***
Кэролайн стоит около большого зеркала и поправляет и без того идеальный макияж. Клаус, вальяжно развалившись в кресле, потягивает жгучую жидкость из стакана, так сказать, для храбрости. Его взгляд падает на девушку, которая сейчас старательно подготавливает свой вид для того, чтобы выглядеть лучше всех. Его взор, слегка затуманенный выпитым алкоголем, скользит по ее пышной груди, так удачно подчеркнутой в этом платье, спускается все ниже и уже осматривает ее осиную талию, на которой красуется широкий шелковый пояс. Глаза опускаются еще ниже и вот, он уже без зазрения совести пялится на ее красивые бедра, выглядывающие из под обтягивающего платья. Кэролайн, заметив это, поворачивается к мужу лицом и, оперевшись о комод, присматривается к лицу мужчины. По его глазам можно понять, что он не достаточно трезв для того, чтобы ужинать с семьей. — Что уставился? — спрашивает девушка, поправляя завитые волосы, падающие на лицо. Клаус усмехается и делает еще один глоток. — А разве я не могу полюбоваться своей красивой женой, м? — спрашивает он, поднимаясь с кресла. Поставив стакан на столик, подходит к блондинке и прикасается к ее волосам. Девушка отворачивается от него, чем вызывает заливистый смех. Клаус отходит на метр и подняв руки вверх, продолжает смеяться. — Да, прости, забыл, что не имею права прикасаться к тебе... Мы ведь всего лишь... — протягивает он — муж и жена... — после этих слов, он с некой ненавистью смотрит на блондинку и поправив галстук, выходит из комнаты. — Идем, нас уже ждут! — добавляет он и исчезает из поля зрения Кэролайн. Она с облегчением выдыхает и еще раз посмотревшись в зеркало, идет следом за мужчиной. Их и вправду ждут.***
— Давина! У меня хорошие новости! Я нашла новую работу и скоро ты сможешь жить как и раньше! — как можно веселее произнесла Хейли, проходя в больничную палату. Она широко улыбалась и подсев на стул, рядом с кроватью, нежно взяла руку девушки в свою. Давина слегка улыбнулась, заметив веселый настрой подруги. Она знает, что Маршалл делает это ради нее и это ей льстит, но она чувствует себя виноватой. Виноватой в том, что отбирает у Хейли жизнь. Ее подруга не видит свободы, у нее нет свободного времени и у нее даже больше нет парня. Потому что они расстались после того, как все время Хейли стало уходить на всевозможные заработки. У нее не осталось времени на то, чтобы просто погулять с тем, кто любит ее. — Хейли... — тихо произнесла Давина, так как по другому она не могла. — Да? — сразу же встрепенулась девушка, навостряя слух, чтобы не пропустить ни слова, сказанное подругой. Ведь она знала, насколько тяжело ей это дается. Хейли боялась упустить любую эмоцию, любое шевеление, любую крохотную фразочку Давины, боялась, потому что она могла быть последней. — Не нужно так переживать насчет меня...— затем последовала пауза, в течение которой девушка набирала воздуха в легкие, чтобы продолжить. — У тебя должна быть своя жизнь... — Ну что ты несешь, милая! — натягивает улыбку Маршалл, изо всех сил сдерживая слезы. Ей казалось, что вот вот Давина закроет глаза и больше не откроет их. Она наклонилась к подруге и нежно дотронулась губами до ее лба. — Поспи, милая... Тебе нужно отдохнуть... — добавляет она и немного крепче, чтобы не доставить боль, сжимает ее ладонь. Давина слегка улыбается и кивает головой. Закрыв глаза, она пытается уснуть, а Хейли, сильная Хейли, все еще пытается сдерживаться, хотя ее горло ужасно саднит, а из глаз вот вот брызнут слезы.***
Подождав, пока девушка уснет, Хейли аккуратно отпускает руку Давины и поправив одеяльце, выходит из палаты. Тут то она и не может сдержаться. Ей тяжело видеть, как близкий ей человек страдает. Она больше не может смотреть на то, как Давина, через силу, но пытается улыбнуться ей. А у нее все так же нет денег на то, чтобы прекратить ее страдания. Всхлипывая, она хватается за спинку стула, что стоит около палаты. Накрыв рот рукой, чтобы не привлекать лишнего внимания, она садится и уже не сдерживает предательские слезы. Всхлип за всхлипом, слезинка за слезинкой, но этим горю не поможешь... Мужчина в белом халате, подходит к ней, заметив ее рядом с палатой больной, за которой он наблюдает. Положив ладонь на плечо, чтобы хоть как то утешить девушку, он похлопывает ее по плечу. Седина говорит о старости и мудрости этого мужчины. Да, он повидал немало больных, да и диагноз этот для него не в новинку, но ему не меньше Хейли жаль Давину, ведь она совсем еще ребенок. В свои 16 лет она еще ничего не повидала и не заслуживает такой участи. — Хейли... — произносит он, присев на корточки перед девушкой и взглянув в ее заплаканное лицо. Маршалл поднимает взгляд на мужчину и, вытерев слезы и размазавшуюся тушь, пытается сфокусироваться на том, что говорит ей доктор. Заметив, что она немного успокоилась, он продолжил. — Я понимаю, что вам и так тяжело, но пора платить за нахождение мисс Клэр здесь. Вы не вносили плату уже два месяца и, если не оплатите, то, боюсь, вам придется забрать Давину домой... — ему больно говорить эти слова, но у него нет выбора. Он лечащий врач Давины и за все, что с ней происходит, отвечает он. Опустив взгляд, не в силах больше видеть убитую девушку, он рассматривает аккуратно уложенную больничную плитку. Хейли тяжело вздыхает и еще раз вытерев щеки, она поднимается на ноги, а за ней и сам доктор. — Мистер Фелл, я понимаю, я все понимаю, но сейчас я и вправду не могу... Я отдала все деньги еще два месяца назад и я до сих пор отрабатываю их, а где заработать такую сумму еще — я не знаю... — к ее горлу подступает новый ком, который она усердно пытается сдержать. Она бессильна и от этого становится еще больнее. Вдруг что то в лице доктора загорается и он, полный надежд, смотрит на девушку, слегка улыбнувшись. Она удивляется такому и ждет объяснений. — Мисс Маршалл, кажется у меня есть для Вас одно очень хорошее предложение! — Правда? И что же это? Ну не томите же! — Сначала ответьте, как у Вас со здоровьем? — он вмиг делает серьезное выражение лица. Маршалл хмурится и, не поняв, для чего был задан этот вопрос, ни на миг не задумываясь отвечает: — У меня нет проблем со здоровьем, но зачем Вам это?***
Ужин идет полным ходом. Вся семья Майклсон и немногочисленная с недавних времен семья Форбс в полном составе за одним столом. Кто бы мог подумать... Во главе стола сидит Майкл, справа от него его жена Эстер, которая тоже сегодня постаралась наславу со своим внешним видом. Слева от Майкла сидит его сын — Николаус со своей женой, которые и стали причиной сегодняшнего ужина. Возле Кэролайн сидит никто иной, как Лиз Форбс — ее мать. Выбрав место рядом с матерью, расположились Ребекка и Кол — самые молодые из Майклсонов, — самые безбашенные и еще не наигравшиеся. На другом конце стола восседает Элайджа Майклсон — старший из сыновей, который до недавнего времени вообще был в другой стране. Все проходит более менее спокойно, Ребекка взахлеб рассказывает всем, как провела отпуск в Испании, а остальные делают вид, что очень увлечены рассказом. Элайджа весь вечер сидит угрюмый, его задумавшийся видит говорит о том, что лучше не беспокоить мужчину ближайшее время. Кол все время подшучивает над рассказом сестры, которая ужасно бесится от этого, ну а Клаус вместе с Кэролайн сидят и проворачивают заранее подготовленную для родных речь, чтобы все прошло хорошо, без лишнего шока. Ну вот, когда момент настал и Майкл решил, что тянуть больше некуда, он заговорил: — Итак, дети мои... — он обращает свой взгляд на Клауса и блондинку, сидящую рядом с ним, которая все это время мило улыбается. — Думаю, все собравшиеся за этим столом прекрасно знают причину этого ужина... Мы все, наконец то, хотим узнать, когда же нам с Эстер и Лиз ожидать внуков? — Да, Клаус, отец прав, все собравшиеся давно хотят знать, когда же Кэролайн подарит мне и моим братьям племянников? — поддерживает отца Ребекка, обратив свой взор на пару. Кэролайн, хоть и готовилась к этому разговору, но все равно залилась краской заметив на себе все взгляды. Клаус улыбнулся одними уголками губ и, отложив столовые приборы и приобняв жену за талию, начал: — Мы с Кэролайн как раз хотели сообщить вам всем важную новость! На этой неделе мы были у нашего семейного доктора и, можете нас поздравить — мы скоро станем родителями! — он широко улыбается и осматривает лица всех присутствующих. Сказать, что все были удивлены — ничего не сказать. Даже ничем не вызывающий до этого момента внимания Элайджа от удивления открыл рот. Кэролайн широко улыбнулась, повтряя за Клаусом и взяла его за руку. Сейчас они казались счастливой семейной парой, которая на самом деле ждет ребенка, но только казались.