Devotion

The things we never say Are better often left alone       По возвращении домой Адам даже поверить не мог в то, как глупо он себя повёл в студии. Чего он тогда ждал? На что надеялся? На то, что Тео страстно ответит на поцелуй и после этого они вместе уйдут закат, чтобы жить долго и счастливо? Андерсон издал смешок, но это был горький смешок досады. Тео никогда не нравились мужчины, а даже если бы и нравились, то чем он, Адам, смог бы привлечь его внимание? Музыкант всегда думал, что Хатчкрафт был просто, так сказать, не для него. Тео со своим располагающим очарованием и шикарной внешностью мог околдовать любого. Зачем же ему тогда сдался Андерсон? Неповоротливый, неуклюжий, с большим количеством собственных демонов в голове... Адам снова и снова вспоминал шок, отразившийся на лице Тео после поцелуя. Что он испытывал в тот момент? Что, если он тогда чувствовал одно только отвращение? Адам на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул. Подобные мысли причиняли ему слишком много боли. Оказаться отвергнутым было лишь одной стороной вопроса. Вероятное разрушение их дружбы и всего созданного ими за более чем 10 лет, - вот что причиняло Андерсону чуть ли не физическую боль. Как он посмеет теперь снова взглянуть Тео в глаза?       Внезапно прозвенел дверной звонок и и возвратил Адама из пучины невесёлых мыслей в реальность. Биение его сердца в какое-то мгновение участилось до максимума, а первая мысль была, конечно же: «Тео!» Андерсона охватила паника, и он даже хотел сделать вид, что его нет дома, но вовремя понял, что это никак проблему не решит и рано или поздно действовать ему придётся. Адам с огромным нежеланием поднялся на ноги и отпер входную дверь. На пороге действительно стоял Тео. Лишь на секунду брюнет встретился с ним взглядом, а потом снова опустил глаза в пол. Сердце Андерсона вот-вот было готово выпрыгнуть из груди, когда он впустил Хатчкрафта внутрь. Сознание же музыканта, затуманенное белой пеленой, не подавало никаких идей, что можно сказать гостю в своё оправдание. Тео также, как казалось со стороны Адаму, чувствовал себя неуютно, но все-равно начал говорить первый: «Адам, нам нужно поговорить о том, что произошло в студии...»       Услышав слова Хатчкрафта, Андерсон окончательно понял, что все-таки должен каким-то волшебным образом спасти положение. Все будут решать его последующие слова. -Тео, послушай, я правда сожалею. Я не знаю, что на меня нашло. Настроение было просто замечательным, и мне хотелось как-нибудь развлечься. Я знаю, что это было глупо, но, пожалуйста, давай забудем об этом, окей?- он звучал слабо даже в собственных ушах. Слабо и вообще не убедительно. -Ты называешь это «развлечься»? Серьезно, Адам? - Тео, конечно, не мог повестись на это. Он и не повелся, - Прости, но тогда я, кажется, не просмотрел тут шутки,- мужчина повернулся к Адаму спиной. Все его органы были в напряжении.       Андерсон чувствовал себя все более безнадежно. Этот разговор точно не сможет теперь закончиться чем-нибудь хорошим. Но, опять же, что именно он ожидал с самого начала? -Тео, пожалуйста! Не можем ли мы просто забить на это? Что ещё ты от меня хочешь услышать?- боже, его голос звучал настолько жалко, что Адам готов был в данный момент ненавидеть за него сам себя.       Тео повернулся к нему лицом, и во внимание музыканта бросилась лишь злость, пылающая в глазах Хатчкрафта: «Адам, все, чего я хочу от тебя, это искренности! Я тебя знаю достаточно долго, и ты бы уж точно не сделал что-нибудь подобное, а потом просто убежал без всяких на то причин. Для меня это твоё действие было как гром среди ясного неба, поэтому жду от тебя соответствующего объяснения. Я не смогу с тобой больше общаться, если ты мне будешь врать. Врать о чем-то действительно значимом и имеющим смысл для наших отношений, как это, например,- с каждым словом дыхание Тео становилось все чаще, и Адам только теперь сумел ясно представить, какое сильное впечатление произвело произошедшее в студии на его друга.       Андерсон на мгновение замолчал, чтобы взвесить «за» и «против» всех возможных вариантов. Однако он сразу же понял то, что никаких вариантов действий у него и нет. Музыкант просто должен быть честным с Хатчкрафтом, все остальное сделает только хуже. Андерсон слишком сильно не хотел потерять его. Тео придётся все понять и принять как должное, если он действительно хочет сохранить их дружбу, стоявшую сейчас на краю пропасти. «Окей,»- наконец хрипло произнёс Андерсон, собравшись начать, но в последний момент, услышав свою хрипоту, решил прокашляться. Господи, почему это все так сложно? Как будто он был в праве повлиять на собственные чувства! Он же не сделал ничего плохого. Тео все это время выжидающе на него смотрел, и Андерсон знал, что он обязан сейчас раскрыть все карты и признаться. Музыкант отвёл взгляд прочь - он понимал, что не сможет и слова выговорить, смотря в карие глаза друга. Адам боялся того, какой именно отклик он в них найдёт, как только раскроет свой небольшой секрет.       Адам глубоко вздохнул и быстро протараторил: -Ты... ты мне нравишься,- вот он и сказал это. Не так сложно, как казалось. -Что ты имеешь в виду? - услышал Андерсон ответ. Голос Хатчкрафта звучал глухо и отстранённо.       Адам с удивлением посмотрел на брюнета. Что ещё Тео хотел от него услышать? Не было ли уже сказанное понятным и очевидным?       Тео заметил его вопросительный взгляд и, видимо пожалев его, спросил чуть позже:«Я тебе нравлюсь. В каком плане? Сексуальном? Я никогда раньше не слышал, что тебе нравятся парни. То есть это все просто физиология?»- интонация голоса Хатчкрафта была под таким контролем, что, казалось, ему стоило больших усилий сохранять ее подобной.       Адам набрал побольше воздуха в легкие и снова отвёл взгляд синих глаз в сторону. Ему действительно нужно сейчас покончить со всем этим. Уже нет пути назад: «Нет, я не по части парней, по крайней мере не в общем и даже не в физическом отношениях. Я... я влюблён в тебя, Тео. Уже в течение довольно долгого времени. Я знаю, что это глупо и у меня вообще нет шансов. И поверь мне, я пытался бороться со всем этим, я действительно пытался. Но я вообще никак не могу повлиять на свои чувства к тебе,»- последнее предложение было произнесено чуть ли не шепотом, но Тео все-равно его услышал. Андерсону пришлось пару раз моргнуть, потому что он почувствовал, как его глаза внезапно начали пылать. И, господи, он же не хотел теперь действительно разреветься прямо перед Тео да ещё и в такой момент. Положение Адама итак уже было довольно унизительным, незачем делать его еще хуже.       Тео на какое-то время замер в оцепенении, смотря на музыканта. Выражение его лица Андерсону казалось нечитаемым. -Вау, ты знаешь, услышать об этом для меня действительно неожиданно...- наконец заговорил Хатчкрафт слегка охрипшим голосом. -Я не хочу, чтобы это повлияло на наши отношения!- внезапно выпалил Адам с настоящей мольбой в глазах,- Я знаю, что ты никогда не будешь относиться ко мне так же, и я как-нибудь переживу это. Просто для этого потребуется немного времени. Я обещаю, что как-нибудь смогу справиться со всем этим сам, правда!       Тео не выглядел достаточно убежденным. -Ты точно уверен? Я действительно хочу верить твоим словам, Адам. Ты же знаешь, как мы с тобой близки, и самая ужасная вещь, которую я только могу пожелать, это появление между нами каких-то неловкостей,- на момент Хатчкрафт замешкался, возможно сомневаясь в правильности своих дальнейших слов. Но он все-равно продолжил,- Знаешь, мне нужно немного времени, чтобы разобраться с собственными мыслями после твоего признания. Просто я никогда не думал, что между нами может когда-нибудь случиться подобное... -И я...! И мне действительно жаль, что я сегодня к тебе так полез. Сам не знаю, на что надеялся. Этого больше никогда не случится снова,- тихо произнёс Адам, снова испытывая стыд за свои недавние действия. -Хэй,- на этот раз голос Хатчкрафта звучал мягко, и он сам сделал пару шагов по направлению к музыканту. Брюнет положил свою руку на его плечо, пытаясь успокоить,- Все хорошо, Адам. Ты не виноват, что я горяч настолько, что даже ты не мог не влюбиться,- Тео слегка улыбнулся Андерсону, пытаясь хоть как-то поднять ему настроение. Конечно, слова Хатчкрафта казались очень наигранными, но Адам все-равно был благодарен другу за поддержку и искренне улыбнулся ему в ответ. -Между нами точно все в порядке?- ещё раз спросил музыкант. Ему просто нужно было знать это наверняка, чтобы чувствовать себя спокойным по стол важному вопросу. -Конечно, да! Ты что?- ответил Тео и в подтверждение своих слов быстро обнял друга.        Однако, когда они отстранились друг от друга, Андерсон заметил явную неопределенность в глазах брюнета. Состояние, в котором он очень редко наблюдал Тео, и, как правило, не когда дело касалось их двоих. Адам упорно убеждал себя, что Хатчкрафту просто нужно немного времени, чтобы осознать недавно узнанное и что все могло бы пройти хуже. Он даже чувствовал какое-то облегчение, что наконец его секрет перестал быть секретом и ему больше не надо скрываться. По крайней мере перед Тео. Певец теперь будет понимать, почему он ведёт себя странно в ряде ситуаций или из-за чего хочет провести больше времени в одиночестве. Это будет особенно полезно во время их пребывания в туре.

***

      Теперь же тур был в самом разгаре, и Адам лежал в своём темном номере не в состоянии заснуть. Он невольно фыркнул, вспоминая свои наивные мысли того дня. Конечно, после признания Андерсона все очень изменилось. Правда, теперь музыкант сделал бы все возможное, чтобы вернуться назад в прошлое и никогда не рассказывать Хатчкрафту о своих чувствах к нему. После его откровений друг лишь сильнее и сильнее отдалялся от него. Они, конечно, закончили работу над альбом, но тут большую роль сыграло то, что значительная часть работы к тому моменту была уже выполнена. Адам знал, что, если б не последнее обстоятельство, они бы не справились. Творческий процесс - это далеко не то, что может создаваться через силу, а напряжение между ними могло бы запросто очень сильно повлиять на их динамику как дуэта, на которой полностью и выстраивалась работа над песнями. Андерсон боялся, что они не смогут теперь найти пути обратно. Но, даже не учитывая рабочего аспекта, ему действительно очень не хватало друга. Нет, В их отношениях напряжение проявлялось не в вечных ссорах или, наоборот, полном отсутствии общения друг с другом. Все просто было по-другому. Возможно даже не так заметно со стороны. По крайней мере никто из их товарищей по группе еще и слова им не сказал на данную тему. Но для самого музыканта было очевидно как день, что Тео пытается его избегать при любой на то возможности. Кроме выступлений, саундчеков и проч., они проводили вместе время только тогда, когда вся команда шла вечером, после отыгранных концертов, куда-нибудь развлечься. И даже во время этих выходов Хатчкрафт всегда умудрялся говорить с остальными больше, чем с Адамом.       Конечно, музыкант пробовал поговорить с ним про их теперешнюю ситуацию и пытался донести певцу, как сильно она его беспокоит и что он боится потерять его окончательно. Но в ответ Тео лишь ясно давал понять, что вообще не хочет поднимать эти темы. Хатчкрафт просто отмахивался от друга и говорил ему, что не собирается раздувать из мухи слона. Певец утверждал, что немного личного пространства не повредит им обоим и что совсем скоро, когда они вернутся к работе над новой музыкой, он снова будет проводить много времени с Адамом. Но Тео ошибался. Его «личное пространство» приносило Андерсону настоящую боль. Музыкант ужасно боялся, что им не удастся починить раскол в их дружбе. Даже со временем. Но он всегда был плох в ссорах с Хатчкрафтом и теперь, в сложившихся обстоятельствах, безумно радовался этому. Андерсон будет просто пытаться делать все от него зависящее правильно, потому что на все остальное он и не в праве повлиять.       Адам ещё раз повернулся с одного бока на другой в своей постели, и наконец провалился в объятия беззаботного сна, показавшегося ему на фоне этих трагичных мыслей ненасытным удовольствием.