Безлимит.

Ким Чонкук размашисто шёл к указанному братом месту, увиливая то и дело от бегущих навстречу людей, радостно кричащих, обходя обнимающихся, и ухмылялся своим мыслям. Тэ: — Куки! Ну, где тебя носит? Ты пропустил всю гонку! Сейчас уже награждение начнётся! — говорил скорее расстроенно, чем рассерженно, Тэхён. Кук: — Нет, я гонку не пропустил! Я её видел! Последних два заезда точно! Во-о-он с той горы! — Кук махнул рукой, радостно улыбаясь брату. Тэ: — Захватывающее зрелище, правда, зимние гонки?! — улыбнулся в ответ Тэ. Кук: — Ну, мотогонки женские совсем не то! Да и зрителем не очень быть мне нравится, ты же знаешь, хён! Тэ: — Тебя четыре месяца не было! Мог бы и пораньше заявиться! Иди за сцену! — подводя младшего к ступенькам, ответил тот. Вопрос «Зачем?» Он задать не успел. Пока братец надевал на него тёплую кепку, маску и огромные солнечные очки, Кук слушал объявление, несущееся из всех динамиков: — А сейчас самая радостная часть сегодняшней захватывающей гонки! НАГРАЖДЕНИЕ ПОБЕДИТЕ-Е-ЛЕ-ЕЙ! — зрители взревели. — Награду за первое место в зимней мотогонке юниоров среди девушек вручит действующий чемпион летних и осенних мотогонок этого года города Сеула от полицейского управления района Каннам среди мужчин, всеобщий любимец и просто красавец: Одержимый Малой! Пригласите его бурными аплодисментами на сцену! Чонкук пару раз резко выдохнул, потряс ногами и руками, расслабляя мышцы, чтобы снять напряжение и, получив от хёна пару ободряющих хлопков ладонью по широкой спине, побежал по ступенькам, поднимаясь на сцену. Зрители взревели, завизжали и заорали так, что действующий чемпион поёжился, ведь он впервые сам поднялся на сцену. С другой стороны сцены к её середине шла спортивного телосложения, угловатая невысокая фигура в гоночной экипировке, переливающейся всеми цветами радуги на чёрном фоне и в шлеме. Сделав ещё несколько уверенных шагов и остановившись возле полисмена, девушка замерла. Ведущий надрывал глотку, чтобы перекричать толпу: — А вот и наша новая чемпионка зимних гонок в категории юниоры, среди девушек! Ли ДоДжун! — подождав, когда очередной шквал аплодисментов и крики поутихнут, ведущий продолжил: — Дадим слово чемпиону этого года среди мужчин, нашему любимчику Одержимому! Кук поздравил победительницу, хотел было вручить ей награду, но передумав, раздосадованно выдохнул: Кук: — Теперь я понимаю, как тяжело вручать награду тому, чьё лицо ты не видишь! Девушка сделала шаг назад, расстегнула шлем и сняла его, наклонившись немного вперёд. Распущенные тёмно русые волосы стриженные под средней длины каре, закрывшие в первые мгновения лицо, чемпионка одним привычным движением головы откинула назад, подняв подбородок, посмотрела принявшим вызов взглядом прямо Куку в глаза, одарив его при этом ухмылкой, дерзко разрезающей наискосок лицо пополам. Увидев знакомую ухмылку и до боли знакомый дерзкий взгляд, полисмен так и застыл открыв рот, забыв, что хотел сказать. Кук: — Джуни? Ты? Ведущий попытался взять всё в свои руки и вывести парня из ступора, задав провокационный вопрос: — Джуни? Наши чемпионы знакомы? Вы что, встречаетесь? Почему так неофициально? Джун: — Да, мы знакомы. Это мой сонбенним! Учитель, с которым возобновились мои тренировки семь месяцев назад! — смеясь ответила девушка, забирая награду из рук Чонкука. — Просто он не знал, что тренировки мною были продолжены и что была подана заявка на участие в этой гонке. Это небольшой сюрприз для моего сонбэ! Кук: — Да уж, сюрприз так сюрприз! Улыбаясь и глядя обалдевшим взглядом на Джуни, только и смог выдохнуть Кук. Они собрались покинуть сцену, как ведущий замахал в знак протеста руками и закричал: — Стойте! Не уходите! Разве ты не хочешь увидеть как получает награду твой тренер? — девушка и полисмен переглянулись и вопросительно уставились на ведущего, который продолжил: — С этой гонки вводится новая награда — лучшему тренеру! И этой награды удостоен именно твой тренер, ДоДжун! Закрыв рот ладошкой, чемпионка Сеула среди юниоров, громко вскрикнула почти басом: Джун: — Не может быть! Мой сонбенним?! — Просим подняться на сцену тренера нашей победительницы, пять лет подряд получавшего титул чемпиона летних, весенних и осенних мотогонок города Сеула среди мужчин и покорителя женских сердец /и не только женских/ — прикладывая руку к своей груди, ведущий подмигнул, — Ким Тэхёна, известного публике под псевдонимом Лунный свет! На сцену вышел молодой, элегантный мужчина в расстёгнутом, длинном пальто, совершенно не похожий на одержимого гонками мотоциклиста. Он шёл медленно, держа на одной руке годовалую маленькую девочку, больше похожую на куклу, в красивой изящной шубке, а на другой нёс тёплую куртку. По толпе зрителей прошелся шепоток и стон — наконец они могли видеть лицо своего кумира — очень красивое лицо, надо сказать! Как только Тэхён поровнялся с девушкой, малышка, узнав родное лицо, радостно взвизгнула и потянулась к сестре, моментально оказавшись на руках у победительницы, чуть не задушив её в объятьях. А тренер накинул девушке на плечи куртку, которую принёс. — Ай гу! Какая трогательная семейная сцена! — умилялся ведущий. Но в следующий миг его итак длинное лицо вытянулось от удивления ещё больше: — Что и это тоже Ваши? — кивнул он куда-то за спину тренеру. Тэ проследил за взглядом ведущего, обернулся и удивлённо вскинул брови. Не отключив микрофон, он присел возле стоящих позади него двух мальчишек и спросил: Тэ: — А вы чего здесь? Почему не с мамой? — застёгивая зимние куртки на приёмных сыновьях и поправляя сбившиеся набок шапки, спросил Тэхён. — Мама братишку с бутылочки кормит. А мы пришли НУНУ поздравить! — выпалил старший мальчуган лет семи. Тэ: — Ясно с вами всё. Ну идите, поздравляйте сестрёнку! — ответил им мужчина, под вопли и крики толпы. — Вот это поворот! Так это и есть веская причина Вашего ухода из мотоспорта? Ваши дети? Хотя я вижу здесь три веские причины… А жена кормит четвертую, да? Тэ: — Точно. Это и есть самая что ни наесть веская причина моего ухода из гонок, — погладив по головам мальчишек, сияя от счастья, ответил Тэхён. — Но от мотоциклов я не отказывался! Их из моего сердца навряд ли вырвут даже эти маленькие ручки! — Признавайтесь, все дети ваши? Если вы только тренер для неё, то почему дети вашу подопечную так сильно любят, как родную сестру и зовут НУНА?! Тэ: — Так она и есть их сестра! — вводя ещё в больший ступор публику, отвечал Ким Тэхён. — Значит вы с женой их всех… усыновили? — показывая на детей, уточнил ведущий и остановил вопросительный взгляд на девушке. — И её? ДоДжун заразительно засмеялась и вытерла слезинки: Джун: — Нет, я только под опекой! Папочкой мне сонбэ, к счастью, называть не приходится! — Признавайтесь, Лунный свет, не жалко было уходить из мотоспорта, бросать гонки и отдавать титул другому? Тэ: — Ради жены и детей не жалко гонки оставить. Да я их и не оставил совсем, просто теперь я тренер, а не гонщик, вот и всё. А на счёт титула… Его я передал в достойные, надёжные руки! Так что нет, не жалко! К тому же лучше уйти непобеждённым, вы так не думаете? —подмигнув в камеру и обворожительно улыбнувшись, ответил экс чемпион. Кук: — Спасибо, хён! Я это очень ценю! — вырвалось у Чонкука. Мальчишки, крутившиеся возле ног взрослых, уже примеряя медаль сестры и играя с кубками, услышав голос парня, узнали его и кинулись к нему с воплями: — Дядя! Ты вернулся, аджосси! Ведущий снова завис, но через минуту уже осыпал стоящих на сцене новыми вопросами: — Хён? Аджосси? Так вы действительно братья? Ким Тэхён, это правда? ЛУННЫЙ СВЕТ и ОДЕРЖИМЫЙ МАЛОЙ — братья? Вот это сюжет! — получив в ответ утвердительные кивки мужчин, продолжил, держась за сердце: — Успокоительного мне, срочно! Ох, моё сердечко! Теперь мне всё ясно: это у вас семейное! Наследственное, я бы даже сказал — быть чемпионами! Чемпионы скромно улыбались и переглядывались. Ведущий повернулся к Чонкуку, держащему мальчишек, и обратился к ним. Сначала поднеся микрофон к старшему, привычно восседавшему на сильных плечах дяди: — Скажи, кем ты станешь, когда вырастешь? — Гонщиком! Чемпионом! Как Нуна, Папа Тэ и аджосси! — не задумываясь, выдохнул тот. — А ты, кем хочешь стать, когда подрастёшь? Тоже гонщиком? — спросил он у младшего, сидевшего на руках дяди. — Нет. Я боюсь быстрых мотоциклов. Не хочу быть гонщиком! — ответил пятилетний малыш, кривя пухлые губки. — А кем ты станешь? Полицейским, как дядя? — Нет. Я буду рисовать картины, и делать выставки, как папа Тэхён и нуна Мини. — Ну-ка, ну-ка! С этого момента поподробнее, молодой человек, и погромче! Папа Тэхён рисует картины и делает выставки? — Да. И аджосси рисует, но не картины, а ещё рисует аджосси манхву про гонки. Но он выставки не делает, он стесняется. — Вот оно как! Стесняется, значит… Чонкук был готов провалиться сквозь сцену, уши его стали пунцовыми. — А кто такая нуна Мини? И когда мы сможем увидеть ваши картины? — обратился ведущий к сияющему отцу семейства. — В эти дни В Сеуле проходят выставки для конкурса начинающих художников, в которых участвует и наша младшая сестра Мини. Её псевдоним я не скажу, чтобы не было нечестного судейства. А мои работы… Я уже два года готовлю передвижную выставку своих работ. Их будет 25 примерно, они выполнены в разных техниках, а ещё там будут картины из моей личной коллекции, в основном Ван Гог. Одна из них пропавший некогда шедевр этого мастера кисти, которую мой брат, Одержимый, нашёл, проводя расследование о похищении вещей из коллекции убитого академика. Выставка начнёт через три месяца путешествовать по Корее, а потом и по миру, из города в город, из страны в страну, как и планировалось, но теперь правда без меня. Сами понимаете: с таким семейством путешествовать по миру сложновато, к тому же с младенцем на руках! Если только сопровожу её по нашей стране… — взяв малышку, протянувшую к нему свои пухлые ручки, целуя её ладошки, ответил Тэхён. Ведущий ещё раз поздравил победительницу гонок, повздыхал, глядя на уходящее со сцены семейство, и продолжил вести награждение. За сценой, а вернее метрах в 300 от неё, стоял трейлер семьи Ким. Тэхён направился к нему, идя не спеша за скачущими и резвящимися приёмными сыновьями. Телохранители втроём отгоняли любопытных и фанатов, просочившихся через ограждения и охрану. За ними невольно замедляя шаг, шли два действующих чемпиона, обсуждая только что закончившуюся гонку. А за их спинами следовали ещё два телохранителя и менеджеры держась на почтительном расстоянии, тоже не подпуская фанатов и папарацций к чемпионам, охраняя их личное пространство, грозя отобрать телефоны и камеры пытающимся снимать, но стараясь не подслушивать о чём говорят охраняемые. Джун: — Если честно, то мне тот поворот еле удалось пройти! Ну, думаю, всё, не вырвусь вперёд! Мысленно сдаваясь в тот момент! — яростно жестикулируя и почти рыча от досады своим низким голосом, рассказывала ДоДжун. Кук: — Поворот был пройден хорошо, а учитывая то, что тебя подрезали, то просто идеально! И потеряно времени было всего ничего! Как можно было сдаться! Никогда даже близко мысли такой не допускай! Всегда борись до конца! К тому же второе место — это не проигрыш! Я тоже не всегда первые места занимал! — отвечал Кук с таким же светящимся взглядом, какой был сейчас у чемпионки. Джун: — У тебя был достойный соперник, сонбэ! Такому не стыдно проиграть! — она стукнула его по плечу кулачком. Кук: — Да. Если бы не этот достойный соперник, то может быть я и не научился бы многому. Иметь такого сильного и достойного соперника - огромное счастье и честь. Хорошо, когда есть за кем стремиться, есть кого обгонять! Иначе гонки становятся пустыми и скучными. Правда? — Чонкук не сводил восхищённого взгляда с девушки. Джун: — Невозможно не согласиться. Ты надолго вернулся? Или снова под прикрытием работать уедешь? — спросила тихо девушка, убедившись, что поблизости никого нет. Кук: — Кто тебе сказал, что я работаю под прикрытием? Хён? — теряя улыбку и сверля её взглядом, ответил вопросом на вопрос он. Джун: — Знаешь, я не тупее некоторых! И прекрасно понимаю, что вы с хёном работаете над делом банды, которая держала маму в заложниках и потом убила. К тому же ты звонишь только раз в месяц, дома не появляешься. Усики наклеил… Кук: — Откуда ты про усы знаешь? Отклеились? — смеясь и прикрывая верхнюю губу высоким воротничком от водолазки спросил Кук. Джун: — Не знаю откуда. Ты их всё время приглаживаешь, трогаешь, как будто проверяешь не отклеились ли они… А тебе они идут. Отрасти настоящие, когда вернёшься. И ты так и не ответил: на сколько ты задержишься дома? Кук: — Пара дней, может неделя. Потом я снова исчезну. Не спрашивай на сколько — это один господь бог знает. Если знает… Джун: — Тогда… Можешь мне кое-что пообещать? Кук: — Это сложно. Теперь я стараюсь вообще никому ничего не обещать. Не все обещания можно сдержать, ты это прекрасно знаешь, Джун. Джун: — Береги себя! Не рискуй за зря! Обещай мне это, Чони-сонбэ! — в её глазах была тревога. Кук: — Хорошо, я постараюсь, Джуни, — Кук попытался улыбнуться, но получилось не очень. Джун: — У тебя классная тачка. Получил всё же права? — кивая в сторону гоночной красотки, переливающуюся с синего в чëрный, как вороново крыло, сказала она, переводя разговор. Кук: — Да, пришлось. Хотя на мотоцикле мне всё же комфортнее! — вздыхая, ответил гонщик. Джун: — Но автомобиль твой тоже гоночный, что не так? — удивилась Джун. Кук: — Я привык седло между ногами чувствовать, а не в консервной банке сидеть. Ветер телом ощущать, а не за щитом прятаться. Даже не знаю как объяснить — не моё и всё! — он с досадой махнул на красотку. Джун: — Но меня-то прокатишь? — глядя исподлобья, хитро улыбаясь, приподнимая пробитую пирсингом, как и у Чонкука, бровь, спросила чемпионка. Кук: — Запросто! Но сначала поедим. Только переоденься, замёрз — ЛА же… Джун: — Можешь обращаться ко мне в женском роде, теперь. Если хочешь… Кук: — Передумал-А или смирил-АСЬ? — всё ещё спотыкаясь на словах, уточнил полисмен. Джун: — Один молодой и красивый парень помог передумать, — прикусывая нижнюю губу и глубоко, влюблённо вздыхая, ответила та. Кук: — У тебя есть парень? Ты с кем-то встречаешься? — задохнувшись, спросил Кук, не в силах спрятать тревогу в глазах. Джун: — Я слышу нотки ревности, сонбэ? Это что реально ревность? — смеясь и хлопая парня по плечу, допытывалась девушка. Кук: — Причём тут ревность? Спросить нельзя что ли? — бурчал он, стесняясь своей неожиданной для него самого реакции на слова девушки. — И что за насмешка в голосе и опять не официальный тон?! Ты стал наглым, однако! Джун: — Ты так давно меня не видел, что забыл? Это и есть моë "Я"! — её лицо снова разрезала наискосок ухмылка. Она вошла в вагончик-прицеп, чтобы переодеться, оставив парня одного. Дожидаясь Джуни у вагончика, прицепленном к трейлеру семьи Ким, в котором она переодевалась и который для её нужд, для гонок оборудовал Тэхён, Кук сидел на одном из рядом стоящих раскладном стуле и любовался солнечными бликами, отражающимися от стёкол его гоночного автомобиля. Дверь вагончика наконец-то открылась, парень встал, сделал пару шагов, глядя себе под ноги и протянул руку, чтобы помочь девушке спуститься по металлическим ступенькам. Джуни сделала шаг, нога её соскользнула с мокрой от свежевыпавшего снега ступеньки. Не успев схватиться за поданную руку, она стала падать. Полисмен успел схватить девушку за руки. Её запястья оказались в сильных мужских руках. Почувствовав в своих ладонях тонкие, хрупкие запястья Джуни, он стал поднимать удивлённый взгляд с чёрных высоких почти до колен на агрессивной толстой подошве сапог, перетягивающих безумной шнуровкой ноги девушки; выше, по облегающим кожаным брюкам, струящимся по худым бёдрам, под распахнутую дублёнку с агрессивно свисающими кожаными ремнями в самом низу и с воротника, по чёрной с белыми буквами, кофте держащейся на одной крупной блестящей пуговице, до самого испуганного лица чемпионки. Помогая ей спуститься, не отрывая глаз и не отпуская тонкие запястья, он чувствовал, как сердце забилось чаще, потом сбилось с ритма и стало стучать уже в висках, заставляя пульсировать венку на напряжённой шее. Джун: — Можешь уже отпустить. Я в порядке, — тихо, тоже не отрывая взгляд с карих омутов напротив, сказала ДоДжун. Ей пришлось повторить это несколько раз, пока смысл сказанного дошёл до поражённого разума сурового мотогонщика. Кук: — Что? Джун: — Отпусти мои руки, на нас смотрят. А я всё ещё учусь в школе, только об окончании средней школы аттестат мною получен. В старшую я поступлю только в марте! Кук: — Да. Точно. Прости. — нехотя выпуская запястья из своих пальцев, ответил тот и сделал шаг назад, продолжив как ни в чём ни бывало: — Мы хотели пообедать. Куда прикажете доставить? — показывая на автомобиль, спросил он. Отобедав в кафешке, которую указала Джун, снова в сопровождении охраны, они отправились на скоростную трассу. Чонкук сделал знак телохранителям не следовать за ними. Те так и сделали, убедившись, что чемпионов никто не преследует, отстали и прекратили сопровождение. Кук: — Только сразу предупреждаю: люк и окна на скорости не открывать и не высовываться! Пристегнись, выходим на скоростное шоссе. После получасовой гонки и мелькающих автомобилей, Кук сбавил скорость. Оглядывая обочину, он всё же нашёл место для парковки на набережной, почему-то под мостом. Джун: — Это твоё любимое место? Ты часто приезжаешь сюда один? — хмыкнула девушка. Кук: — Как ты угадала? Только мы здесь не для того, чтобы любоваться видами. Тебе придётся посидеть в машине. Ни при каких обстоятельствах её не покидай. Ни с кем не разговаривай. Буквально умри до моего прихода. Это приказ и он не обсуждается! — тихо, очень тревожно говорил Чонкук, оглядываясь, как будто кого-то выискивая. Джун: — Это из-за той смс-ки, которую ты получил перед тем, как мы выехали? Не беспокойся. Я буду просто спать, пока ты не вернёшься… Ночью так и не уснула перед гонкой. Кук: — Тогда я откину твоё сидение. Под сиденьем есть плед в пакете, можешь укрыться. Постараюсь не задерживаться, — старался говорить спокойно и уверенно Кук, но тревожные нотки всё же проскальзывали. Девушка действительно задремала, поэтому не поняла сколько прошло времени. Услышав звук открывающейся-закрывающейся двери и почувствовав прохладный сквознячок, она приоткрыла глаза. Джун: — Наконец-то ты вернулся. Целый и невре… Кук не дал договорить. Выругавшись, захлопнув дверку, он резко наклонился над ней и прильнул губами к её губам, откинул плед и скользнул холодной рукой под её кофточку. Не рассчитав, он попал рукой не на футболку, а под неё. Ожидая получить заслуженную пощёчину или удар под дых, он напрягся, но реакция Джуни была совершенно непредсказуемой. Она не только не оттолкнула его, а наоборот обняла и притянула ближе, зарывшись в отросшие за эти месяцы волосы. Отстранившись, он прошептал: «Прости…» Но был схвачен за сильную шею и вновь вовлечён в поцелуй. На стук в стекло они не отреагировали. Стёкла автомобиля затонированы были не сильно, поэтому целующуюся парочку заглядывающие в окошко видели достаточно хорошо. Полисмен дёрнул за рычажок, откинув своё кресло в почти лежачее положение. И то ли для пущей убедительности, то ли забывшись, скользнул рукой по бедру девушки, приподняв его, резко потянул на себя, откинувшись назад на своё кресло и увлекая за собой спортивное тело Джуни. Поменяв положение тел, отмахиваясь, от стучащих в окошко, они продолжали целовать друг друга, пока надоедливые визитёры не отстали. Кук: — Они кажется ушли… — выдохнул Кук, пытаясь усмирить сердце и восстановить дыхание. Только сейчас девушка увидела припухлость под правым глазом полисмена и ссадины то ли от кастета, то ли от печаток-колец на щеке. Нижняя губа была разбита, а правый рукав куртки надорван над локтём. Джун: — Слава богу, живой! — прошептала она и поцеловала ссадины, заставив парня морщится. Кук: — Прости, что втянул тебя в это. Не хотел бросать тебя посреди дороги, вне города. Можно кое о чём спросить? Джун: — Попробуй. Кук: — Кто тот парень, который заставил Хёнджуна передумать менять пол и явил свету Доджун? Кто он? Он тебе нравится? Джун: — Очень нравится. До безумия нравится, дО смерти нравится… — глядя на раздувающиеся ноздри Чона и слыша скрежет зубами, отвечала она, гладя нежно его щёку. — У него такой пронзительный, почти чёрный взгляд, когда он ревнует или в бешенстве. Он высокий, сильный, накачанный, и до безумия нежный! Любит мотоциклы больше чем еду, но и поесть не откажется! А ещё этот парень думает, что он гей… И только он знает откуда у меня шрам над грудью… Полисмен совсем было слетел с тормозов от ревности и хотел уже скинуть девушку с себя на соседнее сидение, но услышав про мотоциклы, гея и шрам, аж задохнулся от своей догадки: Кук: — Я? Этот парень я? — смех и поцелуй были ответом. — Но как? Когда? Джун: — Однажды, перед самой свадьбой сонбэ-Тэхёна и Давон, ты помогал ему с малышкой. Уснул в гостиной, когда кормил её из бутылочки. Кук: — Я помню, но не понимаю. Причем тут малышка и тот случай? Джун: — Когда моим глазам предстало то, так ты трепетно обнимаешь сестрёнку мою, мне столо ясно, что до безумия хочу чтобы ты также обнимал нашего малыша. Хочу чтобы у нас были совместные НАШИ дети. И поэтому менять пол расхотелось. Кук: — Надо же. Я даже ни о чём не догадывался. Надеюсь ты не собираешься родить его в ближайшее время? Джун: — Нет, мне ещё долго проходить лечение и восстанавливаться. И школу окончить надо. Кук: — Тогда слезь с меня, иначе я за себя не отвечаю! А предохранятся здесь, как ты понимаешь, нечем. Да и не очень хочется выглядеть педофилом, прости. Тебе только 18-ть с половиной! Тебе ещë полтора года до совершеннолетия, до 20 лет. А мне 25ть! Джун: — Я тебя не тороплю. Но прошу, не пропадай на долго. Я безумно скучаю по тебе, по твоему голосу, по твоему взгляду. А теперь буду скучать по твоим рукам, объятьям и губам. Кук: — Джуни, пожалуйста, вернись на своё место, я не выдержу, слышишь? — закрывая её губы кончиками пальцев, чтобы предотвратить поцелуй, повторил он. Джун: — Ты же потом сам жалеть будешь, глупый! Кук: — Это из-за титула чемпиона столько наглости в тебе?! Брысь на соседнее кресло, пока я тебя не покусал! — ласково шептал Чонкук, прикусывая мочку её ушка, оказавшегося возле его губ, когда девушка положила свою голову рядом с его. Потом добавил, придумав оправдание:— Надо сматываться, пока банда с подмогой не вернулась, проверив по видеокамерам куда я делся. Джун: — Ладно, уговорил. Но обещай мне, что будешь только моим! Надеюсь в твою работу не входит обниматься и спать с кем-нибудь… Кук: — Хм-м! Пока, не входило, слава богу. И надеюсь не будет входить… Джун: — Один вопрос. Можно? Кук: — Что ещё? — приводя одежду в порядок и пристёгивая девушку и себя, спросил он. Тронувшись и выведя автомобиль на трассу, набирая скорость, он переспросил: Кук: — Ну, так что ещё? Говори! Давай между нами не будет недопониманий и недосказанного! Терпеть этого не могу! И не лги мне НИКОГДА, понятно?! Джуни кивнула и, набрав воздуха в грудь, выпалила: Джун: — Ты с тем парнем, которого хотел… ещё встречаешься? Вы спали? От такого вопроса, Кук дёрнулся, машину повело, развернуло на обледеневшей дороге на 360 градусов, только чудом не задев промчавшиеся редкие в этот час автомобили, тогда он снова выровнял её, сбросив скорость. Ответил, сухо, но уверено: Кук: — Забудь. Он даже не знает об этом. Я справился! — помолчав, он оторвал одну руку от руля, обхватил её запястье пальцами, поднеся к губам и поцеловав в ладошку, прижав её к своей щеке, выдохнул: — Благодаря тебе справился… Спасибо. Чонкук не видел лица Джуни, но точно знал, как оно выглядело именно в этот момент. И теперь он точно знал чьи глаза хочет видеть напротив, чей стан обнимать, чьи губы целовать, чей низкий голос готов слушать часами, месяцами, годами… вечно — этой самоуверенной и наглой пацанки… -