Легенда о городе слепых

Тьма наполняет меня, И что мне до всей суеты – Знаю, лишь только она Будет со мною на "ты". Звезды устанут мерцать, Боги собьются с пути, Я буду идти до конца, И время меня пощадит. (с) Агги никогда не отмечал праздник даров осени, как, впрочем, и все остальные. У него не было большой семьи, чтобы собираться за накрытым столом, не было близких, с которыми хотелось бы разделить веселье, а немногочисленных приятелей дань традициям интересовала еще меньше, чем самого Агги. Как правило, очередной торжественный день не отличался от всех остальных, обыкновенных, с той только разницей, что порой Агги устраивал себе выходной. Но именно в этом году он решил отправиться в местный трактир и пропустить пару кружек эля. В зале было немноголюдно – все же большинство местных отмечало дома. Один из завсегдатаев, местный кузнец, медленно и верно спивавшийся с каждым годом, ненадолго подсел к нему за стол, но после первой кружки предпочел убраться домой. Отмечать кузнец начал еще утром, и его заметно покачивало из стороны в сторону, пока он ковылял к двери. Проводивший его взглядом Агги остался в одиночестве, о чем отнюдь не жалел. Он даже задумываться не хотел о странном лирическом настроении, которое переполняло его уже не первую неделю. – Повезло в этом году с погодой, – чуть повысив голос, произнес трактирщик, топтавшийся без дела за стойкой. Обращался он к Агги, потому как остальные посетители сидели чуть поодаль и в его сторону не смотрели. – Угу, – отозвался Агги. – В прошлом заливало, я помню. До самой зимы погода так и не наладилась. – Угу, – повторил Агги, а про себя отметил, что он тоже помнит – помнит четко и до мельчайших подробностей события годичной давности. Ведь ровно год назад, как раз под праздник даров осени, он отправился в столицу, впервые за долгое время взяв заказ. Тогда Агги даже предположить не мог, сколько неожиданных событий потянет за собой его неосмотрительное желание тряхнуть стариной и ввязаться в недолгое расследование загадочного убийства. А еще он не представлял, с кем познакомится. Если быть точным, Агги до сих пор имел весьма смутное представление о человеке, которого повстречал в темном переулке ночного города. Поначалу Агги искренне верил, что своего рыжеволосого благодетеля, так вовремя появившегося и спасшего ему жизнь, он больше не встретит. Хотя бы потому, что парень, представившийся странным, наверняка ненастоящим именем Леда, просто не имел представления, где Агги искать. О том, что прощаясь, тот упомянул название провинции Маарт, где Агги жил в последние годы, быстро истерлось из памяти. В конце концов, ему могло просто послышаться, и Леда знать не ведал, откуда он приехал. Образ случайного знакомого порой всплывал в памяти, сложно было забыть такого – безостановочно смеющегося убийцу с безумным блеском в красивых глазах. Леда больше походил на персонажа какого-нибудь романа, чем на живого человека. Через пару месяцев после тех событий Агги начало чудиться, что он сам придумал его, что Леды никогда не существовало. По крайней мере, в том виде, в каком помнил его Агги. Последовавшая за осенью зима выдалась на редкость холодной и снежной. Жизнь в деревне замерла, люди почти не покидали свои дома и плюнули на безнадежные попытки разгребать на улицах снег. Агги тоже сидел в четырех стенах и скучал. Для таких ситуаций у него имелось занятие: помимо дубления кожи, он неплохо шил обувь из собственноручно заготовленного сырья. Этому нехитрому, но кропотливому мастерству его научила в свое время мать. Обувь стоила дорого, и, коротая порой за тяжелой работой вечера, Агги думал о том, что с наступлением тепла продаст результат своего труда и неплохо заработает. Однако когда пошла третья неделя вынужденного заточения, даже мысли о денежной награде перестали скрашивать тоскливое одиночество. Именно от безделья в День середины зимы ближе к вечеру Агги, тепло одевшись, отправился в храм Светлого бога. Селение немного оживилось, местные небольшими группками, утопая по колено в сугробах, семенили к храму, где уже начиналось праздничное служение. Небо было ясным, полным холодных тусклых звезд, но луны Агги не увидел. Уже через четверть часа после того, как он покинул дом, у него окоченели руки, а лицо будто ледяной коркой покрылось. Проклиная дурацкую затею тащиться куда бы то ни было в такую погоду, Агги зашел в храм, освещенный сотнями свечей, лишь на несколько минут, чтобы отогреться, перездоровался со знакомыми и отправился назад, даже не захватив стеклянный фонарик со свечкой, как это делали остальные поселенцы. Считалось, что принесенный из храма в День середины зимы огонь подарит дому удачу и покой, а также поможет благополучно пережить вторую половину самого сурового времени года. Люди ставили фонарики на подоконниках, и до самого утра в окнах дрожали слабые огоньки. В детстве Агги нравилось идти домой со службы, держа за руку мать, и глядеть по сторонам. Темные дома со свечками в окнах казались уютными и немного сказочными. Теперь же к этому верованию Агги относился с большим сомнением, а традицией уже привычно пренебрегал. Войдя в переднюю и отряхнув снег с обуви, Агги лишь после этого закрыл за собой дверь и чиркнул огнивом, хранившимся на полке у входа. Искру удалось высечь лишь со второго раза, фитиль свечки мгновенно вспыхнул, и Агги на миг прищурился от яркого света. – А священный фонарик где потерял? – раздалось за его спиной, и каким чудом Агги удалось не выронить свечу, он не знал по сей день. Он резко обернулся, но даже до того, как услышал знакомый звонкий смех, вспомнил, где слышал этот голос. Ведь такое не забывается. Спустя много месяцев перебирая в памяти те события, сидя в трактире и попивая эль, Агги даже слабо улыбался. Тогда же ему было вовсе не до шуток. Он помнил, как предательски дрожал голос, когда он спрашивал у Леды, какие темные духи привели его, и как Леда вообще нашел его дом. – Было б что искать, – насмешливо фыркнул рыжий красавец, делая шаг в сторону Агги, и тусклый свет огарка свечи озарил его бледное лицо. За то время, что прошло после их первой встречи, Леда ничуть не изменился. – Тогда, в Унгаве, ты спешил на дилижанс, который идет до Маарта. Последнему глупцу понятно, что от всего мира ты прятался в самой дальней провинции – это предсказуемо. Найти же в этой дыре единственного дубильщика было делом двух часов. – Откуда ты узнал, что я дубильщик? – хриплым от волнения голосом задал следующий вопрос Агги. – Оттуда, что ты драный оборванец, а обувь у тебя хорошая и дорогая. Ясно, что ты изготовил ее сам, – и, секунду помолчав, Леда добавил: – Раскусить тебя ничего не стоит. А после он снова рассмеялся своим жутким смехом, который звенел в стенах дома и в ушах Агги. Кажется, он тогда спросил еще, как Леда проник внутрь, но этот вопрос остался без ответа. – Повторить? – спросил трактирщик, когда увидел, что кружка гостя опустела. Он не терял надежды скоротать вечер за беседой, но Агги только рассеяно кивнул в ответ. Тогда, зимой, Леде удалось подбить его на неприятное приключение. Задаваясь вопросом, какого лешего он согласился отправиться неведомо куда с чужим и явно опасным человеком, Агги находил лишь один возможный ответ: ему было слишком, чересчур скучно. А Леда предложил встряску и недурную подработку. – Здесь недалеко, двадцать миль до городишки одного, – сказал Леда и подмигнул: – Делов на десять минут для тебя. Пренебрежительным словом "городишко" Леда назвал центр всей провинции Маарт, где насчитывалось аж шесть сотен жителей. Когда-то давно Агги тоже посчитал бы его мелким – когда жил в столице и мерил все столичными мерками. – Надо подслушать кое-кого, – пояснил Леда, когда Агги спросил, что от него требуется. – Да только просто так к этой компании не подберешься. Ты ведь можешь после того, как люди выйдут, пощупать какую-нибудь безделушку в комнате и сказать, о чем те трепались? Агги мог. И Агги согласился. На следующий день, по сугробам и насту, они с Ледой отправились к разъезженному тракту, где был шанс остановить редкий в это время года дилижанс. Работа и правда не требовала усилий со стороны Агги. В приемной местного губернатора, дожидаясь встречи, переговаривались приезжие купцы. Они решали, по какой цене продавать шкурки, добытые охотниками этой зимой. Маарт не был богат древесиной или рудой, и на меха приходилась основная доля торговли. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – речь шла о больших деньгах. – Тот, которого зовут Астар, – самый несогласный, – сообщил Агги внимательно слушавшему Леде, и на его застывшем, казавшемся кукольном лице не отражалось ровным счетом никаких эмоций. После того, как купцы покинули губернатора, Агги вошел в пустую приемную для ожиданий и за пять минут выяснил, о чем шла речь перед встречей. – Самый несогласный, значит, – задумчиво повторил Леда. – Да. Остальные пятеро были готовы уступить по три серебряных за шкурку мелких животных и по золотому за крупных. Этот настаивал на золотом и трех золотых. – Неужели все они послушались его одного? – как-то слишком наигранно удивился Леда. – Этот Астар был красноречив, – пожал плечами Агги, ничуть не соврав. Леда, в тот раз выступавший в роли его работодателя, тоже поверил. Он улыбнулся, похвалил за труды, отсчитал причитавшийся гонорар и пожелал скорейшего возвращения домой. – Волей Светлого свидимся, – произнес Агги на прощание. – Конечно, мы еще встретимся, – заверил его Леда, и Агги сомневался, что ему стоит радоваться такому обещанию. – Только боги тут совершенно ни при чем. На все здесь моя воля. Начинать спор Агги не хотел: он пожал плечами, развернулся и ушел. Стечение обстоятельств заставило его остаться в городе еще на одну ночь: сильный снегопад замел и без того не слишком разъезженные дороги, ближайший дилижанс обещали в лучшем случае к утру, и Агги нашел себе место на постоялом дворе. А на рассвете, едва продрав глаза и спустившись на первый этаж в трактир, чтобы перед дорогой перехватить хотя бы скудный завтрак, Агги узнал новость. – Слыхали, господин? – спросил мальчишка-слуга, наливая ему в кружку кипяток с сушеными травами и фруктами. – Убийство страшное было этой ночью. – Да ну? – без особого интереса отозвался Агги, хотя про себя отметил, что для Маарта любое преступление являлось событием весомым, а уж убийство и подавно – все же редко здесь происходило хоть что-нибудь. – Ага. Купца приезжего порешили. Ножом в шею, представляете? Пока тот спал в своей постели. Сперва подумали, что удар хватил его, и только потом узрели рану. Кто-то уж больно ловкий это проделал, господин. Бабка наша с утра Светлому молитвы шлет – поговаривают, что не иначе темных духов дело. Купец, видать, не проснулся даже, когда к нему… – Как его звали? – перебил мальчишку Агги, чувствуя, как все внутри него холодеет. – Кого? Духа? – глупо заморгал тот. – Купца как звали? – Астог, кажется. Или Астор? Не помню точно, надо батьку спросить. – Не надо спрашивать. Достав из кармана золотой – из своего гонорара, полученного накануне, Агги опустил монету на стол и вышел, не прощаясь. Аппетит у него пропал, и такая плата за одну ночь была слишком высокой, но все это Агги не беспокоило. На душе было пакостно. После четвертой кружки эля Агги решил, что пора отправляться домой. Час был еще не поздним, но набираться до потери сознания в его планы не входило. На небольшой деревенской площади, которую Агги пересек, уже закончились гуляния. Неубранные столы, пустые прилавки и сор на земле преимущественно в виде ободранных украшений оставили до следующего дня – никому не хотелось в праздничный вечер возиться с уборкой. Несмотря на то, что осень выдалась действительно теплая и погожая, а этот день особенно, Агги поежился и поднял воротник куртки, хотя и не был уверен, что озноб был связан с вечерней прохладой. Агги не помнил, чтобы когда-то чувствовал себя одиноким, он относил себя к тем немногочисленным людям, которым хорошо наедине с собой. Но почему-то сейчас кольнуло от мысли, что дома его никто не ждет. Ускорив шаг, Агги свернул на свою улицу. Размышления о жизни были не лучшей затеей, когда настроение и без того дурное. Ведь задумываясь о том, на что он тратит свою жизнь, Агги все чаще приходил к выводу – пора менять что-то. Здесь, в Маарте, он был не на своем месте. Третья встреча с Ледой, еще более неожиданная и странная, чем первые две, состоялась через пару месяцев. Весна только начиналась, было сыро, и оттого казалось, что холод еще невыносимее, чем зимой. Снега на полях только-только начали сходить. В тот раз Леда не стал вламываться в пустой дом, пока хозяин был в отлучке. Он постучал в дверь, словно добропорядочный путник, и Агги, когда открыл ему, несколько секунд стоял пораженный, не зная, что сказать. Видимо, Леду развеселило выражение его лица, он рассмеялся, но вовсе не так, как бывало обычно. Казалось, что на сей раз ему действительно весело. И Агги отмер: так и не поздоровавшись, он кивнул и впустил Леду в дом. – Еще скажи, что я тобой воспользовался, – только фыркнул тот, когда Агги рассказал ему, что знает об убийстве купца. – Ты должен был сказать мне. – Я ничего тебе не должен, – вздернул подбородок Леда. – Твоя работа была подслушать, о чем говорили купцы. Моя – убрать смутьяна. Каждый из нас сделал, что должен был сделать, и каждый получил за это награду. – Все равно тебе следовало меня предупредить о своих планах, – упрямо повторил Агги. – И что? Ты отказался бы выполнить заказ? – Возможно. – В столице поговаривают, что раньше ты был не столь щепетилен, – насмешливо поднял брови Леда. – Позволь тебе напомнить, что именно поэтому в столице меня больше нет, – веско ответил Агги. Тогда, увидев на пороге гостя, Агги подумал, что тот опять попросит оказать ему помощь – отправиться куда-нибудь и, воспользовавшись даром, узнать, о чем помнят вещи. Отчасти Агги угадал, Леда действительно явился к нему по делу. Отчасти нет – ехать куда бы то ни было вместе с ним тот не собирался. – Мне нужно, чтобы ты сказал, кто держал это в руках, – когда они перешли к главному, в голосе Леды Агги послышались стальные нотки. Вся напускная веселость с него слетела, и Леда смотрел так строго, будто хотел заглянуть в душу. Небольшой сверток – некий предмет, обернутый в темную ткань, лег на стол между ними. – Тебе нужно, значит, – заносчивость Леды Агги не понравилась. – Я заплачу. Пятнадцать золотых, если скажешь, кто ее хозяин. – Не слишком ли много за такую ерунду? – усмехнулся Агги. – Или ты собираешься после этого опять перерезать кому-то глотку? Глаза Леды опасно потемнели, он опустил голову и смотрел исподлобья, отчего Агги стало не по себе. Рассудив, что задирать незваного гостя не стоит, он вздохнул и притянул сверток к себе, сразу же разворачивая ткань. Это была книга, небольшая, но старинная, с золотым теснением на кожаной обложке – явно очень дорогая. Пускай Агги ничего не понимал в раритетных изданиях, высокая ценность книги, что лежала перед ним, не вызывала сомнений. – Я завернул ее, потому что подумал, что так она лучше сохранит память, – чуть замявшись, пояснил Леда, и Агги, бросив на него украдкой взгляд, с удивлением понял, что тот немного смутился. – Ну или как это называется? Предположил, что если у нее не будет больше воспоминаний, она лучше сохранит те, которые нужны мне. – Ты все правильно сделал, – кивнул Агги. – Вот только когда ее последний раз держали в руках? – Три дня назад. Ее украли у хозяина, это была пара тупых ворюг с улицы. Я отобрал ее у них, но они меня не интересуют – я хочу знать, кому книга принадлежала до этого. – А когда ее украли? – Без понятия, – Леда поморщился от досады. – Надеюсь, не слишком давно. Кивнув, Агги опустил ладонь на книгу и закрыл глаза. Общаться с фолиантами было само по себе приятно. Общаться с самыми старыми из них являлось особым удовольствием. Порой Агги чудилось, что книги не просто хранили воспоминания – они обладали знанием, быть может, даже душой, и уж точно были умнее большинства представителей рода человеческого. Агги мало знал о своем необычном таланте, о его сути, и спросить было не у кого, но порой он думал, что если бы у него был учитель, старший и мудрый, умевший говорить с вещами, книгам он посвятил бы немало уроков. Обложка отзывалась теплом, непроизвольно Агги поглаживал пальцами мягкую кожу, когда, закрыв глаза, обращался к книге. Перед глазами промелькнули лица, пропитые, бородатые, а следом – лицо Леды. Грязные руки, крики, падение. Все это не интересовало Агги, мытарства книги после кражи не были нужны его нынешнему заказчику. Однако когда он попросил книгу вспомнить, что было раньше всего этого, та ответила молчанием и молочным густым туманом, в котором не проступали образы. Слишком много дней миновало с того момента, как книга была украдена. Она уже не помнила, кто был ее владельцем. – Ну что там? – Леда был напряжен, как взведенная пружина часового механизма. Когда Агги открыл глаза и увидел, как близко тот склонился к нему, ему даже почудилась едва заметная болезненная гримаса на лице гостя. Как будто от ответа зависела вся его жизнь. Покачав головой, но ничего не ответив, Агги снова зажмурился и еще раз попросил книгу попытаться вспомнить. Он не верил в успех, но вдруг на какое-то мгновение картинка прояснилась. Перед закрытыми глазами Агги мелькнули руки, ухоженные, с длинными пальцами и аккуратными ногтями. Почему-то ему показалось, что они принадлежали старику, но Агги не был уверен. И еще он заметил тонкое латунное кольцо на мизинце левой руки. Дешевое, одно из тех, что носят представители низшего сословия, когда хотят принарядиться, но на приличные украшения средств не хватает. – Увы, – выдохнул Агги, открывая глаза и не без сожаления убирая руку с обложки. – Не получилось? – в глазах Леды отразилось такое неприкрытое разочарование, что Агги на секунду стало его жалко. – Нет. Все, что я увидел, это руки какого-то престарелого мужчины… Ну, мне кажется, что это были все же мужские руки. И на мизинце у него было… – Кольцо, – перебил Леда, и краем глаза Агги заметил, как тот сжал кулаки. – Тонкое. Желтое кольцо, но не золотое. – Да… – такой реакции Агги никак не ожидал. – Дешевка какая-то. Откинувшись на спинку стула, Леда посмотрел в потолок, и теперь его лицо опять ничего не выражало. Взгляд застыл в одной точке. – Я думаю, это не был хозяин книги, – заметил Агги. – Почему? – без интереса спросил Леда. – Потому что кольцо у него – безделица, как местные ремесленники носят, тогда как книга стоит целое состояние. Неожиданно Леда расхохотался своим ледяным смехом, и Агги, который порядком подзабыл, как отвратительно тот звучит, вздрогнул. – Ты ошибаешься, мой друг, – понизив голос, почти прошипел Леда и резко подался к нему. Его глаза сузились, как у кошки перед прыжком. – Это и был хозяин книги. Он самый, что ни на есть. В книге, что приносил и что забрал с собой Леда той весной, была картинка – обнимавшиеся мужчина и женщина в старинных нарядах. Неизвестно зачем Агги пролистал ее перед тем, как отдать. Старинный раритет был любовным романом, причем написанным на неведомом языке, напоминавшем сложную вязь – не буквы, а тянущаяся шерстяная нитка, уже отмотанная от клубка, но не добравшаяся до спиц в умелых пальцах рукодельницы. Было совершенно неважно, о чем шла речь в той книге, но почему-то именно эти закорючки Агги запомнил куда ярче того, что последовало после. – Пойдем отметим сегодняшний счастливый день, – с мрачностью, никак не соответствовавшей произнесенным словам, сказа Леда после того, как спрятал книгу в свою дорожную сумку. – А почему этот день счастливый? – закономерно спросил Агги. – Потому, что я наконец напал на след. Ты не представляешь, сколько лет я уже ищу. Задавать другие вопросы Агги не стал, и они вдвоем с Ледой отправились в тот самый кабак, где спустя полгода Агги пил эль на праздник даров осени. На самом деле, в маленькой деревне, где он жил, других питейных заведений попросту не было. Завсегдатаи поглядывали на Леду с любопытством, редко здесь появлялись чужаки, но навязчивого интереса не проявляли. Они с Агги успели пропустить по паре кружек, когда в зал вышла новенькая служанка. Разумеется, девушка из местных всем была знакома, но Агги, который едва ли интересовался жизнью поселка, увидел ее впервые. Совсем юная, девчонка была хороша собой, и невольно он проводил взглядом ее стройный силуэт. Что не укрылось от внимания Леды. – Меня всегда поражало, до чего некоторые примитивны в желаниях своих, – усмехнулся он, весело воззрившись на Агги. – Что примитивного-то? – пробормотал тот. – Или, скажешь, тебе неприятно полюбоваться красивой женщиной? – Нет, – равнодушно пожал плечами Леда. – Мне все равно. – Ну тогда красивым юношей, – усмехнулся Агги. Представить себе такого, как Леду, в объятиях мужчины оказалось куда проще, чем в объятиях женщины. – И снова мимо, – широко улыбнулся тот. – Так не бывает, – заметил Агги. – Что-то ты темнишь. Надеюсь, кроме твоего извращенного стремления убивать, других нездоровых желаний у тебя нет. На эти слова Леда не обиделся, только рассмеялся, чем привлек несколько взглядов других посетителей. – Нет уж, зверушки, дети и покойники меня тоже не интересуют, – заявил он, подпирая подбородок рукой. – А вот от тебя не ожидал. Мне казалось, что ты умом будешь повыше самцов, которые пускают слюни от вида каждой юбки и шляются по борделям. Хотя Агги было глубоко плевать, что о нем думал Леда, сделанные на ровном месте выводы его возмутили. – Во-первых, я ничего не пускал. А во-вторых, по борделям я тем более не хожу. – Потому что в этой дыре их нет? – логично предположил Леда. – Потому что мне это неинтересно. В столице тоже не ходил. – Быть не может, – на лице его собеседника читалось неприкрытое веселье. "Ври да не завирайся", – как будто без слов говорил ему Леда. – Может, – пожал плечами Агги. – Я в жизни не был в борделе. Впрочем, думай, что хочешь. Несколько секунд Леда молчал и одновременно с ехидством и оценивающе поглядывал на Агги. – А почему же? Разве тебя не интересует дешевая любовь? – только и спросил он. – Нет, мне и без денег обычно отвечают взаимностью. А от такой любви одни болячки неприличные. – Это если дешевый бордель. А если дорогой, вовсе нет, – возразил Леда. – Я смотрю, специалист по публичным домам у нас тут ты, – подколол его Агги. – Я разбираюсь во многих вещах, – как ни в чем не бывало заявил Леда и, со стуком поставив свою кружку на стол, вдруг сказал: – Пойдем. – Куда? – растерялся Агги, планировавший скоротать остаток вечера в этом трактире. – К тебе. Куда ж еще? – Зачем? – спросил Агги и тут же почувствовал, как глупо прозвучал его вопрос. – Угадай с трех раз, – раздосадовано, как ему показалось, процедил сквозь зубы Леда, вставая из-за стола. – Или ты из тех, кому по убеждениям хорошо только с женщинами? К тем, кому хорошо только с женщинами, Агги не относился, хотя как правило в постели предпочитал девушек. Позже он неоднократно задавался вопросом, почему согласился на неожиданное предложение Леды, но ответить сам себе опять не смог. Быть может, дело было в том, что Леде в принципе было сложно отказать. – Ну чего встал? Тебе особое приглашение нужно? – спросил Леда, неторопливо, но при этом быстро раздеваясь. Агги, который до этого стоял и зачарованно смотрел на своего гостя, опомнился и стянул через голову рубашку. Леда был всем хорош, без одежды он выглядел лучше, чем Агги мог предположить – если бы прежде хоть раз задумался об этом. У него была светлая кожа практически без изъянов, шрамов или синяков. Это Агги подметил много позже, ведь, казалось бы, у наемного убийцы и того, и другого должно иметься в избытке. Но в тот вечер он едва ли обращал внимание на такие мелочи. Как и Агги, Леда не желал долгих прелюдий, сразу развернулся к нему спиной, опускаясь на колени, и выгнулся, чем заставил Агги тут же позабыть обо всем постороннем. Прикасаться к Леде было приятно, Агги с удовольствием гладил его бедра и спину, ритмично двигаясь и жмурясь от удовольствия. Леда был достаточно тихим в постели, что Агги только радовало – он терпеть не мог ни показных стонов, ни животного сопения, которые большинство его партнеров считали обязательными в момент близости. Лишь в самом конце, уже почти достигнув пика, Агги провел рукой между ног Леды и с запоздалым ошеломлением понял, что тот совершенно не возбужден. Именно в этот миг Леда особенно резко подался навстречу Агги, и он, не сдержавшись, отпустил себя. – Извини, – единственное, что придумал сказать он, когда Леда, лениво развалившись на его кровати, созерцал потолок. – Ну-ка, ну-ка, – сразу оживился тот. – Это уже интересно. За что извинять? – Тебе явно не понравилось, – прямо ответил Агги, поднимая с пола свои штаны. – Ну почему же, – хмыкнул Леда. – От тебя не смердит, как от большинства мужланов, ты не жирный, не старый и даже не грубый. Мне определенно повезло. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – сердито отозвался Агги. Он никогда не страдал стеснительностью, но говорить вслух о таких вещах было отчего-то неловко. – Ах, ты об этом, – картинно развел руками Леда. – Как трогательно, тебя заботит мое наслаждение. Разговаривать в таком тоне, особенно когда над ним откровенно насмехались, Агги не собирался и промолчал бы, но Леда неожиданно перестал улыбаться и сел на постели, тут же потянувшись. – Не волнуйся, заботливый наш. У меня всегда так. – Как всегда? – искренне удивился Агги и даже замер на секунду, хотя в этот момент натягивал рубашку. – Вот так всегда, – отмахнулся Леда, словно говорил о какой-то ерунде. – Я же сказал, что меня не волнуют ни женщины, ни мужчины, а ты прослушал. Кстати, где тут у тебя можно помыться? Безусловно, Агги доводилось слышать о мужском бессилии, но как правило эта напасть настигала людей ближе к старости или из-за тяжелых хворей. Леда же был молод и выглядел как самый здоровый человек на свете. Агги подумал было, что тот покривил душой, соврал зачем-то, но несколько позже смог убедиться, что его новый знакомый действительно, как бы странно это ни было, не получал удовольствия от физической близости. Пользуясь наверняка последними погожими деньками, соседи Агги вытащили столы во двор и шумно, всей родней отмечали праздник даров осени. Не дойдя до собственной калитки, он услышал пьяный смех и радостные крики – кого-то с чем-то поздравляли, но подробностей Агги не разобрал. Он ускорил шаг, надеясь проскочить незамеченным. Соседи Агги попались дружелюбные, а будучи на подпитии обязательно позвали бы его в свою компанию, жутко обиделись бы, если б Агги отказался, а потом полвечера сватали бы за старшую, страшную как демон из чертогов Темного, дочь. Подобное неоднократно случалось прежде. В этот раз ему повезло, и до своего дома Агги едва ли не бегом добрался, так и не услышав оклика. Он толкнул незапертую калитку, даже сделал несколько шагов по инерции и застыл как вкопанный, увидев, что его ждут. Почему-то вламываться в дом Леда не стал, возможно, ему тоже хотелось насладиться уходящим теплом. Усевшись на сваленных у входа в дом бревнах, которые Агги все никак не мог собраться распилить на дрова к зиме, Леда вытянул вперед ноги, сам откинулся на локти и мечтательно улыбался, щурясь на негорячее осеннее солнце. В эту минуту он был особенно хорош собой, и Агги на секунду залюбовался, потом сглотнул и не сразу понял, что его смущает в облике пусть и не старого, но неоднократно виденного прежде знакомого. "Волосы", – щелкнуло в голове Агги. – Честное слово, каждый раз, когда мы встречаемся, я сожалею, что не родился художником, – произнес Леда, даже головы не повернув в сторону Агги. Если бы он не заговорил, тот решил бы, что его вовсе не заметили. – Почему? – негромко спросил Агги. – У тебя вечно такая глупая и недоуменная физиономия, когда ты меня видишь. Уж очень хочется ее запечатлеть. И наконец развернувшись в его сторону, Леда улыбнулся своей белоснежной улыбкой: – Ну здравствуй, Агги. – Из твоих уст это звучит как угроза, – буркнул в ответ тот и, оторвавшись от места, где стоял, как приклеенный, зашагал к дому. – Что с твоими волосами? Некогда рыжие, такого красивого оттенка, что за всю жизнь не встретишь, теперь волосы Леды стали обыкновенными черными – такими, как почти у всех вокруг, да и у самого Агги тоже. Мысленно он ругал себя последними словами, потому что ума приложить не мог, из-за чего чувствует разочарование. – Мне идет? – по голосу Агги понял, что Леда не прекращал сиять улыбкой, даже когда на него никто не смотрел. – Нет, – честно ответил он. – Жаль, а я думал, ты оценишь. Молча открыв дверь в дом, Агги вошел первый, но оставил ее открытой за своей спиной, молча предлагая Леде следовать за ним. – В столице это нынче модно – менять цвет волос. Новшество сезона, – невозмутимо, как будто именно для этого он и приехал – поделиться столичными сплетнями, вещал Леда, шагая след в след за Агги. – Один цирюльник из тех, к которому ходят знатные, придумал. Обещал, что краска продержится два месяца. – Соврал, – сказал, что думал, Агги и, остановившись, повернулся к Леде. – С чем сегодня пожаловал? Аккуратные брови его гостя чуть дрогнули, а в уголках губ притаилась насмешка. – Как невежливо, – цокнул языком он. – А я-то думал, ты будешь безмерно рад меня видеть. Мы ведь стали почти друзьями. – Но ты же не просто дружить пришел, – парировал в ответ Агги, на что Леда рассмеялся. Про себя Агги отметил, что уже научился различать смех своего знакомого. Иногда он бывал нормальным, а иногда – совершенно нездоровым, как у сумасшедшего. Как правило, Агги слышал второй из них, но в эту минуту Леда смеялся вполне по-человечески. Четвертая и последняя до этого момента их встреча произошла ближе к середине лета, когда Леда, как обычно неожиданно, появился в Маарте и заявил, что ему нужна помощь – выследить одного человека, чтобы потом его порешить. – Я не буду помогать тебе, – сразу отказался Агги и, предупреждая возражения, добавил: – Да, я помню, что раньше не брезговал никакой работой. Но сейчас, смею надеяться, стал умнее и в такие дела не полезу. Несколько долгих секунд гость молчал и разглядывал Агги с таким видом, будто тот был лошадью на конном рынке, а сам Леда – завидным покупателем. – А если я скажу, что он преступник? – негромко произнес он. – Если я скажу, что он убивает детей? – Если он преступник, пусть его стража ловит, – отрезал Агги. – Они не могут, потому что тупые, уж тебе ли не знать. А этот гнида хитер и изворотлив. Кто, если не мы? – Нет, – упрямо повторил Агги. – Он не просто убивает. Он заманивает мальчиков, обычно оборванцев или бездомных, которых никто не будет искать, хотя бывают и исключения, конечно. Его любимый возраст – восемь-десять лет. Потом он их насилует, а после душит. Иногда насилует еще раз, уже после смерти. А тела выбрасывает в реку, чтобы смыть все следы, – и, помолчав немного, Леда добавил: – Как по мне, лишняя предосторожность. Все равно никто не усердствует в расследовании. – Откуда ты все это знаешь? – спросил Агги, который против собственной воли почувствовал, как внутри поднимается ужас пополам с гневом. Если лишь на секунду предположить, что Леда не врал и не ошибался, то, о чем он говорил, было омерзительно. – Я давно за ним слежу, – невозмутимо отозвался тот. – И знаю о двух десятках его жертв. Очевидно, что в действительности их куда больше. И так как Агги ничего на это не ответил, потому что мучительно думал, что здесь вообще можно сказать, Леда чуть подался вперед. Он даже не моргал, когда говорил, а Агги не мог отвести глаз от его лица. – Соглашайся, Агги. Надо остановить этого сумасшедшего. Он постоянно переезжает, и я не могу гоняться за ним до бесконечности. Это не заказ, чтоб ты понимал, мне за это никто не платит. Но тебе я заплачу. Щедро, сколько захочешь. И Агги согласился, о чем впоследствии не пожалел. Следы человека, за которым уже долгое время гонялся Леда, нашлись в одном крупном городе соседней провинции. На поиски ушло несколько дней, Агги помогал, как мог, общаясь с предметами на постоялых дворах и в трактирах. Тогда они опоздали, жертвой ненормального стал еще один ребенок, которого тот замучил в захудалой гостинице, где на крики о помощи никто не обращал внимания. Убийца спрятал тело, но Агги попросил один из предметов обстановки в комнате рассказать о том, что произошло накануне. Досмотреть до конца он не смог. Открывшееся зрелище было до того отвратительным, что Агги долго выворачивало над ведром, пока желудок не опустел окончательно. – Если ты закончил, предлагаю перейти к делу, – сухо произнес Леда, наблюдавший за ним без эмоций. Еще через несколько дней они вычислили убийцу. С виду тот казался обыкновенным добропорядочным господином среднего достатка, еще не старым, но уже седоватым. Неудивительно, что маленькие бездомные проникались к нему доверием и шли следом в надежде на какую-нибудь подачку. Смотреть, как Леда прикончит ненормального, Агги не пожелал. Скорей всего, это было к лучшему. – Я отрезал ему яйца и хотел заставить сожрать их, но он так верещал, что пришлось прирезать его как свинью, пока стража не сбежалась, – флегматично поведал Леда, когда все было кончено. Агги не знал, приукрашивает тот или говорит правду. А еще он хотел спросить, откуда Леда вообще узнал о сумасшедшем насильнике и убийце, но от вопроса воздержался, предчувствуя, что честного ответа все равно не получит. Гонорара за свои услуги Агги не взял, хотя Леда не отказывался от своих слов и был готов заплатить, сколько тот пожелает. В последний вечер, проведенный вместе, они отправились в трактир, а потом на постоялый двор, где Леда сам предложил Агги разделить с ним комнату и постель. Агги было паршиво после всего случившегося, к тому же он хорошо набрался, а Леда был каким-то странно покорным и позволял делать с собой, что тому захочется. То, что Леда ничего не получает от близости, казалось тогда не столь важным. К тому же Агги смутно помнил события той ночи, а на утро мучился страшным похмельем. И вот теперь Леда стоял перед ним снова, как ни в чем не бывало, и явился он явно за тем, чтобы предложить очередную авантюру. Агги даже предположить не мог, с чем тот пришел на этот раз, но уже знал, что согласится. Потому что в Маарте ему не было места. Потому что он устал от ровной и пустой, предназначенной для кого-то другого жизни. Потому что Леда щедро платил за услуги, и если Агги хотел изменить что-то, деньги ему понадобились бы. И, может быть, почему-то еще. – Есть один заказ. Хороший, – медленно произнес Леда и улыбнулся, как настоящая лиса. Их с Агги разделял стол, поэтому Леда оперся на столешницу ладонями, и Агги невольно обратил внимание на голубые вены под тонкой кожей на его запястьях. – Кого убить на этот раз? Ответом ему стал жуткий неконтролируемый смех, но Агги, возможно, уже просто привыкнув, даже глазом не моргнул. – Тебя послушать, так я само исчадие Темного, – отсмеявшись, покачал головой Леда. – Не надо никого убивать. Надо найти кое-что. – Кое-что? – Книгу. Одну очень старую и очень редкую книгу. "Опять книга", – мелькнула у Агги мысль. Около полугода назад Леда уже приносил ему одну книгу, и почему-то Агги почудилось, что та история связана с этой, новой. – Что за книга и где ее искать? – решил задавать вопросы по существу Агги. На мгновение Леда задумался, словно решал, с чего начать, а потом тряхнул своей непривычно темноволосой головой и вдруг спросил невпопад: – Агги, ты слышал легенду о городе слепых?