***
Какаши бежал по деревьям со своей командой на обратном пути в Коноху. Он понимал, что ускорился сильнее, чем было необходимо, но он хотел вернуться как можно скорее. Несколько раз они останавливались на отдых, и Какаши мог сказать, что Югао посылала ему нечитаемые не выражающие восторга взгляды, видимые даже из-под её маски кошки. У неё и Товы за спиной были большие транспортировочные свитки и, хотя они были не особенно тяжёлыми, бег с ними был, в лучшем случае, неудобным. Когда они покидали убежище, то разделились на две группы. Каге и Иношиши сопровождали двух разведчиков, в то время как Какаши и трое других АНБУ пошли вперёд с собранной информацией и преступниками, которых поймали. Ниндзя-разведчики не были медлительными, но не могли справиться со скоростью, с которой обычно путешествовали АНБУ. Возвращение в Коноху ещё не означало, что всё кончено, и он это знал. Им всё ещё нужно было найти шпиона и разыскать оставшихся членов организации. Какаши надеялся, что разведчики и пленные, которых они вели, позволят им это сделать. Но конец пути был в поле зрения, и чем скорее они вернутся в Коноху, тем скорее смогут закончить это. Он почувствовал собственную ухмылку за маской, прыгая по деревьям. Прощальный взгляд Ируки был напряжённым, не скрывавшим потаённого смысла. Какаши дал ему обещание и с нетерпением ждал его выполнения. Но для начала было несколько свободных концов, которые необходимо связать. Как только они добрались до деревни, то направились прямо в кабинет Цунаде, чтобы доложить о миссии. Какаши кратко изъяснил то, что произошло. — Другая половина команды должна прибыть через три часа, — заключил он. — Шесть, — задыхаясь, сказала Югао. Может быть, Какаши излишне на них давил. — Ирука-сэнсей с другой группой? — растерянно спросила Цунаде, и брови Какаши сошлись на переносице. Даже с той скоростью, с которой они двигались, Ирука должен был прибыть несколько часов назад. — Он ещё не отчитался? Она едва успела сказать нет, как он уже выпрыгнул из окна её кабинета и начал волноваться, когда мчался к квартире Ируки. Он знал, что это было слишком просто. Его разум пытался сказать это ему в течение последних двух дней, но он игнорировал предупреждения, потому что хотел, чтобы всё закончилось. Какаши ударил кулаком в дверь Ируки. Ответа не было, и он понимал, что его не будет. Ловушки Ируки всё ещё были активированы, и даже снаружи было видно, что дома никого нет. Впервые, когда он вломился в квартиру Ируки, ему потребовалось немало времени, чтобы справиться со всеми ловушками. Это был интересный вызов. На этот раз потребовалось всего несколько секунд. Он распахнул дверь и вошёл внутрь, сразу же падая на пол, когда гигантский огненный шар полетел в его голову. У него было около секунды, чтобы совершить этот манёвр, прежде чем в него полетел другой. Прыгнув в сторону, чтобы уклониться, он открыл левый глаз. Ему нужно отключить ловушку и убедиться, что Ирука ещё не пришёл домой. Третий огненный шар устремился к нему, и Какаши моргнул. Он выглядел достаточно реальным, но Шаринган подсказывал, что это всего лишь иллюзия. На этот раз он не стал уклоняться, пропуская его. Это было похоже на тёплый ветерок. Какаши быстро сложил «кай», чтобы развеять гендзюцу, после чего с потолка упала записка. Он рефлекторно поймал её. Аккуратный почерк Ируки было невозможно перепутать ни с чьим. «Если ты снова вломишься в мою квартиру, в следующий раз они будут настоящими :)» Несмотря на сложившуюся ситуацию, Какаши засмеялся над смехотворностью записки, наполовину истерично, учитывая отчаяние, которое он испытывал. Он бы оценил тот факт, что Ирука добавил дополнительные ловушки, но только позже. После того, как тот благополучно окажется дома, в безопасности. Он быстро обыскал квартиру Ируки, но было ясно, что дома никого не было уже несколько дней. Ирука не возвращался в деревню. Возвращение в кабинет Цунаде было смазано бегом по крышам и срочностью. — Он не появлялся у себя в квартире, — объявил Какаши, приземляясь возле рабочего стола Цунаде. Все понимали, что это значит. — Беловолосый работник Штаба. Шимо. У него есть разрешение на миссии S-ранга? — Да, он бывший АНБУ, с честью ушёл в отставку и вернулся к стандартным обязанностям, — ответила Цунаде. Какаши чертыхнулся. Между АНБУ S-ранга и допуском в архив миссий Штаба он, вероятно, имел доступ к любому файлу, в котором нуждался. — Разрешение... — начал Какаши, но Цунаде его перебила. — Разрешаю. Бери с собой, кого хочешь. Верни Ируку-сэнсея. Он повернулся к Югао, Тове и Комачи. Все трое стояли по стойке смирно, ожидая указаний. — У Вас есть десять минут, чтобы пополнить запасы и встретить меня у северных ворот, или я уйду без вас. Они исчезли в мгновение ока, и Какаши последовал за ними так же быстро, когда Цунаде сообщила ему, что соберёт подкрепление в течение двух часов. Несмотря на то, что он дал им больше времени, все трое его товарищей по команде были у ворот уже через пять минут. Скорость, с которой они покидали Коноху, заставляла их прежний темп казаться размеренным. У них не было лишнего времени, чтобы тратить его впустую.***
Какаши был прав, решил Ирука. Книги не могли поведать обо всём. Он провёл последние три дня выполняя все инструкции, которые прочитал, всё, чему учился и учил. Он оставался спокойным и собранным, он наблюдал и пытался упорядочить расписание Шимо, ища наилучший путь побега, и всё, в чём он действительно был уверен, так это в том, что он не был спокойным от природы человеком, у Шимо не было определённого графика, и более лучшего шанса на спасение не было. Даже если бы он и нашёл выход, Ирука понятия не имел, где они находятся и в каком направлении его увели. Он всё ещё не был уверен, как долго отсутствовал. Вероятно, в нескольких часах пути от того места, где Шимо напал на него. Шимо сказал, что Какаши прибудет через четыре дня. Это предполагало два дня на возвращение АНБУ в Коноху, а затем два дня, чтобы добраться до них. А также он сказал, что тот отлично знал область вокруг убежища, что поставило Ируку в невыгодное положение, предполагая, что они находятся поблизости. Он мог попытаться сбежать, но Шимо, вероятно, смог бы выследить его прежде, чем Ирука бы сориентировался. Его чакролокация была абсолютно бесполезна. Он понятия не имел, что было за пределами здания, в котором они находились. Ирука начал жалеть, что это не тот ниндзя-отступник, считавший его безобидным. Шимо знал его слишком хорошо, чтобы совершить ту же ошибку. Ирука и не предполагал, как мало на самом деле он знал о Шимо. Тот всегда готов был выслушать проблемы остальных, но редко рассказывал что-то о себе. Ирука знал, он родился и вырос как шиноби Конохи, а также знал, что Шимо работал в Штабе столь же долго, как и Ирука. Кроме того, он не знал ничего другого. Шимо вошёл в камеру, чтобы снова проверить Ируку. На этот раз его не было всего пятнадцать минут. — Как ты с ней познакомился? — спросил Ирука прежде, чем смог остановить себя или обдумать. Это был отчаянный ход, но единственный, что у него был. Шимо выглядел удивлённым, а затем просто пожал плечами. Ирука подумал, что он проигнорирует вопрос, но через секунду тот начал говорить. — В то время Земля Снега отправляла делегации в эту область, и они, как правило, уважают людей, использующих ледяные и снежные дзюцу, поэтому я был естественным выбором для переговоров с ними. Мы встретились на одной из этих миссий. Ирука отметил пользу от использования этой территории. Земля Снега активно торговала с Землей Гор, обменивая свои технологии на сырьё металлической руды, которая с лёгкостью добывалась по всему перешейку. Они не уходили слишком далеко от второго укрытия. Если он сбежит, то Коноха будет на юго-западе. — Она была из Земли Снега? — Пока их даймё не убили, и она не стала ниндзя-отступницей. То, что Шимо сказал ранее, с щелчком встало на место в голове Ируки. — После этого вы встречались, когда ты брал миссии посланника? Шимо кивнул, и внезапно его уверенность и готовность поверить, что Ирука тайно встречался с кем-то на своих собственных миссиях посланника, приобрела больший смысл. — Я бы оставил Коноху ради неё, но она подумала, что будет лучше, если я останусь. Разумеется, подумал Ирука. Какому ниндзя-отступнику не нужна прямая связь с Конохой и её разведданными? — Значит, лидер этой организации знал, что ты захочешь отомстить, и завербовал тебя? Шимо прищурился, и Ирука понял, что, должно быть, что-то упустил. Он молча проклинал скрытого в темноте человека. — Йонага был бесполезен. Второй-в-команде. Когда АНБУ были уже близко, то всё, что он делал — бежал. Он, вероятно, так и скрывался бы вечно, если бы я его не нашёл. — Ты нашёл его? — повторил Ирука с явным шоком в голосе. Если Йонага был вторым в их команде, возлюбленная Шимо, наверное, была лидером. — Мне потребовались годы, чтобы получить доступ ко всем файлам, в которых я нуждался, но, в конце концов, я нашёл его. После этого не потребовалось много времени, чтобы убедить его восстановить Когараши. Его просто нужно было подтолкнуть. Найти других, кто хочет отомстить ему, оказалось ещё легче. Ируке поплохело. Шимо не просто воспользовался этой организацией — он был тем, кто дёргал за ниточки. — Ты использовал Йонагу, чтобы нацелиться на Какаши. — Он должен узнать, каково это, когда на него охотятся, узнать, что кто-то выслеживает его так же, как он выслеживал её. Он должен испытать, как кто-то приближается к его близким, не в состоянии остановить это, — в глазах Шимо вспыхнула давно скрываемая ненависть, перерастающая в безумие. — Но всё не так, — попытался объяснить Ирука, понимая, что это, вероятно, не поможет. — Я не его возлюбленный. Мы не любовники. Шимо недоверчиво взглянул на него. — Ты отшил всех, с кем мы пытались тебя свести. — Но не потому, что я встречался с кем-то ещё. Мне просто было это не интересно. — Он передавал тебе письма весь этот год. — Они не от него. — Тогда от кого? Ирука сжал губы в тонкую линию. Даже в подобной ситуации он не станет разглашать эту информацию. — Твои миссии практически всегда совпадали с его, — продолжал Шимо. — По-видимому, из-за идеи Цунаде о скрытых экономически-эффективных миссиях. Шимо покачал головой. — Он заботится о тебе. Ирука открыл было рот, чтобы всё отрицать, но Шимо перебил его. — Я видел, как он смотрит на тебя. — Это было только для миссии, чтобы выяснить, кто за ним охотится. Шимо внимательно взглянул на него. — Может быть, для тебя всё так и было. Но я наблюдал за ним годами. Он никогда не заводил любовников, у него даже не было близких друзей. Он невероятно безразличен ко всем остальным. Но с тобой всё иначе. Глядя на Шимо, Ирука понимал — неважно, что он скажет. Шимо хочет верить в это. Он хотел, чтобы существовал кто-то, о ком заботится Какаши, кто-то, кого он может ранить. Он ждал много лет, конечно, он будет хвататься за любую соломинку в этот момент, отчаянно нуждаясь использовать чужую слабость. Его собственные переживания затуманили взор, проецируя его прошлые отношения на стечение обстоятельств. — Весь год ходили слухи о твоих миссиях. И когда я понял их череду, то не думал, что это может быть правдой. Тебе не мог понравиться такой как он. Но потом я увидел письма. — Мы не любовники, — уверенно повторил Ирука, хотя и понимал, что это бесполезно. — Он заботится о тебе, — в свою очередь повторил Шимо. — Даже если вы не любовники, твоя смерть причинит ему боль. И он всё равно будет чувствовать, что это его вина, — в этом последнем предложении было столько ненависти, но не похоже, что она адресована Какаши. По крайней мере, не вся. — Как и ты, — сказал Ирука, осознав. Шимо почесал левое плечо. Ирука замечал, как он делал это раньше, и понял, что это место, где находились татуировки АНБУ. — Единственная причина, по которой АНБУ нашли её, заключалась в том, что кто-то видел, как она покидала гостиницу. Разведка так и не выяснила, с кем она встречалась в ту ночь, но... — Шимо покачал головой. — Через несколько дней мне поручили новую миссию. Я должен был выступить в качестве руководителя группы подкрепления, — он резко выдохнул, заставляя себя продолжать. — К тому времени, как мы прибыли, первая команда АНБУ уже была там. Она видела меня, знала мою маску. Но ясно дала понять, что не хочет моего вмешательства. Ирука тяжело сглотнул. — Ты видел, как она умерла. Он и представить не мог, что значит руководить командой, точно зная, что произойдёт, если они найдут того, кого ищут, чувствуя вину за её смерть. Что-то, о чём говорил Шимо, зашевелилось в мыслях Ируки. Какаши был здесь и раньше. — Это произошло здесь. Он убил её здесь. Шимо не стал отрицать. — Я хочу, чтобы он наблюдал, как я убью кого-то, кого он любит. Хорошо, если я смогу убить его после. А если он убьёт меня, ему всё равно придётся жить с осознанием того, что стал причиной твоей смерти. Я не против такого развития событий. Ирука безмолвно уставился на Шимо. И понятия не имел, что ответить на такое заявление. — Я правда не хотел, чтобы это оказался ты, — закончил Шимо, повторяя свои слова, сказанные ранее. Он покачал головой и вышел из камеры, но Ирука знал, что он ушёл ненадолго. Он откинулся головой на стену позади. У него оставался день, чтобы выбраться из этой передряги, и Ирука до сих пор понятия не имел, как с этим справиться. Он закрыл глаза, продолжая мысленно работать над всевозможными сценариями исхода.***
Когда они приблизились к укрытию Йонаги, Какаши вызвал свою стаю. Его указания были просты: искать любые следы Ируки, которые возможно отыскать. Это не заняло много времени. Какаши поднял белый камень, который нашёл Акино, перекатывая его между пальцами. Он был идентичен тому, что был в наборе Ируки для игры в Го. Немного дальше к северу Юхей издал вой. Он тоже нашёл что-то. Прибыв к нинкену, Какаши не удивился, увидев ещё один камень, лежащий под открытым небом. Либо Ирука, либо его похититель оставляли след. Если бы Ирука был в сознании, Какаши уверен, он сделал бы больше, чем просто след из камней, что означало, что, скорее всего, это был похититель. В любом случае, это не имело значения. Они двинулись по следу, зная, что впереди их наверняка ждёт засада, но она не являлась тем, что сможет остановить Какаши. Они ускорились. Нинкены бежали впереди Какаши и трёх других АНБУ, иногда обнаруживая камни по пути. Каждый камень приближал их к ловушке, но времени, чтобы остановиться и подождать подкрепления, не было. Цунаде отправила команду прямо за ними, но скорость, с которой двигался Какаши, не оставляла шансов, что подкрепление догонит их. Его товарищи по команде почти не отставали. Уже прошло слишком много времени. Четыре дня кажутся вечностью, когда тебя держат в плену. Неизвестно, что могло произойти с тех пор, когда эти камни были оставлены. У них не было лишнего времени. Какаши старался не думать о худшем сценарии, но его мысли были полны, перебирая всё, что могло произойти. Он позволил им подгонять себя ещё сильнее. Чем дольше они двигались, тем более определёнными они становились. Какаши развеял своих псов, больше не нуждаясь в них, и не хотел, чтобы кто-то из нинкенов попал в плен прежде, чем он узнает, с чем они столкнулись. Даже без них Какаши точно знал, куда ведут камни. Он бывал здесь раньше. Буквально через несколько часов после того, как был найден первый камень, они достигли убежища. В последний раз, когда Какаши видел его, то было стёрто с лица земли командой АНБУ. Его смогли перестроить за последние пять лет. Оставшиеся трое АНБУ приземлились рядом с ним, ожидая команды. Он отбросил ту часть себя, что беспокоилась об Ируке. Сейчас эти эмоции никому не помогут. Пришло время провести разведку.***
Ирука был в довольно хорошей форме, учитывая обстоятельства. Гораздо лучшей, чем надеялся. Его не пытали, давали воду, иногда позволяя пользоваться ванной. Обращение, которое он получал, было довольно гуманным. Хоть какая-то польза от того, что оказался в плену бывшего друга, с горечью подумал Ирука. Недостатком было то, что Шимо не оставлял его одного надолго. Он не выходил из комнаты на определенное количество времени. Иногда он уходил всего на несколько минут, иногда на час или два, но в убежище не было достаточно чакры, чтобы отследить, куда он пошёл. Он мог стоять за дверью, и это всё, что он мог понять. Разнохарактерные варьирующиеся смены оставляли Ируку лишь гадать: возможно, он мог бы сбежать во время очередного длительного отсутствия, если бы только знал, где находится Шимо. Перерывы между последними тремя проверками были короткими. Шимо спал не больше часа за один раз в течение последних трёх дней, насколько мог сказать Ирука, основываясь на коротких лихорадочных вспышках, когда засыпал сам. Это было то, о чём знали большинство шиноби, отправляясь на длительные миссии, требующие возможности нормально функционировать даже при минимальном сне. Предполагалось, что АНБУ должны быть особенно хороши в этом, но это имело последствия. Тело использовало дополнительную чакру, чтобы восполнить недостаток отдыха, сохраняя ясность ума и сосредоточенность чувств. Большинство шиноби могли поддерживать подобное состояние в течение трёх или четырёх дней, но после этого снова был необходим сон. Шимо практически достиг этой точки. Шёл четвёртый день, и если Какаши прибудет к вечеру, Шимо может захотеть поспать несколько часов, чтобы восстановить собственную чакру для сражения. Это означало, что он оставит Ируку одного, и тот был готов на случай, если он поступит именно так. Ему необходимо сделать ход. Необходимо бежать и сделать это в ближайшее время. До того, как прибудет Какаши. В следующий раз, когда он останется один, это может быть его последний шанс. Шимо ушёл, но Ирука выжидал. Конечно, он вернулся через несколько минут. И снова ушёл, а Ирука подождал немного, чтобы быть уверенным, что тот не вернётся, и затем приступил к работе. Он испробовал все уловки, которые знал, чтобы освободиться от верёвок, каждый раз, когда Шимо перевязывал их, но тот знал все его уловки. Ничего не сработало. Он не мог выбраться из оков. Положив голову на колени, он подтолкнул протектор по лбу вверх. В другой ситуации он мог бы посмеяться над тем, как это выглядело. На мгновение показалось, что он решил носить его также, как Сакура. Затем он наклонился назад, встряхнув головой, чтобы хитай, скользнув по его хвосту, упал позади. Его ладонь была открыта, готовая поймать его. Края металлической вставки были затупленными, но это было единственным, к чему он имел доступ. Насколько он мог судить, Шимо нашёл большую часть оружия, спрятанного в его униформе, а если он что-то и пропустил, оно находилось в местах, куда Ирука не мог дотянуться в нынешнем положении. Он обернул протектор вокруг руки и использовал металл, чтобы начать резать верёвки за спиной. Диапазон его движений был ограничен, вызывая напряжение, но он продолжил, ожидая, пока верёвки не начнут поддаваться. Он сдержал одобрительный вскрик, когда первая из них оборвалась, предоставляя ему больше места для действий. Теперь это не займёт много времени, пока у него будет достаточно сил, чтобы вывернуть запястья из оков. Протектор был не лучшим вариантом для ношения после использования в качестве самодельного ножа, но это было явно лучше, чем альтернатива. Ирука надел его обратно. Что бы ни случилось после, он хотел встретиться с грядущим, как шиноби Конохи. Теперь, когда он снова мог складывать печати, Ирука использовал небольшой сфокусированный катон, чтобы опалить верёвки, связавшие его ноги, но этого было достаточно, чтобы их освободить. Шимо не был сенсором, насколько знал Ирука, но всё же не хотел использовать слишком много чакры, подвергая себя риску быть обнаруженным. Наконец, освободившись от верёвок, он быстро размялся, ему не позволяли много двигаться, и верёвки оставили ссадины на его запястьях, но если не считать этого, он был в порядке. Дверь камеры была следующей проблемой, но он не был ловкачом всю свою жизнь просто так. Ирука потянулся к своим сандалиям, ухмыляясь, когда обнаружил короткий сенбон, всё ещё спрятанный в одном из швов. Он не был стандартной длины, поэтому Шимо, вероятно, и пропустил его, обыскивая Ируку, но вполне сгодится для того, что задумал Ирука. Была причина, по которой ящики учительского стола всегда должны быть заперты и защищены. Он быстро вскрыл замок камеры и схватил свой жилет, наконец чувствуя себя собой, когда снова надел своё снаряжение. Ирука с сожалением посмотрел на свои вещи, ненадолго замедлившись. Единственное, что имело реальную ценность — набор Го, который теперь был бесполезен, когда половина белых камней была разбросана по чёрт знает скольким местам. Он не удивился, обнаружив защищённое небольшое окно в комнате. Это был единственный реальный путь к свободе, естественно, Шимо его защитил на случай, если Ируке удастся выбраться из клетки. Как бы то ни было, оно выделяло лишь небольшое количество чакры, едва достаточное, чтобы освещать всё на расстоянии метра. Вероятно, он предупредит Шимо о побеге, если приведёт в действие охранное дзюцу, но более важным вопросом было то, что ещё тот может сделать. Ирука был уверен, что Шимо не убьёт его. Если бы он случайно умер при попытке побега, то планы Шимо, чтобы Какаши наблюдал за тем, как он умирает, точно не сработали бы. Наиболее вероятным сценарием было то, что тот попытается каким-то образом вывести его из строя. Не смертельные ловушки были хороши. Он знал о них всё. И не мог рисковать тем, что один из его учеников погибнет только потому, что думал, что легче будет вломиться в Академию, проникнув в учительскую, взломать его рабочий стол и украсть ответы на тесты, чем просто выучить эту проклятую вещь. Даже после многих лет обучения и множества других проблем, он до сих пор не понимал логику некоторых учеников. Когда он взламывал рабочие столы своих учителей, это всегда было лишь ради самой шалости. Шимо, вероятно, был знаком со всеми стандартным дзюцу, используемыми АНБУ. Тупая боль, которая поселилась в голове Ируки в первые два дня плена, была постоянным напоминанием о том, что Шимо всё ещё может использовать хотя бы одно из них. Ируке необходимо было найти спусковой механизм в этой ловушке, и он готов был поставить все свои деньги на то, что он был скрыт. Он выпустил небольшое количество чакры, внимательно осматривая область, как визуально, так и используя свою чакролокацию, пока не обнаружил небольшое простое пространство чуть ниже левой стороны окна. Обычно Ирука пытался найти способ обезвредить ловушку, но на данный момент у него не было такой роскоши. Он уже потратил слишком много времени, и теперь необходимо действовать быстро. Лучшее, что он мог сделать — установить свои собственные ловушки вокруг спускового крючка, надеясь изолировать его и предотвратить срабатывание. Он взял замок, затаив дыхание, и медленно открыл окно, пытаясь не издавать ни звука. Ловушки не сработали. Он выдохнул, задержал дыхание на вздохе и пролез через окно. Снова быть на улице первый раз за несколько дней оказалось буквально глотком свежего воздуха, но у Ируки совершенно не было времени, чтобы насладиться этим. Он побежал, как только его ноги коснулись земли. Ирука не был уверен, двигался ли он быстрее Шимо, но должен был попытаться. Лучше всего было получить как можно больше форы. Он продолжал держать свою чакролокацию активированной, когда бежал, но ничего не чувствовал. Он находился слишком далеко, где не было абсолютно никого, кто использует чакру. Земля вокруг была неровной и каменистой, поэтому он сосредоточил всё своё внимание на беге. Рядом с убежищем не было никакого укрытия, где он мог бы спрятаться. Его единственная надежда заключалась в том, чтобы уйти как можно дальше, и желательно сделать это быстро. Часть него знала, что впереди будет ждать ещё одна западня, но Ирука не мог её заметить. Он просто не мог, не с таким уровнем чакры вокруг. Почувствовался всплеск чакры, когда он активировал ловушку — будто под его ногами что-то сломалось. В его подсознании земля начала светиться, чакра пузырилась и переливалась через края какого-то скрытого колодца. Ирука вздрогнул, когда температура воздуха вокруг его лодыжек почти мгновенно упала. Воспоминания о ниндзя-медике, вдохнувшем снег и кашляющем кровью, сильно поразили его. Он должен выбираться отсюда, пока не разразился ещё один шторм. Шимо жаждал отомстить в течение многих лет, Ирука это знал, но не осознавал, как долго тот к этому готовился. Ловушка, которую он только что активировал, должно быть, высвободила печать, в которой скопилось большое количество чакры. Несколько дней без сна не имели значения, но не несколько лет запечатывания чакры, чтобы использовать её на месте. Количество чакры в воздухе, когда Шимо напал на них раньше, было не слишком большим. Ирука не хотел задерживаться надолго, чтобы увидеть, какой шторм может создать такое количество хранимой чакры. Он заставил себя бежать быстрее. Позади него продолжалась буря. Тогда-то он и заметил их. Сначала слабо, но после нескольких месяцев преследования ими он никак не мог пропустить три пустых силуэта, сгруппированных вместе прямо за укрытием. Если бы с ними не было четвёртого, скрытого настолько хорошо, что он едва мог его почувствовать, Ирука был бы невероятно удивлён. Он чертыхнулся про себя. Он опоздал, было слишком поздно. Ему нужно вернуться и сообщить им, что он свободен, предупредить их. О метели и о том, что произойдёт, если они вдохнут её. Ирука развернулся и направился прямо к месторасположению АНБУ. Бежать прямо на четверых АНБУ, которые находились в состоянии повышенной боевой готовности, оглядываясь назад, было не самым мудрым шагом, который Ирука мог сделать, но у него совершенно не было времени, чтобы приблизиться к ним со всей осторожностью. Ирука попытался отдышаться, голова всё ещё звенела от удара о каменистую поверхность, когда один из них сбил его на землю. Только то, что он выглядел, как Ирука, ещё не значит, что он на самом деле им был. АНБУ всё ещё был невидим, но это не мешало тому удерживать Ируку. На таком расстоянии он наконец смог различить небольшое искажение чакры Какаши. Ирука посмотрел прямо на него. Какаши подошёл ближе, до сих пор невидимый, присев возле Ируки. Через мгновение Ирука заметил, что земля перед ним засветилась ещё больше. Неотчётливо, но все же это позволило Ируке различить движение рук Какаши настолько, что он мог понять — тот сделал жест, словно что-то подписывал. «Что написано в твоей записке?» Ирука моргнул, а затем понял. Разумеется, Какаши сначала бы проверил его квартиру. — В следующий раз, когда ты выкинешь подобное дерьмо, в ожоговом отделении госпиталя станет на одного пациента больше. Какаши развеял дзюцу сокрытия и воскликнул: — Подойдите ближе. Это он. Другой АНБУ повторил за ним, раскрыв себя. Его сбила с ног блондинка Яманака. Она отпустила его, и Ирука поднялся. Там же находился партнёр блондинки в маске птицы и фиолетоволосая куноичи. Ирука оглянулся в сторону убежища. За несколько минут температура значительно упала из-за активированной ловушки. Вся чакра Шимо, необходимая для формирования масштабного шторма, парила в воздухе. — Нам нужно выбираться отсюда. Сейчас же. — Сколько ниндзя-отступников у Шимо? — спросил Какаши. — Только он. — Тогда зачем нам уходить? Получается пять на одного, — сказала АНБУ в птичьей маске, но Ирука покачал головой. — Вы не понимаете. Он создаёт какое-то дзюцу метели, количество не будет иметь значения. Он слишком долго готовился к этому бою. — Объяснись, — приказал Какаши. — Этот холод, то же самое произошло по дороге домой. Температура упала, всё замёрзло, и пошёл снег, но в этом снегу что-то есть. Ниндзя-медик вдохнул его и начал кашлять кровью. Ирука посмотрел на скалы вокруг, они уже покрылись инеем. Белоснежные трещины побежали по ним, разрастаясь и распространяясь. — Я что-то спровоцировал во время своего побега. Думаю, он просто ждёт, когда буря будет достаточно большой. Он будет здесь в любой момент. Едва ли слова сорвались с уст Ируки, как он увидел первые снежные хлопья в воздухе, сверкающие на солнце, как сталь. — Не вдыхайте снег! — предупредил он, снова натянув на нос воротник водолазки. Он понял, что АНБУ имеют преимущество: их маски могут защитить лучше, чем материал его водолазки. АНБУ перешли в оборонительные позиции вокруг Ируки, ища атакующего. Они повернулись, обыскивая местность взглядом, но не было совершенно никого, с кем можно сразиться. Шторм распространился, кружа вокруг них, а количество снега увеличивалось, закрывая солнце. Ирука снова почувствовал дрожь, хотя и не знал, то ли это от холода, то ли от ощутимого намерения убийства в воздухе. Эта буря была больше, чем он видел в прошлый раз. Он не знал, насколько большими их смог сделать Шимо, но у него было такое чувство, что он вскоре узнает. Снежный взрыв устремился к ним, и все они увернулись от него, но тот двинулся за ними, пробираясь между АНБУ, и направился к Ируке. Он держал водолазку крепко прижатой ко рту, но это не имело значения. Снег не целил ему прямо в лицо. Он конденсировался, превращаясь из мерцающих потоков в нечто твёрдое, приобретающее форму. Когда он ударил Ируку в предплечье, тот пошатнулся. Снег скользнул замороженным металлом, словно грубой наждачной бумагой, по его форме, разрывая ткань и кожу под ней. Ирука проглотил крик боли, когда снег снова рассеялся, превращаясь в кружащую белизну вокруг. Ирука посмотрел вниз, на изодранные остатки своего рукава и окровавленную кожу. Снег не был отравлен. Он режет, словно сталь. Все АНБУ бросили взгляды на его руку, принимая к сведению возможности этого дзюцу, которое они никогда раньше не видели. Дело не только в том, что они не могли дышать этим снегом, они не могли позволить ему дотронуться до них. Ещё одна шквальная волна оторвалась от окружающих их стен снега. Ирука пытался уклониться от неё, но это было бесполезно, снег двигался вместе с ним, следуя за каждым шагом, пока снова не нанёс удар уже в левую ногу. На этот раз ему не удалось полностью задушить свой крик. Нога Ируки едва не подкосилась. Какаши приблизился к нему, но это не имело значения. Третья волна устремилась к Ируке, снова целясь в его руку, и он не мог ничего сделать, чтобы остановить её. Хлопья царапали его кожу, как тысяча маленьких лезвий, каждое из которых делало предыдущий порез ещё глубже. Боль пронзила его насквозь. Теперь состоялись три атаки, и каждая из них была направлена на него — и только на него. Снег не преследовал Какаши или АНБУ. Внезапно то, что он сбежал с такой лёгкостью в идеальное время, чтобы столкнуться с Какаши, приобрело больше смысла. Шимо не нуждался в пленнике для убийства, не с таким дзюцу. Он мог пытать Ируку, а затем убить его прямо на глазах Какаши, стоя перед ним. На самом деле было проще позволить ему сбежать. Ирука сыграл ему на руку. Осознание потрясло его, но небольшая кровопотеря не означала, что он собирается сдаться. И когда на него обрушилась очередная ледяная волна, он был готов. Он ответил катоном приближающемуся снегу. Ирука попытался увернуться, но Какаши, похоже, подумал о том же, отправляя свой огненный шар в снег. Тот разрушился от объединённой силы их дзюцу. Ирука не мог утверждать, что снег уничтожен, но им было необходимо как минимум перестроиться. Следуя их примеру, АНБУ поступили также. Каждый раз, когда к ним приближался снег, они атаковали его, пока он снова не становился метелью, бушующей вокруг них. Это сдерживало бурю, но только едва. Когда они сражались, невидимая рука, контролирующая шторм, казалось, изменила стратегию. Шимо больше не преследовал Ируку. Снег атаковал всех непредсказуемо, но точно в цель. Шимо нападал на АНБУ, но только лишь для того, чтобы отвлечь от охраны Ируки. Как только строй ломался, снег просачивался между ними, чтобы добраться до Ируки. Их огонь не мог остановить каждую атаку, и, как только снег подбирался достаточно близко, они не могли использовать огонь без риска сжечь друг друга. Снег терзал их кожу, разрезая её, но не слишком глубоко. Это было небольшим благословением посреди хаоса. Пока порезы не станут внутренними, снег не сможет убить их с одного удара. Потеря крови может стать проблемой, но их хотя бы не разрежет пополам, словно катаной. Маски АНБУ уберегали их от вдыхания, когда снег попадал в лица, хотя глаза всё ещё были уязвимы. Они зажмуривали их, пытаясь избежать повреждений, когда снег подбирался слишком близко. Рука Ируки истекала кровью от одной из атак, которая пыталась заставить его переместить её, но он держал руку, прижимая к носу и рту, крепко сжав водолазку. Шторм вокруг них становился всё плотнее, приближаясь, окружая их белыми ледяными стенами. Это вызывало морозное чувство клаустрофобии, оборачиваясь вокруг, когда они подходили ближе друг к другу. Их обзор сократился до длины нескольких локтей в любом направлении. Они не могли долго удерживать этот снег. Их катон был защитной полумерой, истощая чакру и не предлагая никаких преимуществ в нападении. Пространство, отделяющее их от шторма, которое они могли поддерживать, становилось всё меньше и меньше. Необходимо было найти способ атаковать Шимо, уничтожить его, иначе они умрут вот так, по одному порезу за раз. — Югао, где он? — сквозь зубы спросил Какаши в перерыве между дзюцу. Фиолетововолосая АНБУ замерла на мгновение, сканируя область вокруг. Краем глаза Ирука видел, как она покачала головой. — Скорее всего, он скрывается, — ответила она, разочарование ясно слышалось в её голосе. — Шаринган не видит сквозь снег? — Мне придётся держать его закрытым, — сказал Какаши. Осознание того, что он намеревался пойти прямо в шторм, пронзило Ируку таким же ледяным страхом, что и снег. За ним быстро последовал другой. Снег, в основном, был чакрой, парящей в воздухе, рикошетящей от всего вокруг, но он был настолько сосредоточен на шторме и атаках Шимо, что не обратил внимания на то, что пыталась сказать ему собственная чакролокация. Он переключил своё внимание на внутреннее видение, и внезапно всё стало кристально ясным. В середине вихревого безумия было пустующее место, такое же, как и все мертвые области чакры, которые преследовали его несколько месяцев. Ирука тяжело сглотнул. — Я знаю, где он, — сказал Ирука, приглушая голос рукой. Какаши взглянул на него, а затем быстро скользнул взглядом в сторону, когда снег полетел в него, и ему пришлось бросить ещё один катон, чтобы сдержать его. — Комачи, — позвал Какаши. — Ты можешь сделать дзюцу сенсорной передачи? — Да, сэр, — ответила блондинка. — Приступай, — приказал он. — Това, Югао, охраняйте их. Они двигались так быстро, что не дали Ируке времени на обдумывание приказа. Комачи появилась рядом с ним, надавив ладонью на плечо. — Будет легче, если Вы встанете на колени, сэнсей, — сказала она. — Просто поверьте мне. Ирука моргнул, позволив ей подтолкнуть себя вниз, в то время как она опустилась на колени перед ним. Она сложила печать барана, а затем положила руку ему на голову. Това и Югао окружили их, стоя рядом и пытаясь сдержать шторм. На короткое мгновение Ирука почувствовал себя дезориентированным и оторванным от собственного тела. Он не знал, где он, если действительно и находился где-то вообще. А затем он почувствовал, что снова принимает форму, но это чувствовалось не так. Он открыл глаза и увидел, что стоит на коленях на земле, рука Комачи всё ещё находилась на его голове, а оставшиеся двое АНБУ охраняли их. Снег взлетел по направлению к нему, но тело, в котором он оказался, уже двигалось, реагируя с изяществом более плавным, чем всё, что он когда-либо чувствовал в своём собственном. «Эй», — услышал он голос Какаши, и ему понадобилась секунда, чтобы понять, что Какаши молчал. Он только что слышал мысли Какаши. Какое бы особое дзюцу клана Яманака ни использовала Комачи, он каким-то образом попал в голову Какаши. Когда он попытался найти что-то в глубине себя, то мог почувствовать руку Комачи на своей голове, камни под коленями, но помимо того Ирука чувствовал струящуюся силу в теле Какаши, его готовность к сражению и то, как он сдерживался. Он мог чувствовать, как бьется его собственное сердце, так же, как и сердцебиение Какаши, сильное и размеренное даже в разгар битвы. Ирука был в двух местах одновременно, двумя людьми одновременно, и оказалось сложно отделить, где заканчивались его собственные чувства, а начинались Какаши. «Конечно, это именно то, о чем ты предупреждал кого-то, прежде чем сделать это», — подумал Ирука. «Извините, сэнсей, не было времени», — подумал в ответ Какаши. «Ты слышал»? «Громко и отчётливо». «Черт», — подумал Ирука. Какаши мог читать его мысли. Не то чтобы у него будет много неуместных мыслей посреди битвы, но, учитывая его удачу в последнее время… Какаши издал смешок, и Ирука понял, что тот слышал и это. «Сомневаюсь, что это будет что-то, о чем я не думал раньше». «Ты не помогаешь». Ирука не был уверен, как кто-то мог заглянуть в их мысли, но Какаши справлялся. Даже с бедой, в которой они оказались, предсказуемость ответа заставляла Ируку подавить улыбку. Какаши всё ещё был Какаши, независимо от того, насколько тяжёлой была ситуация. Ещё одна снежная атака направилась на них, прервав его мысль на мгновение. И после того, как Какаши отразил атаку, он снова заговорил с Ирукой. «Мне нужно, чтобы ты сделал своё дело». Так Ирука и поступил. Он закрыл глаза, хотя даже и не знал, действительно ли у него были глаза в этой форме, и сосредоточился на своей чакролокации. Мир вокруг них был ярко освещён. Глазами он мог видеть только несколько метров вокруг, но разумом Ирука мог ощутить всю область. «Ловкий трюк», — подумал Какаши. Ирука действительно почувствовал, что Какаши впечатлён. Ему стало интересно, покраснеет ли его физическое тело от комплимента, или же его некоторая разобщенность с ним воспрепятствует этому. Но он не мог зацикливаться на этой мысли долго. Шторм попытался прокрасться мимо Товы. Катон Югао отбросил его, но тот был в опасной близости от Ируки и Комачи. Даже будучи отстранённым от своего физического тела, Ирука всё ещё чувствовал обжигающий жар огня на своей коже. Исходя из намёков на беспокойство, это чувствовал и Какаши, но двинулся с фланга. «Если я сделаю клонов, ты сможешь установить с ними связь»? Ируке потребовалось несколько секунд, чтобы понять — Какаши разговаривал не с ним. «Не без разбавления передачи», — ответила Комачи. Ирука совсем её не заметил. Он не мог чувствовать её так же, как чувствовал Какаши. Она была только голосом в его голове, а не физическим присутствием. Он чувствовал мрачную решимость, исходящую от Какаши. Ему нужно ощутить Шимо как можно более чётко. Они смогут сделать это без клонов. Вряд ли они всё равно долго продержатся в этом снегу. Ирука выбросил все остальные мысли из головы, сосредоточившись только на том, что он мог почувствовать — пустующий силуэт в циркулирующей чакре, которым должен оказаться Шимо. Даже с закрытыми глазами он ощутил, как Какаши сделал то же самое, как он подготовился, перед тем как войти в шторм, как он собрал и сформировал свою чакру, начиная продвигаться таким образом, чтобы защитить себя от некоторого ущерба, к которому он был готов, но не в силах противостоять ему полностью. В теле Какаши находилась необузданная сила, которой Ирука никогда раньше не испытывал, уверенность и смертоносное изящество в движениях, слегка внушающие Ируке благоговейный трепет. Когда Какаши вошёл прямо в бурю, в бушующий вокруг снег, обрушившийся прямо на них, Ируке потребовалось время, чтобы понять — большинство снежинок казались нормально холодными, соприкасаясь с кожей Какаши, а не режущими. Но внезапно некоторые из них оживали, формируясь и нападая. Ирука почувствовал, как снег разрезал кожу Какаши, слышал звук столкновения с формой и лязг металла о металл, эхом отдающийся в снегу. Жгучий ожог не замедлил Какаши, он вёл его вперёд, быстро сокращая расстояние между ним и Шимо. Какаши молниеносно сложил печати прямо на бегу, и Ирука почувствовал натянутость чакры, когда он собрал её в руке и сформировал. Треск молнии окружил их, приглушённый и притуплённый снегом в воздухе. Шимо не сдвинулся с места, даже когда Какаши мчался к нему; пустой силуэт, который тот образовал в чакре, был непоколебим. Он не убегал. Какаши вытянул руку, готовый пронзить грудь Шимо Райкири. В своей голове Ирука видел, как Шимо поднял руки перед собой, складывая печати. Снег и лёд выросли между ними в последний момент, а Какаши не смог остановить удар кулаком в мгновенно возведённый барьер. Оглушающий треск пробежал по стене, но она устояла. Ледяной холод впился в руку, и Ирука услышал, как он чертыхнулся. Прямые атаки не сработают. Какаши впустил дополнительную чакру в руку, чтобы противодействовать подступающему обморожению. — Разве ты не должен защищать Ируку? — Голос Шимо эхом пронёсся около них, насмехаясь над Какаши, прежде чем промелькнуть рядом с ними. Жар от другого, близко пронёсшегося катона опалил кожу Ируки, и он почувствовал нерешительность Какаши и его секундное сомнение. «Даже не думай об этом», — подумал Ирука со всеми силами, что у него были. Он не собирался ставить под угрозу всё только потому, что Какаши беспокоится о нём. «Ирука-сэнсей прав», — добавила Комачи. — «И если Вы вернётесь только потому, что думаете, будто мы не можем его защитить, мы сами Вас убьём». Какаши почувствовал что-то среднее между весельем и раздражением. «Вы в последнее время выполняли миссии с Тензо»? «Он дал нам несколько советов, как иметь с Вами дело». Эти поддразнивания продолжались всего мгновение, прежде чем их атаковало ещё одно завихрение снега, гораздо труднее заметное из-за того, что они находились прямо в эпицентре бури. Какаши метнул ответную атаку, и тот отступил, оставив ему минуту передышки. Вокруг них находился только снег. Некому было прикрыть их спины. Глаза Какаши всё ещё были закрыты маской, он полностью полагался на внутреннее видение Ируки, но снежные потоки не были абсолютно плотными, их было нелегко отличить от остального снега, пока они не наталкивались на них. Эти бури оставляли только тени в голове Ируки. От них нельзя было полностью защититься. Какаши чертыхнулся про себя, когда одна атака порезала его правое бедро прежде, чем он смог отскочить, метнув в ответ катон. Огонь нагрел воздух вокруг Какаши, как и задумывалось, и Ирука почувствовал, как снег таял, оставляя мокрые следы, оседая каплями на форме Какаши. Несколько секунд спустя они замёрзли в беспощадно смертельном холоде. Какаши регулярно пропускал чакру через своё тело, чтобы не замерзнуть. «Очень жаль, что снег не проводит электричество так же, как вода», — подумал Ирука, заметив, как линия земли смягчилась в его сознании, когда снег начал скапливаться вокруг них. Дзюцу Шимо представляло собой комбинацию стихии воды и воздуха, но ветер изолировал молнию, предотвращая её распространение. «Он может», — ответил Какаши. — «Если молния окажется достаточно сильной. Она должна быть достаточно мощной, чтобы поразить его». Ирука вздрогнул, когда его внимание обратилось к собственному телу из-за того, как снег скользит острой бритвой по верхней части его руки, в которую попали уже дважды. Он едва сдержал рвущиеся проклятия, пытаясь не реагировать, но Какаши, похоже, всё-таки заметил. «Сосредоточься на Шимо, а не на нас», — сказал ему Ирука, и Какаши пришлось послушаться. Ирука почувствовал, что он снова формирует молнию в руке, но на этот раз крупнее. Это сделало территорию вокруг Какаши ещё ярче перед внутренним взором Ируки. Он ощущал перенапряжение в системе Какаши и болезненные ожоги, слишком глубоко проникшие в его чакровые резервы, но Какаши, похоже, не заметил этого. Лёгкость, с которой он двигался дальше, чем должен был, рассказывала Ируке о том, что тот привык выполнять множество миссий. Когда Какаши собрал в руке достаточное количество молнии, то заставил её перемещаться по снегу возле его ног, и молния искрилась от него, пробираясь к месту, где находился Шимо. Но это оказалось медленно, слишком медленно. Снег не был достаточно плотным, чтобы молния быстро пронзила его. Шимо отскочил с её пути с лёгкостью, которая редко использовалась посреди сражения. Очередной шквал направился к Какаши, и он увернулся, чтобы избежать его, отправив огненный шар. Он вытянулся, перестав уворачиваться, и остановился на мгновение, успокаивая дыхание после использования такого большего количества чакры за короткое время. Его пальцы коснулись земли поблизости. Она была полностью заморожена. Ирука почувствовал, как в голове формируется идея. Эти горы были полны металлических руд. Они не просто стояли на скале, там тоже присутствовал металл, серебрянные и медные жилы. Снег был недостаточно плотным, чтобы проводить электричество, но земля была. Металлические элементы в скалах помогут, и тот факт, что они заморожены, тем более. «Какое гендзюцу ты использовал для этих огненных шаров?» — спросил Какаши, и Ируке потребовалась секунда, чтобы последовать за мысленным скачком, который только что сделал Какаши. Даже если Какаши пустит чакру молнии в землю, она всё ещё будет достаточно медленной, позволяя Шимо уклониться от неё. Им необходимо отвлечь его, найти способ крепко прижать его ноги к земле. Фактически катон не действовал на далёкое расстояние, вода во льду и снегу нейтрализовала огненную чакру, и они испарялись слишком быстро. Это было не проблемой гендзюцу, он полетит так далеко, как им нужно. Ирука пробежался по пунктам, которые использовал для гендзюцу, в своём разуме, пытаясь сформулировать как можно более чёткое изображение процесса. Он чувствовал, что Какаши фокусировался на нём, даже когда уклонялся от другой атаки. Какаши начал анализировать дзюцу, и Ирука нашёл этот процесс увлекательным. Он заставил его срабатывать, когда его ловушки были деактивированы без его собственной чакры в качестве ключа, но Какаши собирался обойти эту ступень и использовать его напрямую. Если бы он изменил эту часть, всё стало бы более реалистично, если бы он изменил другую, стало бы жарче, растапливая хотя бы часть снега на своём пути. Но даже с корректировками, Какаши не рассчитывал, что Шимо попадётся на это дважды, ему придётся действовать быстро. После следующей атаки Шимо Какаши привёл свой план в действие. Само гендзюцу требовало не слишком много чакры, даже с теми изменениями, которые применил Какаши. Ирука не мог ощутить иллюзию, когда первая полетала в сторону Шимо, но он мог почувствовать его реакцию, когда он прыгнул, чтобы избежать атаки, его дзюцу сокрытия колебалось от удивления. Какаши собрал чакру с закаленной в боях скоростью, которая, насколько знал Ирука, оставляла его истощёнными в течение нескольких дней. Он уже ощущал, как это сказывается на теле Какаши. Он приближался к концу своего запаса чакры, но это совсем не замедляло его. Почти каждый ниндзя использовал истощение чакры в какой-либо момент своей карьеры, даже если это было только во время обучения, и Ирука не был исключением, но прошло много времени с тех пор, как он ощущал истощающие эффекты. Они были изнурительны для большинства ниндзя. А Какаши оттолкнул их, будто они были незначительным неудобством. Снова собрав молнию в руке, Какаши ударил кулаком сквозь вихрь снега в замёрзшую землю с достаточной силой, чтобы она сотрясла область вокруг них. Он пустил чакру по направлению к Шимо. В разуме Ируки молния сверкала и пробивалась в землю, перепрыгивая с одного месторождения металла на другое. В то же время он осознавал, что другой огненный шар мчится прямо к Шимо. Должно быть, он оказался нацелен чуть выше, чем прошлый, потому что вместо того, чтобы уклониться, Шимо присел к земле, чтобы избежать его. Он понял свою ошибку слишком поздно, пытаясь выпрыгнуть из-под молнии. Она всё равно его настигла. Его дзюцу сокрытия мерцало в разуме Ируки, но в воздухе было достаточно чакры, чтобы он мог ощущать контур его тела, зависшего в состоянии анабиоза. Какаши уже бежал к нему с молнией в руке. Когда расстояние между ними сократилось, Ирука смог увидеть волнение в движениях Шимо. Он не погиб, его просто парализовало на мгновение. Но Какаши не дал ему возможности полностью восстановиться, ударив прямо в грудь Райкири. Ирука вздрогнул, увидев смертельный удар, но понимал, что это необходимо, чтобы всё закончилось совсем. Шимо не позволил бы взять себя в плен, а чакра Какаши была достаточно истрачена, так что продолжение боя было невозможным. Он пытался не думать о том, что помог убить кого-то, кого раньше считал другом. Может, в какой-то момент они и были кем-то вроде друзей, но ничто из этого не имело значения перед лицом предательства Шимо Конохи. Это не было новым чувством для Ируки, но он быстро отмёл эти мысли. У него будет время проанализировать их позже. Вместо этого он сосредоточился на Какаши. Тот получил несколько порезов от снега и льда, некоторые оказались глубже, чем другие, но что более важно, он был истощён. Ирука чувствовал, как мало чакры у него осталось, и было совершенно невероятно, что Какаши вообще стоял на ногах. «Не волнуйтесь, сэнсей, я к этому привык», — подумал Какаши. «И это должно заставить меня беспокоиться МЕНЬШЕ»? Какаши почувствовал удивление. Когда он подошёл к команде, шторм вокруг начал утихать, оседая, а солнце пробивалось сквозь ледяные облака. Ощутимое облегчение обрушилось на Какаши, поскольку видимость увеличилась, и он смог снова их видеть. Его разум сосредоточился на Ируке, и за секунду сам Ирука почувствовал, что облегчение сменяется чем-то более похожим на страсть, более насыщенную. Этого оказалось достаточно, чтобы сбить дыхание Ируки, и он не мог не реагировать на чужие эмоции. Но также быстро, как он почувствовал желание, исходящее от Какаши, связь между ними оказалась разорвана, а Ирука резко вернулся в собственное тело. Комачи отвернулась от него и прочистила горло. Ирука не хотел знать, сколько из того, что она передавала, смогла прочитать. Он ощутил, как ярко-красный румянец заливает его щёки. Вероятно, она только что узнала, что разум Ируки мог написать целый роман Ича Ича за считанные секунды, учитывая подходящее вдохновение. Ируке потребовалось время, прежде чем он смог встать и встретиться взглядом с Какаши. Разделение мыслей с кем-то было странным и довольно интимным опытом. А знание, на что способно тело Какаши прямо из первых рук, совсем не помогало. Ирука замер, и Това хлопнул его по плечу достаточно сильно, чтобы пошатнуться. — Так держать, Ирука-сэнсей. Ируке пришлось напомнить себе, что АНБУ понятия не имел, что только что произошло между ними, и поздравлял Ируку с окончившейся битвой, а не его гиперактивным воображением. Он сделал глубокий вдох и почувствовал себя наиболее расслабленным, чем за последние несколько месяцев. Они были окровавленными и измученными, но живыми. У него появилось несколько шрамов, которые никогда не исчезнут полностью, и никакое шитьё не спасёт его форму, но всё это почти закончилось. Югао залечила самые тяжёлые ранения, и они быстро уничтожили укрытие и тело Шимо, прежде чем развернулись, отправляясь домой.***
Они встретились с подкреплением в нескольких часах пути от убежища. В тот момент, когда Югао предупредила их о том, что к ним приближаются четверо шиноби со стороны Конохи, Какаши приблизился к Ируке, и тот почувствовал приятное тепло веселья от его действий. Учитывая, как истощён был Какаши после сражения, Ирука был уверен, что в бою он окажется лучше, если приближающиеся ниндзя окажутся врагами. Двое из четырёх АНБУ, встречавших их, были в другом убежище, но оставшихся Ирука раньше не видел. Тот, носивший маску кошки, кажется, был главным. Произошёл краткий обмен печатями, которые Ирука не мог полностью понять. АНБУ в маске кошки сделал какое-то заключение об истощении чакры и отправке людей в госпиталь, над чем посмеялись Югао и АНБУ с тёмными завитками на маске. Какаши вздохнул и покачал головой. — Ладно. Мы будем спать здесь, если ты позаботишься о ночлеге. Комачи подошла к АНБУ в маске кошки и прошептала ему что-то заговорщическим тоном. Он взглянул на неё с чем-то, что, Ирука был уверен, могло являться не впечатлённым выражением. Его вздох был ещё тяжелее, чем у Какаши. После исполнения дзюцу перед ними стояли ещё два дома — маленький и большой. Глаза Ируки расширились. Он никогда раньше не видел ничего похожего на это дзюцу. Это, должно быть, передавалось кровным родством от Первого. Это оказалось впечатляющим, пока причина, по которой создали два дома, не ошарашила его. Тогда оказалось просто несправедливым, что он был единственным, кто не носит маску. И даже если покраснел кто-то ещё, он не мог этого видеть. — Тензо, — начал Какаши с явным предупреждением в голосе. Комачи перебила его прежде, чем он смог продолжить. — Вы двое возьмёте тот, что поменьше. Какаши и Ирука пристально посмотрели на неё. — Что? — спросила она, а развлечение в её голосе напрочь разрушало образ фальшивой невиновности. — Мы хотим снять маски хотя бы на некоторое время, и мы не можем сделать этого, пока Ирука-сэнсей рядом. Но он знает, кто ты, так что в этом есть смысл. Я имею в виду, предположим, что он мог бы остаться в меньшем доме один, но кто знает, кто ещё может находиться в этой области. — Или что, — вмешался АНБУ с тёмными завитками на маске. Уголок рта Ируки задёргался. Приятно было осознавать, что друзья Какаши такие же несносные, как и его собственные. — Хорошо, — сказал Какаши. — Но я беру первые часы. — Нет, чёрт возьми, не берёшь, — перебил Ирука прежде, чем смог остановить себя. — Твоя чакра истощена, тебе нужен сон. Несколько АНБУ внезапно зашлись в приступах кашля, который звучал подозрительно похожим на плохо сдерживаемый смех. — Я возьму первую смену, семпай, — добровольно вызвался Тензо. — А я вторую, — сказала Комачи, не утруждая себя сдерживанием ликования. Третья и четвёртая смены были разобраны так же молниеносно, и если они не будут спать больше, чем обычно, в остальных сменах не будет необходимости. Если Ирука думал, что первая ночь, проведённая в гостиничном номере с Какаши, была неловкой, то она точно не сравнится с семью АНБУ, наблюдающими, как они вошли в дом, тонко намекая, что создали второй только для того, чтобы дать ему провести время наедине с Какаши. Краем глаза он увидел Тензо, одобрительно подмигивающего Какаши. В тот момент он поклялся себе, что никогда не позволит их друзьям встретиться. Ничем хорошим это не кончится. Какаши закрыл за ними дверь и снял свою маску АНБУ. На его лице поселилось странное выражение, которое Ирука не мог прочитать полностью, но это не повторяло эмоции, которые они разделяли во время сенсорной трансмиссии, прежде чем дзюцу рассеяли. — Ничего не нужно, — сказал Ирука как себе, так и Какаши. — Твоё обещание не подразумевало, что ты исполнишь его на полпути. Какаши весело фыркнул. — Чего бы Вы ни пожелали, сэнсей. Было очень много вещей, которых хотел Ирука, но на данный момент убедиться, что Какаши не столкнётся с третьим по счёту кодом госпитализации в его журнале миссий, было на самом верху этого списка. Они расположились на деревянном полу. К сожалению, дзюцу Тензо, похоже, не включало постельные принадлежности. Ирука уставился в потолок, а тишина, повисшая между ними, на этот раз была скорее уютной, чем неловкой. — Спасибо, — сказал он через какое-то время. — За то, что пришёл за мной. — Просто вернул должок, — ответил Какаши. — Твои дела были получше, чем мои, когда ты меня нашёл. Ирука почувствовал, что снова расслабился. — Давай не будем делать из этого привычку, хорошо? Какаши усмехнулся. — Согласен. Ирука слушал дыхание Какаши, когда тот начал проваливаться в сон. Он усмехнулся, глядя в потолок. Даже если бы чакра Какаши не была истощена в их первую ночь в гостиничном номере, он ни за что не позволил бы себе заснуть. Это подразумевало возросший уровень доверия между ними, которого раньше не было. Он пободрствовал ещё немного, размышляя обо всём, что произошло за последние несколько месяцев, но в конце концов тоже заснул.