Родина.

Несмотря на конец мая в Москве шел снег с дождем. Холодный мерзкий ветер свистел над городом. Люди шли, прячась в свои серые капюшоны и закрываясь от резких порывов ветра. Весь мир сегодня казался дождливым и скучным, отчаянным и бесполезным. Казалось бесполезным идти к метро сковзь снег и слякоть, бесполезным - ждать поезда, подниматься на эскалаторе, слышать шум машин и разговоры людей..Потому что зачем нужен мир без нее? Без ее серых беспомощных глаз, тонких белых рук и дрожащего голоса? Какой смысл теперь жить, существовать, дышать..Никакого. Ровно никакого смысла. Подобные мысли мучали двадцатилетнего черноволосого парня, устало облакотившегося на спинку сиденья в вагоне метро. Прошло ровно две недели с того момента, как проклятая лейкимия забрала у Александра его возлюбленную Софию. Да, перед этим она мучилась полгода, и врачи не смогли помочь ей. Ничто не смогло спасти ее от холодных обьятий смерти. И смерти было плевать на то что она стала для него всем. На то что он был влюблен в нее с седьмого класса. Что он не мыслил жизни без нее. Его перестало интересовать все, что интересовало раньше. Александра стали раздражать музыка, спорт, политика..Он, будучи художником, не хотел даже писать картины. Единственное, что хотелось теперь парню - уехать из Москвы, уехать из этого противного его сердцу города, чтобы больше никогда сюда не вернуться. Закончить жизнь в родном и любимом Петербурге. Москва выводит из себя. Но больше, чем Москва, Александра, пожалуй, выводила из себя сидящая рядом с ним девица. Он не знал, что именно в ней было противно - то ли ярко-красный ободок в русых волосах и серые, как московское небо глаза. То ли рваные джинсы и розовый жакет, который она одела явно не по погоде. Или может быть жвачка, из которой она надула пузырь, и ее нахально-веселый вид? Наверное все это вместе взятое так раздражало молодого художника. Девушка, которой явно было не до него, слушала в одном наушнике музыку и правой рукой накручивала на палец прядь своих волос. "Странная" - подумал Александр, аккуратно взглянув на незнакомку и стал еще сильнее мечтать о возвращении в Петербург. Но не мог же он не признать, что девушка эта - красавица, каких он в жизни не видел. Пускай она и противная и, наверняка, небольшого ума, но парня одолело желание изобразить ее правильные черты на одном из своих рисунков. Александр быстро отогнал эти мысли, а молодой женщине взбрело в голову позвонить кому-то по телефону. - Здравствуй. - сказала она тихо, но ее звонкий голос позволял ему все слышать, а ей, казалось, ничуть не мешал шум метро. - Поздравляю с трехсот четырнадцатилетием! - как ни в чем не бывало проговорила странная незнакомка. " Трехсот четырнадцатилетие... Нет, она ведь правда сумасшедшая" - пронеслось в голове Александра. - Нет уж, это ты приезжай сегодня к нам! - продолжала свою странную речь невменяемая. - Ты же знаешь, мы с Россией горим желанием тебя увидеть. Александр силился понять о чем она говорит, но ни одной адекватной мысли не приходило в голову. С Россией..Как страна может чего-то хотеть? Кому может исполняться сегодня триста четырнадцать лет? Да, эта красавица скорее всего сбежала из психушки. -Тогда встретимся в семь вечера у Спасской башни. - усмехнулась в трубку девушка. - Может я приглашу Калининград и Екатиренбург? Тверь, Псков? Ярославль, Новгород? Мы же не можем только вчетвером отмечать столь дивный праздник. Ладно, мы с Аней что-нибудь придумаем. Целую. - с деланной нежностью закончила свой диалог странная дама и положила трубку. Александр сделал вид, что не прислушивался внимательно к ее разговору и стал с интересом рассматривать стены метро, но у незнакомки, как назло, зазвонил телефон. - Hello. Why are you calling me? - чистый британский английский был неожиданностью от нее. - Sorry, London, I can't talk right now. - девушка положила трубку и вышла на нужной ей станции. А Александр вдруг вспомнил, что сегодня , двадцать седьмого мая, 314 лет исполняется его родному городу - Санкт-Петербургу.