Make Winterhold great again

Два тяжёлых сундука, которые тащили стражники, привлекали всеобщее внимание. Горожане удивлённо перешёптывались, глядя на них. Завтра по всему Винтерхолду расползутся слухи — и Блёнвенн надеялась, что они с Кориром успеют пересчитать всё золото за вечер, а наутро объявят о том, что находка поможет восстановить город. Драконорождённая уже пыталась придумать, как ей лучше представить клад перед народом. Необходимо было подчеркнуть, что карта с ним хранилась в Коллегии, а сами сокровища были найдены с помощью магии. Может, солгать, что она убила Велека Сейна и забрала карту с его тела? Пожалуй, нет: это вызовет ненужные вопросы. Лучше просто сказать, что она нашла эту карту в Арканеуме. Едва оказавшись на главной улице, Сален направился в Коллегию, сказав, что ему нужно готовиться к завтрашним занятиям. Тейна окликнула его: — Спасибо, что побыл для нас жрецом Талоса. Данмер с удивлением посмотрел на неё: кажется, он не ожидал услышать слова благодарности от нордов, тем более — от знатных. Однако затем он взял себя в руки и с улыбкой кивнул: — Вам спасибо, что пригласили. Нордка велела стражникам заносить сундуки в Длинный Дом. Действие заклинания пёрышка, которое всё это время облегчало их, начинало проходить, и Драконорождённой пришлось обновить его. — Корир! — позвала мужа Тейна. — Посмотри, что мы нашли! Ярл вышел из комнаты для совещаний, следом за ним в тронный зал выглянул Кай. Оба с удивлением смотрели на огромные сундуки, а когда Блёнвенн открыла их, чуть не ахнули. — Откуда они взялись? — спросил Кай. Корир подошёл ближе и принялся разглядывать монеты и золотые слитки так, словно они казались ему каким-то наваждением. Затем он протянул к деньгам руку и, недоверчиво прищурившись, взял небольшую горсть. — Они были спрятаны возле святилища Талоса с помощью магии, — пояснила Блёнвенн. — Карта нашлась у нас в Коллегии, а рассеять чары было совсем несложно. Скрестив руки на груди, Кай исподлобья посмотрел на неё: — И откуда же у вас взялась карта с сокровищами, да ещё и спрятанными с помощью магии? — Я не знаю, — солгала Драконорождённая. — Мы с нашим библиотекарем случайно нашли её, когда перебирали документы. Клинок Бури хотел сказать ещё что-либо, но Корир опередил его: — Да какая разница, откуда это золото! Теперь оно — наше, мы сможем столько всего сделать! Фыркнув, Кай вернулся в комнату для совещаний. — Довакин, ты расскажешь мне всю правду, — негромко приказал ярл, — но чуть позже. А пока что давайте пересчитаем это всё и решим, как лучше потратить. Блёнвенн надеялась, что они смогут пересчитать это всё втроём, и не придётся звать на помощь кого-либо из магов. Энтира пока что трогать не было смысла — он скорбел по Карлии и не желал разговаривать с Драконорождённой. Толфдир для такой монотонной работы был слишком рассеян. Перед остальными просто не хотелось лишний раз объясняться — о находке и грядущем ремонте Блёнвенн и так объявит на ближайшем собрании. Стражники перетащили оба сундука в комнату для совещаний. Драконорождённая призвала несколько магических светлячков, и они с Кориром и Тейной принялись пересчитывать найденные деньги. Кай нашёл себе срочное дело и поспешил покинуть Длинный Дом. Блёнвенн, впрочем, и не жалела, что он ушёл: помощи от него всё равно не дождёшься, а так хоть мешаться не будет! — Почему мне кажется, что эти монеты… немного другие? — удивилась Тейна, разглядывая взятый септим на свету. — Они старые, — ответил Корир. — Третьей Эры, если я не ошибаюсь. Блёнвенн, так откуда у тебя эта карта взялась? Драконорождённая не хотела говорить всей правды при Тейне — она боялась, что нордка испугается или рассердится. — Я ко всему готова, — вздохнула та. Оглядев ярла и его жену, Блёнвенн решилась рассказать всё, ничего не утаивая. — Ещё осенью я нашла у нас в Миддене даэдрическую перчатку. Рядом с ней лежал отчёт о происшествии, случившемся очень давно, как раз в Третью Эру. Я решила разобраться с этим и выяснила, что группа молодых учёных заточила в этой перчатке дремору-пирата, Велека Сейна. Тейна удивлённо захлопала глазами: — Это про него написали детскую книжку «Король Абесинских пиратов»? — Да. Про него. В общем, я освободила его из этой перчатки, и взамен он дал мне карту этих сокровищ. Корир с недоумением посмотрел на своего тана: — Ты отпустила дремору-пирата? — Я взяла с него слово, что он не будет трогать корабли под флагом Империи. И заново связала его с той перчаткой. Помолчав, он вдруг хитро ухмыльнулся: — Вот эльфам сюрприз будет, если он сдержит слово! Да и редгардам тоже. — А если он вернётся сюда? — спросила Тейна. Страхи нордки были вполне обоснованы — Велек Сейн вполне мог однажды заплыть и в северные моря. Но, насколько слышала Блёнвенн, для плавания в здешних фьордах изящные южные суда плохо подходят. — Я заточу его обратно в эту перчатку, — ответила Драконорождённая. — А остальную команду отправим в Обливион. — Главное, чтобы эльфы не переманили его на свою сторону, — произнёс Корир. — Или же не узнали, что это ты натравила его на них. Действительно, разведчики Доминиона могут обратить внимание, что Велек Сейн не трогает корабли под флагом Империи и решат разобраться, что к чему… И тогда останется лишь надеяться на то, что альтмерские маги случайно отправят Велека в Обливион прежде, чем успеют расспросить. Они продолжили пересчитывать находки. Неожиданно Драконорождённая обнаружила в сундуке статую Дибеллы. Отлитая в золотистом металле богиня не застыла в чувственной позе, а скромно держала в руке цветок лилии — так Её традиционно изображали в Сиродиле. Блёнвенн решила оставить статую себе, как память о родном Сиродиле. — Дибелла? — с недоумением спросила Тейна, заметив, Драконорождённая поставила статую рядом с собой. — Зачем тебе эта шлюха? Эти слова были настоящим богохульством, которое Драконорождённая терпеть не намеревалась. — Как вы можете так говорить! — возмутилась она. — Дибелла ведь покровительствует и вам, как женщине! А в Её анвильском храме служат даже мужчины! Нордка не сдержала усмешки — Блёнвенн догадывалась, о какой мерзости она подумала. Но нет: борделей при анвильском храме не содержали. — Они — художники или поэты, и даже учат всех желающих своему искусству за небольшую плату, я сама ходила учиться у них рисованию, — обиженно пояснила Блёнвенн. — В Сиродиле Дибелла — богиня прежде всего духовной красоты. — Ты уже давно не в Сиродиле, — напомнил ей Корир. — И в Скайриме Дибелла — не та богиня, которую приличной девушке следует выбирать покровительницей, — подхватила Тейна. — Если уж тебе эта статуя так нравится, то забирай, только людям её не показывай. К вечеру деньги были пересчитаны — получилось немногим меньше пятнадцати тысяч септимов. Примерно на такую же сумму, как посчитала Драконорождённая, должны были потянуть и золотые слитки. За драгоценные камни она надеялась выручить ещё около двух тысяч. Сумма получилась очень внушительной — её можно смело разделить напополам между городом и Коллегией, и на свою долю сделать прекрасный ремонт! Ещё и могут остаться деньги на закупку нового оборудования, мебели, ингредиентов… — Просто не верится, что я вижу столько золота, — произнёс ярл. — И не верится, что всё это время оно было у нас под носом. На какое-то мгновение Блёнвенн побоялась, что Корир опять примется за старое: начнёт обвинять Коллегию в жадности, скажет, что магам нет ни до чего дела… Но вместо этого он крепко прижал к себе сначала Драконорождённую, а затем, словно ради приличия, и жену. — Теперь мы точно восстановим город, — его голос дрогнул. — Без помощи Ульфрика, имперцев или кого бы то ни было.

***

Фаральда с Мейлуром вернулись к концу недели, одновременно с Анкано и Онмундом. Вместе с ними прибыл и заказ Мавен с предоплатой. За время пути юноше стало лучше — во всяком случае, его не бросало из стороны в сторону, и он не корчился от головной боли. — Венн! Он выпрыгнул из телеги и бросился к Драконорождённой, заключив её в крепкие объятия. Та в ответ прижала его к себе. С ним всё в порядке, он вернулся в Винтерхолд живым и почти здоровым… — Сходи к Колетте, — негромко приказала она. — На всякий случай. — Да зачем! Анкано отлично справился. Блёнвенн усмехнулась: он похвалил Анкано! Просто не верилось в это! — Вот пусть Колетта с Саленом проверят это. Недовольно нахмурившись, Онмунд всё же отправился в лечебницу. Фаральда настояла на том, чтобы провести совещание сразу же после ужина. Блёнвенн была не против — можно было бы заодно сообщить альтмерам о найденных сокровищах. — Анкано рассказал нам с Мейлуром всё по дороге, — сказала Фаральда, расположившись в кресле. — Ты уже говорила с Гестором? Он может тебе помочь? — Да. Он сказал, что попробует выменять меня на душу парочки каких-нибудь бандитов, и проведёт ритуал в день Призыва Ноктюрнал. — Драконорождённая перевела взгляд на Анкано: — Вы не в курсе, насколько имперские сведения по даэдрологии отстали от алинорских? — О многих исследованиях наших магов мне и самому неизвестно, — вздохнул тот. — Но я понял вас: вы хотите получить в качестве компенсации результаты наших изысканий в даэдрологии за последние несколько десятилетий. — Блёнвенн кивнула. — Думаю, это возможно устроить. Но тогда её, скорее всего, придётся ждать ещё год. Ещё год, — про себя повторила Драконорождённая. Срок немалый, но даже если ритуал Гестора сработает, и алинорские изыскания не пригодятся, они всё равно станут ещё одной жемчужиной в коллекции Арканеума. — Но, — продолжил альтмер, — мне кажется, есть способ попроще. Вы — Драконорождённая, значит, ваша душа принадлежит Ауриэлю, и Он не позволит даэдра забрать вас у Него. Однажды ведь Он спас Заркса от Хермеуса Моры. Фаральда с недоумением посмотрела на соплеменника: — Когда это было? — Неудивительно, что вы не слышали этой истории. Вы ведь родились на Саммерсете, насколько я помню? Альтмерка презрительно фыркнула: — Почти в самом его сердце, в Лилландриле. Мой отец преподавал в Университете Просвящения, но такие, как вы, уничтожили его карьеру и жизнь, — её голос задрожал. — Из-за таких, как вы, с нам с матерью пришлось бежать с Островов! Из-за таких, как вы, я больше никогда не увижу родину. — Я читал материалы дела вашего отца, мастер Фаральда. Мне жаль, что с вашей семьёй такое случилось, но комментировать действия Божественного Обвинения я не в праве. Блёнвенн никогда не слышала историю Фаральды — и вообще не думала, что альтмерка родилась за пределами Империи! Она ведь даже разговаривала без акцента! Драконорождённая поймала себя на мысли, насколько плохо она знает своих советников, искренне переживавших за неё и помогавших во всём! Но зато теперь было понятно, почему Фаральда не думала менять своё мнение об Анкано и ненавидела его больше, чем остальные: он воплощал всё то, что когда-то сломало жизнь её семьи. — Господин Анкано, какую историю вы имели в виду? — Блёнвенн решила вернуть разговор в прежнее русло. — Заркс, как вы знаете, был писцом Ауриэля, и однажды Ауриэль послал его выведать у Хермеуса Моры знания. Заркс притворился, будто предал своего короля. Хермеус Мора поверил ему и помог создать Огму Инфиниум. После этого Заркс попал в плен к Дагону, создал для него свой знаменитый Мистериум, чуть не умер от ран и не оказался в вечном заточении в Апокрифе, но пришёл Ауриэль и спас его. — И Хермеус Мора не предъявлял на Заркса свои права? — Хермеус Мора получил одну из величайших реликвий — и для него это было ценнее, чем душа одного альдмери. Ауриэль же и его свита благодаря полученным знаниям смогли при жизни вознестись к эт’ада. Дослушав историю до конца, Фаральда усмехнулась: — Не мог Ауриэль отправить своего писца на верную гибель! Это случайно не ауридонцы такими ужасами своих детей перед сном пугают? Блёнвенн показалось, что на мгновение Фаральда вернулась в свой старый мир, где не было воспитания по имперским обычаям. Драконорождённой даже послышался в её голосе акцент, с которым разговаривают благородные саммерсетские альтмеры. — Да, — спокойно ответил Анкано. — Эта история действительно в ходу лишь на Ауридоне. — Возможно, это и правда сказки для детей, — подал голос Толфдир. — Но про Шора в народе тоже ходит много легенд, и никто не смеет сказать, что хотя бы одна из них ложна. И, Венн, мне кажется, что господин посол дал тебе правильную идею. Если научные методы не помогут тебе — обратись к богам. С тем, чтобы вести праведную жизнь, у тебя проблем не возникнет. Поддержка, которую ей все оказывали, растрогала Блёнвенн. Было очень приятно, что о ней все так переживают — даже Анкано пытается поддержать её. Она вспомнила рассказанную альтмером сказку. Что-то в ней было… но Драконорождённая решила подумать об этом позже. Сейчас лучше было рассказать альтмерам о грядущем большом ремонте. — Я надеюсь, что всё будет именно так, мастер, как вы говорите, — вздохнула она. — А пока что у меня для вас есть и хорошие новости. Мастер Толфдир уже их знает. Мастер Фаральда помните карту, которую мне дал Велек Сейн? Альтмеры с опаской переглянулись. — Ты решила проверить, не солгал ли он тебе? — переспросила Фаральда. — Да. Леди Тейна пригласила меня на конную прогулку по побережью, — Блёнвенн пыталась говорить уклончиво, чтобы на всякий случай не пробудить у Анкано ненужного любопытства. — В месте, которое было указано на карте, мы сделали привал. С помощью заклинания обнаружения чар я осмотрела его, и обнаружила спрятанные сокровища: около пятнадцати тысяч золотом, золотые слитки на такую же сумму и ещё драгоценные камни, тысячи на две. Толфдир, не сдержавшись, присвистнул. Фаральда загоревшимися глазами смотрела на своих товарищей. Лишь Анкано оставался спокойным. — Вы не боитесь, что однажды явятся хозяева этих сокровищ? — спросил он. — И я говорю не об этом… дреморе-пирате. — Бросьте, господин Анкано, — успокоил его старик. — Велек Сейн орудовал ещё в Третью Эру, так что имперцы наверняка об этих сокровищах позабыли! Так, Венн, и где они сейчас? Найденное золото Блёнвенн оставила под охраной городской стражи — незачем было перетаскивать его в Коллегию. Камни она отдала Энтиру: ему пора было взять себя в руки и работать. — Ждут своей очереди в Длинном доме, — ответила она. — Ярл Корир уже связался с хорошими каменщиками, и вчера мы получили от них письмо. Они сказали, что приедут в Винтерхолд через неделю и всё осмотрят. Мастер Фаральда, вы сможете проследить за их работой? Фаральда энергично кивнула. — Прослежу, Венн, конечно. Даже не верится, что наши мучения с деревянным настилом закончатся! — Мастер Толфдир, проследите, чтобы Энтир не тянул с продажей драгоценных камней, — продолжила Драконорождённая. — Он послушает вас из уважения к вашему опыту и возрасту. — Прослежу, — кивнул старик. — Господин Анкано, а вы помогите мастеру Толфдиру. Если вдруг Энтир забыл об уважении к старшим, напомните ему об этом. Анкано хищно улыбнулся. Блёнвенн на мгновение показалось, что она случайно выпустила прежнего Анкано, но вскоре эта иллюзия развеялась. Прежний Анкано бы не согласился быть на вторых ролях, и всячески бы показывал это. Совещание было окончено: они условились, что собрание проведут после приезда каменщиков. Фаральда к тому времени пообещала подготовить полный список того, что следует отремонтировать в первую очередь, если вдруг денег не хватит починить всё. Драконорождённая больше не стала задерживать советников, и те отправились отдыхать. — Господин Анкано, вы можете задержаться? — попросила она. Альтмер с удивлением посмотрел на неё. — Не говорите, что хотите послушать ещё сказок, — усмехнулся он. — Рассказчик я, к сожалению, не лучший. — Вообще-то, о легендах и историях вашего народа я и хотела поговорить. — Блёнвенн направилась к шкафу. — Вина? В глазах Анкано разгорелось ещё большее удивление: Арен никогда не пил даже с Мирабеллой, а уж от талморского наблюдателя и вовсе держался как можно дальше. Предложение нового архимага выпить с ним наедине явно было для него приятной неожиданностью. — Не откажусь, — необычайно робко для себя ответил он. Драконорождённая достала из шкафа бутылку «Алто» — лучшее, что у неё было. Не будет же она угощать мера, от которого хочет услышать интересные вещи, дешёвым пойлом! — Знаете, когда я пересёк порог Коллегии, то даже не мечтал о том, что буду пить с её архимагом, — признался альтмер, взяв в руки наполненный бокал. — Мы уже пили вместе, — напомнила Блёнвенн. — В Вайтране. Анкано усмехнулся и сделал маленький глоток. — «Алто», — догадался он. — На Алиноре бы его без зазрения совести отдали алхимикам на перегонку. Когда я попробовал его первый раз, то даже допивать не стал. А теперь оно кажется мне не таким уж плохим. — Раньше его только короли и ярлы имели право пить. Но вы правы: мне тоже долго пришлось привыкать к его вкусу, — Драконорождённая немного отхлебнула из своего бокала. Терпкий вкус обволакивал язык и спускался вниз в глотку. — А вы ведь, насколько я помню, родились в самом Алиноре. Откуда вы знаете ауридонскую детскую сказку? — Мой бывший подотчётный родился в Скайвотче. Не знаю, почему однажды он решил рассказать мне эту сказку, а я не стал его перебивать, — альтмер вздохнул. — Удивительно, что Эстормо должен был убить вас, а вы пощадили его. Всё больше я убеждаюсь, Блёнвенн, что вы — уникальный человек, и дело не только в вашем даре. Вы милосердны к врагам, умеете быть жёсткой с друзьями и знаете, когда стоит остановиться. Молодой юстициар, совсем мальчишка, сразу врезался в память Блёнвенн. Он встретил их с Лидией в Морфале, представившись Дозорным Стендарра, и попросил о помощи с якобы засевшими в Лабиринтиане некромантами. Он прекрасно вжился в роль простого альтмера и даже сумел очаровать Драконорождённую… до тех пор, пока не рассказал о своих истинных мотивах. Эстормо метил на место своего начальника, он хотел, чтобы Блёнвенн с Лидией убили Анкано, даже готов был помочь им. Но Драконорождённая велела ему убираться в посольство, а Лидия решила не убивать в благодарность за помощь. — Значит, вы помните, что приказали ему убить нас? — уточнила Блёнвенн. — Мне рассказала об этом леди Эленвен, когда вызвала меня на отчёт. Как и о том, что Эстормо отказался выполнять мой приказ, — Анкано сделал несколько маленьких глотков. — Позвольте дать совет: если вдруг леди Эленвен решит перевести меня отсюда, а на моё место поставит кого-нибудь вроде Эстормо — дорвавшегося до небольшой власти простолюдина — не доверяйте ему вдвое больше, чем не доверяли мне. Драконорождённая не делала различия между талморцами — для неё они все были одинаково опасны. Но ещё в Сиродиле она заметила, что с выходцами из простых слоёв общества общаться немного приятнее. — Не в обиду, Анкано, но мне всегда казалось, что любая знать более склонна к интригам, чем простой народ. — С юстициарами всё наоборот. Мы, знатные меры, чаще проявляем милосердие к врагам любой расы. Более того, знатный мер, которому придётся выполнять обязанности дознавателя, сочтёт ниже своего достоинства использовать при допросах пытки. К чему такое варварство, если можно изящно развязать подозреваемому язык с помощью магии? — альтмер допил вино и налил себе ещё. — Простолюдин же будет выслуживаться, в идеале — выбиваться в дворянство. Для этого он пойдёт по головам и не побрезгует излишней жестокостью как к обвиняемым, так и к простым гражданским. Возможно, слова Анкано действительно на какую-то часть были правдивы — но Блёнвенн просто не верилось, что знатные юстициары так уж благородны. А эльфийское милосердие всегда ужасно. — Но не потому ли простолюдины так поступают, что у знатных меров больше шансов продвинуться по карьере при прочих равных условиях? — съязвила Драконорождённая. — Всё верно, — улыбнулся альтмер. — Но у людей ведь точно так же, не так ли? Они выпили ещё по паре бокалов. «Алто» было достаточно крепким, чтобы начать пьянить их обоих. Анкано по-кошачьи развалился в кресле, приятно улыбаясь. Блёнвенн опасалась, что спьяну он позволит себе лишнего, но альтмер вёл себя вполне пристойно. Он любовался высеченными на бокале узорами, делился своими мыслями о жизни в Доминионе и за его пределами и порой даже попадался на том, что сравнения были не в пользу его родины. — Анкано, вы правда верите, что Ауриэль защитит меня… вернее, мою душу? — Блёнвенн решила решила спросить его о том, что её тревожило. — Конечно. Неужели у вас есть сомнения в Его могуществе? — Нет, ничуть. Просто однажды мне сказали, что мои силы мне даровал Лорхан. Альтмер искренне рассмеялся. — Кто сказал вам эту глупость? Наверное, кто-то из нордов? Только не говорите, что это был ярл Корир, не хочу в нём разочароваться. — Ульфрик Буревестник. Анкано рассмеялся ещё громче. — И вы расстроились из-за слов этого… еретика? Выбросьте их из головы. Любой алинорский богослов скажет вам, что ваш Акатош и наш Ауриэль — это два воплощения единой могущественной сущности. И что ту же Святую Алессию драконьей кровью наделил именно Он. Выходит, что альтмеры действительно признают дар Драконорождённости за Единым. Тогда получается, что Блёнвенн действительно должна лишь не подвести Его. И Партурнакс обязательно подскажет, как это сделать: ведь никто не может знать своего Отца лучше, чем его сын. — Но ведь Тайбер Септим тоже Драконорождённый. И ваши боги, как я поняла, когда-то были смертными. Даже наш Аркей когда-то был человеком. Почему же вы настаиваете на том, чтобы Талосу больше не поклонялись — ни как святому, ни тем более как богу? Альтмер печально вздохнул. — А это, Блёнвенн, наша государственная тайна, — против правил приличия он до дна осушил свой кубок. — И я ещё недостаточно пьян, чтобы разглашать её. Улыбнувшись, Блёнвенн взяла бутылку: — Исправим это? Что-либо ответить ему помешал громкий стук в дверь. Драконорождённая разрешила войти, и вскоре на пороге в сопровождении Толфдира показался моложавый норд, одетый в простую дорожную одежду. Старик с удивлением посмотрел сначала на Блёнвенн с Анкано, а затем на полупустую бутылку вина. Курьер, к счастью, не придал значение тому, в каком виде и в чьей компании его встретила адресатка. — Госпожа архимаг, — норд по-военному выпрямился, — вам письмо из Мрачного Замка. Выходит, что генерал Туллий наконец-то прислал ответ. Блёнвенн не терпелось открыть его, но сейчас она была слишком пьяна, да и Анкано доверяла не насколько. Она вскроет конверт завтра и прочитает письмо вместе с Кориром и Мейлуром. — Спасибо, — поблагодарила Драконорождённая. — Мастер Толфдир, выдайте, пожалуйста, курьеру награду за его труды и проследите, чтобы в таверне его не обидели. Толфдир кивнул и увёл курьера прочь. — Прочитаете завтра? — догадался Анкано. Блёнвенн кивнула, откладывая письмо в сторону: — Я слишком пьяна, чтобы читать его сейчас. Альтмер в ответ дружелюбно усмехнулся: — Но, кажется, вы были не против того, чтобы стать ещё пьянее. Только, пожалуйста, не будем больше о богах и святых. Блёнвенн, вы — начитанная девушка, а я мечтал о таком собеседнике с самого первого дня, как приехал сюда. Исполните моё желание? Драконорождённая уже и забыла, что для разговоров есть иные темы, чем магия или политика. Так почему бы не вспомнить об этом! К тому же, когда бы ещё она пила «Алто» в компании алинорского дворянина? Альтмер разлил по бокалам вино. Конец вечера обещал быть необычным — и оттого ещё более интересным.