабинки, стоя на унитазе пару секунд назад, помыл руки и вышел. Вернувшись к барной стойке Чонгук был уже готов расплатиться, но услышал знакомый голос, который максимально несвязно сказал парню на ухо "Вот мы и встретились снова, мальчик". Алкоголь моментально выветрился и не поворачиваясь Чонгук начал глазами искать ближайший выход. Увидев как этот мужчина падает на стул, тот невольно поморщился и попытался отодвинуться максимально далеко. – И что мы будем с тобой делать, сынок? – пьяно сказал старший, не отводя взгляда от Гука, на что тот промолчал. Пользуясь состоянием мужчины и отсутствием его людей в поле зрения, Чонгук быстро встав пошёл к выходу, но услышав возмущенный крик и то, что двери здания снова открылись, тот сорвался на бег, не замечая холодные капли дождя, бьющие ему в лицо. Под крик людей, преследовавших его, тот завернул за ближайший угол и попытался максимально оторваться от проблем, которые могут у него быть, если он не ускорится. Услышав выстрел, сердце парня забилось быстрее и увидев автобус который собирался уезжать, тот забежал в него в последний момент, облегченно выдыхая и пытаясь привести дыхание в норму. Сегодня ему повезло как никогда. Будь мужчина трезвым, Гука уже не было бы в живых. Хлопая себя по щекам, Гук пытался окончательно протрезветь чтобы никто из домашних не заметил то, что он пил. Выйдя с автобуса парень начал инстинктивно оглядываться по сторонам, чтобы быть уверенным в том, что он в безопасности, хотя это громко сказано. Дойдя до дома по опустевшим улицам, Гук думал о том, чем он собирается заниматься в будущем, так как учитывая то, чем они занимаются сейчас, трудно будет работать каким-то менеджером, а тем более построить семью. Чонгук с самого начала понимал это, но всё-таки согласился на предложение хёна. Он в одно и то же время лишился прежней жизни и обрёл новую в которой у него есть семья, которая готова отдать за него жизнь, как и он за неё. У них часто бывают ссоры, но всегда по мелочи. Парню нравится сидеть и наблюдать за семейной идиллией после тяжелого рабочего дня, попивая крепкий кофе. Наконец-то он может уверенно сказать, что у него есть дом ведь то место в котором он жил до того как встретил Юнги было для него хуже тюрьмы, в которую он попал не за свои грехи. Закрыв аккуратно дверь, Чонгук, не включая свет, снял верхнюю одежду и обувь, пытаясь не создавать лишнего шума, поднялся в свою комнату, падая на мягкую кровать. Полежав несколько минут, тот решил сходить в ванную и переодеться. Захватив нужные вещи, парень на цыпочках пошел к общей ванной комнате. Пересчитав все углы, тот тихо ругаясь добрался до пункта своего назначения, но когда открыл двери, яркий свет ударил ему в глаза, и тот поморщившись, пытался рассмотреть того, кто тоже не спал. – Что ты здесь делаешь? – испуганно сказал парень, стоявший напротив Гука. – Живу, – кинул младший, узнавая голос нового жильца. Глаза немного привыкли к свету. Тэхён промолчал и вытерев лицо пошёл к двери, но рука Чонгука остановила его и тот невольно опустил на неё взгляд. – Не расскажешь почему хён нагнул нас, пошёл против правил и разрешил тебе здесь жить? – выпалил парень, пытаясь говорить максимально тихо. – Нет, не расскажу, – шепотом сказал тот и выдернув руку вышел из ванной комнаты, потирая запястье, а Гук продолжил стоять посреди комнаты, смотря ему вслед. 🖋🖋🖋 Новое утро, новая головная боль, старый будильник – это то, что встретило проснувшегося Чимина и тот закрыл лицо руками, надеясь, что он ещё спит. Голос матери окончательно убедил парня в том, что уже утро и ему пора в школу. Сползая с кровати тот задел ногой телефон, и тот упал на пол, покрываясь трещинами. Не лучшее начало дня. Его дни были настолько скучны и однотипны, что Чимин мечтал о том, чтобы в один день случился хотя бы апокалипсис. Продолжение следует...