Глава 1
16 апреля 2018 г. в 05:29
Алекс придирчиво разглядывал себя в зеркале. Вроде и нормально всё, интересный молодой человек, где-то на границе между «парнем» и «мужчиной». Тонкие, почти аристократичные черты лица (ну, Алекс так считал), ухоженные рыжие волосы ниже плеч (особая гордость) и умные, слегка печальные глаза (этакий Печорин, опалённый любовью и разочарованием). Но собственная физиономия почему-то дико раздражала нового зама начальника отдела программирования компании Cunning cyborg.
По древней устоявшейся традиции всех «героев нашего времени» и «людей мыслящих» Алекс решил рассортировать, идентифицировать и разложить по полочкам свои чувства и мысли. Разобраться, «сволочь он последняя» или всё же надежда есть нормальным человеком быть.
Насколько Алекс себя помнил, всегда были люди, которые окружали его заботой и любовью: мама с папой, учителя, с которыми очень повезло умному и харизматичному мальчику. Даже на ролёвках «старшие товарищи» опекали «лучшего Дэна», не было у него экстрима в жизни как такового.
И вот родители погибли, было горько, жалко маму с папой и… обидно. Они же бросили Алекса! Ну как они могли?!
Дальше предательство дяди, психушка в N-ске, которую он почти не помнил, только душный, плотный туман, не дающий вздохнуть полной грудью. Туман, полный страшных, мерзких чудовищ с резким запахом мужского пота и чесночного перегара. Уродливые монстры тянули к нему волосатые короткопалые руки с грязными обгрызенными ногтями и злобно хохотали, а он забивался от них в угол какой-то комнатушки и скулил от страха и отчаяния.
А потом появился Серый, такой странный и непонятный, по первости тоже страшный и непредсказуемый, а после — единственный друг.
Алекс опять почувствовал себя защищённым и нужным, это было так классно, как будто вернулась его семья.
Потом приключения в России, в Бельгии, в Бейруте… Они всегда были рядом, всегда вместе. В Cunning cyborg друзей считали сводными братьями, а одна романтичная юная особа сказала раз, мечтательно закатив глаза:
— Вы прям Сэм и Дин из «Сверхъестественного», один в один.
Серый пропустил мимо ушей восторженную реплику, а Алекс задумался: а ведь и правда, они давно уже не друзья — они братья. И любят друг друга по-братски.
Только вот ведёт себя Алекс не как брат, а как нежная трепетная фиалка: свалил все заботы о своей особе на Лиса и в ус не дует. Ал забыл, что Серый, несмотря на свою силу и ум, несмотря на то, что он киборг и играючи вытаскивает Рыжего Кролика из всех передряг, психологически гораздо младше самого Алекса, ведомей, что ли.
Да и Сэм с Дином, неприкаянные охотники за нечистью, не имеющие ни своей семьи, ни своего дома, пример, конечно, привлекательный для особ определённого склада характера, а для трезвого, разумного человека? Предположим, Алекса всё устраивает, он всегда решает, чего они хотят. Где жить, кем работать, что надеть… А хочет ли этого Серый? У Серого нет личной жизни, вернее, Ал — его «личная жизнь», но это же неправильно. Это плохо. Алекс — старший, значит, он и должен «порвать эту пуповину», даже если Серый этого не хочет. Ал взрослей, значит, знает, как надо.
Недовольство собой росло и крепло с каждым днём. Эмоциональный и совестливый Кролик считал, что портит Серому жизнь, что не даёт тому дышать полной грудью. Вон, бедный Лис и с девчонкой своей почти не видится, всё косяки за Алексом исправляет да сопельки непутёвому братику вытирает.
Поэтому Алекс и старался «молодёжь» то на море вдвоем сбагрить, то романтический вечер организовать. Тяжеловато приходилось, потому что не привык Кролик без своего Лиса. Грустно и тоскливо становилось без спокойного, чуть ироничного друга. Но настоящий мужчина трудностей не боится, не девчонка же он, в конце концов.
Так что, когда появилась возможность отправить в исследовательский центр на Аляске представителя Cunning cyborg для обмена опытом, Алекс, не задумываясь, предложил кандидатуру Серого. Мартин Смит не стал возражать, он прислушивался к мнению своего новоиспечённого, но толкового зама. Да и о талантах Серого был самого лестного мнения.
Тяжелей объясниться было с самим Лисом, но удалось обойтись убедительной фразой: «Поверь, тебе это надо!» Как ни странно, этого хватило, и Серый укатил в двухнедельную командировку.
Конечно же, они болтали и по скайпу, и просто по телефону, но Алекс пытался минимизировать общение, пытался привыкнуть жить без Серого. Так будет лучше для всех, во всяком случае для разумного киборга — точно. Пора им обоим начинать самостоятельную жизнь.
Когда Лис вернулся домой, воодушевлённый, с новыми интересными идеями, Алекс окончательно убедился, что выбрал верный путь. Ну поскучает он немного, погрустит, но «и это пройдёт». Тем более что неуёмная и неунывающая натура Кролика не позволяла надолго упасть духом. Алекс, сам того не замечая, начал искать подмену душевному теплу и дружескому участию. Конечно же, полноценной замены не найдёшь, но живут же люди с протезом вместо ноги или руки? Привыкают, вот и он привыкнет. Как там, у поэта: привычка свыше нам дана, замена счастью нам она.
Как-то один из друзей-товарищей пригласил Алекса в ирландский паб, посмеявшись, что парню там самое место: рыжий и белокожий, с редкими веснушками на скулах, Алекс точно сойдёт за своего.
Кролику там неожиданно понравилось: весёлые шумные мужчины, чем-то действительно схожие с ним. Правда, из общей толпы Алекс выделялся некоторой излишней стройностью и худощавостью. Большинство посетителей паба и, как позже выяснилось, членов некоего Ирландского Клуба были плотного телосложения, кряжистые и мускулистые, с широкими, чуть плоскими лицами. Да и женщины почти все были им подстать — невысокие, крепко сбитые и похожие на румяные булочки.
Алекса тут приняли тепло, смеялись и называли Наш Рыжий Эльф. И парень постепенно стал завсегдатаем этой шумной компании. Тут, среди беззаботных мужчин и женщин, хорошего ирландского пива, развесёлых песен и грустных баллад, забывалась их — Ала и Серого — всегда теперь пустующая квартира.
Серый, как ответственный киборг, сходил с Алексом пару раз в паб, убедился, что наркотиков тут в заводе нет, женщины типажа Эрики отсутствуют, «сводного брата» принимают доброжелательно, да и развлечения все легальны и довольно безобидны, и слегка утешился. Потом поездка на море, командировка и частые вылазки с Сагой на природу и вовсе заслонили собой новое увлечение Кролика.
Да и сам Алекс не стремился брать с собой Серого в новую компанию: слишком уж чужеродным элементом там выглядел киборг, слишком разные они были — его новые приятели и его единственный друг.
Как-то так само собой получилось, что, оказавшись в один из вечеров дома вместе, парни вдруг почувствовали себя неловко — пропали общие темы для бесед, откуда-то появились тягостные провисающие паузы в разговоре, и они поспешили разбежаться по своим комнатам, оставив в общем зале недоумевающего и обиженного Карима.
Сидя у себя в норе, каждый из друзей чувствовал ноющую пустоту в самом заповедном уголке души. Если бы они могли видеть сквозь стены, то обоим открылась бы одинаковая сцена: возле закрытой двери стоит молодой парень с растерянным и несчастным лицом, стоит в нерешительности, не зная, то ли страдать молча, то ли объясниться с другом, ближе которого нет на белом свете.
Но рентгеновским зрением Рыжий Кролик и Серый Лис не обладали.
Серый стоял возле двери и маялся, маялся уже несколько минут. Алекс стал какой-то чужой, но киборг чувствовал, что за маской холодной отчуждённости друг растерян и расстроен. Лису очень хотелось поговорить с рыжим.
От волнения кровь стучала в ушах. Система сигнализировала о необходимости экстренной нормализации гормонального фона. Киборг поспешно отдал управление системе, и через полминуты уровень гормонов вернулся в норму.
Серый перевёл дыхание — от слишком большой волны напряжения он будто на несколько секунд отключился, слыша только ток крови в своих ушах. Киборг сжал руку в кулак и решительно открыл дверь своей комнаты. Он скажет Алексу, что ничего не изменилось, что друг нужен Серому, очень. Серый скучает, и да, Сага и новые приятели Алекса — это, конечно, хорошо, но почему бы им не выбраться куда-нибудь вдвоём? Как в старые добрые времена? Серый даже согласен на лошадок…
Хлопнула входная дверь… А Серый даже не услышал, как Алекс вышел из своей комнаты. Киборг невидяще смотрел сквозь стену. А нужен ли он Алексу? Не пытался ли тот в последнее время избавиться от опостылевшей опеки механической няньки?
Все эти организованные поездки с Сагой, командировка, походы Алекса в ирландский паб… Похоже, Серый не нужен Алексу. Совсем не нужен. Ну что ж, всё когда-то кончается. Значит, и их дружба не исключение. Он-то, дурак, на что-то надеялся.
Хотелось завыть волком, но киборг ещё раз запустил нормализацию гормонального фона, и уже через несколько секунд в комнату вернулся полностью спокойный и сосредоточенный молодой человек с застывшей маской вместо лица.
Алекс несколько минут боролся с собой. Да, он безумно соскучился по посиделкам с Лисом, но если сказать тому об этом, то совестливый киборг опять засядет дома, будет нянькаться с рыжим младенчиком и менять ему подгузники. Нет, Алекс должен взять себя в руки. Столько усилий положено на то, чтобы дать свободу Серому, свободу, на которую он имеет полное право, которую он просто-напросто заслужил. Алекс не должен перекрывать кислород своему другу. Подумаешь, соскучился, подумаешь, не хватает Серого в жизни. Нельзя быть таким эгоистом. Он — не жизнь Серого. У киборга должна быть своя судьба, которую тот выберет сам, а не та, что навязывает ему слабовольный Кролик.
Алекс решительно шагнул к шкафу, выдернул первые попавшие под руку шмотки, почти не глядя, оделся и быстро, пока не передумал, направился к входной двери.
Кролик шагал по улице. Ветер, обдувающий его горячие щёки, почему-то был влажным, хотя на вечернем, уже темнеющем небе не было ни облачка. Алекс не сразу понял, что по его лицу текут слёзы. Он зло выругался и сплюнул сквозь зубы: ну точно сопливая и слезливая девчонка! Нельзя же так!
Алекс остановился и огляделся: ноги сами собой понесли его в сторону ирландского паба, вот ещё пару кварталов, и перед ним будет дверь с бронзовым молотком на цепочке и лихим названием, от которого невольно хотелось улыбнуться — «Ведро гвоздей». Тот, кто дал пабу такое название, был очень креативным человеком.
Кролик поднял ворот куртки и задрал разгорячённое мокрое лицо к звёздному небу, чтоб загнать глупые слезы обратно, туда, где им самое место. Совсем по-детски шмыгнул носом и решительно зашагал к пабу.
Алекс зашёл в уютный полутёмный зал и направился прямиком к стойке. Сегодня он не в настроении пить с компанией пиво, сегодня он хочет виски, а может, лучше водки? Старой доброй водки…
Он даже не понял, как сказал это вслух, очнулся, только когда перед ним поставили стакан с бесцветной жидкостью и подвинули тарелочку с бесплатными орешками.
После первой порции выпивки голоса в зале зазвучали громче, свет сделался ярче, а комок, что не давал дышать, сдвинулся из горла куда-то в район груди. После третьей рюмки комок ушёл совсем, а за соседним столиком обнаружилась вполне симпатичная рыжая булочка с милыми ямочками на щеках.
Потом Алекс пил водку в компании то ли Аноры, то ли Астор… Она была милой и доброй, пока не начала раздваиваться. Тогда она стала просто очаровательной.
Кролик смеялся и пытался собрать лицо девушки в одно целое ладонями. Потом было какое-то тёмное душное помещение с узкой кроватью и запах разгорячённой женщины. Поспешные руки, расстегивающие пуговицы на его рубахе, и влажные, чмокающие звуки шлепков двух человеческих тел друг о друга. Видимо, он не ударил в грязь лицом, потому что ему после шептали что-то ласковое и нежное на ухо.
Ранним промозглым утром Алекс проснулся с адской головной болью и чудовищным привкусом во рту. Так иногда из лотка Каримки воняло, если они забывали вовремя поменять наполнитель. Парень приподнялся на локте, с немым удивлением разглядывая случайную подружку. Судя по всему, выпил он вчера немало, а если прислушаться к своему состоянию, то одной водкой дело не ограничилось — похмелье было ужасным.
Алекс поспешно оделся. Пальцы предательски подрагивали, когда он пытался застегнуть все пуговицы. Он плюнул на это бессмысленное занятие и ограничился тем, что заправил рубаху в джинсы. Проверил бумажник: карточки, документы и большая часть денег были на месте.
Кролик немного помялся — он не помнил, кто эта женщина и о чём они договаривались, — потом всё-таки на всякий случай достал стодолларовую купюру и сунул её под связку ключей на тумбочке. Ещё раз поглядел на одноразовую возлюбленную и позорно сбежал, так и не вспомнив, как зовут полноватую и не слишком молодую женщину, в объятьях которой он провёл ночь.
Алекс выбрался на улицу. Район явно был незнакомый, какая-то окраина — к счастью, впереди замаячил зелёный огонёк такси. Парень забрался в машину, пересохшим ртом просипел адрес и обессиленно откинулся на сидение.
Квартира встретила Алекса тишиной и пустотой. Серый был то ли у Саги, то ли на утренней пробежке. Карим, сидевший на лавочке возле входной двери, демонстративно отвернулся от блудного Кролика. Рыжий поморщился, потёр ноющий висок и проворчал в сторону возмущённого кота:
— Вы все снобы!.. А я — русская интеллигенция и имею право. Ибо… — что «ибо», Алекс тут же забыл, потому что сосредоточился на развязывании шнурков на ботинках и ориентировании на местности, то есть прицельном попадании в комнату, желательно свою. Шнурки в руки не давались.
Серый, вернувшись из кондитерской со свежими пончиками, лишь покачал головой, глядя на спящего рыжего. Тот прикорнул в общей комнате на кушетке, киборг снял с него кроссовки на липучках и куртку. Дело, конечно, личное, но если Алекс ещё раз напьётся, то Серый, вопреки желанию друга, вмешается в его жизнь. Катиться по наклонной он Кролику не позволит.
К обеду Алекс оклемался и больше подобных возмутительных выходок себе не позволял. Он даже несколько дней провёл дома, не высовывая носа из своей комнаты и вздрагивая, когда звонил телефон.
Потом всё вернулось на круги своя, и Алекс опять стал насмешником Кроликом. Стал каждый вечер ходить в своё «Ведро гвоздей», но приходил практически трезвый, чувствовалось, что, кроме пары бокалов своего любимого светлого, ничего не пил, да и то не каждый раз. С Лисом шутил и болтал о всякой ерунде, с удовольствием гонял на пару монстров и инопланетных чудовищ. Хотя Серый и ощущал некоторую фальшь в словах и настроениях друга, но решил махнуть на это рукой, списать на переменчивые и странные причуды хомо сапиенс.
Серый же почти каждый вечер проводил с Сагой, хотя всё чаще и чаще ловил себя на лёгком раздражении. Из-за этого самого раздражения, в котором Сага-то и не виновата была, просто она — не Алекс, Серый старался быть с ней мягче и терпеливее. Получался почти замкнутый круг: чем чаще он виделся с подругой, тем сильнее она его бесила, чем сильнее она его бесила, тем чаще он старался с ней бывать.
Киборг с удовольствием оставался бы дома, но без Алекса там было пусто и скучно, даже Карим почти не бывал в их «семейном гнёздышке», то ли в очередной раз «жонился» на очередной блохастой подружке, то ли и он чувствовал, что дома почти больше нет. Осталась арендованная квартира, где они все ночуют, моются, принимают пищу (именно так, а не обедают и ужинают), причём всё чаще и чаще по раздельности, и время от времени проводят свободные часы.
Было стойкое чувство, что привычный уклад рушится, как тогда, с Эрикой, но сейчас Серый не знал, как остановить обвал в его жизни. События накручивались одно на другое, и казалось, что вот-вот погребут под собой и Серого, и его жизнь.
Тогда было видно, что Алекс мечется между двух огней, не может выбрать. А сейчас… Он был практически спокоен, ничего ужасного не происходило, спасать рыжего не требовалось, просто ему больше не нужен был Серый. Алекс научился жить без него, а Серый… А Серый надеялся, хоть с каждым днём всё меньше и меньше, что всё вернётся на круги своя, и он понадобится Кролику, хоть зачем-нибудь, да понадобится. Поэтому он упрямо шёл домой, что-то готовил, пытался собрать рассыпающийся на части, как карточный домик, их заведённый порядок. Пока есть иллюзия их совместной жизни, есть и надежда.
Так и разрывался Серый между пустующим домом и Сагой. Дома его никто не ждал, но он туда хотел. Сага ждала каждый день, но к ней Серый хотел всё меньше и меньше. Подруга неуловимо изменилась. Возможно, незаметно для окружающих, даже для себя самой, но Серый-то это видел. Сага ощущалась всё меньше и меньше «вторым киборгом в двойке», а всё больше человеком, у неё случались неожиданные фантазии, например, познакомить Серого с родителями. А однажды девушка вскользь упомянула о возможном совместном проживании, так, ничего особенного, просто намёк…
Серого пугали её пока незаметные посторонним изменения. Он боялся, что Сага перестанет быть другом и будет претендовать на другую роль в его жизни. Киборга это почему-то не устраивало. И посоветоваться было не с кем.
Почему-то говорить с Алексом на эту тему не хотелось. Серый подозревал, что друг примет не его сторону. Поэтому он молчал, наивно полагая, что всё как-то само собой разрулится. Хотя если бы киборг доверил кому свои сомнения, то ему бы объяснили, что такие вещи сами по себе не рассасываются. Нужны радикальные меры, а то Серый не успеет оглянуться, как уже будет стоять перед алтарём во фраке, а рядом — Сага в белом и Карим с голубым бантом на шее.
Но, как ни странно, всё действительно разрулилось само собой. Одним субботним вечером Сага, тяжело вздохнув, сообщила, что её мать упала с лестницы и сломала ногу. Отец очень просит дочку приехать, чтобы помочь за ней ухаживать. На вопрос Серого, почему они просто не могут нанять сиделку, девушка принялась что-то сумбурно и путано объяснять. Киборг ничего не понял, да и не особо вслушивался. Уяснил только одно — подруге придётся уехать на несколько месяцев.
Сага вопросительно смотрела на Серого, явно ожидая от него каких-то слов или действий, на что киборг лишь улыбнулся и сказал: «Надеюсь, там хороший вайфай и мы сможем болтать по скайпу каждый день».
Алексу Серый об отъезде Саги на всякий случай ничего не сказал. Проводил чем-то недовольную девушку и с облегчением перевёл дыхание: одной проблемой меньше.