Чрезмерная благодарность

       Кагоме непроизвольно вздрогнула, когда сильные пальцы сжали её кисть, легонько царапнув ладонь когтями. Стая мурашек молниеносно пронеслась по всему телу, от руки до самой макушки. Закусив губу, Хигураши послушно зашагала следом за полудемоном, чувствуя, что с ногами снова творится что-то неладное. Колени отчаянно дрожали, а по всему телу разливалась какая-то до неприличия приятная слабость. Боясь, что этот неспешный поход сквозь спящий дом может в любую секунду закончиться нелепым падением, Кагоме, недолго думая, вцепилась свободной рукой в инуяшину руку, буквально повиснув на ней.        — Ты чего? — крякнул полудемон, на мгновение сбившись с шага.        — Ничего, — еле слышно выдохнула Кагоме, борясь с разом осипшим голосом. — Тут темно — упасть боюсь.        — А-а-а, — протянул Инуяша, даже не замечая, как заплясали на его макушке собачьи уши. — Ну... ну ладно... Без проблем...        Получив официальное разрешение, Кагоме тут же припала щекой к его плечу, невольно хихикнув, когда шерстяная ткань хаори легонько щекотнула её. До чего же приятно было чувствовать инуяшино тепло, оно словно проникало сквозь пижаму, сквозь кожу, дальше — в самое сердце, согревая саму душу. Недавние глупые страхи и сомнения моментально улетучились, уступив место какому-то уютному чувству, название которого Кагоме не смогла бы сформулировать, даже если очень сильно постаралась. Всё казалось правильным. Правильно, что они с Инуяшей сейчас вместе. Правильно, что наедине. Правильно, что находятся в объятиях друг друга.        В объятиях?        Нежась в приятных ощущениях, Кагоме даже не заметила, что Инуяша постепенно сбавлял шаг, прежде чем полностью остановиться. Не высвобождая свою правую руку из её мёртвой хватки, он аккуратно приобнял её плечи левой, ещё плотнее притянув к себе. Тёмные волосинки на макушке Кагоме метались из стороны в сторону, повинуясь тяжелому дыханию полудемона, буквально нависшему над ней. Кагоме зажмурила глаза, прислушиваясь к биению сердца, даже толком не зная, своего или инуяшиого. Они были так близко друг к другу, но ей вдруг почему-то стало казаться, что этого недостаточно. Надо ещё плотнее, крепче, чтобы буквально слиться в единое существо.        Безумная мысль. Сиюминутный порыв. И они уже тянутся навстречу друг дружке. Инуяша резко склонился вперёд, пытаясь дотянуться до губ Кагоме, когда та внезапно вскинула голову, желая абсолютного того же. Сжигаемая нетерпением она, словно на крыльях, взмыла ввысь, со всего размаха врезавшись лбом в инуяшину нижнюю челюсть, которую тот невольно подставил, с той же скоростью стремясь к ней.        Искры разноцветным фонтаном брызнули из глаз, когда Кагоме, от неожиданности выпустив руку полудемона, ухнула вниз, через секунду шлёпнувшись на татами своей пятой точкой. В голове стоял просто-таки оглушительный звон, который, она была уверена, был слышен по всему дому.        — У-у-уй ё-о-о-о! — взвыл откуда-то сбоку Инуяша, дополняя какофонию в её голове. — Вот ведь бестолочь...        Прислонив ладонь в саднящему лбу, Кагоме подняла голову, с трудом разглядев в темноте рычащего что-то невнятное полудемона, судорожно потирающего свой подбородок.        — Вот чего тебе бодаться-то приспичило, а?        — К-к-кому тут ещё п-п-приспичило, — попыталась возразить Хигураши, но из-за отчаянно дрожащего голоса сделать это достаточно твёрдо у неё так и не получилось.        — Да тебе, кому же ещё! — уже даже не пытаясь говорить тише, рявкнул Инуяша. — Говорил же — спать иди, а тебя на всякие глупости потянуло!        — Какие ещё глупости?! — вскочила на ноги Кагоме, от возмущения моментально забыв о своём ушибленном лбе. — Это всё ты!        — Чего я?!        — Того!        — Да ничего подобного! Ты первая начала!        — Ничего я не начинала! — уже почти визжала она, чуть ли не топая ногами. — Это просто ты!.. Ты!.. ТЫ вечно всё портишь! И вообще...        — Цыц! — не дав ей закончить, вдруг шикнул Инуяша, резко развернувшись к ней спиной.        Кагоме уже было собралась посоветовать этому нахалу не цыкать, иначе она быстренько организует стремительный полёт носом в пол, но, внимательно взглянув на него, так и не произнесла ни звука. Хоть толком рассмотреть полудемона из-за почти кромешной темноты ей было практически невозможно, но и по силуэту было видно, что он чем-то встревожен. Собачьи уши настороженно поворачивались то в одну, то в другую сторону, а нос с шумом принюхивался, явно почуяв что-то неладное.        — Вот что, — внимательно оглядываясь по сторонам, проговорил он, машинально схватившись за рукоять меча, — дуй давай к Санго, а я пойду найду Мироку... Кажись, наш демон нарисовался.        — Хорошо, — кивнула Кагоме, послушно устремляясь в сторону своей комнаты.        Уже не обращая внимания на скрипучие половицы, она стрелой пронеслась вдоль многочисленных дверных створок, ведущих в другие помещения. Наверняка Санго уже не спала, ибо не услышать их с Инуяшей скандал мог разве что глухой на оба уха. Глухотой охотница не страдала, да и сон у неё был довольно чутким, так что можно было не сомневаться, что уже через пару минут Санго будут в боевой готовности.        Подбодрённая этими мыслями, Кагоме прибавила скорости для последнего рывка, однако, сделав это, она сильно переоценила свою ловкость, поэтому, запнувшись о собственные ноги, неуклюже шлёпнулась на пол.        — Да что ж за день сегодня такой? — простонала она, потирая ушибленную коленку. — Сплошные расстройства.        — Забудь о печалях, благословенная дева, — дохнул лёгким ветерком, чей-то незнакомый голос, от которого у Кагоме мороз пошёл по коже. — Отныне всё будет подвластно тебе.        — Э? — завертела головой Хигураши, до конца не понимая, было ли это на самом деле или всё же имеет место игра её расшатанного недосыпом разума.        Однако прийти к какому-либо решению она так и не успела, ибо в следующее мгновение весь дом содрогнулся от мощного толчка. Почва пошла волнами, словно была водной гладью пруда, в центр которого бросили камень. Со стен дома мгновенно посыпалась штукатурка, а тонкие перегородки сложились, словно в карточном домике.        — Кагоме-чян! — сквозь весь этот грохот донёсся встревоженный голос Санго, и, рискнув поднять голову, Хигураши вскоре увидела и саму её.        Одетая в нательную сорочку она ловко выскочила из-под угрожающей в любое время рухнуть крыши, при этом стараясь прикрыть Хирайкоцу сидящего на плече Шиппо.        — Кагоме-чян, скорей выбирайся наружу, — крикнула Санго оцепеневшей подруге, которая только после этих слов осознала, в какой опасности сейчас находится.        Не теряя больше драгоценных секунд, Кагоме спрыгнула с энгава и со всех ног припустила прочь от дома. Но не успела она сделать и десятка шагов, как вдруг прямо перед ней земля вздыбилась, выталкивая наружу, словно из маленького вулкана, поток какого-то сверкающего, похожего на лавину стразов вещества. Инстинктивно стараясь увернуться от этой непонятно из чего состоящей массы, Кагоме попыталась сделать резкий разворот, но, поскользнувшись на покрытой росой траве, со всей набранной скоростью въехала в самую её гущу.        — Кагоме!!! — истошный вопль, грянувший где-то над головой, вывел Хигураши из накрывшего её ступора.        Вокруг больше ничего не громыхало, а земля, наконец прекратив изображать бушующий океан, снова стала твердью. Прислушавшись к своим ощущениям, Кагоме вскоре пришла к выводу, что ночное приключение прошло для неё без особых увечий, так что можно спокойно выбираться из колючей, тяжёлой субстанции, в которую она умудрилась попасть, благодаря своей неуклюжести.        Всё ещё не рискуя делать резких движений, она осторожно открыла сначала один, затем другой глаз, чтобы тут выпучить их до предела.        — Мамадорогая!!! — взвизгнула Кагоме, обнаружив себя закопанной по самую шею в россыпи всевозможных драгоценных камней. Стараясь выползти наружу, она бешено забарахталась в этом сверкающем море, впрочем, абсолютно без какого-либо толку.        — Кагоме, держись! — подскочил к ней Инуяша и, не дав опомниться, резко выдернул из драгоценного плена, после чего, подхватив на руки, отпрыгнул в сторону. — Ни хрена себе, скажу я вам, — выдохнул он, поставив Кагоме на нормальную землю, рядом с ошарашенными друзьями и находящимся на гране нервного срыва хозяина поместья.        — Будда Всеблагой, спаси и помилуй! Дом мой... дом мой, в трудах построенный... Горе! Ох, горе мне бедному! — стенал он, раз за разом ударяясь лбом о землю в глубочайших поклонах.        Мироку снисходительно смотрел на старика, понимая, что от любых слов утешения тот лишь впадёт в ещё больший припадок жалости к себе. Хотя, по сути, причин горевать из-за слегка пострадавшего дома монах не видел в упор, ибо за те несметные сокровища, плотным слоем устилающие его двор, можно было отгрохать с десяток таких же имений.        — Господин монах, — словно прочтя его мысли, вдруг резко прекратил истерику хозяин поместья, устремив на Мироку жалобный взгляд. — Коли так уж вышло, могу ли я воспользоваться каменьями, дабы восполнить убытки, демоном эти проклятым нанесённые?        Мироку невольно скривился, услышав, как резко изменилась интонация в голосе у ещё секунду назад, казалось бы, убитого горем старика. Вместо надрывной безысходности в нём теперь звучала плохо скрываемая радость, которую с лихвой выдавал алчный блеск в блёклых старческих глазах.        — Боюсь, что не стоит, уважаемый, — изобразив на лице бездонную печаль, тяжело вздохнул Мироку, словно, отказывая ему, он наносил себе неизлечимую душевную травму. — Все эти богатства скорей всего прокляты, ибо по воле того самого злокозненного духа здесь и появились. Даже Кагоме-сама, великая жрица, едва уцелела коснувшись их, — сказав это, монах перевёл полный сострадания взгляд на застывшую с отвисшей челюстью Хигураши, лицо которой от смущения тут же полыхнуло так, что даже щёки заболели. — Вот видите, — тяжело вздохнув, продолжил Мироку всё с той же скорбной миной, — налицо лихорадка, вызванная проклятием. Только ночь медитации и специальные наговоры могут спасти бедняжку, а уж простому человеку и вовсе не жить.        Старик слушал эту речь, бледнея с каждой секундой всё сильнее. Он то и дело косился на Кагоме, которая от этих взглядов вскоре начала ещё и мелко вздрагивать, невольно полностью подтверждая всю ту ахинею, что нёс Мироку. В конце концов, перепугавшись проклятия больше, чем убытков, хозяин поместья со следами душевных мук на лице удалился в свои покои, которые менее всего пострадали от демонического землетрясения, ибо находились от его эпицентра достаточно далеко.        — И не совестно вам неправду говорить, господин монах, — покачала головой Санго, однако едва ли всерьёз укоряя его. — Вы только посмотрите, до чего вы Кагоме-чян довели, — кивнула она на помидорно-красную подругу.        — Мои извинения, Кагоме-сама, — склонился в лёгком поклоне Мироку, на этот раз с неподдельной искренностью. — Но по-другому этого скрягу от сокровищ отвадить было просто нельзя. Ведь они и правда очень опасны.        — Думаешь, что на них и правда проклятие лежит? — встрепенулся Шиппо, нервно подёргивая своим пушистым хвостиком. — Тогда Кагоме... — испуганно пропищал он, готовясь разреветься в любую секунду.        — Не волнуйся, Шиппо, — улыбнулся монах, потрепав малыша по рыжей голове. — Как раз Кагоме-сама нечего бояться... В отличие от остальных, — добавил он с тяжёлым вздохом.        — Э?.. Что? — растерянно заморгала Хигураши.        — Почему это она у нас вдруг стала такой особенной? — возмутился Инуяша, поочерёдно переводя хмурый взгляд с неё на монаха.        — Дело в том, мой друг, — снова вздохнул Мироку, — что этому самому демону как раз-таки нужна именно она, — глухо добавил он, с нескрываемым сожалением глядя на моментально побледневшую Кагоме.