***
Приехав, наконец, домой, Кэролайн первым делом отправилась в свою комнату — не обращая никакого внимания на своего мужа, она прошла мимо него и поднялась по лестнице. Да и Клаусу было как то не до семейных проблем. На сегодня ему хватило разговора со всеми членами их обширной семейки. Каждый устал за день и не хотел портить настроение друг другу еще больше, поэтому они дружно решили не контактировать, если не будет веской причины. Кэролайн зашла в свою комнату и вздохнув полной грудью, смогла впервые за целый день расслабиться. Ворох событий отдавался теперь лишь головной болью. Потерев лицо ладонями, полностью наплевав на то, что растерла макияж, блондинка протяжно простонала. Она очень устала и, когда осталась наедине с собой, не могла отказать себе в том, чтобы вести себя комфортно. Быстро расстегнув молнию на платье, девушка подошла к большой кровати и упала на нее лицом. Сейчас она готова была отдать жизнь за то, чтобы ей больше никогда не пришлось подниматься, вообще что - то делать. Стянув надоевшие вещи и закутавшись в одеяло, она крепко заснула. Клаус же в это время был в своем кабинете. Налив себе выпить и глотая обжигающую жидкость из стакана, по пути снимая галстук, увалился на диван. Его мысли сейчас были заняты лишь тем, что его уже достала такая жизнь. Он уже не может терпеть свою семейку и то, как к нему относится Кэролайн. Она — его жена и должна проявлять хоть каплю уважения. Да и за четыре года уже можно было привыкнуть к тому, что она — его собственность. Она должна слушать его во всем и делать то, что он захочет. Клаусу было сложно жить с девушкой, которая его терпеть не может, а он же, за все то время, что провел с ней, начал привыкать к ней. Она начала ему нравиться такой, какая она есть. Ее светлые волосы — смешно спадающие с плеч, ее голубые, как небо, глаза. Ее детский, заливистый смех и дурной характер. Он пообещал себе, что во что бы то ни стало, будет заботиться о ней — ведь она как никак его жена. Он хотел заботиться о ней, дарить ей радость, но вот только ей этого вообще не нужно. Ведь у нее есть другой — тот, кого она на самом деле любит. Тот, кому она позволяет прикасаться к себе, целовать себя. От злости, мужчина швыряет стакан в стену. Звук разбитого стекла давит на уши, но он не такой сильный как боль, что живет в сердце Клауса вот уже четыре года. От громкого звука, исходившего из соседней комнаты, девушка резко просыпается. Она все еще не может придти в себя, не может ничего понять и чтобы хоть как то проснуться, она садится и спускает ноги на холодный пол. Теперь она точно понимает, что это что то разбилось и нужно бы идти и посмотреть — что. Нехотя, она поднимается и идет к двери, даже не обращая внимания на то, что сейчас в одной только ночнушке. Выйдя из комнаты, она идет в соседнюю комнату, не подумав о том, что Клаус может быть там, ведь это его кабинет. Открывает дверь и видит на полу осколки стекла, а также лежащего на диване мужчину. Сложив руки на груди, она осуждающе смотрит на него. Клаус же, бросив на жену гневный взгляд, подходит к столу и взяв еще один стакан, наливает снова себе выпить. — Что здесь происходит? — недовольно произносит девушка, зевая. — Праздную хорошую новость о скором пополнении в нашей семье! — отвечает Клаус, специально сделав акцент на слове «семье». Кэролайн не хочет больше смотреть на него и уходит, громко хлопнув дверью. Ей противно даже слышать слово «семья» из его уст. А Клаус же ловит себя на мысли, что девушка даже не надела халат, как делала это всегда, боясь, что он увидит ее нагой. Он ехидно усмехается и смотрит вслед девушке, из за которой и родились все его страдания. Возможно, они были бы счастливы, встретившись при других обстоятельствах.***
Спустя неделю, Хейли наконец то обошла всех врачей и сдала все анализы. Это было настолько утомительно, что Маршалл даже начала задумываться о том, что это все было глупой затеей. Тем более, что из за этого ей пришлось прогулять столько дней работы, что, кажется, ее скоро совсем уволят. Но единственное, что ее радовало — то, что она полностью здорова и может быть суррогатной матерью для этой пары, если только они будут согласны. А для этого ей нужно было только понравиться. Вот именно из за этого Хейли сегодня поднялась в шесть утра, — чтобы успеть собраться и выглядеть подобающе. Она приехала к своей подруге, чтобы та помогла ей одеться, так как сама она вовсе предпочитала спортивный стиль и одеться на такую встречу ей было сложно. — Мне кажется, вот это — лучший вариант! — произносит темноволосая девушка, подруга Хейли — Кэтрин. Ее выбор падает на обтягивающее изумрудное платье до колен. Хейли недовольно морщит носик, отчего на нем появляются морщинки. — Нууу... — протягивает она и хмуро смотрит на Кэтрин. Та, ясно поняв, что девушке это не по душе, продолжает перекапывать свой гардероб. Сидящая все это время на кровати Хейли болтает ногами от волнения, а сама же мыслями только в больнице. Ее без конца терзает вопрос — как же там Давина одна? Достав еще что то из шкафа, брюнетка, ликуя, подходит к Хейли и демонстрирует ей свой выбор. У Маршалл от такого выбора челюсть чуть не стукается о пол. — Кэт, я конечно все понимаю, но в этом я буду похожа на шестидесятилетнюю старуху... — Кэтрин на это лишь закатывает глаза. — А по моему, очень даже хорошее платье! — буркнула она и выбросив наряд в сторону, снова подходит к шкафу. — Знаешь, наверное, это была плохая идея... Я лучше пойду прямо в этом и не буду никого обманывать! Ну зачем притворяться тем, кем ты не являешься? — отчаявшись, говорит девушка и собирается уходить, ведь ей и вправду уже надоело ждать. Кэтрин быстро забегает вперед и преградив дорогу руками, не позволяет Хейли выйти. Та удивленно вскидывает бровь. — Ну уж нет! Я так просто не сдамся! — кричит она, подталкивая девушку обратно к кровати. Схватив из шкафа несколько вещей, она подбегает к подруге. — Вот! То что надо! — говорит она, гордясь своим выбором. Хейли одобрительно кивает и, поднявшись с постели, берет в руки наряд. — Мне нравится! — произносит она, наконец, улыбнувшись. Кэтрин облегченно вздохнула. Пришел конец ее страданиям. Примерив темные джинсы, белую майку и светло - коричневый кардиган, девушка довольно повертелась перед зеркалом и счастливая, упала на кровать. — Тебе идет! — произносит шатенка, довольно прищурившись, словно кошка. — Я боюсь... — выдавливает из себя Хейли, присев на кровати. Ей больше некому рассказать об этом, а Кэтрин хорошо поймет ее. Кэт, склонив голову набок, усмехается. — Да неужели наша Хейли мальчика испугалась? Хотя, не спорю, он и вправду красавчик! — произносит она, одобряюще толкнув девушку в плечо. — Да нет же, дело не в этом! — отнекивается она, прекрасно понимая, что в чем то Кэтрин права — она, какой то своей частью действительно боится не понравится Майклсону. Он был довольно таки привлекательным и было неудобно появляться перед ним некрасивой. — Да ладно! Уж передо мной то можешь не оправдываться! — смеется Кэт и поднявшись, подходит к комоду с косметикой. — Может не надо? — поняв, что задумала девушка, ноет Хейли. — Еще как надо! Сейчас мы сделаем из тебя конфетку! — грозно произносит Кэтрин и надвигается на подругу.