***
Утро красит нежным светом… Но только в песне, а в жизни утром будят громким стуком! Раздался противный и протяжный скрип несмазанных петель, после чего громкий вопль незнакомого старшекурсника окончательно разбудил меня: — Эй, мелкий, вставай, утро! — Встал… Жаль, только я, а не кое-что другое, — уже шёпотом добавил в конце. Но услышать окончание речи было некому, поскольку дверь с громким грохотом закрылась. Неужели уже утро? Казалось, только что закрыл глаза, а уже будят. Ещё бы часок, а лучше два подавить подушку. Надо санузел посетить… М-да. Жизнь меня к такому не готовила! Очередь в санузел была нереальная. Вереница сонных пацанов в пижамах выстроилась в надежде справить естественные надобности, некоторые переминались с ноги на ногу, было видно, что им уже невтерпёж. Повеяло таким знакомым и родным — общагой! Только в гробу я видел такое родное, это всё привет из прошлой жизни, которому по-хорошему там бы и остаться. В ожидании своей очереди я стал разглядывать и подсчитывать соседей по общежитию. Если внутри десять унитазов, а тут… Раз, два… Хопса-мопса — их тут тысячи! Ладно, не тысячи, но двенадцать человек на пути к заветному фаянсу — это чересчур. — Народ, давайте быстрее, мы не железные! — закричал четырнадцатилетний пацан с коротким ёжиком чёрных волос, который стоял в очереди пятым от двери в вожделенное место. — Вставать раньше надо! — донёсся из-за двери приглушённый ответ. Неужели теперь предстоит пять лет каждое утро стоять в очереди к сортиру? Кошмар! Я говорил, что мне не нравится Хогвартс? Кажется, да. На всякий случай повторюсь.***
На завтрак была овсянка с сосисками. Я ничего не имею против овсянки, нормальная каша, но только если она на молоке, а не на воде. Разительный контраст по сравнению со вчерашним праздником живота. Хорошо, что у меня остался запасец мяса и пирожных. Трумэн и старосты других факультетов быстро поели и куда-то убежали с завтрака, после чего Габриэль вернулся запыхавшимся и раздал нашей троице первокурсников расписания. Похоже, он ходил за расписаниями к Макгонагалл. Пришлось возвращаться в гостиную за учебниками и канцелярией. Но нам проще, до гостиной из Большого зала идти недалеко, а вот остальным факультетам сложнее. Расписание оказалось довольно странным. У нас все занятия были спаренные с Райвенкло, следовательно, Гриффиндорцы учатся совместно со Слизеринцами. Учитывая, что у львов группа на восемь человек, а у змей семь, выходит как-то нерационально. Ведь наша группа из барсуков и воронов насчитывает всего восемь человек, пятеро из которых с факультета умников. Одно радует, я окажусь в одной группе с Луной. — Габриэль, а это нормально, что нас с воронами будет восемь, а львов со змеями пятнадцать? Кто вообще составлял расписания? — Колин, не задавай глупых вопросов, — отмахнулся запыхавшийся Трумэн. — Чёрт! Старостой быть непросто. Знал бы, что столько бегать придётся… — Староста, разве это не странно? — поддержала меня Ребекка. — Да обычное расписание, Макгонагалл его не меняла как минимум с моего поступления в Хогвартс, — пояснил Трумэн. — Она всё время ставит нас с воронами, а львов со змеями. Я бы удивился, если бы было иначе. Вы вещи собрали? — Да, — раздался почти дружный ответ в три голоса. — Тогда пойдёмте, мне вас надо отвести до теплиц на урок гербологии, потом идти на свои занятия. Скорее. Хорошо, что мама позаботилась и вручила мне сумку-почтальонку, иначе пришлось бы таскать вещи в руках, как это делали Лиза и Ребекка. Вскоре после того, как Трумэн привёл нас к теплицам, сюда же подошли все пятеро первокурсников Райвенкло. Среди них была Лавгуд, ещё две девушки и пара мальчиков. — Привет, Луна! — Привет, Колин, — в своей обычной манере ответила Лавгуд. — Вот, держи, — протянула она мне что-то извлечённое из кармана. Я принял протянутую вещь — это оказался деревянный кругляш с вырезанными рунами, значение которых мне было неизвестно. Не скажу, что я знаток рун, но соулу, которая украшает в виде шрама лоб Гарри Поттера, запросто опознаю, а вот с остальными сложно, от слова «никак». Кругляш был вставлен в пивную пробку, которая была довольно аккуратно обжата, чтобы деревяшка не выпала. Вверху амулета имеется отверстие, в которое продет шнурок, сплетённый из разноцветных шерстяных ниток. — Амулет от мозгошмыгов, — пояснила Лавгуд в ответ на мой недоумевающий взгляд. — Амулет, точно! — вспомнил я о разговоре в поезде. — Спасибо, Луна. Огромное спасибо! Обрадовавшись, я обнял Луну. — Ещё один ненормальный, — раздался громкий шёпот со стороны женского коллектива Райвенкло. Я тут же обернулся, чтобы рассмотреть ту, кто столь нелестно отозвалась обо мне. Это была мулатка с тёмными вьющимися волосами, которые опускались чуть ниже плеч. Смотря на меня карими глазами, она ухмылялась и собиралась сказать очередную гадость, но я её оборвал. — Хочешь что-то сказать, скажи мне в лицо. Я не посмотрю, что ты девушка, так разукрашу твою мордашку, что кровавые сопли будешь весь день растирать по мантии! — Эй, ты чего? — испугалась мулатка. — Чего тебе надо, псих?! — Заткни свою гуталиновую пасть — солнце высоко, рабам слова не давали! Совсем охамела, да? Как за спиной обзываться, смелая, а как за базар отвечать, сразу «чего надо»? В рожу тебе дать надо, чтобы не смела раскрывать пасть, когда не просят! — Эй-эй, успокойся, — попытался влезть худой шатен, один из двух парней с Райвенкло. — Я успокоюсь, когда всякие встречные-поперечные перестанут обзываться и лезть к моей подруге, а если кто-то встанет на пути справедливости, получит граблями по сопатке! Второй пацан упёр взгляд в пол и сделал вид, словно его перепалка не касается. Подружки с Райвенкло испугались и подались назад. Они кинули взгляд на Лизу и Ребекку, словно ожидали от них поддержки. Дождались… Только Пуффендуйки поддержали меня. Лиза с Ребеккой ухмылялись и деловито закатывали рукава, будто готовясь к потасовке, обе девочки явно были знакомы с драками. Только если с Лизой было ясно, она выросла среди обычных людей, то с Ребеккой ничего непонятно. — Ну что же вы, милочки, куда уходите? — приторным тоном вопросила Ребекка. — Как Пуффендуйцев обзывать, вы смелые. А ну-ка, расскажите нам, кто это тут ненормальный? Мы вам с Лизой живо объясним, кто есть кто! — Колин, скорее надевай амулет, а то мозгошмыги атакуют! — произнесла Лавгуд, чем отвлекла на себя внимание всех присутствующих от перепалки. Луна подошла ко мне, взяла из рук амулет, надела на шею и завязала шнурок. — Вот видишь, — сказала она. — Мозгошмыги тебе больше не страшны. — И правда лучше, — улыбнулся я, чувствуя, как отпускает нервное напряжение. — Извините, не лучшее вышло знакомство, — обратился я в сторону разобщённых воронов. — Но если ещё будете кого-то оскорблять, то пеняйте на себя! — Извини, больше не буду, — заплакала мулатка, растирая сопли по лицу. — То-то же! — ухмыльнулась Ребекка. — Беки, ты что, драться умеешь? Ты так умело закатывала рукава… — А то! — с гордостью ответила Тёрнер. — У меня три брата и семь кузенов, с ними без кулаков разговаривать невозможно. — Ну и хорошо, что без драки, — тихо прошептал второй паренёк, пухлый блондин, который до этого тихонько стоял в сторонке. — Не обижайся на Ромильду, — успокаивающе поглаживая меня, тихо сказала Луна. — Она добровольно пустила в себя мозгошмыгов. Так-то Вейн хорошая девочка. — Бешеный очкарик, — тихо прошептала подружка на ухо мулатке, поправляя копну каштановых волос. Но я всё равно услышал. — Я всё слышал. Вы всё же решили нарваться на трёпку? — Э-эм… — округлив глаза, шатенка замерла, глядя на меня как бандерлоги на Каа. — Я… Я… — начала заикаться она. — Я не тебя имела в виду. Да, точно! — А кого? — Эм… — задумалась подружка Ромильды. — Этого, Гарри Поттера, да! Говорят, вчера они с Роном Уизли уничтожили редкое растение. Сломали Дракучую иву. — А-а-а… Если Поттер, тогда ладно. Хулиганы! Мы тут, понимаешь, собираемся сажать травки-муравки, а они выкорчёвывают. — Да-да, точно! — притворно согласилась шатенка и закивала как болванчик. Дальнейшей беседы не вышло, поскольку явилась профессор Спраут, преподаватель гербологии. Милейшая женщина средних лет, добродушная, низенькая, кругленькая, розовощёкая и ко всему прочему наш декан. Ничего так знакомство с одноклассниками, вполне рядовое по меркам школьников. У нас в школе драки постоянно случались, а уж с новенькими учениками вообще без драки ни разу не обходилось, считай, ритуал. Причём дрались что мальчики, что девочки, вторые даже опасней, поскольку в пах ударить могут, а мальчик в противостоянии с боевитой девушкой подобный фокус повторить не может в силу физиологии. Конечно, в основном были драки среди мальчишек, конфликты с девочками крайне редкие, но нельзя сказать, что их не было вовсе. Может, такое происходило, потому что школа у нас была муниципальная, к тому же все учащиеся дети фермеров, к кулачным потасовкам приучены, а может везде так. В целом такое знакомство с коллективом по моим меркам не выбивалось из нормы. Хотя нет, немного выбивалось из рамок тем, что никому нос так и не разбили. Ни тебе кровавых соплей, ни похода в слезах к медсестре, ни визита к директору на разбор полётов. Всё слишком мирно, но и коллектив у нас небольшой и по большей части женский, может, поэтому обошлось без травм? На самом деле драки, тем более с девчонкой, я не хотел, больше запугивал. А то знаю как всё бывает — дашь слабину, стерпишь оскорбления — примут за тюфяка, а через час об этом будет знать вся школа. Потом не отмоешься, каждый пятый будет считать своим долгом прилепить на спину бумажку с надписью «Пни меня», каждый третий захочет пнуть, плюнуть, оскорбить, в общем, жизни никакой не дадут. Тогда придётся несколько лет каждому морду бить, чтобы восстановить пошатнувшуюся репутацию. Первое впечатление закрепляется надолго, порой навсегда. Подумаешь, отморозком будут считать, ерунда на фоне слухов о том, что я фанат Гарри Поттера. И вообще, не я это начал. Кое-кому стоит научиться держать язык за зубами, а не нарываться в первый же учебный день. Интересно, Ромильда Вейн до этого где-то в цивильной школе училась? Ну, это там, где учатся детки среднего класса. Обычно сердобольные обеспеченные мамочки капают на мозг сыновьям всякую чушь, вроде того, что девочек обижать нельзя. Вот девчонки там и борзеют по полной программе, ведь пацаны не дают им отпор на оскорбления. Вряд ли Вейн училась в муниципальной школе, ведь там к нашему возрасту обычно попусту оскорблениями не разбрасываются, потому что «за базар можно ответить». В детском обществе кулаки решают, поскольку идёт примитивное построение иерархии, основанной на силе, а маменькины сынки всегда огребают ото всех, потому что боятся бить в ответ. У школьников как? Если даёшь сдачи, больше вряд ли полезут, даже если и проиграл в драке. Никому не интересно получать отпор. Я вон в третьем классе подрался со Стивеном Саммерсом, огрёб тогда капитально, пары зубов лишился, но не сдался и укусил его за голень, когда Стив бил меня лежащего ногами. Потом я ему в яйца рукой вцепился и начал их выкручивать. И всё! Нет, яйца у Саммерса остались целы, а вот желание со мной драться пропало навсегда. И не только у Стива, остальные мальчишки тоже не горели желанием затевать со мной драку. Такой приём называется «десять птичек». Хватаешь противника за яйца и требуешь перечислить названия десяти птиц. Человеку волей-неволей приходится вспоминать названия птиц, поскольку от такой хватки невозможно освободиться без травм. А пока противник вспоминает воробышков, ворон и чаек, он забывает, из-за чего вообще драка началась, и теряет весь энтузиазм продолжать мордобой. У него одна мысль — поскорее вспомнить названия ещё семи птиц, чтобы яйца получили свободу. За время совместных занятий мы нашли общий язык с воронами, уже к следующему занятию конфликт забылся, мы все познакомились и начали нормально общаться. Девчонку, которая подзуживала Ромильде, зовут Софи Аддерли. Шатен оказался магом-полукровкой, у которого отец чистокровный маг, а мать обычная женщина, его зовут Стивен Кук. Скромный пухлый блондин является чистокровным волшебником по имени Эллиот Чандлер. Вечером я попросил старосту помочь вынести из палатки стол. Трумэн пришёл ко мне в комнату, обозрел помещение и присвистнул. — Ты где раздобыл этот раритет, Колин? — саркастично вопросил он, кивая на палатку. — Купил в Косом у старьёвщика. — Ей на вид лет сто, — прокомментировал староста. — Да? А мне сказали почти двести. — Ого! — усмехнулся Трумэн. — И сколько заплатил? — Пятьдесят девять галеонов. — Парень, да тебя обманули минимум в три раза, — произнёс староста. — Этому хламу цена двадцатка. — А сколько стоит новая такая же палатка? — нахмурился я. — Где-то сотню золотых, — ответил парень. — Ну, что я могу сказать. Обидно, но да ладно. Главное, что палатка свою функцию выполняет. Мы зашли внутрь, Габриэль осмотрелся, ухмыльнулся и произнёс: — Я говорил двадцатка? Ошибся. Тут даже туалета и ванной комнаты нет. — А что, такое возможно? Ведь отсюда некуда деваться канализационным стокам, да и воду неоткуда взять. — Да, Колин, тебе ещё многое предстоит узнать о магическом мире, — ответил он. — В унитаз встраивается заклинание Эванеско и опознавательные чары. Стоит волшебнику сделать дело и отойти, как нутро фаянса очищается до кристального блеска. А воду в ванную можно налить с помощью Агуаменти и подогреть чарами, после помывки можно её удалить заклинанием Эванеско. Конечно, это не уровень первокурсника, а старшекурсника, но есть более дорогие палатки со встроенными чарами. Да и вообще такую палатку тебе бы за десятку зачаровал бы кто-нибудь из старшекурсников, тут расширение небольшое и никаких особых чар нет. — Слушай, Габриэль, а можно что-то сделать с дымоходом? Допустим, я захочу на плите что-то приготовить, но тогда задохнусь от угарного газа. Осмотрев кухонную плиту, Трумэн почесал в затылке и выдал вердикт: — Вижу два варианта. Первый — это наложить на трубу Эванеско, тогда дым будет уничтожаться. Но таких чар хватит на пару лет, я всё же не артефактор. Или можно зачаровать плиту, точнее не совсем её. Можно зачаровать Губрайтов огонь. — Что? — Вечный огонь — чары четвёртого курса, но из необязательной программы, — пояснил Трумэн. — Считается очень сложным заклинанием, поэтому его почти никто не учит. Но вещь очень полезная. Этим заклинанием в разных вариациях освещается весь Хогвартс — им зачарованы свечи и факелы, оно может делать огонь не горячим, как, например, в светильниках, или наоборот, обжигающим, как и положено пламени. Только во втором варианте зачарованный материал всё же горит, но медленно, к тому же дыма не даёт. У нас в школе камины таким образом отапливают. Если бы не это, то Хагрид только и делал бы, что постоянно таскал дрова. Уже весь Запретный лес вырубил бы на отопление гостиных. — Слушай — это же потрясающе! Какая экономия на топливе. И насколько хватит, допустим, одной закладки в печь? — Примерно на полгода, — ответил Трумэн. — Но тогда у тебя тут будет пекло. Зимой-то хорошо, а сейчас запаришься. — А как-то решить это можно? — Хм… — задумался староста. — В принципе, можно попробовать консервирующие чары. Если их наложить на проём, то когда дверь будет открытой, пламя будет законсервировано, а стоит дверцу плиты прикрыть, контур чар нарушится и пламя загорится. Тогда такого зачарования хватит надолго. — Или на зиму, чтобы отопить помещение. На меня удивлённо уставился староста. — Мелкий, ты хоть понимаешь, что только что помог мне придумать? — Эм-м… Что? — Да теперь можно будет зимой отапливать спальни, не растрачивая усилия на постоянное поддержание согревающих чар! — радостно заявил Трумэн. — Надо будет только печки раздобыть или подобие камина сделать. — Так ведь чарам, я так понимаю, уже не одно столетие, неужели никто не догадался так отапливать комнаты? — Наверняка такие умники были, но они не делились своими догадками, а своим умом дойти не каждый может, — ответил староста. — Хотя, казалось бы, всё на виду, вот они камины в гостиной, сделай себе нечто похожее, зачаруй дрова и наслаждайся теплом. — Габриэль, а ты сможешь зачаровать плиту? — Два… Нет, три галеона. Сделаю всё в лучшем виде, — ответил парень. — Как насчёт бартера? У меня есть несколько бутылок домашнего виски. — Виски? — задумался староста. — Зачем маленькому мальчику крепкий алкоголь и откуда он у тебя? — Папа недавно занялся изготовлением виски, я у него позаимствовал несколько флаконов как раз на подобный случай, если надо будет попросить о какой-то услуге. Денег-то у меня нет. — А отец задницу за такое не надерёт? — усмехнулся Трумэн. — Надерёт, но это когда будет. Может, он к тому моменту всё забудет. — Ладно, давай свой виски, зачарую тебе плиту, — с притворной неохотой согласился староста, хотя по нему было видно, что парень очень доволен сделкой. Так в палатке на кухне у меня появилась работающая на паре зачарованных полешек плита и по совместительству обогреватель на холодное время года.