Баскетбол или любовь? А может всё сразу и прямо сейчас?

— Отвали от меня! — я выдвинула руки вперёд, преграждая путь к моему лицу. — Хватит меня мучать наконец! Я вам не чёртова игрушка! — алкоголь здорово помогает развязать мне язык. Пусть всего и пару стаканов. — А кто с тобой играется? — спокойно спрашивает Рома, перестав приближаться ко мне. — Ты мне просто понравилась, и я хочу, чтобы ты была моей. Сегодня, — ухмыляется он. — Пожалуйста, не надо, — я чувствую наворачивающиеся слёзы и пытаюсь как можно дальше отодвинуться от парня. Я не знаю, что делать. Я будто в каком-то кино, и это всё так нереально. Я не могу думать, мысли смешались. Мне просто страшно. — Ты меня боишься что ли? — говоря это, он, к моему несчастью, продолжает медленно приближаться с невинным выражением лица. — Играешь в недотрогу, хотя сама нарываешься. Тебе это так нравится? В одно мгновение он оказывается так близко к моему лицу, что я могу ощущать его жарящее дыхание на носу, щеках, губах. От испуга взвизгиваю и хочу встать, как снова лечу вниз, после чего меня прижимают всем телом к дивану. Рома смотрит на меня дикими глазами и тут же властно целует мои холодные губы. Он пользуется тем, что я в шоке, поэтому легко проникает языком в мой рот. Парень больно прикусывает нижнюю губу и заставляет сплетаться с ним в одно движение. Пока я нахожусь в неподвижном состоянии, Рома надвигается руками к нижним краям моей футболки. Когда же он дотрагивается до моего живота, пытаясь снять вещь, на мою голову словно том книги падает. Я оторвалась от него и начала сильно, что есть силы, бить по груди. Получается неважно, потому что меня неистово трясёт. — Идиот! Перестань! Не нужно! Хватит! — громко кричу я, заливаясь слезами. Везде было так темно и шумно, что никто не слышал меня. Может, я недостаточно ору? Может, им плевать?.. Долгунов, не отодвинувшись ни на единый сантиметр, пытается вглядеться в мои мокрые глаза. — Ты же хочешь этого, — шепчет он, шумно дыша. — Не сопротивляйся. Я буду нежен, — сделав на губах усмешку, он снова впился в мои губы, но уже более грубо и настойчиво. Я собралась с силами и укусила его за противный язык. — Сука! Быстро встав с дивана, я побежала на верхний этаж, нашла бешеными глазами какую-то комнату с открытой дверью и забежала туда. Однако, мне не дали её захлопнуть. Я закрыла рот руками и стала отходить назад, видя как Рома заходит в комнату, с яростью толкнув рукой дверь. — Вот ты тварь, конечно. Рома быстро подошёл ко мне и опрокинул меня на недалеко стоящую кровать, крепко зажав руки своими над моей головой. Он удобно устроился на моём теле, заставляя молчать поцелуем. Я пытаюсь хоть что-нибудь выкрикнуть, но получаются жалкие взвизги и что-то наподобие мольбы о помощи сквозь мерзкий поцелуй. Рома хотел разодрать мою белую футболку, но у него не получилось. Тогда он просто задрал её до самого лифчика и начал грубо мять грудь. Через мгновение мне стало очень больно где-то в районе шеи. — Мама! — выкрикнула изо всех сил. — Тише, сука, будь! — резко остановившись, рявкает он. — Будешь орать, я укушу ещё сильнее, поняла?! — затем он улыбнулся и снова вцепился мне в губы. Почему-то только сейчас чувствуется вкус алкоголя и перегара. Как же страшно! Я сильно зажмурила глаза и… перестала бороться… Прошло несколько минут мучения, в течении которых парень успел снять с меня рваную футболку и опустить джинсы ниже, чем следовало, как вдруг я перестала чувствовать на себе неприятную тяжести. Открыла глаза и вижу стоящего над Ромой Влада Чернова. Он держит его за рыжие волосы и не переставая бьёт сильными кулаками по лицу. — Сука, ещё раз... — рычит Чернов, одновременно нанося удары. — Увижу тебя рядом с ней... — останавливает и приближается рывком к окровавленному лицу Ромы. — Убью, слышишь? — рявкает парень, а затем следует ещё один смачный удар. — Пошёл нахуй, блять! Думаешь, — рыжеволосый сплёвывает кровь в сторону и продолжает: — Только тебе девчонок ебать? Да этой шлюхи на всю команду хватит! — пьяный Долгунов стал заливаться истерическим смехом. Он дико посмотрел на меня сквозь спину Влада, а потом спокойно добавил: — Я её всё равно трахну, как и обещал. — Как всегда не по правилам, Рыжий. Как всегда получаешь пизды за это, — с этими словами Чернов начал сильно дубасить Рому, покуда тот не вырубился. Затем он повернулся ко мне всё ещё с яростным взглядом. Его серая толстовка чудом не запачкалась кровью, однако кулаки были очень сильно разбиты. При виде его я начала горько плакать, положив на согнутые колени растрёпанную голову. Он медленно подошёл ко мне и стал небрежно поглаживать большой рукой по волосам. — Извини, что не успел раньше, — с сожалением шепчет, положив свободную ладонь на мои руки, слегка и как-то нерешительно приобнимая. — Что? Извини, что не успел раньше? — не веря, переспрашиваю и поднимаю голову. — Отойди от меня, немедленно! — требую я в разъярённом состоянии, вырываясь из объятий человека, который только что спас меня от рыжего психа. Я всё ещё плачу. Меня удивляет поведение Чернова, совершенно удивляет. Сам только недавно реветь дома заставлял из-за своего грёбаного телефона, а сейчас извиняется и спасает от своих же выпивших друзей-психов? Я, конечно, благодарна ему, но не больше. Ведь это из-за него со мной такое происходит: если бы он тогда, в начале года, не выставил меня перед всеми шлюхой, то сейчас бы такого не было, мало того, меня бы уважали! — Почему? — парень удивлённо уставился на меня, явно ожидавший нечто другое из моих уст. — У меня аллергия, чёрт возьми! — сердито рычу я, вставая напротив него и одновременно вытирая слёзы. — На людей? — усмехается и наклоняется немного вперёд, упираясь локтями в колени. Он с интересом наблюдает за мной. Боже, это меня ещё больше злит! — Нет, на баскетболистов! — Разве они не люди? — он перешёл на внимательный взгляд, который пронзает меня, как острый нож. Становится всё неудобней; ещё и лежащий без сознания Рома нагнетает. Ещё мне холодно… — А разве можно поступать так, как это делали вы со мной? После этого ты ещё хочешь сказать, что вы — люди? — я показываю рукой на футболку, лежащую на полу, которая почти разодрана Ромой при попытке заняться сексом. Со мной. Господи, что за бред?.. — Не все же такие, — спокойно отвечает Чернов, пройдясь рукой по своим брюнетистым волосам, немного встрепенув их и попутно наблюдая за мной. — Да, пожалуй, только вы, — это я уже произношу спокойнее, поворачиваясь к черноволосому парню спиной. Я со всхлипами вытираю горячие слёзы, которые опять наступают на глаза, и уже решаюсь уходить отсюда, как замечаю в зеркале напротив офигенную картину: я, с лохматыми волосами, стою в одном лифчике и джинсах. Почему я удивлялась, что мне холодно? — Я довезу тебя до дома, — резко доносится из-за спины, а в руки мне прилетает тёплая толстовка. — Надень это.

***

По дороге мы молчим. Я не хочу говорить, так как шок прибывает, кажется, всё больше после случившегося. Влад даже не поворачивается в мою сторону, лишь внимательно следит за ровной дорогой и иногда потирает свои кулаки. Мне максимально неловко находится с ним в одном салоне, поскольку на мне его толстовка, а он — ни во что сверху не надет. Однако, я ничего не могу с этим поделать. Не снять же мне её и прийти домой без футболки... — Спасибо... Не мог бы ты подождать, пока я сбегаю до дома? Я быстро переоденусь и вынесу толстовку, — аккуратно интересуюсь, когда Порш останавливается около моего подъезда. — Не легче тебе её сейчас отдать? — он удивлённо изгибает брови. — Я не буду перед тобой раздеваться. — Ты думаешь, у тебя там что-то особенное, что я ни у одной девушки не видел? — самодовольно усмехается, равнодушно глядя на меня. Я ищу в своей голове такой ответ на его слова, который будет очень язвительным, но аккуратным, чтобы не нарваться на ещё одни неприятности сегодня. Наверное, заметив мои мыслительные процессы, он со вздохом открывает дверь и кидает, выходя: — Переодевайся. Быстро сняв большую толстовку, я надеваю и застегиваю свою чёрную куртку. Аккуратно сложив мужскую вещь чуть дрожащими руками, я кладу её на сидение Влада и поспешно выхожу из машины. — Спасибо ещё раз, — говорю, коротко кинув взгляд на парня. Он стоит ко мне спиной. Ничего не услышав в ответ, я прощаюсь и аккуратно хлопаю автомобильной дверью. Если я грохну ею со всей злости, что копится во мне, то тогда точно не расплачусь с долгами до конца жизни. Уже около подъезда слышу звук отъезжающей машины. Вздыхаю. Всё позади.