***
На доске расположились фото и иголки, все перемотано нитками. Алан развесил это часа 2 назад, посмотрел, но ничего интересного не извлек и принялся лазить в архивах. Прочитал про Кевина Нелглифа, что был надзирателем в тюрьме и постоянно избивал заключенных, совершивших жестокий убийства. Мол, тюрьма не даст им понимания того, что они сделали. Был некий Алекс Мёрфи, который лишился конечностей от взрыва, устроенного бандитами, много говорил о изменении устройства суда, о том, что все преступники заслуживают иного наказания, в стиле отсечения руки, которой было совершено убийство или кража, как в древние времена. Только говорил, сделать что-то он не мог. Но конечно хоть эти люди и подходят по мотивам, но калека или сидящий в тюрьме тюремщик не могли провернуть такое. Так и другие возможные люди, мотивами хороши, а вот возможностями ограничены. Тогда Алан переключился на Детройт. Как и советовал Джим. Автомобильная столица мира. Из-за бедности и безработицы, после 50-х годов начала процветать преступность, а значит, нужно искать события в те года. Но это как искать особенную соломинку из стога сена, одно выделенное преступление среди сотни преступлений. Первое, что бросалось из ярких событий, это волнение на 12-й улице, в 1967 году, когда начался бунт и в разных районах города происходили грабежи, поджоги и разные преступления. Полиция была бессильна. Пока не привлекли гвардию, дело не прекратилось, ограничившись 43 смертями, 467 ранеными и 7200 арестами по всему городу. Что может быть серьезнее? Но из всей этой суеты сложно высмотреть то, что имел ввиду Джим. А подходить к нему снова и спрашивать, ведя диалог – не стоит. Не хватало еще показать другим, что они старые знакомые, один из которых полицейский, что должен был арестовать второго – преступника еще много лет назад, когда была возможность. Огонь, руины, оружие, расовые конфликты. Вот что было в 1967 году. Нельзя выделить одного преступника там, где всё построено на преступлениях. - Алан, - дверь распахнулась, и в кабинет заглянул полицейский. – Тебя вызывает капитан. Тот закатил глаза, нехотя встал, показавшись из-за стопки бумаг, направился к Лэндфилду. Поднялась суета, все куда-то собирались, уходили. Последнее, что Алан увидел, перед входом к капитану – Джим, держащийся за прутья с улыбкой на лице. Смотрел прямо на него. - Алан, у нас еще одно убийство. – в лоб объявил капитан. - Ну, тогда я звоню Джею и мы едем… - Стой, - Лэндфилд уперся кулаками в стол и поднялся. – Это последний раз, когда вы едете на расследование по этому делу. Последний, понятно? Если вы только и делаете, что едите, говорите, что улик нет… - Это уже эксперты говорят… - Тихо! – он чуть повысил тон, но совсем не угрожающе. Этого было достаточно, чтобы замолчать и замереть. – Если ничего кроме сообщений о том, что убийца не оставляет следов и вообще никаких идей – тогда вам нечего там смотреть. Я поручу это Майку, или может своему брату. -Брось, Лэндфилд, Майк уже опростоволосился на убийстве репортерши, о чем речь? - А ты опростоволосился на убийстве няни, наркоманов и проститутки. - Но у нас есть идеи, есть теория, я почти разобрался и вот именно сейчас – не лучший момент, чтобы отстранять меня… и Джея от дел. - Алан. Всё. Выдвигайся к месту. Я надеюсь, ты всё понял и начнешь внимательнее смотреть. Парня своего тоже настрой – я видел, как он нос воротит, в то время, как надо искать улики на теле жертв. - Мы поделились – я на трупах, он на месте преступления, - отмазал Алан напарника, и прежде чем капитан сказал что-то еще, направился к выходу: - Всё принято, капитан. Есть. Мне пора. Садясь в машину, он позвонил Джею, сказав адрес и лишь когда завершил разговор, задумался о том, где тот может находиться сейчас. Если капитан сказал, что это последний выезд, значит это, действительно, будет последним выездом, если только не сделать прорыв в расследовании. Не сказать, что до этого они не старались, но ведь что-то да упустили из всего этого. Не существует преступлений, где всё сделано подчистую, это же не клининговая компания, чтобы не оставлять следов. Но пока никто не знал ни того, как приволокли няню к мосту, где взяли цепи, ни о том, как взломали квартиру наркоманов. Алан заставлял себя собраться, а дождь за авто давал максимальный настрой для размышлений. Няня. Очевидно она сама шла по мосту в момент нападения, так как путь от дома, где она работала, до её место жительства проходит именно там, если выбирать кратчайший путь пешком. На заснеженному мосту ни капли крови, а значит, её сначала столкнули с моста, предварительно обмотав цепями, а потом уже распилили тело, каким-то невообразимым способом. Стоит допустить, что её привязали, поставили на край моста, распилили, а только потом скинули. Кровь теплая, она растопила бы снег и впиталась в мост, поэтому вариант распила на мосту, с последующим стряхиванием красного снега исключался. Наркоманы. Убийца мог быть уже дома, либо вошел с ними. Убил одного в комнате, сразу прижав к стене, а второго у входа, когда он вышел из ванной комнаты. Проститутка. Она стояла в метро и ждала, возможно, клиентов. Убийца подобрал момент, когда поезд взял людей и уехал, оставив станцию без свидетелей, кроме рабочих. Единственный перепуганный свидетель говорил, что-то про тьму, а значит, убийца смог вырубить электричество, либо просто сами лампы. Всё вполне сходится, поддается логике, кроме фантастических способов убийства, которые человек, или даже группа людей не смогли бы провернуть не оставив хоть каких-то следов. Жертвы будто сами всё делали и это просто гениальный ход маньяка. Но все эти разобранные порядки убийства и мотивы не дают ни малейшего намека на личность убийцы. Дождь лил во всю, а тучи закрыли солнце, что так мало светило. Алан вывернул руль, оказавшись на главной дороге. Под колесами глубочайшие лужи, а значит выйти, не промокнув туфли и края брюк, не удастся. Радио шипело так, словно все передачи перестали работать, а все антенны сломались. Он вертел пальцами настройки, пока не наткнулся на голос на фоне помех, решив, что это лучше, чем ничего. «А на Гранд-Ривер-авеню что-то ярко полыхает» - говорилось по радио. Алан пытался вспомнить, где находится это авеню, сделал громкость больше. «Я слышу крики и выстрелы, боюсь, завтра в Детройт-Фри-Пресс мы будем читать новости о сгоревших заживо». - Детройт? – Алан хмуро уставился на радио, будто оно даст ответы. «А, вы слышали это? Где-то там, вон. Выстрелы. Не выходите из дома, лучше. Просто сидите дома и ждите. Джордж Ромни…» - Кто? «… уже призвал Национальную гвардию». Шипение стало усиливаться, делая слова неразборчивыми. Алан поднял голову, поняв, что незаметно для себя уже выехал на главную улицу, почти пустующую. И тут он заметил… Там впереди, человек будто стоял на четвереньках. Далекий расплывчатый контур. Он поднялся медленно, с трудом, вынимая из лужи руки, горящие в огне. Алан щурился, продолжая ехать вперед, но не понимая мерещится ли ему. Посреди дороги точно стоял человек. Но неужели это огонь на его руках, распространяется дальше по одежде. Хотя ливень такой, что это невозможно. Вдруг он заметил, как чуть дальше из воды поднялся еще один человек. Тоже с трудом, вылез из лужи, и вынул горящие руки. Затем еще один в другой части дороги. И еще. Черт, да их тут много. Вглядываясь, Алан увидел, что они все кричат, разевая рты шире, чем это возможно… И вдруг еще один поднимается прямо перед машиной, распахнув выжженную пасть без зубов и прикрывая себя горящими рукавами. Алан давит на тормоз, выругавшись, дергает ручник и авто моментально замирает. От торможения он ударяется о руль, поднимает голову, но видит лишь пустую улицу. Тихо бормочет радио и дождь колотит по крыше. «А в Нью-Эйдж завтра ожидается потепление до 6-ти градусов…» - говорит радио. Алан смотрит туда, где только что были люди, но не видит ни одного силуэта и близко. Последнее, что он заметил – как на капот упал кусочек горящей ткани, пламя на котором быстро погасло под ливнем.***
- Что мы тут делаем? – Джей показал на парк аттракционов. - Сюда, - полицейский пропустил Джея и тот последовал за ним. Часть парка была оцеплена, а другая почти пустовала, т.к. все люди собрались вокруг оцепления. - Повезло, что жертва не на виду, не надо его прятать от зевак, - сказал полицейский. - Ага, - кивнул Джей. – А где тело? Он ожидал, что убийство могло быть на колесе обозрения, что тоже очень удобно, или в доме ужасов, где вообще труп спутают с декорацией, как пенопласт со снегом. Но нет. Большинство полицейских толпилось возле фотокабин. Они стояли в ряд, прикрывались красной зановеской, но интересовала лишь одна из них. - Джей! – окликнули сзади. Тот обернулся и увидел Алана, всего мокрого с бледным лицом. Они пожали руки. - Ну, где он? – Алану не терпелось найти хоть одну улику, а вот Джей к зрелищу был не готов, хотя подсознательно ожидал чего-то необычного и изощренного. Рядом как раз стоял киоск с попкорном и сладкой ватой. - Вот, здесь, вроде, - Джей неуверенно показал на фотокабину, под которой, на полу, потоки воды размывали кровь, неся её тонкими струйками. - Что, прям в фотокабине в парке? Черт, вот здесь я не поверю, что не было ни одного свидетеля. Они подходили ближе к кабине и всё больше ощущался страх. Животный страх перед чем-то ужасающим, что на самом деле не несет никакой опасности. Обычная фотокабина с красным занавесом, так удачно скрывающим кровь. Алан слегка приподнимает шторку. Вспышка. На миг освещается перевязанное кожаными ремнями тело. - Фотоустройство сломано, - сказал кто-то за спиной. – Так и снимает с самого начала. Вспышка. На полу множество фотографий измученной жертвы. «Покажи боль» - всплыло в голове у Алана и он словно услышал этот голос из своего сна. Вспышка. Детективы вздрогнули от неожиданности, когда увидели, что глаза жертвы открыты. - Да какого дьявола… Алан схватил Джея за плечо и задержал, когда тот попытался выйти из кабины. Вспышка. Оказывается, он не смотрел на них открытыми глазами, а просто у него были срезаны веки. Тело связано ремнями, руки, ноги, сам он привязан к стулу. Вспышка фотоустройства слепила глаза, пока он не умер. - От чего он умер? – спрашивал Джей, глядя на тело в рубашке и пиджаке, не видя явных следов увечий. И хотя здесь не было мясо, сломанных костей и луж крови, у Джея шли мурашки при каждой вспышке, освещающей эти глаза без век и приоткрытый рот. Алан посмотрел под ноги, где видел маленький ручеек крови, проследил за ним и дошел взглядом до стула, на котором сидел мужчина. - По-моему дело в том, на чем он сидит. Он присел, чтобы осмотреть стул, но кроме крови на брюках ничего не увидел. - А умер от удушья. Алан поднял в руке фотографию, где в свете вспышки стал виден распахнутый рот и забитая чем-то глотка. - Посмотри, что у него в горле? - Что? – Джей сморщился. - Ты должен достать и посмотреть на то, что в его горле. - В каком смысле – должен? - Джей, ты детектив и ты хочешь раскрыть преступление. А если не хочешь, то должен раскрывать. И если ты будешь отворачиваться, чтобы проблеваться на каждом трупе, то не заметишь важных фактов. Так что давай, сделай это, - он достал из кармана запечатанные резиновые перчатки и дал Джею. Тот посмотрел на своего напарника, как на предателя, но надел перчатки и неуверенно потянул руку ко рту. Вспышка осветила безысходно смотрящие вверх глаза и раскрытый максимально рот. Рука приблизилась к нему, пальцы задели кривые зубы и Джей дрогнул от омерзения, а может от страха. Вспышка. Глаза трупа медленно перекатились. - Твою мать, черт! – Джей отскочил в сторону. Глаза смотрели точно на него. – Он жив! И Джей выскочил из кабинки, но так, чтобы видеть тело. - Джей, ну что за дела? – Алан показал на труп, глаза которого продолжали смотреть вверх. – Он мертв, он не кусается, - говоря это, он достал перчатку и надел на руку. – И он ничего тебе не сделает. Зато сделает убийца, если не найти его. И он сунул два пальца в рот мужчине, зацепился и аккуратно извлек… фотопленку. Он тянул её, но полностью извлечь не смог. Не удивительно, что он задохнулся, пленки там достаточно, чтобы перекрыть доступ к кислороду. Алан навел отрывок пленки на свет и сразу всё понял. - Ух, больной ублюдок. Все правильно. Так и надо тебе. - Что там? - Похоже на детскую порнографию. Пусть обыщут его дом, уверен, что найдут старую камеру с пленкой, если конечно здесь не всё, что он наснимал. - Как-то это странно. - Еще надо опросить свидетелей, тех, кто нашел труп, вообще всех. Понять откуда кровь. Он снова присел и порылся в фотоснимках. - Судя по всему, он был жив первые минут десять, - он посмотрел на время на снимках. – И пока его слепила вспышка, он задыхался от своей же пленке, - Алан поднял с пола очки, встал и примерил их к голове трупа. Положил обратно. – Джей, осмотри фотокабину со всех сторон, надо понять, как убийца мог выйти отсюда, или пролезть к нему. - Ладно, - Джей вышел. – Кстати на счет няни, - его голос звучал глухо с улицы. Благо дождь уже не колотил вовсю. – Она сделала аборт, а после не могла иметь детей. И по-моему это сходится с тем, что все умершие – преступники в своем роде. - Теперь всё сходится. Алан нащупал в кармане мужчины бумажник. Двадцать долларов, права на вождение, скидка на такси. Зачем человеку со своей машиной нужна скидка на такси? - Надо проверить его авто. - У него есть авто? Ответ очевиден и Алан промолчал. Под правами он нашел фотографию маленькой девочки. Может всего лишь его дочь? Сравнил её с фото на пленке, убедился, что это та же девочка, которая вполне может оказаться и дочерью, что еще хуже, учитывая содержимое пленки. - Ничего нет, - сказал Джей. – Металлическая коробка, цела, нигде не отходит, единственный вход здесь. Как обычно, ощущение, будто убийца возник сразу на месте жертвы. - Черт, - выругался Алан. На всякий случай они проверили всё вокруг еще раз, постучали в каждую стенку, но действительно, не обнаружили, ни единой лазейки. Если с квартирой наркоманов еще можно было погадать, придумать свою теорию заговора, то здесь маленькая фотокабина и вариантов совсем мало – столько же, сколько места возле кабинки. Либо мужчина пришел сюда, где его уже ждал убийца, либо наоборот, убийца зашел за ним в кабинку. Как зашел, так и вышел – через красную занавеску. А значит, должны быть свидетели. И тут Джей, задрав голову, разминая шею, увидел камеру наблюдения на одном из столбов, направленную ровно на ряд фотокабин. В этом парке камер было полно и все в рабочем состоянии, пишут картинку, хоть и без звука. Но черт, как же эта камера здесь кстати. Вот теперь-то убийца попался.