***
Юниоры порядком засиделись в пункте регистрации. Пока прошла лотерея, пока убрали беспорядок после ухода «ветрогонов», пока, пользуясь случаем, провели жеребьевку перед первым раундом, пока выслушали напутствие ведущего… Тренеров отпустили часам к десяти, и они дружной толпой отправились в центры покемонов. Но отнюдь не для того, чтобы отсыпаться! Эмоций было через край, впечатлений тоже хватало, поэтому в центре стало так же оживленно, как днем. Кто-то из тренеров, разумеется, уходил в свои комнаты, проклиная ветреную удачу и завидуя соперникам, но таких оказалось мало. Большинство поздравляло участников Кубка, хлопало их по плечам, подбадривало, просило сражаться завтра изо всех сил — за себя и за тех, кто остался за бортом. Некоторые как бы невзначай интересовались, кто каких покемонов выставит, какому типу отдает предпочтение, на что сделает ставку в грядущих баталиях… Синтия свыкалась с этим аспектом соревнований и понимала, что не всеми движет праздное любопытство. Знать покемонов противника — уже треть успеха. Проанализировать его тактику — еще треть. Отдельные опытные тренеры ловят перед Лигой не шесть покемонов, а побольше — с прицелом на поздние этапы турнира, когда оппонента можно сбить с толку неожиданным выбором. Это очень сложно (десять-двенадцать бойцов необходимо поймать, подготовить и потом еще применить в нужный момент, не став жертвой чужой подлянки), но выполнимо. Однако Кубок — дело другое. Каждый юниор брал троих покемонов и должен был пройти с ними четыре раунда. Как ни старайся, а к финалу внимательный соперник узнает твои приемы и уловки. Или еще раньше, если озаботится сбором информации. Синтия не лезла в этот круговорот азарта, веселья и споров специально. Все получилось само собой. Сначала она оставила Ханса и его покемонов в саду и откликнулась на зов медсестры Джой. Несмотря на крайне суматошный день, сотрудница центра помнила о запросе блондинки и спешила поделиться приятной новостью. Фантина, которая до сих пор оставалась в Джубилайфе, засобиралась обратно в Хартхоум. Она планировала вернуться уже завтра утром, чтобы успеть на церемонию открытия Юниорского кубка. Синтия сильно подозревала, что легкомысленная звезда будет торчать на стадионе безвылазно и вспомнит о своей работе гим-лидера ближе к завершению мероприятия. Для девушки это означало одно: хочешь не хочешь, а досидеть до конца Кубка ей придется. Блондинка сперва думала о Фантине. Затем — о Хансе, которому предстояло выйти во втором поединке (сразу после Флинта и Матильды), чтобы сразиться с неким Корсо. Потом надолго залипла перед автоматом с прохладительными напитками (сами виноваты — напихали в него столько интересного, что глаза разбегаются!) Спустя десять минут она, наконец, собралась вернуться к Хансу… и поймала себя на том, что ее тянет незримым течением в компанию тренеров. Не несет ревущим потоком, как бывает в разгоряченной толпе, а мягко подталкивает, шепча на ухо: «Не спеши, задержись, присмотрись…» В мешанине смеха, разговоров и вскриков покемонов уже мелькали знакомые лица, прослеживались закономерности и определенный порядок. Нашлось тут местечко и для Синтии, несмотря на то, что она не участвовала в Кубке. Так, Флинт и Волкнер узнали от тренера из Алолы, что у того на родине проводятся «блинные гонки» (где тренер и его покемон должны преодолеть сложный маршрут, не растеряв по пути стопку блинов), и загорелись идеей попробовать. И сами друзья, и их покемоны соревновались в беге раз пятьсот, но делать это с едой им не доводилось. Завязалась дискуссия, как достать блинов на ночь глядя и где потом с ними бегать. Флинт и Волкнер умчались на поиски, а Синтия поравнялась с Лучианом и незнакомой девушкой. Услышав от них имя Брендона, блондинка опрометчиво упомянула, что встречалась с ним в Сноупойнте, и оказалась втянута в затяжной разговор об общих знакомых, археологии и покемонах-экстрасенсах. Пополнив багаж знаний особенностями физиологии и подготовки Бронзоров и Бронзонгов, Синтия очутилась рядом с группой парней студенческого возраста. Эти ждали не сам Кубок, а открывающий его показательный поединок, и обсуждали Берту с Сандором. Мнения разделились поровну: одни ставили на «огненного» члена Элитной Четверки, другие — на его многоопытную соперницу. У каждой стороны были наготове аргументы, основанные на просмотре множества боев и собственных представлениях о характере Сандора или Берты. К сожалению, диспут закончился ничем: в дверях показался сияющий Винни — племянник «элитного» — и спорщики прикусили языки, чтобы его не провоцировать. Неугомонный парнишка ничего не заметил и на весь зал объявил, что Чемпиона Элдера видел. Голоса с разных сторон тотчас ответили ему, что этого Чемпиона сегодня только ленивый не видел, но тему подхватили и стали наперебой делиться впечатлениями от сильного тренера из Юновы. Синтию нельзя было упрекнуть в лени, но встретиться с Элдером ей не довелось. Так что она задержалась, чтобы послушать еще немного. У нее остались интересные ощущения от всего, что творилось вокруг. Бывалая Синтия была чужой на этом юниорском празднике жизни, не ныряла в бурную реку азарта и безудержных амбиций, а прогуливалась по берегу, посматривая на пловцов. Своеобразное чувство — не неприятное, а пробудившее забытые воспоминания. Последние три года Синтия делила соревнования на две категории: в которых сама участвовала, и на которые вообще плевать. Иногда она могла посмотреть чужие выступления, переключая каналы… но следить за боями по телевизору — это как разводить водой мерзкий ароматизированный порошок, отказывая себе в натуральном соке. Снова, как в детстве, оказаться на трибунах, выбрать среди тренеров одного любимца и просто болеть за него, громко радуясь успехам… Девушка внезапно поняла, что скучала. То ли по той непередаваемой атмосфере, то ли по другой, беззаботной Синтии, не пытавшейся что-то доказать всему миру. «Многие из вас не успокоятся. Пойдут дальше — в Лигу Синно, — размышляла девушка, задерживая взгляд то на одном, то на другом тренере. — С кем-то из вас я буду бороться за главный приз. Ну и пусть! — внезапно успокоилась она. — Это случится нескоро!» Время не то что пролетело незаметно — оно пронеслось быстрее болида. Когда Синтия, наконец, вспомнила о Хансе, ей стало неудобно. Вряд ли парень торчит на прежнем месте, словно забытый хозяином покемон. Наверняка тоже нашел себе развлечение по душе. И все равно неловко получилось — Синтия обещала вернуться через пару минут! Обратно в сад блондинка шла неторопливо, потому как спешить было поздно. Обдумывала, как бы так извиниться, чтобы не потерять чувство собственного достоинства. Оставалось свернуть за угол, однако девушка притормозила, услышав голоса Ханса и еще одного парня. Как и следовало ожидать, попутчик в одиночестве не скучал и нашел собеседника. Но почему именно такого?! Синтию посетило тревожное предчувствие, когда она узнала голос Корсо. Ухоженный и с иголочки одетый студиозус напоминал Лучиана своей деликатной манерой общения, но, в отличие от очкастого книголюба, вызывал у девушки подозрения. Не такие, как шайка обдолбанных хулиганов, влюбленных в своего вожака, а, скорее, смутные и основанные на одной интуиции. Корсо говорил хорошие, правильные вещи о честном соперничестве, ни с кем не ссорился, никому не мешал… а выглядело это все равно неискренне. То ли он такой вышколенный благодаря строгим правилам своей закрытой школы, то ли прячет истинную натуру под маской, чтобы усыпить бдительность соперников. В общем, Синтия невзлюбила светловолосого мажора с первого взгляда. Но, похоже, девушка была одинока в своих подозрениях. На Корсо пару раз рыкнула Матильда (слава Аркеусу, она ушла сразу после лотереи!), однако эту ненормальную раздражали все и вся. Остальные охотно с ним общались. Может, и у нее, Синтии, разыгралась фантазия? Пришло время проверить догадки! Синтия выбрала такое место, чтобы ее не могли заметить ни беседующие парни, ни случайные прохожие, и стала внимательно слушать. — …Важно не прогадать, — говорил тем временем Корсо. — Ты возьмешь Эмполеона? — Ну… Может быть, — задумчиво ответил Ханс. — Пока не определился. — Понимаю. А мы с Флареоном уже все решили. Верно я говорю? — Йон! — поддакнула огненная эволюция Иви. Синтия подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть крупного и, судя по всему, хорошо натренированного зверька. Из соцветия «ивилюций» Флареон больше всех был похож на пушистого ушастика Иви — только его шерсть перекрашивалась в цвет апельсина, а хвост становился больше и пышнее. Зато внутри он менялся так, что получал возможность выдыхать огонь. Синтия вспомнила неприятный эпизод в Канто — когда такой же Флареон задал хорошую взбучку слабаку Пиплапу, не обращая внимания на классовые различия. С тех пор пингвин сменил хозяина, сильно возмужал и сам должен был топтать такие мелкие «зажигалки». Поэтому девушка не поняла, откуда в голосе Корсо столько уверенности: — Это мой самый верный и любимый партнер. Я обещал ему, что он непременно выступит в первом раунде, и сдержу слово. Знаешь, что? — Корсо сделал выразительную паузу, и Синтия, не видя его лица, сразу представила себе коварную улыбку. — Я уверен, что Флареон мог бы одолеть любого покемона. Даже такого, как Эмполеон. — Э-э… — протянул Ханс. — Простите, но я в этом сомневаюсь. — Время покажет, — философски ответил Корсо. Он потрепал Флареона по голове напоследок и втянул его в покебол. — Уже поздно. Не пора ли нам вернуться в центр? — Я еще посижу. Надо кое-что подготовить. — А у меня все уже готово, — загадочно обронил Корсо. — Тогда до завтра. Мажор удалился, не заметив притаившуюся Синтию. Ханс, задумчиво разглядывающий покеболы, тоже ничего вокруг не видел и вздрогнул при появлении девушки. — Синтия-сэмпай! Извините — я совсем забыл о вас! — Это я должна извиняться, — Синтия оторопела от его реакции. — Как тебе Корсо? — Э-эм… — настал черед юноши удивляться. — Вы слышали? А почему не подошли? — Чтобы Корсо вел себя естественно и выложил всё, — девушка решила не отвлекаться на причуды Ханса. — Я не совсем поняла… Что от тебя хотел Корсо? Ханс явно не задавался таким вопросом. Но честно задумался и произнес: — Хотел узнать соперника? — девушка покачала головой, и он назвал другую причину: — Похвастаться сильным Флареоном? — Да, но с какой целью? — допытывалась блондинка. У юноши больше не было идей, и она дала ему подсказку: — По каким правилам пройдет первый раунд? — По одному покемону с каждой стороны, — ответил, как на уроке, Ханс. — Во втором раунде нужно использовать двоих, в последних — всю тройку. — Один на один. Как я ненавижу эту рулетку, — проворчала Синтия, вспоминая собственные ошибки в Лиге. — Ты ведь не хочешь продуть в первом раунде, Ханс? — Что вы, Синтия-сэмпай?! — Держу пари, что Корсо тоже не хочет. Тогда зачем он выдает планы? Не понимает, что станет для тебя легкой добычей? Даже до такого бесхитростного юноши начало доходить: что-то тут нечисто. — Корсо не просил меня выбрать Эмполеона против Флареона, — произнес он хмуро. — Еще бы! — воскликнула Синтия. — Это договорной матч — судьи за такое по головке не погладят! Но если бы ты взял водного покемона, чтобы быстро потушить Флареона… — Корсо использует электрического? Или травяного? Или даже дракона? Синтия развела руками — так точно читать замысел противника она не могла. Ханс спрятал покеболы в карман, подпер подбородок кулаком и уставился себе под ноги. Можно было разобрать тихое бормотание. Синтия стояла и не вмешивалась. Она знала: если четко обозначить проблему и подтолкнуть Ханса в нужную сторону, он найдет выход. Спустя три минуты юноша поднял голову и с облегчением улыбнулся: — Я смогу, сэмпай! Благодаря вам я одолел Мартина. И на Кубке не опозорюсь! Я посрамлю Корсо, и контртактики мне помогут! — Я подкину тебе еще одну, — Синтия хихикнула, вспоминая стычку с охотницами…***
Это все не по-настоящему. Этого просто не могло происходить! Не с ней! В такие истории попадают другие девчонки: слабые, глупые и симпатичные пустышки. Но точно не она, Мария — их полная противоположность во всем! Но несмотря на всё отрицание и все приглушенные протесты через шарик кляпа во рту, дурной сон не думал заканчиваться. Мучаясь от кипящей злобы и страшного унижения, Мария безуспешно трепыхалась в цепях. Она пыталась если не вырваться, то приподняться и разглядеть хоть что-нибудь в этом запертом темном гараже с единственной тусклой лампочкой. Преступники разбирали здесь автомобиль — то ли угнанный, то ли свой — успели снять передние двери и стекла, а теперь нашли ему новое применение, уложив пленницу на испачканный маслом капот. Свешивающиеся ноги примотали к бамперу, руки вытянули назад и приковали к рамке лобового стекла парой наручников, другую цепочку одним концом присоединили к ошейнику, вторым — к рулю, мешая поднять голову. Напрасно крепкая и гордившаяся своей подготовкой женщина напрягала мускулы — цепи были слишком надежны. Выбившись из сил, она отбросила гордыню и пыталась звать на помощь, но кляп почти не пропускал звуки, превращая их в полухрип-полурычание. Невероятная ситуация — ужасная в своей глупости! Мария вспомнила, как пришла в бешенство, когда гогочущий панк на мотоцикле вдруг обдал ее ветром и сорвал с плеча сумку. Знал ведь, падла! Наверняка знал, что женщина не позовет полицию, а погонится за воришкой следом. Успев заметить, что панк сворачивает в сторону гаражей, Мария обрадовалась, вообразив, что он заехал в ловушку. Но внезапно со всех сторон ударил свет фар, и ослепленная женщина обнаружила себя в кольце злорадно смеющихся байкеров. Покеболы натурально уплыли из ее рук, подхваченные «Психокинезом», а потом гибкие лианы опутали бедра и сбили с ног. Барахтающаяся в пыли Мария пробовала сопротивляться или хотя бы повалить нападающих, хватая их за штанины, но силы были неравны. Похитители ничего не говорили, и женщина никого из них не знала в лицо. Но сомнений у нее не было: это проклятые «ветрогоны»! Ублюдки не смогли заполучить выигрышный номер и попасть на Кубок — им помешала Мария. Неужто все настолько просто? Неужели кретины верят, что могут похитить человека, занять его место на Кубке и выйти сухими из воды? Им конец — они не могут держать пленницу в вонючем гараже вечно! Ведь правда не могут? Капот был не только холодным, но и скользким. Наручники и цепь от ошейника не позволяли пленнице сползти на бетонный пол, но у нее начинали болеть руки. Продрогшая и мечтающая размять плечи Мария понемногу снижала запросы. Если ее не собираются отпускать, то пусть хоть свяжут по-человечески! В другом месте и другой позе! Цепляясь пальцами за цепочки наручников и стараясь подтянуть себя повыше, Мария слышала только лязг металла и шуршание своей одежды. Топот снаружи она пропустила мимо ушей, но скрежетание тяжелой двери привлекло ее внимание. В гараж проскользнула женская фигура. Бесшумно ступая и перешагивая валяющиеся на полу запчасти, она приблизилась к машине, и лампочка осветила ее форменную блузку. Марии захотелось ущипнуть себя и убедиться, что она не попала из страшного сна в бредовый. Ее — как ничтожную «девушку в беде» — разыскала (и сейчас спасет!) настоящая полицейская Дженни! Чем не сюжет из глупого, клишированного боевика? — Мария из Церулин-сити. — Уммф?! — ошарашенная женщина дернулась, попробовав рассмотреть лицо Дженни, но оно оставалось в тени. «Боевик» перестал быть клишированным и шел «не по сценарию». Во-первых, что за жуткий замогильный тон? Таким только приговор зачитывать! Во-вторых, к чему это неуместное выяснение личности? Дженни не уверена, что спасает нужного человека? В-третьих, какое, мать его за ногу, выяснение личности?! Они одни, в гараже, принадлежащем банде байкеров, Мария беспомощна и без медведей-защитников чувствовала себя голой. Надо скорее бежать, пока мышеловка не захлопнулась! — Мария из Церулин-сити. Вы систематически нарушали закон, и вам запрещено посещать массовые мероприятия, — полицейскую, как назло, потянуло на разговоры. Ее тон был осуждающим, а слова падали на скованную женщину, словно увесистые сосульки. — Как вы посмели появиться на Кубке? — МММРРН! ММФФ! МХМ! — закричала Мария, не понимая, какой надо быть дурой, чтобы расспрашивать человека с кляпом. Нашла время! Пусть снимет цепи, а потом она, Мария, как-нибудь сможет отбрехаться! Не впервой… Дженни протянула руку в салон и что-то там сделала. Через десять секунд Мария почувствовала, что тянущаяся к шее цепь ослабла, с благодарностью застонала, приподняла голову… и обмерла. На ее глазах дверь гаража опять начала потихоньку приоткрываться, и кто-то сунул свой любопытный нос в щель. Другой полицейский? Да нет же! — МРРФ! ДЖНИ! БНЫС! — напуганная Мария билась и извивалась на капоте так, словно по ней ползали Дюранты. Безмозглая Дженни не оборачивалась и не видела опасности. Наверняка курица приперлась сюда одна, без подкрепления. Сейчас «ветрогоны» ее сцапают, прикуют в соседнем гараже, и уже никто не найдет пропавших женщин! Дверь открылась еще шире — посмотреть, что творится в гараже, приспичило еще одному панку. Но тут Дженни что-то уловила, развернулась и повелительно рявкнула: — Пошли вон, бездельники! — Да мы только одним глазком… — пискнул один из преступников. — Вон, я сказала! Не мешайте работать! — полицейская была неумолима. Писклявый ойкнул. Убрав голову, он утащил тормозящего приятеля, и послышался быстрый топот. Полицейская же фыркнула и бросила с презрением: — Олухи! Никогда не слушают… Прямо, как ты, Мария. Пленница испуганно мычала, отказываясь верить своим ушам и глазам. А Дженни, наконец, расстегнула ремешок на затылке и вытащила шар у нее изо рта. Припав к горлышку предложенной бутылки и не жалуясь на ее неприятный запах, Мария жадно наглоталась воды, отдышалась и смогла-таки высказать всё, что хотела: — Что это значит? Что вы себя позволяете? Это розыгрыш? Скрытая камера? Я буду жаловаться! Натравлю на вас настоящих полицейских! Вы у меня попляшете!!! — Жаловаться некому. И незачем, — обронила Дженни. — Я на самом деле из полиции. — Это незаконно! Полицейский произвол! Самосуд! — потрясенная Мария не могла рассуждать здраво и несла все, что в голову приходило. — Вы — сами преступники! Я вас… Но то, что произошло дальше, было худшим событием за эти сутки. Нет — худшим за всю жизнь Марии! Пока она орала и обвиняла, Дженни с полнейшим безразличием на лице отошла к верстаку у стены и стала перебирать инструменты. Качала головой, цокала языком и принималась вертеть следующую железку. В конце концов она что-то с досадой буркнула, бросила плоскогубцы в ведро и взяла оттуда кусок ветоши. Дождавшись, пока Мария сделает вдох перед новой порцией ругательств, Дженни расправила пахнущую смазкой тряпку и буквально припечатала ее к лицу пленницы, закрыв рот и нос. От шока женщина выгнулась дугой и забилась с новыми силами. Она пробовала дергать ногами, тянуться прикованными руками к ветоши, трясти головой, невзирая на то, что все это было бессмысленно. Сейчас ей управляли древние инстинкты, требующие сопротивляться, хвататься за жизнь, бороться за каждый глоток кислорода. А Дженни с жутким блеском в глазах продолжала держать и чуть ли не вдавливать тряпку в череп жертвы. Спустя час (по оценке самой Марии) ветошь убрали, и воздух проник в сжавшиеся от напряжения легкие. Женщина ловила его ртом и часто моргала, поражаясь, как у нее не лопнули глаза. Подождав, пока Марии полегчает, садистка участливо осведомилась: — Ты все поняла? — Тебя лечить надо, тварь! — бездумно выпалила Мария. — Я тебе покажу! Мммр… В этот раз полицейская поймала скандалистку на выдохе. Перепуганная Мария вновь дернулась, но все силы решила бросить на умоляющие стоны сквозь тряпку. Дженни должна была прекратить этот ужас! Ради этого Мария могла пообещать что угодно! Полицейская убрала ветошь быстрее, чем в прошлый раз. Освободив руку, она взяла ей пленницу за подбородок и заставила задрать голову. — Теперь выслушай и не перебивай, тупая буйная скотина, — четко произнесла Дженни. — Мое слово здесь — закон. Не потому что я из полиции. Потому что сейчас я твоя хозяйка. Когда я говорю — ты молча слушаешь. Когда задаю вопрос — отвечаешь только по делу. Заговоришь без спросу — я буду душить тебя до тех пор, пока ты не упадешь в обморок. Затем разбужу электрошоком, и мы начнем сначала. Ты ведь этого не хочешь? Мария всхлипывала и таращилась на нее. Тогда Дженни отдала прямой приказ: — Отвечай! — Не хочу… хозяйка, — Мария уже все поняла. Последний монолог был излишним. — Смышленое создание, — Дженни осталась довольна. — Тебя можно выдрессировать. Мария хотела ответить резкостью, но напомнила себе, что тряпка всегда под рукой. — «Я» у тебя в голове. «Я» у тебя на языке, — полицейская садистка говорила медленно и властно. — Что бы ни случилось, твое «Я» всегда на первом месте. Самомнение так разрослось, что стало больше тебя, — вдруг Дженни взгромоздилась на капот и приблизила свое лицо настолько, что они с Марией почти касались носами. — Твое «Я» — это камень на шее. Он тянет на дно. Не надо долбить по камню долотом — это не сделает его легким. Нужно избавиться от него. Совсем! Потом с облегчением поднять голову и увидеть в небе правду — о себе и о нашем мире. Так учит нас великий Жюльен Шарантон. Мария отчаялась понять, что на уме у этой больной женщины. На всякий случай кивнула, чтобы не злить ее. А тут как раз подоспели объяснения такого измывательства: — Ты вела себя очень скверно в Джубилайф-сити, Мария. Должна была получить срок за все вызывающие выходки. Но тебе пошли навстречу и отпустили. Почему же? Мария не любила вспоминать тот день и долгий непростой разговор в участке. Не желая прощаться со свободой, она готова была ублажать местную Дженни любыми способами. Стыдно вспомнить, что ей пришлось наобещать! — Мне… мне запретили уезжать без разрешения следователя, — промямлила пленница. — Но я думала, что нельзя покидать Синно! Не поняла, что речь о городе! — Идиотка! — Мария быстро вдохнула, опасаясь наказания, но Дженни обошлась без ветоши. — Думала, тебя простили за красивые глаза? Ничего просто так не делается! Тебе предложили сделку, рассчитывали на сознательность, а ты свои условия не выполнила. Вот поэтому тебя держат здесь, а не в следственном изоляторе. Меня прислали напомнить, что долги нужно отдавать. Всегда! — полицейская топнула ногой. Мария так и не поняла, зачем Дженни спуталась с панками, но спросить боялась. — С сегодняшнего дня, — уже более спокойным и деловитым тоном объясняла Дженни, — твоя жизнь находится под полным контролем. Куда тебе ехать, где ужинать, каких покемонов ловить… Всё будем решать мы. Твое мнение и твое «Я» остались в прошлом. Тут полицейская присела и закатала левую штанину Марии. Та почувствовала прикосновение к лодыжке. Потом послышался щелчок, и ногу что-то плотно обхватило. — Это наш подарок, — растолковала Дженни, — электронный браслет с датчиком слежения. Гарантия, что ты не выкинешь новую глупость. Зона слежения вполне приличная — двести метров. Выйдешь за ее пределы — услышишь характерный сигнал. А затем столкнешься с последствиями. Попробуешь снять браслет — столкнешься с ними еще быстрее. Носи его под одеждой и не показывай никому. Не то… Мария торопливо закивала, чтобы не столкнуться с последствиями уже сейчас. — Понятливая, — одобрила Дженни. — Тогда вот тебе первые инструкции! Снимать тебя с Кубка мы не станем — это вызовет вопросы. Ты будешь участвовать как ни в чем не бывало и стараться побеждать. То есть жить нормальной жизнью. Но в нужный момент мы найдем тебя и попросим оказать маленькую услугу. Ты нам поможешь — быстро и без возражений. После Кубка ты встретишь много новых друзей, от каждого получишь поручения и вскоре привыкнешь слушаться. А иначе очнешься в таком месте, что гараж тебе покажется королевскими покоями! Полицейская озвучила угрозу, осталась довольна выражением лица пленницы и собралась уходить. Мария заерзала и осторожно застонала, не решаясь окликнуть ее. — Ты хорошо слушала, — бросила через плечо Дженни. — Разрешаю тебе один вопрос. — Хозяйка, не могли бы вы отпустить меня? — жалобно попросила Мария, натягивая цепи. — Я все поняла и не сбегу. — А, это… — полицейская отмахнулась. — Не вижу необходимости. Ты в городе одна, без друзей, искать тебя никто не будет. Переночуешь в гараже. Тебе это пойдет на пользу! И не волнуйся по поводу Кубка! «Ветрогоны» позаботятся, чтобы ты не проспала! Посмеявшись над собственной шуткой, Дженни закрыла дверь и загремела снаружи засовом. А обессилевшая Мария опустила веки. Рот ей напоследок не заткнули, но желание кричать отбили напрочь. Хотелось заснуть и больше не просыпаться, поскольку новый день сулил еще больше кошмаров.***
Длинный черный автомобиль Фантины покидал Джубилайф-сити, когда уже смеркалось. Выехать раньше или сразу утром женщина не пожелала, несмотря на уговоры переживающего менеджера. Ей взбрело в голову остановиться в лесу к юго-востоку от Джубилайфа и поискать мистическую поляну. Если верить опытной в таких вопросах Магдалене, там по ночам собираются редкие призрачные покемоны. Не убедив Фантину отказаться от этой блажи и боясь неуловимых похитителей, менеджер настоял, чтобы звезда взяла с собой троих телохранителей и укрепленный лимузин с непробиваемыми стеклами. Сумасбродной женщине повезло — рядом с ней нашелся хоть один человек с головой на плечах. Меры предосторожности были простыми, но похищение осложняли. Впрочем, команда «Цепь» не собиралась менять планы из-за таких пустяков. Несколько дней назад похитители установили прослушку и старательно изучали разговоры Фантины. Они заранее выяснили, когда, куда и с кем отправится знаменитость. Затем исследовали юго-восточный лес вдоль и поперек, определив идеальное место для засады и пути отхода с добычей. Дальше все зависело от исполнителя. Лайл знал, что этот день придет, задолго до своих наблюдений за Чокнутой Дженни. Раньше, чем Фантина собралась в Джубилайф. Папаша не рассказывал, как та или иная гениальная схема рождается в его безумном мозгу, и резкое, необъяснимое повышение ставок не давало Лайлу покоя. Парень слышал, что первые месяцы команда «Цепь» вела себя тихо и осмотрительно, держа в секрете само свое существование. Исчезали в основном отшельники, путешественники, бездомные, прочие одиночки, до которых никому нет дела. Дальше стали пропадать мелкие предприниматели, клерки и работяги. Нарастив мускулы, команда обзавелась «собственными» полицейскими, медсестрами, пожарными, покерейнджерами. По мнению Лайла, это был опасный путь, который с одинаковым успехом мог объединить весь регион против «Цепи» или погрузить его в бесконтрольную охоту на ведьм. Парень сильно недооценил нахальство папаши Болтона и не поверил ушам, впервые услышав, что должен похитить топ-координатора Фантину. Дерзкая акция несколько раз переносилась, и это усиливало тревогу Лайла. Ни разу еще на суд Джалейва не отправляли влиятельных людей, известных на весь регион! Чем это обернется? «Известно чем! — издевался над парнем внутренний голос. — За тобой пока гоняется половина региона. Умыкнешь Фантину — на дыбы встанут все без исключения!» «Да пошли они! — проносилась ответная горячечная мысль. — Меня не остановить!» В назначенный час Лайл верхом на Хайдрайгоне пролетал над грунтовкой, огибающей юго-восточный лес. Подняв к глазам висящий на шее бинокль, он рассматривал с высоты безлюдные поля и холмы, по которым редко проезжают машины. Мысль о незримой страховке внушила парню оптимизм. Он не видел отсюда сообщника, но знал, что тот следит за шоссе и даст знать, когда искомый автомобиль свернет на грунтовую дорогу. Затем перекроет ее, вытащив из кустов барьер и фальшивый знак о ремонтных работах. Наверное, на другом конце дороги тоже кто-то дежурит и заворачивает автомобилистов. Отец в последнем сообщении указал количество телохранителей, но ничего не сказал об их квалификации. Вместо этого написал издевательское: «Готовься к худшему». В том случае, если охрана бдительно следит и за землей, и за небом, сигнальные огни (или заметные издалека лучи и вспышки покемонов) всполошат их раньше времени. Учитывая извилистую и не очень гладкую дорогу, вынуждающую ехать медленно, у Лайла было порядка восьми минут на то, чтобы поднять по тревоге своих помощников, сидящих в засаде. Вроде бы достаточно, но надо делать поправку на непредвиденные обстоятельства. Лайл готовился к худшему, как советовал отец, но втайне надеялся на лучшее. По крайней мере сложная операция хорошо начиналась. Взгляд Лайла упал на вытянутый черный автомобиль, сворачивающий с шоссе. Через сорок секунд к парящему в вышине Хайдрайгону устремился маленький вестовой — серый покемон-голубь Пидав. Чтобы исключить любые совпадения, ему повязали на лапку красный платок. Парень погладил птицу, севшую ему на плечо, приказал: «К мосту» и отправил ее лететь дальше. Сообщник на земле не требовал ответа — он скрылся в роще сразу, как выполнил свою часть плана. Местом «позднего свидания» с Фантиной должна была стать река и единственная на многие километры переправа через нее. На узком деревянном мосту с трудом разъехались бы две машины. Но, похоже, этот лес редко видел две машины сразу, поэтому расширять переправу не видели смысла. Водителю Фантины предстояло подняться в гору, плавно спуститься по склону… и оторопеть, обнаружив на пути живой барьер. Лайл представил, как Самурот высовывает рогатую голову из реки, словно перископ, замечает голубя, а затем вылетает на берег с помощью «Водной струи» и встает на дороге с мечами-симитарами наголо. Со своей физической силой и «Острыми раковинами» морской лев мог бы раскатать по бревнышку неказистый мостик (и очень хотел, судя по красноречивым жестам и грозным взглядам), однако Лайл запретил. Подумал, что риск не оправдан. Обрушишь мост рано — водитель заметит и примет меры, поздно — уже нет смысла, «вовремя», прямо под машиной — Фантина может пострадать. Загородить дорогу вернее! Дракон Лайла полетел вдоль голубой ленточки, которой представлялась отсюда река. Опустив все три головы, он плавно снижался, а седок нашел взглядом переправу. Вот синяя фигурка морского льва, а вот в его сторону ползет по ухабам черный автомобиль. Очень скоро они встретились и застыли друг напротив друга. На такой высоте сложно различать звуки, но Лайл мог поклясться, что слышит коронный предостерегающий рев Самурота. Что ни говори, а устрашить противника морской лев умел. Многим хватало его свирепого вида и голоса, а для непонятливых покемон-самурай обнажал лазурные клинки. И куда теперь деваться помощникам Фантины? Они далеко от цели, до другой переправы десятки километров по бездорожью, мост сторожит покемон величиной с небольшой автомобиль, который по непонятной причине бесится и угрожает им. Лайл видел два выхода из положения: разумный и рискованный. Разумный поступок — ехать в обратную сторону, объяснив капризной звезде, что искать впотьмах полянку призраков — плохая затея. Никто машину не отпустит и даже не даст взобраться на холм — дракон и морской лев просто атакуют ее с разных сторон — но это другой вопрос. Ну а если телохранители осмелятся прогнать Самурота, их все равно ждут неприятности. Просто иного рода. Как и ожидалось, охрана Фантины не отступила и собралась приструнить «дикого» покемона. Со стороны пассажира открылась дверь (по крайней мере им хватило ума не выпускать из авто водителя!), и широкоплечий мужчина в темном пиджаке замахал руками на морского льва. Самурот же показал ему, как виртуозно владеет мечами-раковинами, несколько раз разрезав воздух в метре от себя, но с места не сдвинулся. Телохранитель понял, что без битвы не обойтись, и выпустил Лаксио — покемона электрического типа. Черный с синим львенок припал к земле, пустил разряд по своей шкуре и выстрелил тонкой молнией. Самурот и усом не повел, хотя выставил для блока клинки из воды. Вместо того чтобы бить дальше, телохранитель повернулся к машине и что-то потребовал. Водитель опустил стекло, высунул наружу руку с покеболом и вызвал Магнемайта. Левитирующий стальной шар с парой «рук"-магнитов тоже был электрическим и присоединился к Лаксио. Держась вне зоны досягаемости мечей, они ударили молниями вдвоем. Самурота это не напугало, его тренера — тоже. Лайл лучше всех знал выносливость морского льва и понимал, что ему такие «суперэффективные» искорки — как Хайдрайгону «Выстреливающие семена». Самое интересное должно было начаться дальше. Самурот неожиданно поник и опустил передние лапы с погасшими симитарами. Даже если он не притворяется и правда поймал эффект парализации от молнии, достаточно одной припасенной чери-ягоды, чтобы мигом привести его в чувство. Телохранители купились и отправили обоих покемонов добивать Самурота приемами ближнего боя. Каково же было удивление Лаксио и Магнемайта, когда морской лев так же внезапно поднял голову, а на кончике его рогатого шлема вспыхнула снежно-белая искорка! Магнемайт, целившийся в лоб противника, тут же угодил под луч, превратившись в кусок льда. Лаксио продолжил свой бег, создал светящиеся белые челюсти и попробовал укусить Самурота в шею, но повис, вцепившись в скрещенные голубые мечи. Когда клинки на секунду «отключились», он начал падать, однако морской лев одним ударом подтолкнул его опять вверх, а вторым послал через перила в реку, словно волейбольный мяч через сетку. — Сейчас будет им конкурс покемонских талантов! — закричал Лайл, уже не скрывая свое присутствие. — Хайдрайгон, «Двойная опека»! И «Камнепад»! Третий телохранитель, приоткрывший заднюю дверь, тотчас ее захлопнул. Оно и понятно: налет восьми чернокрылых драконов, взявшихся из ниоткуда — зрелище не для слабонервных. Поди разбери, кто из них реален, а кто — проекция, когда прозевал начало боя! Более того, между фигурами драконов открывались порталы, отправляющие на землю булыжники. Как и остальные покемоны Лайла, трехголовый долго готовился к этой миссии, поэтому камни ронял не как попало, а исключительно вокруг автомобиля. Первый телохранитель — тренер Лаксио — бросился в сторону, закрывая голову руками (будто это могло смягчить падение камня величиной с человека!) Второй — который водитель — дергался вперед и сдавал назад, видя, как сужается пространство для маневра. Он пытался проскочить слева, где еще оставался просвет, но Лайл на это и рассчитывал. Сбоку от автомобиля взметнулись камешки и облако пыли — в игру вступал Харияма. Мощному и дородному покемону-сумоисту сложно было прятаться на суше, плавал и нырял он неважно, поэтому тренер специально научил его скрываться под землей. Борец заранее прибавил себе силы особым приемом, поэтому попросту вырвал водительскую дверь, подцепив ручку большим приплюснутым пальцем. Затем оборвал ремень безопасности, как нитку, и чуть не выдернул визжащего водителя вместе с креслом. Тот еще катился по земле, а любопытный Харияма просунул голову в салон. Оттуда на него пялились желтые глаза на плоском «лице». Металлическом и бирюзового оттенка. — Бронзор, «Световая пушка»! — приказал охранник, заставляя Фантину пригнуться. Летающий матовый диск выпустил пучок света. Харияма не получил серьезного урона, но вскрикнул и шарахнулся, закрывая лицо огромными ладонями. Третий телохранитель воспользовался заминкой, распахнул дверь и взял за руку нанимательницу. — Бежим! Скорее! Бронзор, не улетай далеко! — велел он покемону. — Ты — наш щит. В этот момент Хайдрайгон ненадолго приземлился, позволил тренеру соскочить, а затем оттолкнулся короткими задними лапами и взмыл снова. На земле дракон был большой неуклюжей мишенью, но знал и умел использовать свои сильные стороны. — А-а-а! Чтоб тебя, ублюдок! — завопил третий телохранитель. Пока он следил за безопасностью Фантины, ему некогда было заботиться о своей, и трехголовый схватил его левой пастью за пиджак. Бронзор выполнял обязанности живого щита, заслоняя женщину, провожал взглядом улетающего тренера и больше ничего не предпринимал. Беспомощно дрыгая ногами, третий телохранитель озирался в поисках подмоги, но первого коллегу подмял и не отпускал Самурот, а второй тряс Магнемайта, вырвавшегося из льдины. — Дин! — позвал летящий охранник водителя. — Спасай клиента! Давай «Телепорт»! Вот чего Лайл боялся больше всего. Не сложностей боя с тремя противниками, а их профессионального долга. Что они будут вести себя не как тренеры, желающие победы, а как телохранители, обязанные уберечь клиента. Лайл усиливал давление постепенно, чтобы они не перешли к экстренным мерам сразу. Но теперь наступал решающий момент. — Самурот, «Ледяной луч» в Бронзора! — Лайлу пришлось перейти на «ручное управление». — Хайдрайгон, «Дыхание дракона» в Магнемайта! Харияма, держи его тренера! Пойманный драконом телохранитель пугливо поджал ноги, когда правая голова выпустила зеленый энергетический луч. Магнемайт только засветился, готовясь перенести себя и Фантину на безопасное расстояние, но прямое попадание сбило «Телепорт» и отшвырнуло покемона назад. Дин с криком бросился наземь — разогнанный и разогретый стальной шар летел ему точно в голову. Он избежал черепно-мозговой травмы, но не позора — Харияма поднял его одной рукой, как младенца, и прижал к груди. Так Лайл успешно нейтрализовал всех телохранителей. Его команда побросала их в одну кучу и следила за каждым движением. Покемонам охранников пришлось еще хуже. Магнемайт был совсем готов; Бронзор превратился в круглую сосульку, не подающую признаков жизни; вылезший из реки Лаксио упал в обморок после трех атак подряд. Осталась только Фантина, которая укрылась за валуном от обстрела, но бежать не собиралась. В ее взгляде читалось странное нетерпение, а рука лежала на поясе с покеболами. «А я хорош!» — оценил себя Лайл. Варясь в вонючем котле шпионских игр, он заскучал по старым добрым битвам. Что до Фантины, то к ней нужен деликатный подход. — Мадемуазель, — максимально учтиво обратился к ней Лайл, — у вас все в порядке? — Ком си ком са (Так себе). Но сипасибо, что спросили, — звезда говорила чуть недовольно, но это была удивительно сдержанная реакция человека, на которого напали в лесу, чтобы похитить. — Ви очень обходительни диля опасного преступника, Лиланд! — Стараюсь, — ответил Лайл, не удивляясь, что его все узнают, и морщась от реального имени. — Мои друзья подчеркнули, что вы ни в коем случае не должны пострадать. — Ви и ваши покемони били весьма избирательни. Особенно этот меткий воин с «Ледяним лучом», — она посмотрела на Самурота. Тот оскалился в попытке улыбнуться. — А вы поражаете меня выдержкой, — признался парень. — Не бежите, не атакуете… — Куда бежать посреди леса? И гилавное — зачем? — округлила глаза знаменитость. — Должна же я узнать, чем визван такой интерес к моей персоне! Вам ведь не нужен викуп? — Увы, — виновато улыбнулся Лайл. — Если бы все дело было в деньгах… — В таком случае мне пиредстоит стать рабиней, — догадалась звезда. — Вашей или ваших хозяев. Мое исчезновение поставит регион на уши. Зиначит, вам придется увезти меня далеко-далеко, — она вздохнула и покачала головой. — Экскюзе муа (Извините), но я не имею права пропадать надолго. Гирафик, знаете ли. — Вы… необыкновенная женщина, — ошарашенно протянул Лайл. Его предупредили, что цель эксцентрична, чудаковата и как бы не от мира сего, но чтобы настолько… — Да что вы любезничаете с мелким выродком? — внезапно ворвался в культурную беседу тренер Лаксио. — Он — налетчик и похититель! Бегите от него как можно дальше! — Сар! — Самурот охладил его, приложив симитар к щеке. Чтобы помнил свое место. — А — маленькое уточнение! — вспомнил Лайл. — Я должен быть вежлив только с вами, мадемуазель. Если мы не договоримся, этим троим крышка. — Ох! Я же говорила, что охрана не нужна. Эти мальчики мучаются по моей вине, — Фантина печально улыбалась, поглаживая покебол. — Ми таки перешли к угрозам? Чито же, мсье — а ля гер ком а ля гер (на войне, как на войне)! Если хотите дираться, то познаете силу пиризраков. Ваши покемони прекрасни, но я видала и получше! Ви пироиграете. Взгляд Фантины говорил о том, что она не блефует. Не ищет драки, но и не бежит от нее. Битва со всеми ее призраками рисковала затянуться и сорвать операцию. — Есть много серьезных причин не верить мне, — Лайл готовил последний козырь. — И только одна убедит вас сдаться, принять снотворное и круто поменять свою жизнь. — Я вся винимание, — любопытство точно было слабой чертой характера Фантины. — Мы можем отойти немножко? — парень с неприязнью покосился на стонущих и ругающихся охранников. — Если они услышат лишнее, я уже не смогу их отпустить.***
Операция по похищению топ-координатора проходила без сучка, без задоринки. Наверное, Лайл был доволен и горд собой. Но за этой сценой тайно наблюдал еще один человек, которого все устраивало. Слившись в своей маскировочной накидке с листвой, Отмычка сидела на дереве с другой стороны реки и видела через бинокль каждое движение Лайла. Парень убедил Фантину принять снотворное и сейчас бережно укладывал ее на расстеленное покрывало (все приготовил, мелкий преступник!) Его помощники распределили обязанности: Харияма прислонил усыпленных телохранителей к стволу липы и привязывал их канатом; Хайдрайгон поднялся выше деревьев и, по сути, висел на стреме; Самурот бил и толкал автомобиль, пока не сбросил его в реку. Без машины и покемонов опозоренные охранники рискуют застрять в лесу до утра, а до города дотащиться к обеду. Когда женщина в маске убрала бинокль, на ее губах заиграла слабая улыбка. «Неплохо, Лайл, неплохо. Теперь мой выход. Приведи меня к своим дружкам!»***
«В классическом понимании общество — это человеческая общность, специфику которой составляют отношения людей между собой, их формы взаимодействия и объединения. Но что сподвигло наших далеких предков искать объединения, как не хаос? Являясь ключевой частью биосферы, он играл жизнью особи, словно невесомой пушинкой. Животные выживают, сбиваясь в стаи, а люди пошли еще дальше. На этапе первобытно-общинного строя наши предки осваивали обмен, земледелие, приручение покемонов и многие другие вещи, без которых невозможно представить общественные отношения. Люди учились противостоять силам природы и увеличивали свою популяцию. Но разве из их повседневной жизни исчез хаос? Разумеется, нет. Он подтачивал сообщество как извне, так и изнутри, рождаясь в результате конфликтов. Маленькая тлеющая спичка, брошенная в траву, уничтожает десятки гектаров леса. Ссора двух человек создает локальную зону нестабильности, угрожающую непричастным…» Лоран Каре, «Зыбкое равновесие хаоса»
Стоит ли вздыхать по поводу долгого пути к цели, если ты ее успешно достиг? Конечно, нет. Марч, несмотря на внушительность и габариты Агрона, оставался человеком и мог иногда пожаловаться жене на нелегкую работу. Но только ей! Когда Магдалена или Фантина говорили: «Сделай!», в ответ они всегда слышали: «Будет исполнено!» Если не выходило сразу, Марч предпринимал несколько попыток. Если задача никак не решалась в лоб — искал другие способы исполнить желания хозяек. Когда требуют выручить конкретного человека, получить секретную информацию или «устранить помеху» (за этой деликатной формулировкой скрывались разные задания — от рискованных до незаконных), остается мало пространства для фантазии. Но покупка телевизора — дело другое. Обжегшись на пультах, мужчина основательно подготовился и восполнил пробел в своих знаниях. Для начала проштудировал инструкцию к старому телевизору, разобравшись в его функциях и технических характеристиках, а затем устроил себе экскурсию по магазинам Хартхоума. Продавцы бытовой техники каким-то шестым чувством угадывали в Марче состоятельного клиента, предлагали самые передовые модели — более умные и сложные, чем компьютеры на электростанциях. Однако клиент попался неглупый, прижимистый и въедливый, а кроме того — не любящий бесполезные излишества. Отклоняя одно предложение за другим и переходя из магазина в магазин, он потратил немало времени, но все-таки нашел, что искал. — …Посмотрите, какие цвета, какое четкое изображение, — убеждал Марча продавец-консультант, подключая телевизор марки «Parasonic». — Мощная и яркая подсветка. А какая диагональ! Двадцать девять дюймов! Надежный, защищен от перепадов напряжения… — Да-да, — кивал в такт его словам Марч. Картинка горного озера и леса на экране была выше всяких похвал. Мужчина не находил, к чему придраться. — Я беру его. Консультант буквально расцвел и немедленно спросил: — Оплата наличными? Или возьмете в рассрочку? — Наличными, — Марч уже ознакомился с предложениями, и процент его не устроил. — Хорошо! У нас бесплатная доставка. Осталось уладить кое-какие формальности. Но радовался консультант преждевременно. — Уф! — в зал вбежал крупный и крепкий мужчина чуть пониже Марча. Отдышавшись и быстро осмотревшись, он устремился к консультанту. — Вон он где! Мой… телевизор! — выпалил мужчина. — Заверните! — Сэр, — консультант смутился, — я вас не помню. Вы давно заказывали товар? — Я… не заказывал, — прояснил ситуацию незнакомец, — но заходил вчера. Говорил… с другим продавцом. Мне надо было подумать… Посмотреть другие варианты. — Простите, сэр, — было видно, как не хочет его огорчать консультант, — я не могу продать вам этот телевизор. Его только что приобрели. Запыхавшийся мужчина закашлялся и ошалело уставился на Марча. Тот молчал. — Только что? — прохрипел незнакомец. — Вы прикалываетесь? А как же я? — У нас широчайший выбор. Сейчас мы и вам подберем отличную модель. Консультант очень старался утешить нового клиента, но тот завелся еще сильнее: — Я вчера уже выбрал! Целый час слушал про матрицы и подсветки. Это лучшее, что я нашел в вашем долбаном отделе! Хочу точно такой же телевизор! Он требовательно уставился на консультанта, который густо покраснел: — Мне жаль, но другого такого нет. Можем привезти со склада в следующую среду. — Какую среду? День рождения у моего тестя завтра! Нет уж — я забираю этот! Клиент вытянул руки, будто правда хотел схватить телевизор и убежать с ним. Но Марч, сохраняя невозмутимое выражение лица, встал на защиту своей покупки. — Вы опоздали, сэр, — спокойно сказал он. — Я успел раньше вас. Так ведь? — Мы еще не оформили сделку, — неосторожно сказал консультант, — но вы пра… — Не оформляй! — требовательный тут же схватился за соломинку. — Мне нужен именно этот телевизор! Заплачу больше! — Сэр, мы не на базаре, — сдвинул брови Марч, — и я тоже долго выбирал телевизор. Найдите себе другой! — Не указывай мне, балда! Сам выбирай дерьмо, а я возьму лучшее! — крикнул хам. Марч с недоумением посмотрел на клиента — видимо, бессмертного. Мужчиной он был крупным, но не настолько же, чтобы задирать двухметрового собеседника. В глухом и темном месте ему бы живо выбили лишние зубы, но здесь Марч вел себя сдержанно. — Сэр, успокойтесь! — просил консультант. — Я не хочу вызывать охрану! Поговорим, как серьезные, взрослые люди… — А я, по-твоему, кто? Сосунок? — рассвирепел клиент. — Ща как дам по очкам! — Берегись, — предупредил Марч и дернул остолбеневшего консультанта за воротник. Бояться было чего — нервный клиент по-настоящему разошелся. Он слишком широко замахнулся и, не попав кулаком в цель, сделал два шага вперед. Его ноги зацепили кабель, оставленный в проходе. Удивленно вскрикнув, дебошир начал падать и хвататься за все подряд, а его немаленькое тело протаранило стеллаж с телевизорами. Клиенту несказанно повезло: тяжелые устройства могли неслабо его покалечить. К счастью, они свалились не сверху, а перед ним. Консультант в последний момент подхватил и спас «телевизор раздора», но остальные пали жертвой неуклюжей ярости. Рухнув с грохотом и звуком расколотых экранов, они заменили сигнал тревоги и привлекли в отдел двоих мужчин в серой форме охранников. — Что случилось? Все в порядке? — обозрев картину разрушения, они помогли подняться нервному клиенту. Тот с непониманием посмотрел на упавший стеллаж, ощупал себя и только потом пробормотал: — Я цел… кажется. Пронесло. — Вы-то целы, сэр, — уже другим, недружелюбным тоном произнес консультант, — а наши товары — нет! — он перевернул помятый телевизор, печально осмотрел лежащие на полу осколки и продолжил: — Надеюсь, вы не против оплатить ущерб? — Всё… это? — клиент побелел. — Но тут же… — Товара тысяч на восемьдесят, — прикинул консультант. Клиент издал странный булькающий звук. Наверняка он пожалел, что остался невредим и не может выставить себя пострадавшей стороной. — Это все печально, — напомнил Марч, — но могу я уже приобрести телевизор? — Ох, извините! И спасибо вам за помощь! — консультант спохватился и поставил спасенный телевизор на стойку. — Давайте отойдем, чтобы нам не мешали, — он покосился на охранников, растерянного дебошира и плетущуюся к ним уборщицу с веником. Марч не возражал. Спустя десять минут он шел к машине, договорившись, что телевизор доставят в гим завтра утром. Разборки магазина с клиентом его уже не касались.