bad dream.

Том никогда не был оптимистом, можно даже сказать наоборот, он зачастую предполагал худшее, но даже у него не хватило бы фантазии на то, что происходило сейчас. Нет, он конечно знал, что был не самым удачным парнем на квартале, но блядь, у всего же должен быть лимит. Буквально за несколько недель его жизнь стала напоминать какую-то злую шутку, конец которой все никак не хотел наставать. Одно неминуемо тянуло за собой другое, сваливаясь в один громадный ком проблем. И Том был не так доверчив, чтобы сваливать все на банальное невезение. Ведь с чего все началось? Правильно, с приезда Торда. Он был просто уверен, что рогатый говнюк притягивал к себе несчастья, разнося их подобно черной кошке (не обижайся, Ринго). Встретить Торда – это дурная примета. А его возвращение – это зловещее предзнаменование не меньше. От него всегда были одни лишь неприятности. И спустя столько лет ничего кажется не изменилось. Там куда ступала нога коммуниста невольно начинался хаос. Том нахмурившись сделал крупный глоток из своей фляги. Черт бы побрал этого уебка. Долбаный всадник апокалипсиса, блядь. Торд реально мог бы сойти за демона с его ужасным чувством юмора и идиотской прической. Хотя Риджуэллу если честно он больше напоминал рыжую, остроухую белку. Ужасно верткую, вездесущую и доставучую, одну из тех, по которым хочется пальнуть из ружья, чтобы она наконец перестала мельтешить у тебя под окнами. -Эм, Том ты в порядке? – осторожный вопрос Эдда вывел Томаса из транса, разбив его фантазии о мертвых рыжих грызунах с тордовскими лицами. Бросив на друга скептический, недовольный взгляд, он пожал плечами, снова возвращая свое внимание к недоеденному тосту перед собой. У него реально не было настроения на чужую заботу. -Нормально. – пробубнил он, снова залив в себя водки. Кусок в горло все равно не лез, так что можно было смело набивать желудок чем-то другим. -Обычно, ты просто не пьешь так…- Гоулд безуспешно старался подобрать нужное слово. Это было видно не только по его немного нервной улыбке, но и потому как он избегал взгляда черных глаз своего приятеля. Алкоголизм Тома всегда был неудобной темой для Эдварда. По сути они никогда особо и не разговаривали про это, что в свою очередь было британцу лишь на руку. Его бесило, когда другие лезли в его дела. -Ты уже нажираешь в такую рань? – елейно протянул зашедший на кухню Торд, этим самым избавив Эдда от нужды подбирать правильные фразы и пытаться быть тактичным. -Торд! – последовал возмущенный крик. -Что? – открыв холодильник коммунист достал оттуда тарелку с замороженным беконом и после как бы невзначай, почти невинно добавил, - Я просто называю вещи своими именами, Эдд. -А ты вот это видел. – глухо процедил Томас, показывая Ларссону средний палец. Гоулд издал какой-то усталый удрученный полу-стон, полу-вздох. Вероятно, за то время пока Торда не было рядом, он уже успел отвыкнуть от того насколько часто и много они с Томом собачились. Эдд всегда хотел, чтобы они были друзьями. Раньше он не раз просил их хотя бы попробовать поладить друг с другом. Но Том знал наверняка, что это было чем-то из разряда невозможного. Они с Тордом были слишком разными, чтобы найти общую точку соприкосновения. В худшие дни наличие между ними Эдда и Мэтта, пожалуй, было единственной причиной не позволяющей им переубивать друг друга. -Ты в курсе, что алкоголь уничтожает мозговые клетки? – Торд поставил на плиту сковородку и ловким движением бросил куски мяса на шипящее масло. Повернувшись через плечо, он посмотрел на Тома с этой его самодовольной, полной превосходства ухмылкой, и тот едва сдержал себя, чтобы не швырнуть в говнюка стулом. Как не странно в этот раз ситуацию «спас» Мэтт. Зайдя на кухню он одарил всех присутствующих своей обычной обворожительной (это слова Мэтта, не его) улыбкой, прежде чем занять свое место рядом с Эддом. -Вы чего такие кислые? Мэтт никогда не мог правильно «читать» ситуацию. Так зачем начинать сейчас? -Я даже не знаю с чего начать, - голос Тома был пропитан едким сарказмом, который он даже не пытался скрывать. В смысле на кой черт? Он уже был в паршивом настроении, так почему бы не позволить другим знать почему? Из-за чего. – с того, что моя комната разрушена. С того что мне теперь негде спать. Ох, ну или может с того, что я всю ночь проспал на нашей старой кушетке и теперь моя шея просто убивает меня! -Эм. - очень содержательно отозвался Мэтью. После как-то обижено уткнувшись в собственную тарелку, он едва слышно пробормотал, – Я просто спросил, блин. Том решил не тратить энергию на то, чтобы смастерить свой обычный «ты меня бесишь» взгляд и тоже возобновил свое прерванное занятие. Напиться, сейчас казалось самой лучшей и толковой идеей, что когда-либо могла прийти ему в голову. И он был решительно настроен следовать ей, несмотря не на что. -Кстати об этом, - неловко начал Эдд, подождав пока Ларссон тоже сядет за стол, чтобы сказать следующие ужасные, просто отвратительные (Эдд как ты мог?) слова, - я думаю тебе какое-то время придется пожить с Тордом в одной комнате. Том в это время заливающий в себя алкоголь, шумно подавился своим пойлом, выплеснув половину содержимого из своего рта на стол, отчего Мэтт брезгливо поморщился и отодвинул свою тарелку подальше. В воздухе уже стало подванивать пролитой водкой, но никто кажется особо не обратил на это внимания. Реакция Торда тоже не заставила себя долго ждать. Он ошалело уставился на их приятеля, будто бы проверяя не сошел ли тот с ума. -Эдд какого черта! – и без того весьма заметный акцент Торда, вдруг стал еще хуже. Это его «р» неприятно резануло слух, слегка искажая слово, но Том был слишком занят своим собственным возмущением, чтобы постебаться над Ларссоном по этому поводу. -Да Эдд, какого черта?! – повторил за своим недругом Риджуэлл. И это, наверное, был один из тех редких случаев, когда они с Тордом были солидарны хоть в чем-то. Никто из них не горел желанием быть «запертым» друг с другом в одном жилом помещении. Тем более в ночное время суток. Они не доверяли друг другу достаточно для таких вещей. -Послушайте, - Эдд примирительно поднял руки вверх. Начиная разговаривать с ними этим своим успокаивающим, примирительным тоном, который обычно родители использует со своими детьми, когда объясняют ту или иную причину своего поступка, притом стараясь использовать как можно более простые термены. – у нас пока нет денег на ремонт. И Том, я не думаю, что ты хочешь делить комнату с Мэттом. А у меня слишком много вещей. Вторая кровать в моей комнате никак не поместиться. Так что комната Торда остается единственным вариантом. Том несколько раз открыл и закрыл рот, но никаких слов так и не вышло. Упрямо сжимая челюсть, он уставился в ближайшую стену, обмозговывая ситуацию. В словах Эдда разумеется была логика. Вот только ее суть ему очень и очень не нравилась... -А меня ты спросить не хочешь? – и судя по тому, как искривилось лицо Торда не он один был от нее не в восторге. -Это все временно. – Гоулд посмотрел на своих друзей своим коронным щенячьим взглядом, как бы упрашивая их потерпеть. Но в этот раз, те были весьма невосприимчивы к «грязному трюку» их приятеля, предпочитая сидеть с одинаковыми кислыми физиономиями. – К концу месяца, думаю мы сможем накопить на починку пола. А пока вам придется ненадолго поладить друг с другом. Встретившись с гробовым молчанием с их стороны, Эдд уже более неуверенно добавил: -Ну или хотя бы не убить друг друга до того времени. Норвежец с большей силой, чем следовало воткнул вилку в свой уже успевший слегка остыть бекон и отправил кусок мяса себе в рот. Явно сдерживая себя от ругательства, которое могло бы красочно обобщить его мнение, мысли и чувства по этому поводу. Том сдерживаться не стал. -Ну охуеть теперь. – запрокинув в себя энный по счету глоток, он с ужасом представил, как он будет переживать этот месяц в компании человека, который бесил его большего всего на свете. Надо ли говорить, что 30 дней еще никогда не казались ему настолько долгим сроком? Если Тома спросить были ли у него мечты, он скажет, что «нет» и «отъебись», и «нахуя такое вообще спрашивать». Он скажет это с горьким сарказмом и скорее всего сделает глоток из своей фляги, чтобы заглушить рвущийся наружу протест. Алкоголь лучше всего помогал ему не вспоминать те времена, когда у него все это было. Те дурацкие стремления и желания, от которых больше ничего не осталось. Давным-давно он тоже думал, что покинет это захолустье и начнет жить заново где-нибудь в центре крупного города, где крыши высоток уходили в самое небо и где ты почти не видишь солнца. Когда-то у него было что-то кроме въедливой пустоты где-то под ребрами и желания напиться до беспамятства, просто потому что ему больше нечем заняться. Но с тех пор прошли годы. От того подростка, который был полон юношеским максимализмом и желанием «выбиться в люди» уже ничего не осталось. Он в какой-то мере стал другим человеком. Ему больше не хотелось уезжать куда-то, ему было достаточно их кушетки и его двух друзей-придурков с которыми они влипали в неприятности и тратили в пустую свою жизнь за просмотром телевизора или за видеоиграми. Томасу на самом деле никогда особо не нравились перемены. По крайней мере когда ему стукнуло двадцать он вдруг понял, что ему не к чему меняться или делать что-то со своей жизнью. Ему больше не хотелось доказывать что-то миру. У них могли быть разные приключения, разные проблемы, но в итоге это все каким-то образом умещалось в его понятия повседневности и этого было вполне достаточно. Раньше там было место и для Торда. Для Торда, который однажды ни с того, не с сего решил свалить от них и даже ни разу не написал им не единого сраного эмайла за все эти восемь лет. Для Торда, который по сути был тем еще мутным, скрытным куском дерьма. Для Торда, который был ему совсем здесь не нужен. Том помнит первые дни после отъезда Ларссона. Помнит, как тихо было в их обычно шумном доме (потому что ему больше не с кем было ругаться). Помнит, как зайдя на кухню он первым делом убрал теперь уже лишний четвертый стул с какой-то почти что детской вредностью. Будто бы Торд мог почувствовать его пренебрежение будучи в километрах от своего старого дома. Будто бы это что-то значило, теперь, когда он не мог видеть этого. Он помнит каким потерянным выглядел спустившийся к завтраку Эдд. Помнит, синяки под его глазами и робкую, слегка грустную улыбку на его лице, когда он обратил внимание на пустое место, где раньше сидел коммунист. Он помнит, как его друг осекся, едва не попросив Тома разбудить вместе с Мэттом заодно и Торда. Старые привычки умирали долго и Эдд перестал запинаться или употреблять по ошибке это имя, лишь спустя несколько недель. Но он привык. Пришлось. Когда норвежец уехал у них у всех (у Тома в том числе) остался осадок. Нечто привычное было внезапно забрано из их жизней, оставив после себя лишь пустое пространство. И ни какое количество веселья или алкоголя было способно его заполнить. Чего-то все равно не хватало. Первое время проходя мимо пустующей комнаты этой красной блядины, Том невольно замедлял шаг. Ему все казалось, что мерзкая ухмыляющаяся рожа появится в дверном проеме, готовая осыпать его очередными оскорблениями. Но за дверью никогда не было никакого шума или движения, как не было там и самого Торда. Обычно Риджуэлл пару секунд просто тупо пялился на эту сраную дверь, злясь на то, что ему почему-то было не наплевать. Законное чувство облегчения от отсутствия его недруга все никак не приходило. Мэтью тогда, тоже был каким-то пришибленным. Он постоянно спрашивал у них с Эддом идиотские вопросы типо «кто такой Торд» или «как его зовут» и «я тут живу». Томас тогда предположил, что это у Харгвиса такой способ справляться со стрессом. Отрицание - другими словами. Однако, это же Мэтт, кто его разберет. С идиота станется каким-то непонятным образом обзавестись амнезией. Никто из них особо не обращал на это внимание. Каждый был занят тем, что свыкался с тем, что их теперь стало на одного меньше. Шаг за шагом все возвращалось на круги своя. Постепенно выстраивая новую схему их взаимодействий. На взгляд Тома еще более удобную, чем раньше. Когда запах сигар и пороха наконец покинул их дом, Том смог наконец-то оценить жизнь без Торда. Когда об их уехавшем сожителе напоминали разве что редкие фотографии на стенах, это сделать было намного проще. Но со временем Эдд снял и их, предпочитая двигаться дальше. Над софой теперь было всего три рамки и ни в одной из них не было и намека на красную худи или хитрую усмешку, что Том так ненавидел. Будто бы так было всегда. Только он и двое его друзей. И никакой лишней, совершенно ненужной дряни под названием Торд Ларссон им не требовалось. Здесь он был не нужен. Тому он был не нужен. Так на кой хуй он снова вернулся? И почему они теперь должны жить вместе не только в одном доме, но и в одной комнате? Это уже даже не назовешь иронией, это больше похоже на откровенное издевательство. -Что там у тебя? Весит целую тонну! – Эдд трясущимися руками затаскивал одну из коробок в их теперь совместную с Тордом комнату, выглядя так точно он не поднимался по лестнице на второй этаж, а пробежал тридцатикилометровый марафон. Том подавил в себе желание закатить глаза. Эдд явно драматизировал. Его барахло не было настолько неподъемным. К тому же он заслужил слегка попотеть, ведь это была его гениальная идея поселить их вместе. В принципе это вообще все было из-за него. Он позвал Торда обратно, он отдал коммунисту его старую комнату назад, и он был ответственным за их нынешнею ситуацию так же. Так что да, пусть слегка пострадает. -Просто кто-то очень мало ест каши. – буркнул черноглазый, пнув попавшуюся ему под ноги корзину с бельем, которое Торд вероятно забыл отнести в стирку. И когда рогатый мудак уже научиться следить за собой? -Я вообще не ем кашу. – опустив свою ношу на пол, Эдд упер пот со лба рукавом своей зеленной толстовки и устало плюхнулся на новенькую кровать Тома, напрочь игнорируя как недовольного искривился рот его приятеля. – С детства ее не любил. Поставив свой собственный груз рядом с коробкой, которую нес Эдд, Том плюхнулся рядом с ним. -Заметно. – он достал свою флягу, про себя прикидывая как плохо ему будет завтра, если он допьет ее содержимое до конца. В смысле, он итак пил все утро, что даже по его меркам уже немного перебор. Стоило ли усугублять? Он слегка подумал об этом еще несколько секунд, после решив забить. Нахуй. -Эй! – Эдд с наигранной обидой стукнул его по плечу. – У меня между прочим были нормальные оценки по физкультуре! Не то, что у вас с Мэттом! -Да? А кто в старшем классе упал в обморок, когда мы бежали кросс? Эдд возмущено поджал губы. И несколько секунд они провели, смотря друг на друга с каменными лицами. Гоулд как обычно не выдержал первым и звонко рассмеялся, разрывая «напряжение». Том почувствовал, что сам невольно улыбается краешком губ просто наблюдая за ним. Их бестолковая общая юность, всегда вызывала у него ностальгию. Кажется, это было целую вечность назад. Иногда странно было понимать что они уже больше не были теми детьми. -Вы чего тут угораете? – стоящий в дверном проеме Торд смотрел на них с любопытством. Засунул руки глубоко в карманы своей толстовки, он покачивался с пятки на носок, ожидая, когда его тоже посвятят в их приватную «шутку». -Да так, – сказал Эдд, улыбаясь легкому подозрению, что было написано на лице его друга. Вероятно, Торд беспокоился, что они говорили о нем. Или точнее о какой-то глупости, которую он когда-то сделал. Он всегда был самозацикленным мудаком. Том не знал с чего взял, что это могло измениться.– Просто немного вспомнили школьные годы. Ларссон насмешливо фыркнул, проходя глубже в комнату и Тому уже не нравилось то выражение, которое постепенно сформировывалось на чужом лице. Норвежец точно собирался сказать какую-нибудь гадость. -Хм, случайно не тот случай, когда Том повис на турнике, после того как подтянулся всего два раза? – Эдд прыснул в кулак, ведь он тоже присутствовал, когда это произошло и помнил все это во всех подробностях. Долбаный предатель. – То еще было зрелище. -Нет, не тот. – огрызнулся алкоголик, после сделав вид, точно он неожиданно вспомнил что-то, - Но знаешь, это явно было не так зрелищно, как тот раз, когда ты с разбегу долбанулся головой о дорожный знак. Вот это было по-настоящему феерично. Эдд уже откровенно ржал, пока Том и Торд обменивались уничижительными взглядами. - Я помню это! Торда тогда еще отправили в медпукнт. - Эдвард все еще продолжал смеяться, неумышленно добавив масла в огонь своей следующей фразой - Учитель боялся, что он получил сотрясение. -Было бы что сотрясать. – мстительно выпленул Том. -Уж больше твоего точно будет, иегова. -Намекаешь, что я тупой? -Тот факт, что ты все еще считаешь это намеком явно подтверждает это, не находишь? -Захлопнись говнюк или я заставлю тебя это сделать. -Ой как страшно, я прям весь трясусь! -Да ты- договорить Тому не дал очередное эддовское «ребят!», которое было сказано с какой-то почти материнской строгостью. Но в большей степени там можно было услышать утомленность человека, который вынужден повторять одно и тоже по бесчисленному количеству раз, надеясь что хотя бы сейчас к нему прислушаются. В этот момент в помещение ввалился нагруженный коробками Мэтт. Их было так много, что они даже не могли разглядеть его лица. Видать Ларссон каким-то хитровыебанным способом заставил бедолагу тащить и его часть ноши. И это был уже второй раз, когда Мэтт "исправил" положение, перетянув все внимание на себя. -Можете вы двое не ссориться хотя бы пять минут? – Гоулд поднялся на ноги, чтобы помочь Мэтту с коробками, когда тот едва не уронил одну из них Торду на ногу. – В смысле, вам теперь придется жить какое-то время в одной комнате, и я не хочу и не собираюсь каждый раз растаскивать вас по углам. Так что может вы хотя бы попытаетесь не наезжать друг на друга без особых на то причин? После его маленькой импровизированной речи воцарилась мертвая тишина, прерываемая лишь кряхтением Мэтта и стуком поставленных на пол вещей. Эдд повернулся к ним, выжидающе сложив руки на груди. Торд отмер первый. -Я попытаюсь, Эдд. - Ларссон вальяжно прошествовал к кровати Тома. Нахмурившийся от его непрошенной близости, британец раздраженно рыкнул, когда палец Ларссона издевательски ткнулся в его щеку. – Но ничего не обещаю. Стукнув обнаглевшего «соседа» по запястью, Том поднялся на ноги и нетвердой походкой направился к выходу. Он был слишком трезв для всего этого дерьма. Для дерьма Торда особенно. -Том. - он медленно повернулся на голос Эдда и столкнулся с его просящим взглядом. И после этого можно было сказать, что он автоматически проиграл. Этому парню сложно было сказать «нет», особенно когда он использовал такой мягкий тон. -Я постараюсь. – он неопределенно махнул рукой и обогнув Мэтта, вышел из комнаты. Вдогонку он услышал, как Мэтт спросил у Эдда можно ли ему будет сделать из этой комнаты зеркальный зал, когда Торд и Том прикончат друг друга. Том не сдержал ухмылки, когда вместо лекции Эдд решил дать их бестолковому другу звучный подзатыльник. Может хоть это отучит его спрашивать глупости. Хотя вряд ли. Тем более, что в словах Мэтта присутствовала правда. Том и сам был не уверен насколько еще его хватит. Тому уже пора выучить, что когда день начинается легко и вроде бы ничего не предвещает беды – значит точняк, пиздец где-то не за горами. Закон подлости, безразличие вселенной и жестокое стечение обстоятельств и прочая херня, о которой он обычно даже и не думает, все это точно по команде приходит в действие в дни подобно этому. А ведь все начиналось так обыденно и невинно. Все началось с простого вопроса. -Куда сегодня пойдем? Эдд посмотрел на своих друзей, пока те задумчиво подняли глаза к потолку. Огромная дыра в нем невольно наталкивала на философские и глубокие мысли. Но не сегодня. Сегодня она была просто дырой сквозь, которую обрушилась комната Тома. Так что да, конкретно Томаса она больше раздражала, чем вдохновляла. За остальных он впрочем не ручался. -Кино? Парк? Музей? Магазин? – стал по пальцам перечислять свои идеи Мэтт, сосредоточено наморщив лоб, чтобы не пропустить нужное ему слово.– Пляж? -У нас есть пляж? – изумлено спросил Торд, покосившись на двух других своих друзей. -Нет. – Том оторвался от созерцания ненавистной дыры, чтобы посмотреть на не менее ненавистного Ларссона, - Он просто перечисляет название всех мест, которые знает. -Ох. – весь интерес и энтузиазм мгновенно пропал с лица норвежца. Эдд почти рассеяно гладил лежавшего у него на коленях Ринго, пока Том и Торд бессмысленно пялились в разные углы комнаты, вероятно, чтобы создать хоть какую-то иллюзию мыслительного процесса. Сегодня был весьма медленный и ленивый день и никому из них не хотелось особо напрягаться. Тем более, что Гоулд обычно был тем, кто выбирал то, чем они будут заниматься. Они же обычно только соглашались с его идеями. -Аркада? – еще раз попробовал Мэтт, посмотрев на них в ожидание одобрения. Переглянувшись с Томом и Тордом, Эдвард пожал плечами. -Почему бы и нет. По пути в гараж Том и Торд успели поругаться из-за того, кто будет сидеть спереди. Эдд лишь удрученно качал головой на поведение своих друзей. Прямо как дети малые, ей богу… На самом деле езда прошла весьма спокойно. Посадив Тома и Торда сзади, чтобы они оба заткнулись, Эдд с удивлением обнаружил, что они могут не спорить хотя бы в течение пятнадцати минут. В их случае это был явный прогресс. По крайней мере Эдд ужасно надеялся, что это можно было считать прогрессом. Зайдя в игровой зал, они сразу же разделились. Мэтт побежал терроризировать автомат с мягкими игрушками, Эдд ушел купить себе колы в ближайшем фудкорте (что может быть важнее этого), а Том и Торд остались стоять перед самым входом, решая куда им пойти в начале. Все началось с простого вопроса и продолжилось глупым вызовом, который Том просто не мог проигнорировать. Хотя, наверное, должен был. -Спорим я надеру тебе задницу в «уничтожение адских зомби из космического ада»? – сказал Торд пакостно улыбаясь, будто бы у Томаса не было и шанса на победу. -Пф, думаешь сможешь побить мой рекорд? – британец криво ухмыльнулся в ответ. Раньше они с Тордом часто соревновались таким образом. У кого было больше очков к концу трех «раундов» выходил победителем и мог загадать проигравшему одно желание. Унизительное, нелепое или банально идиотское желание, от которого нельзя было отвертеться. Они с Тордом выпили множество крови друг у друга этими дебильными "сделай то" и "сделай это". Грех было рушить традицию. -Да как нечего делать. – Торд снова блеснул в его направлении своими белыми зубами. Том до сих пор не понимал, как это возможно, если Ларссон курил минимум по одной сигаре в день. Как его эмаль могла так хорошо сохраниться после стольких лет злоупотребления табаком? Они с Тордом встали на позиции, беря в руки ненастоящие автоматы, пока экран перед ними вел отсчет до начала игры. Красные яркие цифры мелькали перед Томом, неведомо для него отчитывая секунды до момента, когда все пойдет по наклонной. < Are you ready? > Они вскинули свое «оружие», обменявшись насмешливыми взглядами, в которых читалось «тебе конец» перед тем как снова вернуть свое внимание экрану. На тот момент у них была четкая общая цель не проиграть друг другу и этого было достаточно. Они просто веселились. < Go! > На тот момент они не знают о том, что ждет их в будущем. Они не могли расслышать в дроби из ненастоящих пуль нечто отдаленно похожее на похоронный марш, для них это было простое соревнование. И даже оборачиваясь назад, Том хотел бы запомнить этот момент именно таким. Глупым и ни к чему не обязывающим.